Текст книги "Три дороги на двоих (СИ)"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 55 страниц)

Ну а куда денутся? Найдут, разумеется. Может, и не так быстро, как хотелось бы, но мы всегда доводим начатое до конца. Даже в непредвиденных случаях максимум, что можем себе позволить, – временно отступить, выждать, найти обходные пути, бреши, собрать больше информации, сделать ещё одну попытку... Всё, ради достижения цели.

Возможно, со стороны такая позиция и кажется максималистской, но в нашем случае и в условиях, при которых нам приходится существовать, это единственный разумный вариант поведения. Стремление выжить вынуждает нас вдумчивее подходить к самой категории «жизнь», брать от неё всё то, что она может дать, а иногда даже требовать большего.

Да, мы можем жить вечно. У нас нет старости в любых телах. Но это не исключает нашей смертности от иных причин. И наша задача – уменьшить её вероятность, а ещё лучше – убрать совсем!

Кстати, о «причинах».

«Слушай, Ратнал, – наблюдаю, как братик целеустремлённо карабкается вверх по склону с отрицательным уклоном, забывая крепить страховочные крюки. Хотя не удивлюсь, если делает он это намеренно, чтобы не облегчать мне задачу пройти следом. – Это же самоубийство! Может, хватит уже делать из меня супербойца? Я не выйду на эту трассу, даже, если ты на собственном примере докажешь мне, что её реально пройти».

«Нет, ну ты издеваешься? – мысленно пыхтит в ответ мой тренер. – Сколько можно повторять тебе одно и тоже? Тело нужно тренировать!»

«Тренировать? Согласен. – Я внимательно слежу за его пальцами, которым едва хватает места, чтобы зацепиться за сколы в камнях. – Но не пытаться угробить! Мне достаточно стандартной физической нагрузки. Зачем такие перегибы?»

«Затем, чтобы ты перестал дёргаться и отвлёкся, наконец, – наставительно замечает блондин, подтягиваясь на руках, и рывком перекидывает тело через козырёк, чтобы вылезти на горизонтальную площадку наверху. – От того, что ты сейчас будешь торчать под окнами соответствующего учреждения, ничего не изменится. Родит она нормально! Алина обещала, что ни на шаг от неё не отойдёт. Ну-ка, лезь давай! Хватит со мной спорить!»

Смиряясь с его логикой, я иду на штурм, вернее, покорение вершины. В этом Ратнал прав. Мне сейчас жизненно необходимо заставить мозг отвлечься и перестать концентрироваться на происходящем буквально в полукилометре от этого искусственного скалодрома.

Нет. Я не хотел, чтобы это случилось на Земле. Мне было бы намного спокойнее, если бы ребёнок появился на корабле или Превентире, но...

«За руками следи! – предупреждает резкий окрик. – И ноги устойчивее ставь!»

Выправляю позицию, закрепляя страховочный трос.

Так что там с «но»? А! Если вначале беременности Вероника спокойно переносила своё невольное заточение и одиночество на «Треоне», то через пару месяцев вынудила меня согласиться на то, чтобы на корабль вернулась Алина. А уже на последнем месяце категорично заявила, что рожать будет на Земле. И никакие уговоры, споры, ничего не смогло переубедить супругу, ставшую весьма раздражительной и окончательно потерявшей психологическое спокойствие.

«Левее!» – всё так же отрывисто звучит команда.

Осматриваю выступ. Ну да, там зазоров не в пример больше. Хотя цепляться всё равно трудно. Не менее трудно, чем выдерживать те потоки слёз, которыми меня награждали в ответ на мои разумные доводы. И я уступил. Понимая, что решение не является оптимальным, всё же согласился. И теперь остаётся надеяться, что не пожалею.

– Ну вот! Видишь, как всё просто! – удовлетворённо замечает брат, когда я поднимаюсь на ноги рядом с ним. Вижу, как искрятся смехом хитро прищуренные зелёные глаза, а рука прячет в карман мобильный. – Кстати, могу тебя поздравить. Мальчик, вес три шестьсот, пятьдесят четыре сантиметра, здоровый, родился нормально, минуты три назад, проблем не было. Вот теперь можешь бежать к своей ненаглядной. Папаша!

