Текст книги "За Пределом (СИ)"
Автор книги: Елена Лобанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)
Тиалас уже потерял терпение, когда Амалирос велел Ар Намэлю принести багрянку и заявил, что подданные могут отправляться, куда им угодно. Озерный Владыка оценил приказ насчет багрянки как признание: «Все знаю, но ничего не скажу». Вырисовывалась оригинальная задача – доказать Выползню, который прикинется невменяемым, что он трезв и прекрасно соображает. Зря Амалирос рассказал, что из него багрянка сразу испаряется, как только назревает заговор. Что-то слишком тихо и мирно стало в последнее время во владениях Темных…
Старший Аль Арвиль, глава Светлого Посольства выслушал приказ Владыки, не моргнув глазом. И все же, вытряхивая подушки из наволочек, собирая покрывала и гардинные шнуры в нужном количестве, не мог не размышлять: а здоров ли Тиалас Аль Анхель Ат Каэледрэ? Даже когда Светлое Посольство почти в полном составе отправилось этот приказ исполнять, Нарвис так и не пришел ни к какому выводу.
Трое бывших Открывающих, ныне работники кухни, не сомневались, что их жизнь – отвратительна. Последнее время Повелитель о них почти забыл. Но обольщаться не стоило. Поэтому побег готовился крайне аккуратно. И бежать надо было в ближайшее время. Еще один прием Светлых гостей или прощание с ними переполнит чашу терпения, и кто-нибудь сорвется. Тогда – прощай, последняя надежда; здравствуй, мешок нечищеной редьки! Мир велик. Лучше перебраться на Архипелаг, обосноваться в какой-нибудь скальной гряде и тихо жить. Счастливо. Без Выползня. Без салатов, корений, тушеного мяса, соусов и всего содержания двухсот восемнадцати томов трактата «Блюда для Высшей Власти». Зачем она вообще им понадобилась эта власть? Ар Тавэль, бывший Сильнейший, вздохнул и высыпал на ладонь разноцветные тарлы. Белых было только три, остальное – мелочь. И это – последние. Родственники помогли, чем могли. Тоже ждут не дождутся, когда «позор Дома» перестанет напоминать о себе и навсегда исчезнет.
За дверью послышались шаги и тарлы пришлось кинуть в фарш – больше некуда. Неужели Светлые пришли лично поблагодарить за салаты? Какое издевательство! С наволочками…
Даэрос поражался однообразию их путешествия. Обещанные опасности как будто разбежались. А может, их тут никогда и не было? Поездки в леса за старой Малерной осуществлялись крайне редко. Да это были и не поездки, а поползновения. Шли гномы обычно по ночам, пережидая день в каких-нибудь оврагах. А в двух местах, как сообщил Даэросу Керн, были выкопаны схроны, так как местность к игре в прятки не располагала.
Погода была хмурая, ветер пронизывающий – тоска. От нечего делать Мастера Лопаты и Кирки постоянно затевали споры и ссоры.
Здешние гномы, помимо имен запросто пользовались прозвищами. Даже Вайола сначала была неприятно удивлена, но потом освоилась. Если сам Керн не против, что он – Керн, то кому какая разница. Его друг Глыба так и вовсе гордился своим «званием». Этот мелкий гном страдал отсутствием чувства юмора и ничего смешного в своем грозном имени не видел. Против подобной практики был только Гройн. Его еще окончательно не переименовали, но он справедливо не ожидал ничего хорошего от своих сородичей. Кучерявый жених Воительницы не желал расставаться с завитушками, хотя все уже знали, как он добивается такого потрясающего эффекта пышной бороды. Время от времени гномы начинали рассуждать, какое прозвище больше подходит Гройну. Даэросу эта тема была неинтересна. Вайола наблюдала за «Принцем» и пыталась привлечь к себе внимание как умела – громко. Скоро она со своим славословием надоела всем, даже гномам. Сначала казалось, что Воительница сама себя подбадривает, раз за разом рассказывая, как Принц Даэрос может закопать встречных орков. Но уже к концу первого дня от её голоса начал вздрагивать даже Айшак.
