Текст книги "Темный Луч. Часть 3 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

~43~

Мой разум помутился. Мне нужно было проветрить голову. Я попытался закрыть глаза, но образы того, что я хотел сделать с этим подонком, только злили меня еще больше.

Из кармана сиденья передо мной торчал журнал о байках. Я достал его и ухмыльнулся. Я пролистал его и читал статьи, пока Елена не зашевелилась. Я переместил ее в другое положение и потряс кулаком, чтобы кровь прилила к руке. Елена снова заснула. Я не торопился читать статьи и разглядывать байки на глянцевых страницах.

Они с Энни пошевелились еще несколько раз, но не проснулись. Им не нужно было вставать, поэтому я позволил им поспать еще немного.

Я продолжал листать журнал. Примерно через тридцать минут Елена снова пошевелилась и сказала:

– У тебя был идеальный вариант, и ты швырнул его обратно мне в лицо.

Я усмехнулся.

– Знаю. Но, к твоему сведению, он все еще у меня. Отец знал, как сильно я его хотел, и держал его в гараже.

Она тихо рассмеялась.

– Как он гоняет?

– Не знаю. Я еще не пробовал.

– Что? – Она подняла голову с моего плеча.

Мурашки и иголки пронзили мою руку. Уголки моих губ дернулись.

– Я же сказал тебе, что был занят другими делами, Елена.

– Да, ты говорил.

Я усмехнулся. Может быть, до нее дойдет, что я пытался. Джордж сказал ей, как сильно я хотел этот байк, и тот факт, что я еще не водил его, должен был показать ей, что она для меня важнее.

– Мне нужно знать, что это за дент, Блейк.

– Это не заклинание, – сказал я, не отрываясь от журнала.

– Но ты ненавидел меня до глубины души.

Я поморщился.

Казалось, она вот-вот заплачет.

– Знаю, и мне все еще нужно поговорить с тобой о том времени. Давай сначала покончим с сегодняшним вечером, хорошо?

Она кивнула.

– Он реален. Я был гребаным идиотом, что не послушал Джорджа. Кстати, это называлось стадией тупика.

– Это все твердили мне.

Я улыбнулся и вернулся к чтению.

Елена встала.

– Хочешь сэндвич?

– Нет, я уже съел один.

Она протиснулась мимо меня и подошла к Дейзи.

Энни села.

– Мне послышались бутерброды?

Я рассмеялся.

– Да. Сходи за одним, пока они не испарились.

Она переползла через меня.

Я рассмеялся и продолжил чтение.

Остальная часть полета прошла неплохо. Все проснулись, и пилот объявил, что мы заходим на посадку. Анук побледнела и, глубоко вздохнув, выглянула в окно.

Солнце садилось, и мы все пристегнулись.

– Прекрати, Желешка, – прошептал я.

– Я ничего не могу с этим поделать, – сказала она.

Елена положила руку ей на ногу.

– Она любит тебя.

– Она навестит меня в карантине?

– Где же вера? – пошутила Елена.

Энни прижалась к ней и рассмеялась.

– Я не знаю, как ты это делаешь.

– С огромным количеством грации и без малейшей силы. Если они придадут мне сил, я, возможно, убью их.

Мы с Энни рассмеялись.

– У тебя Смельчак, – сказала Энни.

– Он не мой раб. Я пытаюсь не впутывать его в свое дерьмо.

– У меня есть для тебя новости, принцесса. Твое дерьмо – это мое дерьмо, – сказал я.

Энни рассмеялась.

– Неважно, – сказала Елена.

Самолет приземлился, и я открыл шторку на окне. Заходящее солнце заставило меня прищуриться. Повсюду были репортеры. Я вздохнул и посмотрел на Елену.

– Другой автобус ждет, но он окружен тараканами.

Она застонала.

– Ладно, ребята, вот и все, – сказала она. – Здесь пресса, и она может быть ошеломляющей. Когда выйдете, идите как можно быстрее к автобусу и ни с кем не разговаривайте. Даже если то, о чем они просят, невежливо.

Они все кивнули.

Я застегнул толстовку Кэсси, затем мы с Еленой помогли другим детям. Она игриво щелкнула кого-то пальцем по носу и сказала, что все будет хорошо.

