Текст книги "Та, которая покупает"

Автор книги: Джоан Скеррет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 34

Клара и Милтон Данстер завтракали каждый день в шесть часов. Ровно в семь Милтон выходил из дому. Он работал в центре города в банке «Ласалль» и даже думать не мог о том, чтобы выйти на пенсию, хотя при такой-то бережливости мог бросить работу в любое время. Клара же с радостью ушла из больницы в пятьдесят пять. Теперь у нее было больше времени на внуков, церковный хор, друзей и она могла сколько угодно заниматься стряпней и волноваться о двух своих девочках.

Уэсли подошла к столу и выдвинула стул. Родители в изумлении посмотрели на нее: так рано, а она уже на ногах.

– Мам, пап, я возвращаюсь в Бостон.

– Малышка, но почему? Это из-за нас? – жалобно спросила Клара.

– Нет-нет, что ты. Хочу снова взяться за тренировки. Кроме того, мне здесь ужасно скучно.

После свидания с Уильямом девушка ощущала в себе новый прилив сил, и он толкал ее обратно в Бостон. Уэсли решила, что понапрасну теряет время в Чикаго. Через месяц начнется еще один изнурительный год учебы и работы в «Хэлси лайф». Уэсли не хотела снова залезать в сбережения, чтобы устроить себе сказочные каникулы, как советовала Лана, когда девушки разговаривали по телефону. Ей было нужно совсем другое – заработать побольше денег и, если получится, не возвращаться в «Хэлси лайф» с началом учебного года в конце сентября. Шерри предложила подруге комнату в своей квартире – теперь Уэсли не придется раньше времени выгонять бедную Бет Уорти. Уэсли пришла в такой восторг от своего плана, что ночью не могла глаз сомкнуть. Ей не терпелось сообщить обо всем родителям.

– Ну что ж, я рад, что ты наконец взялась за ум, – сказал Милтон Данстер, опуская «Чикаго трибьюн», и добавил: – Хотя нам будет тебя не хватать.

Как только отец ушел на работу, Уэсли начала собирать вещи. Ей хотелось уехать прямо сейчас. Упаковывая чемоданы, она разговаривала по телефону с сестрой.

– Сестренка, что с тобой творится? В последнее время твоя жизнь совершенно ненормальная.

– Нормальная, Терри. Мне скучно до смерти. Кроме того, я могла бы заработать приличные деньги этим летом.

Терри вздохнула:

– Кто же будет бесплатно сидеть с моими детьми?

– Прости. Придется опять умолять маму или платить той девчушке из дома напротив.

– Эй, я буду по тебе скучать. Но почему Бостон? Это так далеко!

– Терри, ты всегда можешь меня навестить.

– Жаль, что нельзя прямо сейчас сесть с тобой в машину и поехать. Это было бы настоящее приключение.

Уэсли решила на этот раз забрать свою «хонду».

– Да уж! Ты и я шестнадцать часов в одной машине? Не думаю, что мы доберемся даже до Толедо.

Терри засмеялась:

– Нам не придется ругаться, если ты пустишь меня за руль.

– Еще чего! – возмутилась Уэсли.

Терри постоянно высмеивала сестру за то, что та ездит чересчур медленно и осторожно.

На следующий день Уэсли попрощалась с родителями, сестрой, ее мужем, племянником и племянницей. Девушка провела в родительском доме всего несколько недель, однако прощание с семьей снова превратило ее в испуганного подростка, которого отправляют в колледж. Она пообещала регулярно звонить с дороги и быть внимательной. Уэсли помахала родным и вывернула свой нагруженный «аккорд» с подъездной дорожки.

Ух! Как же так случилось, что ее стабильная и предсказуемая жизнь превратилась в постоянную череду перемен, размышляла она, глядя в зеркало заднего вида на исчезающий вдали силуэт Чикаго.

Глава 35

Бостон, в который вернулась Уэсли, сильно отличался от того хорошо знакомого ей города. В этом, новом для нее Бостоне лето не означало изысканных обедов на открытых террасах модных ресторанов, однодневных поездок на острова Нантакет или Блок-Айленд, путешествий на пароме с причала Роуз-Уорф в курортный Провинстаун, прогулок по фешенебельным магазинам и веселья в остужаемых кондиционерами ночных клубах.

В Бостоне Шерри Чарльз лето – это семейные субботние барбекю во Франклин-парке под дикий грохот огромных динамиков; подростки, гоняющие по узким улочкам и размахивающие из окон машин пуэрто-риканскими, ямайскими, доминиканскими и гаитянскими флагами; колонки, извергающие летние хип-хоповские речитативы; девчонки в малюсеньких топиках и совсем уж крошечных юбчонках, прыгающие через скакалку на тротуарах; бренчащие тележки с мороженым и бегущие за ними стайки малышей; жесткий, яростный баскетбол в Вашингтон-парке.

