Текст книги "Подлежит Удалению (СИ)"

Автор книги: Евгений Леган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 68 страниц)

Уверенность с каждой подачей трещала на лице. Довод то обнадёживал, то полностью уничтожал. Последних скопилось критическое большинство. Осталось разве что добить.

– Ну ладно тебе, – похлопал по спине, – не серчай. Твои случаи явно незакрыты. Они скорее отложены до лучших лет. Технологии обновятся. Научные исследования пойдут. По запаху сперме на штанах преступника найдут. Ничего нового. Остаётся только… немного подождать. Вот и ты обожди. Увидишь, как ситуация освежится. Мой, чисто дружеский совет – не гони. Ничего не убудет.

– (Хмуро) Может да, а может, и нет… Если упустить все зацепки – ниточка навсегда прервётся. Нужно идти по горячим следам, а то и их скоро… заметут.

– Опять ты за своё… Вроде ж нормально говорили…

– (Неуверенно) Да, но… Но так и есть. Все нынешние подвязки сходятся на нём. Прошлое ладно. Опустим. Ничего не понятно. Сплошные урывки, но тут-то. Тут же всё до боли очевидно. Клиника, школа. Что потом? Что далее на очереди у мелкого… террориста?

– Боже, у тебя что, чурбан вместо башки? Перспективы отъехать, вообще не пугают? Слушай, малой – не лезь ты в это болото. Если хочешь умереть до 30, то вперёд, дерзай. Мне просто… жаль тебя. Чисто по-человечески жаль. Вроде ж не дебил хоть и максимально придуриваешься… Батьков твоих жаль. Что папка о тебе хорошего вспомнит? А родная мать? Каким ты был в юности недоноском? Как жизнь потом отдал за сраные коврижки?

– (Угрюмо) Опять вы за своё. Можете сколько угодно оскорблять. Дебилом называть. Умалишённым, но правду замять, у вас не получится. Его… покрывают. Это факт. Если не вы, то кто-либо ещё… Я не вру… Я не сумасшедший.

– Нет, ты ебанутый. В душе не ебу, как с помощью своей дрисни, хотел что-либо узнать. Мне до твоей работы, честно до пизды. Иди, – махнул, – погибай. У меня в отличие от тебя специфика другая. Находят очередного еблана и просят, чтобы ему навсегда вправили мозги. Вызвали, приехал, устранил. До боли просто. Меньше слов, больше дела. Хоть это ты, – скептически посмотрел, – уяснил?

– Пожалуй, нет, спасибо. Как-нибудь без ваших лекций обойдусь.

– (Довольно) Хорошо-о-о… Вот и поговорили. Надеюсь, это всё?

– Да. Как ни странно, я рассказал всё. Более-менее вкратце.

– Ура, – размял шею, – спасибо. Хватит с меня этого дерьма… Чтож-ж-ж… остаётся твоё упорство только похвалить. Молодец, что пытаешься исправить чужие косяки, но, пожалуйста, не трави душу. Своей конспирологией донимай душевнобольных. Уж они-то тебе поверят… Точно.

– Не хочу с вами больше спорить. Вы постоянно пытаетесь разбить мои факты, когда ответ, практически на кону стоит.

– Эх ты-ы… Какой же ты всё-таки молодой. Сразу видно, что неопытный. Люди годами распутывают дела, а ты хочешь за миг добиться несуществующей правды. Раз у тебя очко так свербит – иди до конца. Если не ссышь, то иди. Тебе же похер. Всё дозволено. Всё. В чём проблема? Хоть раз в жизни доведи дело до конца, а не бесконечно цитируй чужие «факты». Мгновенно охуеешь от полевой работы. Незакрытые дела и упущенные улики – лишь малая часть глобальной проблемы. Существует такая фигня, как человеческий фактор. Есть определённый процент незавершённых дел, и он практически везде. Ситуация зависит от того, на сколько организации не похуй. Вина 1 из 100 осуждённых, по тем или иным причинам будет не доказана, ровно так же, как тот же процент осудят неверно. Может, и больше. Я не веду учёт, но принцип, ты уже должен был уловить. Мы – не машины. Мы устаём и ошибаемся. Нам всё чаще банально лень. Хочется справиться побыстрее и двигаться вперёд. Одно дело, когда от тебя ничего не зависит, а второе, когда ситуация буквально на руках горит. Начальство к тому же душит. Сжатые сроки и общественное мнение. Про отдых лучше сразу забыть…

– М-да, – хмуро улыбнулся. – Так можно рассказать про всё.