– У тебя все плохо получилось, – пошутила Энни, когда поймала меня за наблюдением за Еленой.

– Заткнись. – Я направился к двери самолета.

Она рассмеялась.

– Готовы? – спросил я.

Они кивнули.

– Помните… не обращайте внимания на репортеров.

Они все кивнули, и я открыл дверь. Сразу же вспыхнули вспышки, и одновременно были заданы вопросы. У подножия лестницы стояли охранники Гельмута.

– Доставьте их в целости и сохранности в автобус, – крикнул я ближайшему из них.

Мое имя выкрикнули миллион раз за то время, что потребовалось, чтобы всех их запихнули в автобус. Репортеры были безжалостны. Все сделали, как мы сказали, и никто их не узнал.

Когда Елена вышла, репортеры набросились еще больше.

– Принцесса, что вы будете делать, если этот вердикт не понравится вам? – крикнул один из них. Последовали новые вопросы, и мы быстро пошли к автобусу. Вспышки преследовали нас всю дорогу.

– Залезай, Елена, – прошептал я.

Она сделала то, о чем я просил, без жалоб.

Я закрыл дверь перед ослепляющими вспышками, и автобус тронулся.

– И так каждый раз? – спросила Энни.

Елена, должно быть, кивнула.

– Как ты к этому привыкла?

– Кто сказал, что я привыкла? – спросила Елена.

Я придвинулся поближе к охраннику, который запрыгнул на переднее сиденье.

– Мой отец там? – спросил я.

– Да, он ждет тебя. Это большое дело. Дело не только в Древних. Совет тоже приедет.

– Они все настаивают на карантине? – спросил я так тихо, как только мог.

– Похоже на то. Надеюсь, у тебя есть чертовски хороший козырь для торга.

Я вздохнул и закрыл глаза. С ними все будет в порядке. Я обещал и не собирался нарушать это обещание.

Поездка была недолгой, но, несомненно, тихой.

– Эй, – сказала Елена.

Я оглянулся через плечо.

Она разговаривала с дрожащей Энни.

– Все будет хорошо. Ничего плохого не случится. Обещаю.

– Поддерживаю. – Я подмигнул кузине, но, похоже, это ее не успокоило.

В поле зрения появилась городская ратуша. Они могли бы отремонтировать это проклятое место, но решили перестраивать его по кирпичику. Возможно, им нужно было напоминание о том, с кем они имеют дело. Только на этот раз закон не стоял за моей спиной.

Автобус припарковался прямо перед лестницей, и в окнах засверкали новые камеры.

– Как и раньше, опустите голову и не говорите ни слова, – сказала Елена Энни достаточно громко, чтобы все услышали.

Мой отец ждал нас.

– Это что?.. – спросил Люк.

– Да, – сказала Елена. Она заслонила щитом нас двенадцать, исключая водителя и охранника. – И, пожалуйста, что бы ты ни делала, не рассказывай ему о моем отце. Не говори никому, включая свою мать, – сказала она Энни.

Я открыл дверь, и прямо передо мной оказался отец.

– Папа. – Я был рад его видеть, и мы долго обнимались.

– Я рад, что ты благополучно выбрался оттуда. На что это похоже, сынок?

– Нам нужно вытащить их оттуда как можно быстрее. Там плохо. Я введу вас в курс дела позже. Теперь ты должен сделать мне одолжение – уберечь их всех. – Я бросил на него взгляд, чтобы показать, что у нас есть взаимопонимание.

Он кивнул.

– Даю тебе слово. Никто не причинит им вреда.

Я чувствовал себя ужасно из-за того, что не мог сказать ему, что его всадник все еще жив. Я поднес руку к глазам, когда перед моим лицом вспыхнуло еще больше вспышек.

Черт! Я ненавидел их.

– Сэр Роберт, – сказала Елена, выходя из автобуса.

На нее посыпались новые вопросы.

Мы с отцом хмыкнули.

– Не обращайте на них внимания, – сказала она.

Все остальные выбрались из автобуса. Елена натянула капюшон Кэсси и взяла Дейзи за руку. Они последовали за охранником, который сопровождал нас, в холл.

Елена шла с моим отцом.

Он сказал:

– Я горжусь тем, что ты наконец-то решилась, Елена, но ты действительно угрожала Древним.

