Текст книги "Леди и некромант. Тени прошлого (СИ)"
Автор книги: Екатерина Лесина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
Глава 28. Некромант и клятва
Глава 28. Некромант и клятва
Серый человек захотел умереть.
Боль была нудной, выматывающей жилы. И он терпел, но терпение иссякло очень быстро. Похоже, именно так чувствуют себя те, кому не посчастливилось попасть на дыбу... будто кости вытягивают, а альв, сволочь этакая, еще и улыбается.
– Вы сильны, – сказал он, наконец. – И это радует. Высока вероятность того, что вы останетесь живы.
Почему-то новость не слишком обрадовала. Серый человек закрыл глаза и подумал, что если и вправду жив останется, точно в отставку подаст.
Орочьи ли степи, Острова, да хоть к демонам на кулички, там всяко спокойней будет, чем во дворце.
– Все... в принципе, можете считать, что вам несказанно повезло.
– Угу...
– И если бы не распоряжение Светлейшей, ноги бы моей здесь не было...
– Ага...
– Люди заносчивы и неблагодарны...
– Есть такое...
– А еще до отвращения живучи, – альв вытер руки батистовым платочком. – Ваше племя и без того заполонило весь мир. Скоро вам станет здесь тесно, и тогда ваши взоры обратятся на земли иных рас...
– Непременно...
Альв фыркнул и удалился, правда, ушел недалеко: раненых было много и... следовало бы разобраться, кого из них лечить, а кого сразу в казематы.
Серый человек со вздохом поднялся. Идти получалось по стеночке, с трудом переставляя негнущиеся ноги. Он добрался до ближайшей двери и выглянул за нее.
Мертвецов складывали у стены.
Было их не то, чтобы слишком много, однако... дворцовую гвардию придется восстанавливать.
– Что... в городе? – голос стал скрипучим, а горло то и дело сдавливала невидимая рука. Но его услышали, и подгорец с топором отмахнулся:
– Так... спокойне ныне... ваши бунтовщиков порубили, а наши-то с нежитью... альвы вон погосты успокоили...
Хорошо.
Значит, если не без жертв обошлось, то всяко эти жертвы минимальны...
– Огоньком кое-где прошлось, но... там навроде ваши магики разобрались, – подгорник окинул серого человека насмешливым взглядом. – Тут у вас всяко веселей...
...это точно.
Надобно отыскать императора... если тут спокойно... если альвам с подгорцами удалось зачистить дворец, значит, получилось... и быть может, император уцелел.
Хорошо бы ему уцелеть, а то... грызня за престол.
Война.
Тут уж ни орки, ни альвы, ни уж тем паче подгорцы мешаться не станут. Нелюди... им чем хуже тут, тем лучше... значит, надо найти императора и...
– Позвольте сказать, вы выглядите не лучшим образом, – лайра Исабелла шествовала по залу, озираясь с немалым любопытством. – Но рада, что вы живы. Мой внук испытывает к вам необъяснимую привязанность.
– А уж я как рад... все живы?
– Почти все... некоторые, с позволения сказать, особы вспомнили, что и сами обладают магией, а потому пожелали оказать семьям некоторую поддержку... а может, просто расквитаться за былые обиды. Женщины, дорогой, бывают такими мстительными, – лайра Исабелла обошла отрубленную руку, в которую вцепилась пара не слишком приятного вида тварей. – Но они забыли, что мы все обладаем магией и... отвратительно, пол придется менять.
Трещины на каменных плитах выглядели не лучшим образом.
– И колонны... мой внук придет в ужас.
– Из-за колонн? – людей полегло немеряно, а она о колоннах беспокоится.
– Конечно. Вы не представляете, во что обойдется их замена... с другой стороны, участие в мятеже... конфискация... да, вполне вероятно и окупится хоть как-то... мой внук жив. Я чую его. И подозреваю, что очень скоро мы с вами удостоимся чести лицезреть последнего... императора.
