Текст книги "Миры Империума"

Автор книги: Джон Кейт (Кит) Лаумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

– Договорились.

Я шагнул вперед и протянул руку, стараясь выглядеть не настолько обеспокоенным, как было на самом деле. Дзок взглянул непонимающе, затем опасливо протянул руку и пожал мою. Ладонь его на ощупь оказалась горячая, сухая и шершавая, словно собачья лапа.

– Пустая рука, нет оружия,– пробормотал он.– Потрясающий символизм.– Полевой агент снова широко улыбнулся.– Рад, что мы с этим справились. Ты производишь впечатление порядочного парня, Баярд, несмотря на...– Его улыбка слегка поблекла.– У меня странное чувство, что ты меня каким-то неочевидным образом сделал...

– Я все гадал, как бы мне уговорить тебя взять меня с собой в Зай,– улыбнулся я в ответ.– Спасибо, что облегчил задачу.

– Хм. Неприятности дома?

– Это еще слабо сказано. Он нахмурился.

– Я займусь аппаратурой, а ты пока расскажешь мне подробности.

Один час, две ободранные костяшки и легкий удар током спустя, челнок отправился в путь.

– Ты упоминал странный свет.—Дзок скорчился в операторском кресле над сляпанной на скорую руку панелью управления.– Говоришь, он пропитывал даже замкнутые пространства, отрезанные от любого нормального источника освещения?

– Именно. Нечто вроде призрачного голубоватого сияния.

– В твоем рассказе есть несколько вещей, которые я объяснить не могу.– Но что до светового эффекта, совершенно ясно, что ты был спонтанно перенесен на уровень нулевого времени. Хагруны любят так действовать. Данный свет обязан своим существованием определенным эманациям, происходящим от колебания элементарных частиц на обширно сокращенном уровне энергии. Часть этой вибрации вызывает отклик зрительного нерва. Ты заметил, что свечение более активно исходит от металлических поверхностей?

– Не особенно.

Дзок покачал головой и нахмурился.

– Требуется фантастическое вложение энергии, чтобы перенести массу через порог энтропии. Гораздо больше, чем для запуска предмета в дрейф поперек А-линий, например. Говоришь, ты оказался там без всякой механической помощи? Я кивнул.

– Что такое нулевое время?

– А-а, очень сложное понятие.– Дзок считывал показания с аппаратуры, подкручивал всякие настройки, снова считывал. Как техник по обслуживанию челноков, он намного превосходил меня.– В нормальной энтропии, разумеется, мы движемся в направлении, которое для удобства можем считать направлением вперед. Путешествуя по Паутине, мы движемся перпендикулярно этому вектору—так сказать, в сторону. Нулевое время... ну, считай его отходящим под прямым углом от обоих: застывший, безжизненный континуум, в котором энергии текут совершенно иным образом.

– Тогда, значит, изменился не город, а я. Меня вышвырнуло из моего нормального континуума в это нулевое время...

– Именно так, старина,– Дзок сочувственно заморгал.– Я вижу, ты изводил себя совершенно иным предположением.

– Я начинаю схватывать картину. Хагруны изучают Империум из нулевого времени. Навскидку я бы предположил – готовятся к нападению. У них имеется техника, далеко превосходящая все, чем располагает Империум. Нам нужна помощь. По-твоему, Держава нам ее окажет?

– Не знаю, Баярд,– вздохнул Дзок.– Но я сделаю для тебя все, что смогу.

Я урвал несколько часов беспокойного сна на полу за операторским сиденьем, прежде чем полевой агент меня окликнул. Я поднялся, цепляясь за спинку кресла, перегнулся через нею и уставился на экран. Теперь мы двигались среди тонких ажурных башен, минаретов возвышенной, хрупкой красоты, взмывающих розовыми, желтыми, бледно-зелеными пиками в яркое утреннее небо.

– Славно,– заметил я.– Мы уже близко к твоей родной линии, я так понимаю?

– Ах, башни Зая,– почти пропел Дзок.– Ничто не сравнится с ними во всех вселенных!

– Будем надеяться, что я получу прием, соответствующий этим красивым зданиям.

