Текст книги "Дьявольская игра"

Автор книги: Френк Г. Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

7

Майк обещал Жанет снять некоторые швы, которые можно снимать на пятый день после операции. Он приехал в больницу утром и нашел девушку в состоянии глубокой озабоченности.

– Я не сомкнула глаз ночью, – произнесла она, когда пришел он и медсестра с тележкой для инструментов, – я боюсь, что швы разойдутся, и останется множество шрамов. Я видела такое у больного в Чикаго, которому делали подтяжку лица.

– Ничего такого не случится, – пообещал Майк и начал снимать повязку с небольших ран в уголках ее глаз.

Ранки прекрасно заживали. Аккуратно удалив нитки, он осторожно снял пластиковую маску и хлопковую подкладку, находившуюся под ней. Ослабив повязку на маленьком разрезе, который он сделал на самом кончике носа Жанет, чтобы вставить Г-образную кость, ставшую ее новой переносицей, Майк удалил два стежка и вернул повязку на прежнее место.

– Хотите посмотреть? – спросил он, приспосабливая небольшое зеркало в середине стола, укрепленного поперек постели.

– Вы не сняли швы с моего рта.

– Они абсорбируемые и отпадут через несколько дней.

– Да! И попадут ко мне в пищу?

– Они легко усваиваемые. Не беспокойтесь о них. – Она все еще не открывала глаза, и Майк добавил: – Вам все же следует посмотреть перед тем, как я наложу маску обратно. Ваше новое лицо прямо произведение искусства.

Жанет крепко ухватилась на его руку перед тем, как открыть глаза. Затем, когда изображение в зеркале прояснилось, ахнула от неожиданности, удовольствия и недоверия.

– Вы действительно сделали меня похожей на Афродиту из энциклопедии, – воскликнула она, – я была уверена, что вам это не удастся, учитывая то, в какое месиво было превращено мое лицо.

– Вы удовлетворены?

– О Майк, конечно! Я чувствую себя как Элиза из «Моей прекрасной леди».

– Я знаю, что вы станете петь: «Я танцевать хочу, я танцевать хочу…», верно?

– Даже больше этого. Несмотря на эхи..

– Экхимоз.

– …о котором вы меня предупреждали, я вижу, что мое новое лицо будет красивым, а не просто, как у Жанет до этого. А его необходимо опять закрывать?

– Да, примерно на неделю. Если вы опять обо что-нибудь ударитесь или упадете, то можете испортить всю мою тонкую работу, проделанную с вашим носом.

– Вы просто волшебник. Когда я первый раз пришла в сознание и увидела, насколько изуродована, мне не хотелось больше жить. Но сейчас…

– Перед вами целая новая жизнь первой красавицы. Вы задумывались над тем, что она будет собой представлять?

– Я мечтала быть прекрасной, о чем мечтают все девушки. Каждый раз, смотрясь в зеркало, я говорила себе, что эти мечты напрасны, но вы сделали их явью.

– Она сжала его руку. – Я надеюсь, вы выставите авиакомпании большой счет за эту работу. Она дорого стоит.

– Сейчас я лучше наложу маску обратно. Теперь, зная, что находится под ней, вы перестанете беспокоиться.

Майк работал, умело накладывая маленькие повязки на ранки в уголках ее глаз, которые, как он и обещал, приобрели немного восточный разрез. Затем он закрепил пластырем пластиковую маску на прежнее место, чтобы поддерживать ее скулы и четкий прямой профиль нового носа в нужном положении.

– Теперь присядьте на кровати и позвольте медсестре снять с вас рубашку, – сказал он, когда маска была зафиксирована, – мы проверим, так ли удачно обстоят дела со второй операцией, как с первой. Вы можете прикрыть грудь полотенцем правой рукой, когда мы снимем эластичные бинты.

– Зачем?

– Я достаточно консервативен и считаю, что женщина имеет право оставаться скромной, если пожелает, даже перед доктором.

