Текст книги "Богатство Лас-Вегаса"

Автор книги: Ферн Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

В спальне горел только ночник. Интересно, Эш выключил свет, чтобы не смотреть на ее тело? Там, на пляже, они занимались любовью средь бела дня. И в домике на берегу никому не приходило в голову гасить лампы.Желание, переполнявшее ее всего минуту назад, угасло. Правда, ненадолго – стоило Эшу коснуться ее. Его руки жадно шарили по ее телу, колено настойчиво раздвигало бедра… Все закончилось в считанные секунды. Эш свалился с нее, тяжело дыша.

– Не мог ждать. Последние дни только об этом и думал. Не сердись. Я так хотел тебя…

– О'кей, – прошептала Фанни. – Но почему тебе не поспать, а когда проснешься, мы можем, если хочешь…

– Не позволяй мне спать слишком долго. Самое позднее в три тридцать мне нужно выйти. – Через минуту он уже мирно посапывал, лежа на боку, а Фанни плакала в подушку. Вскоре уснула и она. Проснулась где-то после полуночи – Эш настойчиво прижимался к ней.

– Садись, скачи, как тогда, на Гавайях.

Все повторилось заново, как тогда, в раю. Но вот Эш подмял ее под себя, сопя и задыхаясь. Она попыталась извернуться и оказалась на боку.

– Так тебе нравится это, да? – прохрипел он. В следующую секунду его взгляд скользнул по ее груди, в нем появилось какое-то настороженное выражение.

– Какого черта! Боже, Фанни, что?.. – Эш привстал и включил свет. – Неужели ты?.. Господи! – Фанни чувствовала брызги молока на лице и шее. Если бы у нее была сейчас возможность умереть на месте, она ухватилась бы за нее обеими руками. Схватив свою простыню, она натянула ее на себя до самого подбородка. Эш сорвал ее. По его лицу расплылось такое отвращение, что Фанни закрыла глаза.

– Так ты до сих пор кормишь малышей! Когда ты написала мне об этом, речь шла о неделе-двух. – Голос его дрожал от гнева, словно он застал свою жену в постели с дьяволом. – Боже, вся кровать мокрая.

– Детей нужно кормить не одну неделю, Эш. Они уже на искусственном питании, но время от времени я их подкармливаю. Такой переход не легок.

– Сейчас не средневековье, а 1944 год. Никто не заставлял тебя так издеваться над собой. Для этого существуют бутылочки. Мне тоже давали бутылочку. Боже, Фанни, представить, как эти двое цепляются… Нет, это невозможно. Я здесь больше не могу.

Мысли хороводом проносились в голове Фанни. Она лежала под простыней, вжавшись в матрас. Ей хотелось вытянуть руку и погасить свет…

Через полчаса Эш вышел из ванной уже полностью одетый. С порога посмотрел на жену.

– Возможно, я не прав и завтра буду раскаиваться в своих словах. Уверен, что мои ожидания… Я полагал… Может быть, нам еще требуется время, чтобы лучше узнать друг друга? А сейчас… Я напишу, Фанни.

Фанни лежала неподвижно, как статуя. Нет, это все происходит не с ней. Или с ней? Ее муж злится на нее только потому, что она кормит своих детей. Он недоволен тем, что она набрала лишний вес. Он считает, что они плохо знают друг друга.Откуда-то изнутри поднялась волна, заставившая ее произнести два слова:

– Не трудись.

Он уже открывал дверь, но повернулся.

– Что?

– Ты слышал. Я сказала: «Не трудись».

– О'кей, если ты так хочешь, не буду. Что ты теперь собираешься делать: позвать мою мамочку и поплакаться ей?

– Это не имеет значения.

– Да, наверное, ты права.

Фанни закрыла глаза, ожидая, что сейчас стукнет дверь. Но он закрыл ее так тихо, что ей пришлось всматриваться в темноту, чтобы удостовериться, что ее муж действительно ушел.

Глава 13

Фанни взглянула на будильник – 6.30. Она закурила и посмотрела на грязную пепельницу. Ужасно отвратительно. Так же отвратительна кровать и вся комната. Наверное, отвратительно выглядит и она сама… Кто он такой, этот мужчина, лежавший с ней в постели, говоривший ей обидные слова?Она раздавила сигарету и тут же взяла другую. Итак, писать он не собирается. Ну что ж, у нее тоже хватит упрямства не писать.

