Текст книги "За Пределом (СИ)"
Автор книги: Елена Лобанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 36 страниц)
Глава 16
Повелитель Амалирос расхаживал вдоль внешних арок и придирчиво рассматривал отцветшие ральмы. Миэли тоже увяли, а вот сорняки и не думали готовиться к зиме. Темный их безжалостно выдирал – очень успокаивало. Нэрнис Аль Арвиль привез такие потрясающие загадочные новости, что хотелось немедленно бросить все и бежать следом за уехавшей компанией. Это же не справедливо: всю жизнь сидеть на одном месте, душить выползней и раскрывать заговоры. А младший братец, вместо наказания, теперь будет ходить через Предел, пусть даже и один раз, воевать с настоящими врагами и исследовать тайну загадочной пещеры. Еще неизвестно до чего они там доисследуются. Может весь этот Предел – оружие врага. Могущественного и почти непобедимого. Полностью непобедимого врага Амалирос себе не представлял.
– Тиалас, как думаешь, у них получится? – Темный посмотрел на хмурого Озерного Владыку.
– Без нас? Без нас они вполне могут пострадать в ходе эксперимента. Дети же… Им определенно нужен кто-нибудь здравомыслящий и взрослый, чтобы сдерживать их буйные порывы.
– Неужели ты? – Амалирос выдернул сорняк и швырнул вниз. – А я думаю, что я…
– Размечтался! Давай я тебе лучше с сорняками помогу… Мы же оба знаем, что никуда отсюда не денемся. Хотя, обидно, не спорю. Вот она – тяжкая доля правителей. Надо было с ними кого-нибудь еще послать, кроме твоего отряда добровольцев. Ну, какой толк от шестерых Темных, которые собираются воевать с уже побежденными орками? Пока они не попали за Предел, ладно, могут считать себя героями, идущими на верную смерть. Но за Пределом… скажи, зачем они там вообще? Нет, чтобы кого-нибудь сообразительного отправить. Вот, к примеру, мой старший сын Лэриас решил бы задачу с этой пещерой и малым Пределом хотя бы технически. – Тиалас все-таки не выдержал и пошел выдергивать сорняки.
– Чтобы решать технически, надо сначала решить теоретически. А то построят какое-нибудь приспособление для изъятия содержимого, а оно еще неизвестно как себя поведет. Нет, ты не прав. И аккуратней там дергай.
– Да что я, в сорняках не разбираюсь что ли? Ну, теоретически смог бы решить Веилас… Темный, ты к чему ведешь, а?
– Это ты ведешь, а не я. Может багрянки?
– Багрянки… Как тебе только пришла в голову такая идея – залить багрянку внутрь, раз этот Малый Предел пропускает жидкость и растворить содержимое внутри? Кстати, жидкость жидкости рознь и еще неизвестно, прольется ли багрянка внутрь. А ты, мой Темный Правящий собрат – злобный Выползень и изворотливый слизняк. Все твои шестеро отважных воинов храбро тащат бочонки с багрянкой. Тоже мне, страшное оружие! Кстати, сегодня с утра ко мне голубь прилетел от Лаариэ. Понимаешь, на что я намекаю? – Тиалас случайно выдернул с корнем стебелек миэли и вынужден был спрятать его в карман, пока Темный не заметил.
– Намекаешь? А-а… Ты намекаешь, что твои птицы опять здесь на перила нагадят.
– Нет, на сей раз не отвертишься. Я уже устал спрашивать тебя об одном и том же. Веиласа в Озерном Краю нет, и теперь мне это известно. Так что задавать вопрос, зачем было отправлять с Лаариэ такое медленное сопровождение, смысла уже не имеет. И ты, я уверен, знаешь, где мой младший сын. Говори, а то нарушу договоренность о неиспользовании Силы и вынесу все твои горячо любимые цветы хорошим ветром куда подальше! Будешь весной новые разводить!
