Текст книги "We're all on fire (СИ)"
Автор книги: Эмили Стаффорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 49 страниц)
– Не переживай, Зейн, – тихо проговорил Гарри, снова выпуская мяч из рук. – Не забуду.
***
Эти выходные Гарри провёл дома, так и не удосужившись ни разу выйти на улицу. Зейн заходил к нему пару раз, но довольно скоро уезжал по причине каких-то дел, о которых Гарри так и не смог ни разу услышать. Кажется, его жизнь катится к чертям.
– Я могу вообще в школе не появляться, – предложил в воскресенье Гарри, когда к ним присоединился ещё и Крис. Лиама Стайлс не видел до сих пор.
– Не можешь, – возразил Зейн.
– Однозначно, – фыркнул Крис, поддерживая Малика.
– Это ещё почему? – нахмурился Гарри, скрещивая руки на груди.
– Ты мог не ходить раньше, когда не был в ссоре ни с Луи, ни с Митчем. Теперь же всё наоборот. Первый не станет тебя, если что, покрывать, да и, если решит всё-таки отомстить, в чём я его поддерживаю, то вообще создаст проблем.
– Митч поможет мне, – прорычал Гарри, сжимая ладони. – Как бы он ни был зол на меня, он, если что, отговорит Луи от глупостей.
– Уж кому тут говорить о глупостях, – сощурился Крис.
– Вообще, Митч и сам может теперь проблем создать, – как бы невзначай кинул Зейн. Гарри изогнул брови, прося продолжения. – Он теперь король Леонардо, причём это даже не шутка и не преувеличение. Ученики его слушают так, будто он пообещал при неповиновении убить или их, или их родителей.
– Я вернулся недавно, но в Леонардо явно переломный момент, – продолжил говорить Крис. – Пока я был в Лондоне, ты, конечно, навертел херни, друг мой, но и Митч, очевидно, не особо отличился. Я понятия не имею, как ему удалось, мы не особо пересекаемся, но его сейчас уважают, кажется, даже сильнее, чем Луи. И я не знаю, хорошо это для тебя или нет.
Гарри тоже этого не знал, но, тем не менее, всё же заставил себя отправиться в понедельник в школу. Желания идти туда не было абсолютно. У него сегодня был урок и у Митча, и Луи, и он понятия не имел, что с этим делать.
К счастью, первый урок у него вёл какой-то вообще незнакомый ему паренёк помладше примерно на год. Это дало Гарри сорок минут, которые он вместо раздумий потратил просто впустую, пялясь в окно на Леонардо.
Король школы.
Где же это у них всё так под откос пошло? В какой момент он так уж сильно облажался? И один ли он?
На второй урок Гарри идти не хотел абсолютно. Зейн ушёл к Найлу, чтобы помочь подготовиться к следующему уроку, но вместо него к Стайлсу после первого урока подошёл Лиам, а с ним и Крис. Гарри был действительно рад узнать, что хотя бы Пейн не обижен на кудрявого по “личным причинам”.
– Ты много косячишь, но конкретно этот косяк не имеет ко мне никакого отношения, поэтому, друг, я с тобой, – сказал он в ответ на благодарный взгляд Стайлса.
Гарри думал, что Крис и Лиам поддержат его, когда рассказывал о том, что думает свалить из школы на ближайшие два урока. Но он ошибался. Когда он закончил, оба парня сомкнули свои пальцы на его локтях и буквально поволокли к нужному кабинету – обители Митча. Наверное, стоит всё-таки иногда Гарри держать рот на замке.
Митч, как и всегда, не появлялся до самого последнего момента. Несмотря на то, что этот кабинет был полностью в его власти ещё почти неделю, он всё равно всегда уходил куда-то “подышать”. Гарри же знал, что он ходил просто покурить за школу. И от этого его воображаемая корона смотрелась на парне ещё неестественнее, чем раньше. И Гарри совершенно не знал, что с этим делать.
Митч появился уже после звонка. Ученики сидели на местах, так как знали парня, причём достаточно хорошо, и уважали. Гарри же хотел исчезнуть. Когда дверь негромко открылась, парень лишь продолжил сверлить взглядом стол, крутя в руках сигарету. Митч его за это ругать не станет. Это было просто первое, что попалось ему под руку. И теперь Гарри думал, чего он хочет больше: засунуть её в зад Митча или же свой собственный.
