Текст книги "Королева легионов Афины"

Автор книги: Филип Гриффин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

IX

Следующий день прошел для Кориния в суете и хлопотах. Каждый его житель, мужчина, женщина или ребенок, был занят приготовлениями к выступлению армии. Колесных дел мастера и плотники ремонтировали повозки и колесницы. Кузнецы, сапожники, портные и кожевенники штопали старое обмундирование и шили новое. Слуги мыли и чистили все, что входило в армейскую поклажу. Дети бегали с поручениями, принося воду, передавая сообщения и разнося посылки во всех направлениях. Артиллеристы ходили по городу, добывая необходимые припасы, проверяя имеющиеся и упаковывая все надлежащим образом. Лекари осматривали всех недужных, стараясь, чтобы ни одна царапина не ускользнула от их внимания. Ветеринары проверяли здоровье лошадей. Даже сторожевые псы и те не остались в стороне.

Цирюльникам в тот день пришлось выдрать пятьсот зубов. Через много лет они были сложены в специально изготовленную для этого костяную шкатулку, которую поместили в базилике в ногах статуи императора Клавдия, который присоединил Британию к Римской империи.

Гонцы и не занятые на других работах солдаты проверяли, как закреплен груз, все ли собрано на местах стоянок и в бараках. В порты были отправлены гонцы с приказом разыскать оснащенные грузовые галеры, с экипажем, готовым пересечь пролив.

Старшим посланцев был назначен Морган, а это значило, что он должен покинуть город одним из первых. Так случилось, что Урсула выглянула в окно своей комнаты, выходящее прямо на дорогу в Лондиний, как раз в тот момент, когда на ней показался Морган. Стражник у ворот протрубил громко и пронзительно, потом сигнал дополнился еще тремя короткими звуками, и с той части казарм, где квартировались гонцы, послышался громкий прощальный клич. Морган, вылетев за пределы городских ворот уже во весь галоп, постепенно стал удаляться в сторону Лондиния.

Когда всадник подъехал к небольшому подъему на дороге, из-за дерева перед ним показалась фигура и жестами приказала ему остановиться. Урсула сразу поняла, что это Кордула.

X

– Стой! – закричал Морган, натягивая поводья Гермеса.

– Вот как! – игриво сказала Кордула. – Ты думал, что сможешь ускользнуть, да? Думал, что уедешь, так и попрощавшись?

Морган отъехал совсем недалеко от города, и поэтому спешиваться ему было нельзя. За ним наблюдали десятки глаз, и такой поступок посланника мог быть воспринят как плохое предзнаменование. Он потянулся к своей возлюбленной, которая привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его на прощание.

– Кордула, мне нельзя задерживаться, я должен торопиться. У нас мало времени, и мое задание…

– О, замолчи! У меня тоже есть задание: поймать порыв легкого ветра и заставить его исполнить обещанное. – Кордула старалась говорить легко и шутя, но голос предательски дрожал. Сердце ее было полно любви к молодому красавцу, который присоединился к гарнизону всего два года назад. Морган был сыном коневода из приграничных земель. Его отец погиб, когда ирландцы напали на их ферму и выжгли ее дотла. Морган в то время впервые отправился в гарнизон в Деве.

Когда он вернулся, на месте дома нашел только пепелище. Единственное, что у него тогда осталось, – молодой, сильный черный жеребец Гермес, на котором Морган отправился бродить по свету. Они вместе поступили на службу в армию. Осторожный, умный юноша с хорошо подвешенным языком со своим удивительно быстроногим конем быстро завоевал симпатию Константина и репутацию самого скорого гонца на британской земле. Морган и в жизнь Кордулы ворвался как безудержный мартовский ветер. Темноволосый юноша и девушка с рыжими волосами и россыпью веснушек сразу проникнись взаимной пылкой любовью.

– Почему бы тебе не выехать с открытого места, а потом вернуться и встретиться со мной, скажем, в Хог Ботом Вел? – предложила она. – Я буду там очень скоро, совсем одна. И у меня есть для тебя сюрприз…

Но Морган ее прервал.

– Нет, – твердо сказал он. Однако лицо его выдало то, что скрыл голос. Кордула увидела, как сильно хотелось ему согласиться.

– Прошу тебя! – умоляла она. – Совсем ненадолго!

– Нет. – Морган решительно отстранился от девушки, пытавшейся погладить его лицо и поцеловать. Жеребец от неожиданно резкого движения своего наездника отпрыгнул в сторону, и Морган с трудом удержал его на месте. – Нет, любимая. Я должен ехать.

