Текст книги "Принц Крови (СИ)"
Автор книги: Елена Прокофьева
Соавторы: Татьяна Енина (Умнова)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 50 страниц)
– Не я один пил их кровь. И это было необходимо, чтобы победить.
– Будешь рассказывать это не мне, а палачу Совета, когда он явится за твоей тупой башкой. Только вряд ли он станет тебя слушать.
Не говоря больше ни слова, Филипп отправился в сторону ворот.
– Я должен попрощаться, – услышал он голос Лоррена и только раздраженно махнул рукой.
Делай, что хочешь!
Явился Лоррен только через три четверти часа, и кровью фэйри пахло от него еще сильнее, но у Филиппа уже не было сил как-то реагировать на это. Он чувствовал себя опустошенным, и на душе было тоскливо, хоть волком вой. Он сидел на скамейке у приютских ворот, прислоняясь затылком к одной из вездесущих яблонь, закрыв глаза и слушая стрекот цикад.
Лоррен сел с ним рядом и некоторое время молчал. Возможно, он все же испытывал некоторое чувство вины, хотя, конечно, ни за что бы в этом не признался.
– Это действительно вкусно, – произнес он, – Вы бы сами не смогли оторваться, случись вам попробовать… Хотите, я поделюсь?
Филипп был бы совсем не против вгрызться сейчас ему в шею, помимо прочего, он был еще и голоден, ведь даже не питался сегодня, а кровь фэйри манила. Очень-очень манила. Но он удержался. Потому что укус означал бы прощение, а Филипп в тот момент совсем не был готов Лоррена прощать.
Потом он сожалел об этом, ведь за все истекшие с тех пор годы, случая попробовать кровь фэйри больше не представилось.
Может быть, он представится теперь?
Как бы только Лоррен не убил свою полукровку в порыве страсти. Он и с людьми не особенно утруждается тем, чтобы себя контролировать, а кровь этой девки для него как наркотик.
Филипп уныло подумал, что обескровленное тело директрисы Яблоневого Приюта будет последним изящным штрихом в его смертном приговоре, и открыл одну из двух толстых ученических тетрадей, исписанных аккуратным ровным почерком. Текст был вполне читаем, но все равно разбирать рукопись было сложно с непривычки. Какое-то средневековье. Что они там, в Яблоневом Приюте, печатной машинкой обзавестись не могут? Или столь несложную механику у них там тоже клинит?
Ортанс постаралась. Сведения о фоморах действительно были изложены вдумчиво и подробно, она даже процитировала какие-то описания сражений фэйри с фоморами во всех красочных подробностях. Читая их, Филипп чувствовал, как на него наваливается тоска. По всему выходило, что твари эти опаснее Красных Колпаков, гораздо опаснее. Практически непобедимы. Даже с самыми мелкими из них, с теми, кто развлекается сейчас в Париже, чрезвычайно трудно справиться. Когда полезут остальные – это очень быстро повергнет мир в хаос.
Фоморы какое-то древнее зло, которого боялись даже сидхэ, и с которыми когда-то они едва-едва справились общими усилиями.
Что же делать?
Прежде всего, известить Совет. Потому что проблема явно выходит за рамки возможностей принца города. Ведь одними открытыми вратами дело не ограничится, спустя какое-то время этот неведомый ублюдок-сидхэ откроет следующие. Где они, интересно? Но уж наверное, не в Париже.
Совет должен что-то предпринять. Просто обязан.
Мысль эта почему-то не принесла облегчения.
Потому что Филипп хорошо представлял себе, как все будет: его звонок в канцелярию, где какая-нибудь молоденькая глупая вампирша скажет «ваша заявка будет рассмотрена в самое ближайшее время» и потом забудет о ней. Ну, ладно, он может обойти официальную процедуру, позвонить Диане и изложить все ей. Диана не дура, она поверит ему. Она поможет ему связаться с Бурхардингером (кстати, когда-то в Париж должен прибыть его колдун. Может, уже прибыл и его съели? Было бы славно, одной проблемой меньше). Бурхардингер, возможно, вынесет вопрос о фоморах на очередное – или даже внеочередное – заседание Совета. В конце которого старые упыри скажут: где там бесчинствуют фоморы? В Париже? Вот пусть принц Парижа и решает проблему. Это его обязанности. А что касается каких-то других врат, которые якобы могут открыться, то это вилами на воде писано. И не смешите нас! За те несколько тысяч лет, что мы живем на земле, конец света предсказывали столько раз, что мы уже устали паниковать. Просто Орлеанский – хитрая тварь, хочет свалить на нас свою работу.