– Послушай, Баярд, есть нечто, о чем, мне кажется, я обязан тебе... э... сказать,– нерешительно начал полевой агент.– Честно говоря, тут имеется определенное, э, негативное чувство в некоторых умах против группы сапиенс. Возможно, беспричинное, но, к сожалению, это фактор, с которым нам придется иметь дело.

– На чем основывается это негативное чувство?

– На определенных, э, предполагаемых расовых характеристиках. Ваша репутация основана на свирепости, безжалостной состязательности, любви к насилию...

– Понимаю. Мы не такие белые и пушистые, как, скажем, хагруны. А кто же тогда прямо у меня на глазах отшвырнул с дороги бедного солдатика, чтобы похитить челнок, на котором мы едем?

– Да-да, все мы до определенной степени жертвы воинственности. Но может, ты заметил, что даже хагруны имеют склонность скорее к порабощению, нежели к убийству. И хотя они жестоки, но это жестокость безразличия, а не ненависти. Я видел, как ты ударил одного из них. Как раз перед тем, как тебя загнали в камеру. Ты заметил, что он не стал мстить?

– По-моему, любой рано или поздно даст сдачи, если его достаточно попинать.

– Но только вы, сапиенсы, систематически истребляли все остальные формы гоминидной жизни в ваших родных континуумах! – Дзок, похоже, слегка завелся.– Вы, безволосые, во всех линиях, где существуете, существуете одни! Века назад, при первом столкновении лысых мутантов с нормальными антропоидами – движимые, несомненно, стыдом от своего нагого состояния – вы истребили своих покрытых шерстью сородичей! И даже сегодня ваши сознания окутаны древними комплексами вины и стыда, связанными с наготой!

– То есть ты возлагаешь на нынешнее поколение ответственность за то, что происходило – или могло произойти – тысячи лет назад? – в моем мировом секторе,– заявил Дзок,– имеются три основные расы людей: мы, австралопитеки, пользуясь английскими терминами; родезийцы – прекрасные рабочие, сильные и усердные, пусть и не слишком умные; и пекинская ветвь – синелицые ребята, ну, ты знаешь. Мы живем вместе в абсолютной гармонии, каждая группа занимает свою социальную нишу, каждая привносит свои особые таланты в общую культуру. Тогда как вы, сапиенсы... нет, вы даже нападаете на представителей собственной расы, отличающихся от вас лишь самыми незначительными деталями!

– А как насчет меня, Дзок? Я кажусь тебе буйным маньяком? Я выказал какое-то особое отвращение к тебе, например?

– Ко мне? – Дзок изумленно взглянул на меня, а потом разразился смехом,– Ко мне! – Он закашлялся.– Ну и мысль...

– Что такого смешного?

– Ты... с твоим жалким лысым лицом, тощими конечностями, с твоими убогими зубами... вынужденный преодолевать естественное отвращение ко мне! – Он уже едва не вываливался из кресла.

– Что ж, если я и испытывал какое-либо естественное отвращение, у меня по крайней мере хватило порядочности забыть о нем! – рявкнул я.

Дзок перестал смеяться, промокнул глаза болтающимся манжетом и посмотрел на меня почти извиняющимся взглядом.

– Это правда,– признал он.– Ты перевязал мне руку и отмыл мою бедную старую форму...

– И твою бедную старую рожу тоже, ты, карась неотесанный!

Теперь Дзок улыбался смущенно.

– Извини, старина, меня слегка занесло. Все эти личные нападки – полная чушь на самом деле. Суди человека по тому, что он делает, а не по тому, кто он есть, ведь так? Никто из нас не в состоянии справиться со своими природными склонностями – и возможно, преодоление инстинкта в конечном счете есть более благородное достижение, нежели изначальное отсутствие побуждений.– Он неуверенно протянул руку.

– Пустая рука, без оружия, а? – Он улыбнулся. Я принял руку.

– Ты мужик что надо, Баярд. Без тебя я бы гнил в той проклятой камере. Я на твоей стороне, старина, до конца!

Звякнул зуммер, и полевой агент, проворно развернувшись, хлопнул по выключателям, вырубил главный двигатель и, простелив за бегущими по циферблатам стрелками, щелкнул рукояткой передач. Рокот генераторов поля постепенно затих. Дзок повернулся ко мне с сияющей улыбкой.