– Тогда возьми меня с собой, – простодушно предложила она. Разум ее понимал, что это невозможно, но каждая частичка ее тела стремилась быть рядом с ним, уехать вместе и никогда не терять его из виду.

Наконец он освободился от руки Кордулы. Гермес тут же успокоился, и Морган смог взглянуть в ее глаза и нежно сказать: «Мне очень жаль, но я не могу этого сделать».

С этими словами он хлестнул коня, и огромный жеребец рванулся вперед, прочь от города. Морган, обернувшись, на прощание махал Кордуле рукой, пока не скрылся из виду. На девушке была ярко-красная накидка, краем которой она тоже махала вслед Моргану, даже когда он растворился в придорожном пейзаже.

Прошло немало минут с тех пор, как исчез силуэт всадника на черном коне, а Кордула так и стояла, застыв на месте. Накидка безвольно повисла на поднятой руке, потом упала и свернулась возле ее ног. Кордула в слезах осела в дорожную пыль. Ее сердце было разбито.

XI

Урсула знала, что, как только Морган исчезнет за линией горизонта, каждая секунда жизни будет приносить Кордуле невыносимые страдания. Она не сможет ни думать, ни мечтать ни о чем, кроме его возвращения. Урсула знала об этом, потому что чувствовала то же самое, когда уезжал Констант.

«Выдастся ли нам возможность побыть наедине перед расставанием?»

Она вспомнила о том, как много должно быть сделано для того, чтобы поход и переправа через пролив были успешными и безопасными. И за этим следили старшие полководцы и военачальники.

«Я не увижу его сегодня до поздней ночи, если увижу вообще. А завтра при первом луче восходящего солнца он уедет со своими войсками».Ее пронзила ужасная мысль о том, что она сможет попрощаться с ним только на публике в окружении вельмож.

– Олеандра! – крикнула она. – Беги к казармам и передай Константу сообщение. Скажи ему, что я бы хотела с ним встретиться, когда они сделают перерыв на ужин.

– Прошу прощения, госпожа, но я только что слышала, что генералы и ваш отец уже приказали, чтобы горячие блюда и угощения принесли прямо в залу, где они совещаются. Они не будут делать перерыв на ужин.

– Тогда скажи ему, что я буду ждать его в полночь в дворцовом саду.

– Слушаюсь, госпожа.

Урсула снова посмотрела за окно, на фигуру все еще рыдающей на дороге кузины. Глубоко вздохнула, промокнула глаза краешком платка и вернулась к своему рукоделию.

XII

Полночь застала Урсулу в самом нарядном летнем платье, сидящей на колоннаде дворцового сада. Она смотрела на звезды. Там сияла Малая Медведица, созвездие, в честь которого ее назвали. [18]18
  Женское имя Урсула восходит к латинскому названию созвездия Малая Медведица – Ursa Minor.


[Закрыть]Вечный танец вокруг Полярной звезды объединял ее с Большой Медведицей.

– Неужели только на небесах мы сможем найти свое истинное прибежище, где проведем вечность наедине и в объятиях друг друга? – спросила она вслух.

Так она просидела всю ночь на своем посту, пока предрассветная дымка не разбудила петуха и его крик не прервал ее размышлений. Олеандра тихо посапывала невдалеке, под разлапистой ивой. Петушиный крик возвестил начало нового дня, и дворцовые кухни почти сразу наполнились звуками пробуждающейся жизни. Проснулись и засуетились слуги. Ночной отдых закончился.

Урсула глубоко вздохнула и пошевелилась.

– Пойдем, Олеандра, – сказала она, с трудом разминая затекшие суставы. – Пора готовиться к прощальному параду.

Олеандра зевнула и медленно поднялась на ноги, чтобы отправиться вслед за Урсулой. Проходя по колоннаде, она заметила маленький предмет, лежащий возле опустевшего стула, наклонилась и подняла его.

– Госпожа! – крикнула старая служанка. – Вы обронили свой портрет!

XIII

Констант в парадных доспехах выглядел великолепно. Его шлем и панцирь были начищены и отполированы. Яркие цвета туники и плаща оттеняли блики утреннего солнца на доспехах. Он был свежевыбрит, что смягчало усталые тени под его глазами. Он тоже не спал всю ночь, проведя ее над военными картами со своими командирами.

