Текст книги "Миры Империума"

Автор книги: Джон Кейт (Кит) Лаумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 44 страниц)

– Джентльмены,– отрывисто произнес Свфт,– я разместил нас на заброшенном складе рядом с Комплексом. На улицах темно, прохожих должно быть не много. После того как я просканирую окрестности, мы аккуратно выйдем.– Он скользнул на один из странно изогнутых стульев перед пультом с тремя рядами маленьких трансляционных экранов, все они были темными. Однако генерал вроде бы остался доволен, встал и открыл выходную дверь.

– Будьте осторожны,– предупредил он.– Не исключена легкая потеря ориентации в связи с небольшой ошибкой герметизации энтропийного градиента. Позвольте...– Не дожидаясь ответа, он вышел первым, и мы последовали за ним.

Колокола звенели так близко, как будто колокольню установили внутри моей головы. «Бом! Бим-бом! Бом-бом!» Я схватился за черепушку обеими руками и попытался отпрянуть от гула, но он становился лишь громче, ближе, окружая меня, доводя до безумия.

– Хватит! – завопил я, мечтая, чтобы шум прекратился.

– Хватит! – загремел мощный голос.

Я разлепил веки, борясь с тяжестью звона, и увидел Свфта, гладкого, красивого, воплощение достоинства и благородства, к которому я имел честь обратиться.– Шум! Он доводит меня до...

Больше я не успел произнести ни слова, длинный шип вонзился мне в грудь. Я увидел, что мы стоим на пустынной улице, окруженные фонарями, кирпичными фасадами и омерзительной вонью гниющей плоти. Повсюду валялись мертвые крысюки.

– Спокойнее, полковник,– приказал генерал.

Я послушался, и боль, вместе с шумом, начала ослабевать.

– Вы слышите стук собственного сердца,– объяснял он мне.– Обычно слуховая кора подавляет осведомленность о нем. Просто расслабьтесь и позвольте ему утихнуть.

Я увидел сползшего по фонарному столбу Хельма. Беднягу тошнило.

– Все будет нормально, Эмиль,– попытался выговорить я.

В моем поле зрения появился, шатаясь, доктор Смовиа с зеленым лицом. Он все еще обнимал ребенка, который продолжал мирно спать. Шум исчез без следа. Грудь тоже была в порядке. Я помог Смовиа успокоиться, забрал девочку и передал ее генералу. Эмиль, моргая, смотрел на меня.

– Полковник,– задохнулся он.– Где... где... это?..

– У нас в головах, лейтенант,– успокоил я его.– «Ошибка герметизации», как сказал его превосходительство.

Смовиа вроде пришел себя. Он казался немного бледным в свете натриевой лампы, но в этом свете кто угодно похож на мертвеца. Не он один: вся улица имела изнуренный, грязно-желтый вид, столь сходный с моим самочувствием. Пейзаж был не менее ужасен, чем вонь.

– Вы упомянули склад, ваше превосходительство,– произнес я, не слишком понимания значение своих слов.

– Конечно.– Он указал на открытую дверь в гофрированной металлической стене рядом с нами.– Мы только что оттуда. Вы не вполне понимали, что происходит, но последовали за мной, когда я вышел. Горизонт оказался чист. Кстати, значение идиомы «горизонт чист» мне известно, но сама она представляется мне довольно невразумительной. Каково ее происхождение?

– Это необходимо выяснить прямо сейчас, сэр? – вслух удивился я, борясь с навязанными мне мыслями.

Вообще-то генерал выглядел довольно неряшливо. Он был уродлив, если рассматривать его как человека, каковым он не являлся, поэтому я попытался вновь взглянуть на него с точки зрения крысы и столь преуспел, что невольно метнулся к стене, испытав приступ агорафобии. Эмиль и Смовиа уже жались друг к другу у двери из листового металла. Мне отчаянно хотелось порадовать генерала.

Ощущение поблекло, и он превратился всего лишь в крыса-переростка в старомодном одеянии, который стоял посреди пустынной улицы, принюхивался к спертому воздуху и подергивал усами.

– Сюда,– пропищал он.– Скорее!

И рванул со всех ног, не заботясь, следуем ли мы за ним. Мы пробежали десять футов, прежде чем взвился свист и кто-то закричал. Свфт резко повернул налево, в узкое пространство между почерневшими от времени кирпичными стенами, мы метнулись туда же. Под ногами хрустел мусор. Через несколько ярдов узкий переулок закончился вентиляционной шахтой площадью восемь квадратных футов.

