Текст книги "За Пределом (СИ)"
Автор книги: Елена Лобанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)
Тиалас не совсем хорошо себе представлял, как можно притопить, пусть и слегка, собственного ребенка. Он все еще уговаривал Веиласа проявить сознательность и самостоятельность, а Темный уже волок своего нахлебавшегося брата обратно, долечиваться. Наконец, Озерный Владыка вспомнил, что недавно обрел новое оружие в деле управления своими отпрысками и пригрозил:
– Пей, позорище, к Матери отправлю!
Нет, он никогда бы не смог свою угрозу выполнить, особенно после того, как Сын честно попытался выпить озеро. Пришлось оттаскивать.
Элермэ попросила всех выйти, а Амалироса, который уверял, что брат как протрезвеет так сразу и кинется, выгнала. Тиалас не смог объяснить Темному, каким образом его Светлая бывшая подданная уговаривает воду. Но, судя по звукам из зала, вода её слушалась.
Амалирос зря опасался, что кто-то куда-то сможет кинуться после такого лечения. Оба недовыползня стали еще бледнее, вид имели до крайности несчастный, зато – трезвый. Темный приступил к допросу. Как и положено, допрашиваемого надо было сначала морально сломить. Раньше проблем с этим не возникало. Но теперь, после каждого емкого объяснения, что собой представляет Аэрлис как братоубийца, гнусный заговорщик, предатель семьи и государства, из другого угла дивана в допрос со своим мнением влезала вторая бледная персона – Веилас. Светлый Владыка перетащил своего сына в кресло, но он и оттуда вставлял упрямое «Вы все не так поняли». У Амалироса сомнений не было – его брат заморочил мальчишке голову.
Первая, вступительная часть допроса не удалась. Зато со второй проблем не возникло. Аэрлис гордо признался, что в своем намерении отпраздновать день рождения, он не собирался считаться с обстоятельствами. Из обстоятельств, которые следовало преодолеть, у него были: цепь, отсутствие того, что пьют и того, с кем пьют. Праздновать в одиночестве он не намеревался. Стражи ему надоели за долгие годы, и жертву он подманил на звук громыхающей цепи. Конечно, он совершенно не предполагал, что ему так повезет. Знал бы, кто попался, познакомился бы как положено. Но Аэрлис ожидал добычу помельче – какого-нибудь Темного из кузнецов, поэтому, недолго думая, придушил своего первого встречного цепью, отволок на себе в хранилище рядом с Малым Погребом и уже там выказал свои мирные намерения – дал отдышаться и выпить. Первый бочонок пили, не выходя из Погреба. Не весь, конечно.
Когда Младший Темный узнал, кто именно ему попался, то уверился, что Создатель полностью одобряет его действия. Не исключено, что такому глубочайшему пониманию замысла Единого Творца помогала багрянка. Именно она, по мнению Амалироса, напрочь выветрила из сознания его брата, что никаким сыном никакого Дома он уже полтысячи лет не является. Но такие мелочи Аэрлис не учитывал. Создатель, оказывается, заглянул в Подгорные Чертоги и свел вместе двух младших сыновей – Светлого и Темного, которые родились в один день, и дал им отпраздновать такой замечательный праздник, как им было угодно – без постороннего вмешательства.
– Тиалас, ты только вникни! – Амалирос от таких трактовок и логических вывертов впал в радостное негодование. – Оказывается, Создатель благословляет празднование без закуссски! Приглашенные к столу притассскиваются без их согласия, а чтобы праздник был одобрен свыше, выпивку надо непременно украсссть! Интересно, где этот новый Создатель завелся? Хотелось бы с ним обсудить волнующую меня тему: «Благородные обоснования заговоров и братоубийссственной резни».
Вникнуть Озерный Владыка ни во что не успел. Никогда не пуганный Амалиросом Веилас вмешался в обсуждение результатов допроса так, как будто он имел на это право:
– Позволю себе заметить, Повелитель Амалирос, что это не одна, а на самом деле – две темы. Заговор отдельно, некоторая э… несдержанность Вашего брата – отдельно.