В двери показалась Мун с Бэрчем на руках. Фанни покачала головой: «Дай ему бутылочку». Мун кивнула. Слышала ли она резкие слова Эша, слышала ли, как он ушел? Какая разница!

Она протянула руку к телефону.

– Бесс, я собираюсь купить рождественские подарки. Хочу, чтобы и ты со мной пошла. Пожалуйста!

– Конечно. Через час тебя устроит? А что случилось? Не расстраивайся. Я же твой друг, Фанни. Я всегда на твоей стороне, и я могу быть объективной, так что не стесняйся.

Фанни все рассказала.

– Ты не плачешь? Но плакала, когда он ушел?

– Нет. Наверное, впала в какое-то оцепенение. Потом. Я только умоюсь и сразу же иду к тебе. К десяти буду. Бесс, как ты думаешь… Это когда-нибудь пройдет? Эта боль, обида?

– Время лечит, Фанни.

– Ты моя лучшая подруга, Бесс. Ладно, пока.

Домой Фанни вернулась только после обеда. Заглянула в детскую, увидела, что дети спят, сцедила молоко и выпила вторую таблетку из тех, что дал ей Джон. Какой он милый, сказал, что процесс выздоровления идет полным ходом, что молоко скоро пропадет.

В девять зазвонил телефон. Фанни метнулась к аппарату, чуть не споткнувшись. Может, это Эш?Но это была Салли.

– Фанни, как ты? Как близняшки? Привыкают к бутылочке?

– У меня все отлично, Салли. Малыши чувствуют себя хорошо. Плачут только тогда, когда проголодаются или обмочатся. Проглатывают то, что им дают, и сразу же засыпают. Если бы не вы, они по-прежнему хныкали бы. Какая я глупая!

– Не кори себя, дорогая. Такое часто случается. Эш уехал? Все в порядке? Все было так, как ты и ожидала? Забудь, что я говорила: это не мое дело. И послушай меня. Мой брат Сет, Билли и ее мать собираются приехать в Неваду на Рождество. Даже, наверное, чуть раньше. Я прямо поверить не могу. Билли ждет-не-дождется, чтобы познакомиться с тобой. Сказала, что вы чудесно поговорили по телефону. Я по голосу поняла, что она очень рада. Поэтому-то и звоню. Я еще раньше звонила, но Ю сказала, что ты ушла с Бесс. Хорошо, что ты не сидишь на месте. Мир – это не только твой дом.

– Я с удовольствием съездила бы на праздники в Санрайз, если приглашение остается в силе. У вас там хватит места на всех?

– Конечно. Приедет Пэгги с мужем. Она наконец-то согласилась переехать на постоянное жительство в Неваду. Ей нравилась свобода, нравилось ездить в Техас, там у нее небольшой домик, но Стив говорит, что теперь она жена политика и должна быть рядом с ним. Хотелось бы, чтобы приехали Эш и Саймон, но боюсь, что это Рождество тоже пройдет без них. Когда-нибудь Санрайз станет вашим, так что пусть малыши понемногу привыкают. Ты согласна с этим, Фанни?

– Вполне. Буду ждать праздника.

– Теперь, когда тебе не нужно все время сидеть дома, мы смогли бы заранее все купить. Как весело! Ладно, милая, не буду тебя задерживать. Доброй ночи!

– Спасибо, что позвонили, Салли. До свидания.

По привычке, сложившейся за долгие месяцы, Фанни села писать письмо Эшу. Она излила на бумагу боль души, осушила слезы, положила бальзам на кровоточащее сердце. Закончив писать, Фанни сложила листок и засунула его под чернильницу. Рука потянулась к телефону. Она набрала номер.

– Билли, здравствуйте, это Фанни. Я не слишком поздно? Мне нужно с кем-то поговорить.

– Конечно, не поздно. Что-то случилось, я слышу по вашему голосу. Рассказывайте, Фанни. И не спешите, у меня вся ночь впереди. Мэгги спит, а я просто сижу и читаю.

– Как вы себя чувствуете?

Билли рассмеялась.

– Так, как будто я на шестом месяце беременности, что соответствует действительности. Мне не очень хорошо, часто тошнит и… грустно. Сет постоянно рычит, мама суетится. Им так нужен мальчик! Нечего и говорить, что больше всего я хочу поехать к вам в Неваду. Даже дни считаю. О Фанни, это было ужасное сражение, но все же я победила. Встала и сказала, что все равно поеду, с ними или без них. Амелия тоже едет, я на этом настояла. Вам она обязательно понравится. Сет вел себя с ней просто по-свински. Представляете, он даже отрекся от нее. Мне ее до слез жалко, но она крепкая. Мне бы ее характер! Знаете, Фанни, мне так не хочется жить здесь. Правда.

