Текст книги "Тень Одержимого (СИ)"

Автор книги: Феликс Эйли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)

Ближайшие к «Аркану» корабли Освободителей повернулись бортами в направлении брига и навели на него башенные орудия. Это дало шанс имперцам обрушить огонь на некоторые из них. Галеон флота Бримстоуна изрешетил каравеллу предателей, пока та готовилась выстрелить в ответ. Но к «Аркану» всё равно устремились десятки плазменных шаров, два из которых нашли свою цель.

На борту всё задрожало, и Пиксель еле сохранил равновесие.

– Обнаружены повреждения, – женским голосом произнесла автоматическая система.

– Как будто сами не видим, – раздражённо буркнул Антимон.

Глянув на консоль, Пиксель обнаружил, что Освободители попали из плазменных орудий в левый борт брига.

– Беггер, выслать ремонтные дроны! – приказал капитан. – И поддай пару.

Выстрел плазмы пробил обшивку рядом с орудием. Двух корсаров вышвырнуло в открытый космос, а затем дыру автоматически залатала металлическая перегородка. Второй энергетический заряд попал в дно корабля. Задетой оказалась одна из четырёх абордажных капсул, где не было никого из людей. Все повреждения горели красным на панели рулевого. Беггер активировал ремонтные бригады, и из отсека перед мостиком вылетели три робота – небольшие автономные модули в форме куба с несколькими механическими руками. Подлетев к пробоине в корпусе, дроны зацепились за обшивку специальными тросами и принялись заделывать дыру манипуляторами и встроенными сварочными аппаратами.

Пиксель схватился за поручни в командной консоли. Беггер снова задействовал ускорители, и корабль резко тронулся с места. Вслед летели вражеские заряды из плазменных пушек.

– Не смешите меня, – ухмыльнулся Искандер. – Да мы только начали!

Он отдал приказ зарядить бортовые и башенные орудия.

– Унесём как можно больше кораблей! – задорно воскликнул Пиксель. – Беггер, курс на ближайший корвет. Застанем его врасплох!

«Аркан» нырнул вниз, под корвет Освободителей, занятый боем с имперскими галеоном и люггером. Оказавшись на достаточном расстоянии, бриг повернулся к вражескому кораблю бортом и ударил по двигателям. Взрыв уничтожил реактор и сопла, и от кормы практически ничего не осталось, а нос теперь беспомощно болтался в невесомости.

– Да! – обрадовался Пиксель. – Так держать, Михаил!

Искандер усмехнулся, сидя за канонирской консолью.

Бриг Пикселя лавировал в чёрной бездне, так что Освободителям было трудно в него попасть. Он подобрался к каравелле противника под неожиданным углом и снова выстрелил из бортовых орудий. Вытянутый округлый корабль вспыхнул оранжевым шаром – попадание оказалось удачным.

Но капитана корсаров ждали новые неприятности. Один из двух оставшихся корветов повернулся к бригу дном и выпустил абордажные капсулы. В пяти металлических цилиндрах на реактивной тяге сидели вооружённые до зубов головорезы Освободителей.

– Михаил, сбивай капсулы! – кричал Пиксель. – Беггер, не сбавляй скорости!

Искандер задействовал носовую орудийную башню, более подвижную, чем бортовые батареи. С помощью автоматических систем наведения он выявил капсулу, которая казалась крошечной на фоне космоса и больших кораблей, и сдвоенные кулеврины сбили её на подлёте.

Ещё две капсулы прошли мимо и по инерции продолжили прямой путь в космосе. Если абордажным командам на их борту повезёт, то их подберут другие корабли Освободителей. Если нет, то бойцы израсходуют весь запас воздуха и умрут от нехватки кислорода.

Три абордажных транспортника всё же нашли свою цель. Два из них попали в верхнюю орудийную палубу, а третий – в нижнюю. Тупые носы капсул на магнитах присосались к левому борту «Аркана», словно рыбки-паразиты. Специальные лазерные резаки пробили обшивку корабля, и на палубы упали ровные круги металла. Из капсул хлынули матросы Освободителей в голубых мундирах – с абордажными саблями и лёгкими пистолетами, не способными причинить вред жизненно важным системам корабля.