– Светлый мой Правящий Собрат, скажи мне честно, как ты растишь на своей влажной почве такие скороспелые плоды? – Повелитель подозрительно осмотрел каждого из присутствующих. Вне всяких сомнений, его тощий брат вызывал сострадание у всех, но у Матери и Элермэ – особенно. – Веилас, я конечно, как ты и предполагал, заинтригован твоей фразой. Теперь ты можешь явить нам свой ум и попытаться отделить заговор от попытки убийства. Тиалас, сколько ты поставишь на то, что твой сын, пользуясь лживыми бреднями моего брата, сможет меня переубедить? И обосновать, что мой бесценный брат невиннее не вылупившегося выползня? Советую по-дружески: сильно не разоряйся!
Озерный Владыка пусть и не знал, что именно заедают мятой его сыновья, но о том, у кого из них какие возможности, был прекрасно осведомлен. Сила отметилась на Маиласе. Фиалис и Тамрис обладали уникальной способностью попадать в самые непредвиденные ситуации на ровном месте. Если в мире существовала Сила, распределяющая случайности, то она была поделена между ними поровну. Старший, Лэриас, отличался обстоятельностью и умением удовлетворять насущные потребности Озерного Края. На него можно было оставить страну в развалинах, и он бы непременно построил, как один гном сказал, «шахту в море». Тиалас не представлял себе шахту в море. Но просил не сообщать его старшему сыну о такой вызывающей задаче. А вот за советом все четверо ходили к Веиласу. У младшего Ат Каэледрэ было какое-то чутье, благодаря которому рождались свежие и оригинальные решения. Это предупреждение Озерный Владыка счел нужным высказать. Выползень, конечно, не поверил.
Тиалас перечислил все достоинства своих сыновей. Амалирос только отмахнулся.
– «Шахта в море» мне очень понравилась. Твои дети, похоже, маются от безделья, Озерный. Более ненужного приспособления невозможно представить. Так что, если бы твой старший сын занялся воплощением гномского бреда, вряд ли твой младший смог бы ему помочь советом, как завлечь в эту шахту самих гномов.
– Зачем же гномов? – Веилас был удивлен до крайности. – Мы и сами справились. Отец, Лэриас как раз через день после твоего отъезда достроил её. Морскую шахту. И провел первые испытания. Ему опять нечего делать… я же тебе говорил – ему все надоело.
– Вот, Светлый! Твои сыновья транжирят деньги народа на всякую ерунду! – Амалирос удовлетворенно взирал на потрясенного Владыку.
– Сын? И? – Тиалас не спешил расстраиваться. Лэриас никогда не строил ненужных конструкций. Он их даже никогда не ломал, предпочитая переделывать в нужные.
– Ну, мы думали, что такая ценная штука будет для тебя приятной неожиданностью. Но ты же не вернулся… Помнишь, ты говорил, что если жемчуг и дальше будут добывать, выдирая раковины водными смерчами, то от Жемчужных Полей скоро ничего не останется? Теперь у нас есть она – Платформенная Вертикальная Жемчугодобывательная шахта. Сначала платформу тянут два корабля на нужное место. Потом открываются зажимы, потом шахта сама секциями опускается вниз. Потом платформу надо повернуть несколько раз, чтобы придонный конец шахты врезался в дно. Откачать почти всю воду – можно легким смерчем, можно ведрами вычерпать… но, это – долго. И все – можно спускаться вниз по веревочным лестницам проверять раковины. Работает. Мать одобрила… уже. – Веилас ободряюще подмигнул Аэрлису.
Фиритаэ воззрилась с надеждой на юного Светлого. Даже, если её сын закоренелый преступник, такой способный мальчик как Веилас, наверняка найдет оправдательные доводы. Элермэ представила себе, как дети лезут в страшную морскую шахту, и ужаснулась. Бедная Лаариэ… То, что они испытывали шахту сами, было ясно как день.
Тиалас заимел гордый вид и снисходительный взгляд, расспросил Веиласа о подробностях и под недовольное сопение Темного сделал вывод: «Неплохо». Конечно, не плохо – окупить строительство при первой же добыче.
Амалирос устал. Он всегда уставал, если кто-то, особенно Светлый, вдруг демонстрировал оригинальные способности. Пусть даже и не собственные, а – детей. О своих детях Выползень сказать пока ничего определенного не мог, кроме того, что их – сразу двое. Но эта тема уже была затерта до дыр, и его отцовская гордость страдала.