Она не ошиблась.
Император явился.
Не один.
На руке его повисла шиммерийка, которая хлопала ресницами и что-то лепетала, верно, жаловалась на стражу. Женщины за редким исключением всегда жалуются...
...шиммерийцы с обнаженными саблями следовали за сестрой.
Ишь ты... а шелка-то не замарали... и ладно, не хватало еще, чтобы погиб кто, вони поднимется...
...или все-таки в степи податься.
– Дорогой, мне казалось, ты ушел не один...
– Казалось, – спокойно ответил Император.
– Но... быть может...
– Не может, – Император обратил взгляд на серого человека. – Рад видеть тебя живым, друг мой...
***
Тьма гудела.
Ричард сдерживал ее, но та шептала многими голосами, которым было слишком тесно в его слабом человеческом теле. Вот если бы Ричард согласился, это тело изменилось бы.
Тьме многое под силу.
Он ведь не надеялся, глупый, что просто так возьмет и избавится от нее?
– А какой материал пропадает, – вздохнул Альер, обходя мертвеца – на сей раз и вправду мертвеца. – С другой стороны этот клинок слишком хорош, чтобы оставить мне шанс... что стоишь? Забирай и пойдем, надо пользоваться моментом.
Ричард понимал слова.
И то, что от него хотят. И был даже готов исполнить просьбу, но... тело двигалось рывками. Шаг и снова...
– Вы бы, ваше величество, – Альер обратился к человеку в костюме, – шли бы отсюда... чай там у вас мятеж додавливают. Самое время карать и награждать, а в этом деле без Императора никак.
И тот на подобную наглость не оскорбился.
Почти.
– Наградить я и позже могу...
– И вправду, шли бы вы, – Альер потер руки. – Меньше знаете, дольше проживете... клятва снята, и проклятье ваше с нею. Так что радуйтесь, берите себе шиммерийку в супруге и приступайте к возрождению династии...
– Возможно, у меня другие планы...
Он про Оливию.
Про его Оливию, которая держит Ричарда за руку и молчит. Почему молчит? Все случившееся слишком ужасно? Или... нет, она ведь видела мертвецов... и некоторые хуже, чем этот... здесь труп вполне чистый, приличного вида. Подумаешь, клинок из груди торчит. Это, право слово, такая мелочь, что и упоминания не стоит.
Даже красиво.
– Эй, друг мой, очнись. Уже немного осталось.
– Что с ним? – сухой вопрос.
И взгляд такой нехороший.
Этот засранец, а он засранец и есть, пусть даже императорского звания, разглядывает Ричарда с брезгливым недоумением. Ему не понятно, что низший делает средь особ исключительно благородных?
– Не стоит, – Альер покачал головой. – Он и так из последних сил держится. А не удержится, так и выплеснет всю силу... не думаю, что вы с ней справитесь.
– Лайра Оливия... – Император величественно отвернулся от Ричарда.
И тот почувствовал себя оплеванным. Нет, как у них выходит-то? Особы благородные... бровью повел, а будто матом обложил с ног до головы.
Может, и его...
А почему бы нет? С одним Ричард справился, так и второго уложит и...
– Уходите, – жестко велел Альер.
Но император отмахнулся от предупреждения. А зря... очень зря...
– ...мое предложение в силе. Вам здесь оставаться просто-напросто небезопасно.
– Все хорошо, – Оливия сжала руку Ричарда, и гнев отступил. – Просто...
– Вы сейчас не способны думать здраво...
Она вздохнула.
И попросила:
– Уходите. Если вам так нужно, то... мы встретимся позже. И я выслушаю вас. Но надеюсь, что и вы выслушаете меня...
Император поклонился.
– Я настаиваю...
– Оливия, донеси, пожалуйста, до этого коронованного идиота, что наш добрый друг сейчас переполнен темной энергией, которую прямо-таки жаждет выплеснуть на одного...
