Текст книги "Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982"

Автор книги: Федор Синицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Обозначились проблемы и в советской системе материального стимулирования. В ее реализации, как и следовало ожидать, проявился отход от «коммунистических идеалов». У некоторых руководителей предприятий «укоренилось представление, что главное – обеспечить высокий уровень оплаты труда работников, и рубль сам сыграет свою воспитательную роль»[1264]1264
  Александров А.И. Указ. соч. С. 17.


[Закрыть]. Таким образом, морально-идеологический аспект труда был практически отброшен. В 1971 г. А.М. Александров призывал руководителей страны обратить внимание на эту проблему: «Не получится ли так, что когда встанет вопрос о повышении производительности, то нам скажут: вы требуете повышения, а сначала обеспечьте то-то и то-то»[1265]1265
  Вестник Архива… С. 105.


[Закрыть] (т. е. призывы к сознательности без их подкрепления материальными стимулами уже не сработают). Недаром американский марксист П. Суизи считал, что на «личное стимулирование» полагается именно «деполитизированное общество»[1266]1266
  Sweezy Paul М., and Bettelheim Charles. Op. cit. P. 84.


[Закрыть] (как в СССР).

Были выявлены факты злоупотребления материальным стимулированием. Характерное описание их дано в справке, составленной МГК КПСС в декабре 1975 г.: «Отдельные хозяйственные руководители в целях создания видимого благополучия с выполнением планов и незаконного в этой связи получения премий допускали грубые нарушения государственной дисциплины в ведении учета и отчетности… На некоторых предприятиях и в организациях имели место недостатки в использовании фондов материального поощрения… Из этих фондов производились выплаты за выполнение работ, не связанных с производственной деятельностью (благоустройство территории предприятия, высокие спортивные результаты в спартакиадах, образцовое исполнение заданий по уборке урожая в подшефных колхозах и совхозах и др.). В ряде случаев хозяйственные руководители…необоснованно добивались изменения утвержденных плановых заданий, создавая видимость производственных успехов, одновременно получали значительные суммы премий за перевыполнение заниженных планов» (такие факты были выявлены на заводах «Изолит», электромедицинской аппаратуры, им. Куйбышева, фабриках «Салют», спортивного трикотажа, мебельном комбинате № 5 и объединении «Женская мода»).

Руководитель киностудии «Центрнаучфильм» В. и его заместитель Н. «своими действиями способствовали незаконным выплатам денежных средств… На студии допускалось завышение сметной стоимости по многим заказанным фильмам». В тресте «Гидромонтаж» Минэнерго СССР было «выявлено завышение объемов и стоимости работ по капитальному ремонту жилых домов, за что было незаконно выплачено 10,4 тыс. рублей заработной платы и списано различных строительных материалов на сумму 10,8 тыс. рублей». На центральной базе Госкино СССР обнаружились «нарушения правил использования государственного автотранспорта и приписки времени работы автомобилей… Здесь неправильно оформлялись путевые листы, бухгалтерия не вела учета их выдачи. В результате отсутствия должного контроля за использованием транспорта в течение I полугодия 1975 года автобазе неправильно были перечислены средства за услуги в размере 305,6 тыс. рублей»[1267]1267
  ЦГАМ. Ф. П-4. Оп. 172. Д. 50. Л. 190–193.


[Закрыть]. В Узбекистане злоупотребление материальным стимулированием выразилось в упомянутой выше практике массовых «приписок» в хлопковой промышленности.

Способствовало злоупотреблениям применение весьма легкого наказания за такого рода правонарушения – так, в Москве обычно практиковалось снятие с должности и «денежный начет» в размере 1–3 месячных окладов[1268]1268
  ЦГАМ. Ф. П-4. Оп. 172. Д. 50. Л. 193.


[Закрыть], либо такие факты вообще не выявлялись или на них закрывали глаза. Широкомасштабная борьба с «приписками» и коррупцией была развернута только с началом правления Ю.В. Андропова.

Еще одним недостатком системы материального стимулирования было исключение рабочих из списков на премирование с целью увеличения зарплаты инженерно-техническим работникам и служащим[1269]1269
  Сибирев А.И. Указ. соч. С. 19.


[Закрыть].

Кроме того, заработная плата в СССР постепенно превратилась в своего рода гарантированный источник дохода, по сути мало зависящий от реальных результатов деятельности человека. Стимулирующая функция оплаты труда атрофировалась. Распространение уравнительной тенденции в сочетании с ощущением общей недостаточности заработков вело к деформации трудовой морали. Напряженный, добросовестный и инициативный труд потерял значение нравственной нормы. Одновременно стало снижаться уважение к честно заработанному достатку[1270]1270
  Гордон Л А., Кабалина В.И. Заработная плата: вчера, сегодня, завтра// Общество в разных измерениях: Социологи отвечают на вопросы: Сб. М., 1990. С. 89.


[Закрыть].