Вот если бы убедить Совет пообщаться с фэйри… Те подтвердят опасность, и, может быть, даже помогут… Впрочем, эту задачу Совет однозначно свалит на Филиппа. Все знают, что у фэйри перед ним должок. Они обязаны ему помочь. Они обещали.
Уже смирившись с неизбежным, Филипп включил ноутбук и последующие часа полтора сочинял официальное послание в Совет, где изложил всю имеющуюся у него информацию и просил принять меры. Письмо он отправил в канцелярию и проследил за тем, чтобы оттуда пришел ответ с пометкой «получено» и входящим номером какого-то астрономического масштаба. Они там что, ведут нумерацию от сотворения мира?
Пусть даже на Совет надежды нет, поставить их в известность все равно необходимо.
Потом Филипп снова углубился в записи Ортанс, но ему помешали.
Из катакомб вернулись посланные им на разведку стражи.
Филипп уже знал, что ничего хорошего от них не услышит, так и произошло. Парни совершили невозможное, им почти удалось добраться до открытых врат, но подойти вплотную они все же не смогли, вокруг было слишком много чудовищных тварей.
Описания их соответствовали данным Ортанс.
Они сливаются с темнотой и даже нам не всегда возможно их вовремя заметить… Они огромны… Нет, просто они могут менять форму… У них зубы и когти… И кажется вовсе нет глаз, но они нас чуют… Они покрыты каким-то мехом… Нет, у них голая серая кожа, обвисшая и сморщенная, как у гулей… Нет, на самом деле, они просто сотканы из тьмы… Когда они поблизости, возникает почти неконтролируемое чувство ужаса и паники… Они стремительны и сильны, они абсолютно неуязвимы, и мы потеряли двоих наших, и всех проводников-крыс. Что же это такое, монсеньор?
– Это фэйри, мальчики. И я очень надеюсь, что сражаться с ними тоже будут фэйри.
Ночь, наконец, подходила к исходу, и Филипп как никогда раньше мечтал о том, чтобы отправиться уже в бункер и хотя бы ненадолго умереть.
Когда вдруг отворилась входная дверь, он мысленно разразился проклятиями, уже не сомневаясь, что к нему заявился кто-то еще, чтобы рассказать очередную гадость. Хватит! Сколько можно?!
Но, на сей раз, мироздание смилостивилось над ним. Это оказались всего лишь Катрин и Кристиан, два пьяных в хлам, растрепанных и радостно возбужденных человечка. Они едва держались на ногах и болтали какие-то глупости. И, глядя на своего мальчишку, Филипп вдруг почувствовал, как его отпускает напряжение этой дьявольской ночи. Хотелось обнять его, хотелось прижать его к себе, зарыться лицом в его волосы и забыть хотя бы на короткое время о том, что сегодня пришлось увидеть и услышать.
Но ему пришлось звонить Льорису и рассказывать о том, что удалось сегодня узнать: крысы не смогут удерживать катакомбы, не стоит даже пытаться. Лучше всего сейчас им принять человеческое обличие и сидеть по домам, никуда не высовываясь после наступления тьмы.
А потом ему пришлось звонить еще и Белуа и Ле Февру и пространно беседовать с ними, борясь с желанием всех просто послать. Но сейчас ему не нужны были бессмысленные жертвы ни среди охотников, ни среди колдунов, поэтому пришлось и их всех убеждать не высовываться. Впрочем, колдуны этого делать и не собирались. Зато охотники рвались в бой, и им, как всегда, нужны были подробности, и они желали знать, что именно принц собирается предпринимать. И когда. И как. И кого. И с кем.
Когда, наконец, Филиппу удалось от них отделаться и подняться в гостиную, он увидел там Лоррена, развалившегося у телевизора и лениво листающего каналы. Мерзавец выглядел таким довольным, что хотелось его убить. И от него одуряющее сладко пахло кровью фэйри.
Филипп выдернул телевизор из розетки.
