Текст книги "Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982"
Автор книги: Федор Синицын
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
Закон диалектики о «единстве и борьбе противоположностей» в XX в. ярко проявился в сфере «материальных» и «духовных» основ жизни человечества. С одной стороны, эти основы, при их явной полярности, совместно определяют состояние общества. Упадок одного компонента ведет к общему ухудшению самочувствия социума. С другой, они должны находиться в некоем равновесии. Именно поиск такого равновесия стал камнем преткновения для советской системы. В странах, где развит идейно-политический плюрализм, за материальный аспект жизни людей апрори отвечает рыночная экономика, а моральная поддержка и направление социума относятся к ведению разнообразных политических, общественных, религиозных структур, что дает возможность удовлетворения духовных нужд практически каждого человека. В Советском Союзе же во всем – и в «материальном», и в «моральном» – полагались только на государство. В рамках единственной государственной идеологии достичь баланса в «моральном» и «материальном» факторах не удалось, и в условиях формирования «общества потребления» «материальный фактор» взял перевес.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение I
«КОСЫГИНСКАЯ РЕФОРМА»
С приходом к власти Л.И. Брежнева среди советского руководства укрепилось осознание нарастающих проблем неэффективности советской экономики[1546]1546
Самохин Ю.М. Указ. соч. С. 296.
[Закрыть]. В докладной записке, которую направил президент АН СССР М.В. Келдыш председателю Совета министров СССР А.Н. Косыгину в декабре 1964 г., были суммированы выводы советских экономистов об основных причинах, обусловивших снижение темпов экономического развития и понижение экономической эффективности общественного производства. Таких причин было выявлено семь.
Первая – серьезные недостатки в структуре общественного производства и особенно резкое отставание в развитии сельского хозяйства и производства предметов народного потребления (извечные недостатки советской экономики – перекос в сторону производства продукции «Группы А», т. е. тяжелой промышленности. – Ф.С.)
Вторая – слишком медленное изменение отраслевой структуры промышленного производства, что выражалось в серьезном отставании развития прогрессивных отраслей (т. е. проблема внедрения результатов НТР. – Ф.С.)
Третья – замедление темпов технического прогресса, серьезные недостатки в использовании основных фондов и освоении новой техники, большой удельный вес устаревшего оборудования (снова проблема НТР. – Ф.С.)
Четвертая – недостатки в организации капитального строительства, приводящие к замораживанию огромных средств.
Пятая – серьезные недостатки в использовании трудовых ресурсов и организации труда на производстве, наличие излишней рабочей силы на предприятиях. (Проблема, связанная в том числе с советской политикой обеспечения всеобщей занятости. – Ф.С.)
Шестая – слабое использование экономических стимулов и рычагов в целях улучшения количественных и качественных показателей производства. (Отсутствие мотивации людей к достижению высоких результатов труда. – Ф.С.)
Седьмая – крупные недостатки в организации планирования и управления народным хозяйством[1547]1547
АРАН. Ф. 1849. Оп. 1 Д. 51. Л. 3.
[Закрыть]. (Проблемы централизованной плановой экономики.)
Поступала и критика с Запада. В 1965 г. второй секретарь посольства СССР в Швеции Е.П. Рымко сообщал в Москву, что шведские экономисты сделали вывод, что «советская промышленность переживает серьезные трудности, что она не учитывает желаний потребителей, что советская плановая система сковывает развитие советской экономики». В шведских СМИ появлялись сообщения, «что в Советском Союзе производится большое количество товаров, которые не находят сбыта из-за их плохой отделки и качества», а «государственная монополия на внешнюю торговлю… препятствует развитию советских внешнеэкономических связей». В августе 1966 г. до сведения руководства страны были доведены данные, что в опубликованном Экономической комиссией конгресса США пятитомном исследовании «Новые направления в советской экономике» эксперты американских правительственных учреждений сделали вывод, что «развитие советской экономики значительно отстает от американской, причем разрыв между ними в величине ВНП все время возрастает»[1548]1548
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 50. Д. 679. Л. 151–152; Там же. Ф. 89. Оп. 46. Д. 2. Л. 1–2.
[Закрыть].
