Текст книги "We're all on fire (СИ)"

Автор книги: Эмили Стаффорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 49 страниц)

– Не напейся слишком сильно, – усмехнулся Зейн и сбросил вызов.

Гарри, вздохнув, засунул телефон в карман, отключая. Он не знал, от чего ему сейчас хуже – от того, что он действительно идёт на первую попавшуюся вечеринку, чтобы напиться, или от того, что он уже целует людей, чтобы понять, влюблены они в него или нет. Но тот факт, что ответ на второй вопрос был положительным, явно не мог сказаться плохо на его настроении. Тем не менее, Гарри знал, что всё равно напьётся, причём сильно. И ему было плевать, какой из факторов в этом виноват.

========== 7. Моё странное желание ==========

Ещё несколько недель пролетели для Луи так, будто их и не было вовсе. После похода в театр ни он, ни Гарри не поднимали ту тему с поцелуем, хотя каждый чувствовал, что рано или поздно им придётся поговорить об этом. Но, тем не менее, пока они могли спокойно сидеть вдвоём на диване, под одним пледом, и смотреть какие-нибудь тупейшие ситкомы, Томлинсон даже жаловаться бы не осмелился.

Естественно, Луи продолжал проводить время и с остальными ребятами, и с Элеонор. Несколько раз парни впятером оставались у Найла. Естественно, у Луи, можно сказать, была своя комната, и он ночевал там, деля кровать с Гарри и Лиамом. Зейн же каждый раз по-королевски устраивался в кровати самого Хорана. Гарри, Лиам, Крис и Луи уже поспорили, как скоро те начнут встречаться. На кону была десятка баксов, поэтому уступать не хотел никто – помимо Томлинсона, которого интересовал этот спор чисто как способ развлечься.

Гарри всё продолжал сидеть у Луи вечерами. Они могли смотреть фильмы, играть в приставку, просто тупо сидеть в интернете, пялясь в один экран. Иногда Стайлс приходил к Томлинсону после принятой дозы какой-нибудь дряни и просил просто посидеть. Шатен, естественно, разрешал, и Стайлс отходил через пару часов, после чего парни или расходились, или направлялись в гостиную.

А однажды Гарри, сидя у Луи дома, ответил на какой-то звонок, а после, вскочив на ноги, сказал, что ему нужно бежать. Когда шатен, взволнованно нахмурившись, спросил у Стайлса, что случилось, тот сказал, что у него нет времени на объяснения, и если шатен действительно хочет знать, то он может пойти с Гарри. Естественно, Луи пошёл. Гарри, казалось, был удивлён, но не так-то уж сильно. А вот Луи действительно удивился, когда Стайлс привёл его к кафе “Moonlight”, в которое Луи и Найл любили забегать, когда им было около двенадцати.

– Не удивляйся. Если будут вопросы, отвечу на всё потом, – бросил ему Гарри. Дождавшись утвердительного кивка, Стайлс вошёл в кафе, проходя мимо вешалок и оставляя на себе куртку. Луи, нахмурившись, просто последовал за кудрявым.

– Стайлс, зараза, я уж думал, ты подох, – с неожиданно тёплой улыбкой протянул мужчина средних лет, стоящий за барной стойкой. Луи, кинув на Стайлса взволнованный взгляд и получив в ответ мимолётную успокаивающую улыбку, вновь посмотрел на мужчину, – А ты у нас кто? – с улыбкой спросил мужчина у шатена. Луи, ещё раз взглянув на Гарри, упрямо вскинул голову, получая в ответ улыбку.

– Я Луи, – ответил Томлинсон, усаживаясь на барный стул.

– Я Стив, второй отец этого придурка. Ты его друг? Тогда я очень рад тебя видеть. Тебе налить? – всё с той же широкой улыбкой спрашивал мужчина. Луи растерялся, а Гарри, рассмеявшись, погладил его по плечу, как бы говоря, что всё в норме.

– Вот уж не знал, что ты мой второй отец, Стив. Давно ли? – рассмеялся Гарри, – Налей нам пива.

– А кто тебя курить учил? Джеймс, что ли? Хер там, – фыркнул мужчина, наливая парням пива.

– Ладно, давай к делу, я не хочу торчать тут весь день, – проговорил Гарри, отпивая из стакана, – Что от меня требуется сегодня? Если честно, запрещёнку сегодня толкать никому не хочется. Тем более, не с ним, – Гарри кивнул на нахмурившегося Луи.

