Текст книги "Отпуск в тридевятом царстве (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

– Ты меня избалуешь, – однажды упрекнула я Чарли. – Я так могу и привыкнуть.

– Я очень на это надеюсь, – выразительно улыбнувшись, ответил он.

Примерно через месяц после нашего прибытия пошли сильные ливни. Среди ночи река вышла из берегов и затопила лагерь. Нам пришлось при свете фонариков, под проливным дождем и по пояс в воде перетаскивать все вещи на новое место. Река разлилась слишком широко, так что за неимением лучшего Чарли обрубил верхушки тесно стоящих папоротников, и на этих природных сваях оборудовал настил. С горем пополам натянув одну палатку, мы устроились вместе, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, и укрываясь подмокшими спальниками. Ясное, солнечное утро казалось благословлением свыше.

– Оказывается, даже самый спокойный мир тоже может устраивать неприятные сюрпризы, – приговаривала я, кое-как развешивая мокрые вещи на колючих стволах. – Хорошо еще, что дождь прекратился.

– Это еще что, – хмыкнул Чарли, собираясь на разведку в поисках сухого места. – Нашей группе однажды пришлось удирать от потока лавы. Мы тогда лишились больше половины всех припасов.

– У нас тоже много чего утонуло. Сейчас поныряю, поищу.

– Там сильное течение и глубина в человеческий рост, – предупредил Уокер, связывая вместе несколько стволов, в изобилии плавающих повсюду. – Будь осторожна.

– Да разве это глубина? – фыркнула я. – Мне в десять лет пришлось нырять на шесть метров. И ничего.

– Зачем? – заинтересовался Чарли.

– Поспорила, что достану редкую раковину.

– И как – достала?

– Да.

Уокер усмехнулся и покачал головой.

– Все равно осторожнее – вода мутная и полно обломков.

Я почему-то решила, что он задержится, чтобы присмотреть за мной, пока я ныряю. Но похоже, Чарли ничуть не беспокоился и не сомневался во мне. Он оседлал импровизированный плотик и отправился на нем выше по течению реки. Я поплыла к месту нашей прежней стоянки. Почти сразу нащупала ногами кое-что из оружия, и принялась нырять. К тому времени, как вернулся Уокер, я уже разложила на настиле многое из утерянного. Остальное унесло наводнением.

Пришлось переезжать на добрый десяток миль – местность была очень низкой. Из настила мы сделали плот побольше, приделав снизу поплавки из толстых, пористых, напоминающих бамбук стволов.

– Если бы не тренировки, – помечтала я, – то можно было бы посмотреть этот мир, путешествуя именно таким образом. Прямо сверху поставить палатку – и вперед. Вода повсюду.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Чарли. – Время не ограничено. Только что тут смотреть? Везде одно и то же – одинаковые болота и папоротниковые заросли.

Он оказался прав – здешний ландшафт не отличался разнообразием. Новое место для лагеря в точности напоминало прежнее. Через пару дней вода спала, и жизнь вошла в привычную колею.

– Я все больше убеждаюсь, – как-то заметил Уокер, – что выбрал напарницу на редкость удачно. Убеждаюсь во всем – начиная с того, что ты совершенно не пасуешь перед повседневными трудностями, и заканчивая твоим самообладанием в экстремальных ситуациях.

– Ну, за первое можешь поблагодарить своего друга, а по поводу второго можно и поспорить, – возразила я, смущенная его развесистой похвалой.

– Ничего подобного. Например, во время наводнения… Очень немногие женщины способны в такой ситуации обойтись без единой жалобы. Большинство, как правило, очень некстати вспоминают о том, что они относятся к слабому полу, и во всем рассчитывают на помощь мужчины. А ты молча занималась делом.

– А на что жаловаться-то? – удивилась я. – На дождь?

– На невезение, – хмыкнул Чарли.

– А, ну да, – недовольно пробормотала я, расставляя на солнце не просыхающую от здешней сырости обувь. – Только вот почему-то случаи невезения в моей жизни почти всегда напрашиваются к чему-то мокрому.

Поняв, что начинаю банально ныть, я попыталась улыбнуться как можно беззаботнее, но Чарли словно и не заметил этого, думая о чем-то своем.

