Текст книги "Графиня берет выходной (СИ)"
Автор книги: Екатерина Павлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Местные заезды подходят к концу, мы заканчиваем обед, и Бруно предлагает отвезти меня домой. Обычная вежливость, но я чувствую, что истинные намерения мужчины простираются несколько дальше. Немного нервничаю и отказываюсь.
Утром меня, конечно же, уже ждет яркий заголовок на первой полосе спортивной газеты: «Уиллера еще не успели заключить под стражу, но ему уже нашли замену. Кто он, новая надежда «Феттелини»?»
Про Донну ни слова, но хочется рычать от бешенства. Звоню Бруно, он виноватым тоном преподносит сотню извинений и предлагает вновь пообедать, только на этот раз в городе. Отказываюсь и настаиваю на деловой встрече на автодроме. Мужчина соглашается, но с большой неохотой.
Встречает меня с широкой улыбкой на губах, торжественно вручает букет белых роз и вместо обеда кормит новой порцией извинений.
– Милая, это рабочая необходимость, – поясняет он, – Публика любит скандалы и сенсации. Не сердись. Пойдем, я тебе покажу тебе твой болид, – старается задобрить меня столь топорным методом, – Но перед этим тебя ждет еще один сюрприз.
Слишком много обещаний и красивых слов.
– Какой сюрприз? – скептически поднимаю бровь, и почему-то не жду ничего хорошего.
Мужчина загадочно прикладывает указательный палец к своим губам, обнимает меня за плечи и отводит к кабинету с вывеской «Администрация». Миловидная секретарша на радостях приветствует нас, улыбается и просит предъявить мое водительское удостоверение, после чего рукой предлагает пройти в фотокабину. Вспышка камеры, несколько минут ожидания, и она протягивает мне новенькую пластмассовую карточку на имя Донны Хендрикс.
– Твоя лицензия, дорогая, – довольно улыбается Бруно, должно быть, ожидая море оглушительных оваций.
– С-спасибо, – растеряно прокручиваю в руках тонкую карточку.
Вот так просто? Мне кажется это странным, но в чем кроется подвох понять не могу.
Бруно подмигивает блондинке и одними губами шепчет:
– Я твой должник, Бетти, – поворачивается ко мне и обращается уже серьезным тоном, – Донна, у меня к тебе будет всего одна просьба.
– Смотря в чем заключается просьба, – скованно пожимаю плечами и с сомнением рассматриваю свою лицензию. Стоит ли она этой просьбы?
– Нужно сфотографироваться для журнала. Это правда необходимо, Донна, – жестко говорит Бруно, но при этом строит милую гримасу и складывает ладони на груди в просительном жесте.
Закрадывается нехорошее чувство, что мужчина манипулирует мной, но отказать ему в столь малой просьбе уже не могу. В фойе нас уже ожидают несколько журналистов, будто Бруно заранее заранее заручился моим согласием. Репортеры быстро отщелкивают фотографии, записывают короткое интервью и уезжают.
– Спасибо, Донна, – мужчина резво подхватывает мою ладошку и посылает благодарный взгляд.
Кисло улыбаюсь и отвожу свою руку за спину. И представить себе не могу, что подумают Генрих, Элджебет или Николас, когда увидят будущую статью с моей фотографией в газете. Впрочем, Генрих меня не узнает, а брат с подругой никогда не откроют спортивные сводки новостей. Все к лучшему.
– А теперь пошли в ангар, посмотришь свою машинку, – увлекает меня за собой Гарсия.
– Болид, – хмуро поправляю его.
– Болид – болид, – хмыкает Бруно, и на его губы ложится сардоническая улыбка.
– Когда я могу сесть за руль? – перехожу прямо к делу.
– Думаю, что завтра, дорогая, – задумчиво произносит Бруно, – Сейчас у механиков перерыв, а у нас с тобой несколько другие планы на вечер.
Пропускаю мимо ушей упоминание о планах на вечер. Снова нервничаю, насмешливый тон моего спутника немного раздражает. Ничего плохого не случилось, а я уже волнуюсь.
И не зря. Мы заходим в ангар, нос щекочет запах резины и машинного масла, а в глазах отражается блеск новенького болида. Мне хочется подойти и прикоснуться к капоту, почувствовать его прохладную поверхность на кончиках пальцев. Сердце бьется в восторге.