– Угроза? – Амалирос задумался о том, насколько ему сейчас хочется размяться. Хотелось, конечно, но сначала надо было решить государственный вопрос. – Не трогай растительность. Светлый, а над цветами издевается. Гидры твоей на тебя нет! И выброси из кармана то, что спрятал. Рассаду я тебе и так подарю, если хочешь. Ладно… Где точно находится твой сын я не знаю… Не надо так сразу сквозняки устраивать и без тебя дует, я же рассказываю. Подозреваю, что он все-таки сбежал и где-то отловит моего младшего брата. Очень хитрые дети. Не хотел тебе говорить, но мне очень интересно, как он Нэрниса попробует обмануть.
– Значит, Веилас решил отправиться за Предел и ты об этом знал? – Озерный Владыка решил, что лишний синяк Амалиросу не помешал бы. Жаль, багрянки предварительно не выпили.
– Нет, точно я ничего не знал. Сколько раз тебе это надо повторить? Твой дивный мальчик выполнил приказ Лаариэ, отправился в Озерный Край, а потом опять сбежал оттуда. Братья, судя по всему, еще немного ему помогли и поморочили Матери голову. Как мне кажется, морочили дня два. Потрясающие у тебя дети, Озерный.
– Значит, лгал твой брат?
– Представь себе – нет! Они ни о чем не договаривались. Просто обменялись информацией, и каждый теперь действует по своему усмотрению. Разведчики доложили, что на выходе к Торму, появлялся человек, тот, про которого нам Ларгис рассказывал. Уверен, что Аэрлис Веиласу про этого боцмана сообщил в рассказе, безотносительно планов. Предполагаю… что могу почти угадать, где сейчас обретается твой сын. Решай, отпустишь его за Предел или нет? – Амалирос уже решил, что Веиласа они отпустят, уж он постарается. А то неугомонный младший брат опять чего-нибудь натворит. Пусть лучше со Светлым другом нянчится.
– А что я скажу Лаариэ? Ты представляешь, что это будет? Мне завтра отплывать в Озерный Край…
– Это и есть твое решение? Если я правильно понимаю, ты лично не против и хотел бы нормализовать уровень представительства Темных и Светлых за Пределом? Как Правитель, я тебя понимаю, конечно. Еще бы – от моего Правящего Дома за Пределом будет присутствовать мой родной брат и еще несколько родственников. К примеру, Ларгис, мой лучший Разведчик, который тоже скоро станет мне в некоторой степени родственником. А он, как ты помнишь – старший родственник Правительницы Инэльдэ, которую я этого титула не лишал, и которая уже дала согласие на Союз и помолвлена с Даэросом, который является родственником моих детей, а так же их кровного дяди Нэрниса. – Амалирос перевел дух. Хорошо заплел, ничего не скажешь. – В общем, как всякий Темный, а особенно такой Темный как я, я опутал их всех родственными связями и закрепился на территории, которая фактически никогда не являлась частью моих владений. То есть, все За-Пределье теперь под моим контролем мне во благо, включая старые орочьи кочевья и изрядный кусок Торговой Империи. Из твоих подданных там только условно-Светлый Морнин Аль Манриль, который не пойдет против Исильмэ и Нэрнис. Н-да. И ни тот, ни другой тебе родней не приходятся. Так что у тебя пока только тарлы, процент с багрянки и никакой власти. Как-то ты упустил политический момент, Тиалас… – Амалирос наблюдал за Светлым и перемещался вдоль арок, держа дистанцию. Сначала надо было довести дело до конца, а уж потом, как получится.
– Я так и сказал: ты – изворотливый слизняк. Лаариэ, конечно, предпочла бы отправить Лэриаса…
– Но это невозможно. Сроки возвращения были строго оговорены. Пока туда, пока обратно… Выбирать просто не из кого. Так что если Веилас встретится с моим братом, можешь просто разрешить ему отправляться за Предел, как Отец. А Лаариэ… Я же тебя уважаю ни чуть не меньше, чем твою Супругу. Я тебе десять кораблей сопровождения дам. Прибудешь в Озерный Край через двенадцать дней, не раньше. А если ты не откажешься от моего подарка – полного собрания местных минералов, то и через четырнадцать.
– И как минералы могут добавить два дня пути?
– Запросто. Большая грузовая баржа, это знаешь ли очень медленное судно. Я же не могу подарить тебе какую-нибудь мелочь! У нас тут не великое разнообразие камней, зато все куски большие. Некоторые – просто огромные. – Амалирос разлил багрянку по кубкам. Похоже, намечалось то, что можно будет отметить: решение на высоком уровне.