– Дальше что? – дословно выразил Эмиль мою мысль.

Смовиа держался поближе к стене и осторожно продвигался на дальнюю сторону, оглядываясь назад, на переулок.

– Там... есть... люди...– умудрился выдавить Смовиа.– Мы в ловушке! – обвинил он Свфта, который наклонился и поднял квадратную крышку люка.

– Надо спускаться, да поскорее,– велел тот и подал пример.

Спустя десять секунд я помогал Смовиа, вновь обремененному младенцем, одолеть последние несколько перекладин. Теперь мы были погребены в пространстве, не многим больше вентиляционной шахты наверху. Свфт вернул крышку на место, и на нас опустилась полная темнота. По крайней мере, здесь не воняло.

– Мы явились сюда,– напомнил я йлокку,– чтобы маленько поспасать мир. Как, по-твоему, это делать, сидя в угольном подвале?

– Это не подвал, а бытовое помещение,– небрежно поправил меня он.– Смотрите, пожалуйста, внимательно.

Он подошел к ближайшей стене грубой кладки, потянулся вверх изо всех сил и принялся длинными пальцами шарить по камню. Соседний блок скользнул в сторону и одновременно вспыхнул тусклый свет, открыв узкий лаз. Он нетерпеливо поманил меня внутрь.

Я остался на месте.

– Что еще за фокусы-покусы? Почему ты не переместил нас сразу в нужное место, черт его знает какое именно!

– Мы зовем его Залом карт,– добавил он.– Увы, наш метод переноса еще не до конца совершенен. Ему не хватает идеальной точности по отношению к первым трем измерениям. Зато по части пустоты он весьма хорош и во временном аспекте довольно аккуратен.

Он оборвал свою речь и головой вперед полез в нору, не дожидаясь моего ответа. Я посмотрел на Хельма и Смовиа. Доктор едва заметно пожал плечами и последовал за йлокком. Я оттащил его, и в тот же миг Хельм взорвался:

– Почему мы должны доверять этой крысе?

– Потому что ребенок у доктора Смовиа,– пояснил я, после чего он склонил голову и полез в нору. Немного нагло с его стороны, но возражать я не стал.

Смовиа протянул мне малышку и, не дожидаясь разрешения, отправился вслед за Хельмом. На этот раз, с ребенком на руках, я ринулся к отверстию, как только ступни доктора исчезли внутри. Я пошарил там, но док исчез – и лаз тоже. Мы остались одни в клетке – я и мирно спящая юная крыска.

Малышка снова забеспокоилась. Я погладил ее и попытался разразиться блестящей идеей. Но лучшее, что пришло мне в голову, это что Свфт вряд ли покинул бы свою драгоценную принцессу навсегда. Данное соображение породило еще одну мысль. Я взял малышку и осторожно положил ее в нишу, поглотившую Эмиля и дока. Мои плечи все равно туда не пролезли бы. Смовиа и Эмиль были худосочны, поэтому легко забрались внутрь. Я знал, что для меня выхода нет. Но Свфт вернется еще до того, как я отращу бороду.

Я, насколько сумел, растянулся на одной из изогнутых в форме буквы «S» скамеек и уснул прежде, чем придумал, куда бы пристроить ноги.

15

Проснулся я окоченевший и с ломотой во всем теле. Сел, но лучше не стало. Кружилась голова, и болел живот.

Я оглядел голую комнату. Ничего не изменилось. Подошел к стене, попробовал вспомнить, что именно проделал Свфт, чтобы открыть тайный ход в никуда. Помнится, он не без труда дотянулся до волшебной точки своими руками-обрубками. Я изучил швы в кладке под самым потолком и вроде бы заметил немного выцветшее место. Я ощупал его, и свет, источник которого мне не удавалось различить, померк. Пришлось перестать баловаться со стеной. Все и так не сахар, не хватало еще остаться в темноте. Я несколько разочаровался в себе. Отлично поработал, ничуть не напортачил. Вот только дал отрезать себя от помощников и запереть в клетке, где свет может погаснуть когда угодно. Это напомнило мне о шахте, через которую мы вошли. Кажется, она была примерно посреди камеры – я посмотрел наверх. Видимо, память меня подвела, поскольку никакой панели не было ни там, ни где-либо еще. Вдвойне замечательно.