Неугомонный «лошак» был самым радостным в их компании. Даже айшаки гномов не могли с ним потягаться. Он с удовольствием носился и под седлом и без седла, обнюхивал и обжевывал все окрестные кусты, так что Даэрос стал опасаться, не объелась бы скотина на радостях какой-нибудь ядовитой зеленью. Рядом был Предел. Как он повлиял на здешнюю растительность, никто не выяснял. Да и кому здесь выяснять? Кусты и редкие деревья стояли скрюченные, некоторые – как в узел завязанные. Ар Ктэль смотрел на них с подозрением. Может быть, это – работа ветра. Вот только сильных ветров что-то пока не наблюдалось.
Сульс маялся от безделья. Он не понимал, зачем его потащили в такую даль. Корявые деревья были интересны только первые полдня, а потом надоели. Ничего пугающего и значительного по дороге не встречалось. Даже орков. С орками и так было понятно – дел у них теперь прибавилось, и все – важные. Кланы должны были еще долго драться между собой. Пока эти окраины опять посетят – год пройдет, не меньше. Никаких диковинных зверей тоже не наблюдалось.
Один раз спугнули зайца, и Даэрос его поймал. Слегка разнообразили обед и снова тронулись в путь. Скоро Предел должен был загнуться петлей вправо, спускаясь к Малерне. Но по рассказам гномов и там их не ожидало ничего необычного. Покинутый город регулярно навещали сами лесные жители. Не слишком часто, конечно, но за годы существования Предела стесненные в своих возможностях люди, пользовались всем, чем можно – от бросовой утвари до старых гвоздей. Почти ничего из этого в старом городе не осталось. Керн рассказал, что уже давно копают под сам город, выискивая мелочи, втоптанные в землю в без-Предельные времена.
Даэрос прислушивался к лесу. Стонущий лес, как ему и положено, продолжал стонать. Не слишком громко, временами просто нудно, но звук был, и он постепенно затихал. Пока ели зайца, Ар Ктэль поразмыслил и пришел к выводу, что, то ли Предел постепенно замолкает, после того как он сомкнул стены прохода, то ли они отъехали от того места, где стоны были громче. Проверить можно было только на обратном пути – не возвращаться же.
Судя по расстоянию, которое успел преодолеть отряд, по ту сторону Предела уже остался и Руалон и поворот на Сиерт. Сульс совсем загрустил. Свою грусть он выражал громко и многословно. Его драгоценный нофер Крист, оказывается, отправлял оружейника на подвиги, а не на прогулку. И вообще, нофер Руалон там один, без присмотра. Гномы не в счет – они Замок строят и вряд ли обращают внимание на то, что Благородный господин кушал на завтрак.
Вайола возмутилась. Подозревать Мастера Бройда в таком пренебрежительном отношении к её приемному отцу было свинством. Слово за слово и разгорелся настоящий скандал – гномы против Сульса. Даэрос слушал и поражался: как Руалон не сошел с ума за двадцать лет общения с таким слугой? И будет ли преступлением вернуть оружейника ноферу? Вывод был неутешительный – будет. И не только по отношению к ноферу, но и к гномам, чью работу по камню Сульс немедленно «украсит» своими произведениями.
Свару пора было заканчивать, а то дело попахивало дракой. Неизвестно, каков в бою Сульс, а вот гномы ему точно могли что-нибудь сломать. Делегация калек в синяках и ссадинах вряд ли вызовет доверие хоть у кого-нибудь. Особенно подозрительно они будут выглядеть, если в их рядах останется только один не пострадавший, да и тот – эльф.
Разнимать склочников Даэрос доверил Айшаку. Хитрый «лошак» обрадовался развлечению. Его, наглого и буйного, обычно наоборот удерживали от слишком явных проявлений характера. А тут – натравили. Айшак с удовольствием подкрался к оружейнику сзади и укусил. Ар Ктэль разрешил Сульсу разобраться с Айшаком, если догонит, конечно. На этом ссора с гномами закончилась. Творец драконов бегал за обидчиком. Айшак бодро перепрыгивал через низкорослые деревца и редкие кусты. Игра ему нравилась.