– О, дело плохо, – стиснул зубы Пиксель. – Босс, задай им!

На верхней орудийной палубе корсары оставили бортовые орудия и взяли со специальных стоек сабли с пистолетами. Освободители выскочили из двери, стреляя синими лазерными лучами. Люди Пикселя встретили врагов старыми добрыми пороховыми патронами. Босс палил из автомата – настолько тяжёлого, насколько позволяли условия боя на корабле.

Некоторые погибли, поймав пулю или луч, а выжившие вступили в рукопашную. В полутьме, звеня, сверкали клинки. Босс, расставшись с автоматом, бил врагов увесистыми кулаками.

– Так вам! – басил он. – За Пикселя!

– По курсу каравелла и ещё корвет, – доложил Беггер. – Дерутся с нашими фрегатом и галеоном.

Капитан не отрывал взгляда от консоли. Империя уже потеряла целый галеон и два пинаса, а флагман Освободителей чересчур уверенно подбирался к линкору адмирала Тендейлза. И у самого «Аркана» были проблемы – куда ни сунься, везде враги, а на орудийных палубах кипела битва.

– Заряжай башню и кормовые орудия, Михаил, – вздохнул Пиксель. – Пока это всё, что у нас есть. – Беггер, готовься к манёврам.

– Будет сделано, – отозвался Искандер. – Как же я скучаю по мини-лазеру…

– Босс! – закричал капитан в микрофон. – Быстрее расчисти палубы – нам нужны пушки!

– Что ты, Пиксель, – на удивление мирно и спокойно пробасил старпом. – Иду как могу…

И в динамиках раздался хруст.

Со всего размаха Босс ударил особо наглого Освободителя, и теперь тот лежал на решётчатом полу без сознания. Корсары сражались хорошо и яростно, но и противники им не уступали. С недовольным мычанием громила снова вклинился в бой и прижал врага в голубом мундире к стенке. Предатель нервно взвизгнул, после чего на его лощёное усатое лицо обрушился мощный кулак.

Тем временем «Аркан» подлетел ближе к корвету и каравелле. Сдвоенные башенные кулеврины повернулись в сторону противника.

– Целься в мостик, Михаил! – сказал капитан.

– Да я так и хотел, – бросил канонир.

Орудийная башня брига выстрелила по корме корвета, но снаряды не задели капитанский мостик и угодили в обшивку. Зато Освободители разозлились не на шутку и навели пушки на корабль Пикселя.

– Запахло жареным, – заключил Антимон.

– Это мы ещё посмотрим, – скривился капитан. – Перезаряжай!

Лишь бы Босс справился, лишь бы…

– Это тьебе за Тг’оме! – один Освободитель с хохотом пронзил корсара саблей.

И вскоре сквозь чистый голубой мундир тоже проступила кровь: другой корсар застрелил врага из поднятого с пола автоматического пистолета.

Босс молотил кулаками по лицам ближайших врагов. Сначала силы были примерно равны, но теперь перевес вышел в пользу хозяев корабля. Воодушевившись, бравые корсары добили оставшихся противников.

– На верхней палубе чисто, – доложил старпом по связи. – Перри, Джефф, Счастливчик, Свинтус, за мной! Остальные – занять позиции!

– Есть, Босс! – отозвались корсары.

Четверо головорезов отправились на нижнюю палубу вместе с громилой-старпомом.

– Нет, они целятся в мостик! – сокрушался Антимон.

Корму брига трясло от плазменных взрывов, и только его постоянное движение мешало Освободителям полностью разрушить корабль.

– Не паниковать! – отрезал Пиксель. – Иди лучше помоги раненым! Беггер, не зевай, выжми из остатков топлива максимум! Михаил, заряжай верхнюю палубу – Босс её освободил!

Командирская консоль пикнула, и капитан на ней увидел, как имперский военный галеон бортовым залпом разносит борт каравеллы. Что ж, задачу Пикселя сильно упростили – осталось только уничтожить корвет, и поблизости больше не станет врагов.

– А это что такое? – охнул Пиксель.

Консоль не унималась. От адмирала Тендейлза шли сообщения… и то был сигнал тревоги.