Жанет Берк засмеялась:

– Да уж поистине консервативен, если учесть, какие купальники носят сейчас. Я уверена, вам также хочется увидеть результаты своей работы, как…

В этот момент спала последняя повязка и, поскольку сами заклеенные швы находились у нее под мышками, обновленные груди предстали во всей своей симметричной красоте. Никакие синяки или кровоподтеки не портили прелесть самой кожи, как это имело место на лице, и ее восторженный вздох удивления был для Майка лучшей наградой.

– Вы действительно одарили меня бюстом богини! – воскликнула она.

– Попробуйте их на ощупь. Сомневаюсь, что вы вообще сможете ощутить присутствие протезов.

Жанет слегка сдавила каждую грудь, и ее глаза еще больше расширились.

– Я не могу определить, где они заканчиваются и начинается силикон.

– Вы также вполне симметричны, – сказал он и стал снимать швы с двух разрезов. – Тридцать шесть – двадцать пять – тридцать шесть. Это не совсем соответствует размерам Венеры Милосской, но вполне пригодно для наших дней. И еще одно, – добавил он и заклеил пластырем последний разрез, который стал совершенно невидим под ее рукой, – я прошу вас носить бюстгальтер. Не имеет значения, насколько мал он будет, главное, чтобы он хоть немного поддерживал грудь и лишил протезы тенденции к сползанию вниз.

– Не беспокойтесь. Я не допущу никаких изменений в том, что вы со мной сделали. А вы можете сказать, сколько мне еще придется пробыть в больнице?

– Ваши челюсти должны оставаться в фиксированном состоянии примерно четыре недели, но вам необязательно оставаться здесь все это время. Думаю, еще две недели госпитализации будет достаточно. Когда у вас намечена свадьба?

– Никакой свадьбы не будет. Похоже, я послала Джеральда к черту.

– Вы не помните этого? – спросил Майк удивленно.

– Должно быть, это была вторая я, которая, как говорит доктор Маккарти, иногда преобладает. – Ее голос стал озабоченным. – Но я не могу допустить, чтобы кто-то внутри меня строил мою жизнь без моего ведома.

– По мнению доктора Маккарти, вторая личность является результатом сотрясения мозга и вскоре растворится.

– А если нет?

– У вас есть основания так утверждать? – спросил он.

– Не знаю, и в этом вся проблема. До сих пор все шло к лучшему. – Я получила новое лицо и красивую грудь, а с Джеральдом я все равно собиралась порвать. Но что бы ни делала моя вторая личность, я все равно за все отвечаю, правда?

– Боюсь, что так, если не будет другого объяснения.

– Что вы имеете в виду?

– Я не могу сказать точно, – сказал он ей, – но у меня есть теория, и когда я смогу обосновать ее, я вам расскажу. Что вы собираетесь делать после окончательного выздоровления? Вернетесь в Чикаго?

– Пока нет, а может быть, и никогда. Дядя Джордж хотел, чтобы я переехала в Вашингтон, и поскольку я уже здесь, я думаю, что останусь. Кроме этого, он считает, что жить в Чикаго будет для меня опасно, особенно сейчас, когда банда Лин Толман должна еще находиться там.

– Возможно, он прав. ФБР все еще охраняет вас.

– По мнению дяди Джорджа, мне следует укрыться где-нибудь, пока я не закончу работу над книгой, но мне не хочется находиться на положении затворницы в его квартире.

Майку пришла в голову мысль.

– У меня есть коттедж в Мэриленде на восточном берегу Потомака к югу от шоссе 1–495. Я как раз ехал туда, когда увидел, что ваш самолет падает. Коттедж находится в уединенном и удобном месте. У вас будет много времени для работы или просто для отдыха, и никто не узнает, что вы там находитесь.

– Звучит заманчиво, – сказала она, надевая рубашку, – но только, если вы разрешите мне его снять.

– Если вы настаиваете. Все равно я бываю там редко, только по выходным.