– Я понял, – Император поднял руки.
– ...и что совершенной зашиты, как у тебя, у него нет, а потому в ближайшее время Империя вполне возможно прекратит свое существование в силу отсутствия императора... хотя... если у тебя самой планы имеются, то выход в целом неплохой...
...почему бы и нет?
Разве не чудесный подарок для женщины? Женщины ценят подарки, а уж целую страну... ей и делать ничего не понадобится... возьмет то, что принадлежит по праву, а Ричард... Ричард сделает так, чтобы ее приняли.
Прикосновение к щеке отрезвило.
– Я заберу нож, хорошо?
Ричард кивнул. Ей он готов отдать и нож, и империю, и собственную жизнь, которой осталось не так много.
– Альер, что делать?
– Использовать момент... вряд ли в ближайшем будущем подобный случай представится. Возьми его за руку и веди. Говори...
– Что?
– Не важно... просто говори. Твой голос его держит...
Идти?
Переставлять ноги. Голос и вправду держит, оплетает, словно сеть. И тьма недовольна. Она опасается быть плененной и подзуживает Ричарда не верить.
Женщинам вообще верить опасно.
Его ведь однажды обманули.
И обманут вновь.
– Держись, пожалуйста, – ее голос тоже лжив.
Ласковая.
Неправда, ей нужен император... у нее на голове венец, и следовательно, она сама императрица. А императрица никогда не свяжет свою жизнь с бродягой-некромантом. Это реальность... но реальность можно изменить, если Ричард хочет.
– Ты же упрямый... ты не позволишь это сделать с собой, – Оливия говорила и говорила, а потом запела, и песенка ее, слова которой были непонятны, но звучала она красиво, заставили Ричарда забыть о тьме.
Ненадолго.
Она ведь, в отличие от прочих, Ричард не бросит. Она навек будет с ним... и это лучшее, что когда-то могло произойти с Ричардом.
– ...а потом отправимся к альвам... мне кажется, нам не то, чтобы рады будут, но не прогонят... и быть может, к подгорникам? Или не стоит?
Она о чем?
Не важно.
– Пришли.
Вспыхнул свет, заставив Ричарда поморщится от боли. Тьме свет не по нраву... но в следующее мгновение стало легче и дышать, и жить.
Тьма отступила.
И Ричард очнулся. В какой-то мере. Часть его по-прежнему отчаянно желала оказаться во тьме, а вторая озиралась с немалым интересом.
Еще одна пещера. Высокий потолок. Гладкие стены, вряд ли природного происхождения. Пара мертвецов на полу...
Алтарь.
И вычерченная кем-то схема призыва... не совсем призыва. Пара символов перевернуты.
– Не стой столбом, – Альер пританцовывал над телом. – Смотри, он вот-вот уйдет и стоит поспешит... ты клятву давал.
Давал.
Кажется.
Ричард плохо помнит.
***
...это не было кошмаром. Или просто, в кошмаре живя, его перестаешь замечать.
Ричард, который был жив, но в то же время... он двигался, но будто во сне. Он слышал меня, определенно слышал, но вновь же – не отвечал.
Он был и будто бы находился где-то далеко.
И я не знала, как позвать его обратно...
...пещера.
Мертвецы.
Альер...
– Послушай, девочка, – Альер стал серьезен. – Энергия не может уйти в никуда. Вернее может, но это чревато. Я убил моего дорогого потомка, но при этом всю силу, которую он собрал, готовясь воскреснуть, заключил в его вот теле...
Он ткнул пальцем в Ричарда, который стоял, уставившись на рунную звезду.
– Конечно, это не было обязательным условием, но... с учетом того, что похоронен здесь не только безумный бедолага, но не одна сотня моих прекрасных родичей, бывших при жизни неплохими магами... а справиться с сотней-другой личей затруднительно и для имперской гвардии, которую и без того потрепали. Некромантов почти не осталось... да и мне жить хочется... поэтому, Оливия, постарайся послушать и помочь ему... то есть, справится он сам, но твое присутствие его успокаивает. Следовательно...