Но опасения Гарри не оправдались. Совсем. Митч будто не видел его и не замечал все сорок минут. Он не говорил с ним, не смотрел на него, не подходил к нему весь урок. Гарри просто для него здесь не было.
А Стайлс смотрел на него и не мог подавить накрывающую ярость. Его жизнь пошла под откос. А они накосячили оба. У Гарри сплошная херня каждый день. А у Митча всё чуть ли не лучше, чем обычно. Король школы. Какая мерзость.
Но, что самое ужасное, одноклассники Гарри стали уважать кудрявого лишь сильнее. Стайлс замечал это с каждым уроком всё яснее, но не понимал, почему. Ему улыбались, на него постоянно смотрели, ему уступали дорогу. И, когда Гарри вошёл в кабинет литературы – не без “помощи” Лиама и Зейна – и увидел, как два его одноклассника ради прикола стирают записи на доске, над которыми, Стайлс был уверен, Луи работал действительно долго, в его голове просто ничего не сложилось.
Они с Митчем накосячили. У них должны быть проблемы. Хотя, Гарри не мог сказать, что у него их и не было. Тем не менее, уважение к ним повысилось. Даже ученики Леонардо смотрели на кудрявого теперь как-то иначе. Кажется, с толикой неприязни, хотя раньше такого не было. И, что самое омерзительное, от этого в глазах своих одноклассников Гарри лишь вырастал. Что за херня?
Луи же терял авторитет. Он не был виноват. Он пострадал. Ему было больно. Но он терял людей, уважавших его. Разве это справедливо? Кажется, что-то в этой вселенной, блять, работает не так.
– Что вы делаете? – Гарри рванул к доске и вырвал у одного из парней губку, которой они стирали записи. Их глаза тут же чуть ли из орбит не вылезли, а их хозяева поспешно ретировались, бормоча что-то вроде извинения. – Что тут происходит вообще? – обратился он к друзьям, непонимающе глядя на губку в своей руке.
– У меня точно тот же вопрос, – донеслось до него со стороны двери.
Гарри поднял голову и застыл. Луи стоял у входа в кабинет и смотрел прямо на него. На стёртые записи, которые он готовил чёртовы двадцать минут перед уроком, на губку в его руках. А потом прямо в глаза Гарри. И Стайлсу от взгляда Томлинсона почти стало плохо.
– С возвращением в школу, – тихо произнёс Луи. А затем, не успел Гарри и слова сказать, выскочил из кабинета, спрятав ото всех взгляд.
– Да блять, – простонал Гарри, прижав ладони к вискам.
– Мда, – протянул Зейн, присвистнув. Кажется, он понял, что поспешил со словами о всеобщем примирении. Ситуация станет лишь хуже.
Урок Луи Гарри прогулял, а оставшиеся два отсидел вообще впустую, не услышав ни одного слова “учителей”. Он пожалел о том, что вообще появился. Потому что в школе творился самый настоящий пиздец.
Крис был прав, когда упомянул некий переломный момент. Именно это и происходило. всё шло наперекосяк. Гарри точно убедился в том, что его и Митча теперь уважают гораздо сильнее, а последний реально стал каким-то божеством для всех. Гарри собственными глазами видел, как люди расходились, когда парень шёл по коридору, а тот даже не смотрел на них, не то чтобы просить об этом.
Луи же, кажется, начали презирать. Гарри не знал, как же так вышло. Все ученики его собственной школы нормально относились к Томлинсону, Найлу, Дани. Но что же случилось? Разве они сделали что-то? Ну так что тогда за хрень?
Сразу после уроков Гарри направился к выходу из школы, не собираясь задерживаться вообще нигде. Он уже даже сомневался, что заставит себя пойти в это здание ближайшие семь дней. Не тогда, когда там такая херня творится.
И Гарри знал, что прямо сейчас ему нужно пройтись пешком. Потому что ему надо побыть одному, в раздумьях. Никто не может быть с ним сейчас. Никто, потому что…
– Садись, отвезу тебя домой.
Гарри замер и очень медленно поднял голову, понимая, кто же именно перед ним стоит. Да неужели?
– Вот уж спасибо, лучше сам пройдусь, – отчеканил Гарри, обходя Митча и продолжая путь. Через мгновение тот догнал Стайлса и сжал его запястье, заставляя остановиться.