* * *

– Швы сняты, раны заживают хорошо, – написал Майк в истории болезни Жанет Берк перед тем, как уехать из больницы, однако ее ближайшее будущее беспокоило его больше, чем состояние ее здоровья.

Если демон, руководивший действиями признанной королевы чикагской секты поклонников дьявола, действительно переселился в тело Жанет Берк, как он подозревал, никто не мог сказать, когда эта вторая личность, если ее можно было назвать так невинно, может проявиться. До сих пор она появлялась только в «дьявольском» виде, если использовать определение Эллен Страбо, и делала маленькие пакости вроде разрыва помолвки Жанет Берк, которая, по ее собственным словам, уже сама была готова развалиться. Опасность появится тогда, когда она – эта вторая личность – заполучит полный контроль над симпатичной девушкой и во всю силу проявит свое порочное начало.

8

Из своей приемной Майк позвонил Джорджу Стенфилду в издательство.

– Хорошо, что вы позвонили, – сказал Стенфилд, – мне следовало позвонить вам несколько дней назад и извиниться за грубость Джеральда Хатчинсона.

– К счастью, он не мог ничего доказать, – сказал Майк, – до сегодняшнего утра я не знал, что Жанет прогнала его, пока она сама мне не сказала.

– И правильно сделала.

– А вы знаете, что все это сделала ее вторая личность?

– Нет. – Голос Стенфилда сделался печальным. – Означает ли это, что она преобладает в Жанет?

– Надеюсь, что нет. Она призналась, что сделала бы это сама, если бы ее не опередили, поэтому, может быть, я делаю из мухи слона.

Какую-то секунду на другом конце провода было молчание, потом Стенфилд сказал:

– Вы говорите странные вещи, Майк, объясните, что вы имеете в виду?

– Я и сам еще не уверен в этом, слишком уж невероятным это кажется, совершенно невероятным.

– Все равно, скажите, – попросил Стенфилд, – я видел достаточно странных вещей за свою карьеру корреспондента и никогда не закрывал на них глаза.

– Меня преследует мысль, что перед смертью Лин Толман демон, обитавший в ее душе, каким-то образом умудрился переселиться в тело Жанет, – признался Майк.

– Но это невозможно.

– Мой пациент, отец Джулиан Омира, является главным заклинателем-экзерсистом в своей епархии. Мы обсуждали с ним несколько случаев, которыми он занимался, так сказать, терапии изгнания, и, как он мне рассказывал, это соревнование между дьяволом и его гонителем – кто из них сильнее.

– Все это закончилось в средние века, – возразил Стенфилд.

– По мнению отца Джулиана, демоны хотят, чтобы мы так думали. Но если почитать официальные описания случаев изгнания, проведенных им и его помощниками, и послушать магнитофонные записи, вы сочтете это вполне вероятным.

– Но это не относится к Жанет. Я знал ее всю жизнь, Майк.

– Не забывайте, что вы видели ее лишь мельком с тех пор, как это произошло, если это вообще произошло.

– Вы рассказали ей о своих сомнениях?

– Нет. Я этого не сделаю, пока у меня не будет больше доказательств, но мне кажется, у нее самой есть подозрения. Возможно, двери в ее подсознание плотно закрыты и открываются в редких случаях, таких как первая стадия действия анестезии…

– О чем вы говорите, Майк?

– Я не рассказывал об этом вам раньше, вероятно, потому, что и сам не придавал этому большого значения.

– И он рассказал Стенфилду о потоке ругательств, вырвавшихся из уст Жанет перед тем, как начала действовать анестезия.

– И поэтому вы попросили послушать ее записи?

– Да. Голос и слова были те же. Создалось впечатление, что Лин Толман говорила губами Жанет.

– Я просто опешил, – признался Стенфилд, – я не могу в это поверить и не могу этого отрицать.

– Мне кажется, – что демон набирает силу, – сказал Майк, – по признанию Жанет, это ее вторая личность послала Джеральда Хатчинсона к черту.

