Текст книги "Кошечка в сапожках (сборник)"

Автор книги: Эд Макбейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

– Помочь тебе? – вызвалась Фиона.

– Возьми, пожалуйста, полотенца, если не трудно.

– Конечно, – сказала она. – Давай я захвачу одеяло.

– Нет, не надо, – возразил он и протянул ей полотенца. Захлопнув багажник, он, казалось, впервые внимательно посмотрел на номер машины: ДТЮ 89Р.

Три буквы, две цифры и еще буква. Так она сказала.

Он на минуту опустил флягу на землю, сбросил мокасины и перекинул одеяло через плечо. Флягу он пристроил на другом плече и пошел вслед за Фионой по пляжу. Было время прилива. Ни ветерка, волны тихо бились о берег и ворча отступали. Метрах в трех от воды они расстелили на сером песке одеяло. Уоррен окинул взором безлюдный пляж.

Фиона расстегивала «молнию» на костюме.

– Я собирался тебе позвонить, – сказал он. – Но ты меня опередила.

– Обманщик, – не поверила она.

– Нет, правда.

Она расстегнула «молнию» и повела плечами, освобождаясь от костюма, он соскользнул к ее ногам, и она переступила через него. Она была в узком купальнике-бикини зеленого цвета.

– Я хотел пригласить тебя на ужин, – добавил он.

Она показалась Уоррену ослепительно красивой.

– Это уже что-то, – расплылась она в белозубой улыбке, потом развернулась и побежала к воде. Он проводил ее взглядом. Какая красивая, еще раз отметил он. Интересно, сколько часов занимается аэробикой? Он расстегнул ремень, скинул джинсы и куртку. Оказавшись в боксерских трусах, ощутил неловкость. Хорошо бы было надеть что-нибудь более сексуальное, скажем, огненно-красные итальянские плавки с черными и голубыми переливами. Но у него таких плавок не было.

Она наблюдала за ним из воды.

Высокий мускулистый атлет.

Просто красавец, подумала она.

Длинными прыжками одолев пляж, он с разбегу врезался в воду.

– Вода еще теплее, чем воздух, – сказал он.

– Да, – согласилась она.

– Просто здорово, – сказал он, думая о ней.

– Еще бы. – Она имела в виду его.

– Я не мог позвонить, потому что перепутал твой телефон, – продолжал Уоррен.

Они стояли в воде друг против друга. Лунный свет дрожал на поверхности воды, вокруг на воде словно поблескивали серебряные монетки.

– Стыдно, – пожурила она.

– У меня хорошая память.

– Скорее всего тебе захотелось его забыть.

– Зачем мне этого хотеть?

– Не знаю. Возможно, ты меня боишься.

– Нет, нет.

– Я ведь старше тебя – поопытнее.

– В этом ты права, – согласился он.

– Несомненно. – Она загадочно улыбнулась.

– Ты очень красивая, – не сдержался он.

– Ты тоже.

Они нежно коснулись друг друга губами. Она удовлетворенно вздохнула.

Он был счастлив.

Они пробыли в воде минут десять, ощущая на губах вкус единственного поцелуя. Ночь томила ожиданием.

– Как бы ты смог мне позвонить, если забыл мой телефон?

– У меня приятель работает в полицейском управлении, он мне помог.

– Сколько хлопот!

– Да.

– Напомни-ка мне его, – попросила Фиона.

– 381–3645, – выпалил он.

– Нет вопросов.

– Теперь-то не забуду, – произнес он, проведя пальцем по лбу.

– Сколько хлопот, – повторила она, притронувшись губами к его щеке.

Они стояли почти у берега. Уоррен обнял ее и привлек к себе. Она обвила его руками за шею. Крепко поцеловала. Его руки скользнули вниз. Она еще крепче прильнула к нему.

– Господи, – выдохнула она.

Держась за руки, они шли по безлюдному пляжу. Ярко светила луна на усыпанном звездами небе. Они были одни, окутанные ночью, одни во всей вселенной.

– Я захватил мартини, – признался он.

– Очень предусмотрительно, – похвалила его Фиона.

Он отвинтила крышку фляги, достал паштет. Она с удовлетворением наблюдала за его жестами. До чего же ему идут боксерские трусы и модная стрижка! Она было потянулась снять верх купальника, все одно они на нудистском пляже, но решила предоставить это мужчине.

