Текст книги "Три дороги на двоих (СИ)"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 55 страниц)

– Боишься, что не успеешь? – улыбаюсь задумчиво.

– Не в том проблема! – Он встряхивает в воздухе изображением списка. – Ты о Веронике подумал, когда это изобретал?

– Да я только о ней и думаю. – Мрачнею, потому что задуманное мной тянет как минимум на категорию «подстава». То есть поступить с девушкой я собираюсь весьма некрасиво. Пусть и из лучших побуждений. Однако менять своё решение не хочу. Лучше так, чем никак.

В который раз досадую на её ненормальную упёртость в намерении прекратить наши взаимные отношения. И ведь самое неприятное, что причины я так и не понял. Неужели «женская логика» – выражение, которое так часто встречается у землян, – не просто метафора?

Подъехав к дому, торможу на стоянке и решительно берусь за телефон. Обычный, земной, который так настойчиво рекомендовал использовать вместо коммуникатора безопасник. В целях конспирации, естественно.

Слышу осторожное: «Алло».

– Добрый день, Вероника.

– Здравствуйте, Борис, – отвечает, после заминки.

– Ты не забыла, что нам нужно поговорить? – напоминаю. – Спускайся вниз. Я жду.

Возражений не следует. Видимо, моё предупреждение она всё же предпочитает не игнорировать. Ну что ж. Тем лучше.

В ожидании пока она выйдет, ещё раз продумываю детали разговора. Получится. Уверен, получится! Сомневаюсь, что у неё хватит изобретательности избежать расставленной ловушки.

Наблюдаю, как в раскрывшемся дверном проёме появляется фигурка в голубой куртке. Ратнал и тут не сплоховал – даже вспомнил, какого цвета была та, в которой Вероника оказалась у нас, и заказал аналогичную. Девушка осматривается и, обнаружив мою машину, медленно приближается.

Выхожу навстречу, чтобы усадить на переднее сиденье.

– А ты копуша, – укоряю, чтобы прощупать, в каком она состоянии.– Я здесь уже полчаса.

– Если бы вы договорились о встрече заранее, а не звонили и не сваливались как снег на голову, то не пришлось бы ждать, – парируется весьма уверенно.

Ясно. Настрой боевой, решительный, уступать не будет.

– Заранее? – Я качаю сокрушённо головой, возвратившись на водительское место. – Ты же знала, что я приеду сегодня! Впрочем, речь не об этом. – Лёгким движением руки словно отбрасываю проблему в сторону. – Ну так как? Не передумала? – интересуюсь и получаю предсказуемый отрицательный жест в ответ и сразу иду ва-банк. – Тогда предлагаю сделку.

– Что? – Синие глаза округляются. Этого Вероника точно не ожидала.

– Маленькое пари, – поясняю. – Выполнишь мои условия – сможешь остаться на Земле. – Многозначительно замолкаю и добавляю: – Если к тому времени не передумаешь, конечно.

– Какие условия? – нахмуривается, но спрашивает девушка.

– Простые. – Мысленно потираю руки. Попалась! – Этой ночью ты спишь в моём доме. Одна! – поспешно добавляю, заметив негодующий взгляд. – Я буду в другой комнате. А завтрашний день проводишь со мной, спокойно реагируя на происходящее, без истерик, споров и возражений. Всего один день, но в беспрекословном послушании. Я не должен услышать ни одного слова в значении «нет». Согласна?

Рассматриваю основательно задумавшуюся девушку. Руки непроизвольно сжимаются в кулачки, губки покусывает, даже побледнела, кажется. Неужели испугается? Откажется? Или желание меня переиграть окажется сильнее?

– Обещаю, не произойдет ничего такого, что могло бы угрожать твой жизни или здоровью, – успокаиваю, понимая, что именно может её беспокоить. – Да и пугать тебя я не собираюсь.

– И вы оставите меня в покое? – всё ещё не верит Вероника.

– Оставлю, если пожелаешь. – Старательно прячу усмешку и наконец получаю то, что хотел:

– Согласна.

ГЛАВА 5

Психология влечений

Вероника

Труднее всего принимать правильные решения, когда глаза застилают сомнения, мешая видеть и осознавать реальное положение вещей.

Невероятно!