– Гарри, прекрати. Остановись и хотя бы поговори со мной нормально. Ну же, давай. Садись, я тебя подвезу, нормально с тобой…
– У нас ничего с тобой больше никогда не будет нормально, – резко развернувшись, прорычал Гарри в самое лицо Митча.
Наверное, им очень повезло, что у всех остальных ещё было по уроку. Гарри прогулял свой последний, а у Митча, наверное, сегодня их больше не было. Иначе бы эта сцена была видна всей парковке. Хотя, кто сказал, что за ними никто не мог наблюдать из школы? Школ.
– Да перестань ты вести себя как главный пострадавший! – воскликнул Митч, когда Гарри вырвал своё запястье и вновь направился к выходу с парковки, даже не сбавляя темп. – Ты, блять, им не являешься!
Гарри продолжал молча идти. Он был в ярости. Если он развернётся, его разорвёт. От злости, от невероятной агрессии. И он даже поверить не мог, что всё это было вызвано Митчем. Малышом Митчи, с которым они чуть ли не родились вместе. Только теперь малышу Митчи, кажется, слегка мешала его прекрасная корона.
– Гарри! – крикнул Митч снова.
Гарри не остановился и, наконец, вышел с парковки. Натянув на голову капюшон и всунув в зубы сигарету, он шёл домой. Кажется, домой. Он даже не видел. Просто шёл, ослепнув от ярости. От непонимания. От злости на самого себя.
И Гарри даже не понял, как оказался в каком-то проулке, прислоняясь спиной к холодной стене. Он чувствовал приближающийся срыв, был к нему готов. Пытался сдержать, но не смог. Слишком много всего. Луи, Митч, все одноклассники, все блядские люди в этом городе, на этой планете. Он сам. Он сам сделал столько херни, что просто в голове не укладывается. Он всё разрушил. Даже не Митч. Он сам. Лишь один он.
– Сука! – заорал Гарри, с силой впечатывая кулак в холодную стену.
Он бил камень и помнил, как делал то же самое несколько месяцев назад. А в голове было лишь одно имя тогда. Потому что он тогда тоже облажался. И он не уберёг её. И тогда разве был виновен кто-то ещё? Да конечно нет. Один он. Всегда один он. И сейчас тоже.
Гарри остановился, наверное, только минут через пять, когда костяшки уже были сбиты, а кровь капала на землю. И, к сожалению, на этот раз это ничего не принесло.
– Полегчало? – спокойно, безо всяких эмоций. Как и всегда.
– Не особо, – прорычал Гарри, продолжая находиться в согнутом состоянии, пялясь в землю. Всё лучше, чем выпрямится и посмотреть прямо в лицо , не правда ли? Как и всегда.
– Ты никогда не умел справляться со своей яростью. Вот, возьми, – Гарри приподнял голову, чтобы увидеть, как Митч протягивает ему пачку сухих салфеток. Почему-то это лишь вывело кудрявого из себя.
– Блять, Митч, сколько можно? – Гарри резко выпрямился и оттолкнул руку парня. Тот нахмурился и тоже выпрямился. Что ж, они всегда на равных. – Сколько можно, объясни мне? Почему ты такой? Ну почему ты таким стал? Неужели, блять, так сложно просто… Блять, да Митч?
– Я не совсем понимаю смысл твоих слов, извини, – съязвил Митч. Выводил из себя, умышленно. Что же ты опять задумал, Митчи?
– Митч, да какого хера? – закричал Гарри. – Ты сломал всё! Ты всё разрушил! Ты сказал! Блять, ты же знал! Знал, что он значит для меня! На кой чёрт, Митч? – в ответ прозвучала лишь тишина. – Молчишь? Да как всегда.
– Да у тебя всегда виноваты все, кроме тебя, Гарри, – неожиданно резко ответил Митч. Значит, он и сам был в ярости. Что ж, прекрасно. Наверное?
– Да потому что ты всё разрушил, Митч! – Гарри уже орал так, что, наверное, их и с парковки слышно было. Ну и чёрт с ним. Пусть слышат. – Ты сказал ему! Ты ведь знал! Так хотел отомстить за то, что я в итоге не обсудил ничего с тобой? Не ответил взаимностью? Ну так прости, блять, у меня был любимый человек!
– Да ты виноват в большей степени, чем кто-либо ещё в этой ситуации! – закричал Митч. – Почему ты винишь всех, но только не себя?