В этот самый миг рядом со мной открылась дверь, которой не было еще минуту назад, и вошел Свфт.

– Прошу прощения, что задержался,– мимоходом бросил он, затем недоуменно посмотрел на меня и спросил: – А где твои товарищи и ее высочество? – Любопытства в его голосе было больше, чем беспокойства.

– Полезли в нору за тобой,– сообщил я.

– Чепуха,– решительно отрезал он.– Это только...– Он махнул рукой в сторону норы.– Едва ли кто-то мог, ах... как видишь, для двух люри она маловата и к тому же пуста.

– Но тебя-то она выдержала,– указал я.

Он согласно кивнул: хотя бы с этим жестом он наконец разобрался.

– Но разумеется, я, то есть... кто-то должен знать,– Он умолк,– Боже мой. Боюсь, мой дорогой полковник, произошло нечто крайне прискорбное.

– Так расскажи мне,– потребовал я.

Он полусел-полускрючился рядом со мной.

– Видишь ли...

– Не вижу,– перебил его я.

– Это крайне специфический способ проникнуть в Зал карт,– заново начал он.– Данная комната, разумеется, защищена многочисленными энтропийными барьерами. Начинающийся здесь ход извилисто пролегает сквозь крайне сложный шов, или, если быть совершенно точным, узор швов, и только тот, кому известна формула, способен преодолеть его. Не считая меня, уравнения известны лишь одному человеку. Боюсь, твои товарищи затерялись в недостижимой фазе пространства-времени-пустоты. Ужасно.

– Побереги свои крокодиловы слезы,– посоветовал я ему.– Забыл, что позвал меня за собой? Что-то я не припоминаю, чтобы ты шептал мне на ушко секреты.

– Я непременно бы тебе их поведал, дорогой друг,– уверил он меня.– Первый ключ – простое, всем известное квадратное уравнение.

– Я никогда толком не понимал, надо ли делить на два а только минус четыре ас или квадратный корень из Ь в квадрате тоже.

– Не переживай,– утешил он.– Мы пойдем другим путем.

– А как же лейтенант Хельм и доктор Смовиа? – не унимался я.

– Возможно,– задумался он,– если я прикажу Главному компьютеру проанализировать узор возмущения Решетки в момент их входа...

– Где этот Главный компьютер? – спросил я.

– Идите по моим стопам, полковник,– приказал он,– и я проведу вас туда. Это недалеко.

Он вышел через дверь, которая пока никуда не делась, и я направился за ним, наступая ему на пятки и гадая, не забыл ли о чем-то важном. Приятного мало, зато я старательно запоминал дорогу, которой мы шли по коридору с гладкими панелями, утопленными в потолок лампами и трещиной в каменном полу. Чтобы пометить путь, я начал бросать кусочки заявки, которую нашел в кармане. Свфт молча двигался вперед, не вполне бесшумно, но лишних звуков не издавая.

– Вражеская территория? – спросил я.

Он отмахнулся коротким «тссс!» и продолжил идти. Наконец он остановился на широком месте, перекрестке с другим коридором. Мгновение помедлил, затем резко повернул налево. Не успел он сделать и трех шагов, как из прохода слева выскочила еще более крупная крыса, ударила его кривым кинжалом, промахнулась и бросилась на меня. Свфт услышал шорох и быстро обернулся. К этому моменту здоровенная крыса уже сидела на мне, оставив нож в покое, зато лязгая резцами слишком близко к моему горлу, чтобы не вызывать беспокойства. Я высвободил правую руку и хорошенько врезал ей под короткие ребра; тварь сложилась пополам, затем упала в корчах на гладкий, вымощенный плиткой пол. Я наступил на руку, державшую весьма скверный с виду нож, и давил, пока не услышал треск костей. Свфт стоял рядом.

– Невероятно! Ты одержал верх над одним из Трех Сотен,– нашей элитной гвардии. Такого просто не бывает! – Он смотрел на меня с выражением, которое я с большой долей уверенности определил как изумление.

– Ты же спешишь,– заметил я.– Нечего терять время, болтая о пустяках. У него был очень нежный желудок, вот и все.

– Конечно! – подтвердил Свфт.– Мы должны поспешить на сторону ее высочества!

