Текст книги "Отпуск в тридевятом царстве (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– Разве мой деверь вас прогоняет? – удивилась Веанрис.

– Что вы, вовсе нет! Но я не хочу всю жизнь сидеть у него на шее. Пора, наконец, заняться каким-нибудь делом.

– У вас уже есть дело, – возразил Олквин, который как раз вошел в столовую и услышал разговор. – Вы что, хотите бросить мое обучение? Я вас не отпущу.

– А я что, обязана просить у вас разрешения? – нахмурилась Джелайна.

– Мне жаль, что приходится об этом напоминать, – начал Бенвор, – но у вас до сих пор нет никаких документов. Вас никто не знает и не сможет подтвердить ваше свободное происхождение. При аресте вы автоматически лишились всех прав, а когда я забрал вас из Локо, обрели статус моей личной пленницы и, кстати, являетесь ею до сих пор, так что по хорверским законам вы – моя собственность. И не надо так сердито смотреть, леди. Вы отправились со мной добровольно.

– Ах, вот как вы теперь заговорили? – возмутилась Джелайна. – Что, раз деваться мне некуда…

– Я не хотел вас оскорбить, – торопливо перебил капитан. – Дело в том, что любой феодал, задержав вас на своих землях, запросто может сделать то же самое, но силой. Попробуйте на миг представить себя имуществом первого же встречного, и сразу поймете, что я всего лишь хочу защитить вас. Например, Эхен Шейдон, в феоде которого расположен форт Локо, и не подумал бы с вами церемониться. Он даже читать не умеет, и плевать хотел на образованность других. Работали бы в поле наравне с крестьянами, а если бы не захотели – он хорошо умеет заставлять.

– Бенвор прав, – тихо заметила Веанрис. – Я не знаю, как у вас в Англии, но у нас по закону любой свободный человек должен являться чьим-то вассалом. Если у вас нет сюзерена, вы приравниваетесь к бесправным бродягам. А бродягу кто угодно может захватить в собственность или убить, и за это никто не накажет.

– Ну у вас и законы, – пробормотала Джелайна. – А что же мне теперь делать?

– Раз возвращение домой стало невозможным, – объяснил Бенвор, – вам нужно получить хорверское подданство и признать над собой власть сюзерена. А до тех пор, без официального статуса, вам нужна защита. Я предложил вам ее, вы согласились, и пока формально принадлежите мне. Если кто-то попытается посягнуть на вас, будет иметь дело со мной.

Джелайна задумчиво покосилась на юношу и ничего не сказала. Но у Бенвора почему-то осталось ощущение, будто что-то в его словах показалось ей забавным.

– Ланайон поможет вам поскорее получить подданство, – уверенно заявила Веанрис. – Можете сразу же признать его своим сюзереном. Или его, или Бенвора – как захотите. Но сделать это нужно обязательно.

– Вассальная зависимость ведь предусматривает какую-то… оплату? – осторожно спросила Джелайна.

– Разумеется, – кивнула баронесса. – Все феодалы – вассалы короны. Они платят налоги с земель, несут военную службу. Вольные ремесленники, торговцы и чиновники тоже отрабатывают свою защиту.

– Вам не о чем беспокоиться, – тотчас же подхватил Бенвор. – Вы уже отрабатываете ее своими уроками.

– Хорошо, – согласилась Джелайна. – Но я ведь не обязана заниматься только этим?

– А чем плохо быть нашим домашним учителем? – удивился Бенвор. – У Ланайона подрастают дети, им тоже понадобится наставник.

– А вы обучены какому-то ремеслу? – поинтересовалась Веанрис. – Ах, да, вы же путешественница.

– Ну, я неплохо владею оружием, – проронила Джелайна.

Баронесса удивленно округлила глаза.

– Вы – солдат?!

– А что тут такого? Нет, воевать за кого-нибудь я, конечно, не собираюсь. Но стать личным телохранителем, скажем, богатой дамы или ребенка вполне могу. Или оказывать разовые услуги: сопровождение в поездке, в ситуациях, когда охрана по какой-либо причине не должна быть явной, и так далее.