* * *

В каменноугольном лесу мы прожили полгода. Просто удивительно, как незаметно пролетело это время, как стремительно промелькнули короткие теплые дни, до отказа наполненные будничными заботами о пропитании и усердными тренировками. Я уже в который раз обратила внимание на то, что время в утопиях никогда не кажется затраченным впустую. Например, в реальном мире я бы вся извелась, если бы пришлось несколько дней провозиться, приводя в порядок наш подмокший арсенал. Нудная, но неизбежная работа в обстановке стремительно живущего мегаполиса воспринималась бы сродни повинности или ограничивающему свободу наказанию. А здесь – ничего, терпимо. Ведь подсознательно я постоянно помнила о том, что время для меня сейчас идет только фактически, и оно поистине беспредельно.

– Пора переселяться, – заявил однажды Чарли. Мы уже четырежды перекочевывали на новые места, бросая обедневшие добычей и сухим топливом берега, но в последний раз это произошло совсем недавно. Поэтому я удивилась.

– Как, опять? Здесь еще нормально.

– Не на новое место, – покачал головой Уокер. – В новую утопию. Ты уже вошла в режим, успевать за мной стало несложно. Владение оружием тоже неплохое, но ты начинаешь приноравливаться к моим атакующим и защитным приемам. Это хорошо, конечно, но это говорит еще и о том, что тебе требуются новые противники.

Я немного расстроилась. Конечно, однообразный и практически безопасный папоротниковый лес давно уже надоел нам обоим, так что сменить обстановку не мешало. Но это значило и то, что я снова вернусь к началу. А я уже так привыкла к натренированному телу! И Чарли давно прекратил делать мне массаж – как только я перестала маяться по утрам, тут же сама отказалась от его помощи. Честно говоря, мне показалось, что его это немного разочаровало… нет, скорее всего, только показалось.

– Ничего не поделаешь, – тихо сказал Уокер, поняв, о чем я думаю. – Закалка – дело неблагодарное, но неизбежное. Начинай как следует работать над собой в реале. Разницу нужно поскорее сократить до минимума.

– Мне никогда не достичь этого уровня в реале, уделяя тренажерам два часа по вечерам, – уныло возразила я. – Если только уехать на пару месяцев куда-нибудь за город, и там тренироваться дни напролет в здешнем темпе. Но реальное тело такая нагрузка за пару месяцев попросту убьет. Нужно месяцев восемь, не меньше.

– Недостаток реального времени в том, что оно очень быстро уходит, – задумчиво произнес Чарли. – Я не могу отпустить тебя совсем, но с завтрашнего дня – реального завтрашнего дня – будешь приходить на работу к одиннадцати и уходить в два часа – этого хватит, чтобы провести хотя бы три-четыре заброса. Мы с Конни будем готовить все заранее. Утро и вечер посвящай тренировкам.

– А в конторе никто не станет возражать против индивидуального графика?

– Пусть только попробуют, – довольно усмехнулся Уокер. – Ты – моя, и я намерен распоряжаться тобой исключительно по собственному усмотрению.

Я растерянно кивнула и отвернулась. Интересно, это тоже было случайной оговоркой?

* * *

В следующую утопию нам предложили взять за компанию Амброса и ребят. Меня это предложение очень обрадовало, а вот Чарли долго не хотел соглашаться, заявив, что ему теперь некогда подрабатывать нянькой. Мне показалось, что Билл слегка обиделся, но все же спокойно попросил Уокера подумать еще раз.

– Они не будут тебе обузой, – пообещал он и иронично добавил: – Если хочешь, мы даже поселимся отдельно.

– Правда, Чарли, почему мы не можем отправиться все вместе? – возмутилась я.

– Джелайна, у тебя уже совсем другой уровень, – отрезал Уокер.

– Ну и что? Я же не собираюсь равняться на них.

– Ладно, голубки, – насмешливо встрял Билл. – Нет так нет, лишь бы вы не ссорились.

Я надулась и расстроено отвернулась, скрестив руки на груди. Ребята с молчаливым укором смотрели на Чарли.

– Ну, хорошо… – неохотно раздалось за моей спиной. – Но если я хоть раз замечу, что они мешают тренировкам…

Я просияла, едва удержавшись, чтобы не кинуться ему на шею. В глазах Уокера на мгновение промелькнуло что-то совсем незнакомое.