Лоррен посмотрел на него устало.
– Что еще у вас случилось?
– Что еще?! – возмутился Филипп, – Ты хоть понял, о чем рассказывала твоя девка?!
– Понял. Фоморы. Я, кстати, говорил вам, что в этом мире мы вряд ли встретим что-то новое. Я был прав.
– Я собираюсь призвать владычиц фэйри.
– Париж и так наводнен фэйри. Вам мало тех, что уже есть?
– У тебя есть другие предложения? Излагай!
– Мы справимся сами. А эти леди-сидхэ… Вы же знаете их, – вы ничего толкового от них не добьетесь.
– Фоморы не Красные Колпаки, ты не сможешь драться с ними, даже если до дна иссушишь свою полукровку. Хотя у тебя ума хватит полезть в драку, не сомневаюсь… Я призову фэйри, Лоррен, и попрошу их о помощи, и буду надеяться, что они не откажут. А теперь подумай: что если так? Что если они прибудут в Париж? И увидят тебя? И поймут, что ты пил их кровь? Что они скажут на это?
Лоррен резко поднялся с дивана и отшвырнул в сторону пульт.
– Мне казалось, что вы были не против! Могли бы сказать, что мне не стоит этого делать! Что я, по-вашему, идиот, и не понял бы?!
– В тот момент я еще не знал, что буду призывать фэйри!
– Я должен был знать это за вас?!
– Ты мог бы… мог бы… – Филипп горестно всплеснул руками, – Мог бы хоть иногда думать не только о собственном удовольствии! На меня сегодня вылили тонну дерьма, а ты, вместо того, чтобы быть со мной рядом, каждый раз идешь кого-нибудь трахать! Ты чертов эгоист, Лоррен!
Глава 7
1.
Как только вампиры вышли, в комнату тотчас вломились люди, и Кристиан едва успел спрятаться в ванной. Предстать перед кем-то голым и перепачканным кровью ему совсем не хотелось.
Через щель между дверью и косяком он видел двоих парней с набором реанимации и Катрин, отрывистым голосом дающую им указания. Они окружили распростертое на полу тело, действуя быстро и слаженно. Кислородная маска, массаж сердца, дефибриллятор, наготове набор для переливания крови. Его подключат сразу же, если только удастся запустить сердце. Затаив дыхание, Кристиан наблюдал за работой медиков, с надеждой – вдруг у них получится, и они смогут вытащить беднягу с того света. Они ведь наверняка делают это не в первый раз.
Кто-то кинул взгляд в сторону ванной и Кристиан отпрянул от щели. Он прижался спиной к стене, и встретился взглядом со своим отражением в огромном зеркале напротив. Зрелище было то еще. В полутемной ванной он выглядел как зомби, только что выбравшийся и могилы, ошалелый и всклокоченный, и уже успевший кого-то сожрать. Засохшая корка крови неприятно стягивала кожу, до смерти хотелось забраться в ванную, отмыться и согреться. Кристиан чувствовал, что его начинает колотить нервная дрожь. Когда уже эта команда реаниматоров закончит?
В комнате стало как-то слишком тихо, Кристиан снова выглянул в щель и похолодел, увидев, как парни грузят тело в черный пластиковый мешок.
Катрин, совершенно потерянная, сидела на полу, бессильно опустив руки и глядя застывшим взором на то, как над головой ее пациента наглухо застегивают «молнию». После того, как труп унесли, она еще некоторое время сидела неподвижно, потом тяжело поднялась и ушла.
Кристиан плотнее закрыл дверь в ванную, зажег свет и включил воду в душевой кабине, стараясь сделать ее погорячее. Вода почти обжигала и парень, стиснув зубы, подставил лицо под больно бьющие струйки, надеясь, что они прогонят этот жуткий озноб.
Кабина наполнилась паром. Окрашенная розовым вода потекла в слив. От запаха крови, от вида крови Кристиана затошнило, и он подумал, что как-то слишком уж часто ему пришлось лицезреть ее за последнее время. И свою и чужую.