– А мне ничего такого и не надо, – закатил глаза Стив, сложив руки на груди, – Как будто я зову тебя только для запрещёнки.

– В основном, – усмехнулся Гарри.

– Короче, всё может возобновиться, – улыбнулся мужчина, явно ожидая реакции младшего парня. Гарри сначала распахнул глаза, потом рот, а потом, широко заулыбавшись, попытался что-то выговорить, но после нескольких неудачных попыток просто взмахнул руками, безмолвно прося объяснить, – Концерты каждый вечер. Маленькие номера, вернее. Ты готов, сын мой?

– Договоры? Документы? Что-то подписывать? Боже, я готов на всё, – шептал Стайлс, всё ещё сидя с широко распахнутыми глазами.

– Гарри, – позвал Луи, хмурясь.

– Гарри, ты можешь попробовать сейчас. Заодно объяснишь всё Луи, – Стив подмигнул всё ещё хмурящемуся Томлинсону.

– Гарри, что попробовать? – не унимался шатен. Гарри лишь улыбнулся и, осушив стакан, развернулся к парню, улыбаясь.

– Ты останешься здесь или пойдёшь домой? Это на час или полтора, не больше, но ты можешь идти домой.

– Я останусь там, где останешься ты, – улыбнулся Луи, – Просто скажи мне, что ты делаешь. Гарри, куда ты? – спросил шатен, когда Стайлс встал со стула и, скинув с себя куртку, отдал её улыбающемуся бармену, – Стив? – Томлинсон с надеждой в глазах обернулся к мужчине, но тот лишь покачал головой.

– Если Гарри хочет устроить сюрприз, то так тому и быть. Не волнуйся, я не посылаю его воровать или толкать наркоту, это нечто гораздо более обыкновенное и приятное для самого тебя, – мужчина подмигнул шатену и скрылся в комнате для персонала, обещая вернуться через минуту с чем-то горячим для шатена, раз уж он тут надолго.

Гарри, улыбнувшись, сжал на несколько мгновений плечо Луи, а потом отвернулся от него и пошёл в другую сторону. Луи опомнился лишь тогда, когда кудрявый зашёл в какую-то комнату, всё это время глядя в спину удаляющегося Стайлса. И лишь теперь Томлинсон нашёл в себе силы и желание осмотреться.

Он был в этом кафе и раньше, да, причём не единожды, но здесь всё так переменилось, что шатен не успевал удивляться. Ранее это было серое непримечательное кафе, практически неуютное и жутковатое. Сейчас это было место, в котором было бы приятно провести вечер. Куча круглых столиков, каменные стены, достаточно большое количество народу, бар рядом, приятное освещение, сцена в дальнем углу комнаты.

Стоило только Томлинсону взглянуть на ту самую сцену, как произошло самое неожиданное событие за весь день. На чёртову сцену вышел чёртов Гарри Стайлс с чёртовыми гитарой и микрофоном в руках. Сев на стоявший на сцене стул, кудрявый установил микрофон на стойке и взял в руки гитару, прочищая горло и улыбаясь – судя по оживлению, Стайлса узнали. Тогда Гарри посмотрел на удивлённого Луи и улыбнулся ему так, как не улыбался ещё ни разу в жизни – тепло и, кажется, даже нежно, сверкая глазами, полными чего-то, чего Луи ещё ни разу не видел. Затем, судорожно вздохнув, Гарри прочистил горло ещё раз и слегка наклонился к микрофону.

– Итак, многие меня, наверное, помнят, но я всё равно обязан представиться ещё раз, – Луи почувствовал, как по спине бегут мурашки. Он не знал, из-за чего. Он слышал этот хриплый голос уже сотни раз, но конкретно сейчас Гарри был каким-то другим. Не саркастичным сгустком (хотя нет, он не перестанет им быть никогда), а чем-то иным, живым, почти горящим, – Я Гарри Стайлс, – несколько девушек сдавленно охнули, а Луи лишь заулыбался шире, – Итак, свою историю я вам рассказывать не буду, просто напомню, что год назад пел в этом кафе, а сейчас обстоятельства позволяют начать делать это снова. Надеюсь, этого знакомства хватит.