Он открыл коробку печенья, достал белый пластмассовый нож и пару пластмассовых стаканчиков.

– Я налью мартини, если ты сделаешь бутерброды, – сказал он и протянул ей белые бумажные тарелки.

Он любовался ее длинными изящными пальцами, лунными бликами, играющими на ее высоких скулах и безупречном носе. Она так старательно размазывала паштет на печенье, склоняясь над тарелкой.

– Красивее тебя женщины я не встречал, – сознался он.

– Ты очень милый, – подняла она на него свои томные глаза.

– Пластмассовые стаканы не очень подходят для мартини, – смутился Уоррен.

– Сойдут, – успокоила его Фиона.

– Я забыл про оливки, – вспомнил он.

– А кому здесь нужны оливки? – спросила она.

Он разлил вино.

– Я очень люблю мартини, – призналась Фиона.

– Я тоже.

Они прикрыли флягу крышкой. Получился маленький столик, на котором стояла тарелка с бутербродами и бутылка с остатками мартини. Лунный свет играл в ее волосах, касался ее груди, чуть прикрытой купальником. Он вдруг ощутил, что умрет, если она снимет купальник. Он мысленно молил, чтобы она не делала этого дешевого жеста. Но Фиона Джилл была не из дешевых женщин.

– Ты смотрел «Отсюда к вечности»? – прервала она молчание.

– Кажется, да. Ты имеешь в виду фильм? Да, смотрел по телевизору.

– Нет, я не имею в виду сериал…

– Нет, нет, фильм. С Бертом Ланкастером и Деборой Карр.

– Какое крепкое, но хорошее вино.

– Спасибо.

– Мне оно напомнило этот фильм.

– Да?

– Вернее, один эпизод из фильма.

– Какой, Фиона?

– Волны накатываются на берег, и они на пляже занимаются любовью, – сказала она.

Его сердце усиленно забилось.

– Волны накатываются на берег, – повторила она и посмотрела в сторону моря. – А ты не обратил внимание, что в кино почти не показывают любовных сцен с неграми. Разве что иногда по телевизору. Ты можешь представить себе Билла Косби в любовной сцене?

– Мне кажется, я видел такие сцены, – сказал Уоррен.

– Да, и в каких же фильмах? – спросила она.

– Вроде бы Грегори Хайнз снимался в таких сценах.

– Я не видела ни одной сцены с целующимся Эдди Мерфи.

– А в том фильме, где он играет вождя африканского племени и отправляется за невестой? Вот с ней-то он и целовался.

– Ты уверен?

– Да.

– А почему бы тебе не поцеловать меня? – спросила Фиона.

Отставив стакан, он опустился на одеяло и страстно поцеловал ее.

– Мне нравится, когда ты целуешь меня, – прошептала она.

– Я без ума от твоих губ, – тихо произнес он.

Уоррен оттянул купальник и дотронулся до ее обнаженной груди. Соски затвердели. Вероятно, от воды, решил он, хотя вода была теплой.

– Они боятся, – ухмыльнулась она.

– Чего же? – не понял он.

– Показать, как негры занимаются сексом, – сказала она.

– Это точно, – согласился Уоррен.

– Они боятся, что разразится буря, – переливчато рассмеялась она.

Он поцеловал ее в смеющийся рот. И потянулся к купальнику. Ее грудь обнажилась.

Она откинулась назад.

Он поцеловал ее соски.

Ее рука нежно скользнула вниз по его бедру.

– Как ты думаешь, то, что говорят о нефах, правда? – спросила она.

Это могло значить лишь то, что она не знала белого мужчину и не могла сравнить. Он надеялся, что так оно и есть. Ему хотелось верить, что она вышла замуж девственницей и принадлежала одному мужу. Это, конечно, фантазии, но он чуть было не решился спросить ее об этом. Вместо этого он погладил ее по животу и положил руку под узенькие бикини.

– Я думаю, они правы, – сказала она.

– Да, – согласился он.

– Я говорю о темнокожих мужчинах, – уточнила она.

– Да, – повторил он, поглаживая ее пальцами.

– Они трусят показать настоящую любовную сцену, – произнесла она.

– Да, – сказал он, прерывисто дыша.

– Они боятся, что сексуальные негры заполонят улицы и… – В подтверждение своих слов она крепко прижалась к нему, – …насладятся всеми белыми женщинами в этой стране.

– Так оно и будет, – сказал он. От возбуждения у него перехватило дыхание.