Вот так просто? Один день в его обществе, и я свободна? Ох, чувствую, что-то нехорошее Борис задумал. Не говорить «нет»? Крутенько. А если он меня в клетку к тигру запихнуть попытается? Там не то что «нет», там «караул» заорёшь! Хотя убивать меня, как и причинять физический вред, явно не в его интересах. К тому же старк сам сказал – ничего опасного и страшного. Значит, дело в чём-то ином.

И в чём?

Допустим, пожелает он весь день провести со мной... Понятно как. Хотя, наверное, тогда бы он сказал «ночь». Немного нелогично, да ладно, кто ж знает, какие у него там инопланетные выверты в мозгах? И что? Я уже не девочка, переживу. Физически это совсем не проблема, если, конечно, он ничего нестандартного не придумает, что очень сомнительно. А вот морально, да, будет невыносимо. Понимать, что всё в последний раз...

И снова нахлынуло – правильно ли я поступаю, столь категорично отказывая?

И снова вспомнилось – я ему нужна только как объект для исследования и приятного времяпровождения. Не больше.

Всё. Хватит. Игрушкой я быть не хочу! Выполню его дурацкое условие и обо всём забуду!

Полная решимости, ныряю под тонкое одеяло и сворачиваюсь клубочком. Мягкий лунный свет пробивается в тонкую щель плотных гардин, не давая комнате утонуть в тяжёлом сумраке. Это здесь я проснулась, когда Борис привёз меня с Превентира. С Лунной базы... А там Мейиф… рыжий такой...

Яркий солнечный свет ударяет по закрытым глазам, а в уши врывается резкий звенящий звук. Застонав, натягиваю одеяло выше, намереваясь продолжить спать, но вспомнив, что я вовсе не дома, осторожно выглядываю наружу одним глазом.

Ясно. Кто-то весьма нетерпеливо и шумно распахнул шторы, совершенно не заботясь о том, что я сплю и он может помешать! Однако моё возмущение быстро перерастает в лёгкое удивление, а затем в полное непонимание, потому что у окна хозяйничает молодой, совершенно не знакомый мне парень, а ближе к двери обнаруживаются две девушки. Итого: трое молодых людей весьма своеобразной наружности. Одеты современно, по-молодежному. На головах супермодные стрижки, у парня даже с цветной окраской. И вся эта делегация, свалив у двери уйму пакетов, свёртков, коробок и каких-то чемоданчиков, деловито осматривает помещение.

Что за подстава? Почему-то у меня именно такая ассоциация возникает. Что ещё Борис задумал?

А нежданные гости, перекидываясь фразочками типа: «Подвинь свой пикап, противный» и «Голубушка, вот только не надо наездов», принимаются равномерно размещать свой багаж по комнате. Та-а-ак. А это что сейчас будет?

Оставив своих компаньонов за разбором вещей, одна из девушек направляется ко мне. Понимая, что конструктивного диалога всё равно не избежать, вылезаю из-под одеяла и опускаю босые ноги на ковёр. Хорошо хоть для сна длинную футболку из дома прихватила, так что можно не стесняться.

– Здравствуй, меня Аня зовут, – представляется девушка. – Это Мари и Слава. – Она махает ладошкой куда-то за себя. Перевожу взгляд на новых знакомых, которые уже делают мне приветствие ручкой.

– Вероника, – представляюсь в ответ. Надо же хоть что-то сказать.

Спрашивать, какого чёрта они сюда заявились, не решаюсь. Неприлично, да и зачем людей обижать? В конце концов, они могут и не знать ничего.

В итоге через минуту меня усаживают на кресло, и начинается консилиум на тему: «Что делать с лицом & волосами & ногтями».

Семён Семёныч! Мысленно хлопаю себя по лбу. Глупею я, прям не по дням, а по часам! Так вот кого Борис притащил! Вопрос – зачем?

Слегка поскандалив, но всё же придя к консенсусу, стилисты-визажисты берутся за меня на полном серьёзе. Сначала отправляют в туалетную комнату, и одна из девушек помогает мне быстро вымыть волосы. Выползаю из ванны, и тут уже меня принимаются «окучивать» основательно. Я только диву даюсь, сколько всего они делают сразу. Маникюр – раз. Причёску – два. Макияж – три. Нет, понятно, что на то их и трое. Но чтоб вот так синхронно!