Трехэтажный, трехквартирный дом Шерри – типичное жилище бостонских рабочих семей на протяжении сотен лет. Раньше в этом районе обитали евреи, а затем – ирландцы. Потом они исчезли, и теперь здесь проживает в основном цветное население, ирландцы же захватили южную часть Бостона. Многие дома здесь были построены в начале двадцатого века и за столько лет умудрились не растерять классического новоанглийского очарования. Когда бум на недвижимость взвинтил цены и, соответственно, вынудил многие семьи переехать отсюда, например в Броктон или Фолл-Ривер, появились новые жильцы, как правило, выходцы из Вест-Индии, которые скупили дома в Норт-Дорчестере. Семья занимала одну квартиру, а две другие сдавала внаем. Это был один из простейших способов выплачивать непосильный ипотечный кредит в Бостоне.

А когда позорное клеймо Дорчестера как криминального района потускнело, и другие покупатели начали интересоваться здешней недвижимостью. Гомосексуальные пары и белые инвесторы раскупали дома, еще больше задирая цены. Дом, за который в тысяча девятьсот девяносто четвертом просили сто сорок тысяч долларов, теперь стоил четыреста и выше. И владельцы продавали, забирали деньги и покупали дома на одну семью поблизости от не слишком дорогих пригородных районов – Милтона и Рэндолфа.

Шерри жила в одном из трех домов, принадлежавших семье. Ее отец в свое время хорошо поднялся, управляя продуктовым магазином и вкладывая деньги в недвижимость, чтобы никогда больше не работать на чужого дядю. Эти три дома он не продал. Отец только что женился на гаитянке и жил по-прежнему в Дорчестере, возле Кодман-сквер, бурно растущего гаитянского анклава. Все братья и сестры Шерри воплотили американскую мечту и обосновались со своими супругами и детьми в тихих пригородах. Шерри вела семейный бизнес, собирая квартирную плату с грех отцовских трехэтажек и занимаясь проблемами арендаторов, и при этом старалась совмещать личную жизнь с карьерой.

– Подруга, я так волновалась! За последние пару часов ты ни разу не позвонила, – укоризненно сказала Шерри, когда Уэсли, чуть живая, с ноющими от долгой езды коленями, вылезла из «хонды».

– У меня сначала мобильник сел, а потом вообще сигнала не было.

С некоторым удовлетворением и в то же время легким разочарованием Уэсли отметила, как похоже это место города на некоторые районы чикагского Саут-Сайда. Довольно мило, но от проезжающих машин с гремящей из окон музыкой радости мало.

– У меня дома кондиционер работает, так что давай-ка скорее, – поторопила Шерри и вытащила сумку с заднего сиденья.

– Остальное можно занести и потом. – Уэсли устало скинула шлепанцы и уселась за кухонный стол. Она огляделась по сторонам, – Ты снова перекрасила стены?

Теперь кухня была бледного серо-зеленого цвета, а не солнечно-желтого, как в прошлый раз.

Шерри кивнула с виноватым видом:

– Ты же меня знаешь. Увидела эту краску в «Хоум депорт» и не смогла устоять. А посмотри на занавески: подобрала в тон стенам в «Мейси», – Она показала на окно.

Уэсли покачала головой. Вдобавок ко всем своим остальным талантам Шерри была богиней домашнего очага. Она могла в мгновение ока сварганить обед из четырех блюд и подать его по всем правилам сервировки на искусно украшенном столе.

Девушки поболтали, прихлебывая лимонад из бокалов «Ральф Лорен», которые Шерри вымыла немедленно, как только они опустели. Гостья решила, ей стоит взять на заметку патологическую чистоплотность подруги.

Уэсли не могла дождаться возобновления тренировок со своими клиентками. Она планировала начать с Рейни Смоллс. Девушка собиралась проводить занятия на дому, по крайней мере с теми, у кого был собственный тренажерный зал. И нечего вмешивать в это дело «Хэлси лайф спа». Тогда можно брать за тренировку сколько захочется, и клуб из ее денег ничего не будет забирать. Возникнут трудности с заполнением следующей налоговой декларации, но дело того стоит.

– Не хочешь поиграть в гольф, а потом пообедать со мной и Ларри? – предложила Шерри.

Уэсли отказалась:

– У меня, наверное, сил не останется после того, как я разгружу машину.