– Верно, и твой случай неединичный. Подобные косяки во всех конторах есть, просто у вас несколько всё критичнее. От вас человеческие судьбы зависят. Одна упущенная зараза, может в достатке насолить, как и невинно загубленная душа может поднять общественный резонанс. Надеюсь, ты меня понял. Можно теперь, – расслабился в кресле, – и помолчать.

– Нет. Я недоговорил.

– (Возмущённо) Да сколько можно парень? Тебе саму не надоело?

– Нет, не надоело. Пока я не узнаю… всю правду, буду парить вам мозги. (Настойчиво) Вы явно что-то скрываете… На отрез не хотите об этом говорить.

– Есть такая штука – профессиональная этика. Знакомо?.. Ничего тебе я не обязан. Не испытывай судьбу на прочность. Последний раз повторяю. Малыш…

– Это мы посмотрим, – нагнулся к оппоненту. – Я привык ждать. Ничего страшного. Время есть.

– Не напрягайся, – закрыл глаза, – а то жопу порвёшь…

Бургунд затих. На минутку погрузился в посредственный сон. Хотелось за секунды провалиться в пустоту, правда, и здесь был своего рода подвох. Даже не видя шофёра, женские духи разили наповал. Местами приятный и раздражающий, приторный запах. Мужчина старался не подавать виду, теряя прочность с каждой секундой. Нарочито чувствовалось, что подлый гнус, над душою повис. Крови жаждет испить. Не хватает разве что доставучего писка.

– Сука, – открыл один глаз, – можешь хотя бы духами вблизи не вонять? Тебя лично это не заебало?.. Людей доставать.

– Не-а, – улыбнулся, – ни капельки. Я могу долго смотреть. Какой смысл отступать? Что-то теряю? Приобретаю? Пока нет. Держимся ровно.

– (Злобно) Ты зубы свои сейчас потеряешь, понял? А ну, ска отвернись!

– Не-е, – довольно покачал головой. – Пока вы всё не расскажите, я не отстану. Слишком много усилий вложено. Когда ещё выдастся такой момент.

– Малой, ты же понимаешь, что мне ничего не стоит, твою хрупкую шейку надломить? Или того лучше, просто выйти.

– Ну так выходите. Никто вас не держит. Только одно не забывайте, – ткнул себе в грудь, – я, как сопровождающее, официальное лицо, могу кляузу на вас за все ваши оскорбления и нападки в мой адрес написать. С работы вас… конечно, не уволят, но-о… скажем так… если в багаже ваших коллег, найдут запрещённые вещества, то всё. Из города вы сразу не уедете. Это, надеюсь, понятно? Я то, что, – смахнул пыль с пальто, – ничего. Никто по сути, зато моё начальство, – пальцем ткнул за спину, – ого-ого. Ой как даст вам прикурить. Лучше не юлите… Быстрее дело пойдёт, а там, глядишь… вас и пропустят…

Парень позу не сменил, зато мужчина периодически ворочался. То сидеть неудобно, то ноги стали затекать. Пальцы рук девать было некуда. Запрел лоб. От духоты чесалась шея. Бург полностью проснулся, впопыхах развязывая галстук. Расстегнул несколько пуговиц рубашки и облегчённо вздохнул. Стало чуточку свободнее, но ненамного. Всё ещё раздражал зловонный воздух. Примерно с полминуты, бездарно ушло на гляделки, пока одного не достало в конец:

– Вот же… – злостно улыбнулся, – падла… – Хорошо. Моими же методами угрожаешь… Ладно паскудник. Заслужил… Как я понял, – тяжело вздохнул, – ты от меня не отстанешь, – покосился, – верно?

– (Оживлённо) Верно. Столько подводок, что даже тупой заметит.

– Хорошо. Пусть будет, по-твоему.

С неохотой, но Бургунд всё же начал свою историю былых лет.

– (Вдумчиво) Ла-адно… С чего бы начать?.. Дело это было давно, но в детальности помню, как вчера. Был я тогда сраным пиздюком. Гораздо моложе тебя… Гожий характер есть, – загнул палец, – боевой опыт есть, – загнул второй. – Чего ещё нужно? Лез правда куда не просят, но это так… Мелочи… Ностальгия по детским будням. Честно говоря, никогда и ни во что не верил, но… на войне, лучше во что-то верить. Больше шансов вернутся домой…

Мужчина остановился. Юноша был в недоумении.