– Ну, хорошо. Я согласен выслушать доводы твоего отпрыска, Тиалас. Только это должны быть доводы, а не предположения. А недовыползень будет молчать, да братишшшка? Но, знаешь, Озерный, ты совершаешь ошибку. Конечно, таким братом гордиться дурно, но не могу не сказать – по части хитровывернутости он меня, пожалуй, превосходит. Компенсирует недостаток Силы изворотливостью. Давай Веилас, рассказывай, как попытка меня зарезать может рассматриваться отдельно от его планов, в которые я не вписывался. Озерный, чтобы тебя не разорить я больше одного тарла на твоего оправданца не поставлю. – Амалирос выложил на стол черный тарл.
Аэрлис уставился на камень, открыв рот. Его старший брат удовлетворился такой реакцией – значит новый Светлый «друг» еще не все разболтал, несмотря на продолжительную пьянку.
Тиалас поразмыслил над ситуацией и честно себе признался, что ставя на мнение сына сразу четыре камня, он таким образом компенсирует недавний позор Светлого Правящего Дома. То есть верит, что его младший сын способен не только отвратительно напиться в день совершеннолетия.
Веилас грустно посмотрел на камни и понял, что придется оправдывать доверие.
– В таком случае, Повелитель Амалирос, мне придется начать с «хитровывернутости». Я бы не рискнул предполагать, кто кого превосходит. Это всего лишь вопрос Вашего с братом взаимного недоверия…
– Точччно! – Амалирос милостиво согласился. – Я ему совершенно не доверяю.
– Я позволю себе предположить, что Вы вообще никому не доверяете.
– Неправда, юноша. Я доверяю твоему Отцу, своей Супруге и Матери, естественно.
– Мои вышитые письма, ты их читал, Сын. – Фиритаэ тоже ничего не забывала.
– Разведка по спальням и портрет «Неизвестного». – Элермэ решила, что лишнее напоминание не повредит.
– Амалирос, количество Светлых заговоров я не считал… По учету в глобальных масштабах у мен старший Сын специализируется. – Тиалас в полное доверие Темного верил, как в явление временное и вынужденное.
– А-а! Накинулись, все на меня одного. Мы, кажется, твоего сына тут слушаем, Озерный. Или ты моего брата уже усыновить собрался? Веилас, продолжай! – Амалироса такое единство в порицании раздражало и настораживало.
– Насколько я знаю, Вы, Повелитель, до определенного момента заменяли Аэрлису отца… Успешно заменяли.
– Да, да. Заменял. Вытирал его слезы в детстве, сажал себе на шею в буквальном смысле. Момент, когда он эту шею собрался перерезать был очень даже определенный. Вы даже не представляете, какой сегодня во всех отношениях памятный день…
– Представляю. Ваш брат кинулся на Вас с ножом после праздника по случаю его дня рождения. Как бы так помягче сказать… – Веилас виновато поглядел на Фиритаэ, но Мать Повелителя кивнула – «можно». – Я так же напомню, что само по себе рождение Аэрлиса случилось несколько неожиданно. То есть ввиду совершенно другого и нерадостного события. Некий заговорщик убил Вашего Отца. Пока Вы мстили… в общем, к вечеру у Вас родился брат. Э… раньше срока. – Веилас выдохнул. Самая щекотливая тема была пройдена.
– Благодарю за напоминание. – Амалирос понял, что двое юнцов, один – в восемь с лишним раз старше другого, обсудили сегодня прошлое его Правящего Дома вдоль и поперек.
– Эти два события: трагическое и преждевременное и есть главная причина. Остальное просто: Ваш брат Аэрлис, конечно, любил Вас и как брата, и как… Отца. А его идея насчет передачи власти всем Домам по очереди была связана вовсе не с тем, что он сам хотел править. Он хотел, чтобы Вы лишились власти. Что, как Вы понимаете – совершенно разные вещи.
– Неужели!? Какой добрый мальчик! И он этого добивался, даже роясь в старых выработках. Упорный как гном. И все от большой любви… Не подскажете, Веилас, а в чем она все-таки выражается? Я что-то не могу её никак рассмотреть!