Вскоре Шерри ушла, велев гостье вытащить из морозилки куриные грудки на обед.

Уэсли отнеслась к этому спокойно. Шерри любила командовать и все держать под контролем, и Уэсли понимала, что, скорее всего, не выдержит больше месяца под одной крышей с подругой. Она приехала всего несколько часов назад, но уже начинала чувствовать себя маленьким ребенком. Шерри отчасти напоминала ей отца. Во всей ее разноцветной квартире не было ни пылинки, а деревянные полы сияли, словно зеркало. Уэсли задумалась: кажется, у нее талант заводить друзей со странностями.

Она надеялась, что не стеснит Шерри, заняв гостевую спальню. Уэсли знала о строгих религиозных убеждениях подруги. Несмотря на их близость с Ларри, у них по-прежнему не было сексуальных отношений. И все же.

Оставшись одна, Уэсли решила начать с телефонных звонков. И первый звонок – Лане в дом ее родителей на Виньярде. Девушки не было дома, что и неудивительно. Наверное, наблюдает за китами или охотится за париями, подумала Уэсли.

Волнуясь, она набрала номер летнего дома Рейни Смоллс в Оук-Блаффс. «Что я делаю, – нервничала девушка, – они все, наверное, уже нашли мне замену и больше в моих услугах не нуждаются».

Рейни просияла, услышав голос Уэсли:

– Какая радость, ты вернулась! Пеони скоро замуж выходит, и в выходные, на День труда, мне еще на одну шикарную свадьбу идти. А я набрала больше двух килограммов! Представляешь! Уэсли, ты моя спасительница!

Девушка была безумно счастлива, когда Ренни пригласила ее в Оук-Блаффс.

Вдохновленная энтузиазмом Рейни, Уэсли позвонила Мари Бантинг, а потом и остальным. Одних не было дома – уехали на лето, другие обрадовались, узнав о ее возвращении, а третьи, в плену летней круговерти, пообещали возобновить занятия осенью. Обзвонив всех клиенток, Уэсли договорилась о шести тренировках на ближайшие две недели. По меньшей мере четыреста пятьдесят долларов, подсчитала девушка. Неплохое начало!

Глава 36

Все придумала Шерри. Раньше Уэсли ни разу не была на свидании вслепую и сейчас тоже не хотела идти. Однако Шерри переупрямить не удалось.

Стоило ему появиться на пороге квартиры, как Уэсли тут же поняла: это герой не ее романа. Он был похож на старика, несмотря на свои тридцать четыре года. Есть такой тип мужчин, что начинают стареть рано и стремительно.

Как сказала Шерри, это один из друзей Ларри, который тоже, оказывается, ходит в их церковь. Очень достойный человек. Специалист по программному обеспечению.

Кавалер галантно открыл перед Уэсли дверь своего большого «мерседеса», и девушка приготовилась к тому, что придется провести скучный вечер. С момента знакомства он и двух слов не проронил. Они поехали – по-прежнему молчание. Уэсли подумала, а не разочарован ли он в ней точно так же, как и она в нем. Ладно. Она решила о чем-нибудь его спросить:

– Камар, ты из какой части Нигерии?

– С севера. – Продолжения не последовало.

Да, свидание обещало быть долгим.

Теплым субботним вечером город бурлил, и Уэсли с тоской подумала о тех днях, когда они с Ланой гуляли по Ньюбери-стрит. Она предпочитала вспоминать только приятные моменты: вкусную еду, красивых людей, свое волнение и посвящение в мир моды.

Иногда девушка посмеивалась над своим тогдашним упорным нежеланием меняться. А теперь из невзрачной, скупой Джейн Эйр она превратилась в по-прежнему экономную, но гораздо более привлекательную Уэсли. Да, больно было видеть, как ее тщательно продуманный финансовый план рушится на глазах, но посмотрите, как замечательно она вышла из трудного положения. Сбережения вернулись на более-менее приличный уровень. Счет снова пополняется, а выглядит она и чувствует себя гораздо лучше. Когда Лана была особенно невыносима, с трудом верилось, что она могла дать Уэсли хоть что-то хорошее. Однако девушка твердо помнила: она узнала иную сторону жизни только благодаря Лане. Никто другой не смог бы раскрыть Уэсли глаза.

– В какой ресторан ты хочешь пойти после спектакля? – вторгся Камар в ее мысли.

– Мм. Да не знаю. У тебя есть идея?

– Как насчет «Брассери?»

Уэсли похолодела. Невозможно! Там у нее было первое свидание и первый поцелуй с Дунканом.