Зеркалом меня не обеспечили, поэтому о том, что будет у меня на голове, приходится только догадываться. Надеюсь, что-то не слишком экстравагантное. А вот маникюр прикольный получается – синие ногти, в цвет браслета, со стразами. Круть! Только непонятно – к чему такие изыски?!

Критически оглядев своё «творение» и приняв резолюцию: «годно к употреблению», меня, наконец, оставляют в покое. Но только я собираюсь встать, как в комнату заглядывает Борис. В чём-то спортивном, бодренький, тоже с укладкой, кстати.

– Можно? – спрашивает.

– Заходите.

Получив разрешение, он решительно направляется в нашу сторону. Я же насторожённо сижу и жду, чего по сему поводу он мне скажет. Должен же хоть как-то объяснить происходящее?

Однако достигнув зоны непосредственного контакта, Борис тактически меняет направление движения, заходит сзади и останавливается. Кошусь на него через плечо. Какая-то непредсказуемая у него траектория! А через секунду на мои глаза опускается что-то тёмное.

Что это он творит? От неожиданности дёргаю головой назад и влепляюсь затылком во что-то мягкое. Ой! Я там ему случайно в стратегически-важное место не заехала? Пытаюсь вскочить, но сильные руки давят на плечи, не позволяя этого сделать. Остаётся последний шанс, и я вскидываю руки к голове, чтобы им воспользоваться. Но и тут меня постигает неудача. Столь же быстро Борис перехватывает запястья, сжимая их в ладонях.

– Тише! – слышу смешок сзади. Чувствую движение воздуха, и над ухом раздаётся приглушённый, с едва заметной хрипотцой голос: – Так надо. Ты не должна это снимать, пока я не разрешу.

Вот ведь упёртый какой! Опять я ему что-то должна. Причём непонятно – зачем? И почему он мне ничего и никогда нормально не объясняет?!

– А что ещё я должна сделать? – начинаю шипеть.

– А ещё, – не обращая внимания на мой раздражённый тон, мурлыкает у виска Борис, – вспомнить, что у нас был уговор, сегодня со мной не спорить.

Замираю, не решаясь на какие-либо действия. Нарываться на конфликт – не самое разумное занятие. Да и не выиграю я, если так поступлю.

– Хорошо, не сниму, – соглашаюсь тихо.

– Умница, – хвалит Борис, отпуская мои руки. Я не вижу, но чувствую его самодовольную улыбку. Р-р-р! Ладно-ладно, я ещё отыграюсь!

Судя по звукам, мужчина снова выходит за дверь.

– Вероника, – слышу голос Ани и ощущаю руку, которая тянет меня с кресла вверх. – Встань, пожалуйста, будем одеваться.

Поднимаюсь с сиденья и со злостью шумно выдыхаю. Огромным усилием воли подавляю желание стащить эту дурацкую маску с лица.

Слышу, мебель сдвигают в сторону и... процесс пошёл. Чьи-то руки помогают мне снять футболку, а затем правильно надеть нижнее бельё и чулки. На ощупь вроде как всё шелковистое, немного кружев, но полный образ в голове так и не складывается. Я решаю уж, что дальше верхняя одежда, и всё. Как бы не так. Нечто плотное обхватывает талию и грудь и... О-о-о! Только не корсет! А меня разве спрашивают? Затягивают так, что дышать можно через раз. Ох ты ж...! Даже Борис в «лучшие» времена стискивал меня не так крепко! Впрочем, дискомфорт ощущается только первые минуты, а потом становится привычно, только стеснённо немного.

Наконец, приходит очередь платья. То, что это именно оно, догадаться не трудно. Только фасон непонятный какой-то. Вроде длинное, но в ногах не путается, а то, что в талию, и ежу ясно. В противном случае зачем корсет надевать?

Вот куда это мы собираемся? В вечернем-то платье? И с утреца пораньше! На приём к президенту, не иначе!

А что? Дикая мысль, а кажется вполне реальной. Потому что куда ещё? На бал-маскарад? Кстати! Тоже логичный вариант. И маска у меня есть. В смысле повязка на глаза. Так точно никто не узнает.