– Ах, Билли, как бы я хотела, чтобы вы были здесь. Салли после поездки в Техас только о вас и говорит. Может, ей удастся уговорить брата, чтобы вы погостили у нас подольше. Мне так хочется поскорее увидеть вас и девочку.

Разговор затянулся. Положив наконец трубку, Фанни облегченно вздохнула: выговорилась. Она знала, что уснет. У Билли Коулмэн была удивительная способность говорить именно то, что требовалось, и именно тогда, когда нужно, хотя ей и самой приходилось нелегко.

Фанни опустилась на колени для вечерней молитвы. «Пожалуйста, Господи, позаботься о моей семье. Пусть все будут живы и здоровы. Если это возможно, помоги Эшу преодолеть то… то, что он чувствует. Спасибо тебе, Господи, за то что выслушал мою молитву».

Впервые за одиннадцать месяцев Фанни спала спокойно и без сновидений.

* * *

– Филип, это ужасно! Когда ты уезжаешь? Ты точно не хочешь, чтобы я поехала с тобой? Я готова, ты же знаешь. Боже, ты так его любил. Как грустно, что твой брат умер именно в это время года.

– Спасибо, Салли, но сейчас тебе необходимо быть здесь с Фанни и малышами. Скоро приедут твой брат и его семья. А моего ты ведь и не знала.

– У меня такое ощущение, что знала. Ты так много о нем рассказывал. Мне не нравится, что ты едешь один.

– Тебе нужен еще один урок логики от Филипа Торнтона? Разве не лучше, когда грустит один человек, а не вся семья? Конечно, лучше, Салли, все о'кей, не волнуйся. У меня там много дел. Обо всем придется позаботиться. Думаю, меня не будет как минимум месяц. Обещай, что не станешь тревожиться. Я тебе позвоню.

– Филип, ты уверен?

– Уверен.

– Уезжаешь сейчас?

– Да, мне посчастливилось купить билет. Сейчас праздники, сама понимаешь, но когда я объяснил обстоятельства, они все же ухитрились обеспечить мне место на ближайший рейс. Желаю тебе повеселиться и отдохнуть. Мои подарки завезет завтра Руби. Молодец, Салли, что пригласила ее.

– Чем больше гостей, тем веселее. Береги себя, Филип.

– Веселого Рождества, Салли. – Он поцеловал ее, вдохнув исходящий от жены мягкий аромат духов, ощутив нежность ее губ.

– Веселого Рождества, Филип. – У нее запершило в горле. – Если кто-то из мальчиков позвонит, я попрошу перезвонить тебе в Бостон. – Филип кивнул.

Подойдя к окну, она долго смотрела на дорогу, даже когда такси скрылось из виду.

* * *

Громадное зеленое дерево внесли в гостиную, и возле него тут же началась обычная суета.

– Нет, только не в углу, – твердо заявила Салли. – В этом году я хочу видеть его со всех сторон.

– Как смешно, что вы об этом сказали, – рассмеялась Фанни. – Да ведь подарков столько, что к дереву и не подойти. Какая красота! Когда вы только успели все это купить, Салли?

– Да, это было нелегко. – Салли улыбнулась. – Пришлось обзвонить все магазины, сделать заказы, привезли подарки только вчера. Рождество – это единственное время в году, когда я счастлива, от того что богата. Обожаю делать подарки. Как твои уроки вождения, Фанни?

– Пока прекращены. Возобновим после Нового года. Вы, Салли, больше верите в мои способности, чем я сама. Меня прямо-таки дрожь бьет, стоит сесть за руль.

– Вначале так бывает у всех. Я же смогла научиться, сможешь и ты. Джозеф был прекрасным учителем. Останься после Нового года, Чу позанимается с тобой. Он ужасно любит водить. Немного, правда, задается, но водит хорошо.

– Может быть, и останусь. Мне здесь нравится. Салли, я хочу поговорить с вами. Я не могу допустить, чтобы за все платили только вы.

