Текст книги "За Пределом (СИ)"

Автор книги: Елена Лобанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

– Ага! И с лошадьми танцует. Это ты, Темный, еще не знаешь, как дикий табун уводят. Кобылы, кстати, за жеребцами бегут. Тебе это ни о чем не говорит?! – Светлый вертел в руках кувшин с маслом. – Ар Минэль, когда Вы закончите со своим Повелителем, намажьте мне спину, я же не гидра так извиваться. И, кстати, что за орехи давили?

– Из еловых и сосновых шишек. А ты, что, думал у нас тут особые сады? Что есть, то и давим. Тебе должно понравиться. Будешь пахнуть, как сосна на ветру. Так что там про табун?

– Да так… ничего. Просто мой тебе Светлый совет – не зли Элермэ. А то пробегут по тебе копытами, и в похоронную ладью сложим все, что тряпочками с пола смоем.

– Тиалас, ты меня просто злишь, или это ты так готовишься к схватке? Багрянки мало? Ар Минэль, прихватите-ка наши кубки и бочонок, мы же не станем пить прямо из бочки. И себе, так уж и быть, налейте. Мы пойдем в пещеры, выползней искать. Не тряситесь, Вы меня перед гостем позорите. Факелы – два десятка. Сссейчас они у нас попляшут. Или мы с ними – как получится!

Лаариэ неслась как буря по верхним мостам Темных владений. Она была не просто в ярости, а в самом, что ни на есть Светлом гневе. Во-первых, она налетела на скалы у гаваней. Кто же знал, что эти Темные дно не выровняли. Лодка получила пробоину и затонула. Замечательная была ладья – узкая, быстрая. Поэтому выходить из моря пришлось как гневной богине – заморозив волну и наваяв ступеней.

Темные, конечно, вцепились в причал и чуть зубами его не изглодали. Богини еще могут и платье заморозить. Или высушить. А тут – или одно, или другое: или море стынет или платье сушится. Ну, ничего, по дороге просохнет. А провожатые нарочно задерживают: «Посмотрите на эту долину внизу, какая замечательная трава – сплошной изумруд, Вы не находите?», «Ах, обратите внимание, ральмы распустились к вечеру!». Нет, она, конечно, Светлая до невозможности, но у неё сейчас совсем не то настроение. Тиалас, кулик болотный, наверняка уже отправился на подвиги с этим подгорным Змееящером! Подданные Выползня не иначе как по нижним коридорам метнулись – предупреждать, чтобы лишние бочонки убрать успели. Пусть даже не надеются, что она поверит в эти церемонии с извещением о Высоком Визите. Какой же это визит – вся в мокром. А наливаться багрянкой и творить сущее безобразие, это – преступление против неё лично, семьи и детей.

Лаариэ Ат Каэледрэ, милостью Единого Создателя, Озерная Владычица, силой ветра и ярости оттеснила своих провожающих и почти полетела по мостам, стремясь найти и покарать преступников.

Новая пещера оказалась пуста. Тиалас сунул руки в воду маленького озерца, задумался, хмыкнул и предложил идти ниже. Следующий, более глубокий уровень отметили парой кубков. Ар Минэль уже не трясся. Он даже имел гордый вид.

Амалирос по пути давал указания. Пусть только попробует не запомнить:

– В пещере, что в пяти днях от входа в Секретный коридор к Торму, устроить место для отдыха. Когда явятся Прекрасная Элермэ и разведчик Ар Нитэль, все должно быть готово: выглажены стены, обработаны до зеркальных граней сталактиты, ковры, удобный спуск в озеро, ширмы в местах для сна, ковры, подушки – все! Все, что надо, и попробуйте забыть хотя бы подушечку для булавок – убью. Овес для лошадей. Подковы на всякий случай. Мягкую повозку – нечего верхом по каменным коридорам ездить. Ар Нитэль будет бежать впереди. Открывающих – в коридор. Сделать боковые ниши, обходные пути. Кошмар! Ужас Светлый! До Торма восемь дней по коридору бегом, а Элермэ въедет в него галопом уже через три дня. Позор! Повелительница в голом коридоре безо всяких удобств! Ар Минэль, запоминайте: построить две арки у входа и выхода в пещеру, увить цветами, написать приветствие. Какое… Какое может быть приветствие? «Рады приветствовать, Вас, Повелительница!». Где Вы там споткнулись? Тиалас, пошли вытаскивать это недоразумение – у него бочонок. Какой стыд! Он пишет на бочонке!

