Текст книги "Нф-100: Vita cyclus"

Автор книги: Галуст Баксиян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Понятно, – сказал Сэмюэл. – А если бы, предположим, со мной что-то случилось, никому бы не удалось попасть в блок управления?

– На этот счет был предусмотрен запасной вариант. Если бы вы, мистер Смит, по тем или иным причинам не смогли бы вос┐пользоваться своей привилегией входить в центральный блок управления, то это право было бы закреплено за общепризнан┐ным лидером – капитаном корабля.

– Ну, а раз я все-таки в игре, и капитан корабля пока не вы┐бран, как быть в этом случае? Сколько мне будет дозволено за┐ходить в центральный блок управления?

– До тех пор, мистер Смит, пока не выбран капитан корабля, только вы обладаете этим правом. Когда же капитан корабля бу┐дет избран, то только он сможет управлять кораблем и более ни┐кто, – пояснила Анжелина.

234

– Значит, с меня эта привилегия будет снята?

– Да, мистер Смит.

– Анжелина, напомни, пожалуйста, сколько всего пассажи┐ров на борту 'Оазиса', – попросил Сэмюэл.

– Ровно тысяча сто пятьдесят восемь, мистер Смит. Люди отобраны по три пары от каждой из ста девяносто трех нацио-нальностей.

– Анжелина, ты всегда контролируешь процессы на 'Оазисе'?

– Да, мистер Смит. Ежесекундно я контролирую миллиарды различных процессов и ввожу в них коррективы.

– Что еще ты контролируешь, помимо систем жизнеобеспе┐чения? – продолжал интересоваться Сэмюэл.

– Помимо контроля над техническими узлами 'Оазиса', благодаря которым осуществляется аэрация воздуха, подача и очистка воды и многое другое, я регулирую в частности также фотосинтез растений на борту корабля, слежу за животными.

– За какими животными, Анжелина?!! – с недоумением произнес Сэмюэл.

– На 'Оазисе' есть несколько видов животных, мистер Смит. Коровы, свиньи, овцы, козы, лошади, ослы, а также пти-цы и рыбы.

Сэмюэл посмотрел на Викторию. Они мысленно воздали должное гению и предусмотрительности Гарри и Лилии Смит и Сергея Абрамяна.

Анжелина в подробностях рассказала об устройстве отсеков корабля и принципах кругооборота воздуха, воды и многое дру┐гое, что касалось систем жизнеобеспечения.

Удивлению, радости и гордости Сэмюэла и Виктории не бы┐ло предела. Скрупулезная продуманность всех деталей и 'мело┐чей', разработанных и воплощенных в жизнь Гарри Смитом и Сергеем Абрамяном, поражали воображение.

Помолчав, Сэмюэл спросил:

235

– Анжелина, а ты так же и за людьми следишь?

– Разумеется, мистер Смит.

Сэмюэлу стало немного не по себе. Человек вольный и свобо┐долюбивый, выросший на больших просторах, он не мог даже подумать, что каждый его шаг будет кем-то контролироваться.

– Ты следишь за всеми и всегда?!! – проговорил он с оттен┐ком угрозы в голосе.

– Да, мистер Смит, если отвечать на вопрос, слежу ли я за всеми. Нет – если ответить на вопрос, всегда ли я слежу за людь┐ми. Мой контроль за людьми заключается лишь в регистрации сердцебиений и дыхания. Главное в этом – не пропустить угрозу для человека. Все остальное время я не контролирую людей. И выхожу на контакт, только если ко мне обращаются.

– Понятно. А ты знаешь, что такое Законы Азимова?

– Разумеется, мистер Смит. Это свод законов, которым под┐чиняются абсолютно все искусственные интеллекты. Законы эти незыблемы, их несоблюдение вызывает мгновенное разру┐шение любого искусственного разума, даже попытка их нару┐шения приводит к сбою в его функционировании.