– Они заслужили это за то, что даже подумали о карантине.

– Все не так просто. Это только подливает масла в огонь их аргументов о том, что ты не годишься для руководства. – Он сделал глубокий вдох. Казалось, он беспокоился, что у нас ничего не получится.

Я мог видеть, какая связь установилась между ними в мое отсутствие.

Мы вошли в мэрию, и нас приветствовал Стэн. Он проводил нас в комнату, где мы должны были ждать. Я хотел оторвать ему голову за то, как он обращался с Еленой тогда, когда я все еще мог ее слышать. Хотел бы я снова услышать ее. Я хотел знать, через что она проходила в тот момент. Она не выглядела испуганной, и я надеялся, что это означало, что она снова доверяет мне.

А еще я хотел бы побыть тем высокомерным придурком, которому на все наплевать, хотя бы на одну ночь. Он давно ушел и появлялся только тогда, когда кто-то по-настоящему выводил меня из себя… например, Сэмюель.

Отец положил руку мне на плечо.

– Обещаю, Блейк.

Должно быть, он заметил беспокойство на моем лице.

– Знаю, папа. Я не сомневаюсь в тебе ни на секунду.

Елена обняла всех, а я еще раз взглянул на моего отца.

– Что? – произнес он одними губами.

– Позже, – произнес я одними губами в ответ:

Мне нужно было рассказать ему о Сэмюеле.

Он кивнул.

– Удачи, – сказал он.

– Мне она понадобиться. – Я положил руку на дверь. – Готова, Елена?

Она глубоко вздохнула, но уверенно последовала за мной. Хотел бы я чувствовать то же, что и она.

Нам пришлось ждать за пределами зала суда. Сердце Елены учащенно билось, но это мне ни о чем не говорило. Ее сердцебиение всегда было учащенным.

– Вы готовы? – спросила женщина с улыбкой на миллион долларов.

– Да, – сказал я, и двери открылись.

Я позволил Елене вести.

Мой взгляд сразу же упал на Дюклина.

У предка Елены были изогнутые губы и нежные глаза, когда он увидел ее.

Она не выдала, что в ней течет его кровь.

– Рад видеть, что наши стены все еще стоят, – пошутил Дюклин.

– Ты все сделал по правилам, нет причин для истерики, – холодно сказал я.

– Мы еще посмотрим на это.

– Мы можем продолжить, пожалуйста? Мы заняты, на случай, если ты не заметил.

Дюклин уставился на меня.

– На этот раз твое высокомерие не сработает, Блейк.

Я вздохнул.

– Я слышал, что произошло. Елена испытывает сильные чувства к этим людям, и я тоже.

– Она рассказала тебе, что сказала? Она угрожала натравить тебя на нас.

– Уверен, что в своем гневе она не это имела в виду.

– О, теперь ты знаешь все, что она имеет в виду.

– Я – ее дент. Я уверен, ты понимаешь, что это значит.

Его глаза дернулись. Он тоже был частью дента.

Он вздохнул.

– И все же это была прямая угроза Древним.

Мы собираемся говорить о карантине?

– Это было не подло в этом смысле. Я не причиню вам вреда.

– И мы должны поверить слову Рубикона? Ты готов на все ради своего всадника. На все, что она прикажет.

– Она не такая, – сказал я сквозь стиснутые зубы.

– Мы не можем поверить тебе на слово, Блейк. То, что она сделала, имеет серьезные последствия.

– Тогда это на моей совести. Какое бы наказание вы ни захотели ей назначить, я приму его на себя.

Все ахнули.

– Денты, – засмеялся Дюклен. – К сожалению, у тебя нет права голоса в том, как мы ее накажем.

Это вывело меня из себя. Он был таким же чешуйчатым, как Сэмюель.

– Я…

– Она угрожала убить нас! – крикнул Дюклен со своего трона.

Он никогда бы так не поговорил со старым Блейком. Я свирепо посмотрел на него.

– При данных на тот момент обстоятельствах...

– При данных обстоятельствах? – Дюклин снова прервал. – Это была угроза. Угрозы Древним влекут за собой серьезные последствия. Она будет наказана.

