Текст книги "Полночная воительница (СИ)"

Автор книги: Габриэлла Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Ещё одно открытие.

– Так ты тоже знала?

– Они подолгу оставались вместе, и Лефонт стал вести себя совсем по-другому. Обычно так бывает из-за женщины.

Бринн с трудом выдавила улыбку.

– Ну что же, значит, ты не удивишься, узнав, что Алиса хочет остаться с ним? С нами она не пойдёт.

– Он прекрасный солдат и добрый человек, Бринн!

– Да, ты права! – Бринн заговорила о другом: – Все солдаты останутся здесь?

– Это я решу после встречи с жителями деревни. Многие из островитян живут в ней?

– Да, но между побережьем и замком есть несколько ферм.

– А люди там настроены дружелюбно к чужестранцам?

Бринн старательно пыталась припомнить, но поняла, что ребёнком она всё время проводила с матерью. В деревню они наведывались только в редких случаях. Расплывчато промелькнула ночь, проведённая на ферме, по дороге в Фалкаар.

Дружелюбно? Их всегда хорошо встречали и принимали, но она не помнила…

– На нас не нападут, если ты это имела в виду?

– Именно это. Не надеюсь на их объятия, но лишь бы не убили.

– Я объясняла тебе, Гвинтал – мирное место. Недовольство порождается завистливой жадностью, а здесь люди всегда всем довольны.

– Даже если увидят нас с вьючными лошадьми, везущими клад? – Гейджина цинично улыбнулась. – Думаю, кто угодно почувствует недовольство своей участью!

Она покачала головой.

– На что им золото и драгоценности? Здесь они не имеют никакой ценности. В Гвинтале принята своя система обмена.

– Они могут отправиться в страны, где золото в цене. – Гейджина уточнила: – Как, например, твой отец.

– Мой отец был… не таким, как другие здешние мужчины. – Вопросы Гейдж лишали её радости от возвращения домой, и она решила прекратить разговор. – Так ты идёшь или по-прежнему будешь здесь?

Не дожидаясь ответа, Бринн пошла вверх по тропинке. Оглянувшись, увидела идущих вслед Гейджину, а рядом с ней Малика и Эдвину. Они поднялись на холм. Тут она остановилась и глянула вниз.

Гвинтал. Густые зелёные леса, безлюдные и прекрасные. Голубые озёра. Богатые, плодородные вспаханные земли. Таким она помнила Гвинтал, таким видела его в своих снах.

Обернувшись, Бринн нетерпеливо спросила:

– Видите? Разве я не права? Смотрите, как прекрасно!

– Здесь ещё всё в зелени, – прошептала Эдвина. – Листья только-только начинают опадать. Как странно!

– Внутри острова – сплошная равнина, и, похоже, скалы защищают нас от непогоды. Помню, когда я была маленькой, снег выпадал не чаще раза в год. – Она показала вдаль рукой. – Смотрите, отсюда видны башни замка.

Серые башни и зубчатые стены в туманной дымке манили её.

– «Я вернулась домой, Гевальд. Я снова дома», – безмятежно подумала Бринн.

– До замка долго идти? – спросил Малик.

– Два дня пути. – Бринн показала на лес позади замка. – Вон там Фалкаарский лес.

– Твои родные места?

Бринн кивнула, не сводя глаз с леса.

– У нас рядом с замком был небольшой дом, где мы жили со времён Гевальда. Интересно, сохранился ли он ещё…

– А почему бы и нет? – спросила Гейджина. – Климат здесь мягкий, сильных ветров нет, как нет и воров, так что домик должен оставаться таким же, каким был, когда вы в нём жили. Или ты сомневаешься?

В ответ на её насмешливый тон Бринн гордо вздёрнула подбородок.

– Нисколько! – И она стала спускаться с холма к деревне. – Я случайно оговорилась.

– В твоей деревне очень тихо. – Эдвина заглянула в окно магазинчика. – Я мельком видела всего нескольких жителей. Заметив нас, они разбежались по домам.

– Они не привыкли к чужим. Сюда никто не приезжает. – «Но ведь я же не чужая, – подумала Бринн. – Я – одна из них».

Однако молчаливое непризнание с их стороны почему-то укололо её.

– Значит, именно так вам всем нравится жить, – сказала Гейдж. – В безопасности, спокойствии. Никаких чужаков из другого мира.

Бринн сжала губы.

– Да, именно так нам всем нравится.