Несколько человек довольно заулыбались и закивали, остальные рассматривали Гарри с неподдельным интересом. Луи же лишь улыбался. Он смотрел на Гарри, пока тот общался с публикой. Он смотрел на него, когда он начал играть и петь, чувствуя мурашки и то, как ёкает сердце. А Гарри смотрел на него, пока пел. Целую песню он, можно сказать, посвятил Томлинсону. А шатен мог лишь улыбаться и наслаждаться голосом, который такими темпами с лёгкостью и без капельки лукавства сможет назвать одним из любимых.

Гарри пел песню за песней, играл, растворяясь. Это был по-прежнему Гарри Стайлс, та жуткая заноза в заднице всех своих знакомых, но вот его глаза. Его глаза заставляли Луи удивлённо вскидывать брови каждый раз, стоило их взглядам пересечься. В них было столько детской радости и счастья, что шатен не мог отвести взгляд. Гарри пел с наслаждением. Было видно, что ему нравится, он рад. Гарри был счастлив.

Стив уже три раза принёс Луи горячего чая, а тот с наслаждением его выпивал, не отводя взгляда от кудрявого паренька на сцене. Томлинсон был поглощён не меньше Гарри. Только тот исполнял, а Луи слушал, впитывал, запоминал. Они часто смотрели друг на друга, на самом деле. Луи чувствовал внутри тепло и клокочущее чувство, зная, что ему и самому хочется спеть. Но вот только не одному, а с тем самым пареньком, заставляющим вздыхать каждую третью девушку в кафе. И вот, когда Стив принёс Томлинсону уже четвёртую, наверное, чашку чая, Гарри игриво улыбнулся и на мгновение отложил гитару, беря микрофон в руки и поправляя волосы, облизывая пересохшие губы. Луи заинтересованно взглянул на него, получив ответный взгляд, и улыбнулся шире – когда Стайлс смотрел на него, ему начинало казаться, что песни посвящены именно ему. Луи и сам не знал, почему, но от этого на душе становилось теплее.

– Итак, моё время на исходе, пора закругляться. Ну-ну, дамочки, мне тоже жаль, – рассмеялся Гарри, когда две девушки, сидящие ближе всего к Стайлсу, громко захныкали, – Я надеюсь, вам всё понравилось и так далее, да, я не очень-то любезен, пардон. Но эту песню я хочу сделать слегка иной, отличающейся от прежних. А помочь мне в этом может мой, – Гарри замялся на мгновение, а потом широко улыбнулся, подмигивая Томлинсону, – Мой хороший друг, если он не возражает.

Луи, почувствовав, как сжимается сердце, неуверенно взглянул на Стива. Тот, широко улыбнувшись, кивнул, как бы говоря, что он только за. Тогда шатен, медленно спрыгнув с высокого стула, оставил куртку на нём и направился к кудрявому. Тот за это время уже успел сходить за новым микрофоном и стулом, и теперь сидел с широкой ухмылкой и горящими глазами, похлопывая по новому сидению рядом с собой. Луи, фыркнув, сел, беря в руки микрофон.

– Луи Томлинсон, – шатен полушутливо отдал честь. Девушки, до этого хныкавшие, теперь заметно оживились, вскидывая головы и теперь с нескрываемым интересом изучая парней.

– Есть пожелания? – спросил Гарри конкретно у шатена, прикрывая микрофон ладонью и всё ещё широко улыбаясь.

– Играй, что хочешь. Я всегда любил импровизацию, – рассмеялся шатен. Гарри, усмехнувшись, действительно начал играть.

Вместо обещанной одной песни парни исполнили три. Луи, конечно, был счастлив от того, что он делает что-то, что действительно любит, но явно и вполовину меньше, нежели Гарри. Кудрявый чуть ли не светился. Шатен не знал, что происходило со Стайлсом, но он был похож на маленького крылатого карапуза, именуемого, кажется, ангелом.

В итоге вышли из кафе парни ещё примерно через час – после разговора со Стивом и новоиспечёнными “фанатами” парни выпили по чашке горячего чая (Луи было впору начать волноваться о своём мочевом пузыре) и, наконец, пошли домой. Гарри, как и всегда, безо всяких колебаний направился к дому Томлинсона. Луи знал, что кудрявый уже не пойдёт к нему, так как было достаточно поздно, а Гарри почему-то никогда не заходил к шатену поздно вечером, но он был рад, что хотя бы дорогу они разделят друг с другом.

– Ты такой счастливый, – с улыбкой заметил Луи, когда они с Гарри шли по улице, кутаясь в свои джинсовки.