Ар Ктэль готовился к ночной стоянке и распределял обязанности – кому идти за водой к ручью, кому пытаться найти хворост или хотя бы пару сухих кустов. Солнце уже садилось. Сульс выдохся. Айшак сам к нему подошел, заорал, брыкнул задом, и оружейник понял – хорошо, что он не смог за этой скотиной угнаться, а то укусом бы не отделался.
Дело шло к примирению, тишине и скуке. Да и похолодало изрядно. Но затосковать никто не успел. Наступившую тишину нарушил истошный визг Вайолы, до этого мирно искавшей палки и ветки. Визг перешел в досадное мычание. Но это мычание раздавалось откуда-то из-под земли. На поверхности Воительницы не было.
Славная дочь Искусной Оплодотворительницы жаждала приключений не меньше Сульса. Наверное, приключения были к ней более благосклонны, чем к Оружейнику. Найти одну единственную яму на всю округу – надо было уметь и иметь везение. Чтобы ничего себе при этом не сломать, везение не требовалось. Воительнице в любимом доспехе такая беда не грозила – падала дева обычно на спину, а спина была укреплена кирасой.
Даэрос и гномы, идя на звук, дошли до края глубокого провала. Следующим в него отправился Гройн. Он, конечно, хотел спасать Прекрасную Вайолу, но не так активно – просто край осыпался, и гном соскользнул вниз. Но Воительнице, что падать, что получать гномом сверху было без разницы. Доспех выдержал и это испытание. Пока она рассказывала, кто такой Гройн и почему его здесь не ждали, Даэрос осматривал сам провал. Керн и Глыба, чтобы не свалиться следом за сородичем, распластались на животах по краю и тоже изучали «находку».
И Воительнице и Гройну несказанно повезло. Осмотр показал, что, во-первых, это была не волчья яма. Волков в этой местности просто не было. Это был чей-то схрон, причем весьма глубокий. Во-вторых, сгнившие бревна подломились под Вайолой посередине и теперь торчали из рыхлой земли, как ветки из гнезда. Ни сама Вайола, ни Гройн от них не пострадали.
Наконец-то все обрадовались. Гномы особенно. Яму обозвали предположительно землянкой и достойные мастера Боевой Лопаты и Кирки отправились вниз к Воительнице и Гройну – копать. Пару бревен сразу же положили на манер трапа. Даэрос и Сульс помогли оскальзывающейся Вайоле выбраться наружу. Она еще повозмущалась, но, ощупав кирасу и обнаружив на месте свой «орден», успокоилась. А гномы, наконец, смогли ей продемонстрировать, на что способны их «детские» лопаты. Кожаные фартуки мастеров оказались шитыми вдвое и использовались как мешки. Гройна, как самого неопытного копателя поставили наверху высыпать из них землю.
Лагерь пришлось переносить ближе к яме, айшаков и мерина Сульса привязывать к ближайшим кустам. Даэрос оглядел местность еще раз. От ямы в обе стороны тянулась полоса просевшей земли. Ар Ктэль указал на это Воительнице и Оружейнику и запретил отходить от костра. Керн и Глыба радостно загомонили, назвав Даэроса «неплохим копателем». Оказывается, они уже по самим бревнам и яме определили, что эта никакая не яма и не землянка, а что-то вроде коридора к схрону. Можно было поискать, где сам схрон, и попытаться проникнуть туда сверху. Но уже вечерело, и бродить поверху было опасно. Вдруг еще где рухнет. Пройти снизу – удобнее, что они и собирались сделать.
Сульс тоже заинтересовался. А вдруг там что-нибудь полезное отыщется? Вскоре, без работы остались только Даэрос и Воительница. Ар Ктэль предупредил больше Сульса, чем гномов, что лезть в проход, если они его откопают – не стоит. Керн, который выбрался наверх передохнуть, оставив вместо себя Сульса, заверил, что никто ни в коем случае никуда не полезет.