– А в чём же состоит моя вина, о, Великий? – прорычал Гарри. Митч сощурился и подошёл к Стайлсу, остановившись в одном шаге.
– Почему ты действительно не рассматриваешь свою собственную вину, Гарри? Ты поцеловал меня тогда. Ты сам. Я знаю, ты это помнишь. А ещё я знаю, что ты помнишь, как я сказал тебе о том, что люблю. Да, ты помнишь. Я по твоему взгляду ещё в больнице это понял. И ты ничего не сказал. Ты выставил меня виноватым. И ты знал, что я чувствую, когда ты с Луи. А я знал, что чувствуешь ты. И я дал тебе время и шанс. Много шансов, Гарри, потому что я никогда не хотел и не захочу причинить тебе вред. Но ты не сказал ему. Ни разу. И ты видел, как он вёл себя со мной, а я – с ним. Но ты не предотвратил. И моя ли здесь вина? В том, что ты не сказал, виновен я? В том, что не осмелился поговорить со мной же, я виноват? Ты свалил абсолютно всю вину на меня, а сам отсиживался дома неделю, залечивая раны. Но почему-то ты даже не подумал, что ты в этой всей ситуации получил тех самых ран меньше, чем все остальные.
Митч замолчал и начал шумно дышать, будто бы несколько минут назад он пробежал десять кругов около обеих школ, а затем ещё сюда прибежал. Его глаза горели. А вот Гарри просто замолчал и почти и не дышал.
Вот она, истина. Виноват-то он. Митч вообще тут не при чём. Это Гарри. Абсолютно всё тут сделал он. Абсолютно каждый его шаг привёл к этим последствиям. Его, ничей больше. И после этого он ещё смеет злиться на Митча?
– Почему в школе всё так сильно изменилось? – тихо спросил Гарри, не глядя на Митча. Тот, кажется, не ожидал такого вопроса, так как до Стайлса донёсся его удивлённый короткий вздох. Но, тем не менее, это же Митч. Он никогда не причинит ему вреда.
– Ты же знаешь принципы наших школ. Все уже знают о произошедшем, Луи на эмоциях достаточно громко выражался. И в итоге всё обратилось против него. Я не имею к этому отношения, клянусь. Просто всё пошло не так, как мы все ожидали. Все твои одноклассники вознесли тебя, так как в их глазах ты поступил круто. “Использовал” Луи. Они так все говорят. Ну, ты же знаешь, это же круто, когда разводят кого-то из Леонардо. Вот для них ты развёл Луи.
– И что с ним теперь? – прошептал Гарри.
– Его презирают, кажется, обе школы теперь. У него всё пиздец как херово, Гарри. На прошлой неделе его записи просто выкинули из окна, так как кому-то не понравилось, какую тему он выбрал для урока. Но, что самое страшное, никто его даже защитить не может. Я пытался, но он меня ожидаемо послал за тридевять. Ну и правильно сделал, – тихо добавил Митч.
– А с тобой что? Почему к тебе отношение тоже изменилось? – спросил Гарри, хмурясь.
– Я как-то ответил кому-то из государственной, кого не знал. Ну, остальные-то меня и без того уважают. И после этого зауважали и из Леонардо. Я не просил об этом, Гарри. Оно теперь просто вот так. Обернулось не так, как я думал.
– Тебя же боятся, – выдохнул Гарри, морщась.
– Некоторые – да, – кивнул Митч, явно этого не смущаясь. – Но я правда не просил об этом. Они сами видят меня таким прямо грозным, серьёзным. Это не моя вина, Гарри. И в этом случае и не твоя тоже, и даже не вина Луи. Они все сделали такой вывод самостоятельно, мы втроём к этому отношения вообще не имеем.
– Но это же нужно как-то изменить… Луи не заслуживал такого, он даже не… Да он вообще ничего не сделал!
– Это не наша вина, Гарри, – серьёзно произнёс Митч, глядя парню прямо в глаза. – Мы с тобой напортачили, но мы не просили их относиться к Луи так. Это уже реакция общества, не нас. И не наша вина, что они к пострадавшему относятся хуже, чем к провинившимся. В этом мы с тобой не виноваты. Просто поверь, ладно?