– Как будто бы ты – нет, – закатил глаза Стайлс, делая серьёзное лицо – впрочем, уже через пять секунд кудрявый вновь заулыбался.

– Я никогда тебе таким ещё не видел, – не успокаивался шатен, – Ты практически сияешь. Ты так любишь петь? Ты и тогда, в воскресенье у меня дома, стал гораздо улыбчивее после песни.

– Я просто рад тому, что теперь не умру с голоду, вот и всё, – отмахнулся от парня Гарри. Поймав на себе вопросительный взгляд, кудрявый вздохнул, – Это что-то вроде работы. Я уже говорил, что год назад пел в этом кафе. В общем, Стив платит мне за эти маленькие концерты. Иногда мы поём втроём, и тогда, естественно, оплата ещё выше. Сегодня был пробный, чтобы я хотя бы вспомнил, как это делается.

– То есть, ты теперь имеешь работу? Это так круто, Господи Иисусе, – восхитился шатен. Гарри, рассмеявшись, кивнул, – А Стив – друг твоей семьи, да?

– Он мой дядя со стороны отца, – покачал головой Гарри, – Когда отца взяли под арест, Стив пытался его освободить. Как видишь, ничего не вышло, – усмехнулся Гарри, переводя взгляд на небо и восторженно вздыхая, – Я сейчас, наверное, чувствую себя так, как ты.

– Что? – не понял Луи.

– Мне кажется, что я знаю, чего хочу от жизни. У меня есть дело, которое мне нравится. Я могу стать кем-то. Вернее, мне так кажется, – Гарри криво улыбнулся, всё ещё глядя на появляющиеся звёзды. Луи, нахмурившись, толкнул его в плечо, и лишь тогда кудрявый соизволил опустить взгляд.

– Ты станешь не кем-то, – сурово произнёс шатен, – Ты станешь тем, кем мечтаешь.

– Нет, Бу, – Гарри горько усмехнулся, останавливаясь под фонарём. До дома Томлинсонов оставалось не более пятиста метров, а показываться сёстрам Луи кудрявый уже не хотел, – Я не стану тем, кем мечтаю. От силы я стану дилером. И то, меня могут загрести, посадить, а то и казнить. Для меня все двери закрыты, в отличие от тебя. Я никто, понимаешь? Я, – Гарри замолчал на мгновение, с улыбкой наблюдая за тем, как хмурится Томлинсон, – Я никому здесь не нужен. Я – панк. Люди не воспримут меня, что бы я ни сделал.

– Я же воспринял, – тихо произнёс Луи. Гарри, казалось, на мгновение растерялся, и шатен хотел уже продолжить разговор, поняв, что нашёл верные слова, но кудрявый просто тихонько засмеялся и покачал головой. А потом, даже не попрощавшись, Стайлс развернулся и ушёл, оставляя Томлинсона наедине со своими мыслями. Луи тогда второй раз за месяц не спал всю ночь, размышляя над словами кудрявого. Так и не найдя логичного ответа на свои вопросы, Томлинсон просто решил отложить эту тему.

Гарри же всерьёз взялся за ту идею с кафе. Он действительно ходил туда практически каждый день, устраивая маленькие музыкальные вечера. Судя по тому, что парень всё чаще и чаще приходил в новой одежде, Луи мог сделать вывод, что Стив платит ему очень и очень хорошо, и это не могло не радовать.

Томлинсон тоже часто ходил к Стиву. Несколько раз он даже попал на маленький совместный “концерт” Лиама, Зейна и Гарри. Они звучали вместе так прекрасно, что у Томлинсона не хватало слов потом сказать им об этом. Гарри всё ещё светился после выступлений, и Луи очень радовался тому, что тот разговор не повлиял на Стайлса. А однажды, когда Гарри вновь выступал один, кудрявый снова позвал Луи на сцену. А после этого у них случился крайне странный диалог.

– Бу, знаешь, почему люди смотрят на кого-то, когда поют или играют? – спросил Гарри. Был уже конец октября, поэтому свою любимую тёмно-синюю джинсовку кудрявый сменил, наконец, на тёплый бомбер. Луи же вышагивал рядом с ним в светло-коричневом пальто, подпрыгивая на ходу.

– Потому что нужно кому-то посвятить то, что поёшь? – спросил Луи, улыбаясь непонятно чему.