– В сохранении жизни, конечно! Аэрлис считает, что если Вы будете править Темными и дальше, то Вас рано или поздно убьют как Вашего Отца.
– Хитро вывернул… я же говорил! Ну, а теперь просочетайте это благое намерение сохранить мне жизнь с желанием меня же зарезать. Только не говорите, что он хотел прикончить своего брата и Повелителя быстро, по-родственному. Облегчить кончину. Я в это не поверю – примитивно. – Амалирос перестал прохаживаться вдоль чаш с ральмами и ждал ответа: Светлый сам себя загнал в ловушку.
– Его порыв не имеет никакого отношения к заговору, как к таковому. Только – к его обсуждению. К тому же Аэрлис утверждает, что у него бы все равно ничего не вышло. Вы, Повелитель Амалирос, просто совместили все события того злосчастного дня в одно… Аэрлис мне рассказал, что Вы с братом как раз оценивали этот его «заговор». Ссора началась, когда он пытался Вам объяснить суть своей идеи.
– Точно – сто пятьдесят лет правления для каждого Дома. Редкостная дурь!
– Ну, если бы Вы сказали тогда «редкостная дурь»… Но Вы же должны помнить, что именно Вы сказали… Мне неловко напоминать… – Веилас замолчал.
Но Повелитель Темных ничего не собирался вспоминать. Он считал достаточным помнить, кто что из подданных сказал. Не хватало еще и свои слова запоминать.
– Мне что, Веилас, записывать каждое свое слово? И что же я такого ценного сказал?
– Вы назвали брата… ну, этим… которые вдруг раз и родились. Раньше срока. Но одним словом.
– Этот Выползень обозвал меня недоноском! – Аэрлис сверкал глазами и возмущенно громыхал цепью. – Хотя прекрасно знал, почему я в этот день родился. Злобное чудовищщще!
– А кто-то должен был молчать! – Старший Темный пытался точно вспомнить обзывал он брата недоноском или нет? Пожалуй, что – да.
– Сын! – Фиритаэ сверкала глазами не хуже Аэрлиса. – Зайдешь ко мне сегодня перед сном. Я тебе кое-что ссскажу.
– А если бы я… – Элермэ подозрительно прищурилась. – Ты бы моих детей… наших детей тоже так называл? Мало ли что может случиться. Страшное… И ты, ах ты, простите Фиритаэ, слизень недорезанный!
Тиалас хотел отмолчаться. Двух матерей одному Амалиросу вполне хватало. Но зато он очень «громко» смотрел.
– Ну, Озерный, не тяни, ты один не высказался, кто тут самый виновный в том, что его не дорезали! Твой взгляд означает «Ах, Создатель, как я ошибался», да?
– Нет. Я думал, с кем же это я, оказывается, пил…
– А теперь я скажу. – Повелитель Темных сложил все пять тарлов в общую кучку и хищно улыбнулся. – Убедить меня в том, что Аэрлис не довел бы свой замысел до конца, увенчайся его гневный порыв успехом, Вам не удалось. Это всего лишь версия, Веилас. То есть, то самое предположение, которых я Вам рекомендовал избегать. Вы верите в свое «бы», и это – Ваше право. Но доказать – не сможете. Даже если отделить заговор от попытки убийства. Я прав? – Амалирос победно оглядел слушателей.
– Нет. – Веилас полез в сапог и вынул стилет в изящных ножнах. – Это, конечно не нож… Но убить им можно. Предположение можно проверить. Или спор останется незаконченным….
– Тиалас… твой мелкий выползень допраздновался! Чтобы я сам дал вот этому… братишшшке острое в руки и горло подставил? Да ему уже четыреста восемьдесят пять лет как запрещено давать даже вилку! Моим указом. Да он деревянную ложку зубами заточит, чтобы меня прикончить! Вы посмотрите на него – он же только прикидывается!
– Не доказано. – Веилас стоял на своем. – Вот меня, Ваш брат тоже слегка цепью придушил. Сначала. Но я же понимаю – почему. Он не рассчитывал на согласие вместе отпраздновать. И я не обижаюсь. Аэрлис извинился. И… Отец рассказывал, что все Темные ужасссно азартны.
Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль с сомнением разглядывал всю компанию целиком и каждого по отдельности. Ждут… Могут они все быть одновременно заговорщиками или нет? Элермэ за такое предположение опять озеро выплеснет. За кого они его принимают? Азарт – азартом, но он же не сумасшедший. Сами потом страдать будут. У Матери останется один сын, да и тот – убийца. С другой стороны – если Аэрлис начнет его «резать», он, конечно, сможет выкрутиться. Точнее, колоть, если учитывать назначение оружия. Спасибо Создателю – на реакцию пока жаловаться не приходилось. Но Светлый выползеныш вполне способен предложить связать жертву…. Для чистоты эксперимента. С такого идейно-талантливого станется. Ничего себе развлечение! А он-то переживал, что выползня нет… достойного. Нашли-таки! Загнали! И они после этого Темных называют азартными. Может, сначала Тиаласу предложить собственное горло подставить? Хотя, зачем он Аэрлису нужен…
– Сссвязывать меня будем или так сссойдет?
– Можно, конечно, для полной гарантии. А то Вы сами же потом скажете, что Аэрлис побоялся… или что-то вроде этого.
– Так я и думал. Значит, Тиалас, ты одобришь эту милую затею своего сына? Вот что, мои Светлые и не очень друзья и родссственники! Мне мертвому тарлы вряд ли пригодятся. А записывать в истории Правящего Дома, что я дал себя за пять камней прикончить – не позволю. Озерный, спорим на все! Согласен? Что-то ты побледнел мой Правящий Собрат. Мать? Вам нехорошо? Дорогая Элермэ, ты в порядке? Тогда скажи «да», а не кивай молча и часто, это напоминает сильный иссспуг. Братишшшка, у тебя сегодня будет настоящий праздник. Смотри, меня все предали и даже родная Мать! Да чтоб я с вами жил после этого? Видеть вас всех не хочу. Пошли в Чашу, пусть остальные тоже порадуютссся. Осчастливлю разом!
Элермэ сломалась на полдороги вниз. Она уже не хотела проверки и предлагала поверить на слово. Фиритаэ, наоборот, верила младшему сыну. Но поспорить не успели. Наверх спешили четверо бледных до синевы Открывающих. Они нашли-таки большого выползня, но загнать, как положено сил не хватило. Зверь вырвался в боковой проход – даже до решетчатого коридора выползятни не довели. Народ, по их словам, спасался по домам, а те, кто были уже внизу, набились в Чашу. Зверь обосновался на верхней кромке, как раз там, где Амалирос обычно принимал поздравления и рассматривал тех, кто отправлялся на выработки – предателей, поставивших против него.
– Вот! У вас уже новый Повелитель появился. Выползень, нормальный – злобный и неумный… как я. Вполне подойдет.
Открывающие такой глубокий смысл фразы «Великого Мыслителя» постичь не могли. Но раз Высокие гости не возразили, то им тем более не положено встревать со своим мнением. Они пристроились позади и почувствовали себя гораздо более уверенно. Конечно, Повелитель прикончит зверя.
У зверя были собственные планы. Выползень не долго сидел на месте и пошел на новый звук и запах. Добыча шла ему навстречу.
Амалирос не был намерен размениваться на игры. Когда тварь зашипела в боковом коридоре, он просто сомкнул проход. Звук был противный. Особенно, когда стены разошлись с чавканьем. Веилас сказал «Ухх! Здорово. А зачем тогда связывать? Все равно же…». Амалирос зло зыркнул на умника и пообещал не мешать своему брату себя резать. Младший Светлый согласился поверить без клятвы. Элермэ начала всхлипывать, Фиритаэ бросилась утешать. Тиалас никак не мог подобраться к Аэрлису, которого Темный подталкивал в спину. Очень хотелось шепнуть, что он его, мерзавца малолетнего, лично прикончит, если что… Момент Светлый уже почти выбрал, когда вышли к Чаше. Шум внизу был как нельзя кстати, но Озерный так поразился невиданному зрелищу, что упустил время. Амалирос перехватил брата за другое плечо и подошел поближе к краю – полюбоваться.