А потом мой взгляд падает на торчащие из-под машины ноги. Почему-то чувствую себя как в анекдоте, когда муж возвращается домой из командировки и застает жену с любовником. Вопросительно смотрю на Бруно и киваю в сторону незнакомца, развалившегося под капотом машины. Ведь все механики, по его словам, ушли.
– Уиллер! Какого черта! – взрывается Бруно и ногой пинает Уиллера по ботинку.
– Что надо, Гарсия? – недовольно пыхтит мужчина из-под капота, и в ответ лягает ногой Бруно, – Отвали, сроки поджимают.
– Я же просил тебя здесь не появляться, – шипит Гарсия, бросает на меня виноватые взгляды, крутит пальцем у виска и кивает в сторону Уиллера.
– Ты уже в конец задрал со своими гребаными скандалами, интригами, расследованиями! Знай меру, Гарсия. Бросили в прессу две утки, вот и уймись на том! А если ты так хочешь склеить эту цыпочку, что в штанах зудит, то я тебе здесь не помощник! Вали ее окучивать в другом месте, не хочу из-за твоего, мать твою, сраного недотр+ха слить заезд! – распаляется Уиллер и наконец выезжает на коврике из-под капота автомобиля, – Оп-па! Красотка! Вот это я не ожидал тебя тут увидеть! Вот это я нагадил тебе в тапки, Гарсия, – нервно смеется мужчина, – Обломился, кажись, твой секс, приятель!
Уиллер еще громче заливается смехом, а мне хочется свалиться в аристократический обморок.
– Донна, это не то, что ты думаешь! Уиллер спившийся идиот, несет в пьяном угаре какую-то чушь, – тут же растеряно принимается оправдываться Гарсия.
– Ну, да, – соглашаюсь я, – Это не то, что я думаю. Раз никому из нас, Бруно, сегодня не посчастливится выполнить свой персональный заезд, то я лучше пойду.
Мечта лопается как мыльный пузырь, ей не позволяют подняться высоко в воздух и улететь далеко-далеко. Противно, гадко, и кажется, душ мне не поможет отмыться от этого чувства.
Почему я не замечала очевидные вещи? Бруно с самого начала преследовал только одну цель – затащить меня в койку. Нет, догадывалась, конечно, но мне было приятно получать знаки внимания от красивого мужчины. И вся эта история с гонками ему нужна была только ради шумихи. Он же с самого начала знал, что на трассу выйдет Уиллер, и воскресная сцена у главного входа была полностью подстроена заранее.
– Какая же ты дурочка, Диана, – в досаде шепчу себе под нос.
Мне же изначально показались эти колеса, вылетающие из центральных дверей, подозрительными. Ну откуда же им там было взяться, если ангары для болидов находятся в другом месте! Все было спланировано и подстроено заранее, и Бруно с Уиллером действовали заодно. Мальчишка папарацци с самого начала знал, где ему стоять, чтобы сделать снимки с наиболее выгодного ракурса. А мужественная поза Уиллера? Наверное, ночами, бедный, не спал, перед зеркалом специально репетировал! Готова поспорить, что и Гарсие была отведена определенная роль в этом представлении, и сыграл бы он ее на славу, если по злому року судьбы на пути у колес не встала бы я.
– Донна! Донна! – Гарсия бежит за мной следом, и мне совершенно не понятно зачем. Останавливаюсь и оборачиваюсь к мужчине лицом, – Донна, выслушай меня!
Времени у меня вагон, поэтому я вполне могу его выслушать и остаться при своем мнении.
– Донна, я дурак, сглупил! – виновато выдает мужчина и, подбирая правильные слова, устало потирает ладонью шею, – Ты мне понравилась, правда! Не так, как другие девчонки, по-настоящему! Я не знаю, зачем впутал тебя в свои дела! Наверное, потому что нахожусь в отчаянии, и любым способом хочу привлечь внимание к «Феттелини». Прости, что скрывал от тебя правду. Я заигрался!
– Прощаю, – показательно мягко улыбаюсь я, – В определенной степени ничего плохого не случилось, ты же просто заигрался!