Серебристая сигара боевого корабля Освободителей приблизилась к флагману Империи. Дюбуа воспользовался тем, что «месье Пиксэля» удалось отвлечь, и теперь намеревался обезглавить флот своих врагов.

– Огонь по цели! – прорычал командир корабля.

– Есть, мой капитан! – ответили канониры Освободителей.

Они нажали на голографические кнопки, повисшие в воздухе, и орудия послушались. Все тридцать три плазменных ствола на борту боевого корабля обрушили на линкор имперцев шквал раскалённых синих сгустков. Глядя на этот адский фейерверк, Дюбуа довольно усмехнулся.

В толстой обшивке имперского флагмана образовались гигантские дыры. Матросы в отчаянии ринулись к спасательным челнокам, но далеко не все выжили. На средней палубе несколько юношей добрались до коридора и ударом по кнопке задраили автоматическую дверь. За стеклом в невесомости парили трупы их менее удачливых товарищей, которых засосало в вакуум.

– Император милостивый… – тихо произнёс кто-то из уцелевших.

Адмирал Тендейлз видел это. На экранах, приборных панелях и за окнами мостика. Эмильен Дюбуа обставил матёрого командира Имперского Флота, рассредоточив его силы и убрав козырного туза в лице Пикселя подальше от флагмана. И всё было честно. Закари Тендейлз проиграл. И он примет смерть, как подобает истинному сыну Рейвенхольда и Империи.

Огонь охватил капитанский мостик «Бесстрашного», пожирая приборы и консоли. Офицеры со всех ног бежали к лодкам в нижней части кормы.

– Господин адмирал! – кричал кто-то. – Вам нужно идти!

– Нет, – отрезал Тендейлз. – Я останусь с Императором.

Адмирал выпрямился, стоя у звёздной карты. Ещё один залп Освободителей – и последним, что увидел командир, стала вспышка оранжевого пламени.

Прочный корпус из омнистали раскололся надвое. Генераторы искусственной гравитации были разрушены, и обломки корабля обречённо дрейфовали в космосе. А с остатков верхней палубы поднялся рой спасательных лодок и тартан, на которых сгрудились выжившие матросы и офицеры.

Пиксель наблюдал за гибелью имперского флагмана со своего мостика, достав специальные магнокуляры. Недобитый корвет Освободителей проплывал под днищем брига – Беггер взял курс на серебристый боевой корабль.

– Что делать будем? – пожал плечами Пиксель.

Это был не вопрос, а восклицание.

– Нижняя палуба свободна, капитан, – пробасил Босс по громкой связи.

– Отлично, – ухмыльнулся Пиксель. – Антимон, собери всех раненых и окажи им помощь. Способные сражаться пусть идут к пушкам.

– Входящее сообщение, – оповестила автоматическая система.

– Говорит вице-адмирал Карлайл с «Непобедимого», – на экране появилось изображение имперского командира. – Именем Императора, приказываю вам отступить. Мы теряем Скумринг.

В его голосе явно слышалась горечь.

– Что? – не выдержал Пиксель. – Мы не можем всё просто так оставить! Мы долго шли к этому и теперь должны вышвырнуть этих ублюдков вон из системы!

– Вам слова не давали, корсар, – высокомерно произнёс Карлайл. – Всем капитанам: разворачиваемся и отступаем на Зекарис!

– Сил наших кораблей достаточно, чтобы разбить эту треклятую жестянку! – Пиксель был в ярости. – Если мы соберёмся и нанесём удар по флагману…

– И где же вы были, корсар, когда нужно было собраться вместе? – спокойно, но холодно ответил вице-адмирал.

– А ведь он прав, сэр, – сказал ему старший помощник. – Не подобьём флагман – он появится снова.

– И потеряем флот, – процедил Карлайл.

От бессилия Пиксель пнул капитанскую консоль, зная, что на линкоре этого никто не увидит.

– Сэр, я считаю, что риск стоит того, – произнёс старпом с «Непобедимого». – Численный перевес – на нашей стороне.

– Что ж, – после короткой паузы признал вице-адмирал. – Вы правы, корсар. Имперский Флот никогда не сдаётся. Всем капитанам: сосредоточить огонь на флагмане Освободителей! Покажем им, что такое бой по-рейвенхольдски!