Чаша была заполнена подданными. Только они не сидели, как обычно наверху, а обретались внизу, на дне. С ними был и мелкий выползень. Судя по его брюху, народ от нечего делать, кидал зверю подачки. «Подарок» опять лежал на боку и тяжело дышал. Наверное, умирал от обжорства.
Подданные увидели своего ненаглядного избавителя. Опасность миновала, и заждавшиеся праздника Темные потянулись наверх. День у них был богат на развлечения. Выползеныша покормили, от большого выползня убежали, а теперь Повелитель явился в такой странной компании – с бледным юношей. Некоторые опознали брата-заговорщика. Веселье обещало стать незабываемым.
Элермэ села рядом с Фиритаэ, уткнулась ей в плечо и заявила, что смотреть не будет. Веилас совершенно не волновался. Для начала, он был уверен, что его друг не станет резать брата. О чем вообще можно было волноваться, если Отец, Озерный Владыка отправился вниз вместе с Темными? Да и сам Повелитель обещал, конечно, что мешать не станет, но и помогать не будет.
Когда Ар Намэль вышел на то место, где недавно заседал большой выползень, и объявил о предстоящем мероприятии, Темные сначала затихли, не веря своим ушам. А потом загомонили. Ничего себе – проверка на верность! А кто их потом будет спасать от Страшных и неизвестных Сил, если их Повелителю сейчас горло порежут? Особо впечатлительные кричали с мест, требуя немедленно отменить праздник и сопутствующее непотребство. Средней Силы Открывающий Аэрлис как Правитель никому не был нужен.
Внизу Тиалас пытался некрепко связать Амалиросу руки за спиной. Темный ругался, обзывал Светлого мокрицей и требовал соблюдения условий обещания. Крики подданных были великолепно слышны, так же как и завершение речи Ар Намэля, которую он произнес голосом приговоренного к смерти. Аэрлису, указом Повелителя, заранее прощалось, его же – Повелителя, убийство.
– Это тебе, братишшшка, чтобы ты не боялссся меня прикончить. Слышишь, как они меня любят? Как убьёшь, сразу беги, а то вдруг у кого-нибудь тоже порыв от расстройства случится.
Аэрлис стоял, прислонившись к стене, и рассматривал стилет. На многообещающие взгляды Светлого он не реагировал. Праздник, действительно, получился замечательный – выпил с интересным собеседником, нагулялся в свое удовольствие, даже наверх сводили. В озере, опять-таки искупали. Но такого счастья, как связанный старший брат, он не ожидал. Младший Арк Каэль рассчитывал, что спор все-таки останется незаконченным. Поэтому прикидывал, на что именно надеется Амалирос. В самоубийственные намерения он не верил. Но удовольствия много не бывает. Хотелось еще.
– Обязательно убегу. – Аэрлис нехорошо оскалился и подмигнул Тиаласу. – Я здесь все переходы знаю, Озерный Владыка. Вы бы попрощалисссь, что ли?
Тиалас подумал, что дело зашло слишком далеко, и решил, что острый предмет он у этого «мальчика» отберет раньше, чем тот успеет им воспользоваться. И плевать на обещания. Он, лично, никому ничего не обещал.
Амалирос вышел в центр Чаши. Следом появился Озерный Владыка, который вел Аэрлиса. Четвертым в круге был спящий выползеныш. Мелкая тварь свистела во сне. Эти звуки могли бы придать еще более зловещий оттенок происходящему. Мешал только размер зверя и нелепый вид брюхатой тушки с тряпками на шее.
Тиалас, получивший ключ от оков, подтолкнул Аэрлиса к выползенышу.
– Поставь на него ногу, не кланяться же тебе! Ну, смотри…
– Светлый, не пугай братишшшку! И не смей вмешиватьссся! Поздновато очнулссся, Светлая водоросссль! – Амалирос впервые в жизни обиделся. Но по-крупному – на всех. До этого дня он только злился.
Аэрлис потряс свободной ногой и даже попрыгал на месте – первый раз за столько лет без цепного звона. Радоваться, так радоваться. Он обошел Амалироса один раз, второй и уже пошел на третий круг, когда пол под ногами качнулся.