– Донна, как мне тебе доказать, что я не вру? – смотрит на меня щенячьим взглядом, хватает за руку и совершает еще одну ошибку.
Не нужно обладать даром, чтобы заметить, как его пальцы пробирает мелкая дрожь. Он нервничает, и он раздражен. Его бесит, что рыбка сорвалась с крючка, и теперь грозит порвать ему все сети.
– Знаю! – с ликованием смотрит на меня, – Вот, держи! – он срывает с мизинца перстень с изумрудом и вкладывает его мне в ладонь, – Это семейная реликвия! Передается в нашей семье из поколения в поколение, и я готов отдать кольце тебе, Донна!
Я в растерянности. На кольцо обратила внимание еще при первой нашей с Бруно встрече, и оно действительно напоминает внешним видом семейную драгоценность. Странно, что Гарсия так просто дарит ее мне. Возможно, рассчитывает, что совесть не позволит мне принять столь ценную, и, в принципе, он не далек от истины.
– Бруно, это слишком, – тихо проговариваю и по привычке подношу перстень к лицу. Тусклый, мутный камень с сероватым, дымчатым оттенком. И без экспертизы видно, что он фальшивый. Вот и весь расчет. Неважно приму я кольцо или нет, ценности оно все равно не составляет, – Удивительно, Бруно, позоришься ты, а стыдно становится мне. Держи свою цацку.
Подбрасываю кольцо в воздух, разворачиваюсь и ухожу с гордо поднятой головой. Бруно больше не догоняет меня, наверное, понял всю бессмысленность этого мероприятия.
Я злюсь, хочется рвать, метать и мстить! Если бы Генрих только узнал, он бы обязательно за меня заступился! Взял бы и выкупил «Феттелини», а Гарсию выбросил на помойку. Ну, или набил бы Бруно его лощеную физиономию, мне кажется, мой не самый аристократический муж способен на такое. Но Генриха рядом нет, да и я не Диана Истербрук. Такая бы мелкая шавка, как Бруно Гарсия, не посмел бы даже гавкнуть в мою сторону!
Но что может сделать Донна Хендрикс в одиночку? Ничего. Оставить все как есть, чтобы не ввязаться в еще более крупные неприятности. Здравый смысл вроде бы восторжествовал, но в своих фантазиях я все равно с огромным удовольствием скручиваю голову Гарсие.
– У вас есть что-нибудь кровожадное? – рассеянно спрашиваю у бармена, присаживаясь за стойку.
– Вы имеете в виду кровавое? – серьезно уточняет он у меня, – Дама желает Кровавую Мери, я правильно понял?
– Да, будьте добры.
Пока мужчина осторожно смешивает напитки ко мне подсаживает Александр Ханниган. Говорить мне с ним не о чем, и я делаю вид, что не замечаю своего нежданного соседа.
– Здравствуйте, Донна! – радостно выдает он.
– Добрый день, Лорд Ханниган, – цежу сквозь сжатые зубы.
– Лорд Ханниган, – мальчишеским тоном передразнивать он меня, – Мурашки по спине! Ощущение, будто только что побывал на рауте в высшем свете! – хохочет он и добавляет, – Не люблю всю эту мишуру, знаете ли!
– Сочувствую, – пожимаю плечами и тянусь к своему стакану.
– О! Я смотрю, вы узнали о двойном дне Бруно Гарсии? – хмыкает и кивает в сторону Кровавой Мэри.
– О! А я смотрю, вы пришли позлорадствовать? – бойко отвечаю ему.
– Ну что вы, Донна! У нас с вами разные весовые категории! – отмахивается мужчина, – Если у вас есть желание утереть Гарсие нос, то у меня, по такому случаю, имеется заманчивое предложение.
Мои губы кривятся в ухмылке, и я отрицательно качаю головой.
– Спасибо, но не стоит втягивать меня в ваши разборки с Гарсией.
– Вам не кажется, Донна, что вас уже втянули в эти разборки? – внимательно изучает мой профиль Александр.
– Может быть, – тяжело вздыхаю, признавая его правоту, – Вот только продолжать участвовать в этих разборках у меня нет никакого желания. Разная весовая категория.
– А если я найду, чем вас соблазнить? – загадочно произносит Ханниган, и моя бровь тут же взлетает на лоб.