Его солдаты, конные воины, уже сидели верхом. Они выстроились группами по двадцать человек: по пять в четыре ряда. Парад проходил в Форуме Кориния, единственном месте, способном вместить столько людей за раз. Солдаты выезжали на арену, делали полный круг, после чего покидали город. Сегодня только авангард Константина сможет покрасоваться в парадной форме, пройти конным строем через весь город и послушать речи на прощальной церемонии. Основные корпуса пехоты и кавалерии выйдут в поход в своей обычной униформе. И не станут собираться вместе, в единую армию до тех пор, пока они не дойдут до широкой равнины по дороге, ведущей в Лондиний. Для проведения прощальной церемонии трон Дионота был поставлен в конце Форума, на возвышение, застеленное большим фиолетовым ковром. В королевской свите были принцесса Урсула, высокопоставленные гости из Рима с женами и местная знать с семьями, включая Бриттолу, Марту, Саулу и Кордулу. Пинноса тоже была там, на этот раз одетая в дорогое нарядное платье, белое с золотой каймой. Ее длинные рыжие волосы были украшены желтыми и алыми лентами.

Констант стоял у ступеней подиума, сосредоточенный, держа шлем с перьями возле правого плеча. Константин и Геронтиус на конях располагались в качестве Почетного караула по обе стороны от подиума, на котором восседал король со свитой. На обоих жеребцах были парадные церемониальные маски, такие тяжелые и громоздкие, что их приходилось снимать, чтобы перевести лошадь с места на место. Рука Геронтиуса, раненная в поединке предыдущего дня, была перевязана.

Подруги Урсулы не смогли отказать себе в удовольствии потешиться над злобным толстяком. Марта подвела к нему других девушек со словами: «Обратите внимание на этого огромного воина, могучего генерала, принявшего поражение из рук одной девицы!» И все начали смеяться.

Геронтиус покраснел и старался смотреть прямо перед собой, делая вид, что никого не видит.

– Ты ведь понимаешь, о чем они говорят, не правда ли? – игриво спросила Пинноса. – Ах, даже у роз есть шипы!

К этому моменту он уже с трудом сохранял самообладание. Он кипел от ярости, стискивая зубы, а Пинноса продолжала говорить.

– А на этой розе ещепредостаточно шипов, Геронтиус!

Теперь девушки потешались так громко, что вся свита стала выражать неудовольствие. Урсула была вынуждена покинуть свое место возле отца, чтобы утихомирить подружек.

В этот момент резкий сигнал рога призвал собравшихся к тишине, и король Дионот вышел вперед, чтобы поприветствовать пришедших на Форум.

– Люди Кориния, уважаемые гости и солдаты британской армии! Я стою пред вами, в смирении перед великолепием силы и мужества нашей армии! Конная Армия, я приветствую вас! – Он поднял руки высоко над головой. В лучах утреннего солнца его перчатки мерцали от особого покрытия из золота и молотого стекла. Толпа отозвалась восторженными восклицаниями.

– Сегодня вы нас покидаете. Вскоре вы смело отправитесь через море на помощь нашим оставшимся без защиты друзьям. Безо всякого сомнения, там вам предстоит дело, связанное со сложностями и опасностями, но такие сильные и смелые воины легко справятся с любыми из них. Пусть наши братья в Германии и Галлии знают, что британская армия – самая сильная в Риме!

Одобрительный рев толпы прервал его.

– Идите же, мужи Британии! Идите и спасите Германию и Галлию, выполните свой долг! Герои! Защитники! Станьте легендой! – Король сделал паузу, дождался, пока толпа стихла, а потом продолжил более спокойно: – Только запомните мои слова. Когда вы покинете наш драгоценный остров, который мы считаем своим домом, помните, что каких бы славы и почета вы ни достигли на континенте, вы навсегда останетесь для него чужаками. Только для нас и только для родных мест вы будете сыновьями, братьями, мужьями и настоящими друзьями. Поэтому, став героями, возвращайтесь домой. Принесите свою славу и победу домой! Но самое главное… – он помедлил. – Главное – возвращайтесь домой! Живыми и здоровыми! И как можно скорее!

На мгновение над Форумом повисло молчание, и бравые кавалеристы обменялись взглядами со своими любимыми.

Все время, пока говорил отец, Урсула наблюдала за Константом. Он стоял навытяжку лицом к Форуму, но она знала, что он может видеть ее краем глаза. Когда речь короля подходила к концу, на его скуле явственно заблестела слеза.