– Но Веилас не может получить Весть… – Тиалас еще сомневался.
– Полагаю, что уже может. Ему же, наверняка, пришлось перебраться на сушу, чтобы пересечься с Аэрлисом. А еще проще – послать Весть Нэрнису. Так что у тебя есть шанс быстро опередить твою гидру. А то в нашем дружественном сосуществовании наметится такой политический перекос, который может быть в дальнейшем чреват недоразумениями. Ты же способен принимать политические решения сам, ни с кем не советуясь? Вот и принимай. А то упустишь шанс. Пока Лаариэ думает, что ваш сын с тобой или где-то здесь в Подгорных Чертогах, у тебя есть время. И закончиться оно может в любой момент.
– Ну, ты и заплел, Выползень. Но зачем тебе все-таки Веилас за Пределом? Здесь-то для тебя какой интерес?
– Есть такой интерес. Но, чтобы ты понял, насколько он существенный, я должен начать рассказ издалека. Обещаю, что вполне могу управиться к утру, изложив все доводы. Когда Аэрлис был маленький…
– Понял, понял. Это надолго… Ладно, пошли к Элермэ. Я попрошу её отправить Весть. Пусть лучше мой Веилас придумает что-нибудь дельное с этим Малым Пределом, чем твой Даэрос будет просто так… по-Темному пытаться вскрыть нечто неизвестное. Но с условием: мой сын будет там, за Пределом, официальным представителем Озерного Края. А чтобы совершенно исключить перекос в твою пользу, при первой же возможности за Предел отправится Лэриас. И не возражай, Выползень, а то я в твою сказку, которую ты мне обещал, не поверю. – Тиалас решил, что кубок багрянки лучше выпить залпом. Для решимости. Сколько бы дней он не добирался до Озерного Края, но рано или поздно он туда доберется. А там… А там до него доберется Лаариэ.
– Я и не против. Главное, чтобы за старшим братом еще парочка не увязалась, а то меня же и обвинят сам знаешь кто и в чем. Выпей еще, что-то ты бледный какой-то. – Амалирос задумался и багрянка потекла через край на стол. – Знаешь, Озерный, а твой старший сын наверняка сейчас занят изобретением способа доставки гидры. Полагаю, он же сюда эту ценную тварь и сопроводит. Так что решай: или ты добьешься предварительного согласия Лаариэ на его отъезд, или не будешь рисковать и мы тут с Лэриасом найдем чем заняться до прихода связных. С ними он и уйдет. Но, так или иначе, считай, что с еще одним представителем Светлых за Пределом мы определились на будущее. А теперь давай, взбодрись и пошли воплощать твое мудрое отцовское решение в жизнь. И не забудь придумать заранее, как намекнуть старшему сыну, что требуется построить нечто такое подземное для перегонки кое-чего жидкого на большое расстояние. Не катать же багрянку за Предел бочками…
– Фу, Темный, да что тут думать? Попроси Даэроса, он тебе соединит тонкой подземной трубкой какой-нибудь уровень с их подгорьем… – Тиалас забрал у Амалироса кубок, выпил и окончательно завладел бочонком.
– Идея здравая, но запоздавшая. О чем ты раньше думал, кувшинка озерная! – Темный пришел в боевое состояние духа и нашел за Светлым вину. – Ты раньше сказать не мог? Это же сколько времени мы теперь потеряем! А доход, он, знаешь ли, хорош вовремя!
– Подумаешь, раньше-позже. Передай указания через Нэрниса с Вестью. – Тиалас цедил багрянку и чувствовал, что дело пахнет разминкой. Только повод для неё пока был мелковат.
– Через Нэрниса, значит – через Элермэ. Я что-то не понял, ты уже слишком много выпил? Отдай емкость, любитель жидкостей!
– Это ты выпил мало. Подожди, дай додумать… у меня идея. Вот, сейчас допью… Придумал. Вовсе не обязательно сообщать Нэрнису через Элермэ, для чего нам нужна такая соединительная система малого диаметра… Может, мы собираемся так письма доставлять.