– Прибыли.– Он поднял вверх большой палец.– Это будет великий день для обеих цивилизаций.

Мы выбрались на широкую, просторную площадь, выложенную цветной плиткой. Кое-где зеленели россыпи деревьев, яркие геометрические фигуры цветочных клумб складывались в пеструю мозаику, а струи фонтанов искрились на солнце. Сотни австралопитеков неспешно прогуливались парами или спешили куда-то с тем сосредоточенно-деловым видом, который, несомненно, присущ ксонид-жилинским бюрократам в той же степени, в какой и их безволосым коллегам у меня дома. Развевающиеся на ветру одеяния некоторых представителей здешней цивилизации напоминали арабские джеллабы, другие носили разноцветные костюмы-двойки. То тут, то там мелькала аккуратная белая униформа, обличавшая агентов СМЛН.

Наше внезапное появление посреди толпы сначала вызвало небольшое замешательство. Затем ксониджил увидели меня, и по их рядам прокатилось приглушенное ворчание. Судя по носам, морщившимся на плоских зубастых лицах, я поймал несколько враждебных взглядов. Кроме того, отовсюду раздавались смешки. Кто-то обратился к

Дзоку. Тот ответил на реплику и крепко взял меня за запястье.

– Извини, Баярд,– шепнул он.– Понимаешь, некоторые боятся, что ты не привязан.

Он помахал рукой легкому летательному аппарату, кружившему над нами. Я сперва принял его за вертолет, но потом заметил отсутствие винтов. Аппарат сел, и широкий прозрачный люк раскрылся, словно раковина двустворчатого моллюска. Сородич Дзока, продемонстрировав великолепный набор зубов, поднял руку в приветственном жесте, и тут его взгляд остановился на мне. Белозубая улыбка вмиг потускнела, подобно намокшей тряпке. Он что-то вопросительно просвистел полевому агенту, а Дзок, ответив вопросом на вопрос, подтолкнул меня к летающей машине.

– Не обращай на него внимания, Баярд. Простой крестьянин.

– Это легко. Я же не знаю, что он сказал.

Я забрался на удобное пружинящее сиденье. Дзок сел рядом и отдал распоряжение пилоту.

– В конце концов, это приключение обернулось не так уж плохо,– воодушевленно заявил он.– Вернуться целым и невредимым – более-менее – с трофейной машиной и самым необычным, э, гостем.

– Рад, что ты не сказал «пленником»,– заметил я, созерцая роскошный узор парков, площадей и тончайших шпилей, над которыми мы летели на головокружительной скорости.

– Куда мы направляемся?

– Мы направляемся прямиком в штаб СМЛН. Мой доклад не терпит отлагательств, да и ты тоже, разумеется, спешишь.

На том темы для разговоров вроде бы и исчерпались. Я наслаждался великолепной панорамой города, краем глаза наблюдая за растущей вдалеке громадной белой башней. Аппарат шел прямо на нее.

Дважды облетев вокруг гигантского строения, видимо в ожидании разрешения на посадку, мы наконец зависли на месте и рухнули вниз. Аппарат легко и безошибочно пристроился на крошечной, размером с коврик, площадке посреди висячего сада с высокими пальмами, огромными валунами желтого и синего цвета, зеркальными водоемами произвольной формы и клетками с тропическими птицами и животными, вносящими завершающий штрих в искусно воссозданную атмосферу джунглей.

– Только позволь, Баярд, мне вести разговор,– прошептал Дзок, торопливо направляясь к лестнице.– Я представлю твое дело нашему Совету в самом выгодном свете и уверен, проблем не возникнет. Ты уже через несколько часов будешь на пути к дому.

– Надеюсь, ваш Совет не страдает такой же расовой озабоченностью, что и мужланы там, внизу...

Я осекся на полуслове, упершись взглядом в замаскированную клетку. Сквозь зеленую сетку на меня тусклыми глазками таращилось безволосое и бесхвостое двуногое существо двух футов ростом, с низким лбом, носатым личиком и редкой бороденкой.