– Да! – поддержал Пиксель. – Беггер, курс на боевой корабль!

Из всей имперской флотилии уцелели лишь один линкор, два галеона, фрегат, пинас, люггер и, конечно, бриг Пикселя. И сейчас эти корабли навели орудия на флагман Освободителей, чтобы отомстить за погибшего адмирала.

– Заряжай! – приказал капитан Мерроу на борту фрегата «Неутомимый».

На палубах загорелись красные огни, и матросы потащили снаряды к пушкам.

– Быстрее, трюмные крысы! – гаркнул мичман. – Кто зевает – тот отведает моего кулака!

Он был безносым, покрытым шрамами верзилой с тяжёлым и громоздким бионическим протезом вместо правой руки.

– И-хи-хи! – двое тощих матросов, смеясь, заряжали пушку.

Их лица напоминали крысиные мордочки. Над орудием вспыхнул сигнал «ОГОНЬ», и флотские служащие, всё так же хихикая, опустили пусковой рубильник. Рядом их более крепкие и хмурые товарищи под присмотром великана-мичмана поступили так же.

Фрегат выпустил двенадцать залпов из бортовых орудий и шесть – из башенных. Снаряды угодили в корму вражеского флагмана, образовав на его серебристой обшивке множество вмятин.

Другие корабли последовали примеру «Неутомимого». Два галеона, бриг, пинас и люггер направили свой гнев на одну-единственную цель. И к их мощи присоединился гигантский залп линкора «Непобедимый». Часть снарядов не попала. Некоторым удалось оставить вмятины в высокотехнологичной броне, но пробоин пока не было.

– Поднажмём, парни! – сказал Пиксель на своём мостике. – Ещё три-четыре залпа – и флагмана не станет!

Тут корму брига тряхнуло, и по стеклу с правого борта пошли трещины. Это уцелевший корвет Освободителей нанёс удар по корсарскому кораблю.

– Так, к нам прилетел комар – большой и назойливый, – Пиксель сохранял спокойствие. – Михаил, готовь правый борт и башню! А левый борт не должен отвлекаться от флагмана!

– Понял тебя, Пиксель!

– Навести ог’удия! – рявкнул Дюбуа, следя за боем на голограмме.

Освободители потеряли почти все корабли из-за наглого корсара, а имперцы консолидировались после гибели их адмирала и были готовы разнести флагман на куски. Но «Цветок ундины» был не просто боевым кораблём, а судном нового поколения, единственным в своём роде. Его изготовили на секретных верфях Гримона, ещё когда Освободители Зекариса тщательно скрывали свои истинные цели от чиновников и охранителей с Бельфлёра. Для обшивки использовался особый сплав из уникальной руды. Поэтому «Цветок» мог продержаться под огнём примитивных орудий имперцев дольше, чем обычный боевой корабль, сделанный на Рейвенхольде или Ванторне.

– Отойти от линког’а! – скомандовал капитан. – Он для нас опаснее всего!

Покрутив голографические панели в воздухе, рулевые сменили курс и включили дополнительные двигатели.

– Пг’иготовиться к гипег’пг’ыжку! – распорядился Дюбуа. – Левый бог’т, залп по ближайшему галеону! Пг’авый – по пинасу!

Он понимал, что скоро придётся отступать.

– Есть, мой капитэн!

– Он удирает! – выпалил Беггер.

Приборы показывали, что серебристый флагман медленно отдалялся от планеты.

– Трус, – усмехнулся Пиксель.

– Но не дурак, – Михаил показал пальцем на лобовое стекло.

Там галеон и пинас превратились в сияющие синие шары.

– Не сдаёмся, продолжаем преследование! – послышался голос Карлайла в приёмнике. – И пусть Император защитит нас.

– Нам бы от корвета сначала избавиться, – решил Пиксель.

Он не мог себе позволить полагаться на ремонтные дроны – действовать нужно было быстро и наверняка, пока «Аркан» не испепелила плазменная батарея флагмана.

– Захвати цель, – велел капитан Михаилу.

На нижней орудийной палубе всё ещё остались матросы, способные сражаться. Босс наблюдал, как они теперь грузили снаряды в пушки. Измотанные корсары явно нуждались в отдыхе, но бой не давал ослаблений.