Ричард раскачивался.
Медленно перетекал с пятки на носок и обратно.
Он замирал.
Вздыхал.
И вновь мягко опускался на пятку. Руки его безжизненно висели вдоль тела. Глаза были полуприкрыты. Он казался задумчивым, мечтательным даже, но мне как-то совершенно не хотелось представлять, о чем именно он мечтает.
– ...если ты поможешь, он одновременно и избавиться от излишка силы, и мне поможет... но надо спешить, ибо этот недоумок почти скончался, а сразу после тело начнет разлагаться. Ричард, ты меня слышишь?
Он кивнул.
И вновь замер.
– Что делать?
– Перенести тело в центр... не бойся, руны выплавлены силой, так что не повредишь, разве что кое-какие подправить надо будет...
Перенести тело – это значит, коснуться мертвеца... или почти мертвеца... а если он еще не мертв, то, быть может...
– Нет, Оливия, – Альер читал мои мысли с прежней легкостью. – Помочь ты ему не поможешь...
– А...
– Его душа уйдет, а моя... с учетом силы, которая выплеснется, я вполне способен подчистить это тело... – он приплясывал от нетерпения. – Но надо спешить... ты, главное, не позволь Ричарду с ума сойти... дальше сама поймешь, что делать.
Пойму.
Конечно. Я ведь понятливая... у меня вон и венец имеется, от которого должна быть хоть какая-то польза...
– Ричард, ты...
Он поднял руки и кивнул.
Тело.
Оно оказалось тяжелым. А Ричард не делал попыток помочь. Присев, он что-то исправлял в чертеже, и было странно видеть, как под пальцами его текут, меняясь, руны.
– Так хорошо? – я все-таки сумела затянуть мертвеца в круг.
...может, зря Императора отпустили? Все же мужчина, крепкий с виду. Ему с трупами возиться легче, чем мне...
– Ровнее. И раздень его?
– Совсем? – уточнила я.
...определенно, зря.
– Сверху... грудь и живот.
Уже легче.
А Император... нет, он бы вряд ли понял, а объясняться времени нет. Кроме того Ричарду Император определенно не по нраву пришелся. И сколь я успела заметить, эта антипатия была взаимной. Я попыталась расстегнуть камзол, но пуговицы были тугими и вообще остро сказывался недостаток опыта.
– Разрежь, – даже полусонный Ричард оставался собой. И клинок он протянул черный, зловещего вида. Однако рукоять оказалась удобной, да и ткань нож вспарывал с удивительной легкостью.
– И дальше что?
– Отойди, – велел Альер. – И постарайся не вмешиваться...
...он исчез.
А в следующее мгновенье в ушах раздался шепот.
– Я вытяну столько, сколько сумею и, скорее всего, наш мальчик потеряет сознание. Как надолго – не знаю. И кем очнется, я тоже не знаю. Поэтому настоятельно рекомендовал бы не терять время зря...
Я кивнула.
Не буду.
– Используй дар.
Еще бы знать как...
Не было ни молний, ни зловещего вида свечения.
Ричард, застывший у круга.
Мертвец в круге.
И сила, которая наполняла сам круг. Я видела ее, бледные сперва нити, которые с каждым мгновеньем становились ярче. И символы вспыхивали один за другим. Сила менялась. Сплеталась кружевным пологом, который закручивался воронкой, а воронка входила в грудь мертвеца. Он в какой-то момент вздрогнул и сделал вдох.
Закашлялся.
Захрипел и выгнулся дугой. Кружевная вязь задрожала, но, напоенная силой, вновь расцвела под самым потолком. Качнулся Ричард.
...заговорил.