– Видишь эту слезу? – прошептала она чуть слышно на ухо Кордуле, которая стояла рядом с ней. – Как бы я хотела ее отереть.

– И поцеловать? И коснуться рукой?

Сестры посмотрели друг на друга. По их щекам струились слезы, губы дрожали. Урсула потянулась к Кордуле и крепко сжала ее руку. Все ее существо отчаянно стремилось прижаться к Константу, но торжественность парада не позволяла и мыслей о подобных вольностях.

Во внезапно образовавшейся пустоте молчания Урсула вдруг почувствовала, что задыхается от собственного бездействия. Она была готова закричать от отчаяния, но вдруг, будто во сне, почувствовала, что медленно отпускает руку Кордулы, поднимает ладони и начинает аплодировать. Вдох, выдох, и весь Форум присоединяется к ней, с криками и овациями. Даже всадники стучали копьями о свои щиты.

Константин обнажил меч и широко взмахнул им, требуя тишины.

– Жители Кориния, досточтимые гости и воины Конной Армии! Я свидетельствую о великой чести, оказанной мне, о чести служить великому королю Дионоту! – Он низко поклонился под одобрительные крики зрителей. – Я также свидетельствую о величайшей чести служить воистину самому смелому и благородному народу во всей Римской империи, гордым жителям Британии! – Он снова поклонился под усилившиеся крики и лишь потом продолжил: – Воины Конной Армии! Никогда не забывайте о главном! Британия – больше чем просто дом для вас. Она – наша жизнь. Ваш почетный долг – защитить свой дом ото всех врагов, где бы они ни были: здесь, на этом острове, или за морями. И никто не сможет исполнить этот долг лучше вас. Салют вам,смелые воины! Воплощенная отвага Британии! Мужество Британии! Сердце Британии!

Поднявшийся одобрительный гул вновь заставил его замолчать. Ожидая, пока смолкнут крики, Константин взглянул на сына и девушку, которая в один прекрасный день должна была войти в его семью.

– Вы долгое время оказывали мне честь, – продолжил он, – доверяя мне защищать вас от опасности. В ответ же, братья бритты, я тоже давно отдал вам самое дорогое, что у меня было, – свою жизнь и верную службу. Сейчас же я отдаю вам то, что дорого мне больше жизни. Я отдаю вам своего сына, Константа!

Толпа снова взревела. Константин принял ее приветствия взмахом руки.

– И сейчас я говорю своему сыну: выполни то, что поручает тебе твой король! Вернись домой! Вернись домой целым и невредимым. Возвращайся поскорее. Но самое главное, возвращайся сюда не потому, что здесь безопасно, а потому, что здесь тебя ждет твое будущее. Твоя красавица невеста, принцесса Урсула!

К реву толпы добавился свист, рев труб и горнов, бой барабанов. Урсула подняла руки, и из ее рукавов вылетело по белому голубю. Оглянувшись, Урсула быстро подмигнула Пинносе, которая помогла ей придумать и исполнить этот трюк.

Публика бушевала от восторга.

Константин снова обнажил и поднял меч, прося тишины.

– Я желаю вам обоим счастья, и пусть ваше будущее будет благословенно множеством детей и внуков. И тогда… тогда, может быть, я смогу отдохнуть от исполнения своего долга. Отдохнуть, наконец, обретя защиту семьи!

Пока публика смеялась шутке Константина, Урсула решительно спустилась по ступеням, подошла к Константу, взяла его лицо в свои руки и поцеловала в губы. Одобрительные возгласы «Еще!» почти оглушили ее. Урсула не заставила себя упрашивать, и на этот раз Констант ее крепко обнял. Немного отстранившись, она подала ему маленький кисет, который вышивала все последнее время.

– Что это? – Константу пришлось кричать.

– В нем мой маленький портрет, который написала Бриттола. Мы сделали для него рамку из дерева и серебра. Я украсила ее сама. Это для того, чтобы тебе легче было меня вспоминать. – Рассказывая ему об этом, Урсула осторожно надевала бечевку кисета ему на шею. Повиснув, подарок ударился о панцирь. Урсула увидела, как глупо это выглядит, улыбнулась и заправила его внутрь, под доспехи. Потом она посмотрела Константу в глаза.

– Он всегда будет со мной. Я не сниму его даже во время купанья. – Он крепко обнял Урсулу за плечи и вгляделся в ее глаза. – И запомни: только в твоем голосе я слышу зов семьи. Только в твоих глазах отражается мой дом.