– Я так хочу, Фанни. Когда я могу кому-то помочь, я счастлива. Тебе не надо об этом думать. У меня столько денег, что хватит на всех. И нет нужды экономить, считать доллары, достаточно того, что этим занималась в свое время я. Пожалуйста, Фанни, позволь мне делать это для тебя, для Эша, для малышей. Вам же легче жить. Подожди, не возражай. Закрой глаза и постарайся представить, какой была бы твоя жизнь без Мун и других. А теперь открой и скажи мне, что ты видела.

– Полный хаос. Катастрофа… Я так признательна вам, Салли. И Эш… придется ему как-то с этим примириться.

– От него что-нибудь было?

– После отъезда – нет. Даже рождественской открытки. Может, позвонит, если получит отпуск, но я на это не рассчитываю.

– Рождество будет чудесное. Мы все соберемся вместе. Кстати, Фанни, который теперь час?

– Восемь. Немного опаздывают.

Внезапно Салли вскинула голову, глаза ее заблестели, на лице появилась улыбка.

– Я слышу Дэвина на кухне. Должно быть, вошел с черного хода. Извини, Фанни.

Эш, где ты? Что ты делаешь? Думаешь ли обо мне?Глаза наполнились слезами. Боже, как давно это было! Словно в другой жизни.Снаружи донесся шум подъезжающей машины, свет фар ударил в окно.

– Билли! – воскликнула Фанни и, распахнув дверь, выскочила в морозную ночь.

– Фанни! Я хотела пробежать, но тут и идти-то нелегко.

– Сейчас, иду, – закричала Фанни и метнулась к дороге. – Я вас жду целый день. – Она обняла Билли, стараясь не слишком прижиматься к выступающему животу. – Нам о многом нужно поговорить. Но это потом, когда все лягут. Посидим в моей комнате. О, извините, у меня ужасные манеры. Миссис Эймз, я Фанни Торнтон. Мистер Коулмэн, приятно с вами познакомиться. А этот спящий херувимчик, должно быть, Мэгги. Пожалуйста, входите, здесь довольно холодно. Чу отнесет Мэгги наверх, если вы хотите положить ее спать.

– Сет! – В дверях появилась Салли. – Веселого Рождества! Я так рада, что вы приехали. Здравствуйте, миссис Эймз. А где Амелия?

– Она не смогла приехать, – сердито сказал Сет.

– Неправда, – шепнула Билли на ухо Фанни. – Я расскажу потом.

Чу, подхватив спящую Мэгги на руки, понес ее наверх. Билли и Фанни пошли следом.

Салли провела приезжих в большую гостиную, с удовлетворением отметив про себя, что Агнес Эймз сразу принялась осматривать все ковры, мебель, картины так, словно составляла каталог, снабжая каждую вещь ценником. Салли знала, что она сравнивает все с тем, что есть у нее.

– Какой у вас милый дом, миссис Торнтон.

– Пожалуйста, зовите меня Салли.

– Тогда и вы называйте меня Агнес.

– Зови ее Эгги, как я, – подал голос Сет.

– И дерево роскошное!

– Выращено здесь.

– Сколько у тебя здесь земли?

– Сколько? Хм… Честно говоря, я не знаю. Вот эта гора и еще… нет, Сет, завтра, когда будет светло, ты сам сможешь посмотреть и оценить мои владения.

– Так вы владеете всей горой? – замурлыкала Агнес.

– Да, – улыбнулась Салли. – Но я нерадивая хозяйка. А теперь позвольте мне представить вам всех. Это Пэгги, моя сестра. Похожа на папу, ты так не думаешь, Сет? Симпатичный мужчина рядом с ней – ее муж Стивен Лоутон, заместитель губернатора Невады. Миссис Руби, моя подруга, а эта милая молодая женщина – Акия, жена Чу. Су Ли и ее муж Теке, оба врачи. Дэвин Роллинз, мой поверенный и друг. Вы двое переписывались несколько месяцев и знаете друг друга. Филипа нет. У него умер брат, так что ему пришлось уехать в Бостон. А это Агнес Эймз и мой брат Сет. Что будете пить?

– Виски, – сказал Сет. – Двойное. Эгги выпьет вон той розовой водички.

– Вообще-то, Сет, – Агнес вскинула голову, – я бы предпочла что-нибудь покрепче. – Она высокомерно улыбнулась, как бы говоря «полагаю вам все понятно». Салли почему-то вспомнила об акулах и барракудах.

– А где же твой кабинет, девочка? – громко спросил Сет.