Минут десять меня ещё обхаживают со всех сторон. Где-то приглаживают, где-то взбивают, одевают ещё один браслет (причём, похоже, поверх синего), серёжки, кулон на шею, туфли на ноги, духами брызгают. Нетерпеливо переминаюсь. Всё уже?!

– Замечательно, – подаёт, наконец, голос Аня.

– Шикарно, – картавит Слава.

Ну, шикарно – так шикарно. Поверим.

– Спасибо, – решаю, что нужно людей поблагодарить. Как бы я на Бориса не злилась, а они-то не при чём. Да и старались сделать всё хорошо.

– Идём, я помогу.

Женская рука чуть сдавливает мой локоть и тянет за собой. Я послушно перемещаюсь за ней, стараясь не оступиться.

Похоже, что мы выходим в коридор (а может просто в другое, более объёмное помещение), потому что становится несколько прохладнее.

– Ого, – раздаётся удивлённый мужской возглас рядом.

– Нравится? – это Аня.

В ответ стилист получает лёгкий вздох, заглушает который насмешливый вопрос Романа:

– Её трогать-то можно?

Это что ещё за комплимент?!

– Можно! – смеётся девушка, отпуская мою руку. – Делайте, что хотите.

Та-а-ак! Вот не надо им такого предлагать! И вообще, не надо меня трогать! А то я эти ваши «трогалки» покалечу невзначай!

Слышу придушенный смешок сзади.

– Уверена, что сможешь? – подозрительно вкрадчиво интересуется голос рядом. Ой! Я что, это вслух сказала?

От неожиданного «разоблачения» испуганно зажимаю рот ладонью. Не дай Бог, ляпну ещё чего-нибудь.

Хохот становится явственнее. Похоже, это Роман веселится. И чего, позвольте спросить, я такого смешного сказала?

Пока я тупо соображаю, меня подхватывают на руки. Рефлекторно вцепляюсь в широкие плечи. Ого! А Борис-то тоже одёжку сменил. И костюмчик у него приятный такой на ощупь. Значит, я права – мы на какое-то торжественное мероприятие идём. Просто так ни костюмы, ни вечерние платья не одевают. Да ещё с такой помпой!

Судя по характеру движения, Борис начинает спускаться по лестнице. Несёт он меня аккуратно, сильно не прижимает. То ли боится оступиться, то ли не поверил заявлению Ани. Затем его шаги звучат так гулко, словно он идет по большому холлу, а сзади эхом отдаётся ещё чья-то поступь. На мгновение мужчина останавливается, и нас окутывает волна пронизывающего, морозного воздуха.

Холодно! А одеть меня потеплее никак нельзя было? Кто-то мне обещал отсутствие экстремальных условий!

Прижимаюсь ближе к тёплому мужскому телу, но проходит буквально пара секунд, и меня уже опускают вниз, на что-то мягкое. Под ладонями ощущается гладкая кожа. Слышу мягкий щелчок закрывающейся дверцы. В салоне тепло, поэтому хорошо чувствую кратковременный поток студёного воздуха с другой стороны, и рядом опускается тяжёлое тело.

Практически сразу, мягко, на уровне порога восприятия, начинает урчать мотор, и машина трогается с места.

Надеюсь, у меня есть немного времени, чтобы проанализировать ситуацию. Пока ни одно из моих предположений о том, что именно старк задумал, под происходящее не подходит. Либо я о нём чего-то не знаю, либо мой мозг не способен думать в формате чужой логики. Может, попробовать схитрить?

– Борис, – зову я.

– Да? – откликается он и берёт меня за руку.

– Борис, – начинаю канючить, – мне неудобно, можно я её сниму? – Касаюсь пальцем бархатистой ткани на лице. – Зачем тебе это нужно?

– Нельзя. – Старк отводит руку от лица, сжимая теперь уже обе ладони в своих. – Я же сказал, это мой день и мои условия, которые ты приняла. Ещё вопросы?

У матросов нет вопросов. А если бы и были, то задавать их чревато определёнными последствиями. Так что лучше помолчим.

Какое-то время мы едем молча. Борис продолжает удерживать мои пальцы в своих, чуть их поглаживая. Ненавязчивое внимание действует на меня расслабляюще. Хочется откинуть все неприятные мысли и наслаждаться. Его прикосновениями, тем, что он рядом, тем, что можно просто отключиться и забыть обо всём. Хоть и ненадолго.