Тиалас даже проникся сочувствием, несмотря на багрянку. Надо же – такая любовь, а ничего не готово.

Амалирос подкрался к ведущей вниз расщелине. Острый камень, узкая щель – и ничего больше. Но Темный чувствовал, что там есть нечто, что его бодрит и радует.

– Светлый, я сейчас открою проход. Там не один выползень. Это точно. И пещера – хороша. Ар Минэль, Вы забегаете за нами и Создатель Вам в помощь. Прятаться в коридоре не советую. А вдруг, мой Правящий Собрат упустит своего выползня…

– Амалирос, я живое чувствую и на расстоянии. Выползень – один. Может, на тебя багрянка все-таки подействовала?

Когда камень застонал, Ар Минэля вжало в стену. А дальше он припоминал с трудом и отрывочно.

Два перемазанных маслом эльфа ворвались в пещеру через новый проход и оказались прямо перед огромной самкой. Никого больше не было. Тиалас, как привычный к гидрам и щупальцам, занялся хвостом. Амалирос, по привычке, ушел от хвоста и вцепился зверю в горло. Ар Нитэль метнулся следом за Правителями, потерял бочонок, вернулся, едва не попал под когтистую лапу и влез на самый высокий сталактит почти в центре огромного озера. Пещера была, действительно, прекрасна. Со стены стекал подгорный водопад. Струи мягко перетекали в зеркало воды. На полу пещеры извивался страшный зверь. Амалирос хохотал, уворачиваясь от челюстей твари. Тиалас пытался задушить хвост.

Когда самка начала стегать хвостом, то есть Тиаласом об пол, Ар Минэль переполз на сталагмит и устремился к потолку. Бочонок мирно покачивался на глади воды.

– Ар Минэль, сползайте! Тиалас! Ты жив? Выпьем! Нет, ну скажи мне, как можно задушить такого зверя за хвост, а? У неё даже глаза выпучились. Я раньше такого не видел. Душу и думаю, почему такой эффект? Давай, Озерный, еще по одной! Ар Минэль, пишите: в хвосте у выползня присутствуют жизненно важные органы… а, нет, не органы. Тиалас, она собиралась кладку начинать. Вот, смотри, яйцо почти вышло. Да, опыт – это очень ценная вещь. Поздравляю, Светлый, еще чуть-чуть и ты помог бы ей снестись. Не огорчайся. Считай, что это половина выполняя, из тех двух, что я должен за гидру. У нас в бочонке сколько? Что-то плескается? Тогда, перед нами стоит задача – опустошить емкость, разрезать выполз…ницу и собрать яйца. Тиалас, не хочешь – не ешь! Мы шли сюда, чтобы понять, как они размножаются. Вот сейчас и посмотришшшь. И видишь, я оказался прав, когда говорил, что выползень – не один. То есть, как это «где второй»? И второй и третий и не знаю, какой еще – все внутри. В выпол…занке.

Лаариэ уселась в кресло возле арки. Единственное, на что у неё рука не поднялась заморозить – были цветы в вазах. Уж очень нежно они выглядели. Остальное покрылось инеем. Если ей суждено мерзнуть в мокром, ну почти мокром, платье, то почему кому-то должно быть тепло? Она поплотнее завернулась в покрывало. Из прохода, одного или двух, или трех, эхом разносились голоса. Голоса пели, и они приближались.