– Ты был так беспечен, генерал: смылся и бросил малышку принцессу одну. Но ты же знал, что делаешь, правда? Очередной ловкий маневр. Я положил ее в этот твой «проход», и она исчезла.

Свфт подбежал к ближайшей стене, пошарил и – вуаля! – открылась потайная панель. За ней я увидел поросшую травой полянку среди гигантских деревьев – старых деревьев с гладкой багрянистой корой и желтовато-зелеными листьями.

– Это катастрофа! – сообщил Свфт.

Он сунул заостренную морду в отверстие и скользнул внутрь. Я не отставал, и слава богу, потому что панель закрылась сразу за мной, едва не прищемив ногу.

Свфт метался по траве, сложившись практически вдвое и обнюхивая землю. Он посмотрел на меня.

– Сроки, как я уже говорил, поджимают, но теперь необходимо изменить мой план действий, дабы вернуть ее высочество, а все остальное – пустяки.

– Где мы? – спросил я.

Такое милое, тихое место, похоже не принадлежащее ни одной линии Зоны...

– Это,– сообщил мне напоминающий крысу чужак, словно делая заявление государственного масштаба,– конечное состояние.

– Что-то вроде умопомрачения? – поинтересовался я со своим обычным неуместным желанием отпустить шутку.

Но он воспринял мое замечание всерьез.

– Совсем напротив. Эта фаза есть – или должна быть – место совершенного энтропийного равновесия; никакая борьба, никакие трудности не длятся долго на этом уровне. Упование каждого йлокка – когда-нибудь достигнуть такого уровня бытия. Вломиться в него, как это сделали мы, наше самое жестокое табу. Я настроил устройство переноса на экстраполяцию вдоль первичной оси – наиболее вероятного направления будущего Йлокка – до его самого отдаленного состояния. Я ожидал найти идеальное общество, живущее в безукоризненной гармонии с окружающей средой. А нашел лишь пустыню. Я погиб!

– Тогда зачем ты это сделал? – быстро спросил я, пока он не начал развивать мысль, что это я во всем виноват.

– У меня не было выбора,– надломленно произнес он (по крайней мере, его голос дребезжал на каждом слове).– Это единственная фаза, которая обеспечивает истинный доступ в ту, куда ты столь грубо вышвырнул ее высочество.

– Кто-то же запрограммировал этот твой проход,– указал я,– и скорее всего, ты сделал это сам. Либо ты безнадежный кретин, либо до сих пор пытаешься обвести меня вокруг пальца. Лучше бы рассказать все начистоту. Надеюсь, малышка в порядке, просто я думал, что она окажется вместе со Смовиа, куда бы того ни занесло.

– Не совсем,– возразил Свфт.– Понимаешь, я хотел перенести нашу небольшую компанию в одно место внутри дворца, в обход кордонов двузаконных бандитов. И пошел первым, чтобы предупредить друзей и устранить врагов, которые могли поджидать нас у точки выхода. Когда никто не появился, я вернулся отдельным путем и нашел только тебя. Крайне прискорбно.

– Конечно, ты считал, что мне понравится глядеть, как мои друзья исчезают в этой обувной коробке, а потом сидеть, как в ловушке, в клетке без окон да еще с вопящим ребенком на руках. А минуту назад ты сказал...

– Я думал, ты пойдешь сразу за мной,– объяснил он.– Понимаешь, отверстие существует в реальном мире лишь долю миллисекунды.

– Нет, не понимаю. И где теперь Эмиль и док?

– Боюсь, выяснить это будет не так просто. Уверен, они в полной безопасности, хотя наверняка несколько поражены, обнаружив себя плывущими по Заводи энтропии. Надо бы спасти их, и поскорее.

– Отличная мысль,– похвалил я.– И почему я об этом не подумал?

Он не обратил внимание на иронию и покачал головой в знак согласия.

– Думаю, пора браться за дело. Люди склонны терять рассудок при погружении в Заводь более чем на несколько микросекунд.

Он порылся в плаще, достал некое сложное устройство и запустил на нем что-то вроде тестового цикла, как я догадался по узору мигающих диодов на помеси калькулятора с пультом дистанционного управления. Наслаждаясь упругостью дерна под ногами, я подошел посмотреть поближе.

– Кто-то был здесь недавно,– сообщил я ему.– Трава еще примята.