ГЛАВА 3

Поиск истины

Вероника

Как я ругаю себя за то, что иногда бываю излишне любопытна. Чаще всего это совершенно безобидное занятие, но в редких случаях узнаёшь то, о чём лучше было бы не знать.

– Ой, какие мы сладкие! Да какие мы толстенькие! И какой у нас маленький носик! А чьи такие синие глазки? А кто это так улыбается?

Мне остаётся только потрясённо закатывать глаза к потолку. Допускать мою маму к ребёнку – гиблое дело. Сразу идёт в ход полный комплект обнимашек, поцелуйчиков, посюсюкиваний и прочих сентиментальностей. Папа, тот реагирует спокойнее, по-мужски. Как и сам Борис, впрочем. А ведь ему и подавно в новинку то, с чем пришлось столкнуться.

Первое время старк никак не мог взять в толк, что с этим маленьким комочком делать. И так было смешно на них смотреть! Двухметровый детина, с непередаваемо растерянной физиономией, и брыкающийся, покрасневший от слёз малёк на его руках! Ну кто тут останется равнодушным?

Недели через две в отношениях этих двоих обнаружился прогресс. Ребёнок перестал бунтовать и начал реагировать иначе. Мне даже стало казаться, что его не столь радует моё присутствие, сколь наличие в непосредственном доступе рук отца. Борис тоже успокоился и уже весьма уверенно таскал своё чадо по дому. Но сюсюканий не разводил, всё очень даже серьёзно и по-деловому. И разговоры, как со взрослым.

Не знаю уж, насколько это правильно, но теперь мелкий другие интонации на дух не переносит. И если я ещё терплю, то он...

– У-а-а-а! – предсказуемо возмущается отпрыск на очередное «у-тю-тю», взрываясь потоками слёз и крика.

– У него, наверное, животик болит, – немедленно пугается и принимается квохтать моя родительница. – А может, он у тебя голодный? Кормишь нормально? Молоко-то есть?

– Даже больше, чем нужно. Он перед вашим приходом налопался так, что удивительно, как ещё из ушей не полилось! – успокаиваю её, наблюдая, как Борис подхватывает ребёнка и уносит к окну.

Душераздирающие вопли тем временем затихают. Месячная кроха начинает с неуёмным любопытством и настойчивостью отдирать занавески от карниза. Сил не хватает, конечно, но захват о-го-го!

– Так у тебя ничего не получится, – с сочувствием в голосе комментирует его действия муж.

Мальчишка немедленно прекращает свою разрушительную деятельность, рассматривая окружающее его пространство огромными синими глазищами. Немного подумав, решает, что папа, наверное, прав, и хмурится, явно начиная прикидывать – какое найти альтернативное занятие?

Приходится соскрестись с дивана и выдать буяну погремушку. Которая немедленно и бесцеремонно летит на пол. Ладно. Попробуем снова. Опять?

– Денис! – теперь уже возмущаюсь я. – Ах ты маленький шалопай! Бросишь ещё раз – больше игрушек не получишь!

Замахнувшаяся в очередной раз ручка замирает в нерешительности. Взгляд тут же перемещается на лицо Бориса, который пожимает плечами:

– Мама не шутит.

В синих очах появляется беспокойство. Теперь погремушка стиснута обеими ручками и спрятана подальше от моих глаз.

– Он у вас какой-то неправильный, – выносит вердикт новоявленная бабушка. – Замечательно, конечно, что быстро развивается, но... – она хмурится и заканчивает полушёпотом, чтобы мужская половина нашего семейства осталась не в курсе: – Ты бы к врачу на обследование его свозила. Мало ли что.