Кристиан выдавил на ладони побольше шампуня, надеясь, что он перебьет ненавистный металлический запах, намылил голову и лицо, но как только закрыл глаза, перед внутренним взором вдруг возникло бледное лицо убитого парня с ввалившимися щеками и серыми губами, с остекленевшим взглядом. Кристиан поскорее открыл глаза, не обращая внимания, что их щиплет от мыла. Он смыл с себя кровь, но ее отвратительный запах все еще преследовал его, будто он сам ее напился. Желудок скрутило спазмом, и тошнота подкатила к горлу, Кристиан рухнул на колени и отправил в слив остатки ужина. Глаза жгло, будто от непролитых слез, и на душе было так паршиво, что хотелось выть.
Только что в его присутствии убили человека.
Оказывается, знать абстрактно, что такое бывает, совсем не одно и то же, что видеть воочию.
Какая потрясающая новость.
«Может случиться так, что я не успею остановиться и убью тебя, – вспомнил Кристиан слова Филиппа, – Тебе не страшно?..»
Воображение легко поменяло его местами с сегодняшней жертвой.
Вот теперь страшно, ага… И, если он не окончательно сбрендил, – нужно валить отсюда, пока еще не слишком поздно. Лучше всего даже уехать из Парижа, домой, к матери. Начать ходить в церковь. Молиться за спасение своей души. И за спасение его души… Господи, сможешь ли ты простить Филиппа Орлеанского, вампира? У всех есть шанс, правда? Даже у самых отъявленных злодеев? А он не злодей, просто… так получилось.
Кристиан хмыкнул, развеселившись собственным мыслям, и вдруг понял, что ужасно отсырел. Он выбрался из душа, наскоро вытерся и отправился разыскивать свою одежду. К счастью, она не была заляпана кровью. В отличие от дивана. И на полу отчетливо запечатлелись кровавые отпечатки босых ног. Утром прислуге придется все это оттирать. Ну, пол ладно… А вот диван как они будут чистить? Наверное, у них есть пятновыводитель, созданный специально для маньяков, любящих вспарывать когтями чужие задницы.
Сука Лоррен. Когда-нибудь он за это ответит. И за все прочее…
Одевшись, Кристиан отправился к себе в комнату, понимая, что никуда он отсюда не уйдет. Хотя спроси его кто-нибудь: почему, вряд ли он найдет, что ответить. И копаться в себе, разыскивая ответ на эту загадку тоже нет никакого желания. Зато есть желание сейчас пойти куда-нибудь подальше из этого дома, туда, где обретаются нормальные живые люди. И напиться. Нужно только прихватить сумку, там, вроде, завалялись какие-то деньги.
Проходя по коридору, Кристиан уловил слабый запах никотина и вдруг почувствовал такую неодолимую потребность курить, что не удержался и заглянул в приоткрытую дверь комнатки, которую раньше он принимал за чулан. Комната оказалась не такой уж и маленькой, у стенки стояла медицинская каталка, капельница, громоздилось еще какое-то оборудование. А на подоконнике сидела Катрин, сжимая в дрожащих пальцах сигарету и выпуская дым в приоткрытое окно, из которого весьма ощутимо сквозило. Услышав, как скрипнула дверь, девушка вздрогнула и едва не выронила сигарету.
– Это я, не пугайся – сказал Кристиан, – Дай покурить.
Катрин молча протянула ему пачку.
Кристиан сел с ней рядом на подоконник, прикурил от ее сигареты и с наслаждением затянулся.
– Собираюсь пойти напиться, – сказал он через минуту, – Хочешь со мной?
– Знаешь места, где наливают в четыре утра? – мрачно спросила девушка.
– Ага. И одно из них даже недалеко отсюда.
– Тогда пойдем, – Катрин соскочила с подоконника, – До смерти хочется уйти из этого дома.
Кристиан грустно улыбнулся, уловив схожесть их мыслей.
Они выбрались из дома, стараясь никому не попадаться на глаза, и пошли вниз по набережной. Был уже пятый час утра и улицы оказались почти пустынны. Тем более, что и погодка выдалась хуже некуда, дул сильный ветер и с неба сыпала какая-то мелкая морось.
– Ненавижу осень, – проговорила Катрин, надевая капюшон и засовывая руки в карманы куртки, – Пойдем скорее.
– Здесь недалеко.
Они прошли вдоль по улице, свернули в подворотню и действительно вышли к какому-то сомнительному заведению, расположенному в полуподвальчике жилого дома и не оснащенному неоновой вывеской, так что найти его в темноте было бы довольно затруднительно, если не знаешь точно, куда идешь.