– Почти, – кивнул Гарри, затягиваясь и выдыхая дым сквозь сжатые зубы, – Когда человек играет или поёт, он чувствует такие эмоции, каких нельзя почувствовать больше почти никогда. Я, например, чувствую себя так, будто могу сделать всё, что только захочу. Заполучить того человека, которого захочу, – Гарри едва заметно усмехнулся, так как Луи от неожиданности споткнулся, едва не падая, – Музыка – способ выражения чувств. Знаешь, если кто-то подойдёт ко мне во время или после выступления и поцелует, я даже возразить не смогу. Потому что я..

– Счастлив, – закончил за него Луи, кивая, – Я понял тебя. Ты счастлив, когда поёшь. Я тебя, кстати, понимаю.

– Я знаю, – усмехнулся Стайлс, – Кстати, когда ты поёшь, ты тоже светишься, – подметил кудрявый, тыкая пальцем в грудь шатена.

– Не так, как ты, – прошептал Томлинсон, зная, что Гарри не услышит.

– Просто знай, что, – Гарри вновь затянулся, давая себе секунду на размышление, – Я могу сделать что-то странное, если буду вот таким. Я неконтролируем. Я себя чувствую сдержаннее даже под экстази, – рассмеялся Гарри.

– Зачем ты говоришь это? Мне всё равно, если ты сделаешь что-то странное. Зачем мне это знать? – спросил Луи, когда до его дома вновь оставалось всего ничего.

– Потому что когда-нибудь это может отразиться на тебе, – пожал плечами Стайлс и, улыбнувшись, затушил сигарету, поворачиваясь на сто восемьдесят градусов, – Доброй ночи, Бу, – произнёс он, уже уходя.

Примерно так и прошёл октябрь Томлинсона. По вечерам он был либо с парнями и Дани, либо с Элеонор, либо в кафе. Все три исхода он любил, поэтому жаловаться на жизнь просто не мог. Колдер тоже пару раз сходила с парнем к друзьям, но потом, сказав, что компания явно не для неё, отказалась от дальнейших походов.

***

В честь Хэллоуина в обеих школах устроили выходной. Естественно, вечером намечалась вечеринка, и впервые Луи планировал пойти на неё со своей девушкой – последний раз они с Элеонор выпивали вместе в день рождения Эштона. Теперь Луи действительно чувствовал себя частью всего этого. Теперь он знал, что и в каких количествах нужно пить, во что играть можно, а во что – нельзя, где можно остаться на ночь и что пить утром.

Костюмы были оговорены ещё за неделю, но всё равно, чёрт возьми, Найл потащил Луи в торговый центр именно тридцать первого октября. Томлинсон, бурча и зевая, выполз из кровати и даже не успел повозмущаться по поводу того, что поднялся на ноги в собственный выходной аж в десять утра, так как тут же был выгнан из собственного дома. Единственная причина, по которой шатен ещё не взорвался и не вернулся в свою тёплую мягкую обитель – это щенячий взгляд Хорана. Конечно, они поехали в самый любимый торговый центр Найла – один из самых огромных в городе. Зевая, Луи плёлся следом за своим дорогим другом, оглядывая яркие витрины.

– Что нам нужно, повтори ещё раз, – попросил Томлинсон, зевая уже, наверное, раз в двадцатый.

– Блёстки, какие-нибудь зелёные ботинки и красное перо, – тут же отозвался Найл, практически подпрыгивающий на месте, – Подумай ещё раз, ты уверен, что тебе ничего не нужно?

– Хм, согласен, возможно, если я сделаю это в семьдесят пятый раз, что-нибудь изменится, – Томлинсон показательно нахмурился, как бы размышляя, но потом лишь развёл руки в стороны, вздыхая, – Но увы, друг мой, это не сработало.

– Вредный Томмо, – бросил Найл, заскакивая в очередной магазин, – Что думаешь об этом? – блондин схватил в руки первые попавшиеся зеленоватые ботинки и показал шатену, который тут же широко заулыбался и закивал.

– Они прекрасны, – Луи показал другу большие пальцы, – А теперь бери их и пойдём домой. Тебе же наверняка нужно ещё на свидание с Зейном, опоздаешь ещё.

– Сегодня у нас нет свидания, Томмо. Мы же на вечеринке встретимся, – рассмеялся Найл так, будто бы Томлинсон сморозил полнейшую глупость.