– Да, конечно, – с самым серьёзным видом обещаю то, чего не сделаю никогда. – Мам, пап, пойдёмте-ка пить чай, – зову родителей в столовую, справедливо полагая, что дальше мои мужчины прекрасно обойдутся и без меня.

В конце концов, у Дейва (а для тех, кто живёт на земле, – Дениса) сегодня праздник – месяц с момента рождения, так что положено отмечать. Да и поговорить нам есть о чём.

– Вероника, – неторопливо дегустируя торт, начинает разговор отец. – Ты подумай хорошенько. Разве можно такого маленького ребёнка брать в такую длительную поездку? Да и условия на корабле не самые лучшие, я-то знаю! Не нужно рисковать. Оставь его с нами. А ещё лучше сама оставайся. Не хочешь жить в этом доме, перебирайся к нам, твоя комната не занята. Зачем Борис тащит вас с собой? Не понимаю!

– Нет, пап. – Подперев голову рукой, я рассматриваю своих родителей. – Мы уже решили, вещи собрали. Я не хочу оставаться. Мне на «Тритоне» нравится, а Денис... Я думаю, ему тоже будет комфортно. К тому же с нами едет Алина, так что я не одна такая, – стараюсь улыбнуться.

Честно говоря, лететь на «Треон» (ещё раз – для родителей «Тритон») мне не хочется. Там невообразимо скучно. Нет, если работать, как это было на Превентире или на корабле, когда Лоет изучал на мне эманации, то очень даже весело. А вот ежели сидеть целыми днями в своём отсеке, довольствуясь краткими прогулками в оранжерею, болтовнёй с Алей, терзанием вильюрера на предмет «чего бы интересненькое найти» и краткими встречами с собственным мужем, который занят так, что иногда и на ночь не появляется, то приятного мало.

Вот только если Борис согласился с моими доводами и разрешил родить ребёнка и первый месяц пожить на Земле, то насчёт дальнейших планов был непримиримо категоричен. На корабль. И точка.

– Когда вернётесь-то? – Мама вертит в пальцах шоколадную конфету в яркой обёртке. Видимо, решает, стоит ли рисковать и портить фигуру лишними калориями или нет.

– Полгода точно, а дальше... – Я пожимаю плечами. – Как получится. У Бориса какой-то очень длительный фрахт намечается.

Расстроенная родительница всё же возвращает сладкий соблазн обратно в коробку.

– Звонить не забывай, – напоминает отец. – Или хотя бы писать, если интернет будет.

Будет, конечно, куда он денется. На корабле много чего есть. Однако же, уверена, предкам нужно сказать другое. То, что интернет зависает, почтовик глючит, а связь вообще бывает эпизодически. По крайней мере, отсутствие сообщений в этом случае они воспримут спокойнее.

Провожаю грустных родителей до двери, любуюсь на прощальные у-тю-тю-шки. Всё-таки мама никак не хочет принять наш стиль общения.

Дождавшись, когда дверь за родственниками закроется, муж забирает у меня хныкающего ребёнка.

– Хватит капризничать, Дейван, – совершенно серьёзно просит, утаскивая того в комнату. – Тебе пора спать.

– Борис, – ласково зову, топая следом. – Как ты это делаешь?

– Что? – Муж кидает на меня взгляд через плечо, укладывая моментально успокоившегося малька.

– Ты знаешь, – не сдаюсь я, наблюдая за его вознёй с сыном.

Подтверждая мои слова, ребёнок послушно закрывает глаза и отключается.

– Да ничего я не делаю. – Скрытная зараза мягко подталкивает меня на выход.

– Борис-с-с, – демонстративно-угрожающе шиплю. – Колись давай! Я не слепая!

– Просто я общаюсь с ним иначе. – Он улыбается, плотнее закрывая дверь.

– Телепатически? – мысленно хлопаю себя ладонью по лбу. Могла бы и раньше догадаться!

– Слова он ещё не воспринимает, – поясняет старк, – но образы, да. На них реагирует адекватно. И сам передаёт, кстати. Пройдёт ещё немного времени, он научится этим управлять, и ты тоже будешь его слышать и понимать. Уверен, что Дейв тебя заставит.