Разворачиваю голову в сторону мужчины и окидываю его с головы до ног брезгливым взглядом:
– Вот вы сейчас серьезно? Знаете ли, вы не моя не только весовая, но и возрастная категория. Вряд ли вам удастся меня соблазнить, – холодно проговариваю, и мой нос непроизвольно морщится. Всем мужикам нужно одно!
Лицо Ханнигана тоже удивленно вытягивается, и он протестующе выставляет перед собой руки:
– Боже упаси, юная леди! Наобщались со своим Гарсией, и теперь вам всякий разврат и непристойные предложения в каждой фразе мерещатся, – цокает мужчина и шутливо грозит мне пальцем, – Не надо так, Донна, – мягким тоном журит он меня.
Становится стыдно. Александр мне в отцы, конечно, не годится, но я чувствую огромную разницу не то, что в возрасте, а в жизненном опыте. Между нами целая пропасть.
И ведь в действительности он не позволил себе ничего непростительного по отношению ко мне, ну, за исключением парочки едких шуток. Хотя их можно списать на его манеру общения, а не желание уязвить.
Вот и сейчас Ханниган не обижается на столь глупое предложение, наоборот, его веселит мое замешательство. Он задорно подмигивает и чуть склоняется в мою сторону:
– Открою вам секрет, что есть на свете мужчины, которые по-настоящему влюблены в своих жен, – шутливым тоном сообщает Александр, чтобы разрядить обстановку, но я наоборот напрягаюсь еще сильнее.
Перед глазами встает образ Элеоноры Ханниган. Яркая и, как мне всегда казалось, чересчур шумная женщина. Она постоянно улыбается и заливисто смеется, притягивая к себе друзей и знакомых. Сейчас я понимаю, что Элеонора вовсе не шумная. Она просто счастливая. И я завидую ей в ее женском счастье.
Следом вспоминается мой неидеальный брак, уголки губ непроизвольно опускаются, по спине пробегает холодок, и на глазах вот-вот должны навернуться слезы.
– Так что там за предложение? – сипло спрашиваю я, чтобы отвлечься от непрошеных слез. Жалеть себя буду дома.
– Вот мы и подошли к главному вопросу, – с улыбкой потирает руки Ханниган, – Думаю, вы уже догадались, что я хочу предложить вам выйти на трек в качестве участника моей команды.
Мое лицо вновь искажает ехидная гримаса:
– Вы хотите сказать, дать очередное интервью журналистам, в котором требуется рассказать, как Гарсия лжет и не краснеет?
– Да, это тоже не маловажная часть моего плана. Собьем ему ставки на тотализаторе, – кивает Александр, а я удивленно поднимаю бровь, – О, про тотализатор вы не догадались! – довольно восклицает мужчина, – Думали, что Гарсия просто так поднимает шумиху вокруг «Феттелини»? Нет. Просто хочет повысить свой коэффициент, когда в самый последний момент поставит на Уиллера.
Пожимаю плечами и холодно отзываюсь:
– Действительно, я об этом даже не подумала. Но, тем не менее, от вашей затеи вынуждена отказаться, – тянусь к стакану с Кровавой Мэри, но Ханниган ловко перехватывает мой напиток и выпивает его залпом, – Какого черта, Александр?!
– То есть вы вот так с легкостью отказываетесь от мечты? Хотите сказать, что я ошибся в вас? – показательно возмущается мужчина, – Извините, выпил ваш коктейль с горя. Я обычно никогда не ошибаюсь в людях. И вот пожалуйста! И как я мог так просчитаться? – говорит он без умолку и качает головой в такт словам, – Беда-беда, горе мне! Не переживайте, за коктейль я заплачу.
Свожу на переносице брови и хмурюсь на своего собеседника:
– Взрослый мужчина, а ведете себя как клоун, – сердито проговариваю и жестом прошу бармена продублировать напиток, – Не понимаю, о какой ошибке идет речь.
– Как же, я был уверен, что вы хотите сесть за руль болида, Донна, – провоцирует он меня, а непослушная глупая мечта вновь дает о себе знать, затаилась глубоко в душе и жалостливо перебирает ее струны, желая вылететь на свободу.