– Когда вы уже начнёте встречаться, а? – захныкал Томлинсон, – Я скину тебя на него, и пусть он таскается с тобой по этим чёртовым торговым центрам. У вас же даже костюмы парные, вы не могли зайти в какой-нибудь карнавальный магазин и купить себе комплект?

– Ты же не купил себе и Эль комплект, да? Вот и мы не купили. А теперь заткнись и выбери, какие из этих лучше, – Найл указал Луи на две пары абсолютно одинаковых ботинок, вскидывая брови. Томлинсон, ткнув наугад в одни из них, вздохнул и пошёл вдоль стеллажей, останавливаясь около стенда с украшениями.

Естественно, это была обыкновенная бижутерия, которая выцветет уже через неделю. Куча разных кулонов, браслетов, колец и прочей чепухи, от которой глаза разбегались. Луи приглянулось одно кольцо. Оно выглядело абсолютно обычно, но, если приглядеться, отливало сразу несколькими цветами. Достаточно объёмный камень чёрного цвета при попадании на него света становился каким-то то ли лиловым, то ли синим, то ли вообще зелёным. Нахмурившись и сам не понимая, почему это делает, шатен взял кольцо и направился к кассе, даже не задумываясь над тем, зачем ему оно.

– С вас пять долларов, – скучающим тоном произнесла женщина в возрасте, стоящая за прилавком, – Будете как-нибудь упаковывать?

– Нет, не нужно, спасибо, – отдав женщине десять долларов и отказавшись от сдачи, парень засунул кольцо в карман и с облегчением заметил Найла, направляющегося к нему с большой коробкой в руках, – Какие выбрал? – поинтересовался Луи.

– Не прикалывайся, Томмо, ты же даже не заметил между ними разницы, – закатил глазами блондин.

– Да потому что её нет! – воскликнул Луи. Найл лишь тихонько рассмеялся, вновь закатывая глаза.

Затем, примерно через час, когда были найдены ещё и красное перо с блёстками, Луи послал Найла (мягко, конечно же) и вернулся домой, заваливаясь в кровать. Томлинсон и сам не знал, по какой причине он так устал, но он невероятно хотел спать. А ещё он знал, что ляжет сегодня не раньше четырёх, поэтому вариант “поспать” ему очень и очень нравился.

В итоге Луи провалялся в кровати до шести часов вечера. Естественно, его костюм был готов уже очень давно. Уже почти каждый человек из его компании видел его – не оценили только Зейн и Гарри, так как в тот день, когда Найл, Лиам и Дани зависали у Томлинсона в комнате, их не было.

Надев накрахмаленную рубашку, а поверх старинную накидку, Томлинсон покрутился перед зеркалом. Естественно, было ясно, что весь вечер он так не проходит. В конце концов, он наверняка сменит неудобные узкие штаны, как бы сделанные под штаны восемнадцатого века, на джинсы (как будто они были удобнее), а чёртову жёсткую накидку сожжёт. Но сейчас он должен был одеться так, чтобы хотя бы первые три часа его с уверенностью могли назвать принцем, а не гибридом гомосексуалиста и Гамлета.

Взяв с собой рюкзак, Луи надел на голову чепчик и обул жутко неудобные туфли (с собой у него, естественно, были кроссовки). Застегнув рубашку на все пуговицы и оправив сзади камзол, шатен взял с собой рюкзак и, попрощавшись с сёстрами, ушёл из дома.

Томлинсон не знал точно, куда идти, и уж тем более он не знал, куда ехать. Гарри объяснил ему лишь примерный путь, но шатен всё равно мог заблудиться. Помолившись несуществующему богу неудачников, Луи сел в такси и назвал адрес, который зазубрил наизусть благодаря Стайлсу. Через десять минут он вышел около какого-то непонятного столба. Нахмурившись, Луи поблагодарил таксиста и вышел из машины, тут же ёжась из-за холода – конец октября вам уже не шутки.

Воскресив в голове свой последний разговор с Гарри, шатен двинулся вдоль маленьких домиков, чередующихся с огромными коттеджами. Найти необходимый оказалось легче, чем думал Томлинсон сначала – помогла, как и всегда, гремящая на всю улицу музыка. Усмехнувшись, шатен свернул к дому, поправляя неудобную рубашку – честное слово, лучше бы Томлинсон был вампиром или Флэшем.