– И ты молчал? – моему возмущению нет предела. – Ах ты...! – Я шутливо замахиваюсь.

– Ладно, ладно, – теперь уже наигранно пугается мужчина. И тут же меняет тип поведения. Рванув меня за руку, припечатывает к стене своим телом. – Ты что-то ещё хочешь узнать? – вкрадчиво-бархатным голосом интересуется. Скользит ладонями, очерчивая контуры тела, и выдыхает: – А может, хватит уже разговоров?

И даже ответить на свой вопрос не даёт, заставляя забыть обо всём, кроме того, что он рядом.

***

Не проходит и пары месяцев, как я получаю шанс убедиться в том, что Борис был прав, предупреждая меня о потенциале способностей Дейва.

Совершенно ни о чём не подозревая, работаю за вильюрером и неожиданно опознаю перед собой его любимую игрушку. Оглядываюсь в недоумении, потому что не могу понять, как она смогла переместиться из ящика ко мне на стол, и обнаруживаю ту спокойно лежащей на привычном месте. А призрачный фантом моментально исчезает. Правда, стоит мне вернуться к работе, как появляется снова.

Успокаивается несносный ребёнок, только когда я встаю и приношу требуемое ему в кроватку.

Вот ведь мелкий манипулятор!

И самое обидное, что в дальнейшем он начинает этим бессовестно пользоваться! Пока его телепатические опыты ограничиваются игрушками и едой, я терплю. Но уже к шести месяцам он начинает эксперименты со звуками, и тут я не выдерживаю. Потому что если, воспринимая образы, я хоть понимаю, что конкретно ему нужно, то гуление ставит меня в тупик.

А Дейв сердится, упорно добиваясь от меня каких-то действий.

– Борис! – мне остаётся только умоляюще сложить ручки на груди, когда муж наконец появляется в нашем гнёздышке. – Я не понимаю, чего он хочет! И у меня сил нет постоянно слышать это у себя в голове! Сделай что-нибудь!

– Попробую, – бросив сердитый взгляд в сторону отпрыска, обещает муж. – А ты пока к Алине сходи. – И бесцеремонно выпроваживает меня за дверь.

Я даже несколько пугаюсь, мало ли как он начнёт «пробовать». Правда, когда возвращаюсь, всё выглядит вполне тихо и мирно. Борис просто расслабленно валяется на диване, а ребёнок сосредоточенно ловит что-то виртуальное в манеже.

Не знаю, что конкретно произошло за время моего отсутствия, но с тех пор телепатические «наезды» прекратились. И только когда Дейван начал говорить, возобновились, но теперь в иной форме, речевой, и исключительно в ситуациях, когда в этом действительно была реальная необходимость. Да и вообще проблем с ним стало меньше. Он перестал требовать к себе постоянного внимания, хотя вот тут причина вовсе и не в нём, а в том, что и Борис, и Роман плотненько взялись за его воспитание, утаскивая подросшего мальчишку с собой. Настолько часто, что вскоре я стала видеть его так же редко, как и мужа. Так что жизнь моя постепенно вновь превратилась в весьма однообразную. Исключения составляли разве что эпизодические «выдёргивания» моего ценного в плане эманаций тела в лабораторию Лоета, который зачем-то снова обосновался на корабле.

Зато его эксперименты стали несколько интереснее. Поняв принцип скачков энергии, техник решил докопаться до причин, по которым я могу их вызывать. Ну, по крайней мере, это он мне так свою мотивацию объяснил. А что у него в голове на самом деле... Кто ж знает?

В общем, перепробовав уйму малопонятных мне приспособлений и вариантов их применения, в один «прекрасный» момент он запихнул меня в симулятор.

– Лоет, – смеюсь я, поняв, что именно он хочет испытать. – Тебе техники не жалко? Сгорит твой психотрон, – предупреждаю честно, потому как прекрасно помню, чем закончилось моё одно-единственное пребывание в виртуальном мире.