– Ты уверен, что оно открыто? – усомнилась Катрин.
Кристиан толкнул дверь и широким жестом пригласил ее войти.
– Мы приходили сюда, когда клубы закрывались, а по домам расходиться не хотелось. Здесь все так… по-простому. Зато открыто до рассвета.
Несколько ступеней вниз, и они оказались в небольшом зале, где царил полумрак и тихо играла музыка. Все столики были свободны.
– От заката до рассвета… Ты уверен, что здесь не тусуются кровососы? – шепотом спросила Катрин.
– А черт знает, – так же тихо ответил Кристиан, – В последний раз я здесь был до того, как узнал, что кровососы существуют.
– Может, пойдем отсюда?
Словно услышав ее слова, из подсобки вышел высокий тощий парень, угрюмый на вид и одетый как хиппи.
– Кухня закрыта, – заявил он, – Есть только холодные закуски.
– Водка есть?
– Сколько угодно.
Парень бросил на столик распечатку с перечнем закусок и напитков и снова скрылся в подсобке.
Катрин проводила его взглядом, все еще не решаясь сесть.
– Это человек, – сказал ей Кристиан.
– Сама вижу. Ладно…
Девушка уселась на скамью и взяла в руки так называемую винную карту.
– Что здесь можно пить?
Они заказали водку с тоником. И какие-то чесночные гренки. Больше все равно ничего не было. Парень вынес им два бокала и бутылки, – обслуживайте себя сами. И снова удалился в подсобку.
Катрин дрожала, хотя в помещении было тепло, и Кристиан поспешил разлить по бокалам напиток.
– Выпей, станет легче… – сказал он, – В первый раз такое, да?
Девушка двумя большими глотками отпила сразу половину бокала.
– У меня в первый. Раньше всех удавалось вытащить. И даже без особых проблем. Знаешь, бывает ведь, что человек кажется крепким и здоровым, а откачаешь из него крови грамм двести, и он уже с копыт. Но этого… – Катрин запнулась, будто у нее сдавило горло, – Его нарочно. Убили. Прикинь, я в вену не могла войти, чтобы адреналин всадить, – они просто склеились, бля!
Кристиан вспомнил, каким серым стало лицо парня перед тем, как Филипп отшвырнул его от себя, так небрежно, как пустую бутылку. В его взгляде еще несколько мгновений теплилась жизнь, и теперь Кристиану казалось, что он видел в нем ужас и смертную тоску, и что посиневшие губы дрогнули в последней попытке вздохнуть, но на это уже не было сил. А еще он помнил, как на него самого смотрел Филипп за миг перед тем, как Жак привел ему пищу. В его взгляде не было ничего человеческого, только голод, голод, голод… И ярость. Что было бы, если бы Жак замешкался?
Кристиан глубоко вздохнул, будто ему, как и убитому парню, не хватало воздуха и допил остатки из своего бокала.
Катрин последовала его примеру.
– Я никогда такого не видела, – проговорила она, – Сердцу просто нечего было качать, а мы, как дураки, пытались его запустить!
Руки девушки так дрожали, что она вынуждена была поставить бокал на стол. Кристиан накрыл ладонью ее пальцы, и она вцепилась в него, будто он держал ее над пропастью.
– Может, тебе уволиться? – проговорил он.
Катрин посмотрела на него с изумлением, на мгновение будто лишившись дара речи, а потом громко расхохоталась.
– Ты спятил?! Думаешь, это так просто – взять и уволиться?!
– А в чем проблема? В качестве бонуса тебе еще и память сотрут. Не будешь помнить все это…
– Ты ничего не знаешь!
– Что я должен знать?
Катрин помолчала.
– Контракт заключался надолго. Это было непременным условием.
– Я могу попросить за тебя.
– Ну, ты просто благодетель, – проговорила девушка с сарказмом и, вынув руку из его пальцев, сама налила себе еще водки, – Кто ты такой, чтобы за меня просить? Думаешь, он тебя послушает? А даже если и так… Не надо. Сейчас мы с тобой напьемся, мне будет плохо, и я пропущу ординатуру, скажусь больной. А вечером явлюсь на работу как всегда и сделаю вид, что ничего не произошло. Буду и дальше вытаскивать с того света таких, как ты. Наверняка придется и тебя самого когда-нибудь…
– Я уже чувствую себя одной ногой в могиле, – пробормотал Кристиан, глядя на дно бокала.