– О, я даже знаю, кому можно вас порекомендовать! – воскликнула Веанрис. – Графиня Исенхар, пожилая вдова, слегка повредившаяся в уме. Живет одна и убеждена, что все окружающие норовят посягнуть на ее честь и драгоценности. Поэтому почти не выходит из дома, отклоняет все приглашения и ужасно от этого страдает.

– Может, разузнаете при случае, не нужна ли ей компаньонка? – подмигнула Джелайна. – Аккуратная, воспитанная, незаметная, но при необходимости способная на многое… Ах да, и скромная, конечно же.

Веанрис рассмеялась.

– Ваша далекая Англия интригует меня все больше и больше, – призналась она и бросила хитрый взгляд на деверя. – Теперь мне многое стало гораздо понятнее.

* * *

Конец весны стал самым замечательным временем в жизни Бенвора – главным образом, благодаря спокойствию и хоть какой-то стабильности. Дипломатические отношения с Жомеросуином улучшались на глазах, с Анклау прекратились даже мелкие стычки, о Бангии вообще ничего не было слышно. Капитан время от времени совершал объезды границ, раз в месяц наведывался в Сентин, а все остальное время проводил в столице.

После трех предыдущих засушливых лет снова полили щедрые дожди. После целого десятилетия блокады купеческие обозы потоком хлынули с побережья и обратно. Норвунд утопал в зелени, все цвело, благоухало, вновь открытые на каждом шагу лавки ломились от жомеросуинских товаров, и лотки выставлялись прямо на улицы. Нынешняя весна своим быстро наступившим теплом вселяла надежду на окончание затянувшейся войны.

А Бенвор впервые поверил, что мечты действительно могут сбываться. Иногда он вспоминал, как в свое время ему быстро надоедала казарменная рутина, лучше уж было заниматься делом – усмирять беспорядки, подавлять крестьянские бунты, отражать атаки разбойничающих бангийских отрядов… Теперь капитан был рад покою, предсказуемости и возможности делать то, что нравится. Все было именно так, как он себе и представлял. Отбыв на службе положенное время, Бенвор спешил в Олквинау, понукая коня и еще издали нетерпеливо вглядываясь в верхнее окно на главной башне замка. Почти каждый день там можно было различить маленькую фигурку сидящей на подоконнике женщины. Джелайна ожидала его, иногда держа на коленях какую-нибудь книгу и часто поглядывая на дорогу. Если ее там не оказывалось, Бенвор знал – она успела заметить его раньше и уже торопится вниз, чтобы встретить с улыбкой и сияющим взглядом.

Вечера проходили в библиотеке замка. Эта низкая, почти круглая комната, прежде всегда казавшаяся капитану мрачной и неприветливой, в присутствии Джелайны чудесным образом становилась невероятно уютной. Теперь было ни к чему стараться узнать как можно больше за ограниченный промежуток времени, как в Сентине, и Бенвор стал гораздо спокойнее относиться к новому неспешному темпу занятий.

В первый же вечер Веанрис присоединилась к ним, желая узнать, ради чего деверь так рвался зимой в Сентин, а теперь упорно держал при себе иноземную гостью. Капитан подозревал, что невестка заодно собиралась немного понаблюдать со стороны, чтобы точно выяснить, какого рода отношения связывают его с этой женщиной. Джелайна тут же невозмутимо начала довольно сложный даже для Бенвора урок по геометрии – с чертежами и формулами. Веанрис сначала рассеянно заглядывала через плечо юноши в покрытый загадочными символами и рисунками пергамент, потом села в стороне и некоторое время пыталась слушать. Вскоре она начала скучающе вертеть головой, тайком зевать и, наконец, извинившись, удалилась. Когда ее шаги стихли, Бенвор и Джелайна молча переглянулись и оба прыснули от смеха. Больше Веанрис в библиотеку не приходила, а через три дня и вовсе уехала к Ланайону. А слугам Олквин строго-настрого запретил вообще подниматься по вечерам на верхний этаж, якобы, это отвлекает его от занятий. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь ненароком или умышленно подслушал странные истории его наставницы. Теперь у их общей тайны появился привкус избранности – как для посвященных в некий заговор.