– А я настройки изменил, – парирует экспериментатор. – И конфигурации энергетических потоков. Так что ты не переживай. Твоя задача – эманировать ту энергию, которая вокруг. Ясно?

– Нет, не ясно. – Заглядываю внутрь совершенно пустого помещения и уточняю: – В каком направлении?

– А всё равно, – отмахивается, увлечённо перебирая параметры на панели управления. – Без разницы. Можешь в обоих. Да как получится.

Вот теперь ясно.

С откровенным любопытством жду, пока закроется вход и станет темно. Ну-с, представим что-нибудь малоприятное. Я же испугаться должна. Или разозлиться. Очень трудно самой концентрироваться на нужных ощущениях, без каких-либо дополнительных внешних стимулов, а тут такая возможность – целый симулятор! Воображай, сколько хочешь!

Так. Что у нас самое пугающее? Амиоты. Правда, я их ни разу не видела. Вот незадача.

Однако прибор, по всей вероятности, что-то такое углядел в моём сознании, потому что передо мной вдруг мелькает молния, разрезавшая пространство на две части и осветившая меня призрачным голубоватым светом. По барабанным перепонкам ударяет рокочущий грохот. И да, я начинаю паниковать. А кто на моём месте остался бы спокойным?! Отскакиваю в сторону, лихорадочно соображая – это моё воображение нарисовало или что-то случилось там, за стенками психотрона?

Следом за первым разрядом, следует второй, третий... Я уже окончательно сбиваюсь со счёта, потому что огненные змеи нескончаемым потоком бьют в одно и то же место на полу, формируя светящийся столб. Громовые отзвуки сливаются в единый оглушающий, осязаемо вибрирующий гул.

Привыкнув к ослепляющим вспышкам и убедив себя в том, что в реальности такого быть не может, я шагаю к эпицентру этой своеобразной «грозы» и дотягиваюсь рукой до яростно пылающего потока. Касание пальцев, и...

Последовавший взрыв отбрасывает меня метров на десять. К счастью, сознания я не теряю. Встряхиваю головой, чтобы прийти в себя, и понимаю, что тела совсем не ощущаю, словно нет его. Зато есть что-то окутывающее меня, вернее, моё сознание, будто облако, позволившее медленно подняться и повернуться, меняя направление взгляда.

Зачарованно наблюдаю за разворачивающейся передо мной картиной.

Молний уже нет. Всё пространство вокруг теперь заполнено пульсирующим светом, текучим, как река, чуть искрящимся, с лёгким красно-фиолетовым отливом. Будто маленькие язычки пламени, в этом потоке возникают и растут спонтанные завихрения, а через несколько секунд опадают, бесследно растворяясь в буйстве холодного огня.

Звенящая тишина постепенно наполняется льющимися со всех сторон нотами. Короткими, долгими, мелодичными, резкими. Разными, но едиными.

– Иника! – нежный и тихий звук оттеняет эту потрясающую симфонию ещё одним невообразимым аккордом, отозвавшимся ноткой сожаления в моей душе, словно я слышу что-то давно забытое.

Едва ощутимым усилием воли оборачиваюсь, чтобы зафиксировать источник звука, и замечаю призрачный сгусток, похожий на облако с эфемерными контурами, складывающимися в совершенно нереальный, но почему-то невероятно знакомый образ. Помню, что знакомый, но...

Вглядываюсь в ускользающие черты, стараясь вспомнить, приблизиться, соприкоснуться с этой призрачной сущностью, и не успеваю. Что-то весьма ощутимое с неимоверным упорством принимается оттягивать меня назад. Вокруг начинает темнеть, звуки глохнуть. Бурная река энергий моментально теряет свою яркость и уже не выглядит столь неукротимой, как прежде. Тускнеет и пропадает в небытие. Как и тот, к кому я стремилась.

– Нет! – в отражённом эхе слышна боль. – Не уходи! Снова!