В углу, ближе к корме, Антимон помогал пострадавшим.

– Вот змеи, – проворчал судовой врач, обрабатывая огнестрельную рану одного из корсаров. – Прокачали оружие, да так, что хрен спасёшь!

Его прервал пронзительный крик пациента.

– Живо, живо! – подбадривал старпом. – Разнесём корвет в щепки!

– Тебе хорошо командовать! – выразил недовольство кто-то из корсаров.

Босс ничего не ответил. Он раздражённо фыркнул, подошёл к орудию и самолично загрузил туда снаряд.

– Правый борт, огонь! – в ухе старпома раздался голос Михаила.

В подтверждение приказа над пушкой зажёгся знак. Корсар улыбнулся Боссу, устало сгорбившись. По сигналу Искандера команда выпустила залп по корвету в надежде достать противника.

– Ну как? – спросил Босс канонира по системе связи.

– В труху, – ответил Михаил.

– Да!!! – корсары зарычали от радости, сжав кулаки.

– Это не всё, – протянул старпом.

– Да ты догадливый, – насмешливо согласился Михаил – Левый борт, заряжай!

Те же, кто заряжал правый борт, подбежали к левому. Босс снова помог грузить снаряды в пушечные стволы.

«ОГОНЬ» – загорелись надписи над кулевринами. Корсары дружно, почти синхронно выстрелили из орудий.

– Он отступает! – сообщил капитан.

– Да! Да! – возликовал старпом. – Победа наша!

Его пухлое лицо стало довольным и по-детски безмятежным.

– Да неужели? – саркастически удивился Антимон.

– Ура! Мы победили! – подхватили корсары, в экстазе прыгая по металлическому полу.

Второй залп имперских кораблей нанёс флагману Освободителей более серьёзные повреждения. Эмильен Дюбуа понимал, что так продолжаться не может. Освободители Зекариса уже потеряли почти весь свой флот – и, значит, Скумринг.

Едва скрывая волнение, капитан активировал командирскую консоль. Перед ним выросла голограмма толстого человека, восседающего на троне. Грозное лицо этого стареющего мужчины в строгом мундире обрамляли бакенбарды. Рядом с вычурным троном скромно стоял высокий и тощий молодой адъютант в стандартной форме Освободителей.

– Мой ког’оль, мы пг’оигг’али, – нехотя сообщил Дюбуа. – Скумг’инг снова импег’ский.

– Возвг’ащайтесь на Банис, – ответил Зекар. – Нам будет что обсудить.

Громовой голос короля Освободителей больше походил на рык или лай сторожевого пса, чему способствовали и помехи при голографической связи.

– Гипег’пг’ыжок по мому пг’иказу! – объявил Дюбуа своим офицерам.

Пиксель наблюдал из окна, как флагман Освободителей, обшивка которого переливалась в свете звёзд, растворился посреди открытого космоса, схлопнувшись до ничтожной точки.

– В гипер сбежал, – протянул Михаил, – вот трусливая скотина.

– Хотел бы я себе такой же корабль, – отозвался Пиксель.

– Мечтать не вредно, – улыбнулся Искандер.

– Входящее сообщение, – оповестил искусственный интеллект.

Пиксель вывел на экран вице-адмирала Карлайла.

– Поздравляю вас, корсар, – натянуто произнёс имперский командир. – Слава Императору, Скумринг теперь наш. Я уже доложил губернатору Бримстоуну о победе, и станция будет здесь с минуты на минуту. Что же касается вас, то можете вернуться домой и ждать новых приказов.

– Что ж, отлично, господин вице-адмирал, – ухмыльнулся Пиксель, – мне как раз надо заскочить к губернатору за вознаграждением. И заодно починить свою старушку, а никому, кроме Билла, я её не доверю.