– Разве ты не хочешь меня поцеловать? – спросила она.

Он поцеловал ее.

От предвкушения наслаждения у него закружилась голова.

– Эй, поаккуратнее на поворотах, – попросил он ее.

– Нет, – возразила она.

– Что ты делаешь? – воскликнул он.

– Ничего особенного, – отозвалась она.

– Разве так…

– Они показывают только любовные игры белых, – ее рука действовала вполне недвусмысленно, – и черный секс – им не по зубам. Ну вот, малыш, теперь порядок. Показывают невинные поцелуйчики, от них никогда не дождешься настоящего секса, о нет, да-да, вот здесь, о Господи, они не знают, что такое настоящий секс, Боже мой! – вскрикнула она и приподняла бедра. Он снял с нее трусы и бросил их на песок, расслабленная, она откинулась на одеяло, отдавая себя в его власть. Он молниеносно скинул трусы и взял ее.

– Никогда им не видать ничего подобного, – выдохнула она. – Никогда, Господи.

Глава 8

Дорога к побережью тянется вдоль строительной площадки поместья Твин-Три, которое соседствует с заболоченными землями и заливом Уиллоуби, выходит по Хенли-стрит на Саут-Тамайами-Трейл, где за складом фирмы по производству игрушек сливается с грязной проселочной дорогой. Взору открываются ржавеющие железные днища лодок, сложенных под навесом. За лодками виднеется бетонный дом, где живет Чарли Стаббс со своей женой и золотисто-рыжей собакой по кличке Шадрак. Дом стоит прямо у воды, из окна прекрасно видны все двадцать стапелей, которые он сдает в аренду владельцам лодок.

Общепринятая версия такова, что вечером тринадцатого августа Стивен Лидз снял свою лодку «Блаженство» с двенадцатого стапеля и отплыл в ночь, чтобы убить трех человек.

– У нас когда-то было еще два пса, – рассказывал Стаббс Мэтью. – Сучка по кличке Мешак и кобель Абеднего.

Он наклонился и почесал за ухом большого рыжего пса, довольного таким обхождением: он прикрыл глаза и вывалил наружу язык, его огромные львиные лапы упирались в деревянные доски настила. Стаббс и адвокат стояли около лодочной станции. Через открытую дверь Мэтью заметил на доске с деревянными крючками ключи от лодок, поверх крючков небрежно были выведены краской номера стапелей. Мэтью подумал: была открыта эта дверь в ночь убийства?

– Мы тогда жили на севере, может, слышали, есть такой маленький городишко Вест-Довер, в штате Вермонт. Славные места, но зимой лютый мороз. Мы с женой переехали сюда в сорок седьмом, мечтали приобрести мотель, а смогли купить только лодочную станцию, хотя я в лодках ни черта не разбирался. Как-то зимой, еще в Вермонте, пропали у нас две собаки, Мешак и Абеднего, мы тогда решили, что их украл какой-нибудь заезжий лыжник из Нью-Йорка, там в цене породистые собаки. А наши были – глаз не отвести. Моя жена рыдала от горя. Она безумно любит собак, особенно сук. Но вот весной звонит мне наш сосед, смотритель охотничьего домика, и рассказывает, что чистил он пруд от веток и всякой дряни и наткнулся на дне, как ему показалось вначале, на двух оленей, но это были собаки. Он мне и позвонил, когда увидел ошейники. Это были наши собаки. Мы решили, что они просто заигрались и провалились под лед, а выбраться не сообразили. Правда, ужасная смерть?

Мэтью подумал, что вряд ли бывает сладкая смерть.

– Моя жена так их любила, – произнес Стаббс таким грустным голосом, почесывая пса за ухом, что Мэтью догадался: старик любил своих собак не меньше жены.

– Мистер Стаббс, – сказал он. – Извините, что приходится вас беспокоить.

– Какое это беспокойство!

– Но мне хотелось бы вас кое о чем спросить.

– Да, конечно.

– Во-первых, я хотел узнать… Там на доске у вас висят ключи от лодок, верно?

– Да.

– На каждом написан номер стапеля?

– Да, всего их двадцать один.

– Мистер Стаббс, а ночью дверь запирается?

– Конечно.

– А в ту ночь, когда Стивен Лидз брал лодку, она была заперта?