– Конечно, – пробормотал он, полностью погрузившись в свои манипуляции,– Ага, вот оно, – довольно произнес он,– Мы...

Прежде чем он закончил, кусты затрещали, и в подлесок вышла юная крыска лет десяти. Не знаю почему, но я не сомневался, что это девочка, а не мальчик. Простая белая рубаха, умильная крысиная мордочка, носик совсем коротенький – почти хорошенькая.

– Привет, дядя Свфт,– сказала она, сперва не обратив на меня внимания. Потом застенчиво посмотрела и прелестно улыбнулась, обнажив торчащие зубки. Импульсивно чуть-чуть шагнула ко мне и замерла.– Ты не дядя Моби,– сказала она, точно упрекая себя.– И не Мили. Значит, ты дядя Коник!

– Верно, детка,– ответил я,– я совсем не милый.

Только сейчас Свфт заговорил.

– Боюсь, дорогое дитя,– произнес он довольно чопорно для того, кто разговаривает с прелестной маленькой девочкой, – что не припоминаю нашей встречи. Можно полюбопытствовать, откуда тебе известно мое имя?

– Дядя Моби,– вроде так она сказала,– обещал, что ты когда-нибудь придешь сюда.

Он не ошибся.

Свфт посмотрел на меня.

– Наверное, поблизости есть городок,– предположил он.– О ребенке явно хорошо заботятся. Ее семья должна жить где-то здесь.– Он зорко посмотрел на нее.– Где ты живешь, юная леди? – спросил он.

Она помахала худенькой ручкой.

– Здесь,– сообщила она, словно это само собой разумелось.

– Конечно, у тебя есть дом,– поправил ее Свфт.– Твои родные, где они?

– Дядя Моби юн там,– показала она.– Прилег вздремнуть.

– Ах,– Свфт был саркастичен лишь отчасти,– мы же не хотим тревожить сон дяди Мони?

– Не так. Дяди Моби,– резко поправила его девочка.

– Пойдем познакомимся,– угрюмо предложил Свфт и направился мимо девочки туда, откуда она пришла.

Малышка схватила его за локоть. Он отпихнул ее. Я возмутился и взял ее за странную маленькую ручку с сильными пальчиками.

– Он немного расстроен,– поведал я девочке.– Его планы пошли наперекосяк.

Крыска улыбнулась. Свфт бросил на меня надменный взгляд.

Я начал было вновь испытывать те странные благоговение и почтение, которые время от времени накатывали на меня здесь, в Зоне, но стряхнул их. Я понял, что это давление местного образа мыслей стремится вытеснить привычную систему взглядов и понятий. Свфт – всего лишь сломленная, сбитая с толку крыса, а швее не великая личность, которая стойко противостоит страшным бедам.

– Расслабься, генерал,– предложил я.– Будь ласков с ребенком. Она напугана не меньше твоего.

– Ты не понимаешь, полковник,– произнес он голосом, тугим, как скрученная пружина, от тревоги и других, менее очевидных эмоций.– Мы в крайне тяжелом положении. Откровенно говоря, я поставил эксперимент. Я перенес нас через Желтую линию в область гипотетического, в фазу, доселе не реализованную в Клубке. Это,– он сделал паузу, чтобы оглядеть вздымающийся вокруг лес,– состояние дел, которое станет реальностью, если векторы, присущие великой победе Нефритового дворца, осуществятся, на что я искренне надеюсь, и получат возможность развиться в девственную матрицу...

Я оборвал его излияния.

– Так ты себе представляешь утопию, я прав? – предположил я.

Он утвердительно покачал головой.

– Не должен ребенок бродить один, без присмотра, по этой унылой пустыне,– пожаловался он,– пределы которой и угадать невозможно. Не представляю, какие ужасы могут лежать за этим лесом. А значит,– продолжил он,– я промахнулся, что совершенно очевидно, и переместил нас в фазу, которой знать не знаю, фазу, не имеющую причинной связи с остовом энтропии!

– Звучит паршиво, генерал,– заметил я.– Каждый раз, когда мы пытаемся шагнуть вперед, мы делаем два шага назад.

– Не совсем,– пробормотал он.

– Не переживай. Это не «унылая пустыня», а прекрасный девственный лес. Малышка наверняка живет где-то рядом. Давай поговорим с ее домочадцами.

