Текст книги "Богатство Лас-Вегаса"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Убежали в армию. Филип, должно быть, подписал документы. Боже мой, Су Ли, Саймону ведь всего шестнадцать. Как же он мог так поступить со мной?
– Подождите, вы не можете этого знать. Возможно, они просто уехали на пару дней. Давайте перейдем в вашу комнату и посмотрим, нет ли там записки. Это единственное место, куда мальчики могли ее положить. Вы идите, а я проверю еще у мистера Торнтона.
– Я сама загляну к нему, – остановила ее Салли, а через минуту уже вышла из комнаты мужа. – Он с ними не уехал. Ничего из того, что у него есть ценного, не пропало. Все на месте. Не могу поверить. Ни записки, ни письма. Ничего.
– Нашла! – воскликнула Су Ли, появляясь из комнаты хозяйки. – Саймон никогда бы не уехал вот так, не оставив никакого объяснения. Это лежало у вас под подушкой.
* * *
Примерно через час, когда все слезы были уже выплаканы, Салли поднялась с дивана. В глазах застыли решительность и холод.
– Мне нужно отыскать Филипа. Ты не знаешь, где он может быть?
– Я могу сходить поискать его.
– Думаю, что… сначала я кое-куда позвоню. – Салли подняла трубку, подождала, пока ответит оператор, и сказала: – 2456.
– Руби, это Салли Торнтон. Если Филип там, передай ему, пожалуйста, чтобы срочно возвращался домой. Да, срочно. Если его нет, но ты его где-то увидишь, сделай то же самое.
– Я пришлю его домой, Салли.
– Он у Рыжей Руби, Су Ли. – Силы покинули ее так внезапно, что она ухватилась за столик, дабы не упасть.
Едва Филип Торнтон переступил порог дома, как жена тихо, но со сдержанной яростью, сказала ему:
– Я желаю услышать объяснение: почему ты позволил нашим сыновьям уйти добровольцами в армию? Не отрицай, Филип. О черт, что толку-то? Дело сделано. Я не могу и не прощу тебя, Филип.
– Салли, ты хочешь сказать, что и Саймон…
– Не разыгрывай из меня дурочку, Филип. Неужели ты не знал?..
– Именно это я и пытаюсь тебе объяснить. Да, я подписал бумаги на Эша. И я сделал бы это еще раз. Но насчет Саймона мне ничего не известно.
– Не надо, Филип, я слишком огорчена и не хочу, чтобы мы сейчас сказали друг другу такое, о чем потом пожалеем. Сказанного не воротишь.
Понурившись, Филип вышел из комнаты. Су Ли вместе с хозяйкой поднялись наверх.
– Моя мать ошибалась, Су Ли. И я тоже. Считала, что сердце мне разобьет первенец, и приняла меры против этого. А оказалось, что второй сын… Откуда же мне было знать? Я думала, что обезопасила себя. Теперь мне понятно, что чувствовала моя мать. Но как же я могла так обмануться? Чем заслужила такое? Может, провинилась тем, что не любила Филипа? И за это наказана?
– Нет, миссис Салли. С вашими сыновьями ничего не случится, я это чувствую здесь, – сказала китаянка, положив руку на грудь. – Мы, китайцы, кое-что в этом понимаем. Поверьте мне. Вы устали. Вам нужно поспать.
– Ты мой добрый друг, Су Ли. Мне бы почаще говорить тебе это.
– С ними все будет в порядке. У меня легко на сердце, а это верный признак того, что они вернутся. Серьезно, миссис Салли. Я в это верю, и вы должны поверить. Поговорим обо всем утром.
* * *
На следующее утро, надев серый мешковатый халат Тули и перевязав волосы чистой тряпицей, Салли принялась за уборку в комнате Эша. Она вошла туда, держа в руках три больших мешка, загрузила его вещи в них и вытащила в холл. Затем перевязала мешки, выволокла их к лестнице и столкнула вниз. Позже Филипу придется убрать все в подвал.С каким-то остервенением стащила с окон занавески и шторы, сняла и скомкала постельное белье. После этого Салли принялась чистить, мыть, скрести. Отполировав мебель, она буквально выползла из комнаты и захлопнула дверь. Если бы у нее был ключ, Салли заперла бы ее на замок. Сверху она позвала Тули.