– Моя деревня очень похожа на эту, – сказал Малик. – Но когда пришла засуха, нам пришлось уйти к другим, чтобы спасти себя.

– Да, наступает время, когда приходится покидать отчий дом и идти навстречу жизни. – Гейджина искоса посмотрела на Бринн. – Иначе сделаешься ленивой, скучной или умрёшь без движения.

– Они не скучные и не ленивые, – ответила Бринн.

– Тогда почему у бухты не выставлена охрана? Твой рай надо охранять от вторжения.

– Повторяю, никто не найдёт дорогу…

– Мы же нашли.

– Потому что я привела вас. – Бринн посмотрела на неё. – Я же говорила. Ты не поймёшь, не примешь. Нам не нужна охрана, чтобы…

– Кто вы?

Повернувшись, она увидела седого старика в рясе священника – он стоял на дороге за их спиной.

Вздох облегчения вырвался из её груди. Она узнала его. Бринн шагнула вперёд.

– Отец Том?

Он не обратил на неё никакого внимания. Его впалые голубые глаза тревожно смотрели поверх неё на Гейджину.

– Что вам здесь нужно?

– Вы не помните меня? Я Бринн из Фалкаара.

Священник перевёл на неё взгляд.

– Фалкаара?

– Вы знали мою мать – Мейрл.

Лёгкая тень узнавания пробежала по его лицу.

– У неё был дар. Она лишила нас его, уехав отсюда. Она с тобой?

– Нет, моя мать умерла. Я Бринн! – решительно продолжала она. – Вы помните меня? Мы заходили к вам каждый раз по дороге в деревню.

Священник ещё раз взглянул на Гейджину и осуждающе сказал:

– Она чужая. Ты не должна была привозить её сюда. Нам не по душе, когда здесь чужие.

– Она не останется здесь. Я покажу ей Фалкаар, а потом она уедет с острова.

Отец Том покачал головой.

– Ты не должна была привозить её сюда. Она не такая, как мы. – Его взгляд упал на Малика. – Да ещё этот. Чёрный, как сатана.

– Мы, конечно, не такие, как вы, но мы долго не будем здесь, – спокойно сказала Гейджина. – Что касается этого человека, то уверяю вас, его сатанинская сущность проявляется только в редких случаях, в остальное время он вполне безобиден.

– Уведи их прочь! – пробормотал отец Том, отступая. – Другие. Недобрые. Они не такие, как мы…

– Они не злые. – Бринн пошла за ним. – Другие – не значит плохие.

Отец Том с неодобрением посмотрел на неё.

– Именно значит.

– Нет, они хорошие. Послушайте меня, я знаю этих… – Она говорила в пустоту.

Отец Том уже шёл вдоль улицы.

– Кажется, нам нелегко будет раздобыть коней и вьючных животных, – пробормотал Малик. – Твой знакомый священник не очень-то приветлив, Бринн.

– Он старый человек, и его разум, похоже, помутился, – смущённо оправдывалась та. – Я уверена, другие будут к нам более приветливы.

– Если нам удастся вытащить их из домов или открыть их двери, – мрачно заметила Гейджина.

Эдвина согласно кивнула.

– Может, Бринн пойти к ним? Она здешняя.

В этот миг Бринн ощутила себя более чужой, чем любой из них.

Если уж отец Том неприязненно встретил её, не признав, то вряд ли найдётся хотя бы ещё кто-нибудь, кто вспомнит её. Даже о её матери он говорил сквозь зубы. Неужели и другие жители острова думают так же? Она пожала плечами и через силу улыбнулась.

– Я здешняя, это правда. Подождите меня, я пойду…

– Малик, отведи Бринн и Эдвину на край деревни. – Гейджина резко повернулась. – Я привыкла торговаться с недоверчивыми людьми.

Бринн сразу почувствовала облегчение, но рискнула предложить свою помощь:

– Я пойду с тобой.

– Ни к чему. Жди меня! – Она нежно улыбнулась ей. – Одной мне будет справиться легче.

Малик проследил взглядом за Гейдж до первого дома, пока та не постучала в дверь.

Затем повернулся к женщинам:

– Пошли, поступим, как решила Гейдж. Постараемся найти место, где можно разбить лагерь. А если она раздобудет нам коней, то совсем хорошо, но сомневаюсь, чтобы нас пустили на ночлег.