Салли не ответила, прекрасно понимая, что обращается он к ней. Даже когда брат, повысив голос, обратился к ней во второй раз, она сделала вид, что не слышит. В конце концов, у нее есть имя!

– Салли?

– Да, Сет? – Салли мило улыбнулась.

– У тебя кабинет в доме?

– Хочешь взглянуть?

– Хотелось бы.

– Тогда пошли. – Она вышла из гостиной.

– Что случилось, Сет? Что-нибудь с твоим сыном?

– Нет, не в этом дело.

– С ним все будет хорошо. Надо просто верить. Я думаю, что ты неправильно себя ведешь и до смерти пугаешь Билли. Ей сейчас и так нелегко, а тут еще ты добавляешь отрицательных эмоций. Если не будешь относиться к ней бережнее, у нее может случиться выкидыш. А с Моссом ничего не произойдет.

– Черт возьми, почему это все бабы только одно и талдычат? Я люблю своего парня. Он все, что у меня есть. – Голос Сета звучал резко, но в нем отчетливо слышались виноватые нотки.

– Потому что, черт возьми, все бабы надеются на лучшее до последнего и даже потом не сдаются.

Сет фыркнул, потом сунул два пальца в нагрудный карман фланелевой рубашки и вытащил листок.

– Это твой чек. Я его не обналичил. Проверял тебя.

– Проверял меня? – Салли недоуменно уставилась на брата. – Но зачем?

– Хотел убедиться, есть ли у тебя деньги на самом деле или только громкие слова.

– Допустим, ты удостоверился в моей кредитоспособности. Допустим, ты возвращаешь мне чек. Но ты лжешь, говоря, что проверял меня. Ты не хочешь принять чек потому, что я женщина и твоя сестра? Давай будем честными друг с другом. Мы здесь одни, нас никто не слышит, а с посторонними я семейных дел не обсуждаю. То, что сказано здесь, здесь и останется.

Сет нахмурился, его кустистые брови сошлись у переносицы, образовав прямую линию. Несколько секунд он, похоже, размышлял, поглаживая ладонью волосы, но так и не ответил.

– Понимаю, – мягко сказала Салли, все еще держа чек в протянутой руке. – Кто знает, возможно, наступит день, когда мне понадобится твоя помощь. Мне бы хотелось знать, что я могу на тебя рассчитывать. Ну вот и все, пожалуй… Сет, я хочу, чтобы Билли осталась здесь на некоторое время. Я позабочусь, чтобы она вернулась домой в добром здравии. Фанни составит ей хорошую компанию. Обеим это пойдет на пользу. И Мэгги никому не помешает, за ней присмотрят. А вот эту свою барракуду забери с собой.

Сет захлебнулся смехом, согнулся, хлопая себя по коленям. Немного успокоившись, он вытер покрасневшее лицо платком и сказал:

– Сдается, ты уже подцепила Эгги на крючок.

– Можно и так сказать.

– Ну что ж, я не вижу большой беды, если Билли захочет остаться, напротив. Она действует мне на нервы своим нытьем и жалобами. Здоровья не хватает. Никак не думал, что мой мальчик женится на такой хилой. Прямо плюнуть хочется.

– Ты и наплевал. Я о том, что твоя жена тоже оказалась больна. Не все женщины тяговые лошади, Сет. И слава Богу, что не все.

– Ишь, умная ты какая, – пробурчал Сет.

– Понимаю, ты хочешь сказать мне комплимент, так что обижаться не стану. Положи чек к себе в карман и давай вернемся к гостям. – Она сделала шаг к двери, но вдруг остановилась, подошла к брату и обняла его. – Это за маму. Вот так, – и поцеловала в щеку.

– Ох эти женщины, им бы только целоваться, обниматься да лить слезы. Мама… послушай, она все так же закручивала волосы и носила их… ну… как принцесса? – В голосе Сета прозвучали непривычная теплота и смущение, он отвернулся, ожидая ответа сестры.

Новое в настроении брата не ускользнуло от Салли, но она притворилась, что ничего не замечает.

– Да, Сет, да. – Ложь далась ей легко, без усилий.

– Такой я и хочу ее запомнить. Что у нас на ужин? Не люблю много есть перед сном: несварение мучает.

– А вот об этом не волнуйся. У моей кухарки на все случаи есть своя травка. Если хочешь спать, как младенец, только скажи мне. Сегодня у нас цыплята. А для тех, кто их не любит, ребрышки и все прочее, что идет к говядине.