– Нет, слишком претенциозно. Может, что-нибудь попроще? – сделала попытку Уэсли.

Камар предложил «Лигал сифуд». Ресторан не слишком ей нравился, но сегодня это не имело значения. Вечер пропал, не успев начаться. Одна радость – посмотрит мюзикл «Продавец музыки» [13]13
  В 1962 году на основе этого мюзикла был сделан фильм «Музыкальный человек». – Прим. ред.


[Закрыть]. Она еще его не видела, хотя знала почти все номера.

– Никогда не был на мюзикле, – признался Камар.

– Да ты что! Тебе точно понравится! – воскликнула Уэсли, изображая оптимизм.

Она надеялась, спектакль хотя бы отчасти скрасит это унылое свидание.

Когда в половине двенадцатого Камар привез Уэсли назад, она заметила, что перед домом припаркована машина Ларри.

Девушка постаралась как можно тише повернуть ключ в замке, надеясь проскользнуть в свою комнату и не мешать. К ее удивлению, их не было в гостиной, где они обычно по вечерам смотрели DVD. Не было их и на кухне, где они частенько играли в скраббл. Смутившись, Уэсли поспешила к себе. Машина Ларри на улице, значит, он здесь. В спальне Шерри темно: свет из-под двери не пробивается.

То, что там сейчас происходит, выбило Уэсли из колеи. Она почувствовала себя незваным гостем. Ни при каких обстоятельствах не хотела она становиться свидетельницей интимной стороны жизни подруги. И еще ее словно предали. Сколько раз читала ей Шерри нотации о том, что секс без брака недопустим. А теперь сама в постели с мужчиной, который не был ее мужем.

Уэсли быстро разделась и взяла недочитанный номер «Уолл-стрит джорнал». Однако ей с трудом удавалось вникать в текст.

В дверь постучали.

– Как прошло свидание? – Шерри заглянула в комнату.

Уэсли отвела глаза:

– Ну, «Продавец музыки» – супер, и рыбная похлебка в «Лигал» мне тоже понравилась. Только вот Камар. Он слишком молчаливый. – Уэсли изо всех сил старалась разговаривать нормальным тоном.

– Бедняжка. Думаю, он слегка застенчив. По крайней мере, ты немного развеялась.

– Согласна.

– Да, кстати, Ларри оставил перед домом машину до конца недели. Он уехал в Кливленд к родителям и не хотел, чтобы она стояла на его улице. У них в последнее время много случаев угона.

– А-а! – отозвалась Уэсли, не сумев скрыть облегчения.

– Поэтому выкинь из головы всякие глупости. – Шерри подмигнула и вышла из комнаты.

– Какие глупости? – невинным голосом крикнула ей вслед Уэсли.

– Я знаю, о чем ты подумала, дорогуша, – откликнулась Шерри и засмеялась.

Уэсли выдохнула. Слава богу! Она бы не пережила, если бы еще одна ее подруга оказалась лицемеркой.

Спустя полчаса Уэсли решила, что пора спать, но в этот момент за стеной включили на полную громкость стереосистему, хотя было уже далеко за полночь. Девушка вздохнула. Такое просто невозможно в Гайд-парке, где она выросла. На следующее утро соседи объяснили бы такому любителю музыки, куда и когда ему следует пойти. И конечно, подобное не могло произойти в кондоминиуме в районе Луп, где они жили с Майклом. Всего один месяц, только один месяц, утешала она себя, тщетно пытаясь заснуть под уханье басов музыки регги.

Глава 37

Приглашение Рейни Смоллс провести выходные в Оук-Блаффс пришлось как нельзя кстати. Во-первых, Уэсли отчаянно хотела вырваться из шумного квартала, где жила Шерри, а во-вторых, надеялась встретиться с Ланой, которая в последнее время не отвечала на звонки.

Закончив тренировку с Мари Бантинг, Уэсли вышла из просторного дома своей подопечной в Честнат-Хилл в Ньютоне и решила порадовать себя небольшим шопингом в «Ниман-Маркус» – она это заслужила. Мари была одной из ее самых капризных клиенток. «Дорогая, мне не нужна гора мышц, поэтому не заставляй меня поднимать такие тяжести». И каждое занятие одна и та же песня. Женщина терпеть не могла потеть, ненавидела страдать, но хотела быть стройной. Уэсли постоянно приходилось повторять, что других способов сохранить фигуру нет, если, конечно, Мари не собирается полностью отказаться от еды. Поэтому, отъезжая от дома клиентки, девушка была абсолютно без сил. С деньгами в кармане, но без сил.