– Как это так? – Амалирос решил, что ситуация выходит из под контроля, раз Светлый выдает такие бредовые идеи. Бочонок надо было отнимать сразу.
– А что? Представь, почтовыми мышами… – Озерный Владыка с удовольствием наблюдал, как у Темного меняется выражение лица: с ехидно-презрительного на изумленное.
– Мыша-а-ами?! Потрясающе! Тогда два узких прохода. Вроде бы второй – запасной. На всякий случай. И это очень мудро и правильно – должны же мы свои здравые мысли как-то переправлять за Предел. У нас тоже могут появиться новые соображения относительно их пещеры и Предела. Жаль, нельзя открыть нормальный коридор – это и громко и скрыть такой большой проход сложно… Но как мы будем учитывать количество вылитого за Предел?
– Это Лэриас пусть придумывает. Я одну идею уже родил. Ты мышиную нору заведи в свои тайные подвалы, а там уже можешь в одно отверстие наливать, в другое мышей… запихивать. Да не перепутай, что куда. Бедные мыши. Как же они доберутся то?
– Есть захотят, доберутся. В конце пути приманку и – порядок. А потом натренируются. Надо же, какая у тебя Светлая голова! Теперь у меня не только голуби будут арки пачкать, но и почтовые мыши начнут по спальне бегать. Светлый, давай выпьем! Почтовые мыши – это гениально! Заведи себе таких же непременно!
– Но мне-то они зачем? – Озерный Владыка был горд собой. В конце концов, его сыновья не просто так идеи плодили. Для начала он их сам, сыновей то есть, плодил.
– Все-таки она у тебя однобокая, сообразительность твоя. Вот, Лаариэ, в чем я не сомневаюсь, вполне может порвать гидру. Но на наше мужское счастье у женщин есть врожденная странность – боязнь мышей. Это птичку можно по-тихому отловить. А вот мышку… Как услышишь дикий визг, считай письмо доставлено. Ну, я коварный?
– Напрочь! Пошли слать Весть.
– Сначала подпишем договор о равном представительстве. – Амалирос вытащил из шкатулки заготовленный документ. – Имена можешь вписать сам. Доверяю. Как-то я с тобой посветлел, Озерный. Даже самому страшно.
Тиалас подсчитал, сколько раз Темный ему польстил, учел последнее заявление, нерассказанную историю из детства Аэрлиса и понял, что с этим документом связано что угодно, но только не «посветление». И только не у Амалироса. Наверняка, где-то имелся подвох. Озерный Владыка перечитал текст договора несколько раз, но ничего каверзного в нем не нашел. Тянуть дальше не имело смысла – обидится: придраться-то не к чему. Оставалось надеяться, что чудеса иногда случаются и на этот раз Выползень всего лишь заботится о своем младшем брате. После почтовых мышей идея о том, что Амалирос всего лишь не хочет разлучать Аэрлиса с другом, была второй по степени нелепости. Выползень делал вид, что он уже засыпает в кресле. Озерный Владыка решил, что от Темной подозрительности он начнет избавляться сразу, как только прибудет в свои владения. Но имена сыновей все-таки вписал и поставил свою подпись рядом с подписью Амалироса. Судя по тому, как быстро Темный проснулся, делать этого не стоило.
– Ладно, Выползень, пошли к Элермэ, а потом ты мне все-таки расскажешь, где в этом документе оставил следы слизняк твоей Темной мысли.
Элермэ была потрясена до глубины души. Какое прекрасное Светлое влияние Озерного Владыки! Хочется немедленно посмотреть, как Лирмо будет учить мышек доставлять письма. Это так трогательно, хоть слезу пускай. Но пускать слезу и радоваться не стоило. Лишать мужчин последних иллюзий вредно. Амалирос пока не знает, что она может и мышку и крысу в руки взять, а уж смотреть на них спокойно – тем более.
– Но зачем же второй такой узкий лаз? И почему узкий?
– Это совсем просто, дорогая. – Темный довольно сверкал глазами. – Узкий лаз нужен для того, чтобы мышка не могла повернуть обратно сама, когда захочет, а только, когда на той стороне ей откроют проход и отправят в обратный путь.
