Текст книги "За третьей гранью"

Автор книги: Джезебел Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Рядом недовольно зашипела Алиса. Кажется, она нашла на ком выместить свою злость.

– Здравствуй, – презрительно скривилась сестра. – Жить надоело, а на самоубийство фантазии не хватает? Так ты по адресу, щас мигом устроим. Лан брезгливо сплюнул под ноги и процедил:

– Пустышка, – запуская в мою сестру огненный шар с мою голову размером. Я подавилась криком, понимая, что Элис не успеет развернуть пустоту. Шар исчез с лёгким хлопком. Алиса мрачно продемонстрировала парню небольшой одноразовый амулетик. Так вот почему она несколько дней не «отпускала» свой дар.

Лан скривился и понял, что теперь у него нет никаких преимуществ – близняшка неторопливо вращала на пальце рубиновое кольцо. Но Лан был садистом, а значит не мог мыслить нормально. Меня он в расчёт не брал, а в рукопашной смог бы запросто скрутить Элис.

Зря он позабыл обо мне, зря. Я быстро взглянула на сестру, и заметив, что она с едва заметной ухмылкой сворачивает пустоту, на одном дыхании пробормотала заклинание. Резкий выброс силы кольнул кончики пальцев, сначала опалив огнём, а потом холодом. В то же миг, Элис так резко повернула кольцо, что чуть не сдёрнула его с пальца.

За что люблю я свою стихию Земли – так это за то, что для многих заклинаний, напрямую связанных с природой, достаточно начального выброса силы, дальше они уже от мага не зависят. Вот и теперь несколько зелёных плетей пробили асфальт, оплетая ноги Лана и взбираясь вверх по его туловищу. Я непонимающе взглянула на сестру. Однажды мы с ней договорились, как следует поступать в подобных обстоятельствах. Только вот откуда она знала, что они возникнут? И мне всё больше кажется, что я что-то пропустила, не могла такая ненависть, с которой близняшка разглядывает Лана, возникнуть за несколько минут.

Элис подошла к нему и несколько мгновений рассматривала его лицо, потирая костяшки кулака, словно прикидывала, куда лучше ударить. Потом она подняла руку, занесённую назад для удара, продолжая рассматривать лицо этого садиста. Вот уж не думала, что Лан, гроза и ужас всех молодых магов, будет выглядеть… столь испуганным. Мне показалось, что ещё пара мгновений, и он начнёт молить о пощаде. Трус? Моя сестра, конечно, жестокая и беспощадная, но вряд ли она планирует избить его до смерти…

Алиса, видимо, тоже заметила панический страх в глазах парня. Она опустила руку и брезгливо плюнула на ноги Лану. Правильно, нечего о такую дрянь кулаки марать. Близняшка отвернулась и быстро пошла домой. Я не оглядываясь поспешила за ней. Сжечь травяные путы Лан сможет и сам. В такую дождливую и сырую погоду часов за пять минимум. Вряд ли ему будет хоть кто-нибудь помогать.

– Эй! – я догнала Элис и, схватив её за плечо, развернула к себе. – Ты ничего не хочешь мне объяснить?

У неё были на удивление спокойные глаза. Усталые. Зря пишут, что после мести в душе остаётся пустота. Ведь не важно, за что ты мстишь, но это изматывает. Я поняла, что Элис долго готовилась к мести. Мести за что?.. Но, в любом случае, представляла она её себе, наверное, по-другому.

Никто в нашей Семье уже не помнит, когда и из-за чего она изменилась. Просто однажды милая и улыбчивая Алиса стала угрюмой и нелюдимой. И потребовала записать её на дополнительный курс восточных единоборств, будто тех, что давал ей наш Семейный Мастер было мало. Никто не обратил на это никакого внимания, но постепенно в характере моей близняшки стали происходить пугающие изменения. Сначала списали это на переходный возраст, только вот жестокость так просто не появляется. Я ничего не понимала, не раз пыталась серьёзно поговорить с ней… А она просто готовилась к мести.