По выявленным в экономике недостаткам были приняты меры. Постановление Пленума ЦК КПСС, принятое в сентябре 1965 г., гласило, что «существующая организационная структура управления, методы планирования и экономического стимулирования в промышленности не отвечают современным условиям и уровню развития производительных сил».
Резолюции XXIII съезда партии (март – апрель 1966 г.) констатировали «серьезные недостатки в развитии отдельных отраслей экономики», в том числе невыполнение плановых заданий, недостаточные темпы роста производительности труда, техническую отсталость и низкое качество продукции многих предприятий, медленное внедрение достижений науки и техники[1549]1549
Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях… Т. 11. С. 17, 32–33.
[Закрыть]. Характерно, что «откровенность и прямота», с которыми советские руководители говорили о недостатках, произвели впечатление за рубежом. По словам члена правления Компартии Швеции и депутата парламента этой страны X. Нильссона, шведы увидели в таких заявлениях «контраст с 1930-ми годами», когда в СССР «было принято отмечать только успехи в советской экономике и не замечать или замалчивать естественные трудности или ошибки, которые неизбежно возникают в сложном процессе экономического развития»[1550]1550
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 50. Д. 679. Л. 134.
[Закрыть].
В июле 1966 г. Л.И. Брежнев в своей записке в Политбюро указал на «серьезные проблемы» в экономике, которые «в будущем могут привести к нежелательным последствиям». Он отмечал, что США «все дальше отрываются от других государств в области организации производства, внедрения передовой технологии, применения вычислительной техники», «добились значительных результатов в развитии экономики, в первую очередь за счет ускорения научного развития, опирающегося на огромные ассигнования… и за счет быстрого внедрения в производство результатов научных исследований»[1551]1551
Вестник Архива… С. 70, 72.
[Закрыть].
Власти приняли решение продолжать готовившиеся еще при Н.С. Хрущеве реформы, но при жестком их контроле и тщательном подборе кадров для управления их реализацией[1552]1552
Самохин Ю.М. Указ. соч. С. 296.
[Закрыть]. На сентябрьском пленуме 1965 г. был дан старт экономической реформе, которая позднее получила название «Косыгинская». В ее рамках было резко сокращено число директивных плановых показателей (с 30 до 9), предприятия получили более широкую самостоятельность и переводились на систему хозрасчета, в рамках которой учитывались их прибыль и рентабельность, а также были созданы фонды материального поощрения (премирование и оказание единовременной помощи работникам) и социальнокультурных мероприятий (средства на улучшение жилищных условий, строительство и содержание детских учреждений, домов отдыха, санаториев и на другие социальные нужды)[1553]1553
Андрианова Е.А. Указ. соч. С. 5.
[Закрыть]. К 1968 г. 54 % всех предприятий СССР перешли на новую систему[1554]1554
Голанд Ю., Некипелов А. Указ. соч. С. 57.
[Закрыть].
Следует отметить, что в народе бытовали ожидания перехода к еще более радикальным реформам. Накануне сентябрьского пленума 1965 г. среди молодежи ходили слухи о разрешении частного предпринимательства в легкой промышленности и сфере обслуживания[1555]1555
«…Отчужденное от партии состояние»… С. 189.
[Закрыть]. Эти ожидания шли в ногу с идеями некоторых советских экономистов. Изданная в 1966 г. брошюра Г.С. Лисичкина «План или рынок» положила начало обсуждению проблем рынка в СССР. По воспоминаниям известного экономиста Я.М. Уринсона, рабочая группа, в состав которой он входил, предлагала введение в стране рыночных отношений[1556]1556
Островский А.В. Указ. соч. С. 32.
[Закрыть]. Однако это не было сделано вплоть до периода перестройки.