Карлайл молча кивнул капитану корсаров и выключил связь. Пиксель осмотрел мостик уверенным взглядом победителя. Михаил, Беггер и офицеры связи ликовали, вскочив со своих мест. А капитан устремил свой взор вдаль, за окна корабля, в открытый космос: над сиреневым шаром Скумринга из гиперпространства вылетела круглая космическая станция. Из её массивных недр, подобно цветочным лепесткам, развернулись доки для военных кораблей. Линкор «Непобедимый», галеон, фрегат и люггер – всё, что осталось от флотилии имперцев в этом бою – направились к станции для ремонта. С Зекариса прилетели и грузовые каравеллы. Они сбросили прямоугольные контейнеры с материалами для постройки планетарных бастионов.

Пусть и немалой ценой, но сегодня Империя одержала победу. Как и сам Пиксель.

Глава 2

Ангелы-охранители

БАМ!!!

Прочная металлическая дверь с грохотом вылетела из проёма от удара пневматических кулаков. Мятежники заняли позиции за ящиками, разбросанными по складу, и выставили дула автоматов в ожидании врага. В обширном помещении с армированными стенами было темно, и только свет, отражённый большой луной Альберика IV, проникал внутрь через маленькие окошки в крыше.

– Свинорылые уже тут! – прокричала девушка со взъерошенными чёрными волосами и татуировкой змеи на предплечье.

– Вот ублюдки! – выругался мужчина с кольцом в носу. – Встретим их как подобает!

Через проём, где только что была дверь, вошла женщина в белых моторизованных доспехах. Эта прочная, напичканная электроникой и приводами броня делала её и без того крупную фигуру ещё более грозной. На её запястьях были установлены парные огнемёты и пневматические кулаки – они и выбили дверь склада. Полное лицо женщины, обрамлённое длинными русыми волосами, выражало гнев и презрение к врагам Священной Империи Человечества. То была Ефросинья Пронина, имперская охранительница, которая прибыла на Альберик IV, чтобы искоренить обнаруженную заразу.

Вслед за ней в помещение вбежали десять штурмовиков. Эти элитные солдаты Империи носили чёрную облегающую форму и бронежилеты. Фонари, закреплённые на дулах их тяжёлых автоматов, освещали обстановку. Головы штурмовиков прятались под шлемами с красными стёклами в прорезях для глаз. Встроенные респираторы напоминали свиные пятачки, и именно поэтому грязные предатели придумали карательным отрядам унизительную кличку: «свинорылые».

– Получи, имперская мразь!

Мятежники открыли по Прониной огонь из автоматов. Ефросинья лишь фыркнула: силовое поле, окружавшее охранительницу, отражало летящие в неё патроны. Штурмовики за её спиной тоже стреляли, и некоторые из жалких изменников уже погибли. Господь-Император не прощает предательство и мятеж, и лишь смерть искупит эти грехи.

Широкий рот Ефросиньи расплылся в улыбке. Эти трусы в большинстве своём скрывались за ящиками и контейнерами, которых было много на складе, но укрытие не спасёт их от священного пламени. Пронина навела наручные огнемёты на мятежников. Она нажала на кнопки в перчатках её доспехов, и из сдвоенных дул вылетела горящая смесь. Оранжево-жёлтая лавина захлестнула предателей, и вскоре эти ничтожества завопили, словно маленькие котята. Ефросинья обрадовалась сладковатому, терпкому, до боли знакомому запаху горелой плоти.

– Отходим! Отходим! – орали мятежники на другом конце склада.

Далеко уйти они не могли: не обращая внимания на огонь, Ефросинья с отрядом настигла предателей, суетившихся у ворот склада. Эти глупцы до сих пор отстреливались и даже ранили одного штурмовика. Но Пронина снова включила огнемёты, а другой штурмовик бросил гранату.

Раздался взрыв. Когда дым стих, Ефросинья увидела, как последние живые предатели, всего пятеро, отчаянно ползут к выходу.

– Ликвидируйте, – сухо бросила Пронина.

Её голос был грубым и резким, будто карканье вороны.

– Есть! – сквозь шлем прохрипел сержант Козлов.

Его штурмовики навели автоматы на копошившихся, будто черви, разрушителей.

– Нет, не надо! – завопил предатель, дёргая рукой.

– Этого берём, – отрезала Ефросинья. – Остальных убить.