– Нет, – резко отрезала Элис, отворачиваясь. Я не стала её догонять…

Звездолёт налётчиков был гораздо меньше. Мы в него набились, как люди в автобус в час пик. Кроме Ларка и его двух друзей, там нас ждали ещё пять парней. Они над чем-то увлечённо спорили, и нас даже не заметили. Ларк уселся в кресло пилота и поинтересовался, все ли готовы к увлекательной гонке в межгалактическом пространстве.

– А что, на нормальной скорости тебе летать не в кайф? – недовольно сморщившись осведомилась Рейдж.

– Не в кайф, – согласился Ларк, щёлкай какими-то кнопочками. – Меня, знаешь ли, нервирует, когда по моему звездолёту начинает боевой корабль из плазменных пушек палить.

– Так там же источник питания перекрыт? – наивно удивилась я.

– Как только мы отлетим подальше, снова заработает, – мрачно сказал один из тех пятерых, что оставались на корабле. Увидев наше (в смысле, моё и Рейдж) удивление пояснил: – Мы опытным путём установили, что вот это устройство, – мне продемонстрировали какую-то крупногабаритную фигню, собранную из всего, что под руку попало, – способно испортить работу техники, зависящей от плазменных источников питания. Но действует оно и на наш звездолёт тоже. Так что, придётся его отключить, если не хотим до скончания веков дрейфовать здесь.

Мы покивали с умным видом, хотя ничего не поняли. Мы были девушками молодыми и красивыми, то есть в технике разбирались мало и только на пользовательском уровне. Может, Рейдж всё-таки до чего-то и додумалась, но я сразу решила не утруждать свои девичьи мозги решением такой задачки.

– Кстати, – опомнилась Рейдж, разглядывая в окне удаляющийся военный звездолёт, – почему ты здесь? Мы же договорились встретиться на В-78.

– А я узнал, что тамошний очень-важный-человек был убит в Сети. Причём, совсем рядом видели тебя. И кто-то ещё мне недавно жаловался, что тебе всякие подлянки строят. Рейдж печально кивнула, не опровергая слов своего друга.

– Я немного полазил по разным занорикам (не ты одна умеешь информация из закрытого доступа добывать), убедился, что кому-то ты поперёк дороги встала… Припомни, ничего важного в последнее время не стирала? Потом я по своим каналам (вот только не спрашивай! Всё равно ничего не скажу! И не смей щекотать пилота!) узнал, что ты крупно влипла. Ну и собрав своих ребят отправился тебя выручать, пока ты не долетела до В-78.

– А куда мы сейчас направляемся? – вяло поинтересовалась я.

– Увидишь, – широко улыбнулся парень и снова обратился к Рейдж. – Так это и есть то «дело», ради которого ты была готова почтить мой дом своим присутствием? – И не дождавшись ответа предупредил: – Держитесь крепче, сейчас войдём в гиперпространство.

Корабль конвульсивно дёрнулся и заложив умопомрачительный вираж заскочил в чёрную дыру (во всяком случае, это выглядело именно так). Учёных всегда волновало, куда девается всё то, что такие дыры поглотили. Теперь у меня появилась возможность узнать это на своём опыте.

Внутри чёрной дыры всё было соответственно чёрного цвета, но складывалось впечатление, что там не было ничего. Просто чёрная пустота, но маленький звездолёт усиленно лавировал между невидимыми объектами. Нас нещадно трясло, кидало из стороны в сторону, и при очередном таком броске я уцепилась за Рейдж, которая мёртвой хваткой держалась за спинку кресла пилота.

– Это и есть гиперпрыжок? – клацая зубами спросила я, чуть не оставшись без кончика своего болтливого языка.