– Господи! – воскликнул я.– Это же человек... карлик...

Дзок резко обернулся.

– А? Что? – Он отвесил челюсть, затем расплылся в улыбке.– Боже мой, Баярд, это же просто тонкил! Восхитительный маленький зверек, но до человека ему далеко...

Существо забеспокоилось и издало жалобный писк. Я поспешил дальше, испытывая смесь эмоций, ни одна из которых не добавляла мне уверенности.

Мы спустились по эскалатору, по широкому прохладному коридору достигли стеклянной двери и вышли в просторный, залитый естественным светом зал с водоемом, клумбами, столиками и рядом кабинок на дальней стороне. Дзок подошел к стене с экраном и проговорил что-то довольно решительным тоном.

– Все устроено,– обернулся он ко мне.– Совет заседает прямо сейчас и готов рассмотреть наше дело.

– Быстро работаете,– произнес я с искренним восхищением.– Я всерьез опасался не меньше недели извести на заполнение бланков и еще неизвестно сколько проторчать в ожидании своей очереди.

– Только не здесь,– высокопарно заявил Дзок.– Для местных Советов дело чести держать списки назначенных к слушанию дел чистыми.

– Местный Совет? Я думал, мы едем на встречу с большими шишками. Мне надо произнести речь перед лицами высшего уровня...

– Это и есть высший уровень. Они вполне способны оценить ситуацию, принять разумное решение и вынести соответствующий вердикт.– Он взглянул на стенную шкалу, принятую мной за часы.– У нас еще полчаса. Потратим-ка несколько минут, чтоб освежиться, переодеться и все такое. Боюсь, от нас до сих пор несет хагрунской тюрьмой.

В зале присутствовали еще несколько посетителей – долговязых лоснящихся ксониджил. Некоторые из них плавали в бассейне, другие полулежачи в шезлонгах. Они с любопытством таращились на меня, когда мы проходили мимо. По пути Дзок перекинулся кое с кем парой слов, но поболтать не остановился. Возле кабинок он нажал несколько кнопок, при помощи соединенного со стойкой портновского сантиметра измерил мой рост и дернул за рычажок. Через несколько секунд из широкой шели выскочил плоский пакет.

– Чистый костюм, Баярд. Не совсем то, к чему ты привык, но, д?маю, он покажется тебе удобным – и, честно говоря, знакомая одежда может помочь преодолеть любое изначальное... э... неприятие со стороны Совета.

– Шикарно,– пробормотал я.– Как жаль, что я бросил мой обезьяний наряд. Мог бы явиться в качестве хагруна.

Дзок досадливо фыркнул и принялся выбирать наряд для себя. Потом он проводил меня в душевую, где из отверстий в сводчатом потолке лились теплые ароматные струи. Скинув наши лохмотья, мы намылились, причем Дзок сумел добиться замечательной пены, встали под воду и высушились фенами в раздевалке. Новая одежда, состоящая из куртки и штанов синего и серебристого атласа и белой шелковой рубашки, а также обувь – мягкие туфли из похожего на замшу материала – сидели на мне вполне пристойно. Дзок хихикнул, наблюдая, как я расчесываю волосы. Возможно, заботу о столь незначительном участке волосяного покрова он считал напрасной тратой времени. Полевой агент бросил последний взгляд в зеркало, надел новую, отделанную золотой тесьмой белую шапочку-таблетку, поправил под нижней губой алый ремешок и еще раз одернул плотно сидящий китель.

– Нечасто агент возвращается из поля с докладом, который может по праву классифицировать как «предаварийную ситуацию второго класса»,– произнес он удовлетворенно.

– А что аварийное? Я или хагрунские работорговцы? Дзок рассмеялся, но, по-моему, несколько смущенно.

– Ладно, ладно, не волнуйся, Баярд. Уверен, советники признают необычную природу твоего дела...

Я двинулся следом за ним, на ходу обдумывая последнее его замечание.

– А если бы я был «обычным» делом, тогда что?

– Ну разумеется, в этом случае оно бы регулировалось политикой Державы. Но...

– Так что же предписывает политика Державы?

– Давай просто подождем и будем разбираться с ситуацией по мере ее развития, а?