– Скажи мне правду, – уже в дверях остановился Сет, – и поклянись мамой, что ты веришь… веришь, что с моим сыном ничего не случится.

– О Сет, да. Я действительно верю. Я молюсь каждый вечер! Фанни говорит, что тоже это делает. Бог всегда прислушивается к молитвам женщин. Ты, наверное, и не знал об этом?

– Хотелось бы верить, – пробормотал Сет.

– Как ты думаешь, Сет, мы теперь в достаточно хороших отношениях, чтобы я могла попросить тебя об одном одолжении?

– Проклятье, так я и знал, что где-то здесь уловка. Ну, в чем дело?

– Поговори с Пэгги. Поговори с ней как брат с сестрой, а ведь так оно и есть. Я буду тебе очень признательна.

* * *

– О Фанни, какие у тебя прекрасные малыши! Как маленькие ангелочки. – Билли погладила себя по животу. – Надеюсь, на этот раз там мальчик, хотя у меня предчувствие, что это опять девочка. Сету так хочется внука. Отчасти, наверное, потому что, если Мосс… если Мосс не вернется, то будет кому носить его имя. Знаешь, у меня есть опасения, что, если и на сей раз родится девочка, он может ее не принять. Никогда не видела такого отчаяния. Как бы мне хотелось вернуться в Филадельфию. Он всегда такой… такой дотошный, смотрит за каждым моим шагом, а Мосс всегда становится на его сторону. Они обращаются со мной, как будто я слабоумная. И мама тоже. Она во всем согласна с Сетом. Нельзя так говорить о своей матери, но она настроена против меня. Это все из-за денег. Мама считает, что вошла в их семью, а Сет позволяет ей так думать. Я там лишняя, Фанни. И всегда буду лишней, посторонней, чужой. Единственный шанс – родить наследника династии Коулмэнов, тогда мне разрешат стоять на крылечке и заглядывать в окно. В этой семье женщин просто ни во что не ставят.

Фанни склонилась над кроваткой, в которой спала Мэгги.

– И даже эту прелестную кроху?

– Сет ее игнорирует. Мама заходит в детскую раз в неделю, не чаще. Она стала правой рукой Сета. Получила возможность командовать, и это ей нравится. Терять такое положение ей никак не хочется. Теперь ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю, что у меня никого нет?

Фанни обняла Билли за плечи.

– У тебя есть я и Салли. Если существует хоть какой-то способ все исправить, то она найдет его. А почему с вами не приехала Амелия?

– Сет не позволил. Она приехала из Англии, где работала в Красном Кресте, с приемным сыном. Такой чудесный мальчик, и она его так любит. Сет называет его всякими обидными словами, а он не такой. Тихий, с хорошими манерами и обожает Амелию. Сет и с Амелией не церемонится. Кричит, что она шлюха, сучка и все такое, и все из-за того, что Амелия никогда не склоняла перед ним головы. И она вообще не была… распущенной. Они ненавидят друг друга. Он ей сказал, что в Техасе пи один мужчина ее не возьмет, так что пусть убирается к себе в Англию вместе с этим ублюдком. Сет не пустил ее в машину: мол, я толстая, места нет, а ему не хочется ехать с пищащим ребенком. Я плакала, Фанни, плакала, но он и слушать не хотел. Этим все и закончилось.

– Нет, не закончилось. Подожди здесь. Не уходи!

Фанни сбежала вниз по той лестнице, которая вела в кухню.

– Быстро найдите миссис Салли, – прошептала она одной из кухарок, – и скажите, пусть сейчас же поднимется наверх.

* * *

– Чем могу служить? – с улыбкой спросил Дэвин, входя в комнату.

– Придумайте, как доставить сюда к Рождеству мою племянницу и маленького мальчика, – выпалила Салли.

– И это все?

– Что, Дэвин? Что ты имеешь в виду, говоря «и это все»?

– Салли, ты самая богатая женщина в штате, возможно, даже в стране. Нужен всего лишь чартерный рейс.

Через несколько минут Дэвин сообщил:

– Позвоните своей племяннице, пусть добирается до аэропорта. Самолет уже ждет. Только надо поспешить, пусть ничего с собой не берет. Все, что будет нужно, вы сможете купить здесь, когда она приедет. А подарки для мальчика найдутся?

– Что-нибудь устроим, когда все лягут спать, так, девочки?

– Конечно, – в один голос ответили Фанни и Билли.