Свфт глазел на девочку – вообще-то не девочку, пришлось мне себе напомнить, она крыса, а не человек. Она проказливо глянула на меня и положила хлипкую лапку на плечо Свфта.

– Пожалуйста, послушай дядю Свфта,—попросила она. – Я знаю, Мили будет рад тебя видеть.

– Интересно,– сказал я генералу,– откуда ребенок знает, как тебя зовут?

Она не замедлила ответить:

– Дядя Моби сказал, что, когда дядя Коник придет, дядя Свфт будет с ним.

Она повернулась и шагнула обратно в лесную тень. Свфт последовал за ней, а я за ним. Среди гигантских деревьев было темно. Настоящей тропинки не было, лишь слегка примятая полоса травы, извивающаяся меж заросших мхом стволов. Я живо шагал по ней, чтобы не потерять Свфта из виду.

Так мы шли, может быть, полчаса, и я уже начал терять терпение, когда сумрак рассеялся и внезапно засияло яркое солнце. Мы стояли на росчисти в сотню ярдов, почти квадратной, с маленьким домиком – или даже скорее хижиной,– над которым вилась из трубы струйка дыма.

Крыска уже стояла у порога, в то время как Свфт держался в стороне, в тени. Как и я. Девочка продолжала стучать, дверь внезапно распахнулась, и старый крыс – нет, человек, худой и усатый, возник в проеме. Он сгреб малышку и затащил внутрь.

Я рванул ей на помощь, но тут заговорил Свфт:

– Погоди, полковник. Здесь вроде бы все в порядке.

– Тот старый дьявол схватил ее! – возразил я.– Небось много лет бабу не видел!

– Женщина из Благородного народа едва ли вызовет похотливый интерес люри.

Мне пришлось признать его правоту и перейти на шаг. Свфт пристроился рядом.

– Полковник Баярд,– официально начал он, а может, ему просто захотелось обратиться ко мне торжественно.– Полковник,– повторил он.– Боюсь, тебе предстоит встреча с удивительным явлением. Соберись с силами для невероятного открытия.

На пороге вновь показался старик.

– Уже собрался, не сомневайся,– отмахнулся я,– Но как, черт побери, человек пробрался сюда?

– Пересек энтропийный разрыв,– сообщил мне Свфт, словно знал ответ,– Что привело к темпоральному удвоению...

– Ну да, ну да,– оборвал я его.– Пропусти эту часть и переходи сразу к большому сюрпризу.

Старик – или, по крайней мере, мужчина средних лет – в дверях смотрел на меня, будто... не знаю, будто что. Как бы то ни было, он промчался мимо маленькой крыски и едва не сбил меня с ног.

– Полковник,– отчетливо произнес он, хотя в горле у него точно лягушка застряла, после чего перешел на нечто вроде пронзительной йлоккской речи. Однако Свфт, похоже, понимал его не лучше, чем я.

– Tala sakta [44]44
  Говори медленно (шведск.).


[Закрыть],– попросил Свфт по-шведски, а ведь прикидывался, будто едва понимает язык, хитрец.– Var god och lysna,– добавил он, что означало «заткнись и слушай».

Я изучал лицо изможденного человека, которое почему-то казалось неуловимо знакомым. У него были неровно подстриженные усы, глубокие морщины у синих глаз, немного напомнивших мне...

– Мили! Мили! – повторяла Минни, дергая его за руку.

– Дядя Эмиль,– произнес я, пробуя слова на вкус-Лейтенант Хельм! Рапортуйте!

Старик попытался выпрямить сгорбленную спину и почти преуспел. Он закрыл рот и поднял правую руку в жесте, который, как я понял, был попыткой салютовать.

– Полковник Баярд,– прохрипел он,– сэр, имею честь сообщить, что доктор Смовиа жив и здоров.

– Дядя Моби! – завопила Минни и побежала в шалаш.

Только тогда я осознал, какое имя дал ей. Жаль, что Дисней не рисовал крыс [45]45
  Минни Маус – симпатичная мышка, персонаж мультфильмов Уолта Диснея о Микки Маусе.


[Закрыть].

Я взял Эмиля за руку, которая оказалась более жилистой, чем я ее помнил.

– Что случилось, Эмиль? – спросил я его.

Теперь в его глазах стояли слезы.