Она так много хотела ему сказать, но из ее уст смогли вырваться только два слова: «Возвращайся скорее». Они поцеловались в третий раз, и публика взвыла от переполнявших ее эмоций.

–  Внимание! – взревел Константин, перекрывая многоголосые крики.

Констант отпустил Урсулу. Не в силах его остановить, она наблюдала за тем, как он надевал шлем и поправлял плащ. Вот он садится на коня, поправляет меч и выезжает на позицию перед строем. Его помощник подал ему штандарт, и когда Констант поднял знамя над головой, Форум взревел еще громче, хотя, казалось, это было уже невозможно.

– Генерал! Вывести войска!

– Слушаюсь! Легионеры! Вперед, марш!

Констант развернул коня и отсалютовал королевской свите и высоким гостям. В тот момент их с Урсулой глаза все-таки встретились. У них было лишь одно драгоценное мгновение, но они оба сумели за него сказать друг другу очень многое. Их глаза говорили: «Береги себя!», сердца вторили: «Помни меня!», «Я дождусь тебя!», «Я тебя не забуду!» Но время истекло. Прощальные слова произнесены, и вот конь Константа развернулся и повлек своего всадника прочь. Констант приложил руку к губам и послал ей воздушный поцелуй. Она едва успела ему ответить, пока он мог ее видеть.

Воины объезжали Форум по почетному кругу, салютуя королю и его свите, и выезжали на центральную улицу, ведущую к Главным Воротам, Лондинию и континенту. Теперь Урсуле был виден только штандарт, парящий в мареве над перьями многочисленных шлемов.

Кордула с подругами, как и другие люди на Форуме, побежали к выходу за легионерами, крича последние слова прощания. Голос Бриттолы звучал громче всех остальных: «Да пребудет с вами Господь!»

Одна Пинноса не бежала вслед за толпой. Она обняла Урсулу и прислонила голову сестры к своему плечу.

– Пойдем, – сказала она. – Ты устала. Тебе надо вернуться к себе и выкроить пару часов сна до отъезда Константина. Все закончится около полудня, и в нашем распоряжении останется еще целый день. Я прикажу приготовить нее для конной прогулки, мы поедем все вместе. Уедем из города, оставим все это позади и поднимемся на северные холмы. Ты найдешь для себя славное тихое местечко для отдыха, а я… – Она улыбнулась. – А я смогу немного поохотиться.

Урсула кивнула и позволила Пинносе отвести себя во дворец. Как только Урсула и Пинноса вышли из Форума, Бриттола, Кордула, Марта и Саула бросились им вдогонку. Шесть девушек, в самом расцвете своей красоты, рука об руку двигались в одном направлении.

ГЛАВА ВТОРАЯ
БЕЗЗАЩИТНЫЕ

I

Под предводительством Пинносы Урсула, Бриттола, Кордула, Марта и Саула возвращались с двухдневной охоты в полных дичи лесах короля Дионота. Ранним утром, свежие и бодрые, но уже соскучившиеся по уюту опочивален, девушки выехали из леса. Они направлялись к главной дороге на Кориний, в нескольких милях севернее Глостера.

Поднявшись на холм, они увидели крытую телегу, на которой ехала крестьянская семья. Даже издалека было видно, что ослами, впряженными в повозку, управлял глубокий старик. Рядом с ним сидела молодая женщина с двумя грудными детьми, громкие крики которых разносились по округе. Две старшие девочки устроились в задней части телеги вместе со скарбом. Три раба шли впереди, нагруженные одеждой, флягами с водой и даже кое-какой мебелью.

Пинноса подала своей группе сигнал остановиться и вместе с Урсулой поскакала вперед, чтобы узнать, в чем дело. Подъехав поближе, Пинноса узнала сидевших на телеге.

– Эльвина Галик? Хьюлвен? – спросила она. – Что случилось? Куда вы едете?

– Пинноса? Это правда ты? – Молодая женщина, Хьюлвен, с тревогой оглянулась и обняла детей. – Тише, дети. Это друзья, – сказала она им.

Старик, казалось, не замечал двоих всадниц, которые вплотную приблизились к его телеге. Он смотрел прямо перед собой, сохраняя полное молчание. В его глазах, поблескивавших страхом и настороженностью, затаился ужас, о котором явно он не мог забыть, но и не хотел вспоминать.