– Эм-м-м… А можно немного… поконкретнее? Опустим мишуру.

– Ладно. Как знаешь… Я вот… всегда хотел стать… неотъемлемой частью чего-то большего и мне это удалось. Где я только ни побывал. К чему свою руку ни приложил… Вот ты, – полностью развернулся к собеседнику, – как давно ты задумывался, а что ты вообще значишь для этого мира?.. Что представляешь из себя для него? «Ты стал частью грандиозного. Радуйся. Подобное увидят только единицы»… Я услышал эти слова. Тебе же такое, может лишь сниться…

– Это, конечно, хорошо, но мне что, нужно каждый раз подгонять тебя? Не, так дело не пойдёт. Давай уже без прелюдий. (Недовольно) Начинай уже говорить по-человечески. Мне нужна суть… Факты, даты, личности…

Охранник молча шевельнул двумя пальцами. Это был своего рода предлог.

– Что, сигаретку? – полез в карман.

Мужчина радостно кивнул.

– Ладно, – наклонил голову, – но, чтобы…

Стоило на секунду отвлечься, как затылок мигом сжали твёрдые пальцы. Вторая рука с лёгкостью заломила чужую кисть. Всего несколько сантиметров отделяло их друг от друга. Чувствовалась боль в напряжении. Первым начал Бург:

– (Спокойно) Пос-слушай с-сюда, – сжал тиски крепче, – недомерок. Я тебе душу изливаю, а ты по-хамски ко мне относишься. Уясни предельно точно одну весомую мысль – (медленно) не суй свой поганый клюв куда попало, иначе я шею тебе сверну, руку оторву и клюв твой проломлю обратно в череп. Теперь ясно?

– (Болезненно) Понял я, понял… Отпусти.

– Не-ет. Нихуя ты не понял. Ты меня не знаешь, а я тебя знаю. И батю твоего знаю. (Злобно) Я вспомнил тебя малой! Ты, как был мелким пиздюком, так им и остался. Лучше бы пасть тебе закрыть, а то сдам к хуям с потрохами. Ты на цепи в подвале жить останешься. Ясно? – встряхнул голову. – Уяснил?!

– (Сдержано) Да блять, да! Отпусти! Опусти!!

– И впредь – не забывай, – расслабил руки.

Места удушья, отчётливо выделялись красной кожей и отпечатками следов огромной ладони. То, что Бург всегда агрессивно настроен, больше не ставилось под вопрос. Третировался и утих. Вжался в кресло, нежно сглаживая места срыва.

– Помню, был случай один… – поправил галстук, – лет 20 назад это было. Точнее 21. В ранние годы армейской службы мне предложили настоящее дело. Внезапное. Важное. Отдать, не то, что долг новой родине, а зароботать место под «зонтиком» от палящего солнца. Удивительно, как я вообще попал в войсковую часть, учитывая, что беженцев особо не любят. Нигде… Когда выпадает такая возможность, отказываться никаких прав нет. Иного выбора для себя представить сложно… За 10 минут до начала первой в своей жизни, серьёзной операции – ко мне подошёл сослуживец. Знаешь, что он мне сказал? Цитирую: «Заебатая кепка, пацан. Будет жалко, если не кому станет носить». Звучит… неопределённо, но годы спустя, даже десятки лет, мне всегда вспоминается моя первая, армейская кепка. Каждый, долбанный раз, когда надо выходить в бой. Как в тот. Первый… Его звали Жан… Хороший был мужик…

Речь внезапно перебили новые витки информации. Бург с радостью готов был ими поделиться:

– Отлично, – приоткрыл дверь, – массовка почти готова. Можно будет скоро забирать. Подъезжай сейчас к фасаду здания и жди нас там. Встанешь между двумя такими же чёрными авто… Усёк?

– (Отчуждённо) Усёк… Будет, сделано.

– Вот и славно, – хлопнул по плечу. – Жди нас там.

Глава 7. Сутки. Часть четвёртая

Молодая пара окончательно вышла в свет, финальный образ которых, мог оценить весь присутствующий персонал. Именно тот уровень богатства и пафоса, чтобы затмить все посторонние мысли. Так и произошло. Девушка перешла на уровень модных высот. Парень, в свою очередь, что-то из себя да представлял. Чем ближе Бургунд подходил к источнику поощрений, тем больше встречал восторженных и опьянённых людей. Всё сложилось именно так, как и задумано. Иначе никак. Из малолетней совратительницы слепили вполне знатную особу. Леди, ко их встретить в жизни сравнимо одну на миллион. Юнец с натяжкой тоже местами неплох. Держится в строю. Охранник быстро подключился к остальным.