– Наслаждаешься? – Амалирос раскачивал пол Чаши и подталкивал Аэрлиса ближе к себе. – Растягиваешь удовольствие? Может тебя обозвать, а? Недоноском? – Пол еще раз качнуло, и младший Темный налетел на старшего.
Элермэ без конца спрашивала Фиритаэ: «Все или не все?». Мать Повелителя рассказывала, что она видит. Её старший Сын развлекается, трясет пол, младший получает удовольствие и треплет ему нервы. То есть, все – нормально.
Аэрлис не собирался лишать подданных брата затяжного полноценного зрелища. Его, действительно, избаловали в детстве. Нервы он мотать любил и умел лучше, чем Амалирос убивать выползней. Поэтому после незапланированного столкновения, Аэрлис взял стилет в зубы и занялся волосами. Заплел косу, одну, на Светлый манер, и объяснил:
– А то волосы в глаза лезут – видно плохо… куда лучше убивать… Ты, братишшшка, куда предпочитаешь? – Младший опять принялся ходить кругами, оглядывая Повелителя, как тушу, готовую к разделке. Совсем долго он так играть не собирался – Выползень может озвереть и попытаться загрызть зубами, если руки связаны.
– Во! Сюда хочешшшь? – Аэрлис медленно подносил стилет к шее. Пол качнулся еще раз и тишину разорвал дикий крик.
– А-а-а! – Орал Тиалас, позабыв про высоту положения Озерных Владык и всякие приличия.
Приличия отменялись по той простой причине, что мелкий выползеныш, подарок обожравшийся, отреагировал на запах и движение воздуха, как и положено выползням. Тиалас совсем забыл про животное позади него, когда решил метнуться и отнять у Аэрлиса стилет. Тварь оторвала голову от пола и вцепилась в то, что оказалось почти у самого её носа. Если бы эта вредная выползанка чуть-чуть промахнулась, то Темные могли бы сказать, что она вцепилась Владыке Тиаласу в ляжку. Но тварь не промахнулась.
Тиалас извернулся, завел руки назад, вцепился в морду зверю и не давал ему окончательно сомкнуть зубы. Темные бесновались от счастья. Их Повелитель Амалирос поднял пол, зажал камнем хвост выползня, и Озерный Владыка оказался «на якоре».
Веилас схватился за голову – Отца уже начали есть. Элермэ причитала «Какой ужас! Какой кошмар!» Фиритаэ велела обоим немедленно взять себя в руки или закрыть глаза – раз уж помочь ничем не могут. Светлая последовала мудрому Темному совету, а Веилас расслышал только «помочь» и побежал к спуску в Чашу.
Аэрлис пытался разжать челюсти твари, просунув внутрь стилет. Он колол выползанку в нёбо. Она шипела и пускала кровавую слюну. Светлый Владыка старался ухватить зверя поудобнее. Вокруг метался Амалирос со связанными руками и давал указания.
– Тиалас, держи пасть, только не дергайся! Ты, косорукий, не прикончи её, сдохнет – челюсти заклинит. Стилет не сломай. Осторожнее! Озерный, напрягись! Ты, неумный, разрежь мне веревки! Брось выползня, он все равно ничего не чувствует!
Аэрлис поскользнулся на кровавой слюне, упал, порезал брату штаны, перепилил веревки и попытался оседлать выползанку. Зажатая тварь, не имея возможности двигаться, мучилась стиснутым брюхом и мотала головой. Тиаласу приходилось мотаться вместе с ней. Орать он уже перестал и с запозданием понял, что разжать челюсти этой твари труднее, чем удержать её за хвост. Пальцы онемели. Он даже не почувствовал, удалось ли Амалиросу тоже куда-нибудь подсунуть руки. Только когда хватка зверя ослабла и послышался хруст, Озерный Владыка приложил и свои силы к собственному спасению. Зубы выползня отвратительно больно покидали его истерзанную плоть. Бессердечные Темные рукоплескали. Тиалас зарычал и отомстил. Ничего, что после заморозки заговорщиков пол Чаши пять дней сочился водой, а подданные Амалироса затыкали проделанное им, Светлым, отверстие в полуобморочном состоянии. Пусть еще потрудятся. Озерный Владыка от души умыл Темных и получил удар головой в спину от Амалироса.