* * *

Ланайон приехал только через неделю, как раз вечером. Он неожиданно без стука вошел в библиотеку и остановился на пороге, созерцая, как Бенвор и Джелайна вдвоем увлеченно разрисовывают разложенную на двух сдвинутых столах огромную карту, склеенную из нескольких листов пергамента. Барон громко кашлянул, привлекая к себе внимание. Капитан тут же выпрямился и шагнул навстречу Ланайону, неосознанно попытавшись загородить собой женщину, но она тут же очутилась рядом. Бенвор представил ее барону по всем правилам этикета. На этом формальности закончились сами собой. Джелайна и Ланайон уставились друг на друга с нескрываемым интересом. И если причина такого пристального внимания брата была вполне очевидной, хоть и немного досадной, то мотивы женщины юноша понял не сразу, а когда понял, раздосадовался еще больше. Хоть она и собиралась, по собственным словам, просто жить, все равно никак не могла успокоиться и оставить свое расследование жизни его двойника. А ведь Бенвору даже не приходило в голову, что у него с Уокером могут быть одинаковые родственники.

– Мой брат много о вас рассказывал, леди Анерстрим, – светским тоном привычно начал было барон, но тут же, спохватившись, отбросил лишние в домашней обстановке церемонии. – И все же я представлял вас себе несколько иначе.

– Я вас тоже, – без малейшего стеснения призналась женщина. – Вы с братом совсем не похожи.

– А вы, наверное, рассчитывали встретить такого же красавчика? – усмехнулся Ланайон.

– Как, еще одного?! – фыркнула Джелайна. – Нет уж, пожалуй, достаточно.

Бенвор тихо рассмеялся. Ланайон удивленно покосился на него, не понимая, что смешного нашел младший брат в паре ничего не значащих фраз. Потом он прошел к столу и принялся с любопытством разглядывать незаконченную карту.

– Веанрис уверяет, что у вас тут очень скучно, – сказал барон. – Но мне почему-то так не показалось.

– Ей немного не повезло с темой занятия, – хмыкнул Бенвор, снова хватая грифель. – Сегодня скучать некогда. Смотри, сотворение мира в самом разгаре.

– Мира? – недоуменно переспросил Ланайон. – Это карта мира?

– Да, всей Земли, – кивнул капитан и иронично спросил: – Сможет ли господин дипломат найти тут Хорверолл?

Барон обошел карту по кругу, сосредоточенно хмурясь и прикидывая так и эдак взаимное расположение материков. Бенвор отступил от стола и весело переглянулся с Джелайной. Ланайон подозрительно покосился на обоих, напустил на себя важный вид и небрежно взмахнул рукой над Сибирью и Китаем.

– Полагаю, это где-то здесь… Что, я не прав?

Капитан подавил улыбку, чтобы не обидеть брата и предложил:

– Подумай еще раз. Ты смотришь с запада. Вот направление север-юг.

Оставив в покое Евразию, Ланайон уставился на североамериканский материк, потом на Австралию…

– Больше ничего похожего, – произнес он. – По-моему, ваш рисунок очень искажен.

– Попробуйте быть немного скромнее, господин барон, – посоветовала Джелайна. – В мире есть страны и побольше вашего королевства.

– Покажи сам, – не выдержал Ланайон, поворачиваясь к брату. Бенвор пальцем обвел очертания родного острова – мужская ладонь не помещалась в них даже на такой большой карте.

– Ты шутишь? – оторопел барон. – Всего-то?!

– Даже не весь, – юноша снова взял грифель и тонкими линиями осторожно обозначил границы Хорверолла. – Теперь правильно. А где-то здесь – Норвунд. Вот Анклау и Жомеросуин. Вот Бангия. А здесь Лувеньон.

Ланайон растерянно окинул взглядом остальную карту и в замешательстве запустил пальцы в шевелюру – совсем как брат.

– Я тоже не поверил поначалу, – успокоил его Бенвор. – Мир огромен, а мы его совсем не знаем.

– Леди, а где тут ваша Англия? – тихо спросил барон. Джелайна подошла и, хитро ухмыляясь, нарисовала границы Соединенных Штатов.