И в итоге Гарри просто поверил. И как-то так вышло, что на следующий день Митч забирал Стайлса в школу утром – перед этим половину вечера он уговаривал Стайлса в неё просто пойти. В машине Гарри ожидал стаканчик кофе, так как Митч, конечно же, знал, что кудрявый не успеет даже выпить что-либо. И, кажется, именно так и было всегда.
Когда они вышли из машины, на них смотрели совершенно все. Зейн, Лиам и Крис, узнавшие о примирении ещё минувшим вечером, лишь спокойно кивнули парням – они всё ещё занимали эту я-ни-за-кого позицию, за что Гарри им был очень благодарен. Остальные же не сводили с парней взглядов. Гарри не был приучен к такому. Он нахмурился, понимая, что каждая третья девушка смотрит на него, чуть ли не прыгая на месте. И ему это не нравилось.
– Забей, Хазза, – рассмеялся Митч, заметив замешательство друга. – Просто не замечай этого. Лично я всегда так и делаю.
– Ой, смотри, – поморщился Гарри, когда парень, взяв из машины рюкзак, взял в зубы сигарету и направился к школе, мимоходом поправляя волосы, – а то корона вот-вот свалится.
Как-то так вышло, что каждую перемену Гарри проводил с Митчем. Тот решил следить за тем, чтобы кудрявый не прогуливал, и всегда дожидался парня, отвозя после уроков домой.
Однако, на одном уроке Гарри не появлялся, и Митч ему это делать позволял. Стайлс просто сидел у него в кабинете, пока где-то там на втором этаже проходила литература. И нет, ему не было стыдно. Ему было просто жаль, что всё вот так выходит. Но стыдно за это ему не было.
К концу недели Гарри решил для себя, что проблему с Луи нужно решать. Хоть что-то, но сделать нужно. Просто потому, что Гарри собственными глазами видел, как его одноклассник зажимал Томлинсона в главном коридоре, а никто этому даже не помешал.
– Гарри, не думай даже, – Митч, увидев, что Стайлс вот-вот кинется на помощь, поспешно положил ладонь на грудь друга, удерживая его на месте.
– Ты что, серьёзно? – округлил глаза кудрявый. – На них смотрят все, но ни один даже не пытается помочь.
– Если это сделаешь ты, ничем хорошим это и не закончится, – попытался вразумить друга Митч.
– Да мне похер, как это закончится, – тихо ответил Гарри.
И, даже не думая о последствиях, парень скинул руку Митча и направился к двум парням, на которых действительно пялился уже весь коридор.
– Грэг, отъебись, – прорычал Стайлс, даже не дойдя места. Но через секунду он и вовсе остановился, так как вдруг вмешаться решил не только он.
– Грэг, успокойся, ведёшь себя как свинья.
Гарри замер и обернулся, с удивлением обнаружив в шаге от себя Митча. Парень выглядел совсем иначе. Сдвинутые к переносице брови, поджатые губы. Кажется, он был зол. Но на кого?
– Митч, да я же шуткую просто, – улыбнулся парень, всё ещё зажимавший Луи. На этот раз его улыбка вышла не такой уж нахальной.
– Давай ты будешь шутковать как-нибудь иначе и с другими людьми? – понизив голос, проговорил Митч.
Гарри даже не знал, что ему делать. Митч выглядел действительно злым. Но на кого он разозлился? Минуту назад он хотел пройти мимо, а теперь, кажется, не преминул бы и ударить Грэга, если тот ослушается. Гарри определённо что-то уже в этой жизни не понимал.
– Ладно, – тихо выдохнул Грэг и, наконец, отступил, позволяя сделать Томлинсону вдох. А затем, отойдя на несколько шагов, он обернулся и совсем робко обратился к – Гарри чуть не задохнулся от возмущения – Митчу. – Прости, Митч. Такого больше не повторится.
– Вот уж надеюсь, – холодно отозвался тот.
– Какого хрена? – шепнул Стайлс. Митч, подняв на него предупреждающий взгляд, лишь покачал головой, как бы говоря, что они обсудят это позже.
– Ты там в порядке? – обратился Митч к Луи, всё это время потирающему шею. Гарри думал, что сейчас они, наконец, даже смогут обмолвиться парочкой слов, не злясь друг на друга и на всех вокруг. О, как же он ошибался.
– Пошёл ты, – прошипел Томлинсон.
– Прости? – не понял Митч.