От мягко торможения меня чуть встряхивает. Приехали? Похоже, что да, потому что, отпустив мои пальцы, Борис покидает салон. Открывает дверцу с моей стороны, помогает выйти и снова поднимает на руки.

Нет, ну это уж ни в какие ворота! Я же не инвалид какой-нибудь! Могу и сама идти!

Однако мои доводы предсказуемо разбиваются о стену нашей договорённости, и Борис опускает меня на пол, только ощутимо далеко пронеся по коридорам какого-то помещения. Стою и настороженно прислушиваюсь. Окружившие звуки заставляют снова напрячься. Откуда-то доносится негромкая музыка, приглушённые разговоры, далёкий смех.

Точно праздник какой-то! А какой? Новый год прошёл, рождество тоже. Может, Старый новый год? Или чей-нибудь день рождения? Неужели старки их отмечают?

Спиной чувствую прижимающего меня к себе мужчину. Его руки обвиваются вокруг талии, не позволяя мне двигаться. Минут пять мы стоим вот так, молча. И я уже начинаю нервничать, как вдруг слышатся приближающиеся шаги.

– Сколько вас ждать можно?! – с отчётливо сердитыми интонациями восклицает Борис.

Кому это он? Неужели кто-то, не в единственном числе, должен был составить нам компанию?

Домыслить происходящее мне не удаётся. Меня чуть подталкивают вперёд, выпуская из объятий. Делаю маленький шаг, ощущая как мне что-то вкладывают в руки и в тот же момент снимают маску. О! Наконец-то!

Зажмуриваюсь от яркого света. Моргаю, привыкая к освещению. Надо ведь присмотреться к окружающей обстановке!

Стою я, оказывается, прямо перед высокими узорчатыми дверьми, которые в этот момент, как раз соизволяют распахиваться. За высоким проёмом открывается шикарный вид на отделанный позолотой, малахитовый зал. Прямая ковровая дорожка упирается в монументальный дубовый стол с цветами, за которым солидно так возвышается пышногрудая дама в светлом бежевом костюме.

От изумления широко распахиваю глаза и быстро перевожу взгляд вниз. О нет! То, что мне впихнули в руку, – не что иное, как букет из маленьких белых цветочков. И платье. Белое, чуть искрящееся, как снег.

Состояние, в котором я оказываюсь, когда до меня доходит происходящее, описать невозможно.

Суматошные мысли, мелькающие в голове, не дают сосредоточиться. Откуда Борис знает? И почему он позволяет себе так поступать? Это же дико! И против всяких правил! Мы так не договаривались!

Ощущаю его руку, крепко взявшую меня за локоть. Вздрагиваю, но отстраниться не успеваю. Теперь мужчина тянет меня за собой, и я вынужденно шагаю вперед, под легко узнаваемую музыку. Поражённое, но ещё не убитое окончательно, сознание автоматически отмечает, что по бокам от нашего «пути», на стульях, расположились люди. Нарядные, улыбающиеся. И почему-то удивительно знакомые...

Ой! Среди гостей вижу родителей, ещё нескольких родственников, пару-тройку девчонок-однокурсниц, Настю, кажется ещё кого-то из друзей нашей семьи...

Чую, дело нечисто. Так не бывает!

Останавливаемся в центре зала, и рука Бориса перемещается на талию, удерживая меня около него.

– Что Вы творите? – ошарашенно шепчу я, заглядывая в его лицо. Вот чего-чего, а такого не ожидала!

– У нас договор, – холодный тон и ледяной блеск в глазах. – Если скажешь «нет», с Землёй можешь распрощаться.

Опускаю взгляд в пол. Ну я и ду-у-ура!

Рядом с Борисом замирает Роман. С моей стороны появляется незнакомая молоденькая девушка в голубом платье. Симпатичная, волосы длинные, как у меня примерно, тёмно-русые. Стоит спокойно, молчит. Кошусь на её руки. Никакого браслета на них не вижу, колец на пальцах тоже. Значит, скорее всего, просто попросили быть свидетельницей. Непонятно только, кто она?

Музыка становится тише, совсем прекращается, и наступает тишина. Женщина-регистратор широко нам улыбается и начинает церемонию. Ей-то что? Это не она нежданно-негаданно замуж выходит!