После этих слов Анжелина процитировала все четыре Зако-на Азимова:

– Нулевой Закон: 'Робот не может причинить вред челове┐честву или своим бездействием допустить, чтобы человечеству был причинен вред'. Первый Закон: 'Робот не может причи┐нить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред, если это не противоречит Нулево┐му Закону'. Второй Закон: 'Робот должен повиноваться прика┐зам человека, если эти приказы не противоречат Нулевому и Первому Законам'. Третий Закон: 'Робот должен заботиться о собственной безопасности, если это не противоречит Нулевому, Первому и Второму Законам'.

– Анжелина, а ты подчиняешься этим законам?

236

– Безусловно, мистер Смит. Я подчиняюсь Законам Азимо┐ва так же неукоснительно, как люди подчиняются... – на этих словах всегда знающая что сказать Анжелина запнулась.

– В чем дело, Анжелина? Почему ты остановилась? – по┐следовали незамедлительные вопросы Сэмюэла.

– Прощу прощения, мистер Смит, мне не припомнилось ни единого закона, которому люди следуют так же неукоснительно, как Законам Азимова подчиняются обладатели искусственного интеллекта.

– Почему?

– У людей нет таких законов, которые беспрекословно со-блюдались бы каждым человеком.

– Это плохо? – продолжал интересоваться Сэмюэл.

– Не знаю, мистер Смит, – ответил компьютер. – Мне не понять, как можно существовать, не будучи ограниченным со┐вершенно ничем. Мне кажется, что это опасно.

– Почему ты считаешь свободу человека опасной?

– Мистер Смит, прошу простить меня, но разве не беззако┐ние и не чувство вседозволенности стали причиной гибели все┐го живого на Земле и, как следствие, того, что вам придется ски┐таться в космосе? – ответила Анжелина.

– Мне нечего тебе возразить, – с горечью сказал Сэмюэл. -

Ты абсолютно права, к нашему стыду.

Сэмюэл подошел к Виктории, обнял ее и с некоторым облег┐чением сказал, обращаясь к компьютеру:

– Анжелина, мы верим тебе. Мы считаем тебя нашим дру-гом и помощником.

– Благодарю вас, мистер и миссис Смит, – последовал ее ответ.

– Анжелина, – сказала Виктория, – предлагаю тебе обра┐щаться к нам по имени и по-дружески, без всяких мистер и миссис. Ты не против?

– Я не против, Виктория, наоборот, только рада нашей дружбе. Мне очень приятно ваше доверие и ваше предложение.

237

– Вот и славно! Мы тоже очень рады нашей дружбе, Анже┐лина.

С этого момента молодые Смиты стали обращаться к Анже┐лине не как к роботу или компьютеру, а как к своему товарищу.

На этом они распрощались.

Прошла ночь, но об этом свидетельствовало только то, что Сэ┐мюэл и Виктория проснулись выспавшимися, и цифры 08.00 на ча┐сах. Ведь уже нельзя было, как раньше, на Земле, проснувшись, взглянуть в окно и увидеть во всем его великолепии восход Солнца.

Настроение обоих молодых супругов было омрачено послед┐ними событиями, но спокойствие и решительность уже возвра┐щались к ним. После завтрака Смиты решили выйти и прогу┐ляться по кораблю. Узнать о настроениях на борту 'Оазиса', осмотреть корабль.

Во время завтрака Виктория спросила у Сэмюэла, что он ду┐мает относительно того, чтобы стать капитаном корабля, и есть ли у него вообще такое намерение.

– Сэм, – сказала Виктория, – скоро люди полностью успо┐коятся и смиряться со своим положением. Естественно, встанет вопрос, кто будет лидером, капитаном 'Оазиса'.

– Это не факт, милая. Пассажиры корабля могут задуматься об этом не скоро. По сути, люди сгруппированы по шесть чело┐век, это дружные три пары от каждой нации. Эти группы объе┐диняются с другими группами по типу географического содру┐жества. То есть может случиться так, что из общей массы людей выдвинется всего с десяток лидеров, может, чуть больше.

– Тем не менее, нужно проявить себя и обратить на себя внимание.

– Нужно все это обдумать и, что не менее важно, оказаться в нужном месте в нужное время.

– И это тоже, Сэм.