– Ты что, ненормальный!? Аэрлис, вылезай на выползня! Уползай с пола!
Зубы вышли наружу окончательно. Тиалас с облегчением выдохнул и развернулся, желая лично прибить виновного в неэстетичных страданиях. Но Амалирос, безо всякой сентиментальности, уже свернул выползанке шею.
– Вот, тварь! Столько времени спокойно просидела! – Темный перешел от обидчивости к озлобленности.
Аэрлис второй раз за день был перекинут через плечо. Только на сей раз, причина почти полной бессознательности была не в багрянке, а в той воде, которая плескалась на полу Чаши. Озерный Владыка совсем забыл, что Младший Темный не обладал устойчивостью Старшего к Светлой Силе. Амалирос опять злился, но к счастью, в своей обычной манере. Он ухватил Тиаласа за руку, забросил её себе на шею и скомандовал:
– Прыгай давай, цапля одноногая! Ты, какой половиной своей головы думал, когда Силой пользовался? Укушенной? Или у меня по десятку запасссных братьев в каждом углу валяется?
Повелитель тащил на себе двух раненых вверх по лестнице и шипел. Тиалас мужественно не стонал и извинялся сквозь зубы. Добивать заморенного выработками Аэрлиса он ни в коем случае не собирался. Он только хотел отобрать оружие. Из чего Темный сделал типичный вывод: «Сам виноват, нечего было вмешиваться и у выползня перед носом разгуливать. Ни к каким выползням нельзя поворачиваться спиной!»
Веилас отпихнул Ар Намэля и взвалил на себя Отца. Амалирос нашептал секретарю в ухо то, что считал нужным и Тиалас имел счастье узнать, почему его Светлая Персона так пострадала сзади.
Когда процессия хромых и окровавленных, а так же бесчувственных и безвинно пострадавших поднялась к верхней части Чаши, Ар Намэль вдохновенно и с подвыванием врал. Получалось хорошо – секретарь нисколько не сомневался, что он сообщает подданным Повелителя чистую правду. И про то, как неведомые Силы завладели выползнем, успокоив и усыпив его, и про то, как они затаились, выжидая, и напали на Светлого Владыку. Эти хорошо осведомленные подлые Силы знали, кого кусать – того, кто будет всех защищать, когда они убьют Повелителя Амалироса. «Но Светлый Владыка не дремал…» Аэрлис очнулся и прошептал:
– Конечно, разве когда дремлют, так орут?
Амалирос встряхнул брата и прошипел:
– Сейчас сам пойдешь! Не лезь в государственные дела, недовыползень!
– Сам не смогу… пока. А этот твой запевала будет врать, как здорово тебе эти… Силы штаны сзади распороли? – Аэрлис как раз смотрел на результат своего неудачного падения.
Амалирос ощупал себя сзади свободной рукой. Придерживать и брата и край прорехи было не слишком удобно. А когда пошли выше по общим лестницам – тем более. Пришлось просить Элермэ прикрывать «войско с тыла».
В Верхних Чертогах полным ходом шло переселение. Амалирос распорядился считать спальней одну из новых детских. Предыдущее помещение ему разонравилось. Элермэ считала, что это – лазарет, Повелитель утверждал что – проходной двор. Тиалас из «проходного двора» громко просил всех замолчать. Он не мог сосредоточиться. Предыдущая рассеянность с зеленым синяком была еще свежа в памяти.
Пока картины гениального Нальиса торжественно занимали место на новых стенах, Амалирос решал, как быть дальше с праздником и Аэрлисом. Младший Темный пока отлеживался в том же лазарете, рядом со Светлым Владыкой, затих и не мешал. Веилас нервно мотался под дверью. Похоже, что гидра… Лаариэ и детей научила чувствовать себя без вины виноватыми.
Элермэ пыталась выяснить у Фиритаэ, чем лечат такое Светлое водное отравление. Чем она собиралась лечить Озерного Владыку, Амалирос не сомневался – только морщился. Фиритаэ никогда с такими проблемами не сталкивалась и ожидала совета от Старшего Сына.