Не о таком возвращении домой мечтала Бринн. Даже настороженные недружелюбные жители Селкирки согласились выделить им дома.

– Не расстраивайся! – прошептала Эдвина, взяв Бринн за локоть. – Не так уж страшно, когда старый человек принимает нас за врагов. Ты говорила, что прежде не знала никого из деревни, кроме священника.

Бринн резко кивнула и пошла вслед за Маликом. Эдвина, несомненно, права. Ей не следует расстраиваться или чувствовать неловкость из-за неприятной встречи. Как только они достигнут Фалкаара, всё будет хорошо. Гейдж удалось раздобыть только четверых старых коней и трёх небольших ослов. Поздним вечером она привела животных в лагерь. Малик, едва взглянув на них, недовольно покачал головой.

– Ты разочаровала меня. И этого человека у меня в стране называют Принцессой обмена? Несчастные, они же падут, не прожив и дня!

– Они не так уж плохи! – раздражённо ответила Гейджина. – Нам вовсе ни к чему боевые лошади, способные покрывать большие расстояния.

– Верно, но нам нужны кони, у которых хотя бы ноги не заплетались.

– Тогда иди и торгуйся сам. – Гейдж села у костра и вытянула к огню руки. – Но не надейся, что управишься до утра или сторгуешься на что-нибудь получше.

– Неужели такие неприветливые?

– Ты был более приветлив со мной, всадив при первой нашей встрече мне в руку свой меч. – Гейджина поёжилась. – Хотя, как мне кажется, они не представляют угрозы. Сомневаюсь, чтобы во всей деревне нашлось хотя бы одно боевое оружие. Они уставились на меня, как на волчицу, жаждущую их съесть.

– Естественно, – торопливо вступила в разговор Бринн. – У тебя грозный вид.

– Что правда, то правда. – Гейдж поморщилась. – И я выглядела бы более грозной, пробудь с ними подольше. Меня так и подмывало постричь им шерсть, когда они украдкой проходили мимо меня.

– Они не овцы.

– Недалеко ушли от них. – Воин взяла котелок из рук Малика, налила себе похлёбки и принялась есть. – И не такие тихони, когда пытались перебороть меня при торговле.

– Поставлю-ка я этих несчастных созданий туда, где трава пожирнее. – Малик взял животных за поводья. – Как знать, может, это их последний ужин! Ты поможешь мне, Эдвина?

– Ты даже этих кротких созданий не способен вывести на пастбище без посторонней помощи? – Вопреки своим насмешливым словам Эдвина резво вскочила и пошла за ним.

– Здешние жители не овцы, – повторила Бринн. – Они лишь привыкли жить в мире и согласии, их так научили.

– Гевальд Великий?

– Почему ты такая жестокая? – Она закусила нижнюю губу. – Ты говоришь так, словно ненавидишь их.

Перед тем как ответить ей, Гейдж закончила есть.

– Возможно. Наверное, мне хочется, чтобы в них вообще не было ничего хорошего, тогда бы они ничего не значили для тебя. – Она поставила котелок на землю и стала смотреть на огонь. – Некоторые жители деревни, с которыми я разговаривала, вспомнили твою мать… и тебя.

– Ты спрашивала о ней?

– Разумеется, я расспросила их о ней. – Её голос слегка дрожал, но она постаралась придать ему твёрдость. – Я заметила, как старый священник обидел тебя своим безучастием.

– Я не обиделась.

– Чёрта с два!

– Я просто не понимаю, почему он мог решить, что она обманула их. Она их любила. Может, так думает только отец Том, а другие наверняка не отвергают её.

Гейджина продолжала смотреть на огонь.

– Неужели они так думают? – прошептала Бринн.

– Нет, конечно, нет! Так считает только этот выживший из ума старик.

Гейджина заведомо говорила не правду. Гейдж, которая никогда не лгала, сейчас придумывала небылицы в надежде облегчить её страдание.

– Так несправедливо! Пока она не уехала, она охотно делилась с ними своим даром.

– Похоже, слишком охотно. Может, они привыкли к её дару, и он стал их частью? Тебе надо бы сделать выводы из её безоглядной доброты. – Она спросила о другом: – Где в Фалкаарском лесу лежит клад?

– С южной стороны острова, в скалах, пещера. Там спрятаны сокровища.

– Если они ещё там. – Гейджина помолчала. – А твоя мать когда-нибудь рассказывала о кладе твоему отцу?