– Вот и валил бы домой… Прямо сейчас. Ну в самом деле, целее будешь… Тебя-то никакой контракт не держит.
– Как ты умудрилась подписать контракт с вампирами?
– Тебя интересуют этические соображения?
– Практические. Как ты их нашла?
– Это они меня нашли. У Филиппа везде свои люди. Кто-то рассказал ему о моем бедственном положении, и вуаля – вакансия реаниматолога закрыта.
– Получила предложение, от которого нельзя отказаться?
– Вот именно. Мне оставался год до окончания универа, и тут все полетело кувырком. У мамы случился инсульт. Прихожу однажды домой, а она на полу лежит. В больнице ее откачали, но прогнозы хреновые… Парализована вся правая половина, и раз уж никаких улучшений за все это время не произошло, то и вряд ли они будут.
– Печально. Сочувствую тебе.
– Сам понимаешь, что дальше. Нужны деньги на сиделку и на все прочее. А где их взять? Мне пришлось бы бросить учебу и искать какую-то работу. А какую можно найти работу недоучке? Официанткой в кафе? Безнадега.
Кристиан кивнул.
– Филипп много тебе платит?
– Как квалифицированному врачу. И за учебу в универе он платил. Теперь ты догадываешься, что он не обрадуется, заяви я, что больше не хочу у него работать. Да и куда мне деваться? Лучше работы я все равно не найду… А маме хуже в последнее время. Не потому, что новый удар, просто она устала бороться, не хочет больше ничего, отчаялась.
– Кровь вампира лечит все болезни, – проговорил Кристиан, немного помолчав.
– Ты думаешь, я не знаю? – Катрин грустно улыбнулась, – Но мне ее не получить. Я просила Филиппа. Обещала, что за это буду служить ему верой и правдой до конца дней своих. И знаешь, что он мне ответил? Вампиры не вмешиваются в дела людей. Они их только жрут! Но не могут пожертвовать и капли своей драгоценной крови, чтобы кого-то спасти!.. Тем более, зачем бы? Я ведь все равно буду на них работать. И буду стараться изо всех сил. Кстати, я еще запросто могу огрести за то, что не спасла того парня. И кому какое дело, что это было невозможно? Им на нас плевать, Кристиан. Мы для них рабочая сила и еда. Ну и еще развлечение… Они уже забыли, как быть людьми. А может, и не помнили никогда, если верить историкам. Налей-ка мне еще!
– Ты не права, – сказал Кристиан, снова разливая по бокалам водку с тоником, – У них действительно есть закон, за нарушение которого строго карают.
Катрин криво усмехнулась.
– Сегодня этот закон был с легкостью послан на хуй!
– Откуда ты знаешь? Тебя же там не было.
– И правда! Что-то я голословно обвиняю честных кровососов, не проведя расследования! Не опросив свидетелей! Сейчас ты мне скажешь, что произошел несчастный случай? Жертва поскользнулась, упала, накололась шеей на двузубую вилку и истекла кровью?
– Нет, но… Просто случилось нечто настолько хреновое, что мертвецов теперь никто считать не будет. Одним больше, одним меньше не имеет значения.
– Клево… Это ты о чем?
– Вот не знаю, рассказывать ли тебе или послать за ответами к гуглю.
– Хрена лысого гугль даст мне ответы! Ну-ка, рассказывай!
– Я сам не очень понял. Вроде как, в городе появились какие-то твари, которые по ночам убивают людей, высасывая из них жизненные соки и превращая их в сушеные мумии. Понимаю, звучит дико… Но вот как-то оно так. И жертв уже довольно много. Охотники, маги, крысы и вампиры – все стоят на ушах, и никто не представляет, что делать.
– Ты серьезно? И что это за твари?
– Говорю же: никто не знает. Никто их даже не видел толком, а все кто с ними встречался, уже не могут ничего рассказать.
– Похоже на описание сюжета третьесортного ужастика.