Тем не менее многие недостатки проблемы материального стимулирования были решаемы путем введения более проработанного и жесткого регламента применения этой системы. Со временем и с наработкой опыта этого можно было достигнуть. Гораздо серьезнее была другая проблема, сложившаяся в сфере обеспечения роста уровня жизни, – дефицит продуктов питания и товаров народного потребления, обусловленный проблемами советской экономики, которые продолжали усиливаться в 1970-е гг.[1271]1271
  См. Приложение II.


[Закрыть] Экономические показатели СССР не позволяли обеспечить достойный уровень благосостояния населения. Несмотря на повышение уровня жизни в Советском Союзе, он оставался ниже, чем в США, странах Западной Европы (как отмечает А.В. Шубин – ниже в несколько раз[1272]1272
  Шубин А.В. Указ. соч. С. 172.


[Закрыть]), некоторых странах Восточной Европы[1273]1273
  Гордон Л.А., Назимова А.К. Указ. соч. С. 10.


[Закрыть] и был неспособен серьезно и быстро расти, так как спецификой потребительского рынка в СССР стала хроническая дефицитность «абсолютно всего»[1274]1274
  Абалкин Л.И., Иванов Е.А. Указ. соч. С. 8.


[Закрыть].

Дефицит самых обычных продуктов питания и промтоваров, наличие очередей в магазинах граждане страны отмечали как минимум с начала 1960-х гг.[1275]1275
  Попова О.Д. Указ. соч. С. 74.


[Закрыть], в связи с чем задавали представителям партии «неудобные» вопросы. Так, в 1971 г. в Москве был отмечен дефицит часов, фотоаппаратов (по словам горожан, раньше бывших «в изобилии»), ватных одеял, банных полотенец, фаянсовой посуды[1276]1276
  РГАНИ. Ф. 5. Оп. 60. Д. 39. Л. 12; ЦГАМ. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 2417. Л. 19.


[Закрыть]. Во многих регионах страны периодически наблюдался острый недостаток продовольствия. Во второй половине 1970-х и начале 1980-х гг. круг дефицитных товаров еще более расширился[1277]1277
  Кирсанов Р.Г. Состояние потребительского рынка в СССР (конец 1970-х – начало 1990-х гг.) // Вестник Бурятского государственного университета. 2014. № 7. С. 36–37.


[Закрыть]. В 1978 г. москвичи жаловались партийным властям, что «изделия из хлопка стали дефицитными товарами», исчез из продажи репчатый лук. В «провинции» ситуация была намного хуже, что отмечали москвичи, узнававшие от гостей столицы о «продолжении перебоев с продуктами в отдельных районах страны»[1278]1278
  ЦГАМ. Ф. П-85. Оп. 1. Д. 2509. Л. 70, 93, 126.


[Закрыть]. В ноябре 1979 г. на пленуме ЦК КПСС Л.И. Брежнев возмущался тем, что множились жалобы населения на перебои в снабжении товарами, среди которых были простейшие медикаменты, мыло, стиральный порошок, зубные щетки и паста, иголки, нитки, детские пеленки, другие товары легкой промышленности[1279]1279
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 359–360.


[Закрыть].

Характерное проявление проблемы дефицита дано в записке МГК КПСС, направленной в ЦК партии в июне 1980 г.: «Распространяются слухи о том, что торговые предприятия накапливают товары для обслуживания в дни Олимпиады москвичей и гостей столицы». В связи с этим московские власти считали нецелесообразным «распродажу в эти дни товаров, пользующихся повышенным спросом, в центральных, крупных магазинах города»[1280]1280
  ЦГАМ. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 2700. Л. 27.


[Закрыть] – очевидно потому, что возникшие ажиотаж, очереди, давка выставили бы в негативном свете советскую действительность в глазах иностранных участников и гостей Олимпиады.

Со временем товарный дефицит в СССР усугублялся, стал постоянным спутником советской действительности[1281]1281
  Клинова М.А. Нормы рационального питания в СССР второй половины 1950-х – 1980-х гг.: причины и векторность трансформаций // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. Исторические науки и археология. 2017. № 4 (44). С. 76.


[Закрыть] и в итоге – «бедствием национального масштаба». Стояние в очередях было элементом повседневности, не только отнимая у людей большое количество времени[1282]1282
  Гущин А.А. Обострение проблемы товарного дефицита в СССР в 1960-х – начале 1980-х гг. в ракурсе истории повседневности // Проблемы гуманитарного образования: филология, журналистика, история: Сб. науч, ст. III Междунар, науч. – практ. конф. Пенза, 2016. С. 253, 255.


[Закрыть], но и, разумеется, вызывая недовольство, для снижения которого сами люди предлагали властям «своевременно информировать» население «о случающихся отклонениях в снабжении»[1283]1283
  Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 2-я). С. 462.


[Закрыть]. Звучали также идеи организовывать «торговлю дефицитными товарами (трикотажем, мебелью и т. д.)… в вечернее время, когда кончается рабочий день», так как «в дневное время работающим этим заниматься невозможно»[1284]1284
  ЦГАМ. Ф. П-85. Оп. 1. Д. 2262. Л. 17.