– Нет, Тиалас, тебе надо было быть Знающим! Это же надо – секрет выползней. Хотя, тебя послушаешь, так это и не секрет, а самое что ни на есть естественное размножение. Ну, кто бы мог подумать! – Амалирос водрузил на стол бочонок и вытащил из него яйцо в мягкой, не до конца затвердевшей оболочке. – Ар Минэль! Вот это – на кухню. И скажите Открывающим Кастрюли, что я хочу видеть ужин не как можно быстрее. Пусть добавят масла, жареных гренок, гусиную печень и икру морских стрекоз. Запечь на пару под крышкой и подать. Живо! Тиалас, это гениально!

– Не пре-у-величивай! Просто вы, Темные не смогли понять сути проходов под водой. Все – просто, Темный. Есть выползни, есть еда и есть вода. Одно другому сопутствует – иначе – никак. Но как выползни попадают в закрытые пещеры?! Просто! Эта тварь, неспособная заботиться о потомстве, просто оп… оп-ло-до-тво-ряема… о, выговорил, в младенчестве. То есть, как вылупится из яйца, так сразу и – шасть в воду! А там – полный Темный разврат молодняка. Молодняк по водным протокам попадает в и… изо… лированные пещеры… наливай, а там уже ест этих жестких личинок, что живут в озерно-подгорной воде. И разрастается до определенного живота… Ну, до размера непроходимости пуза, пуза в щель, по которой этот выползенок туда занырнул. Как подрастут, так и остаются в найденной пещере, где и достигают взрослого размера. Возможно, пожирая более мелких. Особенно поражает тип кладки. Амалирос, это просто и действенно! Когда заранее оплодотворенная самка живет и растет, яйца созревают в ней всю жизнь по мере надобности и накопления помета в пещере. А иначе, откуда тепло? Эта тварь не способна ничего высидеть. Она закапывает пару яиц в помет, они там греются, а свежие выползни убегают от мамаши через подводные ходы сразу по вылупля… вылуплении. Если выползята найдут пещеру с этими, не знаю, как вы тех кожистых мокриц называете, значит – выживут. А нет – ну, значит и – нет. Разве вы не находили пустых пещер, где в озерах этих мерзких червей слишком много?

– Ну, Тиалас! Завтра будешь писать научный труд. Находили. Просто мы под водой не можем так далеко чувствовать. Ну, Светлый, ну нащупал! Но выползня, за хвост! И… знаешь, ты должен это попробовать. Шестнадцать яиц. Некоторые, ну, почти как икринки. Эти засолим. А с гусиной печенью, не сопротивляйся, сейчас принесут. Ты, наверное, все последние годы только салат из одуванчиков и сиори ел. Светлый, у тебя трава из ушей расти начнет. Давай! Мне для сына нужна нормальная невеста, а не травоядное существо. Будешь есть полноценную еду – возьму тебя… этим… как его… короче, выпьем и оно в тебя само проскользнет. Откормим тебя и оплодотворяйся! Ну?! Не понимаешь? В выползнях ты понимаешь большшше. Короче, Светлый, ты нормально питаешься, оплодотворяешь свою гидру, прости, Лаариэ, и мы потом совмещаем наши возможности с вашими способностями. Ты что, никогда не мечтал о дочери? Активнее мечтать надо было! Ну и что, что Лаариэ мальчиков хотела? Твое мнение вообщщще хоть где-то учитывается? Фи, Светлый! Ты же задушил двести восемнадцать гидр и один выпол…зня… выползенс… хвост выползня! Нассстойчивее надо быть. И никаких болот. Запрем наследников на пару лун в одной пещере – никуда не денутся, познакомятся как положено.

Амалирос достал из-под стола бочонок. Бочонок был приятно холодный, но странно пухлый. Багрянка торчала между досок натеками. Ободья почти разошлись, крышку и дно вспучило и выгнуло. Замерз. Повелитель потряс «сосуд». Камень камнем.