И уже на самой границе восприятия:

– Я найду тебя!

***

Темно. Тихо. Тело неприятно ломит, мышцы болят. И не могу понять, это что сейчас было? Явь? Иллюзия?

– Ты как? – В открывшийся проём заглядывает рыжая физиономия. – Ух, что там происходило! Такой мощной эманации я ещё не видел. Даже испугался, что не смогу перекрыть поток и остановить процесс! Едва справился.

Выползаю в лабораторию, щурясь от непривычно резкого света, бьющего в глаза. Тот, который я видела в симуляторе, был совсем другим. Живым, мягким, ласкающим.

– Что-нибудь удалось зафиксировать? – голос звучит неприятно, словно я скриплю, как давно не смазанная дверь. А вроде говорю, как обычно.

– Какая ты шустрая, – не менее противно смеётся старк. – Теперь записи разбирать нужно. Анализировать, сравнивать, подгонять под уже известные факты. Если будет что-то интересное, я сообщу. Иди. – Он кивает мне на выход.

Медленно шагаю по коридору, досадуя на неуклюжесть движений и неприятную именно сейчас силу тяжести. И только у самого входа в наш отсек до меня доходит, что могло произойти в психотроне. Очень похоже на то, что я смогла открыть канал между двумя мирами. Того пространства, где могут жить амиоты, и нашего, материального. Отсюда и такие трансформации моего восприятия.

Но с другой стороны, кто поручится за то, что произошедшее не плод моего буйного воображения?

Узнать бы, как выглядят эти самые «амиоты», можно было бы сравнить с тем образом, который сформировался передо мной!

Вечером, уютно устроившись на широком мужском плече, воплощаю идею устроить допрос с пристрастием в жизнь.

– Борис... – Ласково проглаживая рельеф мышц на груди, захожу издалека: – А как получилось, что амиоты стали вашими врагами?

– Вероника! – предсказуемо недовольно шипит муж. – Я выспаться хотел, а не читать тебе лекции. И уж тем более не хочу обсуждать их!

– Ну пожа-а-а-алуйста, – тяну просительно, не поддаваясь и делая вид, что не замечаю сердитых интонаций.

С минуту старк молчит. Не то соображает, как от меня и моего любопытства отделаться, не то решает с чего начать.

– Мы никогда не были друзьями, – второе моё предположение оказалось верным и Борис начинает говорить. – Да и врагами, в прямом смысле этого слова, нас назвать трудно. Просто так сложились обстоятельства, что мы и они оказались одновременно в одной точке нашего пространства, и это спровоцировало их нападение.

– Но как же так получилось? Почему они повели себя агрессивно? – Представляю ужасающую картинку, и меня нервно передёргивает.

– Это долгая и страшная история, Вероника, – решительно пресекаются попытки прощупать неприятную тему. – Я не хочу вспоминать.

Ладно. Не хочет говорить об этом – не надо. У меня много других источников информации. Лоет, например. С этим старком у нас уже давно вполне дружеские отношения, так что он, скорее всего, молчать не будет. Да и других вопросов, предостаточно.

– А вы не пытались с ними договориться? – меняю направление беседы, подталкивая мужа к продолжению.

– Договориться? – мужской голос хрипло смеётся. – Как? У нас не получается связаться с ними, на наши сигналы они не отвечают. Мы не в состоянии даже подойти к ним на расстояние визуального контакта. Вернее, – раздаётся горький смешок, – подойти-то можно, только все у кого это получалось, теперь мертвы.

– Значит, – делаю логический вывод, – ты их даже никогда не видел?

– Видел, – интонации приобретают стальной оттенок. – Однажды. И это едва не убило меня.

– И как они выглядят? – замираю во внимании.

– В своём нормальном облике – почти никак. Едва заметные бледно-фиолетовые сгустки. – Я чувствую, как дёргается плечо под моей головой. – Это же энергетические поля, у них нет формы. А когда материализуются, могут имитировать кого угодно. Любой биологический объект. Умеют даже создавать небольшие предметы, функционирующие под их контролем

Ничего не понимаю. Я видела что-то весьма чёткое и осязаемое, но никак не «поле» и уж точно не материальный объект. Получается, что я ошибаюсь в своих выводах?