– Не, – покачала головой Рейдж, отталкивая локтем навалившегося на неё при очередном броске корабля парня. – Гиперпрыжок – это когда корабль сам генерирует свою личную чёрную дырку, которая соединяет две точки входа-выхода. А у этого металлолома, – в кресле недовольно засопел Ларк, оскорблённый такой характеристикой своего корабля, – мощности не хватает, поэтому и пришлось разыскивать ближайшую дырку и гадать, где здесь вторая точка выхода и есть ли она вообще.

– А это действительно чёрная дыра?

– Не, просто выглядит похоже, так что особо изощряться с названием не стали.

Не знаю, сколько времени мы тряслись в этом подпространстве, но постепенно мне начало казаться, что это уже никогда не кончиться. Времени тут, кажется, не существовало. Всё было так похоже на смерть, что только гулкая пульсация крови в ушах убеждала меня в обратном. Наш маленький кораблик казался игрушечным в этом пронзительно-чёрном месте, всё происходящее казалось ирреальным.

– Похоже, – сквозь зубы пробормотал Ларк, – выхода нет и придётся поворачивать обратно.

Кажется, на эту «радостную» весть застонала одна я. Закатив глаза, я зашептала молитву сразу всем богам, которых так любила поминать моя дорогая сестрица. Ларк пытался развернуться, постоянно кидая корабль в разные стороны, словно избегая с чем-то столкновения. На радаре мелькнула синяя точка, и парень без раздумий направил звездолёт в ту сторону.

Оказывается, точка выхода всё-таки была, и мы в этом убедились, вывалившись на орбиту небольшой золотисто-зелёной планеты. Чуть правее виднелось далёкое ярко-фиолетовое солнце вокруг нескольких ещё более мелких звёздочек, размерами меньше луны. Все они были разных цветов, расчерчивая тьму вокруг себя радужными лучами.

Ларк чуть облегчённо выдохнул, видимо и сам не надеялся, что мы сможем из той дыры выбраться. Рейдж недовольно прорычала ему пару ласковых и отведя тем душу начала с любопытством разглядывать приближающуюся планету. Лично я видела там только бескрайние пустыни и буйно зеленеющие леса тропического типа. На опушке такого леса мы и приземлились.

– Ну и что это за планета? – скептически вопросила Рейдж. – Будет очень весело, если пара беглых преступников откроет новую.

– И не надейся! – из звездолёта выпал радостный Ларк. – По координатам это ХЗ-1. Впрочем, если я ничего не напутал, то эту планету действительно открыли космические пираты, удирающие от погони по чёрной дыре.

– А почему название такое странное? Уж больно оно ругательства мне напоминает…

– А, – махнул рукой Ларк, – У корабля пиратов названия как такового не было… Только две надписи – спереди «хрен уйдёшь», а сзади «хрен догонишь», и мне почему-то кажется, что последнюю надпись им приходилось демонстрировать чаще… И с названием планеты они тоже мудрить не стали. По моим источникам, капитан, рассмотрев планету, на вопрос пиратов, «А куда это нас вынесло?», ответил «А хрен его знает!».. Вот и получилось название ХЗ.

– Оч-чень мило, – фыркнула ликвидатор. – Может ты всё-таки расскажешь, кто эти молодчики? – она кивнула на выбирающихся из звездолёта парней. Последний из них галантно подал мне руку, помогая спрыгнуть на землю. Очутившись снаружи я тут же начала с интересом оглядываться вокруг. Небо было ровного кремово-розового цвета, высоко висело солнце, сквозь атмосферу выглядевшее насыщенно-лиловым. А кожа людей в свете такого странного светила приобрела колоритный голубовато-сиреневый оттенок, делая нас похожими на ночных эльфов WarCraft'а. Песок под ногами слабо сверкал перламутром, лёгкий ветерок бросал его на малахитово-зелёные стволы деревьев, росших прямо на песке.

– Да пожалуйста! – фыркнул Ларк и уселся на землю, прислонившись спиной к боку звездолёта вытащил из кармана недокуренный косяк. Похлопав по карманам в поисках зажигалки, он растерянно взглянул на своих друзей. Один из них щёлкнул пальцами, создавая крошечный огненный шарик и отправил его в полёт, закончившийся на кончике самокрутки. Ларк благодарно кивнул и затянулся.