– Такая большая?! – воскликнул Ланайон. – Даже больше Лувеньона!

Женщина хихикнула.

– Ой, я забыла еще две провинции, – и обозначила Аляску и Гавайи. Барон выглядел уязвленным.

– Сложно, наверное, управлять таким большим королевством, – буркнул он, и вдруг оживился: – Не вздумайте рассказать кому-нибудь еще. Такие вещи пока лучше держать в тайне.

– Мы и не собирались, – заверил его Бенвор. Ланайон еще немного постоял над картой, а потом, словно собравшись с мыслями, посмотрел на Джелайну и сказал:

– Бенвор, пожалуйста, оставь нас с леди Анерстрим наедине. Мне нужно поговорить с ней.

– У меня нет секретов от вашего брата, – спокойно возразила Джелайна.

– Я все же настаиваю.

Бенвор не стал спорить и пошел к двери, гадая, что же могло понадобиться Ланайону. Уже выходя, он услышал, как женщина насмешливо заметила:

– Надеюсь, вы понимаете, что я все равно не стану ничего от него скрывать? Стоит ли…

– Я так не думаю, – сухо перебил ее барон. Дальше юноша не услышал.

Бенвор поднялся на галерею и уселся там, размышляя. Неужели Ланайон планирует как-то использовать ложные сведения о несуществующей в этом мире стране? В своей шалости Джелайна зашла слишком далеко, и теперь ей придется как-то выкручиваться. Следовало придержать неуместный патриотизм и тоже указать на какой-нибудь маленький островок, который бы никого не заинтересовал.

Когда капитан вернулся, барон уже ушел из библиотеки. Женщина сидела на подоконнике и выглядела печальной.

– Что ему было нужно? – едва прикрыв дверь, спросил Бенвор.

– Да так, ничего… неважно, – рассеянно отозвалась Джелайна, глядя в сторону.

– Я думал, между нами действительно нет секретов, – с упреком сказал он. – Ланайон расспрашивал о вашей родине?

– Не совсем. Разговор был… личного характера.

Олквин про себя чертыхнулся. Как он сразу не догадался?! Да плевать хотел барон на заокеанские страны. У него под боком была проблема поважнее – необычная, непонятная и очень занятная иноземная дама, завладевшая всем свободным временем и мыслями его беспокойного брата, падкого до всего нового и удивительного.

– Позвольте я угадаю? – недовольно спросил он. – Речь шла обо мне?

– А тут и угадывать нечего, – передернула плечами Джелайна. – Ваша жизнь уже расписана на годы вперед, и мне деликатно намекнули, чтобы не слишком путалась под ногами, а то как бы чего не вышло… По-своему он прав, в общем-то, хотя разговор этот был совершенно ни к чему.

– Он не имеет права так обходиться с вами! – возмутился юноша и развернулся, собираясь найти брата. Но Джелайна поймала его за руку и удержала, торопливо говоря:

– Не надо, капитан. У него есть это право. Он вас любит, и желает только добра. Я тоже… тоже желаю вам добра, поэтому не хочу конфликтовать с вашими родными. Да, я знаю, что вы хотите сказать – это не их дело. Но ваш брат поступает так, как велит ему долг перед семьей. Он – глава рода и несет за всех ответственность. Я – источник беспокойства, меня предупредили, и я приняла это к сведению. Все, тема закрыта. Они успокоятся, а от меня не убудет. Ведь все остается по-прежнему.

Гнев Бенвора постепенно утих. Прикосновение теплых пальцев, стиснувших его запястье, успокаивало лучше всяких слов. Юноша перехватил другую руку Джелайны и притянул ее к себе.

– Ладно, – уступил он. – Раз уж все по-прежнему…

Женщина с облегчением вздохнула и положила голову ему на плечо. Бенвор мельком подумал: хорошо еще, что Ланайон боится только того, что иноземка якобы может сманить его в дальнее путешествие. Видел бы барон, как он ее сейчас обнимает, забеспокоился бы гораздо серьезнее. И ведь ни за что не втолкуешь, что это просто… словно напиться из родника. Не поймет, не поверит…

* * *

Однажды в середине лета барон и баронесса вернулись в Олквинау в заметно приподнятом настроении. Когда все собрались за ужином, Ланайон торжественно объявил:

– Бенвор, я присмотрел тебе невесту.