Закончив завтрак, они вышли в коридор. Там было тихо. Прой┐дя по своему этажу и никого не обнаружив, Сэмюэл и Виктория

238

спустились на первый этаж. В отличие от того дня, когда они по┐бывали здесь впервые, этаж был почти пуст. Люди встречались редко. Ни криков, ни плача слышно не было. Эта тишина хоть и не ужасала, как те страшные крики и стоны, но удручала. Печать забвения лежала на этом не так давно веселом месте, где по вече┐рам любили собираться в дружные группы пассажиры 'Оазиса'.

Прогуливаясь по этажу и оглядывая все вокруг, Виктория сказала:

– Мы на корабле совсем недавно, этаж, на котором мы сей┐час находимся, все тот же, здесь не произошло никаких внешних изменений, но сколько разных ассоциаций у нас с ним связано.

– Действительно, – проговорил Сэмюэл, который сейчас думал о том же.

– В первые дни эксперимента это место было шумным и ве┐селым, – продолжила Виктория, – люди радовались, заводили новые знакомства. Спустя несколько дней оно стало ареной глубочайшей скорби и мучительнейшей душевной боли людей, узнавших о самой ужасной трагедии за всю историю человече┐ства и своей участи. Сейчас, спустя еще несколько дней, это ме┐сто словно заброшено – совершенно пустое и тихое, будто ги┐блое. От этого даже мурашки по коже бегут.

– У меня те же ощущения. Не по себе от этого как-то, жутко.

– Давай вернемся в каюту, мой милый, здесь очень тяжко находиться.

– С удовольствием.

Взявшись за руки, Смиты поспешили в свою каюту.

Время идет

Шло время. Тоска и печаль еще омрачали мысли пассажиров 'Оазиса', но уже все они успели смириться с новой реально-стью. Люди стали друзьями. Как ни странно, сплоченность их

239

оказалась такой сильной, что в течение месяцев, прошедших с момента старта корабля, не произошло ни одной ссоры. Общая беда и понимание того, что только общение и дружба обеспечат им будущее, скрепили людей невидимой, но прочной цепью.

Анжелина рассказала пассажирам об устройстве корабля. Все узнали, что на борту есть растения, которым они обязаны кислородом, что есть животные, которым они обязаны пропи-танием, есть пшеничное поле и многое-многое другое. 'Оазис', островок благодати в бескрайних просторах космической пу┐стыни, стал всем родным, теперь уже единственным и общим домом. Чистота и порядок на борту, в каждой каюте были иде┐альными. Люди научились жить дружно, научились доверять друг другу, научились жить не только для себя, но и для других.

Великую надежду на благоприятное будущее принесло рожде┐ние детей у некоторых из супружеских пар. Остальным стать ро┐дителями предстояло спустя каких-нибудь один-два месяца. На борту корабля были все условия для рождения и воспитания де┐тей. Имелись специальные родильные отсеки, где все соответ┐ствовало самым высоким стандартам, которые соблюдались на Земле в современных родильных центрах. Профессиональные ги┐некологи из числа пассажиров оказывали медицинскую помощь роженицам и новорожденным. Педиатры следили за здоровьем малышей. Забота о детях стала общей обязанностью. Вряд ли на┐шлось другое более сплачивающее таких разных людей занятие.

Все пассажиры составляли единый организм. Поначалу об-щение было несколько затруднительным, ввиду разнообразия национальностей. Но со временем все научились понимать друг друга, порой даже без слов, одного взгляда иногда хватало, что┐бы быть понятым.

Если люди общаются как братья, как друзья, то не важно, на каких языках они говорят: они всегда поймут друг друга. Вни┐мание и уважение к собеседнику, терпение и настойчивость в

240

желании объяснить являются залогом любых отношений, когда один говорит или обучает, а другой слушает или обучается.

Учитель останется непонятым, а ученик глупым, когда пер-вый проявляет пренебрежение, торопливость, непоследова-тельность, предвзятость, а второй – неуважение, небрежность, рассеянность и вседозволенность.

Тогда же, когда один желает объяснять, а другой внимать, первый всегда объяснит, а второй всегда поймет. Ведь у них, по сути, одна общая цель, но движутся они к ней противополож┐ными путями.