– После обеда я поеду в аэропорт и подожду их там. Проведу наверх через кухню. Вам, Салли, нужно будет спуститься вниз.

– Сет… Он, конечно…

– Пусть почувствует, каково это, когда кто-то решает все без него, – тихо сказала Билли. – Придется ему смириться, ведь так?

– Да, а если нет, то пусть уезжает утром.

– Но без меня и Амелии, – заметила Билли. – Я бы осталась здесь навсегда. Никогда и нигде мне не было так хорошо, как здесь.

– До обеда тридцать минут. Дэвин прав, нам нужно спуститься. Звоните Амелии. Дэвин – мой рыцарь в сияющих доспехах, – сказала Салли, беря своего поверенного под руку.

Фанни повернулась к Билли.

– Быстрее звони Амелии. Боже мой, как я волнуюсь! Что только сделает твой свекор утром?

Билли рассмеялась.

– Мне так хочется посмотреть на его реакцию. Мама, конечно, обвинит во всем меня. И Сет тоже. А какая разница?! – Она пододвинула к себе телефон.

– А кто это «дражайшая Салли»? – спросила Фанни.

– Это игрушечная кошка сына Амелии Рэнда. Она с ним всю войну. Подарок мамы. Она погибла при взрыве бомбы.

– Салли это понравится. Ну что ж, пора спускаться вниз. Поспеши, Билли.

– Быстрее не получается. Я, наверное, не дождусь, когда смогу увидеть носки туфель. Ты только посмотри.

* * *

За обедом разговор поддерживала главным образом Салли. Агнес задавала много вопросов, и несколько раз Дэвину приходилось даже останавливать ее, говоря с улыбкой: «Это секрет, Агнес». Или: «Не стоит забивать голову такими проблемами».

– Ты поняла, Эгги, тебе вежливо намекают, что нечего совать нос в чужие дела, – бурчал Сет.

– Прошу извинить. С моей стороны, это всего лишь естественное любопытство. До приезда в Техас я нигде не была, кроме как в Филадельфии. Невада меня заинтриговала.

– Можно почитать какой-нибудь путеводитель, мама.

– Я с удовольствием предоставлю вам несколько, – добавила Фанни.

– Разве тебе не нужно присматривать за дочкой? – язвительно спросил Сет, обращаясь к Билли.

– О, это ей как раз и не нужно. Мун взяла все в свои руки. Билли приехала погостить и отдохнуть. Мы лучше сможем узнать друг друга. Разве не в этом цель вашего визита, Сет? Твоя семья и моя семья… нам нужно сблизиться. – Салли улыбнулась.

– Займемся этим завтра, а сейчас я собираюсь лечь спать, если только кто-нибудь покажет мне, где это можно сделать. Веселого Рождества всем. Агнес?

– Нет, Сет, еще рано, и я собираюсь обязательно попробовать сливовый пудинг. – Сет хмуро посмотрел на нее, но направился к лестнице, где его уже поджидал Ки, чтобы проводить в отведенную комнату.

– Сет рано ложится, потому что рано встает, – объяснила Агнес.

– А еще, когда ему не удается настоять на своем, мама. Будь справедлива, – сказала Билли.

– У него столько дел, – Агнес попробовала оправдать его.

– Как и у всех, сидящих за этим столом.

– Давайте перейдем в гостиную, выпьем кофе и бренди, споем рождественские песни, а потом помолимся за то, чтобы Саймон, Эш и Мосс, как и все другие, вернулись домой целыми и невредимыми. Ляжем спать, и пусть Санта Клаус принесет нам подарки. Я хочу поблагодарить всех, кто приехал, чтобы разделить с нами радость праздника, – сказала Салли.

– Спокойной ночи, мама, – Билли прильнула к Салли. Агнес ничего не оставалось, как подняться наверх.

Салли опустилась на софу рядом с Билли.

– Похоже, не было еще Рождества, где не ощущалось бы какого-то напряжения. Мне кажется, в праздники люди проявляют все свои самые лучшие качества… или самые плохие. Хочу, чтобы вы знали, что я готова, если Агнес и Сет решат уехать утром, когда увидят Амелию и ее сына, я это переживу. Билли, а как вы?