Юноша растерянно уставился на брата.

– Как, уже? – пробормотал он. – И кто она?

– Ты ее не знаешь, – ответил барон. – Я рассмотрел все варианты среди хорверской знати, и решил, что будет намного лучше, если наша семья породнится с кем-нибудь из Жомеросуина. Благо у меня была возможность поискать не торопясь. Думаю, мой выбор тебя не разочарует. Это леди Леаншен Рунхис, единственная дочь герцога Вэйнборнского. Ей пятнадцать, и она просто красавица.

Веанрис сияла так, словно они с мужем преподнесли окружающим невероятный сюрприз.

– Красивая, юная, знатная… – скептически перечислил Бенвор. – И ты полагаешь, герцог отдаст ее за небогатого офицера без титула? Ты бы отдал свою дочь, скажем, за простого чиновника?

– Так сложилось, что у Гонте Рунхиса не осталось наследников мужского пола, – пояснил Ланайон. – Он заинтересован только в том, чтобы дочь была счастлива, остальное его не слишком волнует. По жомеросуинским законам юная герцогиня оставит за собой титул и передаст его по наследству. Конечно, если ты женишься на леди Леаншен, ты не станешь герцогом, но зато им будет твой старший сын. Олквин, герцог Вэйнборнский – звучит, а?

– Звучит превосходно! – подхватила баронесса. – Леди Леаншен выросла без матери, и отец в ней души не чает. Герцог готов отдать дочь замуж за того, кого она пожелает, при условии, что он будет благородного происхождения. Ну и, само собой, не за первого попавшегося бездельника, охотника за приданым. Рунхисы, как и мы, не против породниться со знатью из соседнего королевства. Через две недели они приедут в Норвунд на праздник в честь именин младшего принца, а заодно собираются присмотреться к здешним женихам. Там вы и познакомитесь.

– Муж герцогини… – невесело усмехнулся Бенвор. Да, партия была бы блестящей, но… Капитану уже приходилось видеть, что получается из таких браков. Одно дело, когда титулованный дворянин берет в жены девушку чуть ниже происхождением. Такое часто бывает. Но мужчине, взявшему жену из высокого дома, порой приходится всю жизнь мириться с унизительно-снисходительным отношением со стороны ее родни. И то, что в данном случае жена не лишается титула, по большому счету, никого не волнует.

– Ланайон, но почему сразу герцогиня? – взмолился он. – Что, пониже рангом никого не нашлось?

– Пониже всегда найдется, – резонно возразил барон. – А герцогинями не разбрасываются. Ты не единственный, кому нужна выгодная невеста. Девица будет сама выбирать из одобренных отцом претендентов.

– Представляю себе эту картину, – язвительно процедил юноша. – Избалованная папина дочка и очередь из расфуфыренных племенных жеребцов, алчущих руки ее привередливой светлости.

– Нет, вы посмотрите, он еще и недоволен! – обиделся Ланайон.

– Можно подумать, ты никогда такого не видел? – сердито заметила Веанрис.

– Видел, конечно. Только никогда не представлял в этом качестве себя.

– Ничего, теперь и представишь, и побываешь, – отрезал барон, постепенно закипая. – И изо всех сил будешь стараться ей понравиться, ясно? Будет на редкость досадно, если тебя действительно обойдет какой-нибудь ничтожный хлыщ, у которого усердия окажется больше, чем гонора.

В поисках хоть какой-то поддержки Бенвор посмотрел на Джелайну. За минувшие три месяца женщина мало-помалу стала кем-то вроде второстепенного члена семьи, какими бывают учителя и воспитатели во многих знатных домах. В присутствии хозяев она обычно вела себя очень тихо и ни во что не вмешивалась, если ее не спрашивали. Поэтому Бенвор не очень рассчитывал услышать сейчас ее мнение и надеялся хотя бы на сочувственный взгляд. Но Джелайна сидела неподвижно, как изваяние, уставившись в свою тарелку с нетронутым содержимым. Со стороны могло показаться, что у женщины просто нет аппетита, и она незаметно скучает в ожидании конца ужина. Но ведь не сейчас, когда за столом обсуждаются такие новости?!