– Точно! – Озерный Владыка был очень серьезен. – А второй лаз нужен на тот случай, если мышка по пути все-таки сдохнет и заткнет собой проход. Тогда придется использовать запасной… пока в первом трупик не сгниет.
Элермэ вздохнула. Мужчины, конечно, существа предусмотрительные, но жестокие. Мышку-то жалко. Все-таки и Владыка попал под Темное влияние. Супруга Повелителя Темных сосредоточилась, избавилась от образа умирающей мыши и отправила Весть Нэрнису.
– Все получилось. Наверное, они уже на поверхности. Лирмо, я конечно не стану спрашивать, почему, где и как мой брат должен встретить Веиласа Ат Каэледрэ. А вот с этими ходами… Мне не совсем понятно, зачем соединять эти отверстия с нижним уровнем? Разве ты не будешь держать мышек при себе? – Элермэ все-таки хотелось взглянуть на процесс. А на нижние уровни не набегаешься, особенно в её положении.
– Ну, мыши же… Они имеют свойство грызть некоторые предметы. А у меня – картины. Если какая-то мелкая серая пакость испортит шедевр Нальиса, я не переживу! И тебе спокойнее будет. – Повелитель Темных понимал, что идея еще недоработанная, но она все равно ему нравилась.
– Значит, мышь может съесть и записку… даже в кожаном футляре.
– Элермэ, ты просто потрясающе умна! Конечно, об этом мы пока еще не думали. Не волнуйся, сделаем нефралевые футляры. Замечательная мысль! А теперь нам пора. У нас с Владыкой осталось очень мало времени до его отъезда и очень много спешных дел.
Супруга повелителя Темных откинулась в кресле и даже прикрыла глаза. Странно и страшно. Странно, что Озерный Владыка выглядел смущенно, а Амалирос очень довольно. Страшно…. Страшно себе представить узкий темный лаз длиною в сотни две сатров и несчастную мышь, которая ползет по нему, волоча кусок нефраля.
Амалирос вернулся в Верхние Чертоги в прекрасном настроении и решил, что праздновать отъезд Озерного Владыки со всеми церемониями они завтра не будут. Зачем время терять? Лучше Светлого просто погрузить. Так ему пребывание в гостеприимных Подгорных и Нагорных чертогах гораздо лучше запомнится. Тем более, что один бочонок они уже дружно приговорили. С учетом грядущей долгой беседы останавливаться не имело смысла. Или короткой – это как получится.
– Я тебе обещал рассказать, как Аэрлис был маленьким…
– Ой, Выползень, только не про пеленки! Не морочь мне голову. – Тиалас не был настроен слушать многословную и очень убедительную ерунду. – Давай, ты расскажешь как есть, честно. Сделай мне такой необычный подарок к отъезду. Так зачем тебе за Пределом Веилас? И что было не так в подписанном договоре?
– Честно? – Один раз эта честность стоила очень дорогого и незабываемого купания. – Только учти, я тебе уже намекал, а ты прослушал.
– Неужели? – Об упущенных намеках Озерный Владыка помнил не хуже, чем Выползень о купании в багрянке. Обычно за таким напоминанием следовало признание в какой-нибудь Темной гадости. – Ладно, уже учел.
– Тогда не перебивай. – Амалирос отошел к аркам и начал издалека. – С государственной точки зрения, сегодня не так важно, сколько представителей Темных или Светлых находится за Пределом. Синие Горы мои, но это всего лишь часть территории. Причем весьма незначительная. Основные земли, на которых сегодня устанавливается… наша власть это – орочьи степи и почти половина Торговой Империи. Теперь представь себе, что Предел исчез. Может ли Черный Властелин немедленно передать людям их бывшие земли? – Арк Каэль выжидающе посмотрел на Тиаласа.
– Как Черный Властелин, конечно, нет. Ну и что?
– А то, что такого властелинства без Предела хватит лет на сто. Не больше. Рано или поздно выяснится, кто на самом деле правит неким новым государством. Вот скажи, при таком количестве моих родственников, кто там правит?
– Ты, конечно! – Тиалас представил себе последствия. – Наверняка люди сначала попытаются решить проблему путем переговоров.
– С кем? – Амалирос отошел к самой дальней арке.