– ≪Она считает, что мой отец мог вернуться и украсть золото≫, – поняла Бринн.

– Нет.

– Почему ты так уверена?

– Насколько мне помнится, она не доверяла ему.

– Но ведь она его любила, раз решилась оставить Гвинтал вслед за ним.

– Я не говорила, что она была к нему равнодушна. Просто не доверяла. Она боялась, что он приведёт чужестранцев за сокровищами и разрушит тихую жизнь Гвинтала.

– Как поступила ты!

– Это совсем другое. Вы уедете и оставите нас в покое. Ты никогда бы не причинила вред Гвинталу.

– Откуда тебе известно?

– Просто не смогла бы, и всё. У тебя есть честь.

– Боже праведный, неужели мне послышалось, что ты веришь мне?

Бринн посмотрела на огонь.

– Я… верю… тебе.

Гейджина пробормотала какое-то ругательство.

– Наконец-то! Вырвать у тебя признание – всё равно что пройти по зыбучим пескам и остаться туда не втянутой. – Она помолчала. – Ты доверяешь мне полностью или с оговорками?

Она ждала от неё таких важных для неё слов о том, что та поверила в её невиновность в смерти Делмаса.

Бринн не могла пойти на это.

– Думаю, ты не причинила бы вред тому, что мне дорого.

– Значит, с оговорками. Ну что ж, это лучше, чем ничего. – Гейджина посмотрела в темноту. – До замка Гевальда день пути?

– Да.

– И ещё день до пещеры?

Она кивнула.

– Значит, не пройдёт и недели, как мы отправимся обратно в путь с сокровищами.

И воин уплывёт из её жизни. При этой мысли сердце пронзила боль с нестерпимой силой.

– Но знай, ты не отделаешься от меня так просто. – Ярко-голубые глаза Гейдж смотрели изучающе в её лицо. – Мы договоримся гораздо раньше, чем это случится.

Удивительно, как она читает её думы! Просто страшновато. С каждым днём воин ей всё ближе и дороже. Как же она останется без неё? Как же будет жить дальше?

– Я хотела поговорить с тобой о кладе, – отогнала она пугавшие её мысли. – Мне бы хотелось отдать часть сокровищ Эдвине и Алисе. Золото поможет им стать более независимыми.

– Оно им может не понадобиться. У них верные мужчины.

Эдвина и Алиса нашли любящих их защитников. Бринн опять почувствовала боль одиночества.

– И всё-таки я хотела бы отдать часть им. Клад огромный, и вряд ли ты ощутишь, что в нём не будет хватать малой частички.

– А для Бринн ничего?

Она покачала головой.

– Богатства мне никогда не хотелось. Мне оно не понадобится. Обещаешь?

– Пожалуйста, если тебе так хочется. Но для женщины оно порой оказывается опаснее безопасности.

– Потому что мужчины охотятся за такими женщинами и отбирают у них всё. – Бринн видела это в знатных семьях Англии. – Тогда дай мне слово охранять Эдвину и Алису от тех, кто решится отобрать у них золото.

– Да, с этой задачей придётся повозиться.

– Так ты сделаешь, что я прошу?

– Ладно, – криво улыбнулась Гейдж. – Но должна сказать, что мне очень странно слышать, как женщина, жаждущая только покоя, так настойчиво толкает меня ввязаться в битву.

– Ты сама рвёшься на войну. Так что если уж тебе не избежать сражения, то пусть оно будет хотя бы за правое дело.

– Именно за дело, о котором ты так печёшься! – усмехнулась воин.

– Именно. – Бринн легла на настил и закрыла глаза. – Ложись спать. Нам надо очень рано отправиться в путь, если мы хотим засветло добраться до замка.

Гейдж легла рядом под шерстяное одеяло и обняла её.

– Бедняжка Бринн, у тебя выдался нелёгкий день!

Было просто ужасно. Бринн вернулась в ожидании… Она сама не знала, на что надеялась, но наверняка не на холодный приём.

Священник ясно дал ей понять, что она здесь чужая.

– В Фалкааре всё будет по-другому.

– Надеюсь. Мне горько, когда тебя обижают. – Гейджина коснулась губами её брови. – И я сержусь, что здесь нет драконов, с которыми можно было бы сразиться, а одни лишь овцы.