Голос его звучал спокойно и уверенно.
...древний язык. И сила, забывшая власть его, всколыхнулась. Опала.
А следом произошло сразу два события: Ричард, покачнувшись, осел на землю, а недавний мертвец поднялся. Он двигался очень медленно, то и дело замирая, будто опасаясь, что резкий жест повредит новому телу.
– Отвратительно, – произнес мертвец незнакомым голосом. – Просто отвратительно... как так можно относиться к собственному телу? Оливия, дорогая, не стой... и визжать не надо... и в обморок падать... тут, знаешь ли, пол грязноват и твердоват.
– Не б-буду, – икнула я.
Все же... чудо воскрешения не каждый день лицезреть случается.
– Хорошо, – кивок был очень медленным, но и от того Альер покачнулся. – Проклятье... да что у этого недоразумения с рефлексами? Богов всех ради... оказаться заточенным в теле недоумка...
– Сам выбирал, – этот хриплый голос заставил меня подскочить.
Ричард!
Он очнулся? И... и как тогда быть?
– Оливия... – голос Альера стал напряженным. – Давай, ты потом повосхищаешься... а то ведь...
– Она говорит, я должен признаться тебе в любви, – Ричард перевернулся на спину и руки за голову закинул. – Я буду искренен... и ты поверишь... женщины всегда верят. Я еще скажу, что со мной все в порядке. И что мы должны уехать... купить себе домик на краю мира и жить там в мире и согласии.
Я подошла и присела рядом.
Коснулась лба.
Горячий.
И кажется, бредит наяву.
– Но ее нельзя слушать, Оливия. И со мной уезжать. Потому что я знаю, она скоро изменит свое мнение... и будет шептать другое, что я должен переломать тебе руки... или не тебе, а кому-нибудь другому... поэтому, пожалуйста, давай попрощаемся и ты уйдешь.
Вот дурак.
– Куда? – спросила я, убирая с его лба влажную прядку волос.
– Куда-нибудь... к императору вот. Он мне не нравится... ишь, решил, что если император, то все можно... он хочет получить тебя.
– Перехочет.
– Нет... ты будешь хорошей императрицей. Красивой.
– Главное достоинство...
– И кровь твоя...
– Моя, – я положила голову Ричарда на колени. – Закрой глаза, пожалуйста.
Я видела его тьму, и это было не густое облако, заполнившее тело того прошлого некроманта, но тончайшие нити. С нитями справиться сложнее.
Сжечь?
Или...
Я потянула за одну, и Ричард дернулся, зашипел, а потом севшим голосом сказал:
– Она не хочет уходить. А если ты будешь заставлять, она заберет мой разум... но не останавливайся, ладно? Я лучше сдохну, чем превращусь в чудовище... сдыхать тоже не слишком-то хочется...
...не отвлекаться.
Я сумею.
У меня и венец есть... зачем он нужен, если не способен помочь. Я коснулась головы Ричарда, и нити прилипли к пальцам.
Осторожно.
И еще осторожней.
Медленно... вздох. И закрытые глаза. Мучительная улыбка... я не буду смотреть на его лицо, это отвлекает. И думать стану... о чем?
О том, что не позволю ему умереть.
Я буду сматывать тьму в клубок... а что еще сделать с нитью? Или... я огляделась и, дотянувшись до мертвеца с разбитой головой, предложила замену. Мертвый не живой, и... она переползала неохотно, но все-таки... потихоньку.
Полегоньку.
У нас все получится... венец вот на голову давит, а тьма, разочаровавшись в новом вместилище, так и норовит вернуться. Нет.
Я имею право.
Право крови.
Дар.
Императрица я или... пошла вперед, проклятая... и подстегнутая гневом, тьма всколыхнулась, ушла в тело, что в воду.
– Вот и все... – сказала я. И добавила. – Кажется.