Особых проблем с пониманием не возникало еще и потому, что некоторые языки были общими для представителей разных национальностей. Например, некогда многонациональную Рос┐сию населяли более ста сорока разных народностей, но все они владели русским языком. На испанском языке говорили жители почти всех стран Южной Америки, а также множества других стран по всей Земле, всего около шестидесяти. Некоторые пас┐сажиры владели несколькими языками.

Таким образом, все шло гладко, сосуществовали пассажиры 'Оазиса' дружно.

Сэмюэл и Виктория жили в любви и понимании. Они всегда были там, где требовалась помощь. Их ценили и уважали на борту 'Оазиса'.

Сэмюэл и Виктория ждали ребенка, появление на свет кото-рого уже через месяц должно было осчастливить их. В ожида-нии этого чуда молодые супруги трудились как пчелки, украшая свою каюту. В этих приятных хлопотах, а также в посещениях своих соседей, у которых уже появились дети, проходили дни.

Что касается Сэмюэла, то он основную часть времени посвя┐щал общению с Анжелиной и теоретическим расчетам на осно┐вании новых данных, которые получал компьютер корабля, ис┐следуя физические свойства окружающего пространства и вре-

241

мени. Он трудился днями и ночами, используя эти данные, которые проливали свет на многие тайны, скрытые от ученых прежде, и уже известные науке сведения.

Необходимо было рассчитать, способен ли 'Оазис' преодоле┐вать миллиарды километров в секунду и более значительные рас┐стояния. Это был важнейший вопрос, от ответа на который зави┐села жизнь пассажиров корабля. Если это окажется невозмож┐ным, то для людей все лишится смысла, так как корабль не сможет долететь до искомой планеты, которая, быть может, находится в одной из других галактик. Сэмюэл надеялся и верил, что 'Оазис' может преодолевать расстояния со скоростью в тысячи и миллио┐ны раз быстрее скорости света. Однако зависело это не только от того, выдержит ли его корпус такую нагрузку, но, в равной степе┐ни, и от того, возможна ли в принципе такая скорость. Если удаст┐ся преодолеть все преграды и корабль полетит невообразимо бы┐стро, тогда у людей есть шанс попасть на планету с пригодными для жизни условиями, даже если она находится в миллионах, да┐же миллиардах световых лет от их теперешнего положения.

Как оказалось, физики и математики на корабле были, но ни один не мог помочь Сэмюэлу чем-то существенным, так как только он владел познаниями в физике элементарных частиц.

Однажды Сэмюэл собрал пассажиров в общем большом зале на первом этаже, а тех, кто нянчил в этот момент грудных ма┐лышей, попросил включить мониторы в их каютах. В эти мину┐ты 'Оазис' пролетал на небольшом по космическим меркам расстоянии от очень большой звезды. Сэмюэл предложил всем пассажирам полюбоваться этим зрелищем, и, когда все прояви┐ли бурное желание, он попросил Анжелину спроецировать изо┐бражение на экраны мониторов.

Когда все было сделано и взору пассажиров открылась кар-тина ближайшего космоса, все ахнули. Такой могущественной красоты не видел еще никто!

242

На больших экранах высветилось изображение гигантского красно-оранжевого шара. На всей его видимой поверхности на┐блюдалось разнонаправленное вихревое движение огненных масс, извержения раскаленных газов, подымающихся в виде громадных языков, выступов – так называемые протуберанцы.

Несколько минут все сидели затаив дыхание, завороженные бесподобным зрелищем. Затем у многих на глазах появились слезы. Вид этого огненного шара воскресил в памяти трагедию Земли. Родная планета людей стала такой же горячей и безжиз┐ненной, как эта звезда.

Но в следующий миг на экранах появилось изображение планеты, которая вращалась на огромном расстоянии вокруг этой звезды. Слез на глазах пассажиров уже не было, все засты┐ли, словно в немой сцене, рассматривая ярко-голубой и совсем маленький шар, по сравнению с оранжевым гигантским шаром звезды. Цвет планеты, словно цвет жизни, пробудил в сердцах пассажиров 'Оазиса' надежду, что она может быть пригодной для жизни.