– Они не… – Бринн не договорила. Ей не хотелось спорить с ней. Через несколько дней воин уедет, и она не почувствует больше её рук, обнимающих её. Бринн теснее прижалась к ней, положив голову в ямку у плеча. – У меня рухнули большие надежды. Пройдёт время, прежде чем я вновь привыкну к Гвинталу.

Гейджина ничего не ответила.

Наверное, Гейджина понимала, что сегодня они, может быть, в последний раз вместе. Кто знает, вдруг она примирилась с мыслью, что Бринн в конце концов останется здесь… Гейджина!

Кинжал! Кровь стекает по траве на опавшие листья под деревьями.

Бринн резко вскочила, её трясло от ужаса, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Снова кошмарный сон? – в полудрёме, не открывая глаз, спросила Гейдж. – Ложись спать! – Она притянула её к себе и крепко обняла.

Бринн казалось, что Эдвина и Малик могли услышать удары сердца по другую сторону костра.

– Я скоро засну.

Бринн постаралась расслабиться.

Ей не хотелось окончательно разбудить Гейджину, та бы начала задавать вопросы. Опять тот же сон. Нет, не совсем. До этого она видела только Гейдж и кинжал. На этот раз ей приснилось место.

Деревья. Трава. Листва на земле.

Кровь на листьях. Она вздрогнула.

Руки Гейджины крепче сжали её.

Она снова расслабилась. Ночной кошмар. Нельзя допускать, чтобы он стал правдой. Всего лишь второй раз она видела сон о смерти. Кайт. Языки пламени.

Вокруг них трава и деревья. Это может случиться здесь, сегодня ночью. Она испугалась. Нет, во сне она видела день. У неё ещё есть время. Она может предотвратить беду. Она не допустит, чтобы сон стал явью. Она должна охранять и оберегать её от всех зол. Она не отдаст её драконам.

– Всё в порядке? – пробормотала Гейджина, будто ей передалось её волнение.

– Тихо, тихо, всё хорошо! – Бринн нежно обняла её, словно мать ребёнка. – Обещаю тебе, всё будет хорошо.

========== 13 глава ==========

– Можно поинтересоваться, почему ты смотришь на меня так, будто я собираюсь отрубить тебе голову и подать её Малику на ужин? – нетерпеливо спросила Гейджина Бринн.

– Прошу тебя, не надо! – запротестовал Малик. – Меня называли язычником, но никогда не считали людоедом.

Не обращая внимания на его слова, Гейдж вглядывалась в лицо Бринн.

– Ну, так как же?

– Не понимаю, о чём ты? – поспешно спросила она. – Тебе, наверное, показалось.

– Нет, я всё отлично вижу. Едва ты проснулась сегодня утром, как не сводишь…

– Смотрите! – Бринн с облегчением указала на башни, неожиданно представшие перед их глазами. – Вот он, замок! Разве он не прекрасен?!

Эдвина была в восторге.

– Действительно, великолепный! Я ещё не видела таких замечательных замков.

Бринн повернулась к Гейджине.

– У тебя в Нормандии есть что-нибудь подобное?

– Никогда не встречала такого внушительного, – призналась Гейдж. – По сравнению с ним мой Бельрив просто коротышка, даже у Вильгельма замок меньше.

– Гевальду был нужен просторный замок. Он провозгласил себя здесь королём, а своих капитанов и лейтенантов сделал рыцарями. – Пришпорив коня, Бринн поскакала. – Скорее за мной! Посмотрим на великолепный ров с водой. Он похож на… – Она замолчала, поймав себя на своём неожиданном порыве, всегда игравшем с ней злую шутку.

Ускакав вперёд, она выпустила из вида Гейдж, а этого делать нельзя.

Развернув коня, Бринн подождала, пока они нагонят её.

– Что вы тащитесь? Разве вы не хотите быстрее добраться до замка?

– Почему ты остановилась? – подозрительно спросила Гейдж.

– А что? Раньше я часто бывала здесь. Я выросла, играя в главном зале и в других комнатах. Когда Селбар стал моим другом, мы всё время бегали по двору. Вот ты никогда не видела такого великолепия. – Она повернулась к Эдвине. – Сегодня переночуем под крышей.

– Может быть. – Гейджина явно сомневалась. – Твой замок почти разрушился.

– Нет, – возразила она. – Он по-прежнему прочен, как и всегда. Правда, его давно не приводили в порядок.

– Что здесь произошло? Почему в нём никто не живёт?