– Ну да. И вампиры из того же сюжета. Но мы их видели всего час назад… Кстати, мы с тобой тоже персонажи, если бы кто-то слышал, о чем мы говорим, решил бы, что мы обсуждаем ролевку.
– И в этой ролевке мы самые беззащитные, – мрачно пробормотала Катрин, – Знаешь, неведомые твари совсем меня не прикалывают.
– Они и небеззащитных не прикалывают. Хотя… – Кристиан вспомнил довольную рожу Лоррена, – Некоторых прикалывают. Тех, кто с головой не дружит.
Девушка вдруг воззрилась на него с ужасом.
– И ты, зная обо всем, потащил нас ночью из дома?! Через какие-то подворотни! По темноте! Кристиан, ты сам-то с головой дружишь?!
Катрин бросила подозрительный взгляд в сторону двери, потом в сторону подсобки, с трудом фокусируя взгляд. Все же ее уже довольно сильно развезло.
– Что-то тот парень давно не появлялся… Может, его уже того?.. Сожрали?
– Да ладно. Уже совсем утро.
– Совсем утро будет, когда рассветет! Ты знаешь, сколько еще до рассвета? Часа два!
– В помещениях трупы еще не находили. И он бы, наверное, орал, если бы его жрали…
– Не все успевают заорать, – сказала Катрин со знанием дела, – Но я проверять не пойду, хватит с меня трупов на сегодня. Давай лучше еще выпьем.
Они успели выпить почти всю бутылку и слопали все гренки, рассказывая друг другу, что успели узнать о мире монстров. Катрин призналась, что видела и оборотней и магов, правда, все они выглядели как обычные люди и не делали ничего неординарного.
– И это к лучшему, я считаю, – заявила она, дохрустывая последний сухарик, – Увидишь крысу величиной с человека, помрешь от ужаса.
– Получить файерболом в лоб тоже не подарок. Интересно, а магии кто угодно может научиться? Я в играх всегда выбирал персонажа мага.
– А я выбирала эльфов… Эльфы всех круче.
– А вот и нет, маги круче! Кстати, ты видела когда-нибудь эльфов?
– Нет… Черт! Они тоже есть на самом деле?!
– Наверное. Я слышал сегодня, что эти убийства могут быть работой фэйри. И знаешь что еще! Кажется, одна из фэйри должна была сегодня придти к Филиппу!
– Да ты что… – в изумлении выдохнула Картин, – А мы тут сидим, как дураки! Пошли посмотрим, а? Может, еще успеем!
Девушка вскочила из-за стола, едва не опрокинув скамейку.
– Настоящая эльфийка! – воскликнула она, – Она должна быть ослепительно красивой! И может быть, даже ушки острые! Как у Арвен!
Кристиан рассмеялся, глядя на ее светящееся азартом лицо.
– Так нас с тобой и позвали на эльфов смотреть…
– Они все ходят через двери, чтоб ты знал! Можно затаиться где-нибудь в углу и посмотреть! Ты думаешь, меня на оборотней и магов смотреть приглашали! Не-ет! Я подглядывала!
Хозяин заведения так и не появился из подсобки, поэтому Кристиан просто оставил деньги на столе, и они с Катрин крадучись вышли на улицу. Было еще совсем темно и по углам таились глубокие тени.
– Черт-черт… Мне кажется, я вижу что-то такое там, – дрожащим голосом пробормотала Катрин, указывая под арку, – Оно шевелится. Как же мы пройдем?
– По-моему, там нет ничего.
За аркой призывно горели фонари и проносились машины, Кристиан взял девушку за руку и, стараясь шагать уверенно, повел ее через темноту. И тут в углу арки действительно что-то шевельнулось. Катрин с визгом кинулась прочь. И Кристиан почти последовал за ней, но успел разглядеть, кто именно затаился в подворотне.
– Не бойся! Это кошка! – крикнул он вслед девушке.
Серый зверек, перепуганный визгом, молнией метнулся прочь, а Кристиана вдруг разобрал смех. Катрин сначала разозлилась на него за это, а потом начала смеяться тоже. Так они и стояли под фонарем, хохоча до икоты и утирая слезы, и никак не могли остановиться. А потом, пошатываясь, побрели в сторону дома.