– Это правда вы, сэр! – выпалил он, повернулся и, спотыкаясь, ринулся в дом.– Наконец-то!

– А я предупреждал, полковник,– вставил Свфт.

Я кивнул и проследовал за Хельмом в тускло освещенную комнату. Огонь в каменном очаге бросал слабые мерцающие отблески на голые стены из ошкуренных бревен, и Хельм склонялся над койкой, на которой лежал еще один потрепанный мужчина средних лет, повернув голову, чтобы посмотреть, как я вхожу.

– Поверить не могу! – прохрипел он по-английски и повторил по-шведски: – Jag trar inte!

Хельм зашикал на него, одновременно помогая сесть. Смовиа исхудал, щеки у него ввалились, костлявое тело прикрывала поношенная сероватая рубаха, но я узнал фанатичный блеск его глаз. Это был молодой врач из Сиг-туны.

– Что с вами случилось, ребята? – взорвался я.– Времени-то всего ничего прошло, док,– добавил я чуть более спокойно,– Что стряслось?

– Мы пролезли через ту нору,– запинаясь, произнес Смовиа по-английски,– и очутились в лесу. Он напомнил мне предгорья к северу от Стокгольма. Вокруг ни души. Мы кричали, но откликалось лишь эхо. Лаз, через который мы сюда попали, исчез. Он располагался на высоте трех футов, и мы постоянно ходили через то место, где он был, но без толку. По-моему, девять лет прошло; лейтенант полагает, что десять. Поначалу мы вели счет дням, но доска с насечками сгорела в пожаре. Чуть без дома не остались. Мы пытались опереться на времена года, но здесь они, похоже, другие: зимы очень мягкие – возможно, парниковый эффект усилился.

– Вы переместились по энтропийному каналу,– сообщил я ему,– Дом сами построили?

– Нет, мы обнаружили его здесь в готовом виде: недостроенным, пустым, заброшенным,– ответил Эмиль.– Рядом оказался поселок. Его обитатели выглядели вполне довольными, привыкли пышно отмечать первый день сбора плодов. Так мы и жили в лесу, тихо-спокойно. Но однажды явилась кучка бродяг и принялась всюду лезть, рассказывая людям, что они не должны больше работать.

– Поначалу местные пытались спорить с ними,– дополнил Смовиа.– Говорили, что им нравится собирать еду. Но бандиты подняли их на смех, заявили, что они не должны больше быть рабами, и обещали, что скоро будет уйма новых рабов. Мы бежали. В лесу нам удалось отыскать пищу,– продолжал он,– орехи, ягоды и грибы. Но этого не хватало. Мы убили зверушку вроде белки или, может, мартышки. Шустрые чертенята. Неделю ухлопали, пока наконец поймали одну в силок. Развели костер и поджарили. У меня в аптечке нашлось немного эфира: пригодился, чтобы развести огонь. Пальчики оближешь! Мы очень неплохо питались, но? полковник, прошло много времени. Эмиль выглядит...– Он понизил голос—Да и я, боюсь, тоже. Пруд – неважнецкое зеркало. Пока изловчишься поглядеть на свое отражение, всю воду взбаламутишь, и...– Он протянул мозолистую руку и коснулся моего плеча.– Вы и правда здесь? – тревожно спросил он.– Или я снова брежу?

– Правда-правда, не сомневайся,– успокоил я его.– Расслабься, парень. Мы вытащим вас отсюда.

– Они арестовали меня и дока,– вставил Эмиль.– Бедная Крошка – ей было около трех – осталась совсем одна. Через несколько дней кое-кто из местных пришел вместе с Крошкой и выпустил нас Мы держались подальше от банд, выскользнули из селения и спустя несколько дней наткнулись на дом. Пришлось немного его подлатать, и мы вроде как смирились. Наверное. Вы правда думаете, мы сможем вернуться домой?

– У нас были видения,– бормотал Смовиа себе под нос– В смысле, галлюцинации. Как-то раз мы узрели парад,– продолжал он,– Большие животные, похожие на слонов, только с плоскими бивнями-совками, в золотых, пурпурных попонах, и крысы в синей форме, и другие крысы в красной или зеленой...

– Императорская гвардия,– определил Свфт.– Три бригады? Торжественный смотр. Как?..

– Как-то раз компания крыс подобралась совсем близко, они аукали и стегали кусты,– сказал Хельм.