[Закрыть]. Для походов в магазин люди вынуждены были покидать рабочие места в дневное время (с чем впоследствии пытались бороться в период правления Ю.В. Андропова), а когда вводилась вечерняя торговля дефицитными товарами, это приводило к скапливанию больших очередей[1285]1285
  Сухова О.А. «Автомобиль – в личное пользование!»: Приобретение автомобилей в СССР в условиях кризиса системы распределения в 1960-е – 1980-е гг. // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. 2017. № 3. С. 62.


[Закрыть].

Власти СССР признавали, что у них не получается обеспечить производство товаров народного потребления. В феврале 1971 г. Л.И. Брежнев на совещании по вопросу подготовки отчетного доклада ЦК КПСС XXIV съезду отметил, что по сравнению с капстранами «в таких количествах, в каких они производят [товары], мы не можем»[1286]1286
  Вестник Архива… С. 112.


[Закрыть].

Руководство страны пыталось как-то изменить ситуацию. В 1968–1969 гг., впервые после 1946 г., уровень роста «группы Б» (товары народного потребления) был запланирован выше, чем «группы А» (производство орудий и средств производства)[1287]1287
  ]¥Исгупз1а }. Ор. сК. Р. 91.


[Закрыть]. В 1971 г. на XXIV съезде КПСС был подтвержден приоритет «группы Б»[1288]1288
  Заславский В. Указ. соч. С. 176.


[Закрыть]. На некоторое время облегчить проблему дефицита помогла «нефтяная игла». Период высоких мировых цен на нефть (до 60 долл, за баррель) совпал с освоением тюменских месторождений, что позволило Советскому Союзу закупать на долларовые поступления от продажи нефти и газа не только производственные технологии[1289]1289
  Арбатов Г.А. Человек системы… С. 313.


[Закрыть], но и товары народного потребления. Как пишет М.К. Бункина, «старшее поколение больших городов до сих пор вспоминает об иностранных винах и сигаретах»[1290]1290
  Бункина М.К. Указ. соч. С. 97.


[Закрыть] из того времени.

Л.И. Брежнев боролся против попыток местных партийных руководителей самовольно снизить плановые показатели жилищного строительства и производства потребительских товаров. Когда в 1977 г. Госплан предложил для сокращения разрыва между предложением товаров и покупательной способностью населения, исчислявшейся в 12 млрд руб., отказаться от повышения зарплат, ликвидировать премии, повысить цены на вино, табак и проезд в такси, генсек и его ближайшие сотрудники отнеслись к этой идее негативно[1291]1291
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 358–359.


[Закрыть].

На пленуме ЦК КПСС в октябре 1980 г. Л.И. Брежнев отметил, что «среди вопросов, от которых зависит уровень жизни советских людей, на первом месте стоит улучшение снабжения продовольствием»[1292]1292
  Брежнев ЛИ. Речь на пленуме ЦК КПСС 21 октября 1980 г. Постановление пленума ЦК КПСС. М., 1980. С. 6.


[Закрыть], а на пленуме в ноябре следующего года подчеркнул, что «продовольственная проблема – ив хозяйственном, и в политическом плане – является центральной проблемой всей пятилетки»[1293]1293
  Брежнев Л.И. Речь на пленуме ЦК КПСС 16 ноября 1981 г. Постановление пленума ЦК КПСС. М., 1981. С. 4.


[Закрыть]. В 1981 г. на XXVI съезде КПСС было объявлено, «что снабжение населения продовольственными товарами представляет проблему не только экономическую, но и политическую, социальную»[1294]1294
  Ежегодник Большой Советской Энциклопедии. Вып. 25. М., 1981. С. 6.


[Закрыть]. Через год в СССР была принята Продовольственная программа, которая к концу десятилетия планировала рост потребления по мясу и мясопродуктам – до 70 кг, маслу – до 13,2 кг, овощам и бахчевым культурам – до 126–135 кг, фруктам – до 66–70 кг на чел.[1295]1295
  Брежнев Л.И. О Продовольственной программе СССР на период до 1990 года и мерах по ее реализации: Доклад на пленуме ЦК КПСС 24 мая 1982 года. М., 1982. С. 10.


[Закрыть]

Тем не менее проблемы уровня жизни не решались – прежде всего потому, что их причина лежала в самой советской системе. В СССР сложилась «экономика дефицита» (по выражению известного экономиста Я. Корнай), которая характеризовалась противоречием между ростом спроса, увеличением доходов населения и недостаточным вниманием, уделяемым потребительскому сектору[1296]1296
  Ван дер Вее Г. Указ. соч. С. 360.


[Закрыть]. Административно-командная система экономики, где жестко запланировано все сверху донизу и на пять лет вперед, не может предусмотреть все нюансы потребностей населения.

Особенно отставало в СССР производство непродовольственных предметов потребления. В 1965 г. из 100 семей только 24 имели телевизоры, 21 – стиральные машины, 11 – холодильники, 7 – пылесосы. Недопроизводство предметов длительного пользования вошло в противоречие с быстрым ростом жилищного строительства и получением значительной частью городского населения отдельных квартир[1297]1297
  Иванов Е.А. Указ. соч. С. 65.