На лике девы и намёка не оставили от прежней простодушности. Что бы там злые языки не говорили, но внешность приделали буквально кукольную. Былые, живые черты ребёнка, полностью списались на нет. Она ещё больше напоминала модель эталона, нежели приближённую к мирским меркам девчушку. Утончённо, красиво. Бездушно. Даже взгляд вместе с мимикой изменились подстать образу. Порою дерзкий местами нрав списался на нет. Именно та самая. Властная и не возмутительная. Не та, что борется за место под палящим солнцем, а потерявшая абсолютно всякий к жизни интерес. Аксессуар к мужскому костюму. Безделушка.

Пара белоснежных комочков утопала в лазурном свете. Стеклянный купол ещё больше натуральности забирал. Этикетка подстать магазинному прилавку. Предъявить товар покупателю в лицо.

– Отлично, – чуть ближе подошёл. – Даже очень. Особенно ты Лоя. Просто неотразима. А ты, – хлопнул Кая по спине, – не сутулься. Держи осанку ровно. Хоть этого балду раз в жизни причесали. И то хорошо. Всё, – хлопнул в ладоши, –пора. Некогда время терять попусту.

– За щедрые покупки в нашем ателье, – произнесла женщина в красном, – примите этот скромный, но чудный подарок для вашей дамы сердца. Изящество и тонкость столетних традиций. «Вуаль Тафты».

Даже здесь управляющая умудрилась вставить отрепетированный текст. Под звуки аплодисментов маленький футляр лёг Каю в руки. Присутствующие в полукруге, молча хотели узнать, что же именно скрывается внутри. Большинство и так догадывалось. По крайней мере, интрига сохранялась до конца.

Коробочка легко открылась. Появилась тонкая, изящная струйка металла. Золотая цепочка с крохотным, рубиновым сердечком в оправе. Оно не украшено гравировкой или сложным плетением. Оно по-своему прекрасно в простоте.

– (Шёпотом) Кай, – чуточку подтолкнул парня, – помоги даме одеть…

Бо…же мой… Все таращатся, смотрят на меня, а я… Внутри словно нерв зажало. Пошевелиться не могу. И страх, и стресс, а тут ещё дрожащие пальцы. «Хоть бы не запутался в волосах. Хоть бы всё обошлось». У-ф-ф… повезло. Хотя бы здесь пронесло. Накрутили локонов так, будто под венец на свадьбу ведут. Как никогда ощущение… важности большой. Дорогой получился наряд. Главное – не ляпнуться лицом в грязь. Как бы в одночасье не оплошать.

Едва щёлкнула застёжка, как напряжение слегка упало. Учитывая не самую простую подготовку, я трижды могла сорваться и перегореть.

– (Тихо) Руди, – вплотную прошептала на ушко, – мне надо с ней отойти на минутку. Нужно ещё раз перед отходом всё проговорить.

– (Тихо) Давай только быстро. Времени почти нет.

Мика украдкой подмигнула, и я с радостью шагнула за ней. Мы выскочили из маленькой толпы к столику в углу. Долго не думая, втиснулась в объятия.

– (Тихо) Ты моя заинька, – аккуратно приобняла за плечики. – Выглядишь, – бегло осмотрела, – на миллион. (Довольно) Тебе так идёт… Даже завидно стало. Представляю, как сейчас дуется моя сестра… Сегодня твой праздник. Твой день.

– (Пискляво) Спасибо…

– (Тихо) Но-но, – ещё крепче обняла, – только не надо плакать, а то макияж потечёт. Взбодрись, зайка. Впереди очень важное событие. Нужно выглядеть на все 100. Никакие отмазки не пойдут. (Настойчиво) А ну, соберись, – притопнула.

– Ага, – выдохнула. – (Взволнованно) Я сейчас… сейчас…

– Вот и молодец, – постепенно отпустила. – Сильно жмёт? Дышать можно?

– (Нервно) М-можно… М-местами…

– Только не волнуйся. Не волнуйся. Дыши ровно. Вот так, – взяла ладошки. – Вот та-ак… Ты сейчас, главное – не взорвись. У меня есть для тебя…

– (Возбуждённо) П-подарок? – перебила.