Элитные бойцы выполнили приказ. Короткая автоматная очередь – и четырьмя предателями меньше. Ефросинья удовлетворённо хмыкнула и подошла к оставшемуся мятежнику. Как и все они, он был одет в тёмные грязные обноски с непотребными символами Змея Разрушения. Юнец – скорее всего, нет и тридцати. Простоватое, безвольное лицо, покрытое давней щетиной, светлые спутанные волосы, одна прядь зелёного цвета… Он отрёкся от Империи, которая его породила и воспитала, и теперь лежал на бетонном полу ангара, а его ноги ниже бёдер превратились в кровавые обрубки.

– Вызовите медиков, – сказала Пронина. – Нам он нужен живым.

– Д-да, спасибо, спасибо! – жалобно пролепетал предатель.

Ефросинья лишь поморщилась.

– Сержант! – позвала она.

Козлов подошёл к охранительнице. Он снял чёрный шлем, под которым оказалось суровое, испещрённое шрамами лицо матёрого оперативника. Голова сержанта была абсолютно лысой.

– Госпожа охранительница? – спросил он хрипло.

– Обыщите весь склад! Посмотрим, что они тут прятали.

– Слушаюсь, госпожа охранительница!

И сержант направился к другим штурмовикам.

После обыска и недолгого разговора с представителями местной власти отряд Прониной добрался до тартаны между двумя складскими блоками в промышленной зоне Альберика IV. Транспортный челнок, принадлежавший Охранительному Бюро, был модифицирован по сравнению со стандартными флотскими моделями. Длинные, вытянутые крылья и высокий хвост обеспечивали улучшенную аэродинамику. Двигатели были смещены с кормы на борта, чтобы освободить место для трапа, ведущего в просторный транспортный отсек. Белая обшивка тартаны с красными полосами на крыльях в местном освещении казалась фиолетовой.

Штурмовики поднялись внутрь и заняли свои места на скамьях у стен тартаны, пристегнув ремни. Крыша над ними была практически полностью прозрачной. Склонившись над бойцом, бортовой медик обрабатывал его раны. Два штурмовика принесли безногого предателя и бросили его в бронированный отсек для пленных, расположенный ближе к носу транспортника. За процессом следил Козлов.

– Пусть посидит там, поскучает… – сказал сержант Ефросинье.

– Да, пусть подумает о своей грешной жизни, – довольно произнесла охранительница. – На Земле ему точно будет не до того.

Она подошла к настенной консоли связи и вызвала пришвартованный на орбите корабль:

– Задание выполнено, капитан. Готовьтесь покинуть планету.

– Есть, госпожа охранительница! – ответил тот.

– Пилот, вылетаем! – скомандовала Пронина.

Двигатели за бортами тартаны взвыли. Опоры, на которых стоял челнок, втянулись в корпус. Модифицированный транспортник, на высоком хвосте которого красовалась эмблема Охранительного Бюро – меч внутри солнца с двенадцатью острыми лучами, поднялся над низкими промышленными кварталами и устремился к орбите. А на горизонте высились небоскрёбы Реджинальда – столицы планеты…

В едва освещённом трюме вокруг Прониной собрались техники. Над их спинами поднимались механические манипуляторы, подключённые напрямую к мозгу. Орудуя этими многозадачными руками, служащие по частям снимали с охранительницы белую, почти не пострадавшую на задании броню. А Ефросинья лишь стояла, разведя руки в стороны и закрыв глаза. В её голове возник образ пламени и горящих в нём предателей.

Белые наручи и поножи, золотые наплечники в форме орлиных голов, исписанные молитвами Императору. Перчатки со встроенными огнемётами и пневматическими кулаками. Тяжеленные сапоги и прочный нагрудник, вмещавший генератор защитного поля. Все эти элементы были сняты с тела Ефросиньи и теперь лежали на железном столе. А она осталась в чёрном, мокром от пота комбинезоне.

– Спасибо, – тихо сказала она техникам.

– Служить Бюро – наш долг, – кивнул один из них, старец с бионическими имплантами вместо глаз.

Ефросинья была на борту «Возмездия Императора», выделенного ей военного галеона. Корабли этого типа пользовались особой популярностью у охранителей благодаря стойкости, огневой мощи и относительной мобильности по сравнению с огромными линкорами или мановарами. Пронина прошла по коридору и поднялась по лестнице в свою каюту на корме. Помещение было обшито панелями из тёмного дерева и чем-то напоминало кабинеты охранителей на Великородине, родной планете охранительницы. Бордовые занавески частично прикрывали прямоугольные окна каюты.