– Они все разъехались. – Бринн поднялась на мост и направилась через ворота. В её воображении замок был великолепен, пока она не посмотрела на него их глазами. Во дворе камни поросли травой, а вторая лестница, ведущая к главному входу, разрушилась. Даже не сами развалины, а мёртвая тишина вызвала у неё неприятное волнение. – Я же говорила тебе, что это печальное место.

– Думаю, нам лучше уехать отсюда и устроиться на ночёвку в лесу, – сказала Гейдж. – Как знать, кого мы можем встретить в этих залах?!

Кровь, стекающая по прожилкам зелёной листвы на землю.

– Нет! – Бринн резво спрыгнула с коня. – Я хочу провести ночь в замке. Здесь нет никакой опасности.

Ничего такого, что может поджидать их в лесу. Она повернулась к Эдвине.

– Во дворе есть крытый колодец, и камины хорошо работали в то время, когда я уехала отсюда. Мы можем даже устроить баню.

– Баню? – с недоверчивой тоской пробормотала Эдвина.

– Вряд ли нам что-нибудь может угрожать в замке, – поддержал Малик Бринн. – А несколько крыс и тараканов мы с доблестью победим.

Гейджина подняла глаза на тёмные окна в башнях.

– Ну, если только тараканов… – еле слышно произнесла она. – У меня странное чувство, будто… – Она пожала плечами. – Глупости. Мы останемся здесь, если ты так решила, – повернулась она к Бринн.

– Мне так хочется! – твёрдо сказала та.

– Прекрасно! – Малик спрыгнул с лошади и снял Эдвину с коня. – Пошли, найдём этот колодец и убедимся, что вода в нём чистая.

Проводив их взглядом, Бринн повернулась к Гейджине. Та стояла, подняв голову, словно прислушивалась к чему-то, и, когда они пошли к замку, с её лица не сходило настороженно-любопытное выражение.

– Они здесь, верно? – мягко спросила Бринн.

Воительница посмотрела на неё.

– О ком ты?

– Гевальд, его жена и все его храбрые рыцари. Я всегда чувствовала их присутствие.

– Ерунда!

Бринн покачала головой.

– Порой дух живёт вопреки всему. Вот почему это печальное место. Нехорошо, когда ложишься в землю, а не возносишься к небесам, – улыбнулась она. – Мне казалось, ты сможешь услышать их.

– Почему?

– Потому что ты воин, как и Гевальд. Вот ты вышагиваешь по этим залам в своих доспехах… – Она явно видела её, её чёрные волосы, на которые алый отсвет бросали вогнутые сводчатые окна, мимо которых она проходила, направляясь в зал, чтобы встретиться с Гевальдом и другими рыцарями. Ей даже почудилось бряцание её оружия… – Не надо опасаться. Думаю, ты почувствуешь это там, в замке.

– А я считаю, ты всё-таки немного сумасшедшая, Бринн из Фалкаара. – В её словах не слышалась насмешка, Гейджина говорила с нежностью. Отвернувшись, она принялась собирать поводья у коней. – Ступай в замок и посмотри, найдётся ли для нас место, где можно переночевать в безопасности от неведомых существ. Я отведу животных в лес на выпас, туда, где трава погуще.

Лес!

– Я пойду с тобой! – Бринн быстро схватила за повод ослов, пошла вслед за ней. – Тебе может понадобиться помощь.

– Я сама справлюсь.

Но Бринн уже толкала неуклюжих ослов за ворота.

– Не сомневаюсь, но тебе будет нелегко уследить за всеми сразу.

Она с облегчением поняла, что Гейдж не возражает, и только хитро улыбается ей.

– Может, твои духи помогут мне?

– У них своих проблем хватает, чтобы ещё думать о нас.

– Какие эгоисты! – Гейдж вела под уздцы четырёх коней через мост по дороге в лес. – А я-то считала, твой Гевальд – красавец мужчина и он предложит… На кого ты смотришь?

Бринн пробежалась глазами по кустарнику, растущему вокруг.

– Вот и трава для выпаса. Чего нам ещё нужно?

Лицо воина стало настороженным.

– И я о том же.

Уклонившись от её взгляда, Бринн провела ослов к поляне с сочной травой и привязала к дереву.

– Тут им будет хорошо. Чего ты копаешься? Я хочу вернуться и посмотреть, понравилась ли Малику вода из колодца.

Гейдж повернулась к ней спиной и принялась рассёдлывать коней.

– Здесь есть волки?

– Что?