Зарубежная реакция на «Косыгинскую реформу» представляет особый интерес в плане откликов из Швеции, в связи с наличием в этой стране своей системы «социализма». В ноябре 1965 г. второй секретарь советского посольства в Швеции Е.П. Рымко сообщал в Москву, что «шведская печать уделила работе [сентябрьского] пленума и его решениям много места… Намеченные пленумом экономические реформы рассматриваются здесь как одно из самых крупных событий в экономической жизни Советского Союза за все время его существования». Газета «Стокгольмс-Тиднинген» 29 сентября 1965 г. писала, что «упор на доходность предприятий и увеличение их самостоятельности представляют собой наиболее радикальные изменения за время советской власти». Член правления Компартии Швеции X. Нильссон сообщил советским дипломатам, «что намеченная в СССР глубокая экономическая реформа оценивается в Швеции почти повсеместно позитивно». Он также отметил, что социал-демократы и представители «буржуазных» партий пытались «толковать стремление Советского Союза использовать прибыль, цену, новые формы стимулирования производства как возвращение к капиталистическим формам экономики». В свою очередь, Е.П. Рымко выявил, что «более серьезные шведские исследователи сами показали абсурдность подобных утверждений», так как КПСС «не отказывается от контроля за промышленностью, плановая система сохраняется». Он сообщал в Москву, что «в этом смысле решения пленума разочаровали некоторых шведских экономистов, которые высказывали сожаление о том, что А.Н. Косыгин не «пошел дальше в сторону либерализма»[1557]1557
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 50. Д. 679. Л. 133–134, 150–152.
[Закрыть].
Приложение II
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СССР
По официальным данным, в 1960—1970-е гг. национальный доход в СССР вырос в четыре раза, а по ВВП на душу населения Советский Союз входил в первую тридцатку наиболее развитых стран мира[1558]1558
Кирсанов Р.Г. Указ. соч. С. 36–37.
[Закрыть]. До середины 1970-х гг. среднегодовые темпы прироста валового общественного продукта удерживались на уровне 6–7 %, национального дохода – 6–8 %, промышленного производства – 7–9 %, реальных доходов населения – 4—6 %[1559]1559
Абалкин Л.И., Иванов Е.А. Указ. соч. С. 7–8.
[Закрыть]. Советские идеологи провозглашали, что в 1970-е гг. соцстраны, включая СССР, по экономическим показателям «стали… величиной, превосходящей каждый в отдельности из трех существующих центров силы империализма, т. е. и США, и Западную Европу, и Японию, а по многим показателям прочно вышли вообще на первое место в мире»[1560]1560
Международное коммунистическое движение: правда против вымыслов. С. 11.
[Закрыть].
Однако, по мнению Г.И. Ханина, макроэкономическая статистика в СССР была лживой, а тревожные голоса отдельных экономистов и ученых других специальностей о состоянии экономики либо заглушались, либо игнорировались[1561]1561
Ханин Г.И. Указ. соч. С. 309.
[Закрыть].
С началом 9-й пятилетки (1972 г.) в стране начался спад экономики[1562]1562
Арбатов Г.А. Человек системы… С. 308.
[Закрыть], который особенно сильно стал сказываться со второй половины 1970-х гг.[1563]1563
Абалкин Л.И., Иванов Е.А. Указ. соч. С. 8.
[Закрыть] Происходило замедление темпов экономического роста[1564]1564
Аспен Р. Указ. соч. С. 195.
[Закрыть]. Динамика роста ВВП была такой: в 1956–1965 гг. – 211 %, в 1966–1975 гг. – 194 %, в 1976–1985 гг. – 146 %, производства национального дохода – 213 %, 191 % и 147 %, валовой продукции промышленности – 247 %, 215 % и 150 %, в том числе производства предметов потребления – 204 %, 205 %, 146 %, розничного товарооборота – 209 %, 202 %, 144 %, реальных доходов на душу населения – 157 %, 165 % и 131 %, соответственно[1565]1565
Иванов Е.А. Указ. соч. С. 71.
[Закрыть]. Если в период правления И.В. Сталина средний уровень выполнения государственных планов в экономике составлял 88 %, то к 1970-м гг. он упал до 55 %[1566]1566
Кашпур А.Н. Указ. соч. С. 93.
[Закрыть].
Советская экономика по-прежнему отличалась своим экстенсивным характером, в том числе высокими затратами первичных и промежуточных продуктов на единицу готового продукта[1567]1567
Gomulka Stanislaw Op. cit. P. 93.
[Закрыть], в связи с чем одной из причин замедления темпов и падения экономической эффективности производства стало истощение природных ресурсов в СССР[1568]1568
Экономическая история мира. С. 51.
[Закрыть].