– Мы должны освободить Итан. Это может подождать до другого раза. – Я выходил из себя из-за него.

– Тебя не беспокоит, что эта девушка сказала такие вещи? Она угрожала людям, которые обеспечивают твою безопасность. Мы присматривали за тобой в твое темное время. Я ожидал от тебя большей справедливости, Блейк. Больше преданности.

Не теряй его, Блейк.

Я сжал руки в кулаки.

– Моя преданность не связана с кучкой лицемеров. Я ясно дал понять, кому я служу, и это никогда не изменится. Думаю, что есть более серьезная потребность, требующая внимания этой девушки. Она – твоя принцесса и заслуживает большего уважения. И если ты думаешь, что бросишь ее в камеру, пока я буду стоять рядом, то ты понятия не имеешь, кто я такой.

Очевидно, он мог сказать, что мое терпение на исходе, и что ее наказание будет обсуждено позже.

– Прекрасно, – сказал Дюклин. – Ты хочешь обсудить, что будет с людьми, которых вы вернули. Здесь нет никакого обсуждения. Мы уже проголосовали. Они отправятся на карантин на три месяца. Вам нужно беспокоиться всего о десяти людях. Нам нужно защитить почти миллион невинных людей.

Они уже проголосовали. Это была ловушка, чтобы заманить их сюда. Я обещал им.

Я сердито посмотрел на Совет, испытывая отвращение к тому, что они проголосовали, не выслушав нас.

– Вы все согласны с этим? Чонг?

Мастер Лонгвей сидел рядом с моей тетей, но он не пикнул.

– Констанс?

Она не произнесла ни слова.

– Это жестоко. Ничто из того, что мы им обещали, не сбудется. Вы только посеете еще больше страха. – Я покачал головой. Я не хотел разрушать это место. Это было мое прошлое, а не настоящее. Но я встану на их защиту. Если до этого дойдет, я так и сделаю.

Я был разочарован ими. Все это время мы беспокоились о жителях Итана. Нам следовало больше беспокоиться о том, что люди по эту сторону лиан теряют свою человечность.

– Дело сделано, Блейк. У тебя нет права голоса в этом вопросе. Елена уже обращалась со своей просьбой раньше. Ей следовало подумать о последствиях и справиться с этим по-другому – так, как гордились бы ее мать и отец, – а не с помощью угроз. Но мы не можем винить бедную девочку. Она понятия не имела, кто они такие.

Я взглянул на Елену, она смотрела себе под ноги. Я надеялся, что она молилась о чуде так же, как и я.

– Они будут помещены в медицинское учреждение, – продолжил Дюклен. – Они пройдут тест на колотомию, замену федарала, курс стетионовых тестов, а драконам, потерявшим свои формы, придется произвести замену чешуи.

Я не стану подвергать Энни всему этому.

– Мы должны провести тест на эукеранский язык, – добавил он. – Мы не можем допустить еще одной подобной вспышки. И мы проведем тест на Самфанеллу.

– Они достаточно настрадались, – сказала Елена.

Я застыл.

– У тебя здесь нет юрисдикции. Я уже говорил тебе, что ты сделала свое заявление с угрозами, – сказал он так, будто она была преступницей, а не принцессой.

Это только разозлило меня еще больше.

– Закон не на твоей стороне...

– Я сказала, хватит! – закричала она.

Я вздрогнул от силы ее приказа. Судя по тому, как дернулись глаза Дюклина, что-то подсказало мне, что он тоже это почувствовал.

– Вы говорите о своих законах и относитесь к этим людям так, будто они разносчики чумы. – Елена исчезла. Перед нами стояла только королева Катрина. – У них нет никаких болезней. Если бы была, Пейя уже была бы заражена. Я бы захватила микробы с собой, когда вернулась.

– Елена, – сказал Дюклин. – В твоих венах течет целебная способность. Ты могла бы вылечиться сама.

– Разве ты не слышал? Моя способность к исцелению больше не работает. Я несколько раз чуть не погибла на этой миссии, но, к счастью, Блейк исцелил меня. Итак...

– Наше решение окончательное, – прокричал он, перекрикивая ее. – Ты бы ничего не знала о такого рода вещах. Они пройдут федеральный тест, – начал он повторять тесты.

– Чего ты не понимаешь? – спокойно сказала Елена.