– Животные здесь будут в безопасности? Ты говорила, в лесу водятся волки.

– Они живут гораздо дальше к северу, там я и нашла Селбара. – Бринн стало тепло и печально, когда она подумала о волке. Скоро она встретится с ним, возможно, даже завтра. – Волки не забредают далеко, если на их территории достаточно добычи. Я ни разу не встречала у замка даже их следов.

– Думаешь, твой волк всё ещё жив?

Бринн ни на миг не сомневалась в этом.

– Разумеется, он был совсем молодым, когда я нашла его. Теперь он в самом расцвете.

– Не представляю, чтобы волки доживали до старости. – Гейджина уже привязала коней к деревьям. – Ты говорила, что недолго знала его до отъезда из Гвинтала. Если он вернулся в свою стаю, то, вполне вероятно, забыл тебя.

– Я его помню.

– Он всего лишь зверь, Бринн.

– Знаю. – Но для неё он был больше, чем просто зверь. Она вылечила его, и он стал её другом и товарищем в играх, защитой от одиночества, от жизни в замкнутом круге. – Он не забыл меня. Он сам придёт ко мне.

– А за ним вся стая?

– Я не желаю говорить о Селбаре. Всё будет в порядке.

Воительница повернулась к ней.

– Я не хочу, чтобы ты снова пострадала.

– Он не нападёт на меня.

– Но он может и не помнить тебя вообще, как и тот священник из деревни. Приготовься к этому.

– Ты не понимаешь. Селбар не такой. Он на самом деле заботился обо мне.

– Надеюсь, ты права.

Ей нельзя ошибиться в Селбаре, ведь во многом он воплощал для неё Гвинтал – дикий и прекрасный, частью которого она была. Она не переживёт потери волка.

Повернувшись, Бринн направилась к замку.

– Посмотришь.

Ступая вслед за ней, Гейдж мрачно заметила:

– Наверняка увижу. Я не собираюсь отпускать тебя на встречу с твоим волком без себя.

***

Вода в колодце оказалась чистой, но они вначале привели всё в порядок, прежде чем нагреть воду для мытья. Уже наступила глубокая ночь, когда они в зале, у камина, сели ужинать, приготовив дичь, пойманную Маликом днём.

– Замок действительно великолепный, – сказала Эдвина. – Интересно, почему никто из жителей деревни не захотел поселиться здесь? – Доев один кусок, она взялась за другой. – Здесь так просторно. Ты сказала, из семьи Гевальда никого не осталось?

Бринн покачала головой.

– У его жены не было детей.

– Как жаль! – с горечью заметила Эдвина. – Он, должно быть, очень расстраивался по этому поводу.

Бринн поняла, что она как бы переносила поведение её собственного мужа на Гевальда.

– Да, ему хотелось иметь наследника всего этого, но говорили, что он никогда не укорял свою жену. Он любил её всем сердцем.

– Так не бывает! – усмехнулась Эдвина недоверчиво. – Мужчины всегда винят женщин в своих грехах. Думаю, и твой благородный Гевальд был не лучше.

– Я не согласен, – вступил в разговор Малик. – Далеко не всегда для мужчины плод любимой женщины дороже её самой.

Эдвина встретилась с ним взглядом.

– Так легко решает тот, кого это не касается. Ты совсем по-другому заговоришь, когда другие мужчины будут хвалиться своими красивыми, здоровыми сыновьями, а тебе и сказать будет нечего. Без детей мужчине нельзя, как и женщине.

Бринн и Гейджина понимали, что Эдвина с Маликом говорили не о несчастной супруге Гевальда. Боль исходила от Эдвины. Даже если вскоре и придёт время, когда Ричарда уже не будет между ними, то всё равно неспособность Эдвины родить ребёнка могла стать непреодолимым препятствием для Малика.

– Легко сказать. – Голос Эдвины стал тусклым. – Я устала. – Не взглянув в сторону Малика, она поднялась. – Мне пора спать. – Жестом она остановила Малика, вскочившего, чтобы последовать за ней. – Нет, нет, оставайся здесь!

Малик не обратил внимания на её протест.

– Я должен защитить тебя от нападения тараканов.

– Я сама справлюсь! – Эдвина направилась через весь зал к своему настилу.

– Не сомневаюсь. – Малик пошёл вслед за ней. – Прости за уловку, моя гордость не позволила признаться, что я смертельно боюсь тараканов! И надеюсь, ты не откажешь в любезности защитить меня от них.