– Ну, в этом случае она сделала нам одолжение, но что нам теперь делать?

– В настоящий момент ничего. Я могу ошибаться, и в этом случае с удовольствием признаю, что Маккарти прав, а его более простой диагноз о раздвоении личности правильный.

– Дай-то Бог.

– Я полностью с вами согласен. Я сказал Жанет сегодня утром, что она сможет покинуть больницу через две недели, но ей придется побыть в вашей квартире, по крайней мере, еще неделю. Таким образом я смогу проверить, как идет заживление швов под мышками, через которые я имплантировал протезы груди. После этого я предложил ей уединиться на некоторое время. Она сможет это сделать у меня в коттедже на Потомаке к северу от Головы Индейца.

– Там красивые места. Шериф Чарльз-Кантри Джим Нот мой старый друг. У него тоже домик у реки. Он часто рыбачит там, когда нерестится плотва.

– Уверен, Жанет будет там в безопасности, пока припухлость и кровоподтеки под кожей лица абсорбируются.

– Когда ткани вернутся в нормальное состояние, я планирую снять фильм о вашей прекрасной работе по восстановлению ее лица, – сказал Стенфилд, – но как вы собираетесь доказать или опровергнуть вашу теорию о переселении в нее злого духа Лин Толман?

– Вчера утром я делал подтяжку лица доктору Маккарти, Он будет находиться на одном этаже с Жанет еще дней десять. Может, за это время он сможет дать нам окончательный ответ.

9

Прошло еще несколько июньских дней. Майк с удовольствием наблюдал, что заживление ран двух его пациентов происходило довольно быстро. В конце второй недели после операции он снял пластиковую защитную маску с лица Жанет Берк. Майк был рад обнаружить, что кожа под ней уже начала терять свой темный оттенок, а сама Жанет была даже более прекрасной, чем созданная им модель.

В понедельник утром Майк принес бронзовую отливку своей модели из мастерской. Жанет сидела на кресле-каталке, греясь на солнце у края крыльца, и разговаривала с Рандалом Маккарти, который стоял рядом. Он начал ходить уже на третий день после операции. Лицо его ниже глаз было все еще забинтовано, а большой нос, торчащий над повязкой, придавал ему довольно странный вид.

«Красавица и зверь» – так назвал Майк эту пару, когда они начали встречаться на крыльце в стороне от постоянно входящих и выходящих больных, медсестер и профессоров, сопровождаемых группами студентов или обсуждающих тихими голосами какой-нибудь метод лечения. Других отдыхающих больных вокруг не было, поэтому крыльцо находилось в полном распоряжении Жанет, Майка и Маккарти.

– Мы с профессором планируем совместно написать еще одну книгу, как только я закончу историю Лин Толман, – сказала Майку Жанет.

– Мы собираемся рассказать всю правду о психическом явлении, которое делает возможным экстрасенсорное восприятие, – пояснил Маккарти, – описав и шарлатанство, и реальные вещи.

– Доктор Петерс, сто пятьдесят семь. Доктор Петерс, сто пятьдесят семь, – раздался голос оператора из ближайшего громкоговорителя, и Майк поморщился.

– Разработайте систему экстрасенсорного восприятия для замены больничной системы оповещения, и пациенты и персонал будут вам признательны, – сказал он.

– Я приступлю к ее разработке, как только вы выпустите меня отсюда, – пообещал Маккарти.

– Сейчас во всем мире появляется столько шарлатанских культов, что вы вполне можете создать собственную секту, опираясь на свой опыт и талант мага, прокомментировал Майк.

– Сейчас, когда вы сделали из меня гибрид Адониса и Сирано де Бержерака, это будет весьма просто.

– Благородный длинный нос Сирано не помог ему как любовнику, – заметила Жанет.

– Это потому, что он хотел только Роксану, моя дорогая. Я же всегда расставляю сети шире, и многим женщинам нравится благородный клюв вроде моего. Я в этом уже убедился. Почему же, как вы думаете, я просил Майка оставить его без изменений?