– Зачем же нам лезть? Любой Открывающий, чуть раздвинув стены, сделает их такими крепкими, что и бревна на подпорки не нужны будут. Ничего, что тут не камень, а земля. Вот, мы откопаем, а Вы, Мастер Даэрос, потом поработаете трамбовкой!
Ар Ктэль сидел и вспоминал. Кем он только не работал по необходимости. Но «трамбовкой» ему побыть еще не предлагали. И даже согласия не спрашивают. «Поработаете» – и все! Будь у него другая компания в этом путешествии, давно бы уже выволок их наружу, чтобы зря не марались. Но оттащить гномов от лаза, который они нашли – вредно и чревато последствиями для гномского здоровья. «И тонкой душевной организации», как сказал бы Нэрнис. Отъедут отсюда на пол дня пути и насочиняют себе бесценный зарытый клад, до которого им не дал добраться злобный эльф. Лучше поработать трамбовкой. Пусть найдут свой ржавый котелок или гнилое одеяло, или на что им там повезет… При таком состоянии крепи, как в этой норе, все, что было – давно сгнило. Если в их воображаемом схроне вообще что-то было.
По мере того, как гномы и Сульс вытаскивали гнилые бревна и землю из завала, их фантазии обретали все более невероятные черты. Оружейник предполагал, что оказавшиеся за Пределом люди спрятали «где-то здесь» городскую казну Малерны. То, что эта мифическая казна должна была остаться, наоборот, за Пределом, Оружейника не интересовало. Зачем строить такой высокий коридор, если он не ведет ни к чему значительному. С этим гномы были согласны, но настаивали, что спрятали здесь нечто их бородатые сородичи. Богатых людей в этой местности отродясь не водилось. В любом случае, этот замечательный ход обнаружила Прекрасная Вайола, так что решать, что делать с находкой будет она. Даэрос придерживался мнения, что лаз выведет к какому-нибудь временному убежищу людей. Как тут люди прятались от орков после появления Предела, было неизвестно. Но место – хорошее. Настолько пустое, что никто не догадается кого-нибудь искать среди редких кустов и нескольких корявых деревьев. Может быть, поначалу лесные жители, к которым они сейчас едут, отсиживались именно здесь. И, конечно, не в самом коридоре.
Вместо того, чтобы просто поесть и выспаться, Даэрос был вынужден сидеть и ждать, пока копатели не закончат свою часть работы. Он уже настроился поразмышлять над чем-нибудь дельным. Например, над загадочной находкой, окруженной Малым Пределом, но тут Сульс объявил, что уже можно приглашать Великого Открывающего.
Проход, похожий на старый штрек, уводил в обе стороны от места обрушения. Куда идти сначала – налево «в сторону орков» или направо «к Пределу» решили почти мирно. Шустрый Глыба оттаскал Керна за бороду и доказал, что сначала – налево. Если что-то где-то прятали, то именно там. А рядом с Пределом, наверное, есть выход наружу. Керн отомстил ударом кулака сверху, но согласился. Даэрос убедился, что гномы слегка выплеснули эмоции, успокоились, и велел им сделать побольше факелов.
С таким материалом Ар Ктэль работал первый раз. Земля – не камень, с камнем работать было привычнее и удобнее, но стены дрогнули и пошли в стороны. Крепь оставалась на месте. Тронь и обрушится. Бревна теперь стояли сами по себе, перемычки и перекрытия держались друг за друга. Вертикальные столбы шли через пять-шесть шагов, а вот потолок был настелен из таких же бревен сплошняком. Когда земля отрывалась от них и уходила вверх, всю конструкцию изрядно шатало. Не землей, так гнилым деревом завалит. Гномы, Вайола и Сульс топтались сзади, дышали в затылок и проявляли совершенно неприличное нетерпение. Как только еще кулаком в спину не толкали? Пришлось объяснять, что при таких гнилых бревнах любое неосторожное движение вызовет обвал или им на головы или дальше впереди. Опять копать придется.
Пока Даэрос медленно продвигался по проходу, гномы занялись осмотром крепи. Им пришлось с неудовольствием признать, что трудились над коридором точно не их сородичи.