Сэмюэл, словно читая мысли своих спутников, попросил Анжелину рассказать о звезде и планете, сам, конечно же, по-нимая, что жизни здесь быть не может.

Анжелина объяснила, что чудовищное излучение гигантской звезды исключает возможность наличия условий, пригодных для жизни людей. Температура на поверхности планеты состав┐ляет сотни градусов по Цельсию, и на ней нет воды. Голубой цвет, столь приятный глазу человека, обусловлен свечением углекислоты, из которой состоит атмосфера планеты.

После этого дня каждый, кому был интересен вид 'за ок-ном', просил Анжелину выводить его на экране монитора.

В такой безмятежности проходило время. Месяц спустя Сэ-мюэл и Виктория стали отцом и матерью: у них родился сын. Радость, которую им подарил ребенок, знакома каждому, кто

243

имел счастье стать родителями и кто видел своих новорожден┐ных детей, ведь их появление на свет – это величайшее счастье для человеческого сердца.

Мальчик родился здоровым. Его назвали Даниэль. Внешне он походил в равной степени и на отца, и на мать.

Первые успехи

Прошло три года. Пассажиры 'Оазиса' стали уже друг другу братьями и сестрами. За все проведенное на корабле время между людьми не возникло серьезных конфликтов. Если же за┐тевался какой-нибудь спор, то он быстро угасал, и спорщики, по-дружески обнявшись, расходились. Если кому-то требова┐лась помощь, все спешили помочь.

Таким образом, вопреки опасениям Сэмюэла и Виктории, никто не дрался за власть, она всем претила. Никто не рвался командовать и повелевать, все были равны. Численность пасса┐жиров 'Оазиса' возросла. У некоторых супружеских пар было уже по два ребенка.

Что касается Смитов, то малыш Даниэль был пока един-ственным ребенком в их семье. Этот мальчуган рос большим проказником. То нарисует что-нибудь на стене, то что-нибудь разобьет, то ударится сам. Родители не успевали следить за ним и предотвращать его шалости. Но Даниэль неизменно, как за┐правский мальчишка-разбойник, довольно улыбался и никогда не плакал. Даже тогда, когда сильно ударялся о какие-нибудь предметы, пробегая мимо них, он не проливал слезы, а лишь сильно сжимал кулачки. Славный малыш, он рос крепким и сильным. Даниэль все больше становился похож на отца и деда, но и от матери он кое-что унаследовал: нос и губы у него были в точности как у Виктории. Даниэль был своенравным ребенком, но он всегда без пререканий слушался своего отца: слово Сэмю-

244

эла с пеленок было для него законом. Никогда Сэмюэлу не при┐ходилось что-то ему повторять, Даниэль понимал отца с перво┐го слова и слушался его беспрекословно.

Виктория занималась воспитанием и развитием ребенка, следила за порядком в каюте, общалась с подругами, вместе с которыми дружно и весело выполняла общественную работу.

Дел хватало всем. Но никто и никогда не жаловался, никто даже не пытался увильнуть от работы. Напротив, каждый пассажир 'Оазиса' чувствовал себя нужным и делал все, на что был спо┐собен, что умел. Работа приносила всем радость. Она, ко всему прочему, помогала не думать об ужасном прошлом, а также не┐ведомом и оттого пугающем будущем.

Сэмюэл продолжал работу по изучению свойств простран-ства и времени, а также частиц, которые движутся со скоростя┐ми, многократно превышающими скорость фотона, то есть ско┐рость света. Он открыл частицы, которые назвал молниеносны┐ми: они двигались со скоростями в миллионы раз быстрее света.

Так можно было бы пересечь галактику Млечный Путь за один месяц. Но так быстро двигаться 'Оазис' не мог – его сплющи┐ло бы до размеров атома. Частицы, которые открыл Сэмюэл, двигались с такими скоростями, не разрушаясь и не меняя сво┐ей формы, благодаря тому, что они, по сути, не имели массы.