Дзок поспешил вперед, оставив меня с неприятным ощущением, будто его самоуверенность тает по мере приближения к красно-золотым дверям, перегородившим широкий коридор впереди.

Двое бдительных часовых в белой униформе с серебристым шитьем при нашем появлении взяли на караул. Дзок обменялся с ними несколькими фразами. Один из них нажал кнопку, и двери распахнулись. Полевой агент сделал глубокий вдох, дожидаясь, пока я встану рядом. Я успел разглядеть длинный стол и ряд лиц над ним. Основную массу заседателей составляли австралопитеки, но и кроме них я насчитал как минимум три типа людей. Все седые или седеющие, одни в белой с красным узором униформе, другие – в разноцветных гражданских одеяниях.

– Не падай духом, я знаю, что делать,– прошептал Дзок.– Встань слева от меня и на полшага сзади. Делай все по протоколу, как я...

Он шагнул вперед к ожидающим старейшинам. Я напялил маску непреклонной доброжелательности и последовал за ним. Дюжина пар глаз наблюдала за моим приближением. Двенадцать лиц смотрели на меня через полированный стол темного дерева, и ни одно из выражений, отразившихся на этих лицах, не имело ничего общего с приветливой улыбкой. Узколицый бородач слева от центра чмокнул подвижными губами и, наклонившись к соседу, что-то шепнул ему на ухо. Дзок остановился, выполнил полупоклон, слегка согнув колени, коротко отрапортовал на своем щелкаюше-чирикающем языке и указал на меня.

– Я представляю Совету некоего Баярда, уроженца сектора Англик,– произнес он, переходя на английский.– Как вы видите, сапиенсы...

– Где ты его поймал? – крикнул узколицый высоким раздражительным голосом.

– Баярд не совсем... э... пленник, ваше превосходительство,– начал Дзок.

– Ты хочешь сказать, что эта тварь прорвалась сюда силой?

– Можете игнорировать этот вопрос, агент,– махнул рукой круглолицый советник справа,– Советник Сфуд-жил демонстрирует свое пристрастие к риторике. Однако ваши действия и в самом деле требуют прояснения.

– Вы в курсе политики Державы в отношении лысых антропоидов, агент? – вставил другой.

– Обстоятельства, при которых я столкнулся с Баяр-дом, весьма необычны,– гладко продолжил Дзок.– Только благодаря его помощи и сотрудничеству я бежал из длительного тюремного заключения. Мой доклад...

– Из тюрьмы? Агент Державы?

– Думаю, нам лучше заслушать отчет полностью – и немедленно,– произнес советник, перебивший Сфуджи-ла, и добавил замечание на ксониджил. Дзок ответил на том же языке, выразительно жестикулируя длинными руками. Я молча стоял на полшага слева и сзади, согласно его же собственной инструкции, и чувствовал себя выставленным на продажу комиссионным товаром, лишенным даже мизерного шанса обрести владельца.

Советники один за другим принялись сыпать вопросами, и хотя Дзок отвечал на них уверенно и без подготовки, тем не менее он явно волновался. Выражение лица старого Сфуджила по мере развития слушания нисколько не смягчилось. Наконец круглолицый советник помахал длиннопалой сероватой рукой и сфокусировал взгляд на мне.

– Ну-с, Баярд, агент Дзок рассказал нам об обстоятельствах, при которых ты отдал себя под его покровительство...

– Я очень сомневаюсь, что Дзок говорил вам что-либо подобное,– резко оборвал его я.– Я нахожусь здесь по приглашению как представитель моего правительства.

– Неужто Совет потерпит такую дерзость?! – взвизгнул Сфуджил.– Говорить будешь, когда велят, сапиенс, и не дерзи!

– Я также уверен,– продолжал я гнуть свое,– что его доклад включал упоминание о том факте, что я нуждаюсь в немедленной транспортировке обратно на мою родную линию.

– Твои нужды едва ли представляют интерес для данного собрания, – рявкнул Сфуджил.– Мы прекрасно знаем, как обращаться с такими, как ты.

– Вы ничего не знаете о таких, как я! – обрушился я на него.– Между нашими правительствами не было раньше никаких контактов...