[Закрыть], где было больше возможностей, чем в «коммуналке», использовать холодильник, стиральную машину и другие крупногабаритные вещи. Развивавшееся дачное строительство делало желательным или даже необходимым наличие автомобиля, а уровень автомобилизации населения был очень низким (в период правления Н.С. Хрущева в этой сфере СССР отставал от Японии в 10 раз, от США – в 20 раз)[1298]1298
  Попов Г.Х. Указ. соч. С. 213–214.


[Закрыть]. В октябре 1967 г. в статье, опубликованной в «Нью-Йорк тайме», американский журналист X. Солсбери писал, что «в 50-й год большевистской власти Советский Союз стоит на краю автомобильной эры, в которую США вошли в 1920-х гг.»[1299]1299
  Sweezy Paul М., and Bettelheim Charles. Op. cit. P. 85.


[Закрыть].

Сталинская модель экономики, основанная на экстенсивном росте, не могла способствовать формированию сложного и диверсифицированного «общества потребления», готового использовать возможности технологического развития[1300]1300
  Ван дер Bee Г. Указ. соч. С. 359.


[Закрыть]. Польско-американский экономист С. Гомулка сделал вывод, что «советская система имела лишь крайне ограниченный потенциал роста» и в 1970-х гг. она «навсегда застыла в технологиях и потреблении на душу населения»[1301]1301
  Gomulka Stanislaw Op cit. P. 103.


[Закрыть].

Проблемы уровня жизни во многом объяснялись политикой государства, направленной на первоочередное развитие «группы А» в ущербе «группе Б». Как писал Г. ван дер Вее, «приоритет, отведенный тяжелой промышленности, препятствовал появлению общества изобилия»[1302]1302
  Ван дер Вее Г. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть]. К тому же в 1960-х гг. Советский Союз был втянут в «гонку вооружений», которую в условиях нерыночной экономики ему выдерживать было гораздо сложнее, чем Соединенным Штатам, вследствие чего еще более усилился перекос в сторону продукции военно-промышленного комплекса.

Гражданские отрасли существенно отставали в своем развитии от советского ВПК и тем более от общемировых тенденций производства товаров народов потребления, причем это отставание постоянно нарастало[1303]1303
  Самохин Ю.М. Указ. соч. С. 298.


[Закрыть]. Несмотря на заявления властей о приоритете группы «Б», удельный вес «группы А» в общем объеме продукции СССР возрос с 61 % в годы правления И.В. Сталина до 75 % в середине 1980-х гг.[1304]1304
  Кашпур А.Н. Указ. соч. С. 92.


[Закрыть] Еще до XXV съезда КПСС принятому на предыдущем съезде решению о приоритете «группы Б» был дан обратный ход под давлением требований со стороны руководителей тяжелой и военной промышленности[1305]1305
  Заславский В. Указ. соч. С. 176.


[Закрыть]. Отказавшись переносить центр тяжести производства на «группу Б», руководство страны продолжало в качестве оправдания ссылаться на сталинский тезис о нормальности для социалистического общества опережения ростом потребностей людей фактического потребления[1306]1306
  Аксютин Ю.В., Волобуев О.В. Указ. соч. С. 216.


[Закрыть]. Это означало, что принципиально в решении проблемы товарного дефицита ничего не могло измениться.

Власти поощряли производство товаров народного потребления «по остаточному принципу», что даже не скрывалось. Согласно инструкции Министерства финансов СССР, изданной в 1964 г., предприятие получало 95 % прибыли при условии, если готовое изделие на 75 % состояло из отходов производства. Постановление президиума ВЦСПС, принятое в мае 1971 г., гласило, что для производства товаров народного потребления использование таких отходов являлось «серьезным подспорьем»[1307]1307
  Моторин И. Инициатива… на тормозах: Еще раз об организационных неувязках и материальных стимулах // Советские профсоюзы. 1974. № 11. С. 19.


[Закрыть].

Выпуск таких товаров плохо планировался и согласовывался. В середине 1970-х гг. выяснилось, что после того, как многие предприятия тяжелой промышленности приступили к выпуску потребительских товаров (с целью ослабить проблему дефицита), «часто возникало ненужное дублирование в производстве одинаковых или почти одинаковых предметов»: 32 завода одиннадцати министерств производили 43 модели холодильников и 30 заводов десяти министерств выпускали 55 моделей стиральных машин. Руководители предприятий при этом «не знали толком перспективы производства своей продукции», и «это приводило к насыщению рынка одними товарами и дефициту других»[1308]1308
  Моторин И. Указ. соч. С. 18–19.


[Закрыть].

Качество советской продукции было низким, что признавали Л.И. Брежнев и А.Н. Косыгин[1309]1309
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 360.


[Закрыть]. Из-за этого некоторые товары не удавалось продать даже в СССР[1310]1310
  Олсон М. Власть и процветание: Перерастая коммунистические и капиталистические диктатуры. М., 2012. С. 155.