Ну и слава богу. Даже облегчение чувствую от того, что проявившийся нереальный образ, не враг номер один. Потому что те ощущения, которые возникали у меня в ответ на его присутствие, были отнюдь не негативными. Скорее даже наоборот. Мне казалось, что я знаю его всю жизнь и хотелось, безумно хотелось вспомнить. А ещё непреодолимо тянуло окунуться в эти притягивающие контуры.

Хм... Что за дикое желание? И кто же это был?

Он звал меня. Другим именем, но нежно и невероятно ласково. И боялся меня потерять. Почему? Возможно, он тоже ошибся, как и я?

***

На следующий день продолжаю самосовершенствование в профессии дознавателя.

Услышав вопрос, Лоет сначала хлопает глазами, явно не понимая – зачем мне это нужно, а потом просто кивает на кресло рядом со своим столом.

– Есть, вернее, была такая планета – Раминар, – принимается вводить меня в курс дел, одновременно изучая что-то в своём вильюрере. – Весьма занимательная планета. Там росли кристаллы – реаты, которые при определённом воздействии вызывали эманации, правда, совершенно неуправляемые и только в одном направлении, которое у каждого кристалла своё.

На несколько секунд техник замолкает, сосредотачиваясь на чём-то другом.

– Ну так вот, – возвращается к разговору. – Изучали мы их, старались разобраться в том, почему и как работают... Поняли, что большинство кристаллов затягивают ментальную энергию в себя, а не в подпространство, а потом отдают обратно. И ими можно пользоваться, чтобы переносить ментальную проекцию личности в другое тело, ну ты в курсе... – Он вяло отмахивается. – Начали собирать реаты, ведь они открыли перед нами уникальную возможность – жить вечно. Да-а-а... – Лоет мечтательно смотрит в потолок. – Ну, если не вечно, то, по крайней мере, очень долго. А потом случайно разбили несколько разных реатов одновременно, – он взъерошивает пальцами и без того непричёсанную шевелюру, – и спровоцировали искажение в нашем пространстве, которое соединилось с подпространством. Вот тогда мы и столкнулись с амиотами. Жителями того мира, которые рванули в наш через этот своеобразный портал.

– Вы сами открыли им путь в нашу Вселенную? – ахаю непроизвольно.

– Не во Вселенную, а в физический мир, – наставительно поправляет меня Лоет и философски замечает: – Никто не застрахован от случайностей, Вероника. Мы допустили ошибку, просчёт, и мы же сейчас за неё и расплачиваемся.

– Не только вы, – напоминаю, – но и другие миры.

– Да, и другие, – соглашается, пожимая плечами непробиваемый субъект. – Но мы делаем всё, чтобы исправить то, что натворили. Ставим защиту, возможно, что и уничтожим этих тварей, если у нас получится создать оружие.

– А портал? – задумываюсь о превратностях жизненного пути.

– Он до сих пор открыт. Но как заставить его захлопнуться, у меня даже идей нет. Мы сначала думали, что если разрушить Раминар, соединение исчезнет само собой, но и это не помогло, наоборот, пролом разросся до гигантских размеров.

– Вы уничтожили целую планету? – Я хлопаю глазами, едва не сверзаясь с кресла от удивления.

– На ней не было никого живого, только кристаллы – успокаивает меня Лоет, сообразив, что чувство сострадания готово возмутиться и высказать всё, что я думаю по поводу подобных поступков. – А у капитана не оставалось выбора.

– У кого? – слух цепляется за последнюю фразу. Мне как-то казалось, что «мы», о которых говорит техник – это чисто абстрактное «старки».

– Басан был капитаном в той экспедиции, – не заметив моей реакции, спокойно поясняет Лоет. – Он первый с амиотами и столкнулся. ⁴