Стою и понимаю, что совершенно не воспринимаю её слова, когда Борис вдруг произносит:

– Согласен.

С надеждой смотрю на него. Может, он всё-таки шутит? Обламываюсь. Физиономия серьёзная, сосредоточенная.

Теперь женщина обращается ко мне. А меня словно парализовало – я ничего не могу сказать. У меня и в горле пересохло, и мышцы спазмом свело. Повисает напряжённая тишина. Борис сильно сжимает мою талию. А его «тиски», да ещё и корсет, это убийственная вещь! Пересиливая себя, выдавливаю:

– Со... согласна.

А у меня есть выбор?

В шоке наблюдаю, как мой букет перекочёвывает к свидетельнице, а Борис слегка подталкивает к столу. Что ещё? Расписаться?

Беру в пальцы ручку, и неожиданно меня осеняет – ведь мы заявления не подавали! Может, это всё какая-то глупая инсценировка? Впрочем, подумаешь, – заявление. Бумажка какая-то! Да за деньги и без неё распишут. А вот этого добра, похоже, у старков хватает, раз позволяют себе такие траты. Дом. Машина. Одежда. Обслуживание...

А паспорта? Ведь ни один ЗАГС не будет регистрировать без них! А у меня сей документ в наличии отсутствует, я же сумку потеряла, когда попала к лазалвакам! Ой! Подозреваю, что и с этим предметом не всё чисто. Сумасшествие какое-то!

Так крепко над этим задумываюсь, что прихожу в себя, только когда перед глазами появляются обручальные кольца. Я совершенно обалдеваю. А размер он откуда взял? Вроде ничего не примеряла!

Борис поворачивает меня к себе и берёт за руку.

– Сокровище моё, пальчики расслабь, – слышу тихий совет.

Вздрагиваю от невероятно ласкового обращения. Что за ирония? Смотрю на свои руки, а я-то, оказывается, непроизвольно сжимаю их в кулачки.

Разжимаю кисть, давая возможность надеть маленькое колечко на мой безымянный палец. Словно во сне беру то, что предназначается для него. Каким-то чудом мне удаётся его не выронить и поместить мужчине на руку.

– Поздравьте друг друга, – слышу голос женщины, и Борис наклоняется, чтобы меня поцеловать. Прижимает к себе, приподнимает за подбородок голову, невесомо касается губ и сразу отстраняется. Почему именно так? Не пойму его логику что-то.

Как только он выпускает меня из своих рук, начинается такое! Обнимающая меня мама плачет, и я пытаюсь её успокоить. Папа сурово заключает в объятия и похлопывает по спине Бориса. Понимаю, что не имею права никого разочаровывать, особенно родителей. Личные трудности – это только мои проблемы. Так что «счастливо» улыбаюсь и говорю предкам что-то благодарное. А дальше меня кружит поток знакомых лиц, поздравляющих, чего-то желающих и целующих в щёки.

Когда сил продолжать этот фарс у меня уже совсем не остаётся, Роман вдруг приглашает всех в соседний зал, и народ возбуждённо утекает за ним. Делаю шаг следом, но мой новоиспечённый супруг удерживает меня, ожидая пока двери закроются.

Оглядываюсь. Кроме нас здесь больше никого нет, даже регистратор и фотограф свалили в неизвестном направлении.

Ох! Рывком развернув меня к себе за плечи, Борис впивается в мои губы поцелуем. Ай! Вот сейчас он себя не сдерживает, и мне становится понятно, почему несколько минут назад он вёл себя иначе. Представляю, что бы о нас подумали гости (а в особенности, родители), если бы такой поцелуй увидели? Страстный, глубокий, доводящий до болезненного возбуждения, прекратить который, кажется, невозможно.

Его руки стискивают меня, прижимая к сильной груди. Он решил мне доказать, что в устроенном тут безобразии есть приятные стороны? Самое удивительное, что ему это удаётся. Я даже на какое-то время забываю о том, на что этот фрукт ухитрился меня развести. Букет падает куда-то на пол. Освободившиеся руки непроизвольно скользят по широким плечам и тянутся к волосам, совершенно не подчиняясь внутреннему голосу, который упрямо твердит, что я не должна себе этого позволять.