* * *

На этот раз в нашем распоряжении оказалась бескрайняя дубовая пуща в центре Европы. Первый день, как обычно, был отдан обследованию окрестностей, выбору места для лагеря и обустройству. Я хотела поначалу поселиться в отдельной палатке, но Энн настояла на общей.

– Без тебя Билл все время брал меня только с Полом, – пожаловалась она. – Заявил, что у него нет желания постоянно разгонять влюбленную парочку. Можно подумать, мы с Марком когда-нибудь давали повод! Одной жить скучно, а теперь хоть можно будет поболтать перед сном.

– Ох, Энни, сомневаюсь, что в первые дни из меня выйдет собеседник. Но ты можешь вечера напролет произносить монологи над моим трупом, – усмехнулась я. – Он не будет возражать даже против песен и танцев.

– Почему это – трупом? – нахмурилась Энн.

– Потому что я буду сильно уставать. Еще хочу предупредить тебя, как «сову», что рядом со мной поспать по утрам больше не удастся. Чарли приходит будить меня еще затемно, а после этого в лагере, скорее всего, уже никто не уснет. Зря вы не стали селиться отдельно.

На лице Энн появилась многозначительная ухмылка.

– Я что-то пропустила, или ваши отношения наконец-то… э-э… вышли на новый уровень? Так, может, я буду вам мешать?

– Ты нам – нет, но вот мы тебе точно покоя не дадим.

Подскочили ребята, и обняли нас обеих.

– Девочки, что мы нашли! Тут такая речка – и всего в двух минутах ходьбы! Песчаный пляж, мало водорослей, толстые ветки над водой – нырять с них…

– Какая речка? – одернула я их. – Мы здесь всего полчаса, еще не знаем, что вокруг творится, а вы зовете нас купаться! А если рядом живет воинственное племя? Учтите, блондинки ценятся везде.

– Ну вот, – скривилась Энн. – Как всегда, я крайняя.

– Джа, не пугай, – фыркнул Марк. – Откуда тут воинственные племена? Новичков не посылают…

– Джелайна совершенно права, – перебил его подошедший Уокер. Он холодно взглянул на Пола, и тот немедленно убрал руку с моего плеча. – Во-первых, мы еще не осмотрели все как следует. Во-вторых, сейчас все идут на охоту. Пока здешние животные не испуганы нашим присутствием, можно настрелять мяса, не забредая слишком далеко. И раз уж вы с нами, то больше не новички. Утопия выбиралась не для вас, а для нас. Это понятно?

Ребята притихли.

– Запомните сразу, – строго продолжал Чарли. – От Билла ни на шаг! Это не тундра, где все как на ладони. По одному от лагеря не отходить. По двое тоже, – добавил он, выразительно глянув на Марка и Энн. – Держаться всем вместе, и всегда с оружием наготове.

– Вот и поплавали… – разочарованно протянул Пол.

– Еще поплаваете, – успокоил его Уокер. – Когда окрестности будут только нашими, все станет намного проще.

В первую ночь ветераны по очереди дежурили, охраняя нас от зверей. Теперь я поняла, почему Чарли не стал настаивать на разделении лагеря – в этом лесу обитали, наверное, все мыслимые хищники средней полосы. Несколько раз мы просыпались от стрельбы, а утром обнаружили уже подпорченные падальщиками останки четырех здоровенных волков.

На второй день начались тренировки. Ребята остались где-то возле лагеря, а мы с Чарли углубились в лес, отдалились на полмили и начали кругами прочесывать местность – все дальше и дальше. Спугнули лосей, кабанов, выжили волчье логово с детенышами и обнаружили остатки старого разрушенного зимовья, сложенного из бурелома. Судя по найденным внутри кремневым обломкам, охотники этого мира еще не знали металлов, но говорить об этом наверняка было рано.

Мы вернулись к лагерю, когда уже смеркалось. Я едва волочила ноги. На весь лес аппетитно пахло жареной зайчатиной – ребята приготовили ужин. Но я даже не помню, съела ли хоть что-то…

* * *

Утро началось стандартно. Чарли забрался в нашу с Энн палатку и разбудил меня.

– Зря вы устроились вместе, – прошептал он, оглянувшись на Диклест. – Ты вытерпишь молча?