– Лгунишка! – Эдвина легла и завернулась в одеяло. – Ты не боишься ничего на этом свете.

– Неправда. – Он тоже лёг на настил, устроенный неподалёку от неё. – Хочешь знать, чего я боюсь большего всего на свете?

Она быстро закрыла глаза.

– Нет! – прошептала она. – Не хочу.

– Я всё равно расскажу тебе. – Малик потянулся. – Но пока я позволю тебе справиться с моим маленьким страхом. Тебе дать мой меч для сражения с тараканами? Боюсь, моя рука будет дрожать.

– Глупый! – коротко бросила она.

– Так не хочешь?

– Нет.

Эдвина повернулась к нему спиной. Бринн наблюдала за ними через весь зал. Настилы они расположили в нескольких футах друг от друга, но у неё окрепло странное чувство, что Малик и Эдвина находились в одном невидимом коконе, окутавшем их.

– Наелась? – спросила Гейджина.

– Да. – Бринн вытерла губы и облизала пальцы. – Я сыта. А ты? Тогда я хочу кое-что показать тебе.

Брови воительницы сошлись на переносице, выражая крайнее удивление. Она нехотя поднялась из-за стола.

– Надеюсь, не кого-нибудь из своих духов. У меня совсем нет желания сталкиваться с ними сегодня ночью.

Бринн встала и молча пошла к двери из зала.

– Не могу обещать, что ты не почувствуешь их присутствия, но я имела в виду совсем другое. – Она вынула из кольца один из факелов и направилась в тёмный холл. – Этот зал… Я частенько приходила сюда ребёнком. – Она осветила каменные ступени и, поднявшись по ним, прошла вдоль длинного тёмного зала. – Это моё любимое место в замке. Мне надо, чтобы ты увидела его.

Бринн хотелось именно здесь видеть её рядом с собой. Её просто захватило желание делить с ней каждую минуту, поведать обо всём, не забыв мелочей, убедиться, что она прикоснулась к тому, что ей дорого. Бринн должна постараться не думать о кошмарном сне. С Гейджиной ничего не случится. Она уверена, что никакое зло…

– Пришли! – Она шагнула в открытую, окованную латунью дверь. – Думаю, это был зал заседаний.

Воительница последовала за ней.

– С чего ты взяла?

– Взгляни вокруг. – Бринн подняла факел к выцветшим гобеленам, всё ещё висевшим на стенах. Военные сражения, рыцарские турниры, картина, изображавшая рыцаря на коленях перед бородатым королём. – Ничего из придворной жизни – ни трубадуров, ни сбора урожая. Это зал воина.

– Тогда странно, что тебе он так нравится. – Гейджина взяла у неё факел и прошлась по залу, освещая гобелены. – Почему?

– Потому что здесь их былая слава, всё, что они сделали ради мира, всё, чем они гордились. Разве ты не видишь их сейчас вокруг стола, не слышишь, как они говорят, смеются…

– А ты?

– Я вижу! – Бринн подошла к ней. – Я вижу и слышу всё.

– Значит, и я тоже, – пробормотала Гейдж, внимательно рассматривая изображённого на гобелене Гевальда, посвящающего в рыцари молодого, одетого в доспехи воина. – Потрясающе. Они как живые.

– Я знала, ты всё поймёшь. – Бринн дотронулась до её руки. – В этом зале всё по-другому. Здесь нет и следа печали.

– Почему ты считаешь, что все остальные залы погрузились в скорбь? Что здесь произошло?

– Они все оставили Гевальда, – просто ответила она. – Он больше не захотел войн и вложил свой меч в ножны, однако другие воины не были к этому готовы. Был построен замок, им не с кем стало воевать, и они заскучали здесь, в Гвинтале. Они любили сражения, их жизнь состояла из битв. Один за другим они уезжали отсюда, в замке остались только Гевальд и Бентар. После их смерти последние слуги переселились в деревню.

– Кроме потомков Бентара.

Бринн согласно кивнула.

– Они не захотели покидать замок и построили небольшой дом неподалёку отсюда. Завтра я покажу тебе его. – Она взяла факел у воина из руки и, пройдя через весь зал к камину, разожгла огонь. Дерево занялось сразу, весело потрескивая, наполняя комнату жарким теплом. – Но это никогда не значило… что это особое место. Я хотела оказаться здесь вместе с тобой.