– Елена, – попытался я.

– Держи свой рот на замке и позволь мне разобраться с этим, – отрезала она и уставилась на Дюклина. – Я пробыла там четыре месяца. Единственная болезнь в этой адской дыре – от зла, которое одолевает людей. Тому же самому злу ты хочешь их подвергнуть. Они достаточно настрадались. Никто из них не будет помещен в карантин. Врач может навещать их ежедневно, но они останутся с близкими. – Она приблизилась к их тронам.

Я не последовал. Она пугала меня, совсем как когда-то ее мать.

– Да, я угрожала тебе, потому что ты пришел не с миром.

Дюклен рассмеялся.

– Ты даже не знала, под каким предлогом мы там были. Ты предположила, что мы хотим причинить им вред.

– Вы разбили лагерь в нескольких милях от сторожки. Если ваше притворство было добрым, то почему ваши мужчины чувствовали себя такими виноватыми из-за того, что не смогли принять предложение Конни и Дэвида? Твои намерения были ясны в ту минуту, когда я вышла из этих зарослей. Ты хочешь знать, откуда я это знаю?

Они все слушали ее.

– Кровь в моих жилах всколыхнулась.

– Как ты смеешь... – начал Дюклен.

– Возможно, я тебе не очень нравлюсь, – она не дала ему договорить.

На моем лице появилась легкая улыбка. Это было самое гребаное время, когда Сквайрс в ней начала выходить наружу.

– И я могла бы быть не своим отцом и даже не своей матерью. Как ты и сказал, я их не знала. Но я – их дочь, и я – единственный человек, в жилах которого течет их кровь. Ты топчешь меня с того самого дня, как я открыла хранилище. Возможно, в твоих глазах я не подхожу на их место, но речь больше не обо мне. Речь идет о жителях Итана, которые все еще являются частью Пейи и заслуживают нашей защиты. Независимо от того, как сильно ты пытался стереть их со всех карт, я несу ответственность за всех жителей Пейи.

Она не собиралась отступать. С ней все будет в порядке. Эта Елена была сильной и ни в ком не нуждалась. Она была могущественной и обладала силой, сравнимой с моей собственной.

Она сосредоточилась на Калебе.

– Я не откажусь от этого титула. Я буду сражаться с каждым из вас, кто приблизится к этим людям, пытаясь причинить им вред. Они достаточно настрадались. Мое решение окончательное, а не ваше. И если мне придется умереть, защищая этих людей, значит, так тому и быть. По крайней мере, я умру за людей, которые нуждаются во мне. – Она оглянулась на Дюклина. – Ты прав, возможно, я не знала своих мать и отца, но что я узнала о них, так это то, что они были сострадательными, они проявляли милосердие, и они сражались за слабых, когда никто другой этого не делал. Я уверена, что заставила бы их гордиться тем, кто я есть сегодня. Никогда не пытайся заставить меня чувствовать себя ничтожеством, говоря от их имени, потому что на самом деле они могли бы быть разочарованы вами пятью и всем этим Советом. – Она посмотрела каждому в глаза. – Вы смешны. А не я. И никто из вас не способен управлять моим миром.

– Твоим миром? – Дюклен передразнил ее смешком.

– Да, моим. Он был подарен мне в тот день, когда ты решил сделать моего пра-пра-дедушку Уильяма своим королем. Никто не отнимет это у меня. Это мое право по рождению. И в следующий раз, когда мы увидимся, я ожидаю, что ты будешь обращаться ко мне как к принцессе.

– Они должны быть в карантине! – закричал Дюклин. – Вы что, все сошли с ума? – Он оглядел комнату в поисках поддержки.

– Тогда тебе придется пройти через меня. – Ее ладонь засветилась, и розовое пламя заплясало на ее руке. Вот это уже была угроза.

– И меня. – Я шагнул вперед со своим собственным пламенем.

Она встретилась со мной взглядом.

– И меня тоже, – сказал Гельмут, вставая со своего стула.

Эмануэль был бы польщен действиями своего всадника.

Все больше и больше драконов и всадников присоединялись к нам. Это слушание войдет в историю.

– Думаю, мы закончили, Дюклин, – сказал предок Елены. – На этот раз им не нужен наш голос.