***
...лайра Орисс шла и держала за руку человека, который ее спас и которого ныне спасала она. Человек шел, ступал, не пытаясь высвободиться. Он по-прежнему плакал и ей, прежде полагавшей, что плакать мужчинам не пристало, отчаянно хотелось утешить его хоть чем-то.
– Я хотела стать императрицей, – сказала она, когда коридор вывел в залу.
– Зачем?
Он, кажется, очнулся.
Торопливо вытер красные глаза рукавом, и только пыль по лицу размазал.
...не такой и старый.
Утомленный.
И седой весь.
– Не знаю, – Орисс пожала плечами. – Мне с детства говорили, что я буду императрицей... отец нанимал учителей, самых лучших... этикет... риторика... манеры, танцы... политика, но самую малость... потом оказалось, что у меня дар и нужно в Академию... он обрадовался, потому что шансы возрастали... дети с даром... усилить линию. Меня это не оскорбляло. Я гордилась.
В зале пусто.
Зеркала разбиты. И осколки стекла хрустят под ногами. Орисс запоздало вспоминает, что бальные атласные туфельки не предназначены для прогулок по стеклу. Но не в подземелье же возвращаться.
– Погоди, – ее спутник озирается и морщится.
А потом подхватывает ее на руки.
– Ты легкая...
...ее и отец на руках не носил. Нянечка, разве что... наверное... она не помнит, потому что в сознательной жизни лайры не могут позволить себе подобного... а на руках спокойно.
И от него пахнет дымом.
– Как тебя зовут?
Он мотнул головой. Не скажет? Плевать...
– А потом отец решил выдать меня замуж за герцога. Это, конечно, не император, но... император не спешил жениться, а у отца долги. Политика требует изрядных расходов. Мой муж был богат. И красив. И меня любил... по-своему... он прожил не так долго. Умер, завещав мне все имущество... родня пыталась оспорить, но у отца знакомства... связи... к этому времени он укрепил свои позиции.
Стекло хрустит громко.
И кажется, мертвец попался. Она отвернулась. Не то, чтобы испугалась, но... неприятно на мертвецов смотреть, потому что сразу вспоминается, что она сама едва не стала... стала бы, если б не этот безымянный некромант, который не имеет права ее бросить.
Она не позволит.
И крепче цепляется за шею его.
– Задушишь, – вздыхает он, но в голосе чудится насмешка.
– Я подозреваю, что отец убил моего мужа... нет, если бы я была уверена, то...
...ничего не сделала бы. Кто она, чтобы перечить воле отца?
– ...это не важно, да? Конечно... я стала вдовой... а потом фавориткой. Я не собиралась уступать, но отец велел. А потом так же спокойно велел уйти, забыть про Императора, мол, политически нам выгоднее...
– Сволочь.
– Как и я... ты же не думаешь, что я была безгрешна.
– Я убивал, – спокойно сказал некромант. – Нежить, но это не то... я убивал людей. Женщин. Детей. Мучил. Долго. Потом убивал. Мне это нравилось. Мне это было нужно. Меня освободили от тьмы, но оставили память. И мне бы по-хорошему в петлю залезть... или найти кого-то, кто окажет услугу, только... я боюсь. Я хочу жить, хотя и то, что я сделал... они приходят во снах. И говорят, что я ублюдок и трус. И я знаю, что я ублюдок и трус, но...
Он поставил Орисс на пол.
Сбежать собирается? Нет уж. Хватит. Теперь она сама намерена распоряжаться своей жизнью.
И своим, мать его, состоянием.
– Я не позволю тебе меня бросить, – от гнева Орисс топнула ногой. – Идем.
– Куда?
– Домой... у меня здесь дом имеется, если, конечно, его еще не конфисковали... меня вполне могут казнить за участие в мятеже и будут по-своему правы... не боишься?
– А ты?