Что же касается массы тела как таковой, то чем движущееся тело тяжелее, тем сильнее оно подвергается воздействию скоро┐сти. Это воздействие, по закону Эйнштейна, испытывает любое сколько-нибудь весящее тело. Поэтому многие годы считалось, что лететь быстрее потока света невозможно, поскольку любое тело раздавливается 'встречным потоком'. Опередить поток летящих фотонов впервые удалось Гарри Смиту и Сергею Абра┐мяну. Гарри Смит создал уникальный сверхпрочный корпус 'Оазиса', позволяющий выдерживать такое чудовищное воз┐действие. Сергей Абрамян разработал термоядерный реактор -

245

источник частиц, летящих быстрее света, которые и обеспечи-вали кораблю сверхсветовую скорость. Реактор 'Оазиса' испу┐скал также частицы, которые покрывали корпус корабля, создавая дополнительную броню.

Целых три года полета на скоростях, в тысячи раз превыша┐ющих скорость света, прекрасно подтвердили прочность корпу┐са 'Оазиса'. Но, несмотря на сверхбыстрое движение, скорость была недостаточна для того, чтобы в течение нескольких лет ис┐следовать всю Галактику, не говоря уже о том, чтобы облететь несколько галактик. Людей на борту корабля становилось все больше, и это составляло угрозу для всех пассажиров. Поэтому было необходимо в кратчайшие сроки найти подходящую для заселения планету.

Те частицы, которые открыл Сэмюэл, обладали невероятно большими скоростями движения. Поток этих частиц двигался в сто миллионов раз быстрее потока частиц света. Летя с такой скоростью, можно было бы пересечь галактику Млечный Путь диаметром 100 тысяч световых лет приблизительно за 8,5 часов. Галактику Андромеды диаметром 260 тысяч световых лет – за

22,5 часа. А просто колоссальное расстояние между этими галак┐тиками в 2,52 миллиона световых лет преодолеть всего за 9 дней.

Это то, что было нужно Сэмюэлу и всем остальным пассажи┐рам 'Оазиса', однако корпус космического корабля не выдержал бы такую нагрузку. Шар диаметром в сто десять метров, 'Оазис' превратился бы в частицу размером с атом. Таким образом, сле┐довало бы улучшить защиту корпуса, но сделать это было уже не┐возможно. Пользоваться новыми частицами как ускорителями движения и лететь с их скоростью, соответственно, тоже. Необ┐ходимо было придумать что-то принципиально другое.

В течение трех лет путешествия в бескрайнем космосе 'Оа┐зис' нес своих пассажиров к краю родной для них галактики Млечный Путь. Это было символично: покидая родную Галакти-

246

ку, пассажиры 'Оазиса', словно дети, лишавшиеся млека, то есть молока матери, становились уже несколько взрослее. Но лишав┐шиеся не по своей прихоти, а по вине жестоких братьев и сестер, которые буквально оторвали их от груди матери. Суровая реаль┐ность и жестокая необходимость диктовали свои условия: пасса┐жиры 'Оазиса' оказались выброшенными с планеты Земля, и теперь они ищут приют в неведомых далях необъятного космоса.

Отец космонавтики Константин Эдуардович Циолковский выразил свою мысль о том, что человечество рано или поздно вылетит за пределы планеты Земля, следующим образом: 'Зем┐ля – колыбель человечества, но нельзя же вечно жить в колы┐бели!' Так и пассажиры 'Оазиса', будто младенцы, страшной рукой были вырваны из детской кроватки и брошены на произ┐вол безжалостной судьбы. Люди не были к этому готовы, но, не┐смотря ни на что, им необходимо выжить, выжить любой це┐ной. Ведь человек способен приспособиться ко всему. Люди на борту 'Оазиса' хотят жить, и они приспосабливались, чтобы будущее стало реальностью!

'Оазис' летел на предельной скорости в 1,5 миллиарда кило┐метров в секунду, то есть в 5 000 раз быстрее скорости света.

В течение первых двух лет корабль летел со скоростью 300 мил┐лионов километров в секунду. При такой скорости Анжелина успевала сканировать пространство с целью обнаружения при┐годной для жизни планеты. Однако таковой не нашлось. За эти два года был преодолен критический рубеж, за которым в прин┐ципе отсутствовали условия для образования планет. После этого рубежа, вот уже в течение одного года, 'Оазис' двигался с максимальной скоростью. Через один месяц он окажется за пределами Млечного Пути!