– Я уже писала об этих сумасшедших культах, о которых вы говорите, Майк, – сказала она, – на мой взгляд, это действительно сумасшествие.

– А что вы скажете о культе, где Лин Толман была главной служительницей?

– Я не могу сказать точно, что Лин была шарлатанкой. Но она и сама не претендовала ни на что большее, чем земное воплощение зла, титул невесты самого дьявола.

– А это вообще существует? – спросил Майк. – Я имею в виду дьявола?

– По словам самой Лин, она переселялась в некоторые другие тела, кроме того, которое использовала в тот момент. Помните те четыре убийства в Алабаме, когда там были расовые беспорядки?

– Смутно.

– Лин утверждала, что это ее рук дело. Она рассказывала, что работала официанткой в клубе курильщиков гашиша и фактически заставляла тех мужчин совершать убийства, пообещав переспать с ними.

– А почему она не оставалась в новых телах?

– Она утверждала, что может переселяться из одного тела в другое, но я никогда ей не верила.

– А она могла переселяться по желанию?

– Я не думаю, что для этого требовалось согласие принимающей стороны, однако Лин обладала очень сильным характером. Похоже, она всегда добивалась своего… даже в таких случаях.

Жанет повернулась к Маккарти:

– Вы специалист по паранормальным явлениям, Рандал. Никаких демонов в действительности нет?

– Моя дорогая, мы не можем ни в чем быть уверены в этом сумасшедшем мире, – сказал Маккарти снисходительно, – если бы я верил в Бога, но это не так, я бы также верил в эту абсурдную историю о том, как Бог сотворил мир, а затем дал мятежному ангелу по имени Люцифер право вести с Ним борьбу за обладание душами людей.

– По одной теории, – сказал Майк, – Бог послал своего сына Иисуса из Назарета на борьбу с Люцифером за обладание этими душами, что примерно уравняло их шансы. По крайней мере, священник, с которым я разговаривал, верит в это.

– Чушь! – возразил Маккарти. – Злых духов вообще не существует, только хорошие и плохие влияния борются в человеке за обладание его душой.

– Значит, вы признаете существование души, даже если не верите в Бога, – сказала Жанет торжествующе.

– Душа представляет собой сущность, наподобие электрического заряда. В лучшем случае она способна гальванизировать, используя термин электричества, группу клеток, превращаясь в живое функционирующее тело. Это не просто набор химических элементов, сваленных в кучу. Когда тело отслужило свой срок или разрушено, электрозаряд, душа, или назовите это как хотите, должна уйти в землю или в пламя со всеми остальными химическими элементами, составлявшими тело человека, если, конечно, она не найдет более подходящее тело для своего существования.

– Речь настоящего фундаменталиста, – сказал Майк с улыбкой, – признаюсь, никогда не ожидал услышать от вас такое.

– В современной парапсихологии нас не занимает, что душа, или назовите это как хотите, делает после смерти. Когда нам удастся определить источник, из которого она берет электрический заряд или что-то другое, что заставляет человеческие клетки функционировать, мы сможем освободить себя из клетки, которой является наше тело, и, используя секреты таких вещей, как астральное путешествие, мы можем послать наши эфирные тела куда захотим.

– И делать что захотите? – спросил Майк.

– Естественно. В этом весь смысл.

– А вы верите в эту чушь, как он сам это назвал? – спросил Майк Жанет.

– Когда я слушаю Рандала, я могу поверить практически во все, что он говорит, – призналась она с улыбкой, – он говорит очень убедительно. Жаль, что у меня не было таких учителей, как он, когда я училась в колледже. Но когда его нет, все, похоже, становится на свои места.

– Жанет сказала мне, что собирается пожить в вашем коттедже недалеко от Головы Индейца на той стороне реки, где расположен Мэриленд, доктор, – сказал Маккарти.

– Она снимает его на время работы над своей книгой, – подтвердил Майк.