Ланайон перехватил взгляд брата и немедленно тоже обратился к Джелайне:

– Ну хоть вы ему скажите, леди Анерстрим, разве я не прав?

Женщина чуть вздрогнула и с заметным усилием подняла голову. Заметным, впрочем, только Бенвору – остальные знали ее не настолько хорошо.

– Разумеется, господин барон, – безо всякого выражения согласилась Джелайна. Потом она, видимо, поняла, что Ланайон рассчитывает услышать что-то посущественнее, не оставляющее сомнений в том, что она не пытается, пусть даже косвенно, повлиять на своего ученика противоположным образом, и торопливо добавила, вложив в голос немного энтузиазма: – Ваш брат присмотрел вам шикарный вариант, капитан. Только представьте себе: ваши потомки могут стать герцогами Вэйнборнскими! Такая возможность выпадает лишь единицам из многих сотен достойных. Ловите момент.

Ланайон с довольным видом откинулся на спинку стула. А Бенвор ошарашено замер. Так вот, о чем она думала! Жить долгие века под надежным крылышком богатого и влиятельного герцогского рода, безусловно, было бы идеальной перспективой в ее ситуации. Это немного примирило юношу со словами Джелайны, но его неприятно задело проявление подобной расчетливости именно сейчас, когда решалось его будущее.

– Ну, что же, – медленно произнес Бенвор, стараясь не переборщить с сарказмом. – Если даже незаинтересованные лица советуют то же самое, стоит ли отказываться от своего счастья? Прошу извинить меня, – он резко встал и покинул столовую.

* * *

– Я думал, вы на моей стороне, – с упреком заявил Бенвор, заняв свободную половину библиотечного подоконника. Джелайна сидела, поджав колени к груди и обхватив их руками. В такой позе она могла просидеть весь вечер, и это означало, что нормального разговора, скорее всего, не выйдет. Занятий тоже.

– Разве мое мнение имеет какое-то значение? – сухо произнесла женщина. – Может, кто-то дал мне право указывать господину барону, хлеб которого я ем, как ему следует женить своего брата?

– По крайней мере, – проворчал Олквин, – могли бы хоть как-нибудь намекнуть ему не спешить с таким важным решением. Ланайон торопится так, словно в двух королевствах больше и невест не осталось. Кто-то же должен его хоть немного образумить?

– Ну, положим, герцогини с наследуемым титулом действительно на дороге не валяются.

– И вы туда же! Похоже, возможность пристроиться в герцогскую семью настолько ослепляет, что ради этого вы готовы поддержать любое сумасбродство.

Бенвор, конечно, слегка передергивал. Он давно успокоился и теперь нагнетал обстановку лишь затем, чтобы хоть немного расшевелить Джелайну. Ее бледность и внезапная замкнутость начали его тревожить. Сразу вспомнился памятный вечер в Сентине, когда она расстроилась из-за крестьянки. Теперь Олквин волновался, во что выльется затея с женитьбой. Что же теперь – постоянно как-то напоминать Джелайне о том, что он и Уокер – разные люди? Юноша чувствовал себя абсолютно беспомощным из-за невозможности помочь ей хоть чем-нибудь, а вдобавок еще и виноватым из-за того, что сам искал у нее поддержки.

– Я действительно считаю, что упускать герцогиню не стоит, – отозвалась Джелайна. Слова Бенвора достигли цели, она немного оживилась. – Мои мотивы для вас не должны играть никакой роли. Да, я хочу пристроиться в герцогскую семью! В конце концов, что плохого в том, чтобы желать себе безопасности, комфорта и благополучия? Вам я тоже желаю долгих лет семейного счастья, детишек побольше… в общем, всего, что полагается.

Олквин скептически хмыкнул. Джелайна разозлилась.