– Принеси мне чашку кофе, пожалуйста. Погорячее, – добавила Салли и опустилась на ступеньку с растрепанными волосами, с подоткнутыми полами халата, струящимся по лицу потом. – И сигарету. Лучше целую пачку. Да, и пепельницу.
Салли курила уже третью сигарету, когда внизу пропел звонок: два… три раза. Тули открыла входную дверь.
– Дэвин Роллинз к мисс Торнтон, – объявила служанка.
– Я здесь, мистер Роллинз, наверху, – сказала Салли, выпуская в воздух почти идеально круглое колечко дыма. – Думала, что предупредите по телефону о своем визите. Так ведь мы договаривались?
– Я и звонил несколько раз за последние дни, но никто не отвечал. Нужно подписать кое-какие документы, я принес их с собой. Если не вовремя, я могу зайти как-нибудь в другой день или принести их вам в офис.
– Поднимайтесь-ка сюда, – сказала Салли, – мой офис сегодня здесь.
Глаза его блеснули, губы тронула улыбка, и через пару секунд Дэвин Роллинз уже сидел рядом с ней.
– Кофе, сигареты? – сухо осведомилась Салли.
– И то, и другое. Здесь у вас так… э… уютно. Не припомню, чтобы мне доводилось вести дела, сидя на лестнице. Ваше колено или мое? – усмехнулся он, протягивая ей папку и ручку.
– Мистер Роллинз, неужели вы полагаете, что я подпишу все эти бумаги, не читая?
– Разумеется, нет. Пока вы будете их читать, я выпью кофе и выкурю сигарету. Встреча со следующим клиентом у меня только после ланча, так что время еще есть. И то, что вы подпишете документы, ни в коей мере не означает, что вы и в дальнейшем обязаны пользоваться моими услугами. Мне просто нужно познакомиться с клиентами дяди и доделать некоторые дела.
Салли пробежала глазами переданные ей бумаги. Присутствие этого мужчины мешало сосредоточиться, смысл прочитанного ускользал. От Роллинза исходил аромат табака, хорошего мыла и еще чего-то, напоминавшего ей сад в Санрайзе на исходе весны. Да, запах свежей земли. Интересно, а чем пахнет сейчас от нее самой? Мылом «октагон» и отбеливателем?Она посмотрела на свои ногти с потрескавшимся лаком.
– Похоже, все в порядке, – сказала Салли.
– Тогда подпишите.
– Нет. Оставьте их у меня. Я просмотрю еще раз позже и занесу вам завтра в первой половине дня.
– Вы только притворялись, что читали? Тут нет ничего, требующего особого осмысления. Отсрочка может стоить вам денег. Вести дела подобным образом глупо.
– Действительно, – протянула Салли. Может быть, он вовсе и не ее судьба? —Вы слишком нахраписты, мистер Роллинз. Не думаю, что мне это нравится. Я подпишу бумаги, когда буду готова к этому. Еще сигарету?
– Почему бы и нет? Мы ведь здесь ланч устроили, не так ли? – Он рассмеялся, и от этого раскатистого низкого звука по рукам Салли побежали мурашки. – Не припоминаю, чтобы кто-то называл меня нахрапистым. Какой смысл вы вкладываете в это слово?
Салли пристально посмотрела на сидящего рядом мужчину.
– Это означает, что вы не принимаете во внимание мое сегодняшнее состояние, пытаясь решить свои проблемы. Вы хотите, чтобы я сделала нечто такое, что сейчас делать не хочу. Я ведь не сказала, что не подпишу документы. Я сказала, что хочу просмотреть их еще раз, а вы читаете мне лекцию о времени и деньгах. Я не люблю, когда мне начинают указывать, что именно следует делать. Когда я допускаю ошибку, то делаю для себя определенные выводы и больше не ошибаюсь. Вы меня поняли?
– Принял к сведению. Что на ланч?
– Ворона.
Он снова рассмеялся, а Салли опять почувствовала возбуждение.
– Тули! – Когда старая китаянка появилась у лестницы, Салли сказала: – Принеси нам два сандвича с ветчиной и немного соленых огурцов. И, пожалуйста, свежего кофе.
С аппетитом поглощая сандвичи, они немного поговорили, главным образом, об Элвине Уоринге и его долгой безупречной службе.