Я с некоторым удивлением разглядывала парня, так ловко создающего огонь. Всплеска магической силы я не почувствовала, аура его была нормальной человеческой, только вот как-то не верилось, что он в рукаве зажигалку прячет. Я постаралась припомнить что-нибудь о таких случаях. Кажется, иногда рождаются люди со слишком слабым магическим даром, которого скорее нет, чем он есть. Но и от людей они отличаются. Есть у них такие сверхъестественные способности, чаще всего экстрасенсорика.

Парень почувствовал мой взгляд и обернулся. Я смутилась и поспешила подойти к Рейдж, вежливо слушающей разглагольствования Ларка.

– В Сети можно найти всё, – вещал он, любуясь выпущенным колечком дыма.

– И ты нашёл там таких же идиотов, как и ты сам, – поддакнула девушка. Ларк закашлялся дымом и уставился на неё, как на святотатца. Девушка ответила ему наивно-удивлённым взглядом. Парень поспешил от неё отмахнуться, и продолжил бы своё повествование, если бы к нам не подскочил возмущённый юный поджигатель.

– Как ты смеешь, ничтожная, упрекать в скудоумии тех, кто избран чтобы повелевать людьми? – воскликнул он, а я пыталась припомнить, не он ли в Сети отыгрывал того эльфа из компании моих «воздыхателей».

Рейдж удивлённо уставилась на него, но за разъяснениями снова обратилась к Ларку.

– Ну и как это понимать?

– В меру своей испорченности, – хихикнул парень, сводя бесстыжие глазки к переносице. Несколько минут разглядывая открывшийся вид, он попытался развести глаза по местам, и где-то с пятой попытки ему это удалось.

– Ну всё, готов, – со злой обречённостью вздохнула Рейдж, мрачно наблюдая, как Ларк пялится в пустое пространство и начинает тонко и противно хихикать. – Сегодня продолжения рассказа можно не ждать.

Девушка несколько раз обошла вокруг корабля, полюбовалась на выцарапанную гвоздиком надпись нецензурного содержания. Воровато оглянувшись (я старательно сделала вид, что наблюдаю за хихикающем Ларком), ликвидатор вытащила из кармана складной ножичек и исправив пару грамматических ошибок написала ниже своё честное мнение о писавшем, его родителях и его любимом хомячке. Сделав ещё пару кругов в поисках других надписей и не обнаружив их, девушка устало опустилась на землю рядом с Ларком. Я осторожно присела рядом, погружаясь в транс. Не упускать же такой случай пополнить запас магии? Ох, чую, что он мне ещё пригодится и в скором времени. Правда, сила была какая-то нетипичная, словно взбаламученная, но я списала это на свойства другой планеты. Но постоянно накатывающее усиливающееся беспокойство игнорировать я не стала.

– Ты ничего не чувствуешь? – тихо спросила я Рейдж, с научным интересом наблюдающую, как уже в хлам обкуренный парень пытается ловить в воздухе неизвестных науке и общественности животных. Из врождённого любопытства я попыталась подключиться к его разуму, жалея, что я не менталист. Для меня гораздо проще было бы провести полную диагностику мозга этого чудика, чем понять, что он видит. Мне, конечно, это удалось, но полученная картинка была из рук вон плоха, чему я только порадовалась, чувствуя как краснеют щёки. Кто ж знал, что ему такая гадость видится?!

– Дымом пахнет, – равнодушно отозвалась Рейдж, закрывая рукой глаза. – Сейчас нанюхаемся и будем, как и этот идиот, ржать.

– Не оскорбляй мастера! – тут же подскочил пироман, выскакивая из-за звездолёта.

– Каким, однако, Ларк здесь уважением пользуется, – флегматично отозвалась ликвидатор не торопясь открывать глаза.