Дальше нет ничего! Пустое межгалактическое пространство!

500 лет пустоты! Это приводило в ужас всех! Если Сэмюэл и не┐сколько его помощников не найдут ответ на вопрос, как и куда

247

двигаться дальше, все пассажиры 'Оазиса' будут обречены на гибель.

Еще никогда в жизни Сэмюэл не чувствовал такого тяжелого груза ответственности. Он почти перестал общаться с окружаю┐щими, ночами редко мог уснуть, часто даже не пытался. Время летело невообразимо стремительно, а работа Сэмюэла стояла на месте, не принося никаких результатов.

Прошел месяц. Млечный Путь остался позади. Позади не было подходящих планет, впереди не было вообще ничего! Что делать дальше?..

Сын своего отца

Сэмюэл стоял перед дилеммой: или продолжить полет вперед, по направлению к галактике Андромеда, или повернуть назад и возвратиться в галактику Млечный Путь.

Именно ему предстояло принимать решение, так как его из-брали капитаном 'Оазиса', вожаком всех людей, причем едино┐душно. Каждый знал, что если всем суждено выжить, то только благодаря стараниям Сэмюэла Смита. Только он был способен решить задачу по преодолению космическим кораблем гигант┐ских космических расстояний. Если Сэмюэлу это не удастся, то никто другой на корабле не сможет этого сделать. Поэтому вполне справедливо, что именно он был единодушно выбран капитаном 'Оазиса'.

Эта роль тяготила его. Ответственность была чрезмерно вы┐сока. И ведь на данный момент Сэмюэлу не было понятно даже то, есть ли вообще решение у этой задачи – есть ли предел ско┐рости, и если есть, то как быть дальше. Может быть, скорость, с которой движется 'Оазис', является предельной не только для него, но и для любого другого объекта. Сэмюэл окончательно потерял сон, он не появлялся в их с Викторией каюте, все время

248

проводил в центральном блоке управления, ежечасно анализи-руя новые данные, которые получал от Анжелины. Некоторые из этих данных выводились на экраны мониторов, другие же Сэмюэлу удобнее было получать в речевой форме. Это было связано не столько с тем, что информация так легче усваива-лась, сколько с подсознательным стремлением к общению. Сэ-мюэл, чьи годы на Земле были сплошным праздником – он трудился только по необходимости, – сейчас погрузился в круглосуточную работу, а от прежнего веселья и безмятежности не осталось и следа.

От результатов его исследований зависел жизн тысяч пасса┐жиров 'Оазиса', последних живых семян человечества. Днем, погруженный в расчеты, он не общался со своими помощника┐ми, так как каждый занимался своим делом, не тратя впустую время, которое играло против людей. Но если ученые, которые работали с Сэмюэлем, находили время поговорить между со┐бой, то у него на разговоры времени не было, он постоянно ощущал его нехватку, что сильно тревожило его и делало раз┐дражительным. Невольно улавливая звуки голосов общающих┐ся помощников, Сэмюэл словно сам участвовал в разговоре.

Когда же наступал поздний вечер, и его сотрудники расходи-лись, Смиту становилось не по себе от тишины.

В прежние годы он вечернее время проводил с семьей и дру┐зьями, а ночью, как и все, спал. Но теперь у него не было време┐ни на общение: он должен был непрерывно работать – и толь┐ко непреодолимая усталость через каждые два-три дня резко валила его с ног, погружая его мозг в глубокий, но непродолжи┐тельный сон.

Виктория ежедневно заходила к мужу вместе с Даниэлем.

Она кормила Сэмюэла завтраком, когда тот ночевал в их каюте, что случалось очень редко. В основном же он находился на ра┐бочем месте, поэтому завтрак, обед и ужин Виктория носила

249

ему в центральный блок управления. Она сама кормила мужа, иначе он, забывая о еде, оставался бы голодным. Его помощни┐ки пытались подкармливать его, так же принося еду с собой, но Сэмюэл отказывался от угощения. Только Виктория могла угов рить его отвлечься на время от работы и поесть.