– Ну, Светлый! И что это? – Амалирос сдернул пальцами железный обруч.

Бочонок, распахнул доски, как цветок лепестки. Багрянка торчала ледяной глыбой, повторяя форму своего вместилища. Темный оторвал выпуклый натек и с хрустом прожевал.

– Багрянка. Замерзла. Это твои Светлые шутки? Давай, размораживай! Шутник! Что там? Куда ты киваешь? Где?

Лаариэ сидела в кресле и смотрела на двух Правителей, которые пытались, если не выпить, то погрызть. Мало того, что они приволокли пустой бочонок с какой-то пакостью, так еще и, оказывается, выясняли на собственной шкуре как выползни размножаются. А её ненаглядный Тиалас, в этом, как она поняла, помогал. Полное падение нравов и Темное Зло! Жуть подгорная! Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что они тут планируют. И её только что назвали гидрой…

Ар Минэль и трое Открывающих торжественно вошли в малый зал. Амалирос, несмотря на… да несмотря ни на что, не мог не обонять. Большое яйцо с икрой и гусиной печенкой покоилось в серебряной подставке и требовало внимания. Как можно при таких ароматах затевать ссору? А если вспомнить, что Прекрасная Элермэ питается только видом овса для лошадей, то, как можно не ценить и не оценивать достойный ужин! Да они что, с ума сошли? Смотрят друг на друга как в той сцене – приморозило их. Конечно, сидеть как статуя и стоять столбом – личное дело каждого. Но совершенно по-темному шипеть на его друга, с которым они выползня прикончили – не хорошо. Непозззволительно!

– Лаариэ, Прекраснейшая! Позвольте, пригласить Вас к столу. Вы очень далеко сидите. У нас сегодня на ужин – плод творческого подхода к изучению тайн мироздания. Ваш Благородный Спутник жизни, сумел задушить выползня за хвост! Представляете? Это – то, что вышло из-под хвоста. То есть – яйцо. Свежайшее. Смотрите, с него срезали верхнюю часть, перемешали, добавили печень и хлеб, запекли и положили ложечку икры сверху. Ну просто – венец творения. Ар Минэль, дайте серебряное ведро. Лаариэ, я, как видите, уже уложил замороженное вами питье куда следует. То есть, в ведро. Разморозьте. Все равно я потребую из подвалов еще. Не гоняйте моих подданных. Тиалас! Что ты стоишь, садись. Лаариэ, Прекраснейшая, вы так замечательно шипите, как выползень перед смертью. Ой, не хмурьтесь, ладно – как я, когда злюсь. Хотите, чтобы Тиалас воспринимал Вас как меня? Как Выползня? Если нет – разморозьте все, что испортили и присоединяйтесь. Я уже знаю – Вы можете порвать руками гидру. Но, задумайтесь – стоит ли рвать тех, кто может и должен объединять народы? Мой Светлый Правящий собрат сказал, что дети растут быстро. Надеюсь в этом убедиться. Вы намерены помочь нам объединить народы на том уровне, где не каждая птица летает? Нет? Тиалас, пошли есть! Лаариэ не собирается принимать участие в нашем плане, значит, может отдыхать.

Ведро вскипело горячей багрянкой, и тяжелый пар завис в зале. Амалирос укоризненно посмотрел на Озерную Владычицу. Злость – это нормально, но мера-то должна быть.

К несчастью, Лаариэ его мнения не разделяла. Она не просто присоединилась. Она завладела яйцом единолично и не собиралась ни с кем делиться. Ар Минэль нашептывал Повелителю доклад. Некоторые сведения устарели – о торжественном явлении Озерной Владычицы они с Тиаласом уже и так знали. А вот подробности были впечатляющими.