Прямо в прихожей Катрин и Кристиан наткнулись на Филиппа, который тихо разговаривал о чем-то со стражами, вероятно, только что вернувшимися из катакомб. Вид у вампиров был крайне мрачный, и все они обернулись в сторону растрепанных, возбужденных и едва держащихся на ногах людей.
– А мы это… хотели посмотреть на фэйри. Она уже ушла? – спросил Кристиан, чтобы нарушить неловкую паузу.
Катрин врезала ему локтем в бок. Больше всего на свете ей хотелось сейчас провалиться сквозь землю. Никогда еще она не выглядела так глупо!
Филипп некоторое время молча смотрел на них, но прочесть по его лицу, о чем он думает, было совершенно невозможно.
– Она не настоящая фэйри, – наконец сказал он, – Всего лишь полукровка.
– А… Ну ладно, тогда мы пошли.
Кристиан взял девушку за руку и поволок ее к лестнице на второй этаж. Где-то на середине пролета, они споткнулись и едва не покатились кубарем вниз, но все же удержались и благополучно скрылись в коридоре.
– Вот зараза, мне конец! – простонала Катрин, когда они добрались до ее комнаты, и девушка рухнула на кровать, закрывая лицо ладонями – Зачем же мы так надрались?!
– У нас был повод, – сказал Кристиан, – Не парься. Ложись и поспи, все будет хорошо.
– Ничего не будет хорошо! – Катрин сняла промокшую куртку и кинула на стул, – Теперь меня уволят! Или съедят! Уволят, а потом съедят! И ты еще, как дурак: мы пришли смотреть на фэйри! В зоопарк ты что ли пришел?!
Кристиан фыркнул.
– Надо же было что-то сказать.
– Лучше было помолчать! Ты придурок! Но тебе можно – ты маленький еще! А я?!
– А ты взрослая, умная и ответственная. Все это знают. Просто сегодня у тебя тяжелый… тяжелая ночь.
Катрин посмотрела на него жалобно.
– Ты, правда, думаешь, что мне ничего не будет?
– Стопудово. И вообще им сейчас не до нас.
На прощание чмокнув девушку в щеку, Кристиан отправился наверх. Ему хотелось увидеть Филиппа перед сном, но с другой стороны действительно была вероятность, что тому не до него. Интересно, что обнаружили стражи в катакомбах. И зачем приходила фэйри. Полукровка… Это что, значит наполовину она человек? Тоже интересно.
В гостиной помимо Филиппа оказался еще и Лоррен, и Кристиан притормозил на пороге, усомнившись, стоит ли заходить. Общаться с этим гадом у него не было никакого желания даже с пьяных глаз. Тем более, что обстановка в комнате ему показалась какой-то напряженной. Филипп, кажется, злился. А Лоррен выглядел раздосадованным.
Тихо смыться не получилось, вампиры обернулись к нему.
– Ты чего там встал? – сказал Филипп, – Иди сюда.
– Нет уж, я лучше пойду спать… – ответил Кристиан, мрачно глядя на Лоррена.
– Посмотри, Лоррен, что ты сделал с ребенком, – обернулся к нему Филипп, – Он тебя боится. Не смей больше трогать его, слышишь? Я серьезно.
– Мне что и трахнуть его нельзя? – сквозь зубы процедил Лоррен, глядя на Кристиана так, что у него снова заколотилось сердце и подогнулись коленки.
– Только, если он захочет.
– Я не захочу, – поспешно сказал Кристиан, злясь на то, что даже водка не помогает ему избавиться от страха.
– Значит, нельзя, – сказал Филипп, потом удивленно посмотрел на Кристиана, – Ты не хочешь Лоррена?!
– В гробу я его видел! В белых тапочках!
Филипп вдруг улыбнулся.
– Тапочки не обещаю… – протянул он, – А об остальном стоит…
Лоррен не дал ему договорить, в один миг оказавшись с ним рядом, он резко повернул Филиппа к себе.
– Вы это серьезно сейчас? Уложите меня в гроб из-за него?
Черты его лица теряли человеческую мягкость и глаза полыхнули яростью.
– Уложу, если ослушаешься, – спокойно сказал Филипп, глядя ему в глаза.
– Да идите вы на хуй вместе со своим уебком! – проговорил Лоррен, отталкивая его от себя, – Давайте, попробуйте! А я посмотрю, как это у вас получится!