Модель экстенсивного роста ориентировала всю совокупность инвестиций и рост заработной платы на увеличение объемов производства, не заботясь об улучшении производительности[1569]1569
Ван дер Вее Г. Указ. соч. С. 360.
[Закрыть]. Среднегодовые темпы роста производительности труда в промышленности выглядели следующим образом: 1961–1965 гг. – 4,6 %, 1966–1970 гг. – 5,8 %, 1971–1975 гг. – 6,0 %, 1976–1980 гг. – 3,2 %, 1981–1985 гг. – 3,1 %. Рентабельность промышленных предприятий за 15 лет снизилась почти в два раза: с 22 % в 1970 г. до 12 % в 1985 г. Одновременно с 16 % в 1970 г. до 5 % в 1985 г. увеличилась доля топлива и электроэнергии в советском экспорте[1570]1570
Островский А.В. Указ. соч. С. 26–27.
[Закрыть]. Характерно, что граждане страны понимали проблемы производительности труда, спрашивая партийных лидеров о том, «насколько ниже наша производительность труда, чем в США? Почему ниже? Когда по прогнозам должны догнать производительность США?»[1571]1571
ЦГАМ. Ф.П-63. Оп. 1. Д. 2417. Л. 18.
[Закрыть].
Как отмечает А.В. Островский, Советский Союз, изначально будучи лидером во многих областях, в итоге «проспал НТР»[1572]1572
Островский А.В. Указ. соч. С. 32.
[Закрыть]. Реализация программы научно-технического рывка, принятая при Н.С. Хрущеве, стала буксовать с самого начала[1573]1573
Островский А.В. Указ. соч. С. 121.
[Закрыть]. Развертывание НТР и переход к научно-индустриальной экономике в СССР едва наметились[1574]1574
Гордон Л.А., Назимова А.К. Указ. соч. С. 9.
[Закрыть]. Как отмечал польско-американский экономист С. Гомулка, вклад восточноевропейских и советских НИОКР в мировой поток новых изобретений был ничтожным. В 1970-е гг. страны – члены Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ) импортировали в 10 раз больше лицензий, чем экспортировали (в стоимостном выражении, в долларах США), причем этот экспорт составлял едва 1 % от общего объема мирового экспорта[1575]1575
Gomulka Stanislaw Ор. cit. Р. 93.
[Закрыть].
В техническом прогрессе советской промышленности преобладали направления, которые не имели отношения к НТР, – т. н. «комплексная механизация» и совершенствование традиционной техники[1576]1576
Экономическая история мира. С. 10.
[Закрыть]. Электроника же финансировалась по остаточному принципу[1577]1577
Амосов А.И. Указ. соч. С. 462.
[Закрыть]. Переход на рельсы НТР тормозила административная система, которая исключала конкуренцию, а без нее предприятия не были заинтересованы в техническом прогрессе[1578]1578
Экономическая история мира. С. 5, 11.
[Закрыть]. Возникла невостребованность технических нововведений. В мире происходило бурное развитие научно-технического прогресса, а в СССР внедрение новшеств шло из-под палки[1579]1579
Абалкин Л.И., Иванов Е.А. Указ. соч. С. 8.
[Закрыть]. В итоге усиливалось техническое отставание СССР от передовых стран мира[1580]1580
Гордон Л.А., Назимова А.К. Указ. соч. С. 9; Экономическая история мира. С. 5.
[Закрыть], устаревание технологий и неэффективное использование ресурсов.
Здравая и прогрессивная идея ускорить информатизацию страны путем создания ОГАС была фактически сорвана, что, по мнению Г.И. Ханина, сыграло роковую роль в судьбе советской экономики[1581]1581
Ханин Г.И. Указ. соч. С. 319.
[Закрыть]. Провалы в развитии информатизации привели в том числе к снижению контроля властей над формированием и выполнением плановых заданий[1582]1582
Погружение в трясину… С. 39.
[Закрыть].
Власть и информация трагическим для командной экономики образом разделились. «Верхи» отдавали приказы, но были «информационно слепы», «низы» – знали потребности, но не имели власти[1583]1583
Погружение в трясину… С. 39.