Я обреченно вцепилась зубами в спальник. Но сдерживаться после первого дня получалось плохо.

– Ты чего?! – взвилась Энн. – Волки?! – и тут она разглядела Уокера, разминающего мои ноги…

– Доброе утро, Энни, – невозмутимо улыбнулся Чарли. – Закрой рот, будь добра.

Диклест снова улеглась и принялась изумленно наблюдать за процессом.

– Чарли, зачем ты ее так мучаешь? – спросила она.

– Заткнись! – нервно прорычала я. – Спи!

– Ну и пожалуйста, – обиженно буркнула она, отвернулась и накрылась с головой. Но уснуть под мои полузадушенные стоны было нереально. Тогда Энн вылезла из мешка и, нарочито дразнясь в полумраке упругим белым телом, принялась одеваться.

– Поспишь тут с вами… – недовольно проворчала она и выползла из палатки. Наверное, отправилась досыпать под бок к Марку.

Сделав массаж, Уокер неслышно ушел. Я отдышалась, оделась и кое-как выбралась наружу, ежась от предрассветной прохлады. Возле палатки ребят алой звездочкой то и дело вспыхивала сигарета Марка. Обе наши «совы», наверное, еще спали. Разглядывая меня, Таунта ухмыльнулся.

– Джа, что он там такое вытворял, что ты теперь еле стоишь?

Из палатки ребят раздалось приглушенное хихиканье. Спелись, заразы.

– Насиловал, – вяло огрызнулась я. Энн высунула голову наружу.

– Так и знала, что меня выгнали специально, – ехидно поддержала она. – Мог бы прямо сказать…

Последняя фраза предназначалась уже Чарли, который шел от костра с дымящейся кружкой в руке. Он молча подал мне кофе, потом, как обычно, сел рядом и принялся укутывать меня пледом из палатки. Увидев это, Энн умолкла на полуслове.

– Кофе пахнет! – показался над ее головой сонный Пол. – А еще есть?

– Я сварил на всех, – отозвался Чарли.

Ребята засуетились, подтягиваясь к костру. Уокер помог мне подняться и повел завтракать.

* * *

Сегодня я тренировалась рядом с группой. Ребята вначале добродушно подшучивали надо мной, пока я разрабатывала одеревеневшие конечности, но потом перестали. К тому времени, как они в первый раз устроились отдохнуть, я только набрала темп. Чарли привычно гонял меня, ни на кого не обращая внимания. Ближе к полудню выдохшиеся стажеры начали обеспокоенно окликать нас, подзывая в лагерь.

– Напоминаю в первый и последний раз, – объявил им Уокер во время обеда. – Если вы будете отвлекать Джелайну, мы соберем вещи и уйдем выше по реке. Останетесь тут одни.

– Все-все, – примирительно сказал Билл. – Они больше не будут.

После обеда Энн взялась мыть посуду, и я присоединилась к ней.

– Энни, пожалуйста, прости меня за грубость. Я не хотела тебя обидеть, просто не сдержалась.

– Так вот в чем дело, да? – пытливо спросила она. – У тебя такая нагрузка, что по утрам все болит?

– Это ненадолго, – ответила я. – Еще неделю, не больше. Потом привыкну.

– Мазохизм какой-то, – пробормотала Энн. – Ты и раньше так же мучилась?

– Даже хуже. Сейчас я привыкаю все быстрее.

– А Чарли что, теперь каждый день будет тебя вот так будить?

– Я предупреждала. Отселяйся, пока не поздно.

Диклест вдруг усмехнулась.

– Нет, Джа, я ошиблась – ты садистка. Так издеваться над Чарли…

Я почувствовала, как давнее смущение предательски приливает к щекам.

– Он сам за это взялся.

– Ну, еще бы! Если выбирать между вообще ничем и возможностью ежедневно от души мять девушке ягодицы, то любой мужчина выберет второе. Но ни один мужчина не станет просто так мириться с этим несколько недель.

– Да нет, теперь уже не больше двух, – несмело возразила я.

– Ага, всего-то! Нет, я допускаю, что у тебя в это время мысли бывают совсем о другом. А вот у Чарли, похоже, как раз о том, о чем надо. Или я совсем ничего не понимаю в мужчинах.