– Не говорите ерунды, вы не позволите незнакомой сопливой девчонке принять участие в соревнованиях, – бросаю безразличным тоном, не позволяя себе в очередной раз лелеять несбыточные мечты.
– Честно говоря, вы правы. Я планировал, что вы выйдете на старт, но ваш болид не заведется. С вашей помощью я могу избежать штрафов, занять два места в квалификации, возможно, уменьшить шансы противника на победу, ну и получить несколько баллов в командном зачете, – честно отвечает Ханниган.
Я не злюсь, он действительно молодец. У него все продумано до мелочей.
– А где ваш запасной пилот? – ради приличия интересуюсь я.
– Он расторгнул контракт в прошлом месяце. Думаю, Гарсия приложил к этому руку, но, тем не менее, место запасного пилота на данный момент вакантно.
– Вы можете для этой цели нанять кого угодно.
– Могу, но все знакомые сопливые мальчишки знают, в каком затруднительном положении я оказался. Требуют высокие гонорары и постоянное место в команде. С ними слишком невыгодно связываться.
– А придется, – пожимаю плечами и делаю вторую попытку дотянуться до водки с томатным соком.
– Я готов дать вам шанс, Донна, принять участие в самом состязании! – выпаливает он и вновь прямо из-под носа умыкает напиток, – Прекратите заказывать это пойло, третья рюмка в меня попросту не влезет. Послушайте, я дам вам всего лишь один шанс, возможность продемонстрировать ваши способности. Мы сейчас идем в парк-сервис, вы садитесь за руль болида и наворачиваете круг за кругом так быстро, как умеете. Если покажете достойный результат, то я разрешу вам завести мотор и принять участие в гран-при Монтиак.
Александр говорит столь уверено и непоколебимо, что моя упрямая мечта вырывается на свободу. Она радуется, торжествует, вновь светится и мерцает всеми цветами радуги, а я глупо добавляю:
– Я никогда не сидела за рулем болида, – и растягиваю губы в неестественной улыбке.
– О, Боже, – хватается за голову Ханниган, – Будьте добры, еще одну рюмочку Кровавой Мэри.
* * *
Наверное, я сошла с ума, но на дрожащих ногах иду вслед за Ханниганом. Ладони влажные, нервно сжимаю и разжимаю пальцы в кулак. При этом мое тело наполняет невероятное ощущение легкости, будто так все и должно быть, я на верном пути.
– Знакомьтесь, Донна, это Эрин Браун. Эрин, это Донна Хендрикс, – представляет нас друг другу Александр, – В субботней квалификации, девочки, вы выступаете в одной команде.
Женщин-пилотов считаные единицы, и Эрин одна из них. Высокая атлетично сложенная блондинка с едва заметными веснушками на носу, она окидывает меня изучающим взглядом, поджимает тонкие губы и кивает в сторону открытого лаптопа.
– Только что вышла статья, в которой говорится, что мисс Хендрикс выступает за «Феттелини».
Прошел от силы только час после моего интервью, а его уже опубликовали в интернете! Я беспомощно переглядываюсь с Александром, и он отрицательно качает головой:
– Не переживайте, Донна, успеем дать опровержение. А пока займемся более важными делами. Эрин, проводи Донну к командному врачу, он возьмет анализы и проведет быстрый медицинский осмотр. Стандартная процедура, не более. Это необходимо для получения лицензии.
К врачу идти не хочется, но я соглашаюсь.
– Потом проведи Донну в раздевалку и покажи ей, что к чему, – продолжает инструктировать Александр, – А я пока распоряжусь, чтобы для мисс Хендрикс подготовили болид Скорсезе и подогнали его на трек. Донна покажет нам сегодня мастер-класс, – подмигивает он мне.
Я натянуто улыбаюсь. Мастер-класс, конечно, вряд ли покажу, но вот прокатиться в свое удовольствие, думаю, у меня вполне может получиться.
Медсестра первым делом берет кровь на анализы, измеряет давление и просвечивает рентгеном тело.
– На вас навешана иллюзия? – уточняет врач, приспуская очки на кончик носа.
– Ну, да, – замираю и, на всякий случай, уточняю, – У меня есть разрешение.
Вся подбираюсь и готовлюсь дать отпор. Если есть разрешение, то меня не могут заставить снять камень иллюзии, это неэтично и противозаконно!