– Двое моих знакомых, Роджер и Рита Ковен, хотели снять домик на июль и август на заливе Чесапик и приглашали меня пожить с ними, пока мое лицо не перестанет напоминать лицо негра, но ничего подходящего не нашли. А в вашем районе на Потомаке сдаются коттеджи?

– Не знаю, ко могу дать вам координаты агента, который сдавал мой коттедж, когда я был на стажировке в Нью-Йорке. Это Маджи Персонз. Ее бюро находится у нее дома у Головы Индейца.

– Я позвоню Рите домой, и она свяжется с вашим агентом. Роджер работает в Комиссии по атомной энергии, а Рита – стенографистка. Несколько лет назад мы все работали в Дюке.

– Ну, мне пора, – сказал Майк, – вы не хотите пройти со мной в вашу палату, Жанет, и показать мне, куда поставить эту бронзовую голову?

– Конечно. – Она встала с кресла. – Мы еще увидимся, Рандал.

– Не спешите. Я хочу прилечь после завтрака, – сказал он радушно, – если, конечно, моя психическая сила не поможет мне завлечь одну симпатичную медсестру, на которую я положил глаз, в отдельную палату.

– Вам не понравилась идея Маккарти поселиться возле вашего коттеджа на Потомаке, да? – спросила Жанет Майка, когда они направились в ее палату.

– С чего вы взяли?

– Определила по вашему голосу. Видите ли, я начинаю вас познавать все глубже.

– А я не знаю почти ничего, кроме того, что рассказывал ваш дядя о Жанет Берк, которая существовала до катастрофы самолета.

– Тогда вы знаете обо мне практически все.

– Я постараюсь проводить больше времени с вами, когда вы приедете в коттедж, если, конечно, вам не потребуется полное одиночество для работы.

– Нет же. Я рассчитываю, что вы будете приезжать на выходные и всегда, когда захотите.

– Я надеялся на ваше приглашение. Если Маккарти тоже будет там, я смогу следить за вами обоими, пока экхимоз не сойдет. Кроме этого, я никогда не был уверен, могу ли ему доверять, хотя и не знаю точно почему.

– Сначала мне тоже так казалось, но никто не был так внимателен ко мне с тех пор, как мы с ним оказались на одном этаже в больнице. Может быть, мое первое впечатление было ошибочным. До операции он походил на человека, который щиплет официанток и заглядывает в окна женских душевых.

– Я изменил его лицо, но больше ничего не исправлял.

– Тогда давайте оставим все это под сомнением. Подождем и посмотрим, – предложила Жанет.

* * *

Майк только что вернулся из кафетерия, когда позвонила Маджи Персонз, агент по недвижимости.

– Хочу поблагодарить вас за совет Ковенам обратиться ко мне, Майк, – сказала она, – я сдала им Лейк-коттедж у Лейбор-Дей. Миссис Ковен просила разместить их поближе к вам. Теперь они будут в четверти мили от вас.

– Вы нашли им место по телефону?

– Сначала миссис Ковен мне позвонила, но тут же приехала сама и привезла чек в оплату за первый месяц. Она прямо красавица.

– Я никогда их не видел. Один из моих пациентов, доктор Рандал Маккарти, будет жить с ними. На время поправки после операции.

– Вы сказали – Маккарти?

– Да, а что?

– Чек, который она дала мне, подписан Рандалом Маккарти. Наверное, он хочет быть поближе к вам из-за перенесенной операции.

– Не вижу причины. Я сделал ему только подтяжку лица.

– Значит, вы делаете такие операции мужчинам тоже. Надо будет на него взглянуть. Я тоже хотела сделать себе подтяжку. Если вы можете сделать мужчину симпатичным, то стоит попробовать.

– В любое время, Маджи, – сказал Майк, – я даже дам вам скидку. Да, где-то через десять дней мисс Жанет Берк приедет в мой коттедж. Она заканчивает работу над книгой, и ей нужно уединение.