– А кто будет защищать остальную часть Пейи? Всех невинных, всех детей? – выплюнул Дюклен.

– Детей? – спросила Елена. Она посмотрела на охранника у двери. Он вытер слезы с глаз и кивнул.

Несколько мгновений спустя он привел десятерых в зал суда. Они выглядели окаменевшими от страха перед Древними. Я взглядом нашел Чонга и Констанс. Они уставились на Энни.

– Вы хотели причинить вред детям. Я защищаю детей. Я защищаю Пейю. Я и мой дракон. – Она взяла меня за руку. – Мне казалось, я совершенно ясно дала это понять несколько минут назад.

Покалывание пробежало по моему телу и согрело сердце.

Дюклен кивнул.

– Что ж, ты приняла решение. Кто мы такие, чтобы утверждать обратное, принцесса. – В его словах был сарказм. – Не приходи ко мне, когда в Пейе разразиться эпидемия.

– У нас есть Ласточкокрылые, чтобы вылечить их, – сказала она. – Будет ли что-нибудь еще?

Все пятеро покачали головами.

Констанс вскочила со стула и вышла из комнаты.

– Тогда, думаю, это заседание закрыто.

Мы направились к группе.

Папа посмотрел на Елену с улыбкой и склонил голову.

– Не начинай с этого дерьма, – сказала она.

Я рассмеялся.

Она наклонилась, обняла Кэсси и погладила Дейзи по руке.

Отец подошел ко мне.

– Она всегда была достойна, Блейк.

Я кивнул и закрыл глаза, борясь со слезами.

– Мы не отправляемся на карантин? – спросила меня Энни.

Я покачал головой.

– Никому и в голову не придет поместить тебя в карантин, Желешка.

Я сжал ее в объятиях.

– Мы возвращаемся к Дэвиду и Конни? – спросила Дейзи.

– Да, Дейзи.

– Слава небесам! Когда он говорил обо всех этих тестах, Блейк...

– Шшш, все кончено.

Как только мы вернулись в комнату ожидания, Елена прерывисто вздохнула.

Я рассмеялся.

– Наконец-то ты встала на место своих родителей.

– Это была самая страшная вещь, которую я когда-либо делала, – сказала она.

– Они дважды подумают, прежде чем снова перейти тебе дорогу. Я горжусь тобой.

Она улыбнулась.

Энни толкнула меня локтем.

– Иди, обними ее, – одними губами произнесла она.

Я сделал шаг к Елене, когда раздался стук в дверь.

Энни, окаменев, уставилась на дверь.

– Она будет счастлива. Обещаю тебе, – сказала Елена.

Я открыл дверь и увидел мастера Лонгвея. Его глаза были затуманены слезами, когда он прошел мимо меня и встал прямо перед Энни.

– Анук? – спросил он.

Энни кивнула и обняла своего дедушку.

– Как ты узнал? – спросила она.

– Ты так похожа на своего отца.

Он спел ей китайскую песню, и она рассмеялась, хотя на глазах у нее выступили слезы. Она спела с ним последнюю часть песни.

Елена смахнула слезу. Я сжал ее плечо, но сомневаюсь, что она вообще это почувствовала.

– Я помню тебя. С тобой я всегда чувствовала себя в безопасности, – сказала она.

Он обнял ее и поцеловал в макушку.

– Спасибо тебе, Елена, – одними губами произнес он.

Она кивнула.

Где Констанс? Она должна знать, что это Энни.

– Пойдем, – сказал мастер Лонгвей. – Мы можем вернуться в Академию Дракония на экипажах. Приглашаем вас всех остаться в Академии и отдохнуть. Завтра ты можешь вернуться к Дэвиду, если хочешь. Никто не причинит тебе вреда. Даю слово. – Он вывел Энни наружу, взяв ее под руку. – Мы вернем тебе драконью форму, Анук, – сказал он.

Она кивнула.

– Мне жаль, что ты была одна, – сказал он с глубокой печалью.

Его сын не выжил, и я мог только представить его боль.

Энни остановилась у входа и повернулась к Елене.

– Спасибо, – сказала она. – Вижу тебя во всем твоем величии. Я рада, что ты на нашей стороне. Смельчик с другой стороны...