Пара спортивных костюмов и купальник – вот все, что она планировала купить. Однако вешалки с товаром по сниженным ценам манили к себе из секции одежды. Устоять было невозможно.

– У вас есть вот такое платье сорок четвертого размера? – спросила продавщицу высокая эффектная девушка, стоявшая справа от Уэсли.

Красавица показалась ей знакомой. Может, видела фотографию в журнале?

– Да, есть одно, прямо за моей спиной. – Продавщица проверила плотно увешанную стойку и вытащила красное платье сорок четвертого размера.

– Отлично, – сказала красотка. – Мерить не буду. Мы торопимся.

– Хорошо, – ответила продавщица. – Будете брать в кредит по нашей карточке?

Уэсли пыталась заниматься собственными делами, но девушка казалась такой знакомой, что невозможно было не наблюдать за ней.

– Вообще-то, платит мой жених. – Красавица оглядела кишащий покупателями отдел. – Дорогой, – позвала она. – Минуточку, – попросила девушка продавщицу и продемонстрировала идеально отбеленные зубы.

Сердце Уэсли чуть не выскочило из груди, когда она увидела мужчину, пробиравшегося к кассе, откуда ему улыбалась высокая красотка.

Он ничуть не изменился. Золотистая кожа, такая же, как тогда, прошлым летом, в день их первой встречи. По-прежнему тщательно отглаженные брюки; весь его облик такой же гармоничный, а карие глаза, как прежде, манящие и загадочные.

Он обернулся и посмотрел прямо на нее. Уэсли застыла.

– Дорогой, дай свою карточку, – подтолкнула его красавица.

– Да-да, конечно, – ответил он.

Звук его голоса налетел, словно торнадо. Пришлось схватиться за край вешалки с одеждой. Уэсли отвернулась от кассы, но сил уйти не было.

Она услышала, как его невеста поблагодарила продавщицу.

– Спасибо вам, мисс Джарретт, – поблагодарила та в ответ. – Какое красивое кольцо.

– О, спасибо. Кстати, меня зовут Сьюзан.

Дункан с щебечущей Сьюзан направились к выходу. Уэсли не отрывала глаз от стойки с вещами, но чувствовала, что, проходя мимо, он смотрит на нее.

Сьюзан. Сьюзан.

Уэсли вспомнила: Сьюзан – это девушка, с которой Дункан пришел на ту вечеринку, когда она увидела его в первый раз и когда познакомилась с Уильямом. Мортиция. Сьюзан.

Сьюзан? Кто-то по ошибке назвал ее Сьюзан, когда они ездили в Беркшир. Да, один из партнеров юридической фирмы, где он работал. Значит, и тогда эта Сьюзан присутствовала в его жизни. У Уэсли все поплыло перед глазами.

– Вам помочь с размером? – вежливо спросила продавщица.

– Нет-нет, спасибо, – еле слышно ответила девушка.

Она не осмелилась воспользоваться главным эскалатором, опасаясь встретить его снова, и пошла к лифту для инвалидов. Уэсли нажала кнопку парковочного этажа. Нужно поскорее убраться из магазина.

Сжав кулаки, девушка шагала к гаражу на Копли-сквер. Сам факт существования Дункана V на земле был для нее невыносим. Почему он не может просто навсегда исчезнуть, спрашивала она себя. Ей казалось, что всякий раз, когда, по ее мнению, она успешно расправлялась с этим демоном, он возрождался в новом чудовищном обличье. А сегодня он явился еще и не один. Раньше его невеста была для нее безликим существом, о котором она старалась не думать. Уэсли представляла ее симпатичной, но по-новоанглийски пресной. И вдруг высокая золотистокожая Сьюзан объявилась во всей своей красе. Роскошная женщина. Непонятно, зачем Дункану понадобилось обманывать такую красавицу!

«У меня не было ни одного шанса», – решила Уэсли, мысленно сравнив себя с его невестой. Сьюзан Джарретт, спокойная, уверенная в себе и на редкость высокомерная. Та самая Сьюзан! Все время, пока они были вместе. Уэсли закусила губу. Прошлое снова обрушилось на нее. Невыносимая боль, которая пронзила ее тем вечером, когда он заявил, что задыхается. А потом сообщение Ланы о его помолвке. И его хладнокровие. Самодовольное, ухмыляющееся хладнокровие, когда она ему позвонила в тот день.

Уэсли стояла столбом на парковочном этаже и тряслась от ярости. «Ублюдок!» – подумала она.

– Жалкий ублюдок! – выкрикнула девушка, и ее голос эхом разнесся в сырой, заставленной машинами темноте.