– Есть только одно правительство, сапиенс! – оборвал меня Сфуджил.– Что до твоей породы...– Его длинная гибкая верхняя губа загнулась, обнажив вызывающе розовые десны и массу зубов в издевательской ухмылке недовольной лошади.– Мы достаточно знакомы со списком ваших злодеяний.

– Погодите, Сфуджил,– встрял другой советник.– Лично я желаю услышать отчет этого сапиенса о его приключениях. Похоже, деятельность хагрун может иметь определенное значение...

– А я говорю, пусть хагруны делают что хотят, по-стольку-поскольку их дела касаются только этих братоубийц-извращенцев! – огрызнулся Сфуджил.

Казалось, он обозлен куда больше, нежели ему предписывали собственные предрассудки. Я без труда вычислил линию поведения, которой он вознамерился следовать. Советник не станет даже выслушивать меня, а будет лишь сыпать и сыпать обвинениями. Видимо, и мне пришло время поучаствовать во всеобщей свалке.

– Нравится вам это или нет, Сфуджил,– вклинился я в их гвалт,– Империум является сетевой державой первой величины. Рано или поздно наши культуры обречены были встретиться. И лично мне хотелось бы видеть, как наши отношения начинаются по-хорошему.

– Сетевой? – насторожился толстый советник.– Вы не упомянули об этом, агент.– Он посмотрел на Дзока.

– Я как раз собирался перейти к этой части доклада, ваше превосходительство,– ответил мой приятель невинным голосом.– Баярд заявлял, что, хотя он и был перенесен на хагрунскую линию в хагрунском челноке, у его народа имеется собственный сетевой двигатель. Кроме того, он действительно продемонстрировал некоторые соответствующие навыки при управлении примитивной машиной хагрун.

– Это придает делу новую окраску,– заметил советник,– Господа, я предлагаю не предпринимать поспешных действий, которые могут нанести ущерб будущим отношениям с сетевой державой...

– Мы не станем иметь никакого дела с этим отребьем! – завизжал старый Сфуджил, вскакивая на ноги,– Наша нынешняя политика иск...

– Сядьте, советник! – прорычал толстый член Совета, вскакивая, чтобы встать с ним лицом к лицу.– Я прекрасно осведомлен о нашей стратегии по отношению к подобным ситуациям! И предлагаю вам воздержаться от объявления ее всему миру!

– Какова бы ни была ваша политика в прошлом,– нарушил я молчание, – она должна быть пересмотрена в свете новых данных. Империум является сетевой державой, но в конфликте интересов нет никакой нужды...

– Тварь лжет! – зарычал Сфуджил, уставившись на меня через стол.– Мы провели обширную рекогносцировку всего сапиенского квадранта, включая так называемый сектор Англик, и не наткнулись ни на какие доказательства навыков перемещения по Паутине!

– Линия ноль-ноль Империума расположена внутри региона, который вы называете Развалинами,– сказал я.

Сфуджил задохнулся.

– У тебя хватает наглости упоминать этот ужасный памятник свойственной вашему племени жажды разрушения?! Одно это является достаточным основанием исключить вас из общества порядочных гоминидов!

– Как такое возможно? – спросил другой.– Ничто не живет в пределах Развалин...

– Очередная ложь испорченной твари,– рявкнул Сфуджил.– Я требую, чтобы Совет немедленно изгнал этого дегенерата и наложил взыскание второго класса на агента...

– Тем не менее,– перекричал я советников,– в Пустоши существует некоторое количество нормальных линий. Одна из них является местом пребывания сетевого правительства. Как официальный представитель этого правительства, я прошу выслушать меня и оказать помощь, о которой я прошу.

– Это кажется довольно скромным требованием,– заметил толстый советник.– Сядьте, Сфуджил. Что до вас, Баярд... продолжайте.

Сфуджил, злобно зыркнув по сторонам, щелкнул пальцами. Подросток в белой форме без знаков отличия, ожидавший возле дверей, тихонько скользнул к советнику, выслушал отданные шепотом указания и так же тихо исчез. Тощий советник сложил руки и нахохлился.