Она натянуто рассмеялась.

– Я так старательно вертела перед ним задом, а он только разок покосился – и все. Конечно, кому интересно просто смотреть на девушку в одних трусах, когда можно сколько угодно трогать другую? Которую, к тому же, еще ни разу…

– Энни, хватит, – не выдержала я. – Чарли ведет себя очень тактично.

– Угу, тактично. Жаль, что у тебя нет глаз на затылке, и ты не видишь, как Чарли при этом на тебя смотрит. На меня он никогда так не смотрел. Даже тогда…

Скорее всего, Диклест это просто показалось. Вряд ли я могу вызывать больший интерес. Угловатая, с фигурой подростка, жеребячьими ногами и плоской мальчишеской задницей… Ладно бы попозже, когда тело становится рельефнее – тогда я еще ничего смотрюсь, и все же… Но ведь сейчас я еще совсем хилая.

– Не надо было мне с ним связываться, – вдруг вздохнула Энн, перекладывая тарелки. – Не стоило оно того, только Марка обидела зря. Вот, пожалуйста – вечером Чарли отнес тебя в палатку на руках. И утром – на, Джелайна, массаж, на, дорогая, кофе чуть ли не в постель, одеялко на плечи… А меня он, зараза такая, выгнал на разминку, не дав даже поспать хоть пару часов!

– Я в первом с ним рейде тоже совсем не спала, – тихо заметила я. – Мы поссорились, и я всю ночь не могла успокоиться. А потом он меня еще засветло заставил работать.

Энн лишь хмыкнула.

– А меня он еще и поимел. Четыре раза.

Я поперхнулась следующей фразой. Но тут мне в голову пришла занятная мысль:

– Энни, так что же, выходит, даже такой «компенсации» оказалась мало?

Диклест задумалась.

– Да нет, не в этом дело, – наконец, произнесла она. – Просто… при таком свинском отношении один только секс, даже самый лучший, ничего не компенсирует. Я даже не знаю, как объяснить…

– Ничего страшного, – пробормотала я. – Марк мне уже давно это объяснил.

Энн понурилась, вертя в руках тарелку. Потом бросила виноватый взгляд в сторону ребят.

– Джа, я беру назад все свои насмешки, – тихо сказала она.

Мне вдруг стало необыкновенно легко на душе.

– Да ладно, мы же подруги.

Глава 14

Я стояла под раскидистым дубом спиной к реке и, время от времени поглядывая в сторону леса, снимала шкуру с подвешенного к ветке молодого лося. У устья тонкого кровяного ручейка, стекающего к кромке воды, уже кружилась стайка рыбешек. Раздетая, как и я, до купальника и так же перемазанная лосиной кровью Энн зачерпнула из реки чистой воды и притащила ведро к дереву. Охранявший нас Билл стоял неподалеку на открытом месте. Отходить от лагеря без оружия даже теперь, неделю спустя, было все еще опасно.

Энн продолжила обдирать другой бок лося, между делом говоря:

– Может, тебе все-таки стоит поселиться в одной палатке с Чарли?

– А Билла куда девать? – возразила я. Подобные разговоры затевались чуть ли не каждый день.

– К Полу.

– А-а, – рассмеялась я. – Так и знала. А Марка, значит, к тебе?

– Зато всем будет хорошо, – хихикнула Энн. – И нам, и вам, надеюсь, тоже.

– Ага, особенно Биллу, – я посмотрела в сторону Амброса, который, зажмурившись, подставлял лицо солнцу.

И тут я похолодела, заметив появившийся за его спиной силуэт. То, что уже дважды привлекало мое внимание, и всякий раз мерещилось игрой света и тени под деревьями, теперь оказалось крупной саблезубой кошкой, пришедшей сюда на запах свежей крови. Пятнистая шкура являлась отличной маскировкой, позволив животному подобраться совсем близко незамеченным. Припадая к самой земле, зверюга медленно переставляла лапы, подбираясь сзади к Биллу, справедливо посчитанному самым опасным противником. О нашем присутствии она, несомненно, тоже знала, но до реки было лишних пять метров, а густая листва скрывала нас до половины. Думаю, этой кошке было прекрасно известно, каковы люди этой эпохи – и в схватке, и на вкус.