Страшно ли ей было? Наверное, уже нет. Одиночество страшнее, а этот некромант... его надо отмыть, причесать и привести в порядок. А еще отыскать хорошего целителя-душеведа. Она даже знала, к кому обратиться.
– Прошлое не уйдет, – он удержал ее пальцы. – Понимаешь? И я, и ты, мы не избавимся от него.
– Не избавимся, – лайра Орисс была полна уверенности в себе. – Но мы вполне способны научиться жить с ним.
...из дворца им позволили выйти. Улицы города были пусты в этот предрассветный час. И она бы замерзла, если бы не грязная его куртка. Встреченный патруль – люди и подгорцы – оказался столь любезен, что проводил неурочных путников до дома.
Зазвенел колокольчик.
И отец...
– Явилась? – он был пьян и некрасив. Боги, почему она раньше не замечала этого уродства, спрятанного за маской приличного человека. – Что ж ты не сдохла, как должна была?
– Убирайся.
– Или что? – он подошел.
Дыхнул в лицо перегаром.
– Тебя казнят... завтра же казнят и...
Он отлетел к стене, захрипев, вцепившись руками в горло, а Орисс ощутила несказанное облегчение. Наконец-то никто не будет указывать ей, что и как делать.
– Убирайся, – сказала она. – И забудь о моем существовании... и еще, я выхожу замуж.
Отец рассмеялся. Он лежал на полу и хохотал, и смех его больше не причинял боли. И подумалось даже, что знал он... обо всем знал... и о снах ее, и о подземелье, и... он ведь был некромантом, просто настолько давно отступил от дел гильдийных, что...
– Хорошая пара... а ты знаешь, что твой избранник на костер отправится?
– Только после тебя, папочка, – Орисс взмахом руки остановила своего гостя. – Ты ведь не думаешь, что император возьмет и простит игры за его спиной? Скажем, твою сделку с шиммерийцами... обменные письма... твой стол не так хорошо защищен... а тот твой донос? Как ты думаешь, обрадуются Ишмары, получив черновик письма? Они так любили своего дядюшку, которого ты спровадил на плаху. Спят и видят, как бы отомстить лжецу. Я ведь могу рассказать о том маленьком заклинании, которое позволяет обходить клятвы... куриная кровь... и проклятье, падающее на несчастную несушку... хоть бы животное поприличней выбрал, право слово...
– Заткнись!
– А то, что ты с казной делал? Взятки... или вот суд, что вершил словом Императора. Полагаю, он знает о твоих шуточках, но не догадывается, насколько далеко ты зашел... обирать губернаторов...
– Сука!
– Это ты меня такой сделал, папочка...
Ни страха.
Ни сожалений.
Только отвращение, к себе в том числе. Она, та другая женщина, была невыносима и тоже уродлива... она не отпустит Орисс так легко.
– Поэтому предлагаю следующее. Сейчас ты уберешься из моего дома... из моей жизни... и больше никогда не вернешься... а если что-то случится со мной или моим мужем, ты отправишься на плаху...
Он был в ярости.
Лицо побелело, а в глазах появились красные нити. Сжатые кулаки и... и она отступила. Всего на шаг... но и этого проявления слабости хватило, чтобы отец воспрял духом.
– Нет, глупая девчонка... все будет иначе. Ты соберешь свои вещи и...
Договорить ему не позволили, огненная плеть вспорола мрамор пола, вышибив искры из стены.
– Уходи. Тебе сказали...
...теперь отец не посмел возражать. Но он вернется, тут и думать нечего...
– Муж, значит, – некромант обратил внимание на Орисс. И она пожала плечами:
– Ты ведь не против?
Вздох.
И голову поскреб... что-то с его прической делать надо, хотя бы косицы эти разобрать и подравнять... в городе сыщутся приличные куаферы. Главное, некроманта уговорить. Почему-то Орисс подозревала, что он будет упрямится.
– Это не самая лучшая идея, девочка.
Возможно.
Но она все равно не отступит.