– Он столько мне рассказывал о Санрайзе. Хотелось бы посетить его когда-нибудь. Элвин был высокого мнения о ваших сыновьях, Саймоне и Эшфорде. Какие у вас вкусные огурцы! Пожалуй, вкуснее не едал. Спасибо, что уделили мне время. Вероятно, я вам помешал, вы что-то делали.
– Убирала в комнатах Саймона и Эша. Саймон сбежал из дому на прошлой неделе, чтобы поступить на воинскую службу. Я узнала об этом только вчера вечером, когда вернулась из Санрайза. Филип подписал документы Эша. Он уехал в понедельник, а я и не знала об этом. Мне бы следовало принять меры, я чувствовала, что что-то не так, но… Так что сейчас я занята тем, что… как бы это сказать…
– Стараетесь избавиться от их присутствия в вашей памяти? Вам это не удастся, миссис Салли. Да, вы можете, конечно, вымыть их комнаты, убрать вещи в подвал, но из сердца-то не вырвешь. Просто физическая работа помогает убить время, отвлекает от мыслей. А ваши сыновья, по-моему, отличные ребята. Они делают то, что считают своим долгом. Нельзя винить их за это.
– Все не так просто, мистер Роллинз.
– Просто ничего не бывает. Пожалуйста, называйте меня Дэвином. «Мистер Роллинз» больше подходит моему отцу или деду. Было бы хорошо, если бы и вы позволили мне называть вас миссис Салли, так мне привычнее, и так обращался к вам Элвин. – Салли кивнула.
– Знаете, такое настроение вам не к лицу.
– Знаю.
– Почему бы вам не вернуть все на свои места? Это могло бы, пожалуй, помочь. По крайней мере, над таким вариантом стоит подумать.
– Подумаю.
– Нет, не подумаете. Дядя говорил, что вы временами бываете твердолобой и упрямой.
– Вы не очень-то любезны, – нахмурилась Салли.
– Я и не пытаюсь. Мы условимся о следующей встрече сейчас или мне лучше просто заскочить к вам как-нибудь? Я часто делаю что-нибудь экспромтом. Мне у вас понравилось. В следующий раз позвольте мне пригласить вас на ланч.
Он спустился на четыре ступеньки и вдруг остановился, глядя прямо ей в глаза. Странно, но Салли не было стыдно за свой внешний вид, а то, что он стоял так близко, не смущало, не тревожило, а почему-то наполняло ее радостной легкостью.
– Скажите мне… – прошептал он.
В этот миг Салли, наверное, сказала бы ему все что угодно, включая комбинацию замка сейфа.
– Что? – прошептала она, чувствуя, как колотнулось сердце.
– Зачем вы красите ногти на ногах?
Она беззвучно открыла рот, схватила кофейную чашку, намереваясь бросить в него, но гость уже успел слететь с лестницы и скрыться за дверью. Потом входная дверь захлопнулась, и наступила тишина. «Вот тебе и судьба, – пробормотала Салли. – Скорее, гвоздь в заднице». Она знала, что выражается грубо, но сдерживаться ей не хотелось. Дэвин Роллинз всколыхнул в ее душе нечто такое, о чем она давно позабыла. Нечто уснувшее много-много лет назад.
* * *
Остаток дня Салли занималась тем, что расставляла по местам вещи Эша. Закончив, она осторожно притворила дверь и на секунду закрыла глаза. Потом глубоко вздохнула и перешла в комнату Саймона. Усевшись на краешек кровати, Салли вызвала из памяти образ младшего сына. Сколько раз он приходил сюда, чтобы спрятать свою обиду и злость. Возможно, столько же, сколько это делал Эш, уходя к себе. Она прочитала молитву, попросила Бога уберечь ее сыновей. Салли подумала, что уже давно не была в этой комнате. Саймон любил уединение. Но иногда он приглашал ее зайти. Во время этих визитов она обычно садилась на стул или на краешек кровати и выслушивала его проблемы – порой серьезные, чаще надуманные. Но всегда рассказы ее младшего сына были окрашены в грустные, безрадостные тона.