– Косметическая иллюзия? – доктор всматривается в мое лицо, сверяется с паспортом и не находит никаких отличий, – Грудь, что ли, увеличивали?
– Ага, – не моргнув глазом, соглашаюсь я.
– Вам, красивым девушкам, только дай волю, всю себя перекроите! – журит он меня, качает головой и подписывает допуск к гонкам.
У кабинета меня поджидает Эрин и провожает в раздевалку. По ее лицу сложно понять, как она ко мне относится, но, откровенно говоря, мне все равно. Я нахожусь в шаге от своей новоиспеченной мечты, а все остальное – мелочи жизни.
Девушка без лишних эмоций помогает надеть форму и защитный костюм, показывая, на что следует обратить внимание в первую очередь, а затем проводит к болиду.
– Видишь эту большую красную кнопку? – указывает она на приборную доску, – Как только почувствуешь опасность, сразу же жми на нее. Не медли. При аварийной ситуации защита, конечно, сработает автоматически, но всегда стоит подстраховаться заранее.
– Спасибо, – улыбаюсь ей.
Больше она мне ничего не объясняет, лишь ободряюще кивает и уходит. Моя вредная мечта тоже считает себя исполненной, и эйфория, присущая ей, куда-то улетучивается. Я остаюсь один на один с собственными страхами и неуверенностью. Внимательно осматриваю бортовую панель и коробку передач. В целом ничего нового и необычного для себя не нахожу. Есть пару непонятных кнопок и датчиков, но считаю, что это не критично для первого раза.
Обычно мне хватает досчитать до десяти, чтобы успокоиться, но в этот раз все гораздо серьезнее. Я сижу в машине уже пять минут и пытаюсь сконцентрироваться на трассе, никаких грандиозных планов на будущее не строю, есть только здесь и сейчас. И, тем не менее, отчетливо понимаю, что договор с Александром Ханниганом подпишу в любом случае. Плевать, что в субботу на квалификации мой мотор не заведется, но я искренне благодарна мужчине за эту щедрую возможность, призрачный шанс доказать себе и окружающим на что я способна… или не способна вовсе.
– Донна, милая, это Александр, – раздается голос в динамике, – Как ты себя чувствуешь, у тебя все хорошо? Ты вообще, там жива? Или изволишь пропустить рюмашку для храбрости?
– Все просто отлично, – улыбаюсь сама себе и завожу мотор.
Первый круг проезжаю так медленно, как никогда в жизни не ездила. Кажется, что пешком быстрее ходят. Но машина новая, незнакомая, кажется мне огромной неповоротливой махиной. Второй круг проходу более уверенно. На третьем позволяю себе разогнаться, но резко сбрасываю перед первым же поворотом. На четвертом круге собираюсь с мыслями и убираю ногу с тормоза. Меня немного заносит, и я с трудом вхожу в свой первый крутой поворот на скорости. Ни о каком дрифтинге речи пока что не идет. После десятого круга я сбиваюсь со счета, вхожу в колею и полностью абстрагируюсь от реальности. Есть только я, огромный непослушный болид, рассчитанный на здорового мужика, и вечно виляющая дорога.
– Донна, умница, заканчивай, – призывает меня Александр.
Я выдыхаю, завершаю круг и съезжаю на пит-лейн. Выключают мотор и обнимаю руль двумя руками.
Мышцы затекли, во рту сухо, лишь пальцы рук трясутся мелкой дрожью.
– Какое у меня время? – хрипло спрашиваю в микрофон.
– Один час и пятьдесят пять минут, – ровным тоном отвечает Ханниган.
Я не верю своим ушам! Это просто невозможно! Он шутит! Хотя голос его звучит весьма серьезно. В прошлом году время прохождения всей трассы составило час и сорок минут! Хочется кричать от восторга, визжать и топать ногами. До тех пор, пока Александр не продолжает своим монотонным голосом:
– Тридцать восемь кругов из семидесяти восьми.
– Это же половина дистанции, – возмущенно восклицаю я.
– Совершенно верно, дорогая, но время не резиновое, сейчас начнется другой заезд.
Отключаю микрофон, и из моих уст вылетают сочные ругательства, на которые не решалась никогда раньше.