Дом был украшен абсолютно обычно. Тыквы перед домом, увешанная паутиной дверь, всякие жуткие фигурки и искусственная кровь. Около порожек стоял столик, а на нём стояло блюдо с кучей конфет и надписью “Дети, нам некогда, просто забирайте конфеты и валите”. Рассмеявшись, шатен постучал в дверь, которая через мгновение отворилась, и Томлинсон широко заулыбался, обнимая человека, встретившего Луи.

– Ты прекрасно выглядишь, – прошептал ему на ухо Крис, через мгновение отодвигаясь от шатена и разглядывая его со всем сторон, – Только не говори, что ты Шекспир.

– Я обычный принц восемнадцатого века, – рассмеялся Луи.

– Обычный принц восемнадцатого века. Да, звучит вполне простенько, действительно, – закатил глаза Крис, крутанувшись перед шатеном, – А как тебе я?

– Ты прекрасный Магнето, дружище, – улыбнулся Луи.

– Отлично, рад, что тебе нравится, – искренне засмеялся Крис, – Если хочешь знать, твоя девушка уже здесь. Она ходила хвостом за Дани, беспрестанно спрашивая о тебе.

– О Боже, – вздохнул Луи, – А парни здесь?

– Зейн, Найл и Лиам – да. Гарри ещё никто не видел, – пожал плечами парень, – Я пойду. Встретимся ещё. Веселись, братишка, – Крис похлопал Луи по плечу и удалился, успевая впихнуть Томлинсону какую-то бутылку. Шатен, не раздумывая, выпил всё залпом, морщась.

Затем, кинув рюкзак в общую кучу (оставив, как и всегда, рядом с Найловским, чтобы, в случае чего, быстро найти), парень засунул айфон в нагрудный карман и направился к кухне, рассчитывая найти там или алкоголь, или друзей. В лучшем случае и то, и другое.

Как обычно было много народу, все вокруг толкались и клеились к шатену. Теперь Луи было это глубоко безразлично. Отпихивая от себя особенно пьяных девушек и парней и вежливо прося отвалить более менее трезвых, шатен со спокойным лицом пробирался к необходимой комнате, иногда заинтересованно разглядывая особенно хорошие костюмы. Дойдя, наконец, до кухни, Томлинсон сначала направился к напиткам, беря в руки сразу две бутылки пива и тут же отпивая из одной из них. Улыбнувшись, Луи услышал знакомый до боли голос и стремительно обернулся.

– Мадемуазель, вы так прекрасны, что я не смогу вас не поцеловать, – показательно поклонившись, Луи подошёл к Элеонор и коснулся своими губами её губ.

– Вы тоже прекрасны, мой милый принц, – улыбнулась девушка в поцелуй, обвивая руками шею шатена, – Ты пьёшь пиво? – вскинула брови Элеонор.

– Ты тоже хочешь? – усмехнулся Томлинсон, делая три больших глотка из бутылки. Элеонор, улыбнувшись, забрала у него бутылку и, несмотря на удивление парня, выпила, – Люблю тебя, – через мгновение прошептала она, чмокая парня в губы.

– И с каких это пор мы пьём пиво, м? – усмехнулся Луи, оглядывая пышное платье девушки.

– С тех самых, с каких пьёшь его ты, – девушка ещё раз чмокнула парня в губы и отстранилась, переплетая их пальцы и направляясь в гостиную.

Там уже сидели Зейн, Лиам, Найл и Дани. Оглядев друзей и ещё раз уверившись в том, что у них парные костюмы, Луи улыбнулся и уселся на диван, обвивая талию Элеонор правой рукой и беря бутылку пива в левую.

– Пришёл наш король Луи, – заржал ирландец.

Луи, оглядев друга, убедился, что ходил утром в торговый центр всё-таки не зря. Узкие зелёные трико, зелёная же футболка, фигурно порезанная внизу, чёртовы зеленоватые ботинки, нарушившие сон шатена с утра, зелёная шапочка и воткнутое в неё красное перо. На поясе у него висел маленький декоративный кинжал с позолотой на рукояти. Волосы блондина блестели, ровно как и лицо.

– Почему ты не сделал себя рыжим? – поинтересовался Луи, – Питер Пен был рыжим.

– У капитана Крюка тоже не рукоять от вешалки вместо крюка была, – рассмеялся Зейн, крутя той самой рукоятью перед носом. Судя по тому, что его шея была уже в блёстках, они с Найлом уже обнимались, и не раз.