– С тобой, Выползень, с тобой. Ты же у нас коварный, подгорный, страшный и за неимением Черного, самый Темный на свете.
– Вот именно. И это – ни что иное, как возвращение к той самой Светлой угрозе, которая себя изжила, потому что к тебе они пришлют послов, пытаясь заключить Союз против меня. Ведь ты у нас – самый Светлый, самый чистый, образец добродетели. Был. А теперь…
– А теперь я, значит, тоже… Ах, ты Выползень! – Тиалас отставил кубок и поднялся. Так запятнать его Светлый облик еще никто никогда не пытался. И решение уже не отменишь – договор подписан. Владыка подсчитал участников со своей стороны: Нэрнис, Морнин, Веилас, а потом и Лэриас как Представитель Озерного Края, договор о будущем Брачном Союзе детей Светлого и Темного Правящих Домов – вполне достаточно, чтобы нести равную ответственность. Даэроса при таких обстоятельствах молва поделит между ними поровну и сделает символом сговора и натурального во всех смыслах объединения. Обложил. – Ты хоть понимаешь, что из этого получится? Эльфы – узурпаторы. Светлые и Темные. Все!
– Во-первых, к тому времени все земли перейдут в разряд честно отвоеванных у орков. Во-вторых, люди с этим, конечно, не согласятся. Создастся напряженная ситуация. И мы будем с тобой вместе напрягаться на благо наших народов. Не хочешь – изобрети будущего общего врага сам, если такой умный. То, что я предлагаю – идеальный запас общих врагов на всякий случай. К тому же этот Предел создали, судя по всему сами люди. А у меня в результате подданные пострадали. Я имею право на компенсацию, а с тобой просто делюсь, как с сородичем. И что тебе не нравится, Светлый? По-моему, все очень справедливо.
– Выползень, сейчас мне не нравишься лично ты! – Озерный Владыка нашел достойный повод для активных действий. Кое в чем Амалирос был прав. Даже во многом. Но его правота не имела никакого отношения к Темной изворотливости.
Жры был весьма достойным орком. Если ему предлагали еду, то он никогда не отказывался. А если люди такие странные и предлагают много еды, то отказываться – только обижать добрых горожан. Взамен они хотели всего лишь узнать, сколько его, Жры, есть в этом лесу. Орк в таких высоких материях не разбирался. Если бы он знал, что можно размышлять на темы запутанные и ничего общего с действительностью не имеющие, то он назвал бы этот вопрос философским. Вопрос «где» был ему более понятен, и он махнул рукой в сторону леса. Главный горожанин, пузатый купец, сразу же обрадовался и уточнил, не сидят ли доблестные воины в засаде. Это Жры хорошо понимал. Конечно, он сидел в засаде. Жаль, правда, что не один.
Телеги подогнали к лесу, лошадей выпрягли, и делегация жителей Торма раскланявшись с воином передового отряда, отправилась в обратный путь. Жры смотрел им вслед и думал, как бы это теперь съесть, но так, чтобы нанимателям тоже чего-нибудь осталось. Орки привыкли есть в большой компании, желательно в семейном кругу. Традиция. Так что надо было немедленно найти сотрапезника – изловить шуструю мокрую девку.
Жры и сам был все время мокрым. Дождь лил не переставая. Шалаш из лапника почти никакого укрытия не давал. Когда учитель Темного эльфа любезно оставлял этот шалаш в полное распоряжение орка, гадкий дождь только начался. А еще этот учитель противного свиста просил, чтобы Жры позаботился о девке. Но девка немедленно убежала в лес и ловко забралась на дерево. Целые сутки Жры ждал, когда она сползет вниз или свалится, чтобы заволочь её в шалаш и начать заботиться. Орк просто сгорал от нетерпения. Никогда раньше он не слышал, чтобы хоть кому-нибудь из его племени поручили такое важное и ответственное дело. Просто сверхъестественное доверие. Но злая девка больно кидалась сверху едой. Немного обглоданной, конечно, но Жры остался очень доволен. Девка оказалась не только злой и пугливой, но и на еду доброй – невероятно странное сочетание. Он её и уговаривал и даже однажды вечером сел под деревом, несмотря на дождь и попытался спеть песню. Его сородичи неоднократно говорили Жры, что петь он не умеет и от его воплей хочется сбежать. Люди обычно ничего не говорили – просто убегали. Проверка показала, что некоторым людям сначала хочется орать. Девка издала дикий вопль, потом слезливо просила замолчать, а потом стала ругаться. Ругалась она просто замечательно. Жры никогда не слышал таких длинных, культурных и оскорбительных слов. Он тщательно все запоминал, а когда девка замолкала, начинал петь снова, чтобы еще что-нибудь хорошее услышать. А потом она все-таки сбежала.