– О, тише, – сказал я и игриво пнул ее по заднице.

– Я обещала, что они не причинят тебе вреда, – сказала Елена.

Она всегда делала то, что говорила, всегда так и было. Это было не столь уж тонкое напоминание для всех.

Мы шли позади мастера Лонгвея и Энни. Когда мы выходили, нас догнали вспышки.

– Правда? – прорычала Елена.

– Пусть они фотографируют, – сказал я и встал перед ней, защищая. Угроза Сэма все еще была реальной.

– Блейк, ты можешь пролить свет на то, что произошло внутри? Как вам удалось выиграть это слушание? – спросил репортер.

Я проигнорировал их. Члены Совета смогут посвятить их в детали.

Раздались новые вопросы.

– Пожалуйста, все, что угодно, – кричали большинство из них.

Одна из камер засветилась, и чешуйки Констанс сделали их вспышки еще более яркими, когда они отразились от нее.

Мне пришлось прищуриться.

Энни уставилась на мамину драконью фигуру.

Чонг поцеловал ее в висок и прошептал:

– Иди, она скучала по тебе. Она думала, что ее драконья форма – единственная, которую ты знаешь.

Энни подбежала к матери.

Она обняла лапу матери, и большая серебристая голова Констанс накрыла тело Энни. Драконий крик Констанс наполнил ночь. Рыдания Анук разбили мне сердце, и я смахнул набежавшую слезу. Я поймал взгляд Елены, когда ее собственные слезы потекли по щекам.

Констанс вернулась в свой человеческий облик, обхватила Энни руками и расцеловала все ее лицо.

Я сбежал по ступенькам к охраннику, который держал ее халат, и передал его ей. Я накрыл ее своим телом, и она коснулась моей руки.

– Спасибо тебе, Блейк, за то, что вернул ее.

– Это не у меня способность уворачиваться от лиан, Констанс, – сказал я.

Она рассмеялась.

Она высвободила руку, и Елена приняла ее.

– Я горжусь тобой. Мне жаль, что я была полна сомнений. Этого больше никогда не повторится, принцесса.

Они обнялись, а мой отец стоял рядом со мной, вытирая собственные слезы.

– О чем ты хотел со мной поговорить? – спросил он.

Я достал телефон и показал ему сообщение от Фила. Он прочитал это и уставился на меня, разинув рот.

– Что ты собираешься делать?

– Солгу. Я скажу ей, что тебе нужно поговорить со мной.

Он кивнул.

– Разберись с этим, Блейк. Приведи пример.

– Таков был мой план.

Мама была рядом, поэтому я положил телефон обратно в карман. Она обняла меня.

– Как ты нашел Анук?

– Это не я. Она была одной из самых близких подруг Елены, когда она была на другой стороне.

– Ли?

Я покачал головой.

– Драконы на другой стороне больше не драконы, мама. Тех, кто протестует, ждет унизительная смерть.

Она закрыла глаза и вытерла еще одну слезу.

Я обнял ее и поцеловал в волосы.

– Уилл все еще жив.

Она отстранилась, сияя. Я покачал головой и стиснул челюсти.

– Что? – спросила она.

– Он один из семерых.

– Блейк.

– Мам, не надо. Он больше не член семьи.

Она кивнула и обняла меня.

– Мне жаль.

Констанс снова поцеловала Анук. Вспышки были непрерывным стробоскопом.

У них было достаточно гребаных фотографий.

Моя мама тоже обняла Энни и долго смотрела на нее.

– О, честное слово, – сказала Энни. – Ты действительно можешь запудрить людям мозги.

– Это это, – сказал я. – Не я.

Они все рассмеялись, включая моего отца.

– Давай вернемся в Драконию. – Констанс все еще обнимала Энни.

Мама обняла Елену и поблагодарила ее, когда мы направлялись к вагонам.

Король Гельмут подошел ближе и пожал мне руку.

– Эмануэль добрался туда в порядке?

– Да, но лианы умеют считать, вот почему их здесь всего несколько.

– Они умные?

– Очень.

Он кивнул.

– Приходи ко мне, Блейк. Нам многое нужно обсудить.

Я кивнул. Отец приподнял бровь, глядя на меня. Мне больше не нужно было лгать Елене.