[Закрыть] в условиях дефицита. Властям постоянно поступали жалобы на плохое качество телевизоров, радиоприемников, холодильников[1311]1311
  Гущин А.А. Указ. соч. С. 254.


[Закрыть], а также колбасных изделий и сливочного масла. Граждане призывали руководство страны «прекратить производство неходовых товаров, товаров низкого качества», пытаясь помочь государству прекратить растрату ресурсов. На встречах с партийными руководителями звучали такие вопросы: «Зависит ли зарплата на предприятиях легкой промышленности от реализации продукции в торговле?»; «Значительное количество предприятий продолжает выпуск товаров довольно низкого качества и устаревших форм, что создало большое затоваривание товаров на складах… Что же будет с этими товарами? На них спроса и дальше не будет, следовательно, необходимо принять какие-то меры по их реализации, как, например, значительное снижение цен на такие товары или еще что-либо другое»[1312]1312
  ЦГАМ. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 2417. Л. 20; Там же. Ф. П-80. Оп. 1. Д. 1788. Л. 38; Там же. Ф. П-85. Оп. 1. Д. 2509. Л. 70.


[Закрыть].

В связи с перечисленными выше проблемами фиксировавшийся в СССР рост уровня жизни мог произвести впечатление только в сравнении с тем, как люди жили раньше, когда в стране царила бедность. Несмотря на улучшение питания граждан страны, по состоянию на 1970 г. потребление продуктов питания на душу населения оставалось ниже даже «норм рационального потребления», официально установленных в СССР: фрукты и ягоды – 31 %, овощи и бахчевые – 56 %, мясо и сало – 59 %, молоко – 71 %, рыба – 85 % от нормы. В то же время потребление сахара, хлеба и картофеля превышало норму (106 %, 124 % и 134 %, соответственно)[1313]1313
  Комаров В.Е., Чернявский У.Г. Указ. соч. С. 113.


[Закрыть]. К 1980 г. потребление (по официальным данным) несколько улучшилось, но оставалось ниже нормы: фрукты и ягоды – 34 %, овощи и бахчевые – 66 %, мясо и мясопродукты – 70 %, молоко и молокопродукты – 72 %, яйца – 81 %, рыба и рыбопродукты – 96 %. Выше нормы было потребление сахара (121 %) и растительного масла (120 %)[1314]1314
  Брежнев Л.И. О Продовольственной программе СССР… С. 10.


[Закрыть].

В рационе советских граждан так и осталась «хлебно-картофельная диета», усугубленная значительным потреблением сахара. На совещании у Л.И. Брежнева в апреле 1982 г. председатель Совета министров СССР Н.А. Тихонов заявил: «Наш народ по калорийности питается свыше нормы. 20 процентов населения страдают тучностью… Питание у нас недостаточно стабилизировано: мало овощей, молока, масла»[1315]1315
  Вестник Архива… С. 188.


[Закрыть]. К 1985 г. хлеб и картофель составляли 46 % дневного рациона пищи советского человека, а мясо и рыба – всего 8 % (в США – 22 и 20 %, соответственно). Свежие скоропортящиеся овощи и фрукты были фактически недоступны для большинства населения СССР, за исключением короткого периода сбора урожая[1316]1316
  Зайченко А.С. США – СССР: личное потребление (некоторые сопоставления)//США: экономика, политика, идеология. 1988. № 12. С. 16.


[Закрыть].

Фактически можно говорить о наличии в Советском Союзе «скрытого голода». Эту проблему, достаточно распространенную в мире, эксперт ФАО в области безопасности пищевых продуктов Э. Дюпуи описывает таким образом: «Дефицит витаминов, микроэлементов, минеральных веществ, которого явно не видно». Это происходит, когда «на столе есть все продукты, но они неполноценные по биологической ценности… Это в основном злаковые… хлебобулочные изделия»[1317]1317
  https://news.un.org/ru/audio/2016/12/1038691


[Закрыть].

Низким оставался уровень обеспеченности населения «товарами длительного пользования», т. е. бытовой и электронной техникой. По официальным данным, в 1970 г. телевизорами владели 51 % семей, радиоприемниками и радиолами – 72 %, холодильниками – 32 %, стиральными машинами – 52 %, швейными машинами – 56 %, мотоциклами, мотороллерами, велосипедами, мотовелосипедами и мопедами – 57 % (видно, что эти данные содержали некую «хитрость» – вряд ли можно поставить на одну доску владение велосипедом и мотоциклом). В том же году потребление тканей составило 30,4 м² в год на человека, что было почти в два раза ниже установленных норм[1318]1318
  БСЭ. Т. 24. Кн. II. М., 1977. С. 269; Комаров В.Е., Чернявский У.Г. Указ, соч. С. 134.


[Закрыть]. Б.А. Грушин по отношению к данным о благосостоянии советских граждан на начало 1970-х гг. высказал мнение о «бескрайней бедности», «бесконечной цепи мытарств» – при этом у сельского населения положение почти по всем пунктам было хуже, чем у горожан[1319]1319
  Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 1-я). С. 350, 352.