– Между прочим, я всегда была и буду на вашей стороне. И дело вовсе не в том, что мне пригодится теплое местечко. Я не слепая и вижу, что вас больше всего задела перспектива стать консортом при титулованной супруге. Уж извините, но моим феминистским убеждениям это обстоятельство принципиально не противоречит.

– У вас там, наверное, с этим проще? – предположил Бенвор. – Раз уж женщины могут даже воевать и править…

– Я высказала только свое личное мнение. Но повторяю – я на вашей стороне. Если не принимать во внимание уязвленную гордость, брак с герцогиней выгоден вам во всех отношениях.

– Это правда, – неохотно согласился капитан. – Только почему мне тогда так не по себе?

– Хотела бы я посмотреть на парня, который рад жениться в двадцать лет, – фыркнула Джелайна.

– Нет, дело не в этом. Наоборот, все правильно – я порой рискую жизнью, мне поскорее нужен наследник, – Бенвор выглянул в окно и вздохнул. – Наверное, это что-то вроде ваших предчувствий. Ничего хорошего из затеи с герцогиней не выйдет, помяните мое слово.

Глава 25

Праздники во дворце всегда отличались вычурной пышностью, порой казавшейся совершенно неуместной, особенно в нынешнее трудное время. Казалось бы – всего лишь именины младшего принца, но скромное семейное торжество превратили в повод пригласить высоких гостей из соседнего королевства, и не только ради укрепления дипломатических связей. В прежние времена в Великий Хорверолл приезжали за женихами и невестами даже из Лувеньона. Теперь, по прошествии многих лет, ближайшие соседи снова были расположены искать здесь подходящие партии.

Герцог Вэйнборнский был не единственным, кто рассчитывал породниться с хорверской знатью. Из Жомеросуина прибыло сразу восемь семей с готовыми остепениться сыновьями и дочками на выданье. Но, само собой, признанной королевой бала сегодня была именно леди Леаншен. На руку и сердце юной герцогини претендовали сразу шестнадцать кандидатов. И это остались только те, кого одобрил сам Рунхис.

Ожидая, когда Олквинов пригласят для представления, Бенвор рассеянно поглядывал по сторонам. Его раздражала суета вокруг, толкотня и духота, пропитанная самыми разными, слившимися в неразличимую мешанину запахами. Юноша немного неловко чувствовал себя в новом парадном мундире с неудобным тугим воротником, не раз машинально пытался ослабить его и тут же одергивал себя.

Весь этот день, с самого утра, действовал Бенвору на нервы. Мало было того, что его больше недели мучили примерками. Сегодня пришлось еще и подвергнуться экзекуции приглашенного в Олквинау парикмахера. Тот возился с капитаном почти час, после чего юноша, по собственному убеждению, стал похож на расфуфыренное чучело. Увы, Ланайон одобрил это модное безобразие, а Веанрис так искренне восхищалась, что Бенвор махнул на все рукой и промолчал, чтобы не расстраивать родных своими комментариями. Возможно, посторонним людям он будет казаться таким же смешным, как и себе самому. Может, ее привередливая светлость тоже посмеется над ним? А какое лицо будет у брата в этот момент? Этот ребяческий вывод неожиданно привел капитана в приятное расположение духа. Он уже успел убедить себя, что из гонки за высоким титулом у барона все равно ничего не выйдет, и теперь собирался с интересом наблюдать за самим процессом.

Пока все ждали очередные "еще пять минут" баронессы, юноша заглянул к Джелайне. Она не появлялась с самого утра, предпочитая отсиживаться в своей комнате, чтобы не мешать сборам. Бенвор подозревал, что под вежливой отговоркой кроется совсем другая причина, и решил показаться женщине перед выходом – пусть тоже посмеется и успокоится. Но ее реакция оказалась неожиданной.

– Вы… просто куколка, – тихо произнесла она после долгой паузы, внимательно оглядев его с головы до ног и опустив глаза. – Очень красивая куколка.

– Ну вот, все еще хуже, чем я думал, – удрученно пробормотал Бенвор. – Понадеялся, что буду просто смешон. А меня, наверное, сделали похожим на девицу.