Еще день Жры потратил на то, чтобы её опять найти. Забираться подальше от опушки странная девка не собиралась и предпочитала сидеть на дереве. Орк думал целых пол дня и пришел к замечательному выводу. Она наверняка хотела посмотреть на эльфов. И, может быть, не только посмотреть. Темные с башен и так уже на неё во всю пялились. А она, знай себе, демонстрировала, как здорово может на деревьях сидеть, висеть, лежать. Понятно же – эльфы, как существа на деревьях помешанные, не могли не оценить таких умений. Жры тоже оценил. Выследить девку, когда она слезала со своего дерева и поймать, ему все никак не удавалось, зато всегда можно было прийти под дуб и полюбоваться. Лица орк толком не рассмотрел – она все время в плащ куталась. Но ноги он очень хорошо разглядел.
На что там девка рассчитывала по части эльфов, было не важно. Важно было не дать испортиться десятку окороков и куче всякой прочей снеди. Жры был очень рад веревкам, которыми добрые люди примотали к телегам холстины, чтобы укрыть еду от дождя. Потомок кочевников уселся у телеги и приступил к важному делу – изготовлению аркана. Правильно старейшины говорили: не стоит забывать умения предков, когда-нибудь да пригодятся.
Противное чудовище, испортившее своим смрадом весь лес опять явилось под дуб. Эта тварь иногда просиживала под деревом почти целый день и пожирала все объедки, которые кидались вниз. Конечно, Веилас был хорошо воспитан и ни в каком другом случае не стал бы швырять остатки еды куда ни попадя. Но на сей раз, попадать было куда. И желательно прицельно. Зловонный орк съедал все, даже кости. Неизвестно, что там ему рассказал Барз, но это мерзкое существо вело себя совершенно отвратительно. Иногда оно начинало заунывно выть, один раз дико орало, как несчастная, но очень большая кошка, которой что-то отдавили. Но чаще всего орк приставал с одним и тем же: «Сылезай, зыботу дывай. Дывай зыботу!» И так целый день. С ума сойти можно. Замолкал он только когда ел. А поскольку все уже было съедено, кинуть в него было нечем, то и избежать его нытья стало невозможно. Веилас сожалел, что не забрался на елку. Шишки все-таки более увесистые, чем те желуди, которые он набрал в опустевший мешок.
Орк пришел с веревкой. Наверное, решил все-таки залезть на дерево. Прошлая попытка его ничему и не научила. Этот наемник так и не понял, каким ветром его сдуло с первой же ветки. Надо было ронять его с большей высоты. И как Аль Арвиль мог тащить с собой такое отвратительное существо?!
Отвратительное существо встало под дубом и угрожающе затрясло мокрой веревкой.
– Сылезай! Хырышо прышу!
Веилас угодил орку желудем в лоб. Но орк, вопреки своему обыкновению, желудь не подобрал и не съел. Пока сын Озерных Владык размышлял, отчего орки желудями не питаются, коварный злодей размахнулся, захлестнул ногу Светлого петлей и что есть силы дернул вниз. Это было настолько неожиданно, что Веилас даже вскрикнуть не успел. Встречи с землей он тоже не заметил, потому что первый же сук, об который он ударился затылком, лишил его сознания.
Жры был горд собой. Он не только с первого раза попал мокрой петлей куда надо, но и ловко связал строптивую девку тем же арканом. Орк волок свою добычу в шалаш. Добыча очнулась, дергала ногами и ругалась. Жры заслушался. Как же ему везет на замечательных девок в последнее время! Одна ножами метко кидается и такая страшная, что красивее просто представить себе не возможно. Вторая ругается так лихо, что старейшины, известные мастера этого дела, наверняка пустили бы её к праздничному котлу. Жры засунул брыкающуюся девку в шалаш и отправился к телегам. Вот теперь можно будет и поесть. Большой походный котел на первой телеге пригодится для грядущего пира. А на одной из телег вообще ничего не было, кроме бочонков с пивом. Их было так много, что Жры урчал животом заранее.