[Закрыть]. Это понимали руководители страны – Л.И. Брежнев с болью сознавал, что советской экономике не удалось осуществить вторую индустриальную революцию и совершить переход в электронную эру интенсивного хозяйствования, оставив позади экстенсивную тяжелую промышленность[1584]1584
Шаттенберг С. Указ. соч. С. 375.
[Закрыть].
Бюрократизация, свойственная советской системе, отрицательно влияла на экономику. Каждое решение требовало десятков и даже сотен согласований в различных инстанциях. В стране вырос огромный бюрократический аппарат, численность которого только в сельском хозяйстве достигла 3 млн чел. (больше, чем число всех фермеров в США)[1585]1585
Арбатов Г.А. Человек системы… С. 316.
[Закрыть].
Как отмечал Ю.Л. Дьяков, «отсутствие рыночного контроля на выживаемость породило чудовищную расточительность, разорившую богатейшую страну»[1586]1586
Дьяков Ю.Л. Указ. соч. С. 325.
[Закрыть]. Отметим, что такое происходило не только на производстве, но и в быту.
Доля Советского Союза и Восточной Европы в торговле промышленными товарами с западными странами была незначительной, поскольку «социалистический блок» продолжал в основном продавать сырьевые и промежуточные товары[1587]1587
Gomulka Stanislaw Ор. cit. Р. 93.
[Закрыть]. Относительно малым было участие в мировой торговле европейских (10 %) и особенно неевропейских соцстран (2 %)[1588]1588
Wilczynski J. Ор. cit. Р. 208.
[Закрыть].
Эти проблемы стали еще более заметны на фоне экономических результатов западных стран в 1970-х – начале 1980-х гг.[1589]1589
Ван дер Вее Г. Указ. соч. С. 360.
[Закрыть], тем более, что во второй половине 1970-х гг. Советский Союз оказался перед лицом объединяющей свой экономический потенциал Западной Европы[1590]1590
Островский А.В. Указ. соч. С. 57.
[Закрыть].
Приложение III
«РАЦИОНАЛЬНЫЕ НОРМЫ ПОТРЕБЛЕНИЯ» В СССР[1591]1591
Бузляков Н. Указ. соч. С. 23.
[Закрыть]
Приложение IV
«БУЛЬДОЗЕРНАЯ ВЫСТАВКА»
Описание событий участником выставки
Виктор Агамов-Тупицын: «События на пустыре разворачивались как в театре абсурда. По колдобинам ездили поливальные машины, бульдозеры и самосвалы с какими-то бутафорскими деревьями. Статисты, которые в этом участвовали, имели мрачный вид и, несмотря на штатскую одежду, выдавали себя отрывистыми командами, обращенными к водителям техники, а также угрозами в наш адрес. Публика (включая иностранных корреспондентов) толпилась на обочине по периметру пустыря. Некоторым смельчакам удавалось приблизиться к центру событий, но ненадолго и в основном для того, чтобы взглянуть на экспонируемые работы. Как только художники стали показывать свои картины, держа их в руках, к ним тут же подскочили «искусствоведы в штатском», ответственные за конфискацию нелегитимных художественных ценностей. Отнятые работы топтали ногами или увозили на грузовиках с землей и деревьями, предназначенными, как оказалось, не для озеленения территории, а для борьбы с искусством. Слова Шекспира про Бирнамский лес, который «двинется наперерез», оказались пророческими, хотя в «Макбете» деревья должны были двинуться на Дунсинанский холм. То есть, попав на Беляевский пустырь, они как бы ошиблись адресом.
На моих глазах арестовывали участников выставки. Когда увезли Юрия Жарких, я подхватил его картину и стал показывать зрителям. Прижимая ее к груди, я ловил себя на мысли, что делаю это из солидарности, хотя в эстетическом плане у меня с Жарких не было ничего общего. Фотограф Сычев, запечатлевший события на пустыре, обратил мое внимание на Оскара[1592]1592
Художник О.Я. Рабин.
[Закрыть], вскочившего на «нож» бульдозера и в течение нескольких минут на нем балансировавшего – вопреки тому, что водитель делал выкрутасы, опасные для «наездника». Вскоре его оттуда свергли и поместили в легковую машину. То же самое сделали с Рухиным, после чего пришла и моя очередь. Сашу Рабина (Кропивницкого) и Володю Сычева арестовали чуть позже, однако Володе за несколько минут до ареста удалось передать негативы кому-то из своих. Женщин (Надю, Лиду, Римму) почему-то не трогали, но с работами обошлись безжалостно. Особый урон понесли картины Комара и Меламида – они пропали без вести.