– (Улыбчиво) Да, – взяла белую, плоскую коробочку со стола. – Держи. Там внутри…

– (Возбуждённо) П-платье? – перебила. – Ещё одно?

– (Довольно) Ага. Лёгкое, чёрное, универсальное. Незабываемое. У каждой девушки в гардеробе, должно такое быть. Бери скорее, а то вам пора уже уходить.

– Н-но… но я не могу… (Тихо) Оно наверняка такое же дорогущее, как и это. Я в жизни не расплачусь.

– Милочка, успокойся. Это всё подарки. Подарки за то, что ты такая на свете есть. Возьми и просто смирись. Тем более, этот ласунок лично от меня. Мне будет очень обидно, если ты откажешься.

– (Тихо) Большое спасибо, – взяла упаковку. – Я… ужасно вам благодарна, – бросилась в объятия. – (Слезливо) Я не могу… Не могу-у…

– Тише милочка, – аккуратно стала гладить по спинке, – тише. Свои слёзки радости изольёшь когда-нибудь потом, но только не сейчас. Успокойся, заинька. Успокойся. Пожалуйста, соберись. Тебя все ждут. Взбодрись немного и двигайся дальше… Ну что, полегчало?

– (Пискливо) Ага… – глубоко вдохнула. – (Спокойно) Нормально.

– Вот и хорошо, – медленно разжала руки. – А теперь беги к остальным.

– Спасибо… огромное… Я обязательно его одену, как только приду домой.

– Вот и хорошо, – легонько коснулась щёчки. – Ну всё, беги.

Во мне просто… бурлил котёл эмоции. Я еле держала себя в руках, чтобы за секунду не разреветься. Кивнула на прощание и быстренько двинула к остальным. Компания из мужчин стала больше. Добавилось три незнакомца. С серьгой в ухе. Парень с каре, что чуть ранее убегал и ещё один высокого роста. Блондин. Даже выше Бургунда. Как только подошла, разговоры мигом прекратились.

– И-идём? – взволнованно произнесла.

– Идём… и да, – оглянулся, – Кай, пожалуйста, не забывай держать даму за ручку. Хотя нет, – сморщил брови, – лучше ты его держи, а то он от волнения всё забудет. Подумают ещё не то. Ты, главное, – обратился к нему, – смотри вперёд. Держи осанку ровно, а не носом клюй под ноги. Ну всё, приготовились… И это, – посмотрел на меня, – твой подарок, – протянул ручищу, – полежит пока в машине. Как только все мероприятия закончатся, тогда и заберёшь. Договорились?

– Хорошо, – отдала упаковку. – Меньше придётся волноваться.

– Сильно нервничаешь?.. Очень?

– Ну да… – взглотнула. – Очень…

– Тогда улыбайся. Иного выхода нет.

Ничего не ответила и просто кивнула. Мы наконец пошли.

Бургунд шёл самым первым, открывая двери перед сотнями вожделеющих глаз. Общий восторг окружающих больше пугал, чем радовал. Я никогда в жизни не видела такой концентрированной толпы. Всего лишь пару сотен, но, честно говоря, уже и этого достаточно. Опыта хватило с лихвой. Меня всю трясло. Как же я надменно улыбалась… Не могла нормально продохнуть.

В новом платье… откровенно неудобно ходить. Исключительно медленно, заторможенной походкой. Ткань очень плотно сжимала колени, ограничивая силы и шаги. Мало по малу. Предельно осторожно, чтобы грациозной поступью гуся не грохнуться с очередной ступеньки. Я без конца дёргала его за рукав, лишь бы Кай не спешил. Мысли роились только об одном – как бы не упасть. Каждое неловкое движение всё ближе подталкивало конфузу. Шум толпы только нарастал. Не буду врать. Это было – круто. Само ощущение, впечатление, но не сам подход. Меня крайне дезориентировала обстановка.

Участие в подобного рода мероприятиях, придаёт колоссальную значимость всему. Чувствуется причастность к чему-то большему. Особенно вблизи. Нужно ощутить эмоции лично самому. По-другому очень… сложно передать. Честно, не знаю, была ли изначально подобрана лояльная массовка, но возгласы… были. Да ещё какие. Позитивно настроенная толпа. Чувствуешь себя… кинозвездой или… певицей. На деле же они понятия не имели кто я, и за какие услуги рядом иду, но… всё равно кричали. По большей части поддерживали девушки. В принципе, не важно кто. Главное внимание. Наверное, банально интересно погадать, что за такая эта незнакомка? Интрига. Гора доводов и туча размышлений. Наслаждение впритык воюет с волнением, а то, в свою очередь, перерастает в неминуемую боязнь и страх. Больше не шло речи об удовольствии. Куда уж там. Лишь бы продержаться. Лишь бы не оплошать.