Веилас лихорадочно соображал, что же теперь делать. Так глупо попасться, когда план уже наполовину успешно завершился, было до крайности обидно. Желуди орк не ел. А вот ел ли он эльфов? Все это, конечно, старые глупые сказки, и даже стыдно, что такие глупости в голову лезут, но зачем-то же этот негодяй его связал! Поверх платья. Светлый представил себе, как он выглядит, и вздрогнул. Нет, пусть лучше съест!
Таильмэ так увлеклась своими сомнениями, что даже забыла о том, что она не слишком хорошая наездница. Великолепная кобыла, которую ей подарили, была настолько смирной и шла так плавно, что Темная сама не заметила, как расслабилась в седле первый раз в жизни. Подумать было о чем. Нэрнис, конечно, очаровательный Светлый. Незабываемая встреча в коридоре до сих пор была свежа в памяти. Невероятно очаровательный, причем весь. Но упрямый и непочтительный. Ларгис имел перед ним некоторое преимущество – он-то как раз был почтительным и внимательным в последнее время. И его она уже один раз поцеловала. Похоже, что Старший Разведчик и будущий родственник Повелителя был не против повторить приятный опыт. Аэрлис… такого капризного и спесивого эльфа она еще не видела. Весь путь по подгорьям он только и делал, что ныл, требовал то другое седло, то другую лошадь, то другой кусок мяса. Ни разу еще он не принял то, что ему дают без возражений. В общем, вел себя как ребенок, причем не самый умный. С одной стороны, это было совсем не плохо – такая непосредственность. С другой – неизвестно, что ему в очередной раз взбредет в голову – никакой предсказуемости. Сначала он потребовал, чтобы они остановились в замке на отдых, потому что на поверхности дождь, а он устал. Потом сам же отправился к дозорным на башни и вымок. Вместо того, чтобы переодеться и угомониться стал приставать к Ларгису и требовать по десятому разу рассказать ему про моря и боцмана Барза. Получив свою «сказку на ночь», не успокоился и потребовал срочно ехать дальше. Дождь, видите ли, все равно не закончится, а они тут расселись и время теряют. А кто раньше-то сомневался, что теряют?
И вот теперь, вместо того, чтобы переночевать в сухом месте, они выезжают к этому угрюмому лесу. Все равно ведь скоро место для ночлега искать. Так нет же – уперся! Ладно, пока Аэрлис не попал во владения Даэроса и Нэрниса, пусть капризничает… Даже Расти косился на него с сомнением. Мальчишка уже высказал вслух то, что никто сказать не осмелился – Главный Темный решил услать неумного братца куда подальше. Воины на брата Повелителя особого внимания не обращали. Привыкли, наверное. Они старались копировать спокойное поведение Нэрниса и Ларгиса. Неудобно принимать грозный вид, когда даже человеческая девица держится так, как будто она отправляется на прогулку, а не за страшный Предел в лапы к Черному Властелину. Над этими бойцами Таильмэ внутренне потешалась. Когда Светлый наденет свой сногсшибательный костюм и официально представится, их надо будет водой отливать, чтобы вернуть дар речи.
А вот кто сразил Таильмэ наповал, так это Амалирос. Просто мечта. Потрясающий мужчина – вальяжно-наглый, коварно-умный и такой самоуверенный, что камень должен сам расступаться в его присутствии. Как только этой Светлой Элермэ удалось заполучить такой подарок судьбы? Не понятно. Узнать все тонкости по обольщению и приручению Повелителей Таильмэ не успела. Сначала было подтверждение присяги, потом общий малый совет, потом целый день «скорбели» по погибшему Даэросу. Пелли вела себя потрясающе. Сама Темная, как ни старалась, ни слезинки из себя выдавить не смогла. Зато сестра двух эльфов так долго и жалостливо рыдала, что даже некоторые подданные Амалироса начали утирать глаза.