Покидая пустырь, я поражался сноровке моих притеснителей. Худощавые и низкорослые, они играли мной как в бадминтон, пока не затолкали в автомобиль – «москвич» или «запорожец», где находились еще двое сотрудников. По дороге в милицию они уложили меня между передним и задним сиденьями и стали бить с каким-то особым азартом. Поскольку автомобиль был малогабаритный, мои оппоненты в основном мешали друг другу. Удары наносились одновременно, со всех сторон, и их эффективность оставляла желать лучшего. В отделении милиции участников и организаторов выставки поместили в общей комнате. Допрашивали по одному, но формально – дата рождения, домашний адрес, место работы и т. п. Каждому присудили штраф за нарушение общественного порядка и к вечеру отпустили. Всех, кроме Оскара. Его там продержали около недели»[1593]1593
Агамов-Тупицын В. Бульдозерная выставка. М., 2014. С. 21–23.
[Закрыть].
Трактовка событий партийными властями Москвы
Московский городской комитет КПСС – в ЦК КПСС. 16 сентября 1974 г.
«МГК КПСС считает необходимым информировать о попытке группы художников провести в воскресенье, 15 сентября 1974 года, незаконный показ своих живописных работ в Черемушкинском районе.
Художники (О. Рабин, Е. Рухин, В. Немухин, Л. Мастеркова, Ю. Жарких, Н. Эльская, А. Меламид, В. Комар и др.), пытавшиеся выставить свои работы, – не члены Союза художников СССР, они представляют собой группу, творчество которой носит абстрактно-формалистический характер и противоречит методу социалистического реализма. Большинство из них являются участниками ряда так называемых неофициальных выставок за рубежом в Швейцарии (1970 г.), Италии (1971 г.), Дании (1971 г.), Франции (1973 г.) и т. д. Работы для этих выставок были закуплены иностранцами в частном порядке и вывезены нелегально.
О намерении провести незаконный показ работ МГК КПСС стало известно за несколько дней из письма этих художников в исполком Моссовета.
По получении письма авторы были приглашены в Моссовет и ознакомлены с порядком организации и проведения художественных выставок в Москве. При этом им было разъяснено, что все художественные выставки в городе проводятся по решению организации Союза художников и учреждений культуры. По просьбе исполкома Моссовета 10 сентября 1974 года в Московской организации Союза художников РСФСР состоялся просмотр картин О. Рабина, Н. Эльской, В. Немухина и др. По единому заключению художественного совета работы представляют собой беспредметные цветовые изображения, выполнены на антихудожественном уровне и выставляться не могут.
В связи с этим согласия на проведение выставки работ указанной группы художников дано не было.
Однако 15 сентября 1974 года в 12 часов на территории у пересечения улиц Профсоюзной и Островитянова на окраине Черемушкинского района группа художников, среди которых были лица, приехавшие из Ленинграда, пытались организовать демонстрацию своих картин. На место приехали иностранные корреспонденты и работники некоторых посольств, причем часть картин доставлялась на посольских машинах.
Руководители Черемушкинского райисполкома предлагали прекратить показ картин, так как это мешало проведению на территории ранее запланированного массового воскресника по благоустройству. Однако организаторы просмотра вели себя вызывающе, нарушали общественный порядок. В связи с этим органы милиции района были вынуждены задержать некоторых лиц, допустивших хулиганские действия.
Факт попытки организации этой выставки следует рассматривать как преднамеренную провокацию, рассчитанную на то, чтобы привлечь к «творчеству» указанной группы людей буржуазную печать.
Городские организации принимают меры общественного воздействия на лиц, входящих в эту группу художников.
Московский городской комитет КПСС – в ЦК КПСС. 24 сентября 1974 г.
О провокационной попытке организации выставки художников-формалистов в Черемушкинском районе г. Москвы.
МГК КПСС 16 сентября информировал ЦК КПСС об имевшей место 15 сентября т.г. на площади у пересечения улиц Профсоюзной и Островитянова провокационной попытки организации группой художников-формалистов выставки их работ.