Зато Эш придерживался «политики открытых дверей» в буквальном смысле. Ему было все равно, войдет она или нет. Много раз она заставала его болтающимся по комнате в одних трусах. Его нельзя было смутить, он не был застенчив и робок, как Саймон. Вещи разбросаны, на столе – хлам, не то что у Саймона, чистюли и аккуратиста. И однако же при всем этом именно Эш, выходя из дома, всегда выглядел так, словно сошел с обложки журнала: небрежно, но элегантно одетый, с широкой улыбкой. Салли не могла этого понять. В его ванной, всегда забрызганной, со следами пены на стенах, валялись мокрые полотенца и грязное белье. Неудивительно, что Тули так уставала.
Салли подумала о том, сколько ошибок совершила за последние годы, и все с добрыми намерениями. Сколько ошибок! Устало вздохнув, она поплелась в ванную и неожиданно наткнулась на свое отражение в зеркале. Сейчас ее можно было принять за уборщицу в конце тяжелого рабочего дня. И такой ее видел Дэвин Роллинз? И в таком-то вот виде она сидела с ним на лестнице и пила кофе? А ему понравились ее соленые огурцы.Она расхохоталась и долго не могла остановиться, а когда все же справилась со смехом, вдруг заплакала. Салли плакала по прошлому, настоящему, да и по будущему – тоже.
Глава 7
Салли проснулась с головной болью, уже зная, что не избавится от нее до вечера. В дверь негромко постучали. Филип, это он всегда так осторожен.
– Входи, Филип.
– Я подумал, что, возможно, тебе захочется кофе. Не хотел гонять Тули вверх по лестнице. У тебя опять болит голова?
– Я еще вчера чувствовала, что так будет. Ничего. Приму порошок, пройдет. Ты хочешь о чем-то поговорить?
– Да, о наших мальчиках. Поверь, Салли, Бог мне судья, я действительно считал, что Саймон уехал с тобой. Он, видно, очень тщательно все спланировал. Перехитрил нас обоих. А вот с Эшем… Да, здесь я готов признать свою вину. Хотя… не думаю, что поступил неправильно. Возможно, для него это самый лучший вариант. Ему пора становиться мужчиной. Не думай, что я слеп и не вижу его недостатков. Я хотел, чтобы он стал полной противоположностью мне, а делал все не так. Полагаю, я тебе сейчас не нужен, наши отношения и без того… – Филип махнул рукой. – Если ты не против, то я съеду или вернусь в Санрайз. Мне невыносимо видеть тебя несчастной.
– Я была несправедлива к тебе, Филип. Мне очень жаль. Мне так хотелось обезопасить себя от любых неприятностей, но от судьбы не спрячешься. Ты не представляешь, как отвратительно я себя чувствую, как мне тяжело. Боже, Филип, а если с ними случится беда? Как мы будем жить? Что нам останется?
– Не знаю, Салли. Наверное, единственное, что мы можем, это ввериться Господу, как и другие родители. В сложившейся ситуации мы ничем от них не отличаемся. Одним из условий, на которых я согласился подписать документы Эша, было его обещание регулярно писать. Относительно Саймона я в этом не уверен. Хочется надеяться, что он тоже даст знать о себе, но, вероятнее всего, нет. Саймон выработал очень хитрый план и не станет подвергать его какой бы то ни было опасности. Думаю, однако, что он позвонит. Давай настроим себя на лучшее.
– Хорошо, Филип. Какие у тебя планы?
– Я хочу, чтобы мы оба были счастливы. Если вместе это невозможно, то, может быть, получится порознь. Теперь, когда мальчиков с нами нет, нам обоим придется нелегко.
– Ты хочешь развода?
– Нет. Я, в общем-то, привык к тому странному образу жизни, который мы ведем. Мне всегда хотелось верить… что когда-нибудь мы будем счастливы. Не обращай внимания, это я так…
– Тогда пусть будет, как есть. Ты работаешь в городе, так почему бы мне не вернуться в Санрайз? Дела вести я могла бы и оттуда. Дорога теперь хорошая, так что при необходимости добраться до города можно за два часа. Санрайз и твой дом тоже, Филип. Когда бы тебе не захотелось приехать и остановиться там, я всегда буду только «за». Твои друзья здесь, и я знаю, что ты живешь своей жизнью, так что решай сам. Кстати, Филип, почему ты никогда не пользовался теми деньгами, которые я тебе давала?