Пистолет Билла покоился в застегнутой кобуре – неделя без происшествий притупила бдительность всех обитателей лагеря. Наше собственное оружие лежало где-то в куче сброшенной неподалеку одежды.

Энн заметила выражение моего лица и тоже замерла.

– Джа, что там? – шепотом спросила она.

– Саблезубый тигр, – прошептала я. – Черт, Билл его не видит!

Энн половчее перехватила ножик. Я вздохнула – клыки этой твари были вдвое длиннее…

– Надо звать на помощь, – шепнула Диклест.

– Не успеют, – ответила я, и осторожно огляделась. К дереву была прислонена длинная жердина, на которой мужчины принесли убитого лося. Подхватив ее, я стала так же медленно, как тигр, передвигаться к Амбросу, сощурившись, чтобы хищник не поймал направленного на него взгляда.

Когда я преодолела около полутора метров, тигр начал напряженно перебирать задними лапами. Я поняла, что он сейчас прыгнет…

– Билл, пригнись! – завопила я что было мочи, и рванулась навстречу. Тотчас же и Энн громко завизжала – в лагере ее точно было слышно. Тигр прыгнул, но Амброс успел сгруппироваться, и пятнистая туша перемахнула через него, зацепив лишь задними лапами. Страшные когти прошлись по спине Билла, в клочья располосовав ему майку и содрав плоть до самых ребер. Слегка растерявшийся из-за неудачного прыжка и огорошенный громким визгом, зверь зарычал и на мгновение застыл на месте, выбирая, на кого будет вернее напасть – на меня, более-менее вооруженную и атакующую, или на раненого, упавшего на четвереньки Билла. Воспользовавшись замешательством животного, я с наскока пырнула жердиной в горящий желтый глаз. Волку такой удар выбил бы мозги, но эта тварь была куда крепче. Взревев от боли и ярости, тигр бросился вперед. Я успела подставить палку под огромные клыки, но она хрустнула, как спичка. Тигр тотчас же подмял меня под себя, и зловонная пасть распахнулась над моим лицом. Но тут зверь дернул головой в сторону – подоспевшая Энн всадила нож ему в бок. Я изо всех сил ударила кулаком в открывшееся на секунду горло тигра – раз, другой… костяшками по трахее… Острые зубы сомкнулись на моей руке и молниеносно перекусили мышцы предплечья. Я почувствовала, как треснули кости. Боли почему-то не заметила. Даже не пытаясь вырвать у тигра поврежденную правую руку, левую я запихнула в промежуток между сомкнутыми не до конца челюстями, вцепилась в корень скользкого языка и ногтями стала раздирать изнутри огромную глотку. Зверь захрипел и разжал зубы. И тут загремели выстрелы – поднявшийся Билл выпустил в тигра всю обойму. Хищник задергался и заревел, мотая в стороны головой. Выстрелы продолжились – из лагеря добежал Уокер. Уцелевший глаз тигра погас, зверь последний раз дернулся в агонии и тяжело осел на меня.

Ребята вцепились в пятнистую тушу, сваливая ее набок. Тяжесть исчезла, но дышать все равно было невозможно.

– Джелайна!

Черт, я никогда не слышала, чтобы у Чарли был такой встревоженный, полный боли голос. Он чуть приподнял меня, и я смогла сделать вдох. В груди забулькало.

– Возвращайся сейчас же! – приказал Уокер.

"Билл…" – попыталась сказать я, но изо рта хлынула кровь, и я захлебнулась ею.

– Быстро! – крикнул Чарли.

* * *

Капельницы тихо щелкнули, убираясь в гнезда. Ко мне заглянул техник Дин Джойс, охнул и скрылся. Через секунду он появился снова, подавая мне тонкое синтетическое одеяло с казенной эмблемой. Только тут я обнаружила, что верхняя часть моего купальника пропала.

– Что случилось? – поинтересовался Джойс, накрывая меня. – Уходила в местной одежде?

С рейдерами такое иногда случалось. Ничего не ответив, я села и завернулась по уши. Послышались быстрые шаги, и к моей капсуле подошел Чарли. Я не успела и слова сказать, как он быстро схватил меня и молча прижал к груди. Его сердце колотилось так тревожно, словно я все еще была в опасности.