Считаные секунды радости закончилось всё так же быстро, как и начались. Вообще, не успела толком насладиться. Даже мельком. Они мгновенно сменились на откровенный негатив. Едва мы спустились с нескольких ступенек лесенки, к нам тут же присоединилось двое охранников. За ними ещё два. Нас под конвой вели аж целых семь человек, не считая Бургунда. Практически не смыкая глаз с толпы, охрана бегло осматривалась по сторонам и шла очень близко. Это я уже молчу о полицейских. Их за оградами была – тьма. По ощущению четверть, а то и треть от общей толпы. Наихудшие мысли стали закономерно всплывать. Дурно и мерзко. Кажется, нас хотят убить. По-другому не имело никакого смысла в живом щите, а он был. Чем ближе стояли машины, тем сложнее казалось до них дойти.

Сам лестничный проход полностью ограждён по сторонам. Тротуар тоже перекрыт. Остаётся всего-то узенький коридор, где отовсюду давят на тебя. Про удобства можно не вспоминать. Если не охрана обстановку нагнетает, то добивает толпа полицейских. Они практически везде. Да, не в первом ряду, но определённо их силуэты перетасованы по кругу. Создаётся мощная, живая ограда. Наличие такой защиты ещё больше усугубляет дело. Может, для безопасности и ничего, но нас… человек 50 в общей сложности было. И это только защиты. Неизвестно, сколько позиций скрывалось на углу. А через дорогу? Спустя всю улицу? Схожая ситуация наводит больше смуту, чем спокойствие. Вот, честное слово, банально бы хватило заграждения. Ну максимум, ещё бы помог на всякий случай Бургунд. Мы живём в цивилизованном обществе, а не в цирке со львами. Клетка, как по мне, вызывает недоверие, хотя лучше быть живой, чем съеденной на обед… Пф-ф-ф… несколько метров стресса и с глаз долой. Осталось только дойти…

Кай, в свою очередь, выглядел безмятежно. Как всегда. Кажется, он никогда и ничего всерьёз не принимал. Очередной, безликий день, только в центре толпы. Одна ошибка… и мой каблук на лесенке заиграл. Натянутая улыбка едва спасала. Мысли роились исключительно об одном – как бы не упасть. Шум ещё больше вгонял в ступор. Невозможно понять отдельно сказанных фраз. Становится дурно.

– (Шёпотом) Кай, – болезненно прозвучала отдышка, – держи меня крепче, – сильнее сжала его пальцы трясущейся рукой. – Боже… Я сейчас умру…

Личные переживания… просто меркли перед общественным фиаско. Будто в 100 раз прохожу очередной экзамен. Вот же сволочь. Не может никак забыться. Сколько времени прошло, а эта гадость дос их пор приходит во снах. То боишься опоздать, то с перепугу забываешь заученный текст. И так всегда. Незначительная перетасовка места и фактов, снова каждый раз заставляют нервничать и страдать. Невозможно привыкнуть. Очередной кошмар воплощается именно сейчас.

Нас ждал абсолютно другой автомобиль. Причём не один. Три совершенно одинаковых гроба. Звучит натянуто, однако худшее как раз происходит внутри. Я всегда боялась ритуальных вещей. Даже не знаю, что хуже. Проснуться в мёрзлой земле или в огне крематория. Один фиг смерть, однако гореть менее горестно, чем постепенно задыхаться в одиночестве. Там тебя хотя бы на секунду согреют, а тут что? Что-то я не слышала историй о том, как люди выбирались из печи. Это более согласованный подход, где шансы ожить трупу крайне малы, зато историй из-под земли на вскидку, вы что-нибудь да найдёте. Пил, где ни попадя. Не проснулся. В дар лесному богу на опушке захоронили. Диагноз неверный. Спешка. В общем куча нюансов и всего… Двери центральной машины, быстро открылись…

За считаные секунды мы вползли внутрь. Ни о какой галантности не шло речи. Кай поступил ровно так же, как и в прошлый раз. Сел внутрь сам и потянул меня. На деле же затея оказалась не самой плохой вещью, хотя… его подход жуть как бесил. Отвратительное отношение ко мне, словно к безвольному бревну, зато, максимально быстро и без особых помех. Хорошо, что осанка к этому моменту самостоятельно скривилась от боли. Не пришлось лицом металл целовать, правда, со стороны смотрелось… наверняка ужасно. Настолько коряво и топорно, что сил даже не хватило помахать на прощание. Мы очень странно себя вели. Предельно сжато. Растерянно… Глупо. Некрасиво. Слова подготовки и близко… не помогли.