– Потому что ты не можешь меня купить, Салли, а именно это ты и пыталась сделать. Ты же не любила меня, когда вышла замуж, и деньги – это твоя компенсация за отсутствие чувства. Они в банке. В общем-то, я обещал отдать все Эшу. Сейчас это весьма внушительная сумма.
– Понимаю.
– На этот раз ты действительно понимаешь, верно?
– Да, Филип. Послушай, а почему бы нам не устроить себе выходной с пикником?
– Мм… чудесная идея. Вставай, выпей что-нибудь от головы, а я попрошу Тули приготовить нам корзинку с ланчем.
– Мы прекрасно это придумали, Филип.
– Ты придумала. Ладно. Буду ждать тебя внизу. Сегодня я буду тем парнем, который посиживает на кухне с газетой и чашечкой кофе.
– А я буду дамой, которая в первый раз надевает брюки, чтобы показаться на людях.
– Куда отправимся? – спросил Филип.
– Туда, где нам обоим есть что вспомнить. В Санрайз. Устроим пикник в саду, а вечером вернемся. Если где и предаваться воспоминаниям, то это там. Мальчикам в Санрайзе было хорошо, особенно летом и во время каникул. Давай, Филип, иди пей кофе и читай газету. А я, прежде чем уехать, должна подписать бумаги, которые мистер Роллинз принес. Я обещала ему сделать это.
* * *
Салли даже замигала от удивления при виде перемен, произошедших в старом офисе Элвина Уоринга. Всего за две недели Дэвин Роллинз преобразил душное старомодное помещение в удобные, современные, радующие глаз комнаты. Ставни уступили место жалюзи и светло-серым шторам. Удобные темно-бордовые кресла для клиентов. Вместо оливково-зеленого потертого коврика – толстый и мягкий ковер темно-серых тонов. Небольшие столики красного дерева, на них свежие журналы и горшочки с раскидистыми зелеными папоротниками. В центре комнаты сияющий лаком темный стол для секретаря, за которым никого нет. Правда, ждать не пришлось: из внутреннего офиса вышла безупречно одетая молодая женщина и заняла свое место. «Интересно, – невольно подумала Салли, – откуда взялись деньги на всю эту модернизацию?» Почему-то она сама не могла бы объяснить, с чего вдруг накатила на нее волна злости и раздражения.
– Чем могу помочь вам, мадам? Вам назначено?
– Нет. Я Салли Торнтон. Скажите, пожалуйста, мистеру Роллинзу, что я здесь.
– Боюсь, что мистер Роллинз сейчас занят. Не будете ли вы добры записаться на прием или письменно изложить вашу просьбу?
За долгие годы сотрудничества с Элвином Салли ни разу не предлагали записаться на прием, а начинать подобную практику сейчас ей уже не хотелось.
– В общем-то, нет. Ни сейчас, ни завтра, ни когда-либо в будущем. Запишите это, мисс…
– Рэддингтон. Желаете оставить записку?
– Ну… полагаю, что… да. Сядьте! – Столь строгому приказанию секретарша не могла не подчиниться. Она опустилась на краешек стула, выпрямив спину. – А теперь сидите, пока я не выйду.
Дэвин Роллинз сидел в кресле без пиджака, положив ноги на полированный стол, и наслаждался сигарой, пуская в потолок густые клубы дыма. Увидев в дверном проеме Салли, он моментально изменил положение.
– Ваша секретарша сказала, что вы заняты, и хотела узнать, не желаю ли я записаться на прием. Не желаю. Как не желаю оставлять какого-либо письменного сообщения. В последние годы я была единственным клиентом Элвина, потому что он уже не практиковал и присматривал за моими делами из любезности. Это все к тому, чтобы вы не утруждались ими. – Салли повернулась на каблуках и вышла из кабинета с высоко поднятой головой и пылающим лицом. На пороге она столкнулась лицом к лицу с мисс Рэддингтон.
– Если я когда-либо еще приду в вашу контору, то будьте готовы встать на голову, насвистывая при этом «Дикси». Я не записываюсь на приемы!
– Запомните это, мисс Рэддингтон, – Дэвин Роллинз рассмеялся вслед Салли, но когда захлопнулась дверь, подошел к окну и наблюдал, как она вместе с мужем садится в автомобиль.
– Я только что совершила невероятную глупость, – сказала Салли, опускаясь на сиденье.
– Что же это такое? – усмехнулся Филип.
Салли рассказала.