[Закрыть].

В дальнейшем происходило небольшое улучшение. Так, к 1975 г. телевизорами владели 74 % семей, радиоприемниками и радиолами – 79 %, холодильниками – 61 %, стиральными машинами – 65 %, мотоциклами, мотороллерами, велосипедами, мотовелосипедами и мопедами – 62 %, швейными машинами– 61 %[1320]1320
  БСЭ. Т. 24. Кн. II. М., 1977. С. 269.


[Закрыть].

По состоянию на 1971 г., согласно данным советских социологов, наблюдалось почти полное отсутствие у граждан СССР в собственности всех видов недвижимости – только 1 % населения имел кооперативное жилье, 1 % – дачи, 3,5 % – садовоогородные участки. Жилищные условия советских людей, которые характеризовались теснотой и нехваткой жилой площади, Б.А. Грушин описывал как «совершенно архаические, не совместимые с современной цивилизацией»[1321]1321
  Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 1-я). М., 2003. С. 349–350.


[Закрыть]. В середине 1970-х гг., при официальной норме 19 м², в Чите на одного человека приходилось 6,6 м², в Иркутской обл. – 7,7 м². В Костроме в отдельных квартирах проживали только 15,5 % рабочих и 25,2 % служащих[1322]1322
  Заславский В. Указ. соч. С. 98–99.


[Закрыть].

Жилье в стране строилось (площадь сданных в эксплуатацию квартир и число лиц, улучшивших жилищные условия, в 1966–1970 гг. составляли 518,5 млн м² и 54,9 млн чел., в 1971–1975 гг. – 544,8 млн м² и 56,1 млн чел., соответственно[1323]1323
  БСЭ. Т. 24. Кн. II. М., 1977. С. 270.


[Закрыть]), однако темпы строительства замедлились[1324]1324
  Иванов Е.А. Указ. соч. С. 71.


[Закрыть]. Доля кооперативного жилья в общем объеме жилищного строительства к 1988 г. составляла всего 7 %[1325]1325
  Вишневская И. С. Роль жилищных кооперативов в решении жилищной проблемы // Журнал российского права. 2009. № 7. С. 69.


[Закрыть]. Теснота и нехватка жилой площади сохранялись. Поставленная правительством цель «отдельная квартира – каждой семье» осталась несбыточной мечтой.

Сохранялось отставание в сфере «автомобилизации» населения. В 1967 г. американский журналист X. Солсбери отметил, что несмотря на советские планы производить в начале 1970-х гг. 1,5 млн автомобилей в год (в 5 раз больше, чем в 1967 г.), «это будет недостаточно… чтобы снять общественное недовольство»[1326]1326
  Sweezy Paul М., and Bettelheim Charles. Op. cit. P. 85.


[Закрыть]. Действительно, согласно данным 1971 г., Б.А. Грушин отмечал «удручающе низкий уровень обеспеченности транспортными средствами»: по данным опросов, мотоциклы имелись у менее 11 %, автомобили – у 2,3 % советских граждан[1327]1327
  Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 1-я). М., 2003. С. 350.


[Закрыть]. В дальнейшем в этой сфере произошли позитивные изменения – в 1972 г. СССР впервые произвел больше легковых автомобилей, чем грузовых[1328]1328
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 362.


[Закрыть]. Обеспеченность автомобилями повысилась с двух на 100 семей в 1970 г. до десяти в 1980 г. (в 1990 г. – 18)[1329]1329
  Иванов ЕЛ. Указ. соч. С. 70.


[Закрыть]. Однако в конце 1970-х гг. в США и ФРГ был один автомобиль на 2 чел., в ГДР – на 5 чел.[1330]1330
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 362.


[Закрыть]

Качество бесплатных услуг, предоставлявшихся населению СССР (образование, здравоохранение, социальное обслуживание и пр.), Г.М. Иванова оценила как низкое[1331]1331
  Иванова Г.М. Указ. соч. С. 307.


[Закрыть]. Так, с 1972 г. практически все показатели заболеваемости и смертности в стране непрерывно ухудшались[1332]1332
  Зайченко А.С. Указ. соч. С. 21.


[Закрыть].

В годы перестройки советские экономисты провели сравнение с ситуацией в стране в предыдущие эпохи. В 1985 г. жители городов потребляли мяса (с учетом его качества) почти на 50 % меньше, чем в 1913 и 1927 гг. При этом для покупки 1 кг мяса они должны были отработать по времени в 1,5 раза больше. На питание рабочая семья расходовала в 1927 г. 43,8 % бюджета, в 1985 г. – свыше 60 %. В стране в среднем приходилось 9 м²жилья на одного человека, т. е. приблизительно столько же, сколько в Санкт-Петербурге в 1913 г.[1333]1333
  Зайченко А. С. Указ. соч. С. 15, 19.