– Я на ночь всегда ее запираю. У владельцев лодок имеются свои ключи, а здесь мы держим запасные, на всякий случай, иногда лодку передвинешь или еще что-нибудь.

– Значит, Стивен Лидз воспользовался своими ключами?

– Конечно, своими. Он запасные не трогал, ведь станция была заперта.

– Мистер Стаббс, вы не возражаете, если я подошлю к вам помощника, чтобы осмотреть окна и двери?

– С какой стати?

– Возможно, мы обнаружим следы взлома.

– Поступайте по своему усмотрению, – пожал плечами Стаббс. – Я бы заметил, если бы кто залез. Что такое, старина? – обратился он к собаке. – Есть хочешь, но ведь мама кормила тебя утром. Ты нас скоро по миру пустишь со своим аппетитом, да ладно, пойдем домой, разве я позволю тебе умереть с голоду?!

Мэтью и собака поплелись вслед за ним. Старик достал с полки внушительную пластмассовую миску чуть ли не с голову собаки.

– Налетай, парень, – сказал он, потрепав пса по морде и радуясь его аппетиту. В этот момент к одному из стапелей пытался причалить пятидесятифутовый «Морской луч». Стаббс насторожился.

– Вы только поглядите, каждый раз одно и то же!

На лице капитана лодки застыло хорошо знакомое Мэтью выражение паники, ему не раз приходилось видеть таких растерянных людей, он и сам частенько попадал в подобную ситуацию, когда кажется, что неуправляемая стихия неумолимо надвигается на неподвижный объект и никто не в силах предотвратить столкновение. Ни один человек. Как ни крути руль, как ни налегай на румпель – мало толку, все равно эта чертова лодка…

– Сейчас врежется, – обреченно сказал Стаббс.

Со страшным скрежетом лодка боком протаранила вход в стапель. Капитан попытался дать задний ход, но повернул руль в противоположную сторону. На палубе пыталась сохранить равновесие блондиночка в черном купальнике-бикини, она в равной степени могла быть капитану и дочкой, и подружкой, здесь, на юге Флориды, с этим всегда путаница. На ее лице застыло крайнее изумление, она, казалось, пыталась сообразить, единственный ли это способ причалить. Приложив фантастические усилия, капитан смог подобраться поближе и надрывно крикнул, чтобы девушка прыгала на берег. Она немного поколебалась, потом легко одолела те два фута, что отделяли лодку от причала. В полете одна грудка выглянула из крохотного купальника. Нисколько не смутившись, девица быстро отправила ее на место и обернулась, чтобы успеть поймать трос, брошенный ей капитаном.

– Пойду-ка лучше помогу им, – сказал Стаббс, – пока этот болван не свалился в воду.

Скорым шагом он направился к причалу. Со словами: «Я займусь этим, мисс», – он перехватил у нее из рук трос и ловко уложил его кольцами.

– Давайте другой, – обратился он к капитану и быстро справился с другим концом троса.

– Будем крепить трал? – спросил капитан.

– Разве вам хочется, чтобы она моталась целый день в разные стороны? – с ухмылкой спросил Стаббс.

Минут через десять лодка была надежно закреплена в стапеле. Все это время девушка внимательно наблюдала за происходящим, пытаясь хоть что-нибудь запомнить. Мэтью прикинул, что ей лет двадцать с небольшим. Моложе Май Чим годков на восемь. И что это Май Чим пришла ему на ум? Может быть, потому, что девушка никак не вписывалась в антураж пристани, и Май Чим была во Флориде пришлой.

Стаббс вернулся в док. Он проводил взглядом парочку до стоянки машин и вернулся в домик.

– Стоило бы поменьше трахаться с этой малышкой, глядишь, и научился бы причаливать, может, стал бы даже классным моряком, – проворчал Стаббс. – Когда приезжаешь сюда с севера, то сразу понимаешь, что во Флориде только два стоящих занятия – трахаться и пить. Этот парень из Мичигана здорово освоил оба.

Стаббс покачал головой.

– Когда придет ваш коллега насчет окон и дверей? – спросил он.

– Я переговорю с ним, когда вернусь на службу, – сказал Мэтью. – Его зовут Уоррен Чамберс, он к вам уже…

– Да, на прошлой неделе, – вспомнил Стаббс. – Славный парень. Хохмач. Если уж кто и может что-то откопать, так это он. Нет, ну что за пес, а? Можно подумать, что его месяцами не кормят. – Он в изумлении уставился на свою собаку. Потом обернулся к Мэтью: – Ну, если вы закончили, то я пойду поработаю.