– Все хорошо, – пробормотала я, с удовольствием зарывшись лицом в его рубашку. Теплый, чудесно пахнущий… У меня даже промелькнула идиотская мысль – ради таких объятий стоило сразиться с тигром.

Все хорошее когда-нибудь кончается. Уокер вздохнул и осторожно отстранился. Рядом уже стояли ребята. Все были полностью одеты – видимо, собрались и вернулись не спеша. Один только Билл остался все в той же драной майке – наверное, ушел вслед за мной. Джойс разглядывал его спину, задумчиво почесывая затылок.

Амброс молча положил руки мне на плечи и от души потрепал. Этот простой жест вдруг показался мне необыкновенно трогательным – никакая, даже самая пышная речь не выразила бы признательность лучше.

Обувшись, я заторопилась в раздевалку. Потом мы все собрались в кабинете.

– Подводим итоги, – задумчиво сказал Билл. – К опасным утопиям еще не готовы. Слишком резкий переход, и я тоже расслабился с вами. С завтрашнего дня продолжим по прежнему графику.

Обговорив с ребятами новый распорядок, Амброс отпустил их. Оба ветерана отошли к окну и теперь с высоты задумчиво смотрели на город – тоже джунгли, только каменные.

– Не стал говорить при них, – еле слышно сказал Билл Уокеру, – но, похоже, я теряю хватку. Наверное, начинаю стареть.

– Ерунда, – возразил Чарли. – Просто привык к спокойной работе. Ты легко наверстаешь.

Амброс покачал головой.

– Не сравнивай меня и себя. Я – коренной житель этого мегаполиса, со всеми вытекающими. Воздух, еда, десять лет сидячей работы, и так далее… Да еще и со старшим сыном вымотался за последний год.

Разговор явно не предназначался для посторонних ушей. Я старательно делала вид, что с головой ушла в отчет, а сама вслушивалась, затаив дыхание. В каком же провинциальном городке родился Уокер? Ну же, Билл!..

Опять не повезло. Амброс попрощался и ушел. Чарли подсел ко мне и произнес:

– На сегодня хватит. Я не могу брать тебя в опасные миры, пока ты не укрепишь мышцы в реале и не наберешься хоть немного опыта. Нападение смилодона в этой эпохе выглядит странно, но на то она и утопия, чтобы отличаться, – говоря это, Чарли машинально взял меня за руку. Немного помолчав, он вдруг тихо сказал:

– Сегодня мне стало по-настоящему страшно. За тебя, за Билла, за Энни… Эта тварь легко могла оторвать вам всем головы. Ты отвлекла ее от моего друга, но глупо делать это такой ценой.

– Руку перегрызла, кошка драная, – вымученно рассмеялась я. Уокер тут же погладил мне предплечье.

– Если бы только руку. Она когтями пробила тебе грудину. Еще немного – и вцепилась бы в горло.

Теперь я поняла, куда делся мой купальник, и смутилась. Хороша же я была – голая и окровавленная.

– Начинай заниматься как следует, – добавил Чарли. – До завтра.

Поднимаясь, Уокер неожиданно взъерошил мне волосы и коснулся губами виска. Я пришла в себя только когда его шаги совсем стихли.

Весь оставшийся день я провела в спортзале. Конечно, я не выкладывалась, как в утопиях, но возможности реального тела все равно переоценила. После нескольких рейдов подряд в один день многие новички увлекаются и легко забывают о том, что тело, опять вернувшееся к первоначальному состоянию – это не новая проекция. Забыла и я. Вернувшись домой, обнаружила, что перезанималась. Подниматься по лестнице было тяжело. Пришлось ехать на лифте, чего я дома принципиально не делала вот уже два года.

* * *

Утро преподнесло неприятный сюрприз. Встать с кровати оказалось невозможно. То есть, встать-то еще получилось, а вот ходить и что-то делать – не очень. Отправляться на работу в таком состоянии я не могла. В рейд меня никто не пустит, да и какой смысл в том, чтобы несколько месяцев двигаться, как на протезах. Придется звонить Уокеру, отпрашиваться, отлеживаться и потихоньку разминаться.

Чарли ответил быстро. Конечно, он ведь давно уже не спит.

– Доброе утро, Джелайна. Что случилось?

В самом деле, стала бы я названивать просто так?