– Я тоже. Мосс любит Амелию, и Амелия любит его. Он знает, как ужасно относится к ней отец. Мосс пытается их примирить, но у него не получается. Раньше их мать всегда служила буфером между отцом и дочерью, но теперь ее нет. Амелия здесь, в Штатах, чтобы… в общем, сделать аборт. Уверена, что она и сама вам об этом скажет. Ей потребуется ваша помощь, тетя Салли. Амелия знает одного человека, который может взяться за это, но… нужны очень большие деньги. Она сейчас такая слабая… Ох, как мне не хватает Мосса.

– Уже не долго осталось, Билли. Послушай, почему бы тебе не прилечь на софу и не вздремнуть? А пока ты отдыхаешь, мы с Фанни займемся подарками.

– Я приготовлю бумагу и новые ленты, – предложила Фанни. – Мне нужны только ножницы.

Они раскладывали по пакетам грузовики, легковые автомобили, пару роликовых коньков, книги, игры, ярко-красный свитер с шапочкой, чулок с конфетами, орехами и апельсинами для мальчика. Для Амелии приготовили кашемировый свитер с шарфом, кожаные перчатки, сумочку и пояс из кожи аллигатора, сережки с жемчугом, пеньюар, представлявший из себя кружевную паутину, восхитительные французские духи и несколько новых романов.

Салли уселась в кресло с бокалом вина.

– Надеюсь, Фанни, это не последнее Рождество… Интересно, где сейчас мои сыновья? Боже, я надеюсь, что они живы и невредимы, и Мосс тоже.

– Уверена, где бы они ни были, они думают сейчас о доме и семье. Надо настраиваться только на хорошее. Я так и делаю: это единственный способ пережить трудные времена.

– Возьми пальто, Фанни. Я хочу тебе кое-что показать.

Вслед за Салли Фанни вышла на улицу.

– Прекрасно, да? Посмотри, воздух хрустально-чистый, звезды… Иногда мне хочется снова стать ребенком, но знать то, что я знаю сейчас. Пошли, пошли, пока не замерзли.

– Какой-то секрет? – поеживаясь, спросила Фанни.

– Был. – Салли распахнула двери гаража и включила свет. – Вот, одна для тебя, а другая для Билли.

– О, – только и произнесла Фанни.

– Это «бьюик роудстер». Я подумала, что тебе понравится желтый, потому что, как и мне, тебе нравится все солнечное. Думаю, и Билли подойдет такой же.

– Что подойдет Билли? – раздался у них за спиной голос Билли. – Извините, я не помешала? Я проснулась и услышала, как кто-то выходит через заднюю дверь. Мне показалось, что это Амелия приехала.

– Я показывала Фанни ее рождественский подарок. А теперь и ты посмотри на свой. Нравится?

– Но я не умею водить!..

– После рождения ребенка ты сможешь научиться вождению. Это нетрудно. Будешь брать Мэгги и выезжать на прогулки. И не зависеть ни от Сета, ни от матери. Тебе нравится желтый? Я остановилась на нем, потому что он напоминает мне солнце.

– О Боже! Никогда и не мечтала иметь машину! Не знаю, как я смогу вас отблагодарить.

– Уже отблагодарила. Все, что мне нужно, это улыбка на твоем лице.

– Салли, я не знаю, что и сказать. «Спасибо» – это очень мало.

– Достаточно. А сейчас вам обеим надо быстренько вернуться в дом. Я схожу на кладбище. Всегда хожу туда на Рождество.

– Сет похоронил свою лошадь на участке возле дома. А потом похоронил рядом с лошадью жену. Сказал, что, когда умрет, его нужно положить там же, только по другую сторону от лошади.

Салли только покачала головой.

– Не знаю почему, но меня это не удивляет…

Вернувшись, она застала девушек по-прежнему вдвоем.

– Давайте приготовим кофе и что-нибудь перекусить. Дэвин и Амелия будут минут через десять, и они, вероятно, умирают от голода, а Рэнд наверняка не откажется от конфет.

Женщины отправились на кухню.

– Ты идешь, как утка, Билли. Салли, неужели я тоже так выглядела?

– Хуже, Фанни, но посмотри на себя сейчас!

Салли сварила кофе и сделала сандвичи. Фанни подогрела знаменитый куриный суп, приготовленный Ки, а Билли порезала пирог и кекс.

– Слышу автомобиль! – вскрикнула Билли, пытаясь подняться со стула. – Ах, тетя Салли, как я рада, что вы это сделали!

…Она оказалась высокой, худой, с усталыми глазами – истинная Коулмэн. Лицо ее потеплело при виде Билли.