– Ничего подобного, – возразила Джелайна. – Парадный мундир прекрасно сидит и очень идет вам. А прическа… Да, пожалуй, немного неестественно, – женщина подошла и пальцами слегка прочесала завитые парикмахером волосы юноши, распрямив их и чуть отбросив назад. – Мне кажется, так будет лучше.

Бенвор повернулся к зеркалу. О, да, намного лучше. Не то, что прежние дурацкие, почти дамские букли вдоль лица, как нынче принято красоваться при дворе. Теперь расправленные локоны эффектным каскадом спускались на плечи и выглядели так, словно вились от природы.

– Что же вы натворили? – усмехнулся он. – Стало действительно красиво и совсем не смешно.

– А что, должно было быть смешно? – удивилась Джелайна. – Я что-то не пойму, вы на смотрины едете или шутом к принцу наниматься? Чего именно вы хотели добиться?

– Уже неважно, – отмахнулся Олквин. – Я не собираюсь снова подставлять голову под это мерзкое орудие пыток. Пусть остается как есть.

Женщина хихикнула и тут же спрятала улыбку. На вопросительный взгляд она помотала головой, и только когда Бенвор настоял, ответила с видом "ладно, сам напросился":

– Чарли тоже не по душе, когда приходится гримироваться и носить парики. В реале он всегда стрижется очень коротко и одевается подчеркнуто строго, почти всегда в черное. И на работе ходит только в форме. Если бы Чарли вдруг вздумалось появиться в конторе таким же нарядным и с роскошной прической, наши дамочки моментально порвали бы его на сувениры.

Бенвор лишь невесело усмехнулся, так толком и не оценив шутки. На фоне предстоящего вечера сравнение с двойником было сущей ерундой. Джелайна вздохнула и, покачав головой, сказала:

– У ваших соперников, капитан, в любом случае нет ни единого шанса. Вы так хороши, что никто не устоит, не то что юная герцогиня, которая, небось, сама еще в куклы не наигралась, – она снова провела рукой по волосам Бенвора, убирая со щеки непослушный завиток. В глазах женщины появилась уже знакомая грусть.

– Не хочу я ни на какие смотрины, – вырвалось у юноши. – Не хочу никаких герцогинь. Не для меня это.

Он опустил голову и уткнулся лбом в плечо Джелайны, крепко обнял ее и прижал к себе. Сразу стало легче. Бенвор подумал, что ему следовало зайти к ней еще утром – глядишь, и день прошел бы спокойнее. Женщина молча перебирала его кудри, и с каждым ласковым прикосновением покосившийся мир все больше возвращался к равновесию. Снизу донесся голос Ланайона. Да-да, сейчас… Еще немного, и все будет почти хорошо.

– Сейчас вы выйдете отсюда, спуститесь по лестнице и сядете в карету, – мягко заговорила Джелайна. – Поедете на праздник и будете там красивым и веселым, будете улыбаться и раскланиваться с дамами. Будете вежливым и остроумным, обаятельным и галантным. Это именно то, чего от вас сегодня ждут. Так надо.

– Да, – эхом отозвался Олквин. – Так надо.

Он слегка стиснул ее напоследок и медленно отстранился, уже досадуя на себя за минутную слабость. Если бы свидетелем его слабости стал кто-то другой, Бенвор никогда бы не простил этого ни себе, ни ему.

– Как хорошо, что вы есть, – заглядывая Джелайне в глаза, прошептал он. – Пожалуйста, пообещайте, что никогда меня не оставите. Я не знаю, что тогда буду делать и как жить.

– Но ведь до сих пор вы как-то жили? – растерянно произнесла она.

– Да, верно, как-то жил, – согласился юноша. – Но теперь я не представляю…

– Вот и не надо этого представлять, – отрезала женщина. – Брат заждался, идите. Вы должны думать о будущем. Выгодно жениться, оставить наследников. Иначе кто станет защищать и заботиться обо мне ближайшие пятьсот лет? – иронично поинтересовалась она. Бенвор только кивнул.

– Идите, капитан, – преувеличенно бодро добавила Джелайна. – И без невесты не возвращайтесь.