– Держу пари, он тебя запомнит. Я слышал, этот парень из Бостона, но, как оказалось, это только слухи. Он из Филадельфии. Выпускник Гарварда. А значит, один из лучших адвокатов. В городе скоро станет неспокойно. Эти гангстеры валят сюда прямо-таки толпами. – Филип помолчал, а затем тем же голосом продолжил: – Руби знает все, что творится вокруг. Она очень обеспокоена. Ты же знаешь, как действуют эти головорезы. У них свои заведения с девушками, притом очень доходные. Руби до них далеко.
– Так, может быть, мы в состоянии помочь Руби сделать для нее что-нибудь? Она же твой друг, Филип. Ты, разумеется, понимаешь, что эти мерзавцы могут подмять ее под себя.
– Ты поможешь ей, Салли?
– Конечно. Снежок обожал ее. Я попытаюсь…
– Я знаю, Салли. Руби тоже знает. Видела бы ты ее в том платье, присланном к Рождеству. Можно подумать…
– Снежок…
– Дело не только в нем. И не стесняйся, ты поступила правильно.
Салли кивнула.
– Я обдумаю этот вопрос. Но в любом случае так просто не оставлю.
– А ты заметила, сколько в городе новых людей?
– Я в курсе, Филип. Город у меня под контролем.
– Теперь, когда игорный бизнес легализирован, проблем будет хоть отбавляй. Будь осторожна, Салли.
– Обещаю тебе, я буду осторожна. Наверное, построю казино. Что ты об этом думаешь? Кое-кто у меня покрутится. Ведь здесь никто ничего не может сделать без меня. Канализация, прачечная, холодильник, склады – это же все вот здесь. – Она сжала пальцы в кулак.
– Боже! Так ты ради этого и скупала все?
– Да. Я знала, что этот город переживет бум. Чувствовала печенкой. Ты сам мне как-то сказал, что все в жизни идет по кругу. Помнишь? Не знаю почему, но мне очень важно, чтобы ты мной гордился. Наверное, потому, что ты был моим учителем.
– Я горжусь тобой, Салли. Однако ты оказываешь мне слишком большую честь. Ты же даже по-китайски говоришь! Я бы этого никогда не осилил.
И они улыбнулись друг другу.
* * *
Через три недели после этого разговора Салли впорхнула в кабинет Дэвина Роллинза в сопровождении архитектора, инженера-строителя и Рыжей Руби. Дэвин вышел из-за стола без пиджака, с закатанными по локоть рукавами. Он даже не извинился перед посетителями, а просто протянул руку сначала архитектору, потом строителю. Затем улыбнулся Салли.
– Так, значит, я все-таки ваш адвокат, а вы мой клиент? – прошептал он, пропуская мужчин вперед.
– Пока. Но не расслабляйтесь. В этом городе многое меняется в течение одного дня. – Она улыбнулась, чтобы смягчить резкость своих слов.
Стоило Роллинзу опуститься на стул, как Салли почувствовала себя в родной стихии. Время от времени Дэвин записывал что-то в блокноте, внимательно слушая обоих мужчин.
– Позвольте мне еще раз убедиться в том, что я вас правильно понял. У миссис Торнтон имеется ранчо в семи милях от города. Ей также принадлежит земля вокруг ранчо. Вы хотите перестроить как главное здание, так и два примыкающих к нему. Одно из них станет собственностью мисс Руби. Вы говорили также о будущих пристройках: семь комнат, гостиная, кухня и три ванные на первом этаже, пять комнат на втором. Чуть более десяти тысяч квадратных футов, я прав? – Подрядчик и архитектор кивнули. – В доме мисс Руби предусмотрены высокая веранда, цветник, шесть комнат, две ванные – одна наверху и одна внизу. Само ранчо также полностью перестраивается: игровая комната, солярий, небольшой театр, бар и то, что еще пожелает мисс Руби. Все это в задней части дома. Так… двенадцать комнат должны быть перестроены для… деловых целей. Правое и левое крылья дома дадут еще четырнадцать дополнительных комнат. Где-то между пристройками предполагается разместить бассейн. Похоже, весьма прибыльное предприятие. Собственность перейдет к мисс Руби через год. Что касается… э… деликатных деталей контрактов между мисс Руби и ее… гм… работницами, то они будут обозначены отдельно. Для тех, кто не в состоянии заниматься… э… профессиональной деятельностью, учреждается специальный фонд, управлять которым назначены миссис Торнтон и ваш покорный слуга. Вопрос о распределении прибылей на данный момент еще не решен. По-моему, здесь предусмотрено все, за исключением тех сумм, которые должны быть выплачены на разных стадиях производства работ. Я что-нибудь упустил?