– Пожалуйста, уделите мне еще минутку, – попросил Мэтью. – Послушайте вот это!

– Послушать?

– Да, сэр, – сказал Мэтью и вынул из кармана портативный магнитофон «Сони», который он вчера брал с собой на работу.

– Что это? – спросил Стаббс.

– Я записал кое-что на пленку.

Он нажал на кнопку, пленка завертелась.

– Послушайте.

«Алло, это Стивен Лидз, – сказал мужской голос. – Я хотел вас предупредить, что собираюсь совершить прогулку на лодке, где-то около десяти – половины одиннадцатого, пожалуйста, не беспокойтесь, когда услышите мои приготовления на пристани».

Стаббс уставился на магнитофон.

Он молчал.

Кассета продолжала вращаться.

– Это голос того человека, который звонил вам вечером в понедельник? – задал вопрос Мэтью.

– Можно еще раз прослушать? – попросил Стаббс.

– Ради Бога.

Мэтью перемотал пленку, снова нажал на кнопку.

«Алло, это Стивен Лидз. Я хотел вас…»

– Чертовски похоже на голос мистера Лидза.

«…предупредить, что собираюсь совершить прогулку на лодке, где-то около десяти – половины одиннадцатого, пожалуйста, не беспокойтесь, когда услышите мои приготовления на пристани».

На этот раз Стаббс кивнул:

– Да, это несомненно мистер Лидз.

– Я не об этом хотел вас спросить, – перебил его Мэтью. – Это голос того же человека, который звонил вам в понедельник вечером?

– Как вам сказать… – сказал Стаббс. – Прокрутите еще раз, ладно?

Мэтью дал ему прослушать запись еще раз.

«Алло, это Стивен Лидз. Я хотел вас предупредить…»

– Нет, – твердо ответил Стаббс.

Мэтью нажал на кнопку «стоп».

– Я уверен, что это голос мистера Лидза, – сказал Стаббс, – но мне звонил другой человек.

Сколько же здесь этих чертовых окон и дверей, никак не меньше, чем в каком-нибудь водевиле на Бродвее. Прямо рай для взломщика. Да шепни какому-нибудь громиле, что на Тимукуэн построили такой домище, где при стольких окнах не подумали об охранной сигнализации, он просто в штаны наделает от радости. Даже матерый взломщик обрадуется таким нежданным каникулам.

Заурядным взломщик начнет с окон. Всех его способностей хватит лишь на то, чтобы разбить окно. Высадил стекло, и все дела. Даже если он мастер взламывать замки на окнах и проникать сквозь двери, а он этого не умеет, он не станет попусту тратить время. Куда как проще разбить окно кирпичом или молотком, залезть внутрь, быстро похватать все, что попадется под руку, и смыться.

Матерый взломщик умеет обращаться с замками и охранной сигнализацией. Для него нет препятствий, он справится с любыми запорами, с какой стати нарываться на неприятности? Звук разбитого стекла знаком каждому. Даже если на расстоянии пяти миль отсюда кто-нибудь мирно похрапывает, то, услышав звон разбитого стекла, непременно вскочит с кровати и в страхе примется названивать по телефону. Проникнув подобным образом в дом, вы объявляете всему свету о намечающейся краже со взломом. Это равнозначно тому, что ходить по округе с парой цимбал. Профи пользуется дверью. Уоррен когда-то читал книгу «Двери» о взломщиках, только не помнил автора.

Проникнуть в дом Лидзов вовсе не составляло труда. Даже двухлетний несмышленыш смог бы спокойно зайти в дом. Запора не было ни на одном окне. Входная дверь и несколько других дверей с внешней стороны дома были защищены детскими замками, которые закрываются при помощи маленькой кнопочки, такие замки ставят в ванных комнатах. Если кому-то необходимо ворваться в дом, такие замки не преграда. Раздвижные двери с фасада дома были оборудованы защелками под ручками, они легко открывались с помощью отвертки. Уоррен искал на дверях и окнах следы насильственного вторжения, которые позволили бы с уверенностью сказать, что дом подвергся взлому, но он понимал, что это бесполезная затея. В этот дом можно проникнуть безо всяких ухищрений. Было бы желание. Да и то не слишком выраженное.

Он проверял дверь, одну из последних дверей…

Конец уже близок.