Амалирос смотрел на притихшего Озерного Владыку и пил. Хотя, есть очень хотелось. И зачем она эту гидру рвала на части? Могла бы и съесть. Несчастный Тиалас! Интересно, а как гидры размножаются? Нет, ну надо же – яйцо выползня съесть целиком… сильно. Наверное, это надо понимать как восстановление сил. Или она наоборот, запасается для нового удара? Как-то они оба подозрительно молчат.

Озерная Владычица так же молча встала из-за стола и… ушла. Даже дверью не хлопнула. Тиалас вздохнул.

– Ну, Озерный, переведи мне теперь со Светлого на общепонятный. Как следует понимать такое молчаливое поедание, выпивание и «ухождение»? Кстати, со мной даже не поздоровались. Это новый политический ход? И заметь, ты – совершенно трезв. Просто до неприличия.

– Она ушла.

– Это я видел. Ар Минэль! Отправьте гонца в гавани. К услугам Озерной Владычицы любой корабль. Но только с нашим рулевым. Она причаливать не умеет. Тиалас, твоя Прекраснейшая разбила в щепки ваш маленький и быстрый кораблик. Я тебе еще не говорил, что женщин у руля ставить нельзя? Светлый, очнись!

– Она меня не простит.

– За что? Она же ничего не сказала – Амалирос впервые видел такую хитрую светлую ссору – один молчит, другой сам себе вину сочиняет. – Мы тут решали вопросы государственной важности. Результативно. Договорились на высшем уровне о детях, разобрались с выползнями и как раз собирались перекусить и перейти к плану Даэроса, а тут…

– Мне надо пойти и все-таки извиниться. Амалирос, ты не понимаешь – но не в наших традициях вот так обсуждать рождение детей. Не в таких выражениях. И ты назвал Лаариэ гидрой, а я – о, ужас! – даже не возразил. И она волновалась. Нет, я…

– Ссссидеть! Ты никуда не пойдешь! Твоя гидра, не возражать, – гидра, на это и рассчитывает. Ты мне пенял, что я плесень подгорная, помнишь? Две тысячи лет девственности… Нет, Тиалас – две тысячи лет вдумчивого наблюдения. И сейчас я наблюдал самый примитивный прием из всех, которые применяют некоторые… гидры. Она тебя просто опутала. Не спорь. Лучше подумай, за что ты на неё можешь страшно и сильно рассердиться. Давай, думай. Я тебе подскажу: она не спросила, как ты себя чувствуешь после боя с выползнем. Бессердечная. Так что про «волновалась» ты сам себе придумал. Она не поинтересовалась твоими планами и моим самочувствием, кстати, тоже. Ты же меня спешил спасть – а я спасенный дальше некуда. Могла бы, и поздравить тебя с успехом. Тебя не ценят как политика. Она тебя вообще за правителя не считает. Ты для неё – тот самый мальчишка, которого она вытащила из болота и приволокла туда, куда ей было нужно. Она учитывает только свои интересы – самовлюбленная гидра. Выпей! И выбирай – или ты сейчас покорно бежишь извиняться за все, чего ты не делал, или она будет извиняться сама. Причем на твоих условиях. – Амалирос грохнул кубком об стол.

– Она не будет…

– А ты пробовал? Ты пробовал не обращать внимания и подождать пару дней результат?

– Нет, конечно! Как можно!?

– Тяжелый случай. Можно очень просссто. У нас будет, чем заняться. Поживешь у меня. Официально. Я завтра же объявлю подданным, что в связи со страшной, грозящей всем нам опасностью, Озерный Владыка временно будет жить здесь. Гостевые покои… Ар Минэль, записывайте: Гостевые покои отныне считаются резиденцией Озерного Владыки Тиаласа. Мир на грани краха. Враг может напасть в любой момент! Каждый Дом должен доложить о количестве имеющегося оружия. Записали? Переписать еще триста раз и доставить на все уровни. Исполняйте! – Амалирос подождал ухода Ар Минэля и продолжил. – Так, с одним вопросом разобрались. Тоже самое ты сам отправишь голубиной почтой – пусть Лаариэ задумается. В любом случае, опровергать такую новость она не станет. Через дней тридцать – сорок твоя гидра или сама примчится, или гонцов будет туда-сюда отправлять. Или Вести слать этим вашим нелепым способом. Пей! Ты же должен хоть раз в жизни настоять на своем?