Спор о том, кто прокладывал штрек, перерос в насмешки над строителями. Керн и Глыба находили все новые и новые несуразности в конструкции. Даэрос раздвигал стены и слушал. Самому ему исследовать местные образцы подземной архитектуры было некогда, а отвлекаться не стоило.
Бревна, как сообщили гномы, оказались разные по длине и толщине, да и по породе дерева тоже. Горе-строители не знали ни соединения в лапу, ни замкового, ни зубчатого. На опорные столбы они клали внахлест чуть подтесанное бревно, только бы не укатилось, и крепили где гвоздями, где штырями. Местами попадались скобы. Все железо проржавело и отковыривалось пальцем.
Даэрос немедленно приказал ничего не ковырять. Не хватало только бревном по спине получить. Проход то понижался, то поднимался, то уходил в сторону. То, что он, как ни посмотри – кривой, Ар Ктэль и сам видел. Здешние копатели, не умея проложить прямой коридор, вытащили земли больше, чем следовало. Строили бы ровнее, меньше пришлось бы работать. Где та самая земля, которую вынимали, теперь выяснить было невозможно. Никаких курганов наверху не наблюдалось. И либо проход уводил слишком далеко, либо у строителей хватило ума рассыпать землю равномерно на поверхности. Пол Даэрос не трогал – и так сойдет.
Гройн запалил новый факел, и все замолчали. Шагах в четырех от них стоял следующий опорный столб. И он был новый, свежий. Ствол обтесали топором, но неумело – остался обзол. Проморить, обжечь или осмолить дерево строители не удосужились. Ар Ктэль дал знак всем оставаться на месте и пошел изучать. Такие прямые сосны в округе не росли. Если про остальные стволы можно было подумать, что их давным-давно порубили здесь же и таким образом извели местный лес, то новое бревно в это объяснение не укладывалось.
На утоптанной земле следов не было видно. Но около столба, который все-таки вкапывали, почва была рыхлой. Подземные жители, которые так и не выучились нормально строить за все время существования этого прохода, оказались существами небольшого роста. По крайней мере, отпечатки их ног никак не могли принадлежать взрослому мужчине. Старое бревно нашлось чуть дальше. Оно сгнило, развалилось на несколько кусков, и эти куски лежали возле стены.
Ар Ктэль решил, что если не кричать и сильно не топать, то можно пройти до самого схрона быстро. Ходят же здесь его владельцы, даже бревна таскают. В любом случае, он сможет удержать вес бревен с землей и потом откопаться, если потолок рухнет.
Долго упрашивать гномов и Сульса поворачивать обратно и ни в коем случае не идти следом, не пришлось. Одно дело – давно заброшенный коридор, и другое дело – чужой лаз, который они обвалили и раскопали. Если объявятся хозяева, так еще и строить заставят.
С учетом недавней находки в Синих Горах, хозяева «лаза» Даэросу не нравились заранее. Подозрительность наконец-то нашла, чем поживиться. Вперед пришлось бежать долго и быстро. Уже сама длина подземного хода наводила на нехорошие размышления. Коридор два раза вильнул, обходя огромные валуны, и закончился около обитой железом двери.
Вопреки ожиданиям, дверь оказалась не заперта. Если за ней кто-то и был, то этот кто-то уже давно услышал, что в гости пожаловала компания гномов. Так что вполне тихий эльф мог оказаться неприятной неожиданностью. Дверь как ни странно открывалась внутрь, а не наружу. Похоже, хозяева-строители совершенно ничего не понимали – такую дверь, если её заклинит, на себя тянуть бесполезно, а вышибить невозможно. Ар Ктэль добавил к портрету невысоких существ техническую безграмотность и прислушался. Тишина.
Огорчить своим появлением никого не удалось. Огорчился сам Даэрос. Факел озарял достаточно просторное помещение. Половина его была отгорожена и разделена на четыре то ли клетки, то ли стойла. Ар Ктэль подошел ближе и убедился. Нефраль. Такое богатство в здешних землях было невероятным. Решетки – хоть Амалиросу дари для выползней. Но и сами стойла тоже обычностью не утешали и навозом не пахли. В этих клетках держали совсем не лошадей. Следы когтей на деревянном настиле могли порадовать только Сульса. У Даэроса даже рука зачесалась в том месте, откуда Нэрнис вытаскивал клыки птицееда.