– Пошёл ты нахер, – повторил Луи гораздо громче, выпрямляясь.
– А, ну, конечно, всегда пожалуйста, было очень приятно тебе помочь, – Митч тоже повысил тон, злясь.
– Да мне нахер ваша помощь не сдалась, – почти крикнул Луи. – Ни твоя, – он зло посмотрел на Митча, – ни, тем более, твоя, – а затем и на Гарри, как бы ставя некую точку во всей этой ситуации. – Я лучше буду изнасилован, чем хоть раз в жизни поблагодарю одного из вас, – а затем он, оттолкнув обоих парней, прошёл мимо, на ходу подбирая свой рюкзак. Тем не менее, через несколько шагов он остановился и обернулся через плечо, чтобы сказать слова напоследок. Слова, без которых, наверное, всё могло выйти и по-другому. – Хотя, одна единственная просьба у меня всё-таки к вам есть. Не подходите ко мне, оба. Никогда в жизни.
И затем, развернувшись, он ушёл, оставляя обоих парней в непонимании. И абсолютной уверенности в том, что конец ситуации настал.
– Кажется, теперь у вас точно разные пути, – протянул Митч, одаривая друга мрачным взглядом.
– Которые ещё и вряд ли когда-либо теперь сойдутся, Митчи, – отозвался Гарри.
========== 34. Новые детали ==========
– А потом он взял её и…
– Блять, Митч, всё, хватит, это ужасно, – засмеялся Гарри, пряча лицо в ладонях. Митч, сидящий в это время за рулём и вот уже пять минут рассказывающий о минувшей вечеринке, просто улыбнулся и пожал плечами.
– В любом случае, мой милый Хазза, очень зря ты не пошёл со мной вчера на ту вечеринку, – продолжил Митч. – Там было хоть и не особо много выпивки, но развлечений – предостаточно.
– Ой, а то у тебя хоть когда-то есть проблемы с алкоголем, – поморщился Стайлс. Митч предпочёл эту реплику пропустить.
– И кстати, у меня к тебе есть разговор, – протянул Митч, когда они уже подъехали к школе и припарковались. Затем парень заглушил мотор и спокойно сел, явно пока не собираясь покидать машину.
– И какой же? – заинтересовался Гарри, лукаво взглянув на друга. Тот, скосив на кудрявого взгляд, едва заметно ухмыльнулся и принялся поправлять причёску, глядя на себя в зеркало. – Митч, – протянул Стайлс.
– Короче, – парень тут же заулыбался и повернулся к другу всем телом, позволяя увидеть горящий взгляд. – В этом году, в честь завершения “обучения” у вас, будет устраиваться вечеринка. Ну, это называется “официальный вечер”, но да ладно, это вечеринка.
– И к чему ты клонишь? – сощурился Гарри, улыбаясь.
– Туда приходят только ученики Леонардо, причём необязательно, но они имеют право привести с собой ещё кого-то одного. Чаще всего это, конечно же, пары, все дела, – Митч, чтобы спрятать улыбку, отвернулся, скользя взглядом по людям за окном.
– Митч, – предупреждающе произнёс Гарри, щурясь ещё сильнее. – Мы с тобой не…
– Я знаю, – Митч резко повернулся и кивнул, а затем отстегнул ремень и открыл дверцу машины. Тем не менее, перед выходом он ещё раз повернулся к Гарри, теперь уже с совершенно серьёзным лицом. – Но я всё равно пойду туда с тобой.
И в следующий миг он вышел из машины, оставляя ключи на бардачке, чтобы Гарри смог сам заблокировать двери. Стайлсу не оставалось ничего, кроме как встать и устало поплестись следом.
***
Вечером того же дня Гарри впервые за весь сентябрь решил выбраться к Стиву. Конечно, не обошлось тут без Митча и Зейна. Хотя, первый сыграл гораздо большую роль. Митч весь день говорил лишь о Стиве, пении, музыке, кафе, и в итоге Гарри просто не выдержал и согласился. А на полпути в кафе его вдруг осенило.
– Ты же тоже пел! – воскликнул Гарри неожиданно, едва не заставив Митча вывернуть руль.
– О, да что ты, какая прелесть! – огрызнулся тот, выравнивая машину.
– Нет, серьёзно, ты же пел у Стива перед отъездом! – продолжил Стайлс, не обращая внимания на недовольство друга. – Блин, да он счастлив будет, когда узнает, что ты вернулся!