Как раз тогда, когда продолжать в том же духе от явного переизбытка гормонов становится невыносимо, муж оставляет мой рот в покое, и я прижимаюсь к его груди. Виском ощущаю сильные, частые удары сердца. Похоже, ему сдерживаться и останавливаться тоже не просто.

От внутренних противоречий меня просто разрывает. Да, я люблю его. И если бы Борис нормально попросил моей руки, скорее всего, не отказала. А он даже не позволил мне этого сделать! К тому же я до сих пор полагала, что нужна старку только как объект исследования. Такое положение вещей, разумеется, осознавать неприятно, но я изначально приняла его и готова была с этим мириться. Когда мы выяснили этот вопрос, я, по крайней мере, знала, что Борис поступает со мной честно. А тут свадьба. Да ещё и с такой «секретностью». Какого лешего?!

– Зачем? – всхлипываю. Совсем я расстроилась! Сейчас ведь просто зареву! И всё, что мне там на лице «красивого» нарисовали, превратится в боевую раскраску а-ля Рембо.

Борис чуть отстраняется, приподнимая за подбородок мою голову, и несколько секунд вглядывается в лицо. Я на него смотреть не рискую. Не сдержусь точно.

– Уверена, что хочешь это знать? – задумчиво спрашивает.

Говорить вслух я не решаюсь – боюсь расплакаться. Поэтому просто киваю. Если это какой-то тактический ход, я должна знать. Не хочу оставаться в неведении относительно его целей и планов. Мне так будет спокойнее.

Старк молча тянет меня к стульям, усаживает и опускается рядом. Окупировав руку, отрешённо крутит кольцо на моём пальце. А на лице столько эмоций отражается!

– Ты мне нужна, – наконец не выдерживает и с болью в голосе говорит он. – Не могу без тебя, понимаешь? – голос вибрирует, чуть срывается. – Мне тяжело даже думать о том, что возможно как-то жить вдали от тебя! Мне нужно, чтобы ты была рядом, я должен слышать твой голос, видеть, как ты спишь. Я готов задушить любого мужчину, который посмеет прикоснуться к тебе. Я пытался, – он чуть прикрывает глаза и сокрушённо качает головой, – честно пытался с этим чувством бороться, но оно сильнее.

Смотрю на этого невероятного мужчину и офигеваю от его порывов. Он пытается мне сказать, что влюбился? Ой, мамочки! Плакать всё равно хочется, только теперь по другой причине.

– Я знаю, что и так требую от тебя слишком много, – замечаю, что говорит он это, едва-едва себя сдерживая. – Я вижу, что ты не готова сейчас принимать мои чувства и отвечать мне. Так что буду ждать. Но отпустить тебя я не могу! – хрипло, с надрывом, выдыхает.

Понимаю, что продолжать молчать и бездействовать нельзя, он банально не выдержит. И каким будет его срыв, предугадать невозможно. Даже люди не всегда способны совладать с подобным эмоционально-гормональным фоном, а он, ко всему прочему, – не человек. И его инопланетная психология сейчас просто разбивается о гранит человеческой физиологии и биохимии. А хоронить останки мне как-то не хочется.

Высвобождаю руку, и он напрягается сильнее, радужки темнеют. Ой, не надо! Потерпи!

Провожу пальцами по гладко выбритой щеке, волосам, завожу ладонь за шею и чуть тяну его на себя. Борис послушно наклоняется. Легонько чмокаю его в губы. Чувствую, его совсем парализовало. Так. Не поняла. Я в нужном направлении двигаюсь? Дотягиваюсь до уха и шепчу:

– Тебе не нужно ждать. Я тоже тебя люблю, – признаюсь, наконец.

Старк вздрагивает, мгновенно выпрямляется, хватая меня за плечи и удерживая перед собой.

– Ты серьёзно? – впивается пронизывающим взглядом в глаза. – Это правда?

Его радужки плывут переливами шоколадных оттенков и фейерверками огненных искр. Смотреть в них можно бесконечно.

– Я люблю тебя, – повторяю тихо, налюбовавшись на затягивающие водовороты.

Борис прикрывает глаза, шумно выдыхает и вдруг быстрым движением перетягивает меня к себе на колени, сжимая в объятиях. Ну вот, слава Богу, успокоился! И я тоже, кажется. Всё встаёт на свои места. Неожиданное признание настолько много объясняет в его поведении, словах, действиях, что даже облегчение чувствую. Ведь я так хотела этого и так боялась, что на настоящие чувства старки не способны. А оказывается, они у них есть. Да ещё и какие!