– Совсем неплохо для первого раза, – делает вывод Ханниган, а я не понимаю, говорит он всерьез или шутит. Я проехала только половину требуемого расстояния, и мне хочется сдохнуть от усталости.
Из болида выползаю на дрожащих ногах, чувствую себя полностью разбитой, и вдобавок плечи простреливает острая боль.
– Поздравляю, отличный результат для новичка, – протягивает мне руку Эрин. Я внимательно рассматриваю ее пальцы, словно ожидаю, что она спрячет руку себе за спину. Ловлю ее дружелюбный взгляд и отвечаю нерешительным рукопожатием, – Пойдем, я проведу тебя в душевую и дам отличное средство, которое снимет с мышц тонус.
– Спасибо, – благодарю, и на ватных ногах следую за девушкой. Усталая дрожь щекочет колени при каждом шаге, а в шею и плечи вонзаются сотни мелких иголок.
Горячая вода и средство, щедро выданное Эрин, помогают от боли в мышцах, и настроение мое плавно взлетает вверх, а грусть отступает. Все по-честному, Александр Ханниган дал мне шанс, и я им воспользовалась. А то, что не получилось оправдать ожидания, ничего страшного, зато я получила удовольствие и реализовала свою мечту.
Да, и если подумать, то на самом деле я безумно довольна собой. Половина трассы за два часа без поломки и без единого вылета в инфилд не самый плохой результат для новичка, есть куда расти. Правда, думаю, что мой карьерный рост на этом и закончится. Я же не хочу, чтобы Лорд Ханниган спился из-за меня.
– Донна, дорогая, думал, что ты решила принять ванну, и ждала, пока доверху наполнится вода, – шутит Александр, но до меня доходит медленнее, чем до жирафа:
– Там же нет ванны, только душевые кабины, – бормочу и замечаю легкую усмешку на губах мужчины. Откашливаюсь и тихо благодарю: – Спасибо, что дали мне возможность прокатиться на болиде. Было здорово. Если вам все еще необходима моя помощь, то я с радостью подпишу договор и приму участие в субботней квалификации и в воскресном заезде.
– Ничего не изменилось, Донна, все в силе. Держи договор, почитаешь на ночь вместо сказочки, – протягивает мне документы, – И, если не возникнет никаких вопросов, утром принесешь подписанный.
Забираю бумаги, а Александр продолжает:
– Сегодня ночью механики заменят двигатель, перестроят под твои физические характеристики болид Скорсезе, и завтра попробуешь обкатать его еще раз.
– В смысле завтра? – встаю как вкопанная, а Александр продолжает спокойно идти по коридору – Я думала, мы прощаемся до субботы! – выкрикивают ему вослед, но мужчина даже не оборачивается. Приходится ускориться на своих деревянных ногах до бега, чтобы вновь поравняться с ним.
– В смысле до субботы? – наконец останавливает он, когда я встаю преградой ему на пути, – Ты что, в воскресенье собираешься круги наворачивать на протяжении всех четырех часов? Зрителей совсем пожалеть не хочешь? – Ханниган снова шутит, гонка длится максимум два часа плюс время, затраченное на вынужденные остановки.
– Я вообще не собираюсь в воскресенье наворачивать круги. – ворчу себе под нос, – Проеду обговоренные десять метров и встряну с неисправным двигателем.
– Конечно, если ты не явишься завтра к девяти часам на тренировку, то действительно можешь где-нибудь «встрять» только не из-за двигателя, а из-за отсутствия должного опыта.
Стою и хлопаю ресницами, не понимая, где простирается граница между шутками Ханнигана и серьезностью его намерений.
– Донна, если твоя мечта ограничивается тридцатью восемью кругами, то ты так и скажи, я не буду заставлять ребят переделывать болид Скорсезе.
Я обескуражена и счастлива одновременно. Ничего страшного не случится, если я еще пару дней поживу своими мечтами.
– Буду без пяти минут девять!
* * *
Вечером возвращаюсь домой на такси ни жива, ни мертва. Ужасно хочу есть и спать. Я готова душу продать за сочный кусок стейка, но знаю, что поесть не получится – холодильник пуст, а на поход в ресторан у меня просто не хватит сил. Сглатываю голодную слюну и настраиваю себя на крепкий сон.