Вторая половина подземной комнаты предназначалась для проводников. Четыре опрятные кровати, два стола, даже свечи в массивных подсвечниках – вполне обжитой «дом». Не заброшенный. Судя по пыли, хозяева ушли не так давно. И где-то должна была быть воздушная шахта. Ар Ктэль зажег свечи и еще раз обошел помещение. Нашлась связка факелов. Не тех, что использовали местные жители, а обычных, смоляных. За крайним «стойлом» отыскалась и лестница наверх – обычная приставная, из гладких перекладин. Явно, не местные строители делали. Но по такой выволочь птицееда наверх не удалось бы. Три отверстия в потолке указывали на возможные воздушные ходы. Сам потолок был зашит досками, но через оставленные дыры свисали тонкие корневища. Даэрос подумал и решил, что раз уж он здесь оказался, то проверять надо все до конца.
Лестница выдержала, а крышка в потолке поддалась очень легко. Вот вторая, та что открывалась из вертикальной шахты наружу, была чем-то придавлена. Ар Ктэль поднялся по скобам на поверхность. Снаружи была ночь. Костра на стоянке отсюда даже видно не было.
Приметив те места, где на потолке были дыры, Даэрос убедился – над ними росли деревья. Проверять, так проверять. Деревья оказались старыми, дуплистыми и полыми внутри. Одно из них, похоже, и вовсе сюда принесли и врыли. Тяжелая верхняя крышка оказалась замаскированной под пень – широкий, но достаточно низкий, чтобы его дорубить никому не вздумалось. Скорее всего, подземное жилище строил совсем другой мастер и гораздо позже, чем лаз. Никудышные строители штреков как-то не сочетались с хитрыми лазутчиками – почти все продумали. Разве что упустили из виду возможное появление Вайолы в кирасе. Но этого в свое время и Даэрос не предвидел.
Выяснив, как проводники не задыхались в одном помещении с птицеедами, Ар Ктэль решил отправляться обратно тем же путем. Жаль, времени было мало и хотелось убраться отсюда как можно скорее. Если вернется хотя бы один проводник с птицеедом, без Нэрниса им не справиться. Значит, надо уходить из этих мест и быстро. Свечи на столе горели, освещая, казалось, самые естественные вещи: тарелки, пару мисок, какие-то плетеные корзинки для хлеба. Даже льняные салфетки в хозяйстве имелись. Если стоять спиной к клеткам, то прямо-таки обычное мирное жилище зажиточного горожанина, а не зверятник с птицеедами. Единственной не типичной вещью на столе была книга в кожаном переплете. Что там написано, Даэрос решил разобраться позже и, не смущаясь, сунул находку за пазуху. В отгороженном занавеской углу нашелся колодец. Ну, по крайней мере, стало понятно, что они здесь пили. Интересно только, куда проводники водили своих тварей на обед – никаких объедков вокруг не было. Чистота даже удивляла – ни костей, ни помета. Да и особо противного запаха тоже не было.
Ар Ктэль осмотрел на прощание комнату еще раз, забрал факелы, притворил дверь и помчался обратно по коридору.
Вайола, Сульс и гномы стояли на том же месте, где он их оставил. Пришлось на них нарычать и пообещать страшную смерть. Оставался еще один кусок лаза, который уводил в сторону Предела. Даэрос взял с собой пару факелов из связки, остальные отдал Гройну и велел сворачивать лагерь, седлать айшаков, уничтожать кострище – в общем, сделать так, как будто здесь никто не останавливался.