– Чарли, я не могу сегодня прийти на работу. Я перезанималась вчера. В рейды не пойду.

– Все настолько плохо?

– Нет, я полежу, потом разомнусь… Завтра, надеюсь, все будет в порядке.

Он помолчал, и вдруг выдал:

– Сейчас приеду, – в трубке послышались короткие гудки. Я беспомощно оглянулась по сторонам.

Уокер – здесь, у меня?! О, Господи…

* * *

Чарли пришлось немного подождать, пока я доползу до входной двери.

– Зачем ты приехал? Со мной все в порядке.

– Я вижу, – иронично кивнул он, снимая пальто. – Ну-ка, пройдись. В порядке, значит?

Не дожидаясь, когда я переползу в комнату, он легко подхватил меня на руки и, невзирая на протесты, перенес сам.

– Не надо! – сердито заявила я. – И приходить не надо было. В таком виде только гостей и встречать.

– Я не гость, – возразил он и по-хозяйски уложил меня на живот – совсем как в утопиях. Я привычно вцепилась в одеяло, но Уокер почему-то медлил. Мне вдруг пришло в голову, что сейчас я смотрюсь иначе, чем в полутьме тесной палатки – в коротком халатике на разобранной кровати, при неярком утреннем свете из окна… Я попыталась снова подняться, но Чарли удержал меня и принялся за массаж.

Даже несмотря на боль, я не могла не заметить, что сегодня Уокер делает его иначе. Аккуратнее. Мягче. Нежнее. И вряд ли потому, что в этот раз он имел дело с ценным реальным телом, а не с проекцией, с которой можно не церемониться. Сейчас он действительно церемонился. Постепенно забираясь все выше, отодвигая подол, он разминал мне ноги все осторожнее, и его пальцы все чаще принимались не сильно надавливать, а ласково поглаживать. Вот черт, меня это так проняло, что даже боль уменьшилась: своим делом занялись эндорфины – бесспорно, самое приятное болеутоляющее на свете. Я даже скулить перестала, и вдруг отчетливо услышала порывистое дыхание Чарли. Это вам не в шумном лесу, в моей квартире тихо по утрам. Даже мне, с моим более чем скромным опытом, стало ясно, что этот мужчина уже едва сдерживается.

Осознание этого подействовало, как электрический разряд сквозь все тело. Словно почувствовав это, Чарли тотчас же оставил мои ноги в покое, но через пару мучительно долгих секунд его рука легко скользнула вверх, забравшись под халатик. Я быстро перевернулась, но Уокер не убрал руку. Он настойчиво притянул меня к себе и вдруг оказался совсем близко. Встретившись взглядом с его потемневшими глазами, я совершенно потеряла голову. Мгновение спустя Чарли уже целовал меня.

Все, в чем я так старательно убеждала себя прежде, в одночасье потеряло всякий смысл. Я ни на миг не усомнилась в том, что так и должно быть. А Чарли… Он ласкал меня так, будто весь наш мир существует последний день. Как будто он на самом деле наконец-то дорвался до вожделенного десерта. Словно он не просто дождался этого, а прямо-таки обретал меня, черт возьми! Изучал и покрывал поцелуями буквально каждый дюйм моего тела, и делал это так упоительно, так вдохновенно, что я – некрасивая и нескладная, не избалованная доселе таким пристальным мужским вниманием – в то утро я ощущала себя подлинным венцом творения. Его страсть была искренней и поистине обжигающей – я окончательно потеряла всякий контроль над собой, потонув в этой вспышке. До безрассудности, до умопомрачения…

* * *

Не открывая глаз, я каким-то шестым чувством поняла, что уже полдень. Мышцы почти не болели, я словно плыла на мягком облаке. За окном шелестел дождь, и было жутко даже подумать о том, чтобы вылезти из-под одеяла, от теплого бока, и куда-то идти. Тут я почувствовала, как этот теплый бок слегка пошевелился, и вмиг все вспомнила… Теперь мне и вовсе расхотелось выдавать себя. Но через пару минут я поняла, что больше не могу оставаться неподвижной. Я завозилась, старательно изображая пробуждение и, жмурясь, приоткрыла глаза. Чарли лежал рядом, подперев голову рукой, и смотрел на меня.