Он нажал на ручку и совсем не удивился, когда дверь распахнулась без малейшего усилия с его стороны.

– Помочь вам? – услышал он голос за спиной.

Уоррен обернулся.

Перед ним стоял высокий, никак не меньше 190 сантиметров, симпатичный белый парень в рабочем комбинезоне и массивных грубых ботинках. Уоррен прикинул, что ему лет двадцать шесть – двадцать семь. Короткие рукава рубашки еле сдерживали резко очерченные бицепсы. На правом предплечье у него красовалась толстозадая обнаженная русалка. Рыжие волосы падали ему на лоб. Зеленые глаза с хитринкой. Он улыбался не слишком дружелюбно, что вполне оправдано, ведь грабитель пойман на месте преступления. Возможно, он радовался, что застукал на месте преступления «негритоса». Поди разбери, что на уме у этих типов, они все чертовски дружелюбны и вежливы.

– Миссис Лидз знает о том, что я здесь, – поспешил обезопасить себя Уоррен.

– Не сомневаюсь, – ответил парень.

– Меня зовут Уоррен Чамберс, я работаю на адвоката Мэтью Хоупа, который ведет дело мистера Лидза.

С неизменной улыбкой рабочий продолжал изучать Уоррена.

– Спросите у хозяйки, – неуверенно произнес Уоррен.

– Непременно. Пойдем-ка со мной?

Выражение его глаз не оставляло сомнений относительно подтекста произнесенной фразы: а то потом костей не соберешь.

Как два закадычных друга, совершающих утренний моцион, завернули они за угол дома. Всего полчаса назад Уоррен разговаривал на этой террасе с Джессикой Лидз. Она сидела за чашечкой кофе рядом с круглым стеклянным столом лицом к бассейну. Под нейлоновой накидкой сочного зеленого цвета угадывалась ночная рубашка. Она сидела, закинув ногу на ногу. Джессика предложила ему кофе, но он под предлогом срочной работы вежливо отказался. Он-то предполагал отыскать следы взлома, откуда ему было знать, что попасть в дом не составляет труда. Миссис Лидз на террасе не было. Посуда была убрана.

– Я с ней только что разговаривал, – растерянно сказал Уоррен.

– Ага.

– Я частный детектив, – продолжал он убеждать парня. – Позвольте, я покажу вам лицензию.

– Всю жизнь мечтал увидеть, – буркнул тот.

Он внимательно следил, как Уоррен полез в карман пиджака. Он был настроен сурово: попробуй только вытащить нож или еще что-нибудь! Но Уоррен вытащил из бумажника закатанное в пластик удостоверение и протянул его парню в комбинезоне. Удостоверение и лицензия класса «А» на проведение частных расследований в штате Флорида стоили ему сто долларов, их нужно было возобновлять каждый год до полуночи тридцатого июня. Он заплатил в придачу еще пять тысяч долларов за право участвовать в расследовании более широкого круга дел, как частных, так и общественных. Парень в комбинезоне остался невозмутимым.

– Зачем вы собирались войти в дом? – спросил он прежним тоном.

В его глазах читалось: «Негру место в поле. Только домашний негр может войти в дом».

– Я не собирался этого делать, – оправдывался Уоррен. – Я всего лишь осматривал дверь. Не могли бы вы мне вернуть удостоверение?

Парень протянул ему документы.

– С какой стати осматривать дверь, если не собираешься заходить? – задал он вполне резонный вопрос и криво усмехнулся. Уоррен уже прикинул, как он станет защищаться. Когда имеешь дело с таким гигантом, бить надо в самые уязвимые места.

– Я искал следы взлома, – по возможности спокойно сказал он.

– Ага.

– Нам нужно проверить, не мог ли кто-нибудь проникнуть в дом в ночь убийства.

– Ага.

– Послушайте, позовите миссис Лидз, пожалуйста. Она все вам объяснит.

– Да, конечно, объяснит. Только я думаю, стоит позвать полицейских, а?

– Хорошо, зовите. – Уоррен уже выдохся.

– Нэд?

Наконец-то Бог послал спасительницу.

– Что случилось, Нэд?

– Ничего не случилось, – бросил через плечо парень.

Нэд. Самое подходящее имя для такого осла в комбинезоне. «Что там случилось, Нэд! Ничего не случилось. Всего делов переломать ему кости».