Сначала Полутемный двигался неспешно. Он никак не думал, что лаз уведет слишком далеко. Нашел пару следов – птицеед выпустил когти и вспахал землю. Но упрямый коридор вел все дальше и не собирался ни сворачивать, ни выводить на поверхность. Пришлось опять бежать. Ар Ктэль чуть не повторил «подвиг» старого Бриска и не уперся в преграду лбом. Коридор закончился. Почти. Сразу два факела давали прекрасную возможность видеть, что хитрый лаз продолжается и за Пределом. Ну, а поскольку следы того птицееда, что выпустил когти, указывали именно в этом направлении, то оставалось предположить, что проводники проходили с ними через Предел. Или сквозь Предел. В любом случае, не водили же они сюда тварей в наказание – постоять в углу, подумать о жизни. О жизни птицееды думать не умели – только о еде.
Даэрос бежал назад, надеясь, что на сей раз им повезло – тварей увели на прогулку «на ту сторону», и вот прямо сейчас проводники не вернутся. О том, как нарушить планы по возвращению птицеедов в стойло, Открывающий не особо раздумывал: самым естественным для него способом. Может, зубастые питомцы съедят проводников на радостях, что в тупик угодили?
Добежав до места падения Вайолы, Ар Ктэль выбросил догоревший факел и выбрался наверх. Айшаки были уже оседланы, кострище разбросано. Хорошо убирать следы своего пребывания гномы не умели. Приказу отъехать подальше подчинились все, кроме его верного Айшака. Воительница взялась было уволочь буйного любителя Полутемных эльфов, но Айшак вырвался и убежал. Пока он не вернулся, Даэрос, не теряя времени, принялся за дело.
Лаз захлопывался по всей длине от самого Предела, хрустя старыми бревнами. Земля под ногами шла волнами. Вторая часть лаза, ведущая в подземное помещение, стала проседать. Обозвав себя Великим Закрывающим, Ар Ктэль поставил перед собой задачу сделать «как будто здесь и росло». В отдалении метался перепуганный Айшак и гномы на таких же ополоумевших животных, а Сульс бросил своего мерина и вцепился в местное корявое деревце. Он наивно полагал, что спасся, сидя в метре от земли. Даэрос испытывал потрясающий подъем настроения. Красиво же – тёмная ночь, только гномы с факелами мелькают, пытаясь удержаться в седлах. Жаль, брат не мог посмотреть и оценить, как земля над лазом заворачивается внутрь и сходится краями.
В отличие от гномов, Даэрос не был жадным. Комната с нефралевыми решетками была похоронена так же надежно, как и ведущий к ней коридор. Наконец, можно было приступать к финальной части, которую Ар Ктэль оставил «на сладкое». Кострище кануло в провал, почва покорно шевельнулась и поползла заполнять яму. Нездоровое воображение Открывающего получило полную свободу. Даэрос чувствовал, как медленно ползет под ним земля, и он сам двигается вместе с ней. Пришлось переступать назад. Заодно со слоем почвы двигалась трава, камни, кусты и деревья. Мелкие корешки, конечно, оторвались где-то там, внизу. Но он же захватил грунт в глубину почти на полтора своих роста, так что можно было надеяться – деревья не засохнут и выживут. Наконец, послышался жалобный вопль «Мама!». Это Сульс на дереве сообразил, что перемещается ближе к эльфу, а вовсе не сидит на неподвижном растении.
Уж как оно там получилось, и нет ли теперь в округе разрывов и трещин в земле, Даэрос рассматривать не стал. В конце концов, пусть теперь овраги будут. Но ландшафт должен был получиться естественным и… другим. Подозвав своего Айшака, Ар Ктэль возглавил на редкость тихий отряд. Никто даже не возразил на предложение проехаться подальше от этих мест.
Пока добирались до нового места ночевки, Великий Закрывающий рассказывал о том, как важно смутить предполагаемого противника. Новую военную науку с удовольствием впитывала пока только Вайола. Восхитительный Принц Даэрос оказался полезен не только в бою, но и перед боем. Действительно, зачем теперь врагам карты, если Великий Открывающий, Закрывающий и Двигающий может внести в них непоправимые ошибки – овраги, пропасти, сомкнувшийся стеной лес….
– А, правда, что Светлые эльфы умеют так же деревья двигать? – Воительница не меньше Сульса была потрясена медленным, но эффектным перемещением скрюченных дубов.