Едва закрылась дверь, авто чуть ли не сразу рвануло напролом. Впечатление надо сказать двоякое. С одной стороны, хорошо. Нам как бы и по делам нужно. С другой – увезти с глаз долой этот стыд. Как можно быстрее и дальше. Ограбление века придумали. Сорвали кучу аплодисментов и наутёк. Я… вообще в полной растерянности. Совсем недавно было так хорошо, но как только вышли, то всё. Ну просто всё пошло наперекосяк. Дрожу. Не могу успокоиться. Адреналин напросто колошматит башку. Он меня и душит, и давит. Я захлёбывалась в нём. Не могу нормально существовать. Никто не реагирует на мою ситуацию. Никто. Обычное положение вещей, вот только ни хрена оно не необычное. Два всё ещё подростка, непонятно зачем втянуты в политические игры. Меня от таких вещей, даже стало тошнить, а я, между прочим, ничегошеньки не ела. Я злилась и боялась. В первую очередь на себя. И за себя.

Едва дали возможность немного упокоится, как Бург снова принялся за своё. Это у него в крови: злорадствовать и принижать. Короткое молчание лишь временная заглушка. Антракт между действиями. Напрямую информацию дать – это для него местами тяжело. Обязательно нужно слово исказить. Недоговорить. Переврать, будто вечно ждёт чего-то ещё. Момента… когда меня хватит инфаркт. Честно, лучше бы и дальше молчал. Стало, как всегда, только хуже.

– Боже, – расплылся в улыбке, – вы бы видели себя со стороны. Такой куцей походки, я в жизни не встречал. Вам разве что, матери-гусыни не хватает до полного образа. Задать темп и дружно воткнутся клювом в клоаку… Ладно, – насупил нос, – можете расслабиться. Пока никто не собирается нас убить. Тем же хуже для них… Лоя, – оглянулся, – ты как, нормально?

– (Взволновано) Ни хрена я ненормально, – попыталась бегло растереть плечи. – Нас, что, – запнулась, – хотят… реально убить?.. Серьёзно?!

– А ну, цыц, – пригрозил пальцем, – женщина. Не хватало нам истерики. Отставить панику. Всё нормально, – сосредоточенно посмотрел в окно. – Пока я с вами – ничего не случится. Всё поняли? Уяснили?

– (Возмущённо) Я не понял, – оживлённо ответил Кай. – Зачем нужно столько охраны? Мы же утром договорились, что тебя будет достаточно.

– Ты что, – злобно посмотрел в ответ, – только сейчас проснулся? Серьёзно?

– Нет.

– Тогда какого чёрта, – хлопнул по верхушке своего сиденья, – мне нужно в сотый раз тебе вдалбливать в башку?.. Прекращай строить из себя тупого. Ты всё прекрасно понимаешь. Не хочешь принимать, дело твоё, но прошу, веди себя хотя бы достойно. Мы на людях сейчас, а не в лабиринтах твоей каморки. Что угодно, может, произойти и твоя… вялая реакция, делу особо не помогает. Если будешь и дальше так тупить, стоя на рельсах – жизнь закончится очень быстро. Промчится поезд и нахрен оторвёт тебе башку. Чего ж ты такой, – присмотрелся, – тугой? Тебе что, жизнь твоя недорога? Умереть хочешь?.. Тогда выпрыгивай на ходу из машины. Заколебал… – отвернулся. – Честно. (Хмуро) Я стараюсь… как лучше, а тебе вечно на всё насрать. Прыгай, – кивнул на дверь. – Тебе похую на всё, так какая тогда разница от чего умрёшь? Под колёсами или с пулей в башке.