– Подчиняюсь,– рявкнул он.– По принуждению. Полчаса спустя я закончил свой отчет. Последовали многочисленные вопросы. Некоторые от разумных членов совета вроде пухляка по имени Никодо, другие носили характер издевки и подстрекательства, типа: «А вы по-прежнему бьете своих жен?» Я старался отвечать на все как можно яснее.

– Следовательно, вы утверждаете,– произнес советник весьма свирепого вида,– что обнаружили себя на уровне нулевого времени родного континуума, попав туда неизвестным вам способом. Затем вы заметили личностей, предположительно хагрун, грузящихся на транспорты и готовых к отбытию. Вы убили одного из этих людей, похитили один из их грубых сетевых транспортов только для того, чтобы тут же оказаться в ловушке. Прибыв на мировую линию хагрун, вы были помещены в заключение, откуда бежали, убив второго человека. Теперь вы являетесь сюда с требованием, чтобы вам предоставили ценное имущество Державы и отпустили продолжать вашу деятельность.

– Не совсем корректное изложение, ваше превосходительство,– начал Дзок, но его оборвали мрачным взглядом.

– Этот человек сознается в двойном убийстве,– рявкнул Сфуджил.– По-моему...

– Пусть говорит,– пролаял Никодо.

– Хагруны что-то затевают. Я бы предположил атаку на Империум с нулевого уровня как наиболее вероятный вариант развития событий. Если вы не считаете нужным оказать нам помощь, я прошу организовать мне доставку домой, чтобы я успел предупредить...

Юный курьер скользнул в зал заседаний и передал Сфуд-жилу полоску бумаги. Тот, взглянув на нее, поднял на меня яростно сверкающие желтые глаза.

– Так я и думал! Тварь лжет! – проскрежетал он.– Вся эта фантастическая история построена на обмане! Империум, а? Сетевая держава, а? Ха!

Сфуджил сунул бумагу следующему советнику, печального вида бледно-загорелому существу с пушистыми бачками и отсутствием подбородка. Тот растерянно пробежал ее глазами, испуганно взглянул на меня, нахмурился и передал документ дальше. Когда она дошла до Никодо, он прочел ее, бросил на меня озадаченный взгляд, затем перечитал еще раз.

– Боюсь, я не понимаю этого, Баярд.– Теперь он сверлил меня взглядом. Его темное лицо по краям сделалось лиловым,– Чего ты надеялся достичь, пытаясь ввести данное собрание в заблуждение?

– Возможно, если вы объясните мне, о чем идет речь, я смогу пролить на это какой-то свет,– ответил я.

Бумага была молча брошена мне, Я тупо уставился на цепочку вороньих следов,

– Извините. Я не читаю по-ксониджилски.

– Это само по себе должно быть достаточным доказательством,– проворчал Сфуджил.– Заявляет, что он сетевой агент, но не имеет лингвистической подготовки...

– Советник Сфуджил проверил ваше заявление,– холодно произнес Никодо.– Вы утверждали, что эта мировая линия ноль-ноль расположена приблизительно в квадрате восемьсот семьдесят пять дробь двести пятьдесят девять по нашим координатам внутри зоны Развалин. Наши сканеры обнаружили в пределах пустыни три нормальные мировые линии – до этой степени ваш рассказ содержит частицу правды, но что до координат восемьсот семьдесят пять дробь двести пятьдесят девять...

– Да? – Мне стоило немалых усилий подавить дрожь в голосе.

– Такого мира не существует. Непрерывное пространство разрушенных миров покрывает весь этот регион Паутины.

– Лучше посмотрите еще раз...

– Сам посмотри! – Сфуджил швырнул мне еще один лист – глянцевую черную фотограмму, куда более совершенную по сравнению с неуклюжими конструкциями, используемыми имперской Службой сетевой картографии.

Я мгновенно опознал знакомый овал Пустоши, а внутри его – сияющие точки, известные как миры ИП-два и три. Очертания третьей А-линии мне ни о чем не говорили... Но куда же делась линия ноль-ноль?! Она исчезла.

– Думаю, Совет потратил достаточно времени на этого шарлатана,– донесся издалека чей-то голос.– Уведите его.