– Светлые? – Даэрос вспомнил, что тоже слышал что-то такое сказочное в детстве. – Нет. Светлые не могут. Они только пересаживать умеют. Двигается не дерево, а земля. Так что эта наша, Темная работа! Хотя… нет, Темные могут только снизу землю просадить. А это – не то. Так можно только уменьшить лес по высоте. Получается… В общем, у меня получается, а остальное – не важно. Важно, что враги больше этим путем не пройдут.
– А что за враги?
Вот про врагов Даэрос в творческом экстазе даже как-то слегка забыл. Пришлось рассказывать про птицеедов. Исключив из повествования нефраль, Ар Ктэль сумел сделать рассказ не таким травматичным для гномов. Птицеедов они никогда не видели, а испугаться описания не спешили. Сульс, конечно, затрясся. Даже мерин под ним вздрагивал. Но после позорных воплей, которые он издавал сидя на дереве, от него ничего другого и не ждали. То, что проход упирался в Предел, Даэрос тоже не упомянул. Получалось, что где-то здесь бродят четверо злодеев с особо злобными животными. А с таким «Принцем» бояться каких-то там полу-кур было даже смешно. Воительница так и сказала.
Дальше ехали молча. Айшаки шли шагом. Гномы уже почти дожгли факелы, и скоро предстояло разбивать лагерь. Даэрос размышлял над тем, как иногда помогает отсутствие знаний. Вот он сам и, конечно, Сульс сейчас нервничают. Сульс боится больше – он не надеется, что птицееды за Пределом. Воительнице и гномам – все равно. И вроде бы надо успокоить Оружейника. Риск, что проводники протащили своих животных через верхний лаз и действительно бродят где-то здесь – минимальный. Но про тех, кто не считает Предел за преграду лучше промолчать. Пусть лучше один Сульс трясется. Надо будет ему потом краски подарить. И кисти. Нет, лучше что-нибудь одно…
Ар Ктэль попытался представить, в каком месте коридор уходил на другую сторону. Получалось, что где-то между Сиертом и Малерной. Там, за Пределом, сначала простиралась обширная полоса вот такой же чахлой растительности – и не заблудишься и не спрячешься. Потом начиналась степь, но это если двигаться в сторону той самой единственной наезженной дороги на Дрешт. А если идти вдоль Предела, то можно дойти до Запретного Леса и опять-таки – Дрешта. Не в город же они отправились. Могли, конечно, по дороге кого-нибудь выслеживать, как тот проводник плащеносцев. Но не все вместе – слишком большая компания. Кроме как в Запретный Лес, податься этим четверым со своими животными было некуда. Нэрнис… Даэрос немедленно пожалел, что они с братом решили разделиться. Можно было подождать возвращения Аль Арвиля в лесу. Но кто же мог подумать…
– Принц Даэрос! Вы устали? – Воительница все время оттирала мерина Сульса и держалась рядом.
– Пока нет, с чего Вы взяли?
– А Вы вздыхаете.
– Это я так… о своем.
– И я вот тоже о своем. – Вайола демонстративно вздохнула.
Пришлось спрашивать.
– И о чем же таком своем Вы вздыхаете?
– Я о доме. Там, за Пределом как раз Тарлит не далеко. Наш ноферат. То есть, мой бывший…
– Ваш ноферат рядом с Пределом? А от того места, где Вы провалились, если представить… Ваш Замок далеко?
– Ой, нет, ну что Вы! Не так же близко! Хотя, к Пределу никто никогда не ездил. Зачем? Ну, наверное, два дня пути будет. Может чуть больше… или меньше, смотря как ехать. Почти у самого Предела только фар Нулон с семьей живет. Вот от них, братья рассказывали, за полдня пешком дойти можно. Не было бы Предела, заехали бы в гости, к маме…
Вот только мамы сейчас и не хватало. Даэрос сразу же вспомнил, кто напичкал Воительницу нездоровыми идеями. Раз маму вспомнила, то сейчас вспомнит и остальное. Так оно и оказалось. Воительница зашмыгала носом и немедленно нашла виновных в своем плохом настроении. Не плакать же ей, в самом деле, «хочу к маме» – не солидно для девы с орденом.