Хьюлвен заговорила:

– Они пришли в долину со стороны побережья два дня назад. Это были ирландцы. Они убивали, обирали и живых, и мертвых, а что не могли унести, все сжигали. Нам повезло, что мы смогли вырваться из этого ада. Отец рыбачил чуть выше по течению, когда услышал жуткие крики гончара Джинрета, они забили беднягу до смерти. Отец со всех ног помчался на ферму, и у нас только хватило времени побросать что-то из вещей на телегу и бежать, пока нас не увидели. Когда мы добрались до возвышенности и оглянулись, то увидели лишь клубы дыма… На том месте, где стоял наш дом… – Она замолчала. Воспоминания были слишком мучительными. Дети снова захныкали, и она принялась укачивать их. Потом Хьюлвен глубоко вздохнула и продолжила.

– Когда мы добрались до Магниса, он уже был наводнен беженцами. Там тоже было небезопасно, поэтому мы отправились дальше, в Глостер. Туда мы приехали этим утром, перед самым рассветом, и сразу же отправились к гарнизонному центуриону, чтобы просить его послать солдат на защиту от убийц и мародеров! Но он ничего не смог сделать. В его распоряжении оказалось только пятьдесят солдат, и они нужны ему, чтобы защищать город. Однако он сказал нам о том, что вся армия стоит в Коринии. Поэтому мы и отправились туда, чтобы разыскать нашего Джилдреда и…

– Он ушел, – перебила ее Пинноса. – Они все ушли. Вся армия ушла на континент. – Пинноса напряженно подалась вперед. – Хьюлвен, скажи, а моя семья? Ты их видела? Они живы?

Хьюлвен посмотрела на нее. Ферма Галиков располагалась всего на несколько лиг выше дома, где жила семья Флавия. После долгой паузы Хьюлвен покачала головой и прошептала: «Я их не видела… Мне очень жаль…»

Почувствовав волнение всадницы, Артемида остановилась. Заметив, что Пинноса отстала, Урсула увидела, что ее взгляд застыл; девушка напряженно размышляла, будто перед охотой или турниром.

– Слушай меня внимательно, – быстро сказала она Хьюлвен. – Я – принцесса Урсула, дочь короля Дионота и подруга Пинносы. Возьмите наших слуг с собой в Кориний. Вы сможете это сделать? – Хьюлвен кивнула. – Спасибо. Вас щедро наградят. Когда вы доберетесь туда, отправляйтесь прямо во дворец и расскажите обо всем королю. Скажите ему, что вы встретили меня и Пинносу на дороге и что мы отправились в Глостер. Тебе все понятно? – Хьюлвен снова кивнула.

Оглянувшись и увидев, что остальные девушки почти догнали Пинносу, Урсула развернула спою серую кобылу Быструю и отправилась следом за ними. Подъехав к ним поближе, она негромко заговорила:

– Похоже, что на семью Пинносы напали ирландские кочевники.

– Нет! – воскликнула Бриттола. – Откуда ты…

–  Мы идем! – наполнил воздух громкий клич Пинносы. Она заставила Артемиду резко развернуться, подняв ее на дыбы. Когда Пинноса пролетала мимо остальных членом группы, ее искаженное гневом лицо напомнило им изображения богини воины. – Вперед!

– Следуйте за ней! Не отставайте! – крикнула Урсула. Девушки пустили лошадей в галоп.

Урсула обернулась к Олеандре:

– Мы должны ехать в Глостер и дальше, в приграничный город, чтобы убедиться в том, что семья Пинносы в безопасности. Скажи отцу, что я вернусь через несколько дней и приведу остальных с собой. Я прослежу за тем, чтобы с ними ничего не случилось. – Она показала на припасы, которые служанка везла в переметной сумке. – Мне понадобится кое-что из еды и фляги с водой.

Олеандра торопливо приторочила сумку к седлу Быстрой, бормоча про себя:

– Это, конечно, хорошо, что ты позаботишься об их безопасности, только кто будет заботиться о твоей?

Закончив возиться с мешком, она схватила Урсулу за ногу в стремени.

– Я знаю, раз ты что задумала, тебя уже не остановить. Ты с детства была неугомонной, а с возрастом становишься еще упрямее.

Урсула, с беспокойством смотревшая на удаляющиеся спины подруг, теперь взглянула на Олеандру. Они обменялись улыбками, и только тогда служанка ее отпустила.

– В Глостер и за его пределы! – крикнула Урсула, когда Быстрая сделала первый скачок. – Я иду!