– (Тихо) …Больно… умирать…

– Тогда заткнись и сиди смирно. Нашёлся блин… советчик. Мы сотню раз это обсуждали. Моя работа – обеспечить твою безопасность, а то, каким способом будет реализовано, не тебе решать. Не понял с первого раза, поймёшь с десятого. Не поймёшь с десятого, значит, со сто десятого. Если после этого не поймёшь, ну, значит, так дураком и умрёшь. Не будь у меня чётких указаний – ездил бы ты всю дорогу в багажнике и посмей только пискнуть. Ори, кричи, плачь, ругайся. Насрать. Работу свою, так или иначе, я выполню, а потом… хоть лезь обратно в петлю. Единственное, что прошу – дай прожить эти два дня, а потом – делай что хочешь. Ты о других, пожалуйста, подумай, иначе твоё упрямство… погубит нас.

– (Обиженно) Мне не нужна охрана… Я никого не боюсь…

– Опять за своё… Это же как надо дело любить… – почесал подбородок. – Давай, в последний раз кое-что важное уясним, – поправил зеркало заднего вида. – Если ты не видишь врагов, это не означает, что их нет. Они есть. Всегда, причём вечно где-то ныкаются рядом. Особенно в твоём случае. Они хотят, как минимум тебя похитить. Это пока, а потом и планы могут резко измениться. Поверь, если ситуация накалится, то смерть произойдёт мгновенно. По щелчку. Моргнуть даже не успеешь. Боли толком не почувствуешь, однако вместе с собой унесёшь при этом с десяток невинных людей. Будь как минимум благодарен, что нашлась команда, готовая отдать жизнь за тебя. Никакие деньги не вернут с того света. Уж это ты должен был понять. Не первый день на земле живёшь… Цени свою жизнь. Подохнуть, в любой момент успеешь… Отдать свежую шкурку задарма. Эх-х-х…

– (Испуганно) Я-я-я… Я тоже теперь в их числе, да?

– (Неловко) Да-а… – обернулся. – Извини… Ты вместе с нами в зоне риска, поэтому… я и не хотел, чтобы Кай кого-нибудь брал с собой. Хоть куда. Шанс атаки невелик, но если начнётся… Однозначно пострадают люди… В случае чего, – хлопнул себя по груди, – клянусь: я спасу вас даже ценой собственной жизни. Ну а пока, – выдохнул, – будет видно… По крайней мере, это корыто выдержит. Оно поди внутри, – постучал по каркасу, – как маленький танк. – Нужно, ну очень постараться, чтобы стекло взрывом выбить. Про двери вообще молчу. Прочность брони наивысшая. Десятый класс по меркам гражданских авто. В общем, не надо паники. Думаю, – покосился в окно, – пронесёт.

С трудом, но Бургунд расслабился, как в точности уловил зарождающийся плач. Сперва идут тихие, надрывистые наплывы. Потом отягощающее молчание. Под финал еле заметный скулёж, плавно перерастает в затяжной потоп, где уже нет месту бездействия со стороны. Знакомые симптомы прошли этап затишья.

– Не-е-ет, – в пол головы обернулся, – нет деточка, только не начинай. Не смей портить мне настроение. У меня сердце надрывается, когда девушки плачут. Такого в природе быть не должно… Ну же, – подмигнул. – Как в прошлый раз.

– (Злобно) Нет, – нахмурил брови. – Я не буду. Я не обязан слушаться тебя.

– (Раздражённо) Опять… Да что с тобой не так, парень? Вроде нормальный, тихий, а потом «Бац!» и в мозгу как заклинило. Начинаешь нести всю эту ахинею. Советую тебе исправить ситуацию, а не глазеть как… истукан… Сделай уже что-нибудь. Не сиди на месте.

– (Злобно) Нет.

– (Злобно) Я не стану больше повторять. Теперь за каждое твоё тупое слово, буду давать тебе по щелбану. Лучшей начинай прямо сейчас исправляться, иначе голова с плеч, нахуй к концу поездки слетит. Не зли меня малец… Не зли.

– Хорошо, – приоткрыл дверь. – Я сделаю, как ты просишь… (Гневно) Я выпрыгну прямо сейчас!

– (Встревоженно) Кай успокойся! – моментально вцепилась ему в руку. – А ну, живо закрой дверь!! Это он так шутит, – посмотрела на Бурга, – шутит…

Не успели появиться слёзы, как сердце чуть ли не остановилось. Боже… Опять это со мной… Я… машинально всеми силами вцепилась в него. Я никогда так не молилась. Хуже по ощущениям, может быть только падающий самолёт.