Дрожащими от перенапряжения руками достаю ключи, вставляю в замочную скважину, но открыть дверь у меня не получается. Ключ замирает в отверстии и не желает двигаться. За считанные секунды я поддаюсь легкой панике, разбираться с дверным замком на ночь глядя мне не улыбается. Дергаю дверную ручку и слышу шаги внутри квартиры. Щелкает замок, дверь открывается и на пороге появляется Элджебет.
Она хмурит брови и внимательно осматривает меня с головы до ног. Узнавание происходит через несколько секунд.
– Диди! Ну наконец-то? – порывисто загребает меня в свои объятья, – Где ты пропадала весь день?
– Как ты здесь оказалась? – пыхчу ей в плечо, потому что отпускать меня она не спешит.
– Ключи внизу у консьержа запасные взяла, я теперь твоя соседка! – радостно выпаливает рыжая и поясняет, – В агентстве внесли корректировки в договор аренды задним числом!
– Я рада, но ты все-таки не ответила на мой вопрос.
– Я же твоя подруга! – восклицает Элджи и ласково проводит ладонью по моим волосам, – Обещала же, что ты можешь на меня всегда рассчитывать, и я поддержку тебя в трудную минуту – вот, приехала поддерживать!
– Спасибо, тебе, конечно, но почему мне чудится в твоих словах подвох? – устало шепчу и пробую вырваться из ее хватки.
Элджи безмятежно пожимает плечами и пропускает меня в квартиру. Знаю, что рыжая лиса на самом деле тоже решила взять своеобразный выходной, но вывести ее на чистую воду не успеваю, моего обоняния касается ароматный запах запеченного мясо. Высшие силы определенно мне сегодня благоволят.
* * *
– Нет, ты настоящая оторва, Диди! – выносит свой вердикт Элджи, – Вся такая тихая и скромная, а стоило оставить тебя одну на несколько дней, как сразу ушла в загул!
Леди Аберкорн совершенно не аристократично развалилась на диване головой вниз с бокалом вина. Ее белые худые ноги заброшены на спинку дивана, а рыжие вихры спадают огненным водопадом на ковер.
– Я вообще-то карьеру здесь себе строю! – важно произношу и потряхиваю в воздухе договором с «Гамильтоном», который мне все никак не удается открыть.
– Страшно подумать, что будет, если кто узнает! – восторженно пищит подруга.
– Надеюсь, ты меня никому не выдала? – перевожу строгий взгляд с бумаг на рыжую.
Элджебет последовала моему дурному примеру, набралась-таки храбрости и обратилась в агентство за алиби. Там ей сделали документы на имя Анжелины О'Корн, вот только камень иллюзии подготовить не успели, а запасного у нее не имелось. Но Элджи неплохо справляется с помощью кисточки и спонжика, накладывая на себя первоклассный макияж. Я вообще при встрече узнала подругу только благодаря ее огненным вьющимся волосам.
– Иен меня всю извел, но я не прокололась. Хотя, и очень хотелось!
Мне приятно знать, что Иен обо мне спрашивал и желал видеть. В определенной степени, Элджебет молодец, что не сдала позиции, а с другой стороны… я хотела бы, чтобы Иен посмотрел на меня другими глазами. Увидел не просто чопорную аристократку, а разглядел во мне настоящую, живую, успешную Диану.
Элджи о чем-то задумывается, звонко хихикает и выдает:
– Нет, Генрих тебе точно уши надерет, когда узнает!
Хочу ли я, чтобы мой муж узнал о другой, неидеальной Диане? Не знаю, но на душе становится тревожно от одной мысли, что он разочаруется во мне.
– Не надерет, права не имеет! – храбрюсь я, а потом печально добавляю, – Я дама свободная, незамужняя!
– Расскажешь? – тихо уточняет подруга, подползая ко мне на диване.
– Да, нечего здесь рассказывать! – недовольно кривлю губы. На самом деле сказать хочется очень многое, причем едкое и злое, но вовремя вспоминаю, что я Леди, – Генрих встретил другую женщину, и я не вижу причин препятствовать их счастью, – гордо проговариваю и чувствую, как каждое сказанное слово вводит меня в состояние внутреннего диссонанса.