[Закрыть]

Сделано было и сравнение с США. Объем душевого потребления в СССР в начале 1980-х гг. составлял 34,4 % от уровня Соединенных Штатов. Особенно большим был разрыв по товарам длительного пользования и услугам – 20 % уровня США. Советскому работнику приходилось трудиться намного больше, чем среднему американцу, чтобы купить единицу продукта: мясо – в 10–12, молоко – в 3, апельсины и бананы – в 18–25, хлеб – в 2–8 раз. В сфере жилья СССР отставал от США в 6–7 раз, а с учетом качества жилищно-коммунальных услуг – ориентировочно более чем в 10 раз. Владение товарами длительного пользования составляло 14 % от уровня США, автомобилями – 5 %, домашними телефонами – 10 %. Число торговых точек в СССР было в два раза меньше, чем в Штатах. Потребление медицинских услуг составляло 33 % от американского уровня[1334]1334
  Зайченко А.С. Указ. соч. С. 12, 17, 19–21.


[Закрыть].

Современные ученые оценивают ситуацию примерно так же. А.Н. Кашпур сделал вывод, что системы просвещения, здравоохранения, жилищного хозяйства в начале 1980-х гг. в СССР соответствовали уровню США в 1947–1948 гг.[1335]1335
  Кашпур А.Н. Указ. соч. С. 92.


[Закрыть] Ю.Л. Дьяков отмечает, что средняя продолжительность жизни в СССР была меньше на 5 лет, сильно хуже была ситуация с материнской и младенческой смертностью, заболеваемостью многими наиболее распространенными инфекционными болезнями, численностью врачей, больничных коек на душу населения и пр.[1336]1336
  Дьяков Ю.Л. Указ. соч. С. 324–325.


[Закрыть]

Во-вторых, из-за дефицита промтоваров и продовольствия значительная часть наличных денег, которые выплачивались людям в виде заработной платы, оставалась неизрасходованной. Люди, даже получая хорошую зарплату, часто не могли потратить ее на приобретение необходимых товаров и услуг. Рост личного потребления затормозился – если во второй половине 1960-х гг. он составил 5,1 %, то во второй половине следующего десятилетия – только 2,2 %[1337]1337
  Colton Timothy J. Op. cit. P. 35.


[Закрыть]. Хотя советские идеологи утверждали, что «возможности трудящихся употребить растущий достаток на удовлетворение потребностей, в том числе материальных, продолжают увеличиваться»[1338]1338
  РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 692. Л. 35.


[Закрыть], это было не так. В дальнейшем потребление постоянно сокращалось[1339]1339
  Самохин Ю.М. Экономическая история России. М., 2001. С. 300.


[Закрыть].

Все это вело к снижению эффективности системы материального стимулирования. Отсутствие возможности купить на заработанные трудом деньги необходимые товары снижало заинтересованность работать лучше. В декабре 1972 г. Л.И. Брежнев отмечал, что «трудности с реализацией растущих доходов населения ослабляют материальные стимулы к труду, порождают спекуляцию, создают плохое настроение у людей»[1340]1340
  Шаттенберг С. Указ. соч. С. 371.


[Закрыть]. Известно, что в сельском хозяйстве рост зарплат часто не приводил к росту производительности труда[1341]1341
  Breslauer George W. Op. cit. P. 187.


[Закрыть], в чем явно была связь с проблемой дефицита – часто в сельской местности купить нужные товары было еще сложнее, чем в городе. Уже в 1964 г. в некоторых сельских магазинах отмечалось отсутствие обыкновенной одежды и обуви[1342]1342
  Гущин A.A. Указ. соч. С. 254.


[Закрыть].

Кроме того, из-за низкой производительности труда, а также политики «нулевой безработицы» работники многих производств получали от государства фактически не заработанную (не по их вине. – Ф.С.) зарплату[1343]1343
  Шатунова Т.М. Что случилось с социализмом в России? // Socio Time. Социальное время. 2017. № 1. С. 33.


[Закрыть], которая, соответственно, не была обеспечена товарами и услугами.

Разница между реальной (обеспеченной товарами и услугами) и фактической заработной платой граждан СССР отразилась в солидной сумме их денежных сбережений[1344]1344
  Восленский М. Номенклатура. М., 2016. С. 247–248.


[Закрыть]. Резкое увеличение поступления денег на вклады в сберегательных кассах стало отмечаться со второй половины 1960-х гг. (как раз когда началось повышение доходов населения вследствие введения системы материального стимулирования). Если в 1961–1965 гг. прирост остатка вкладов составил 7,8 млрд руб., то в 1966–1970 гг. – уже 27,9 млрд руб. К 1981 г. этот остаток достиг 156,5 млрд руб.[1345]1345
  Кирсанов Р.Г. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть] Статистические данные показывают, что в 1964–1982 гг. практически постоянно возрастал и остаток наличных денег на руках у населения, повысившись за этот период с 1,03 до 3,81 млрд руб.[1346]1346
  Баланс денежных доходов и расходов населения СССР, 1924–1990 гг. (Эволюция в цифрах, персоналиях и методическом обеспечении): Сб. мат-лов. М., 2007. С. 114–132.