Тщательное и всесторонне выяснение всех обстоятельств и фактов позволяет объективно, с полной достоверностью восстановить ход событий и сделать выводы, что ничего того, о чем сообщалось по этому поводу в буржуазной прессе, на самом деле не было…
13 сентября т.г. О. Рабин, В. Немухин, Н. Эльская, Е. Рухин вновь были приглашены в исполком Моссовета, где им было предложено вторично представить свои работы для обсуждения в Союзе художников. Было подчеркнуто, что в случае положительного итога этого обсуждения будет предоставлено необходимое помещение. Однако это предложение было отвергнуто в категорической форме.
Названные лица демонстративно заявили, что, несмотря на отсутствие разрешения, выставку своих работ они обязательно проведут 15 сентября, и что они уже пригласили на нее «большую группу зрителей».
Как оказалось, для «выставки» ими была выбрана неблагоустроенная территория у пересечения улиц Профсоюзной и Островитянова, где 15 сентября в 9.00 в соответствии с ранее намеченным планом исполкома райсовета начался воскресник трудящихся по благоустройству и озеленению, в котором принимало участие около 300 человек. Для выкапывания ям и разравнивания грунта на воскреснике применялись тракторы «Беларусь» с ковшовой и бульдозерной приставками, а для подвоза саженцев и их полива – грузовые и поливочные машины.
В 11 часов 45 минут на место проведения воскресника приехало 3 дипломатических автомобиля и несколько такси, из которых вышли неизвестные люди со свертками. Затем прибыло значительное число иностранных корреспондентов и работников посольств ряда капстран, всего около 25 автомашин.
Через некоторое время стали появляться группы людей с картинами и без картин (всего до 200 человек), некоторые из них были в нетрезвом состоянии.
Ответственный за проведение районного воскресника, заместитель председателя Черемушкинского райисполкома т. Петин В.П., представившись, поинтересовался целями их появления. Прибывшие ответили, что хотят здесь «показать свои картины друзьям и знатокам всего мира».
Игнорируя просьбы организаторов и участников воскресника не мешать работать, прибывшие граждане пытались устанавливать привезенные с собой картины на треножники, при этом вели себя недостойно, создавали нервную обстановку, грубили, нецензурно выражались. Со стороны прибывших раздавались выкрики: «В стране нет свободы», «Отсутствует демократия», «Советской свободой можно подавиться» и т. д. Прибывшие стали препятствовать работе участников воскресника, оскорбляли трудящихся, плевали им в лицо, пытались вырвать посаженный кустарник.
Возмущенные таким поведением участники воскресника потребовали от прибывших освободить место проведения работ. Стала складываться такая обстановка, когда конфликт мог перерасти в открытое столкновение. Кроме того, возникла угроза безопасности движения автотранспорта, так как в нарушение правил машины, принадлежавшие зарубежным корреспондентам и дипломатам, скопились на перекрестке и создали транспортную «пробку».
Дружинники, а затем и приглашенные работники милиции не могли оставаться безучастными и вынуждены были предпринять меры по поддержанию общественного порядка. Доставленные дружинниками в отделение милиции 16 человек, которые вели себя наиболее антиобщественно, дерзко, подстрекательски, были привлечены к административной ответственности за нарушение общественного порядка.
К 13 час. 20 мин. все, кто пытался организовать так называемую «выставку» и приехавшие на нее, покинули место воскресника.
Совершенно ясно, что лишены всякого основания домыслы буржуазной печати об избиениях, об изъятии у «художников» их картин, тем более – о применении в инциденте бульдозеров, поливочных машин, автомобилей. Показательно, что ни 15 сентября, ни в последующие дни никто из группы «художников», так называемых «пострадавших» не обращался в лечебные учреждения или другие официальные органы с какими-либо жалобами.