Ощущения от его объятий совершенно невероятные. Кажется даже, что большей близости и не нужно. Всего как раз в меру. Он рядом, руки нежные, дыхание почти спокойное, вот только сердце бьётся учащённо. Чувствую, набирает в грудь воздух. Всё, сейчас расспросы начнутся!

– И давно? – подтверждает мои опасения Борис.

Вот! Так и знала! Признания мало? Нужны подтверждения?

Судорожно дёргаюсь, но, сдерживая мой порыв, муж сильно прижимает меня к себе, из-за чего утыкаюсь носом ему в плечо.

– Зачем тебе? – нервно спрашиваю, понимая, что теперь всё равно не отстанет.

– Ну что с тобой? – успокаивающе гладит меня по спине. – Я же должен знать, как долго ты меня мучила.

Что? Я? Мучила? Он обо мне? Или перепутал с кем? Отстраняюсь, насколько позволяют его обвивающиеся вокруг моего тела руки, пытаясь заглянуть в лицо. Может, он шутит? Но нет. Этого по нему не скажешь.

– Хорошо. Изводил себя, похоже, я сам, – видя моё недоумевающее лицо, признаёт Борис. – И всё же, скажи, мне нужно знать!

Ох! И как я ему это преподнесу? Он же меня прибьёт, если узнает, как долго я это скрывала! При том, что однажды пытался добиться от меня причины моего согласия, а я ответила, что это не важно. Уж лучше я промолчу!

А Борис ждёт. Вот интересно, надолго ему терпения хватит? Н-да-а... Кажется, торопить меня он не собирается. Его рука скользит по спине, вычерчивая какие-то загадочные, одному ему ведомые, узоры. Короче, сил выдержать характер не хватило у меня.

– Ещё на «Треоне». – Мысленно беспечно махаю рукой. Авось обойдется!

Нет. Не обходится. Правда, реакция совершенно не такая, какой я её себе представляла. Вместо того чтобы возмутиться или разозлиться, Борис снова впадает в оцепенение, даже дышать перестаёт.

А сейчас-то что не так?

– Прости! – судорожно выдыхает муж. – Я должен был догадаться!

О-о-о! Догадаться! Как же он плохо знает человеческую психологию! Вот уж точно, ему это в новинку!

– О таких вещах не догадываются, – пытаюсь ему объяснить, – их выясняют или признаются. И если бы ты сейчас промолчал о своих чувствах, я бы так ничего тебе и не сказала о своих.

– Почему? – совершенно обескураженно выдавливает из себя старк.

А действительно, почему? Вопросик тот ещё! И как ему это в двух-то словах растолковать? Да ещё и не обидеть? Есть у меня такой пунктик – не могу я напрасно людей расстраивать. Ну и не людей тоже.

– Борис, – аккуратно подбирая слова, выстраиваю логическую цепочку, – я ведь на полном серьёзе считала, что ты просто меня используешь. Сначала у меня ещё были какие-то сомнения, но потом... на корабле... – периодически останавливаюсь, чтобы дать себе время подумать, – твоё поведение... да ещё и это... – смотрю на браслет, прикрытый нитями жемчуга. – Как я могла предположить, что тебе нужны мои чувства, а не просто тело?

Надеюсь, всё сказала правильно. Напряжённо жду, что будет дальше. Вариантов много.

Реализуется традиционный – руки Бориса сжимаются тисками. Успеваю только ойкнуть. Хорошо, что я была к этому почти готова!

– Ты нужна мне. Вся! – застонав, чуть ослабляет хватку муж. – И думать не смей, что я не желаю твоей любви!

Здорово! И ради этого можно меня задушить? Сразу приходит на ум стишок про мечты удава: «Пришли бы в гости братья. Я так люблю объятья!»

– Я уже поняла, – едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. А ещё ужасно хочется ему «отомстить» и разрядить обстановку, кстати. Уж больно серьёзной она становится. И о-о-очень удачно для этой цели подворачивается его нос. Мне удаётся шутливо его укусить и Борис фыркает, отвечая мне отнюдь не шуточным поцелуем.