– Мы решили, что ищут нас,– добавил Смовиа,– но они прошли мимо и не обратили внимания на дым, идущий из трубы, так что, наверное, им нужен был кто-то другой.

– Необязательно,– предположил я.– Они могли быть в другой фазе и не видеть дом.

– Сомнительно,– вставил Свфт.– Хотя эти двузаконники захватили наш технический комплекс, у них нет никого, кто умеет им пользоваться.

– Что нам только на пользу.

Старики склонились друг к другу, обсуждая что-то тихо, но бурно. Затем Хельм – чертовски тяжело думать об этом осунувшемся немолодом человеке как о розовощеком лейтенанте Хельме – подошел к маленькой крыске и, запинаясь, произнес:

– Ваше высочество...

Похоже, он не знал, что еще сказать. Она бросилась к нему, обняла и зарыдала.

– Мили! Мили! Я потерялась и...– Она умолкла, чтобы посмотреть на меня.– И дядя Коник нашел меня!

Хельм, похоже, был слишком взволнован, чтобы говорить, и Смовиа осторожно отцепил от него девочку, обнял и погладил ее. По-видимому, обычно она говорила на шведском, который был заметно лучше ее довольно примитивного английского. Неудивительно, учитывая, что ее вырастили двое шведов.

– Ну вот, Крошка, мы наконец все вместе,– утешил ее Хельм,– Все в порядке: теперь, когда дядя полковник с нами, мы скоро вернем тебя домой.

16

Понадобилось несколько минут, чтобы устроиться, придвинуть самодельные стулья к столу из неош куренного горбыля и начать говорить дело – или то, что сойдет за дело в атмосфере, лишенной привычной уверенности в достоверности происходящего.

– Итак, вы, два холостяка, вырастили из крысенка Крошку,– заметил я.– По-моему, вы проделали отличную работу: она чудное дитя.

– Протестую,– не слишком горячо вставил Свфт.– Ты должен относиться к ее высочеству с уважением.

– Давай пока оставим церемонии, генерал,– предложил я.– Как ты представляешь себе ситуацию?

– Исходя из нарушения порядка в Клубке,– заявил он,– я вынужден заключить, что в этой некогда неприкосновенной фазе двузаконники одержали верх, а Благородный Дом пал. Нефритовый дворец во власти врагов. Итак,– продолжил он на одном дыхании,– совершенно очевидно, что мы должны проникнуть в Город и саму Королевскую Ложу, дабы после должных приготовлений представить ее высочество черни как свидетельство обмана, на котором двузаконники построили свою узурпацию.

– Чудесно,– заметил я.– Надеюсь, ты уже придумал, как именно мы это осуществим, и, кстати, зачем нам, лю-ри, ставить себя под удар.

– Чтобы положить конец вторжению,– ответил на мой вопрос Смовиа.– В наших интересах реставрировать старый режим, даже если он сам по себе не заслуживает сохранения.

– С тем же успехом можно признать, что он его заслуживает,– истолковал я.– Объясни почему.

– Мы уже говорили тебе о здешнем поселении,– вставил Эмиль.– Такое милое место было: ухоженные домики, фруктовые деревья вокруг, и люди жили хорошо и мирно. А потом явилась эта банда Гргсдна со своей тупой пропагандой Двух Законов, и все сделались недовольны и начали спорить, как поделить общие запасы продовольствия. Все это, похоже, случилось из-за вопроса преемственности Благородного Дома. Не будет наследника – не будет и Правления, чтобы следить за справедливым распределением. Вся система строилась на взаимной вере в честность, и мысль о возможности получить что-то даром, стала медленной отравой: все по-прежнему хорошо питались, но начали волноваться, бояться, что кто-то другой отлынивает от работы, но получает больше, чем ему положено. Пришел голод, за ним мор, и воцарился хаос. Несколько сотен выживших – а до начала всей этой кутерьмы с Двумя Законами в поселке было три тысячи жителей – поделились на группы. Каждая защищает свой собственный уголок, и главная их цель – урвать, сколько получится, от того, что собрал другой, и конца этому не видно. В столице еще остались организованные войска, но Правление, по-видимому, парализовано: большинство королевских чиновников отказываются сотрудничать с Гргсдном, и он не может убить их, потому что без них настанет конец тем жалким остаткам порядка, что еще сохранились.