– Кто тебе сказал, что я снова начну петь? – нахмурился Митч, кидая взгляд на Гарри.
– Я, – спокойно отозвался тот. Митч лишь фыркнул и покачал головой.
– Нет, Хазза. Уж прости, но петь я не буду. Никогда больше.
Конечно, этим же вечером он пел. И соло, и с остальными парнями. Гарри, глядя на него, кажется, даже смог забыть о пустоте, уничтожающей его грудную клетку уже более недели. Он пытался выкинуть из головы Луи всё это время, но не мог. Но при взгляде на горящие глаза Митча, Гарри смог. Впервые за всё это время он хоть на мгновение забыл обо всей горечи, вине и обиде. И он не знал, как объяснить это Митчу.
– Слушай, – протянул Стайлс, когда они, уже поздно ночью, ехали домой к Митчу – мама Гарри осталась до утра на работе, и кудрявый решил, что лучше он останется у друга, чем вообще в одиночестве, – ты никогда не хотел заняться этим всерьёз?
– О чём ты? – не понял Митч, чуть хмурясь.
– Ты никогда не хотел посвятить себя музыке? – пояснил Гарри. – То есть, мы начали, когда были совсем детьми, я понимаю, тогда мы о серьёзности в принципе даже не думали.
– Мне кажется, мы даже не знали, что это такое, – фыркнул Митч.
– Но теперь нам по семнадцать лет, – почти шокировано произнёс Гарри, округляя глаза. – Нам через год ехать в колледж, а через пару лет идти работать. И я понятия не имею, что мне делать, Митч.
– А что бы ты хотел делать? – спокойно спросил Митч, метнув на друга мимолётный взгляд. – То есть, я знаю, что ты постоянно загоняешься по тому поводу, что тебя никто не возьмёт, ты панк, ты ничего не можешь и тому подобное. Но сейчас отбрось всё это и скажи, чего бы ты хотел. Если бы ты, допустим, учился в другой школе, не был панком. Чего бы ты хотел?
– Наверное, я бы хотел петь, – протянул Гарри, глядя перед собой. – Мне нравится это, если честно.
– О, я заметил, – усмехнулся Митч.
– Просто это круто. Петь, когда на тебя смотрят. И дарить им это. Давать то, что им нравится. И от них получать взамен лишь улыбки и взгляды. Это так…
– Восхищает, знаю, – улыбнулся парень.
– Очень, – выдохнул Гарри, соглашаясь. – И ещё если представить, что это не кафе, а что-то… Больше, грандиознее. Какая-нибудь арена, большая сцена…. И люди смотрят на тебя. Ещё больше людей, больше взглядов, больше шума. И это такой приятный шум. Когда поёшь, а в конце тебе так хлопают, и ты…
– Не можешь перестать улыбаться, потому что для тебя это самый счастливый миг на свете, – договорил за парня Митч, вздыхая. – Я тоже думал об этом, скажу честно.
– Ого, ты раньше никогда не говорил, – удивлённо произнёс Гарри, хмурясь.
– Да потому что ты сейчас такой пьяный, что уже завтра ничего не вспомнишь, – рассмеялся Митч. – Зря Стив предложил тебе выпить.
– Он думал, что я откажусь, – пробормотал Гарри, вызывая у друга очередную улыбку. – Митчи, а давай сделаем это?
– Сделаем что? – насторожился Митч, кидая на друга взгляд. Сердце опасливо сжалось. Наверное, плохо, что он сейчас был абсолютно трезв.
– Всё, – отозвался Гарри. – Давай забьём на всё и всех? Мы с тобой херовые люди, давай признаем. Не знаю, всегда ли так было, но так по-любому сейчас. Давай просто всех оставим? Давай станем теми, кем хотим? Давай мы будем собирать стадионы? Нам будут хлопать. Шум будет для нас. И там будем только мы. Ты и я, на одной сцене. Господи, это был бы лучший ход событий.
– Хазза, ты очень пьяный, – пробормотал Митч, хмурясь. Почему-то ему было неприятно. Наверное, из-за того, что он понимал, насколько громкими являются эти слова. И насколько пьяными. – Если уж правда обсуждать такие вещи, то на трезвую голову.