– Миссис Лидз? – крикнул Уоррен. – Не могли бы вы подойти к нам?

В ответ тишина.

Она что, забыла, что в доме находится частный детектив?

Может, она решила, что он пришел подрезать пальмовые листья на ее ферме? «Пальмовые листья, госпожа? По десять долларов за дерево? Хорошо, годится, моя цена шесть пятьдесят».

– Минуточку, – наконец отозвалась она.

Нэд усмехался.

Уоррен покорно ждал.

Она появилась по крайней мере через десять минут. На ней были модельные джинсы и изумрудно-зеленая футболка. Прямо под цвет глаз. Уоррен подумал, что зеленый – ее любимый цвет. Она, наверное, переодевалась, решил Уоррен. Но ее ноги были босы и под тонкой простой футболкой ничего не было.

– Вам понадобилась помощь? – спросила она.

Почти тот же вопрос задал десять минут назад юный Нэд.

– Нэд решил, что я взломщик, – ответил Уоррен.

– Да?

Казалось, ее это позабавило.

В зеленых глазах сверкали искорки, губы растянулись в улыбке.

– Я заметил, что он пытается открыть дверь, – пробубнил парень.

– Я знала, что он здесь, Нэд.

– Просто я хотел проверить, вот и все, – пожал он плечами. – Поди знай, кто ломится в дверь.

Он чуть было не сказал: «Какой-то черномазый».

– Это Уоррен Чамберс, – представила его Джессика. – Нэд Уивер.

– Очень рад с вами познакомиться, – сказал Уоррен, но руки не подал. Уивер тоже не пожелал ручкаться.

– Уоррен хочет выяснить, не мог ли кто-нибудь проникнуть в дом, – пояснила Джессика.

– Скажите, миссис Лидз, – поинтересовался Уоррен, – вы когда-нибудь запираете двери?

– Нам здесь некого бояться, – отозвалась она. – Правда, Нэд?

Она сказала это и как-то по-особому взглянула на парня.

Их соединяло нечто неуловимое.

– Кого тут бояться, – ухмыльнулся Уивер и многозначительно посмотрел на хозяйку.

Уоррен сразу решил, что парень крутит шашни с фермерской женой.

Ниточка взаимопонимания, соединяющая Уивера и Джессику, вдруг, подобно тонкому хрусталю, надорвалась. Уивер отбросил со лба прядь волос, освещенная солнцем русалка, казалось, только что появилась на водной глади. Уивер перехватил взгляд детектива.

– Красивая татуировка, – заметил Уоррен.

– Спасибо, – сказал Уивер.

Вновь на мгновение встретились взглядом Джессика и парень.

Копнем глубже, подумал Уоррен.

– Флот? – спросил он.

– Нет, – отмахнулся Уивер.

– Я тоже всегда мечтал о татуировке, – не унимался Уоррен. – Сан-Диего? Здесь, в Калузе, накололи?

– Сан-Диего, – ответил Уивер.

«Значит, не на флоте», – подумал Уоррен.

– Там большая морская база, да? – спросил Уоррен. – В Сан-Диего?

– Понятия не имею, – ответил Уивер. – Я не служил.

Сомнений относительно наколки не оставалось.

– Вы меня, надеюсь, извините, – сказала Джессика и вернулась в дом.

– Я хотел бы проверить оставшиеся двери, – вслед ей сказал Уоррен.

– Мне тоже надо работать, – усмехнулся Уивер.

Растерянный Уоррен остался стоять в одиночестве на солнцепеке.

Вернувшись в офис, Мэтью застал в приемной Патрисию Демминг. Она была одета в темно-голубой летний костюм с белой шелковой блузкой и голубые кожаные лодочки на небольшом каблуке. В руках она держала нечто похожее на телефонный справочник Калузы, хотя это был журнал «Вог» с обзором осенней моды. По стеклу змеились струйки дождя. Вот вам дождь, вот вам и помощник прокурора. Она отложила внушительный журнал.

– Привет, – с улыбкой произнесла она. – Я вас поджидаю.

Мэтью вспомнил, как Эндрю Холмс определил ее стиль выступления в суде: дерзкий, соблазнительный, агрессивный, беспощадный. Он терялся в догадках относительно цели ее визита.

– Проходите, пожалуйста, – пригласил он ее в кабинет.

– Спасибо.

– Кофе? – предложил он. – Напиток?

– Нет, ничего не надо, спасибо.