Зайдя за перегородку, где стояла кровать, Пронина сбросила с себя комбинезон. Вместо него она взяла из платяного шкафа и надела строгий, но не слишком сковывающий мундир – белую рубашку и чёрные брюки и китель с золотыми пуговицами. Его шили на заказ специально под её фигуру. Длинные русые волосы Ефросинья заколола в хвост. Она направилась к деревянному комоду и включила электрический чайник. Заварив чай, охранительница подошла с кружкой к роскошному, украшенному резьбой столу в центре каюты, и села в удобное кожаное кресло.

– Переход в гиперпространство через пять минут, – сообщил капитан по громкой связи.

Ефросинья перевела взгляд с динамиков, откуда донёсся голос, на фотографию, где была изображена с младшей сестрой.

– Хорошо, капитан, готовьтесь, – ответила Пронина.

– Есть, госпожа охранительница.

Аграфена представляла собой полную противоположность Ефросинье. Она отличалась стройной фигурой и мягким характером – и, к сожалению, больше нравилась мужчинам. Пути сестёр тоже давно разошлись: Фрося улетела с родной планеты в поисках лучшей жизни, а Груша решила остаться – ей и так там было хорошо. Увы, давно прошло время, когда они виделись каждый день. И как много месяцев минуло с их, как говорят штурмовики, крайней встречи…

– Гиперпрыжок на три… – оповестил капитан.

Ефросинья подавила тягучую тоску, неуместную для имперской охранительницы.

– Два… один…

На окнах за красными занавесками захлопнулись ставни, чтобы защитить корабль от ужасов гиперпространства, от живущих там слуг Змея Разрушения. Затем Пронина ощутила, будто корабль резко дёрнуло вперёд. В чашке пошла рябь – «Возмездие Императора» покинуло нормальный космос.

Пронина пришла в себя после прыжка очень быстро. Она включила компьютер и открыла файлы по Альберику IV. Попивая чай, Ефросинья принялась изучать кадры, снятые камерами в шлемах штурмовиков. Слава Императору, ничего экстраординарного на видео не нашлось.

Как и при обыске – помимо старого, пусть и действенного, оружия и примитивных, топорно написанных листовок Разрушения, у предателей ничего не оказалось. Всё-таки Андерсон был неправ – это лишь мелкая ячейка террористов или незначительный культ, тысячи которых расплодились по всей необъятной Империи. Но тогда почему Охранительное Бюро системы Альберик не действовало своими силами? Почему Великий Охранитель отправил на неприметную планету-завод элитный отряд с Земли? У Ефросиньи не было ответов.

Пронина работала почти все три часа полёта в гиперпространстве, изредка прерываясь на отдых. Охранительница внимательно разбирала данные и параллельно оформляла письменный отчёт. По щелчку кнопок плоские фотографии превращались в объёмные модели помещений и объектов, которые она прикрепляла к текстовым файлам. Учтено было всё – ящики с автоматами и бомбами, чемоданы с личными вещами, баллоны с горючим для транспортных челноков.

Ефросинья уже закончила, когда включилась громкая связь:

– Госпожа охранительница, мы дома, – сообщил капитан на великородном языке.

Она вышла из каюты и, заперев свои покои на электронный ключ, поднялась по лестнице на капитанский мостик – в гигантскую омнистальную коробку, по передней и боковым сторонам которой тянулись большие прямоугольные окна, пока что закрытые металлическими ставнями.

Пронина встала у командной консоли рядом с капитаном Нестеровым – высоким мужчиной в военной форме. У стен за компьютерными терминалами работали офицеры связи. На глазах Ефросиньи тяжёлые ставни беззвучно распахнулись, и мостик утонул в свете Солнца. Не какого-нибудь солнца, которых тысячи по всей Галактике, а Солнца с большой буквы – первой звезды, когда-то увиденной первым человеком. Лучезарный шар, давший жизнь всей расе, что теперь господствовала в Млечном Пути, ослепительно сиял где-то вдалеке, озарив «Возмездие Императора».