Факты свидетельствуют, таким образом, что попытку провести выставку абстрактно-формалистических картин следует рассматривать как преднамеренную, организованную иностранной разведкой, работниками некоторых посольств и зарубежными корреспондентами, антисоветскую политическую провокацию, инициаторов которой устраивал любой исход и которая была рассчитана на привлечение внимания зарубежной печати и общественности к творчеству группы художников-абстракционистов, а также к лицам, настаивающим на выезде в Израиль. Это подтверждается и тем, что среди прибывших на место предполагаемой выставки было немало лиц еврейской национальности, которым не разрешен по различным причинам выезд в Израиль. Все они (М. Агурский, А. Гольдфарб и др.) пытались инспирировать беспорядки, давали многочисленные интервью зарубежным корреспондентам. Последние, а также некоторые работники иностранных посольств, активно стремились спровоцировать драку, всячески подтолкнуть так называемых «художников» на антисоветские выпады и действия.
Об истинном ходе событий и провокационной сути действий этой группы свидетельствуют письма очевидцев и участников воскресника, полученные МГК КПСС…
В этой ситуации участники воскресника, жители Черемушкинского района, дружинники и работники милиции, проявив выдержку и организованность, приняли необходимые меры для предотвращения столкновения.
Обращает на себя внимание, что перечисленные выше инициаторы проведения так называемой выставки пытались и раньше организовывать публичный показ своих формалистических работ.
Одна из таких попыток была предпринята Рабиным, Немухиным, Крапивницким и другими в 1967 году в Доме культуры «Дружба».
По нашим данным, даже Э. Неизвестный, характеризуя «группу Рабина», считает ее бездарной в творческом отношении, а действия членов группы 15 сентября расценивает как провокационные, указывая на возможность получения ими соответствующих инструкций с Запада.
Следует подчеркнуть, что уже не в первый раз корреспонденты буржуазной печати и отдельные дипломаты посольств капиталистических стран, не стесняясь, занимаются подготовкой провокаций, передают заведомо ложные информации и материалы, порочащие советский образ жизни. Однако должных мер к ограничению их враждебной деятельности не предпринимается.
С целью предотвращения возможности новых провокаций со стороны группы художников-формалистов МГК КПСС предпринял ряд мер.
В исполкоме Моссовета, Главном управлении культуры, объединенном профсоюзном комитете графиков (членами его являются многие из вышеупомянутой группы) с О. Рабиным, Н. Эльской, В. Немухиным, А. Глезером и другими состоялись беседы, в ходе которых было указано на провокационный характер их поведения.
На предприятиях и в учреждениях с лицами, пытавшимися организовать формалистическую выставку, проводится индивидуальная разъяснительная работа для того, чтобы расколоть «группу Рабина», оторвать от нее ту часть художников, творчество которых ближе других к реалистическому искусству.
В пятницу, 20 сентября, в Главном управлении культуры была достигнута договоренность об организации просмотра картин названной группы 28 сентября с.г. Имелось в виду отбор картин и участников просмотра проводить под руководством Главного управления культуры и Объединенного профсоюзного комитета графиков. Однако в понедельник, 23 сентября, представители группы выставили новое требование – провести просмотр в воскресенье, 29 сентября, а не в субботу, 28 сентября.
При этом группа заявила, что 29 сентября «имеет для них принципиальное значение». Напоминание со стороны работников Главного управления культуры о ранее достигнутой договоренности ни к чему не привело.
Взвесив все обстоятельства, Главное управление культуры Моссовета еще раз пошло навстречу указанной группе и дало согласие провести просмотр картин в воскресенье, 29 сентября. О. Рабин и другие наотрез отказались от предложения провести свой просмотр в одном из закрытых помещений парка. После этого им был предложен ряд других мест на открытом воздухе. Однако первоначально все это группа отвергла, настаивая на предоставлении возможности провести просмотр на одной из площадей или набережных центральной части города. Получив отказ, представители группы 24 сентября, очевидно, заранее подготовившись, предложили для просмотра картин использовать поляну в Измайловском парке, примерно в 800 м от станции метро «Измайловская».
Следует подчеркнуть, что во время переговоров о месте и дате просмотра О. Рабин и некоторые другие инициаторы т. н. выставки проявили себя антисоветски настроенными людьми, держались нагло, вызывающе, не желали считаться с установленным порядком организации худ выставок и просмотров. Все их поведение свидетельствует о том, что им нужна не возможность показать свои картины, а новая политическая провокация с тем, чтобы возбудить общественное мнение за рубежом против Советского Союза, попытаться подорвать доверие к демократизму нового общественного строя.