– Парные костюмы, боже, – закатил глаза Лиам, поправляя сползающие дьявольские рожки. Дани, рассмеявшись, ткнула в свой нимб, как бы напоминая, что он тоже представитель пары с парными костюмами.

– Где Гарри? – нахмурился Луи, оглядываясь в поисках знакомой кудрявой макушки.

– Опоздает по личным причинам, – улыбнулся Зейн, подмигивая Лиаму. Луи, сложив руки на груди, нахмурился ещё сильнее.

– Зейн, – протянул шатен, глядя прямо на Малика. Пакистанец, состроив ангельскую мордочку, пожал плечами, утыкаясь носом в шею Хорана.

В итоге через пять минут Луи, болтая с друзьями и девушкой, на какое-то время забыл о Гарри. Из-за того, что сегодня рядом с Томлинсоном сидела Элеонор, время от времени вовлекая шатена в поцелуй, практически никто не подкатывал к Луи. Во всяком случае, ни один парень или девушка не подошли к нему, в наглую прося провести с ними ночь или нечто такое. Хотя голодные взгляды шатен на себе всё ещё чувствовал.

Прошло примерно полчаса с того момента, как Луи пришёл на вечеринку. Он уже успел выпить приличное количество пива, а Гарри так и не появился. Переждав десять минут, Томлинсон потянулся за телефоном, но, стоило ему только разблокировать айфон, комната разразилась громкими возгласами и смехом. Луи, вскинув голову, с облегчением увидел того человека, которого ждал уже сорок минут.

Гарри был пиратом. Луи и до этого знал, что Стайлс будет выглядеть так, но пиратский камзол и высокие ботинки смотрелись на нём до того хорошо, что шатен на несколько секунд выпал из реальности, разглядывая кудрявого. Волосы его выглядывали из-под треуголки и красной повязки. Пирсинг на брови и губе, естественно, только добавляли шарма. Улыбнувшись какой-то девушке-ведьме, абсолютно откровенно облизнувшей губы и проведшей ладонью по груди кудрявого, Гарри направился к друзьям, падая на диван между Луи и Найлом.

– Простите за опоздание, леди и джентльмены, на то у меня были свои причины, – усмехнулся Гарри, поочерёдно пожимая руки Лиаму и Зейну и обнимая Дани, Найла и Луи.

– Где ты был? – прошептал Луи ему на ухо.

– Честно тебе сказать? – забрав у шатена бутылку и сделав несколько огромных глотков, спросил кудрявый, – Я воровал. Была прекрасная возможность, а моя зарплата уже скоро иссякнет.

– Что ты украл? – абсолютно спокойно спросил Луи. Он не был удивлён заявлением Стайлса, он лишь наоборот успокоился. Воровство было нормальным для Гарри, Лиама и Зейна, а, значит, оно становилось автоматически нормальным для Найла и Луи. Всё взаимосвязано.

– Вот это, – Гарри достал из кармана шестой айфон и покрутил им перед лицом Томлинсона, тут же пряча обратно в карман.

– Поменяешь четвёртый на этот? – поинтересовался Луи, отбирая свою бутылку и делая несколько глотков.

– Да зачем? – усмехнулся Гарри, – Шестой дороже стоит, а мне нормально и с четвёртым. Бу, пока он работает, я не осмелюсь даже жаловаться.

– Ты действительно своровал? – влезла в разговор Элеонор. Гарри сначала даже растерялся, явно забыв о том, что девушка будет здесь, а потом широко улыбнулся.

– Ваше высочество, простите меня, не хотел осквернять ваш слух такими непристойностями, – Гарри полушутливо снял треуголку и почтительно кивнул девушке.

– Ты вернёшь его на место? – всё ещё хмурилась Колдер. Луи, напрягшись, посмотрел на кудрявого, умоляя взглядом дать согласный ответ.

– Я воровал для того, чтобы вернуть, по-твоему? – фыркнул Гарри. Элеонор не успела ответить, так как к ним подошёл Крис, впихивая Стайлсу очередную бутылку и косяк. Луи не обратил на произошедшее никакого внимания, принимая у Криса и свою бутылку, а вот Элеонор, сложив руки на груди, осмотрела смеющихся парней недовольным взглядом. Впрочем, Луи не заметил и этого. И, наверное, зря, но ничего уже нельзя было поделать.