– Но я ведь правда хочу этого, – Гарри поднял на друга взгляд, и Митч не смог не взглянуть в ответ. – Я правда хочу этого, Митч. Я хочу стоять на сцене. И я не скажу тебе ничего на трезвую голову, так как знаю, что я не могу этого достичь. Такие, как я, не бывают на сценах. Не поют для людей. И улыбками им не отвечают.
– Ты уже сейчас поёшь на сцене для людей, которые отвечают тебе улыбками, Гарри, – строго оборвал его Митч. – И если ты правда чего-то хочешь, то вообще не важно, панк ты или нет.
После этого раза парни не говорили на эту тему достаточно долгое время. Вторая неделя подходила к концу, а это значило, что скоро преподавание учеников Леонардо прекратится. Одноклассники Гарри принялись особенно активно пытаться насолить “преподавателям”, которых ещё не успели тронуть, и оставляли в покое тех, кому уже досталось. Хотя, на одного ученика это правило не распространялось. И Гарри уже не думал, что ему стоит что-то с этим делать.
Стайлс видел Луи за всё это время лишь несколько раз. Они намеренно избегали друг друга, а когда встречались в коридоре или на парковке, то спешно отворачивались и шли в разные стороны, даже забывая прежнее своё направление. И, к сожалению, Гарри прекрасно понимал, почему же всё так стремительно катится к чертям.
Гарри правда пытался всё исправить. Первые два дня он, кажется, вообще не выпускал телефон из рук, постоянно набирая один и тот же номер. А вскоре он стал недоступен. Затем Гарри на несколько дней закрылся ото всех, и продолжалось это ровно до того понедельника, когда он встретился и помирился с Митчем И вот, теперь был четверг, через два дня должен был быть бал. И пару дней назад Гарри ещё, может, допускал мысль, что сможет оказаться на нём с Луи. Теперь же эта идея была уничтожена и растоптана. И, что удивительно, виновен в этом был не Гарри.
Стайлс всё-таки не выдержал один раз. Он глушил свою боль и горечь дозами и стопками всё это время, и каким-то образом это его удерживало от необдуманных поступков. Но один раз всё же не сдержало.
Был поздний вечер, Гарри был слегка пьян. Мама работала в ночную смену, Митч занимался какими-то своими делами. Стайлс остался дома один. Как и всегда, тишина порождала боль и воспоминания. Гарри просто не знал, что делать. В такие моменты Луи просто представал перед глазами, а что сделать с этим – Стайлс не знал. И вот, тот самый необдуманный поступок случился. И Гарри даже не подозревал, насколько сильно он потом об этом пожалеет.
На самом деле, вряд ли можно назвать необдуманным что-то, о чём ты размышлял целую неделю почти без остановки. Разве Гарри не представлял себе лицо Луи, когда он, наконец, соберётся с силами и придёт на разговор? Разве не размышлял над тем, что скажет, что какие слова получит в ответ? Но, тем не менее, это действие всё равно смогло стать самым необдуманным и глупым за всю жизнь Гарри Стайлса. И он не был в этом виноват.
Гарри не совсем понял, как добрался до дома Томлинсонов в три ночи без доступа к какому-либо транспорту. Тем не менее, через некоторое время он уже стоял на территории дома у необходимого ему окна на втором этаже. И вот тут-то настал тупик.
Гарри понятия не имел, как ему позвать Луи. На часах было три ночи, позвонить или постучать уже нельзя – да и вряд ли ему бы теперь кто-то открыл. Телефон Луи до сих пор находился вне зоны действия сети, так что такой вид звонка тоже был невозможен. Ну и почему-то Гарри решил, что начать кидать в окно камнями – лучший выход из ситуации. И, наверное, в ту ночь это было единственное его решение, которое хоть как-то можно было назвать верным.
На самом деле, кажется, он делал это правда долго. Он не совсем хорошо ориентировался во времени, алкоголь всё же брал своё, но, тем не менее, он точно мог сказать, что минут пять простоял под окном, глупо пытаясь попасть в окно. И, на самом деле, в большинстве случаев он попадал.
Но Луи не появлялся. Его не было пять минут, семь, девять. Гарри начал замерзать и уже принялся ругать себя за то, что не догадался поверх рубашки надеть хоть что-то. Но не успел Стайлс задуматься о том, чтобы уйти, как сверху раздался шум. Ох, лучше бы он всё же ушёл.