– Итак? – произнес он.

– Итак, – повторила она.

– Чему обязан?

Патрисия сидела, закинув ногу на ногу. Великолепная женщина. Белокурая, голубоглазая.

– Я решила, что мы могли бы заключить сделку, – начала она.

Удивленный Мэтью посмотрел на нее.

– Я ошиблась?

– Вы ошиблись, – подтвердил он.

– У меня сложилось иное впечатление.

– И на чем же оно основано?

– Я предпочитаю открытые игры, понятно? Морис Блум намекнул мне, что у вас с ним был разговор…

– Ни о какой сделке речи не было.

– Я это знаю. Но разве он не говорил вам, что я готова на сделку?

– Да, что-то припоминаю. Мы с ним друзья.

– Знаю.

– Он предостерег меня, что я могу проиграть это дело.

– Ему, вероятно, не хотелось бы, чтобы Злыдня с Запада уничтожила его друга?

– Он не употреблял таких слов.

– Но меня так называют?

– Да, я слышал ваше прозвище.

– Вы ведь поручили кому-то покопаться в моем досье?

– Да.

– И знаете, что я начинала в Лос-Анджелесе, в фирме «Долман, Радджеро…».

– Да.

– …там-то и окрестили меня Злыдней с Запада.

– Вероятно.

– Я ведь подлая сучка, – усмехнулась Патрисия. – Я тоже времени даром не теряла, могу рассказать о вас, что пожелаете.

– Неужели?

– Диплом юриста вы получили в университете Севера-Запада, женились довольно рано на симпатичной девушке из Чикаго, несколько лет спустя развелись, но потом возобновили свои отношения с ней, сейчас вы друзья. У вас четырнадцатилетняя дочь, красавица и умница, она посещает частную школу в Массачусетсе. Уголовным правом заинтересовались недавно, до этого специализировались по недвижимости, разводах и всему прочему.

– Именно что прочему, – сказал Мэтью.

– Так. По моим сведениям, вам до недавнего времени сопутствовал успех…

Мэтью отметил ее оговорку про «недавнее время».

– …в защите таких убийц, как Стивен Лидз.

– Протестую, – улыбнулся он.

– Протест принят, – улыбнулась она в ответ. – Кстати, кое-кто в городе считает вас лучше Бенни Фрейда.

– Вы мне льстите. Я принимаю это в качестве комплимента.

– Конечно. Но Бенни – настоящая акула. Как и я.

– Я так и понял.

– В таком случае вам повезло, – заметила она.

– В чем же?

– Я сама пришла к вам предложить сделку.

– Мой клиент невиновен.

– Нет, Мэтью, нет.

– Да, да, Патрисия.

– Скажите пожалуйста, он помнит мое имя! Теперь вы послушайте меня, хорошо? Вы знаете, что у меня на руках, вы видели все материалы.

– Да.

– Но я откопала еще кое-что.

– Может быть, поделитесь?

– Непременно. Я нашла свидетеля, который видел, как Лидз причалил лодку к ресторану «Скандалисты»…

– Я могу надеяться, что получу…

– Непременно, имя, показания, размер бюстгальтера, – округлила она свои большие голубые глаза. – Она также видела, как Лидз садился в машину, которую описал один из моих вьетнамских свидетелей. Зеленый «олдсмобиль кутласс сьюприм».

– Он не разбирается в марках машин.

– Но он смог подробно ее описать.

– Какое там, он даже не был уверен в цвете.

– Он сказал: темно-синяя или темно-зеленая. А новый свидетель утверждает, что машина была зеленой.

– А номера вам она сообщила?

Патрисия вскинула на него глаза.

– Вам известно, что во Флориде нет таких номеров? – спросил он.

– Бьюсь об заклад, вы проверили!

– Да, конечно.

– А вы профессиональнее, чем я предполагала.

– Стараюсь, – усмехнулся он.

– Но я припасла достаточно компромата, чтобы упечь его.

– Верю вам.

– Соглашайтесь на мою сделку, Мэтью.

– С какой стати? Вы так уверены в своей победе…

– Мы бы сэкономили деньги штата…

– Прошу вас, – сказал он. – Не порите ерунды.

– Хорошо, – решилась она. – Скаю необходимо побыстрей сбыть это дело с рук.

– Почему?

– А это уже вопрос к нему.

– Я-то лично жду утреннего выпуска газет.