– На этот объект я перевожу все свои бригады. По моим оценкам, на выполнение всего объема работ потребуется десять месяцев. Съемка плана местности закончена, вся документация, ее ведет мистер Левой, будет готова со дня на день. Полагаю, что заведение мисс Руби откроется не позднее контрольной даты.
Словно по команде, мужчины поднялись, обменялись рукопожатиями и прошли в соседнюю комнату.
Женщины, оставшись наедине, посмотрели друг на друга.
– Но почему? – спросила Руби.
– Каждый должен отдавать долги. Ты друг Филипа, и я знаю, что он дорожит этой дружбой. Снежок… В общем, он хотел, чтобы я позаботилась о тебе. Дело не в том, что тебе так уж требуется моя помощь… просто… смотри на меня как на человека, на которого можно положиться.
– Я знаю, что это ты посылала мне вещи и деньги к праздникам. Много раз у меня возникало желание отблагодарить тебя. Спасибо, Салли.
– Все не так просто, как ты думаешь, Руби. Тебе наверняка известно, что в городе сейчас полно чужих и они прибывают каждый день. Зак Маккейб звонит мне, когда кто-то приходит проверить земельные реестры. Мошенники, головорезы, гангстеры… Все это дерьмо плывет сюда, хотим мы того или нет.
– И ты полагаешь, что справишься с ними, Салли? Ты, женщина? Боже, у них же автоматы, и они пускают их в ход, не раздумывая. Они просто… убьют тебя, если ты откажешься дать им то, что им нужно. У меня же есть уши, и девочки говорят мне о том, что слышат. Должна сказать тебе, Салли, меня трясет от страха.
– Вот почему я и хочу, чтобы ты переехала на ранчо. У тебя будет шикарное заведение, Руби. Девушки будут получать семьдесят пять процентов от заработанного. Договорись с доком Клейтоном, плати ему. Надо позаботиться о новой одежде. Внешность очень важна! Вот почему Бьюнел Старр получала больше тебя. Иногда, Руби, чтобы получить деньги, их надо сначала потратить. Я познала эту истину на собственном опыте. Тебе также следует установить на некоторые услуги особые цены. Фантастические цены! Когда люди видят нечто неимоверно дорогое, нечто, выходящее за все разумные пределы, им страстно хочется это приобрести или попробовать. Этому я тоже научилась.
– Не знаю, Салли, смогу ли я все это потянуть. Как говорится, из свиного уха кошелька не сошьешь.
– В данном случае пословица неверна. Ты знаешь что-нибудь о цыплятах?
– О цыплятах? А в чем дело?
– Так вот, помимо своего основного бизнеса, ты будешь заниматься цыплятами. Яйца и самих цыплят можно продавать в городе, любой отель с удовольствием их у тебя купит. Подумай, сколько земли вокруг ранчо. Можно разводить скот, выращивать овощи. Я знаю многих китайцев, которые могут заниматься чем угодно, только платить им следует по справедливости. Я все организую, обо всем договорюсь, это будет твое побочное занятие, не менее прибыльное. От тебя потребуется только общее руководство, все остальное возьмут на себя люди, которых ты наймешь. Мистер Роллинз оформит необходимые документы. У тебя будет столько денег, что голова закружится, когда начнешь считать.
– А что ты с этого будешь иметь, Салли?
– Безопасность. Я хочу держать город под контролем. Это мой город. Я купила его. Но мне нужны хорошие цепи. Вот тут ты мне и пригодишься. Мужчины, когда выпьют или в постели, любят поболтать. Понимаешь?
– Если только я и мои девочки обоснуются в таком месте, Салли, ты можешь рассчитывать на меня. Ты действительно собираешься передать ранчо в мою собственность? Я уже начинаю подумывать о старости. Не хотелось бы в шестьдесят лет побираться и заглядывать в чужие карманы.
– Этого никогда не случится, Руби. Поверь мне.