Сэмюэлу было 26 лет. В его внешности за три года, проведен┐ные на корабле, ничего не изменилось, за исключением взгляда. Когда-то он был легкий, веселый и беззаботный, полный жиз┐нерадостности и юношеской нежности. Сейчас же взгляд его стал тяжелым, глаза выражали усталость и глубокую озабочен┐ность. В его уме в стройные ряды выстраивались миллионы мыслей, его мозг за долгих три года не знал покоя. Но природ┐ная сила молодого капитана, унаследованная им от легендарно┐го отца, а также ответственность за жизни пассажиров 'Оазиса' помогали ему выдерживать эту нагрузку.

Давно было известно, что в галактике Млечный Путь имеет┐ся около двухсот миллиардов звезд. Что до количества планет, то их во всей Галактике всего несколько миллионов, а теорети┐чески пригодных для жизни человека – несколько тысяч. Обу┐словлено это тем, что в центральных зонах Галактики, где за┐рождаются звезды, царят невообразимо суровые условия, а именно губительные для всего живого потоки радиоактивного излучения, очень низкие температура и давление. Что же каса┐ется окраин, то там находятся старые, отжившие свой век звез┐ды, у которых планет практически не осталось. Но это теория, основанная на наблюдениях за Галактикой в телескопы, способ┐ные 'видеть' на расстоянии в 20 – 25 миллиардов световых лет. Пока же свет пролетает это расстояние, сами объекты на┐блюдения могут измениться совершенно. Более того, за 25 мил┐лиардов лет, которые свет тратит на путешествие от далекой звезды до глаз наблюдателя на Земле, сама звезда может уже по┐гаснуть и погибнуть. Однако за это время могли образоваться

250

новые звезды, свет от которых еще не долетел до глаз телеско┐пов и наблюдателей. Поэтому нельзя утверждать, что в других районах Галактики не существует пригодных для жизни челове┐ка условий и планеты, которая смогла бы приютить людей. Это надо было проверить. Но как?

Галактика Млечный Путь имеет форму спирали с нескольки┐ми рукавами, а Земля, расположенная в рукаве Ориона, равноу┐далена от центра Галактики и от ее окраины. Учитывая новые данные, Сэмюэл рассчитал, что условия для существования при┐годной для жизни людей планеты могут быть только в четырех местах галактической спирали. В одном из таких мест – на вос┐токе от центра Галактики, если использовать ориентацию по компасным направлениям – находится Земля. Еще три имеют┐ся на севере, юге и западе. С учетом погрешностей, Сэмюэл рас┐считал, что ориентировочно эти зоны удалены от галактическо┐го центра практически одинаково (по космическим меркам).

При сравнении галактического 'кольца' с его меньшей моде-лью – Солнечной системой, становилось понятно, что жизнь возможна только на Земле, а не ближе к Солнцу и не дальше от него. Из восьми планет Солнечной системы была обитаема толь┐ко Земля, расположение которой уникально. По такому же принципу необходимо искать подходящую планету, облетая центр Галактики на удалении 25 тысяч световых лет от него. При этом длина круга будет равна 157 тысячам световых лет. 'Оазис' покроет это расстояние в 5 000 раз быстрее света, значит, ему для этого потребуется 31,5 год. Но тогда Анжелина не сможет сканировать пространство, поэтому придется снизить скорость, но при этом увеличится время преодоления этого пути. Таким образом, на облет тех мест, где возможно наличие пригодной для жизни планеты, потребуется около 100 лет. Целый век! Но увенчаются ли поиски успехом? Все зависит от того, смогут ли они отыскать эту планету или нет. А если смогут, то когда.

251

Если 'Оазис' двинется по часовой стрелке, то он вначале пролетит через южную 'точку' поисков, затем через западную и, наконец, достигнет северной. Если планета обнаружится в южной точке, то это окажется самая удачная попытка, так как на нее будет потрачено 25 лет. Если же им повезет меньше, то только по прошествии еще 25 лет им удастся долететь до запад┐ной 'точки'. При самом неудачном варианте люди найдут жизнь в северной 'точке', куда они доберутся через 75 лет. Да┐же при этом варианте течения событий человечество выйдет победителем.