[Закрыть]

В итоге массе денег, находившихся в руках населения и по идее предназначенных для приобретения потребительских товаров, противостояла недостаточная масса таких товаров. В 1971–1986 гг. производство предметов потребления в СССР выросло в 2,1 раза, а количество денег в обращении – в 3,1 раза[1347]1347
  Кирсанов Р.Г. Указ. соч. С. 37.


[Закрыть].

Получился своеобразный «заколдованный круг» – людям дали деньги, но не дали товары, на которые эти деньги можно было бы потратить. Однако именно такой подход фактически был признан руководством страны оптимальным. В 1971 г. Л.И. Брежнев на совещании в ЦК КПСС задал риторический вопрос относительно реализованного в стране повышения уровня зарплаты населения: «Что же лучше – то, что мы сделали, или дать товар, а он (гражданин СССР. – Ф.С.) купить не мог?» – на что прозвучала реплика одного из участников совещания: «Да это как раз польский вариант»[1348]1348
  Вестник Архива… С. 111.


[Закрыть] (в Польше была противоположная ситуация, что привело к массовым протестам населения).

В чем состояла причина неспособности руководства СССР решить проблемы роста уровня жизни, ликвидировать товарный дефицит в стране? Очевидно, не только в особенностях самой экономической системы, но и в том, что власти, хотя и ощущали проблемы, не до конца понимали их причины и суть. Например, в марте 1973 г. на совещании в ЦК КПСС Л.И. Брежнев удивлялся тому, почему вдруг в стране «завалилась легкая промышленность»[1349]1349
  Вестник Архива… С. 130.


[Закрыть].

Как писал Г.А. Арбатов, «подлинной картины экономики не видели, не знали до конца не только общественность, но и руководство», так как «сама статистика, схема собираемых ею данных, отбор показателей, не говоря уже об анализе, были подстроены под тогдашнюю систему, всю тогдашнюю модель хозяйствования…В руководстве многие об этом знали или, во всяком случае, догадывались. Но настойчивости, чтобы докопаться до правды, не проявляли… И потому ощущения драматизма, нараставшей остроты ситуации у руководства не было»[1350]1350
  Арбатов Г.А. Человек системы… С. 311.


[Закрыть].

Проявилась здесь и ставшая в СССР традиционной практика самообмана, «лакировки» ситуации. Западные эксперты сделали верный вывод, что, «как в любой системе экономики, есть мотивы, которые в Советском Союзе заставляют людей и учреждения неверно давать экономические данные»[1351]1351
  Millar James R. Op. cit. P. xiv.


[Закрыть]. По воспоминаниям директора ЦЭМИ академика Н.П. Федоренко, в 1966 г. в этом институте был сделан прогноз развития советского народного хозяйства. Вместо «светлого будущего», которое должно было наступить в 1981 г., ученые прогнозировали дальнейшее замедление темпов развития и зарождение к началу 1980-х гг. экономического кризиса. Ознакомившись с запиской, председатель Госплана Н.К. Байбаков заявил, что она находится в противоречии с программой партии и если будет представлена в ЦК КПСС, санкции ждут не только ее составителей, но и весь ЦЭМИ. Посоветовавшись с президентом АН СССР М.В. Келдышем, Н.П. Федоренко забрал записку из Госплана и уничтожил ее[1352]1352
  Островский А.В. Указ. соч. С. 31–32.


[Закрыть].

Примером непонимания сути проблем экономики было такое заявление Л.И. Брежнева, сделанное на совещании по вопросу подготовки отчетного доклада ЦК КПСС XXIV съезду в феврале 1971 г.: «Хозяйственных провалов… нет. В таком большом хозяйстве всегда будет где-то недовыполнено на 10 миллионов, зато на 20 миллионов в другой отрасли перевыполнено. А по валу хорошо»[1353]1353
  Вестник Архива… С. 96.


[Закрыть]. Однако это же и есть недопустимый перекос в экономике – перепроизводство одного товара и дефицит другого.

На совещании в декабре 1975 г. помощник Л.И. Брежнева К.В. Русаков оправдывал снижение темпов роста экономики тем, что на Западе такое снижение «воспринимается как здоровый реализм». Брежнев поддержал его, отметив неправоту тех, кто рассуждал, что «снижение темпов – значит снижение жизненного уровня народа, значит политика не туда идет». Советские идеологи пытались оправдать и низкий уровень производительности труда – тем, что «диалектика развития материально-технической базы развитого социализма в СССР сейчас такова, что развитой социализм уже есть, а высшего по отношению к самым развитым капиталистическим странам уровня производительности труда еще нет»[1354]1354
  Вестник Архива… С. 178; Основные черты и особенности развитого социалистического общества. С. 13.


[Закрыть] (хотя и непонятно, почему это так). Как писал в своих воспоминаниях Г.Х. Шахназаров, даже видный хозяйственник, председатель Совета министров СССР А.Н. Косыгин в ответ на информацию о признаках инфляции в советском денежном обращении дал гневную отповедь: «Глупости, в плановом хозяйстве нет и не может быть никакой инфляции!»[1355]1355
  Шахназаров Г. Указ. соч. С. 218.


[Закрыть].