– Должен. Ты, конечно, Темный, но ты где-то прав… – Тиалас задумчиво уставился в опустевший кубок.

– Светлый, я везде прав. Вот увидишь – придет. И никаких нежностей! Никаких Светлый страданий! Плечи расправить, брови сдвинуть… нет, сейчас у тебя наоборот получилось, и требовать то, что нужно тебе. Пей!

– А что мне нужно? Амалирос, Выползень, ты что-то темнишь, а?

– Не зззли меня, Озерный! Ты не настолько много выпил, чтобы память отшибло. А дочь? Ты что не сможешь сказать одно слово: де-воч-ка. Повтори!

– Да ладно тебе. Ну, девочка.

– Вот, так и запишем. Чтобы не забыть. Масло надо было смыть, весь документ теперь будет елками пахнуть.

– Ох, мы же даже не одеты, как подобает. Как неприлично! А какой документ? Что ты там пишешь?

– Как это какой? Озерный, мы тут решаем государственные вопросы, или как считает твоя прекраснейшая гидра, просто и примитивно пьем? Документ про девочку, конечно. Тиалас, мы Правители или кто? А раз уж мы Правители, то у нас даже пьянка – всего лишь маскировка тайных переговоров с целью подписания договора.

– А это точно переговоры, а не сговор? – Тиалас решил, что пить хватит.

– Сговор, это когда кто-то кого-то не ставит в известность. Ты извещен. Лаариэ при нашей беседе присутствовала. Так что это – не сговор. Самый настоящий договор. Подпиши здесь. Ну вот, со вторым вопросом тоже разобрались. Какой насыщенный сегодня день. Что ты головой мотаешь? Нет, Тиалас, ты не можешь отказаться. После подписания договора мы должны официально выпить и отужинать. Ар Минэль! Давайте быстрее, бегом, мы есть хотим. Не подданные, а слизни какие-то! Совсем в последнее время от рук отбилисссь. Ты видел, Тиалас, хоть одного пока мы шли на нижние уровни? Расползлись по щелям, как мокрицы. Ар Минэль не в счет – ему тут быть положено. Вот он и страдает. Дополззз, наконец. Пишите: Я, Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль, рад сообщить своим подданным, что между мною и Озерным Владыкой Тиаласом Аль Анхель Ат Каэледрэ был заключен договор об объединении наших домов через брачный союз наших детей с целью укрепления дружеских отношений между нашими народами перед лицом великой угрозы. Записали? Переписать и отправить тем же путем. И если кто-то из подданных не поймет, в чем заключается моя величайшая жертва, то этот кто-то отправится, сами знаете куда. Это можно передать устно. Шепотом. И чтобы уже завтра все сострадали и восхищалисссь. Мной, конечно. Ну, Озерным Владыкой – тоже. Все. Отправляйтесь!

– Ама…лирос, а если все-таки…

– А если все-таки ты будешшшь вести себя как Светлая водоросль, Тиалас, то у меня уже почти есть дочь, а у тебя – в запасе пять сыновей. И хотя бы одному из них ты вобьешь в голову такое понятие как «государственная необходимосссть». Сегодня Даэрос Ар Ктэль за Пределом существует нам во благо, но о том, во что превратится это благо лет через двести, не знает никто. Любая мнимая опасность может однажды стать вполне настоящей.

– Ты опять? Выползень, но эльфы не сходят с ума, а ты…

– И не спиваются. Хватит страдать по-светлому. Отмываемся и приступаем к торжественному ужину. У нас еще оч-чень много дел.