– Тогда это то, что мне нужно.
– Вот и хорошо. Так что собирай вещи и перебирайся на ранчо. Поживешь там, пока будут идти работы. Я договорюсь, чтобы раз в неделю привозили продукты. Считай, что у тебя отпуск. Мистер Роллинз положит на твой счет немного денег. Может быть, тебе захочется съездить в Лос-Анджелес, прикупить себе чего-нибудь. Он все это устроит.
– А что ты думаешь насчет Бьюнел Старр?
– Бьюнел скоро уедет в Рино, на следующей неделе. Конечно, она об этом еще не догадывается. Я тоже сделаю ей неплохое предложение. Поначалу Бьюнел, наверное, поартачится, но потом согласится. Вот для этого и нужна сила, Руби. Сила, которую дают деньги. Хочешь спросить еще о чем-нибудь?
– Да. Что будет с нами, если с тобой что-нибудь случится? Надеюсь, ты об этом также подумала, Салли?
– Разумеется, Руби. Меня это тоже беспокоит. Я делаю все законно, так что с этой стороны опасаться нечего. С губернатором у меня дружеские отношения, он в курсе всех моих планов, а у него влиятельные друзья. Я сделаю все что смогу, чтобы предупредить возможное насилие, но если кто-то… – Она нахмурилась. – Мы разберемся. Это мой город, и ни одному гангстеру не отобрать его у меня. Если понадобится, я готова вести переговоры. Я не столь наивна, чтобы не знать, что иногда нужно идти на уступки, но и они должны это понимать. Руби, это будет город, куда захочется приехать на выходные.
– Но не раньше, чем я разведу цыплят, – возразила Руби, и обе женщины рассмеялись. – Я у тебя в долгу, Салли. Спасибо.
– Не за что, Руби.
– Леди позволят мне пригласить их на ланч? – спросил Дэвин, возвращаясь в кабинет.
– Спасибо за приглашение, но у меня дела, – вежливо отказалась Руби.
– А я с удовольствием, – сказала Салли.
– Неужели?
– А разве вы стали бы спрашивать, думая, что я могу сказать «нет»? – Салли рассмеялась.
– Мм… Позвольте мне только захватить пиджак.
– Я еще зайду к тебе, Руби. Кстати, хочу назвать ранчо «РР». В честь Рыжей Руби. Ты же знаешь, где оно находится?
– Конечно, знаю. Снежок часто катал меня туда на коляске.
– Знаю, – негромко сказала Салли.
Руби кивнула и вышла из офиса.
– Миссис Торнтон, – Дэвин предложил ей руку. Они вышли на Фремон-стрит.
– Мне хотелось бы обсудить с вами кой-какие дела за ланчем. Но прежде я должен знать, буду ли я вашим поверенным. Вы ничего не сказали об этом, нагрянули сегодня совершенно внезапно.
– Я наводила о вас справки. Мистер Уоринг ценил вас весьма высоко. Не вижу причин отказываться от ваших услуг. Думаю, что мы поладим.
– При условии, что я буду в точности исполнять то, что вы скажете? Вы ведь именно это имеете в виду?
– В общем… да.
– Тогда зачем я вам понадобился? С таким же успехом вы могли бы и сами вести свои дела.
– Я не юрист, и мне нужен способный и честный поверенный. Вашему дяде я доверяла целиком и полностью.
– Знаю, он был без ума от вас. Однажды он написал мне большое, чудесное письмо, которое я сберегу до конца жизни. Мне казалось, прочитав его, я уже знал вас так, как знал он. Но я хочу узнать вас лучше, миссис Торнтон. Кстати, он и для вас оставил письмо, но предупредил, что я могу отдать его вам только в том случае, если вы наймете меня. Если этого не случится, я должен уничтожить это послание. Думаю, дядя Элвин любил вас, вы были главной его страстью в жизни, особенно последние десять лет.
– Он действительно оставил мне письмо? Как мило! Когда вы отдадите мне его?
– После ланча. Мы вроде бы собирались перейти на «ты», или я ошибаюсь?
– Я замужняя женщина, мистер Роллинз. Мне бы хотелось иметь с вами лишь деловые отношения, какие существовали у меня с вашим дядей. Запомните: я – миссис Торнтон.
Дэвин подался вперед. За столом их разделяло всего лишь несколько дюймов.