Дзок уставился на меня.

– Почему? – спросил он.– Почему ты лгал, Баярд?

– Цель этой твари достаточно ясна,– проскрипел Сфуджил.– Приписывая свои исходные побуждения другим, он решил, что, признав себя гражданином простой низкотехнологичной расы, не получит достаточно внимания. Поэтому он попытался запугать нас разговорами о великой Паутинной державе – завуалированная угроза возмездия! Жалкая увертка! Но чего еще ожидать от такого генетически обусловленного подонка!

– У вас оборудование неправильно работает,– прохрипел я.– Просканируйте еще раз...

– Молчать, преступник! – Сфуджил снова был на ногах. Он не собирался терять преимущество, добытое его шоковым приемом.

– У Сфуджила есть нечто, чего он не хочет, чтобы другие узнали,– крикнул я.– Он сфабриковал снимок...

– Это невозможно,– рявкнул Никодо.– Безумные обвинения ничего тебе не дадут, сапиенс!

– Я всего лишь просил отвезти меня домой,– Я швырнул фотограмму через стол.– Отвезите меня туда, и вы достаточно скоро убедитесь, лгу я или нет!

– Самоубийца! Он требует, чтобы мы пожертвовали транспортом и экипажем, дабы он доиграл до конца свой безумный спектакль,– пророкотал кто-то.

– Вы много говорите об убийственных инстинктах моего рода,– отрывисто произнес я.– А где тогда представители сапиенсов в этом вашем уютном мирке? В концентрационных лагерях слушают ежедневные лекции о братской любви?

– В Ксониджил нет разумных безволосых форм,– прорычал Никодо.

– Почему? – рявкнул я в ответ.– Скажете, вымерли?

– Их ветвь была слабой,– перешел к обороне Никодо.– Мелкие, голые, плохо приспособленные к столкновению с невзгодами ледниковых периодов. Никто не уцелел до нынешней эпохи...

– Стало быть, вы их перебили! Возможно, в моем мире получилось как раз наоборот – а может, в обоих случаях имели место естественные причины. Как это ни подавать, история слишком древняя. Я предлагаю сейчас начать сначала – и можете прямо с проверки моего рассказа...

– Говорю вам, давайте наконец прекратим этот фарс! – Сфуджил застучал по столу, привлекая внимание.– Я ставлю вопрос на официальное голосование! Немедленно!

Никодо дождался, пока разговоры стихнут.

– Советник Сфуджил воспользовался своим правом категорического предложения,– тяжело произнес он.– Сейчас по данному вопросу будет проведено голосование, в форме, предложенной советником.

Сфуджил по-прежнему стоял.

– Вопрос ставится так,– произнес он официально.– Удовлетворить требования этого сапиенса...– Он оглядел стол, словно оценивая настроения коллег.

– Он рискует своим положением, формулируя Вопрос на Голосовании,– прошипел Дзок мне в ухо,– Он проиграет, если зайдет слишком далеко.

– Или, напротив,– теперь советник смотрел на меня,– депортировать его на низкотехнологичную мировую линию, чтобы он прожил там ощущенный ему естественный срок в изоляции.

Дзок застонал. По столу прокатился вздох. Никодо что-то проворчат.

– Если бы ты только пришел к нам честно, сапиенс,– вздохнул он.

– Голосование! – рявкнул Сфуджил.– Выведите тварь, агент!

Дзок взял меня за локоть и вывел в коридор. Тяжелые створки щелкнули у нас за спиной.

– Я вообще не понимаю,– сказал он.– Наговорить им всей этой ерунды про сетевую державу! Ты безнадежно настроил Совет против своей персоны – и ради чего?

– Даю тебе подсказку, Дзок. Разве им так уж требовалась какая бы то ни было помощь? Да они уже давно имеют собственное мнение о гомо сапиенс.

– Никодо собирался отнестись к тебе сочувственно,– возразил Дзок.– Он могущественный советник. Но твоя бессмысленная ложь...

– Послушай меня, Дзок,– я схватил его за руку,– я не лгал! Попытайся вбить это в свою тупую черепушку! Мне плевать, что показывает ваша аппаратура. Империум существует!