Я начала нервничать. Неоформленное предчувствия крупных неприятностей не оставляло меня уже несколько минут. Я удивлённо покосилась на кучку весело что-то обсуждающих ребят. Если у них у всех есть паранормальные способности, то у них должна быть развитая интуиция. Ну, хотя, бы у одного. Люди обычно очень трепетно относятся к подобным предчувствиям, спеша раздуть из просроченного кефира конец света. Маги относятся к интуиции гораздо проще и почти не обращают внимания на её предупреждения, за что и получают по рогам гораздо больше и чаще.

– Может, улетим отсюда? – жалобно попросила я. На меня удивлённо воззрились несколько пар глаз. Даже Рейдж своим открыла.

– Во-первых, зачем, а во-вторых, как? – ехидно осведомился у меня пироман. – Наш единственный пилот, если ты не заметила, находится в невменяемом состоянии.

– Во-первых, потому что мне здесь не нравиться, и ваши проблемы, если вы ничего не чувствуете, а во-вторых, ради такого случая единственно пилота можно привести в сознание…

Рейдж тоненько захихикала. Я испуганно начала тормошить подругу, опасаясь, что она уже нанюхалась и у неё глюки, тем самым немало позабавив и её, и ребят.

– Ой, Рейдж, ты в порядке? Тебя ещё не глючит, нет? А если глючит, скажи, что видишь, а? Мне дико любопытно! Ты только от укурка этого несчастного отползи подальше…

– Что вижу, что вижу… – недовольно простонала девушка, отползая подальше и от Ларка, и от меня. – Тебя я вижу, чудо рыжее!

– Смотрите! – удивлённо воскликнул один из парней, до этого времени упорно прикидывающийся немым. – Что это там?

Все как по команде обернулись в ту сторону. Лиловое солнце стало тёмно-красным, почти чёрным, и вокруг наступила мёртвая тишина, нарушаемая только нашими репликами. Горизонт исчез заслонённый плотной пеленой грязно-золотого цвета. Удручающая картина.

– Мрак и преисподняя! – испуганно выдохнула я. Так, только не паниковать, только не паниковать… Тебя не поймут и обзовут трусихой… – Это же песчаная буря!

А вот теперь можно с чувством выполненного долга предаться панике со спокойной совестью и подать хороший пример другим. Ибо путей спасения я не видела. Деревья в так называемом лесу стояли так плотно, что между ними нельзя было даже протиснуться. Хорошая такая живая стена. Без конца и края, забежать за которую у нас не было возможности.

– Что ты там говорила о «привести в сознание»? – тихо спросил меня пироман, отвлекая от панических мыслей.

– Самый лучший способ – это макать его в ледяную воду, пока в себя не придёт, – покусывая губу сказала я. – Или хотя бы поплескать в него водой…

– Откуда мы её возьмём? – окрысился пироман. – Мы же не в туристический полёт по неизведанным пространством галактики отправлялись, а вас выручать!

Я приуныла, судорожно пытаясь что-нибудь придумать, но созерцание надвигающейся бури плохо сказывалось на моих мыслительных способностях.

– Дура! – не выдержала Рейдж и подскочив ко мне отвесила лёгкий подзатыльник. – Ты маг или нет?

Я хлопнула себя по лбу и обернулась к кайфующему Ларку. Выплетая сложные пассы, выглядевшие так, будто я хотела дать парню в лоб, но никак не могла примериться, куда лучше, я судорожно размышляла, что делать, если это заклинание не погможет. Добавив последний вербальный компонент, напоминающий мне любимое Алискино ругательство, я опустила руки. Общеисцеляющее переплетённое с очищающим разум заклинание далось мне довольно сложно, пришлось снова тянуть силы из ауры, но здесь я могла спокойно восстановить свой резерв. Ларк вздрогнул и перестав хихикать, закашлялся.

– Что происходит? – хрипло спросил он, обводя нас мутным взглядом. Парни дружно загалдели, пытаясь хором рассказать что именно. Рейдж не выдернула и за шиворот вздёрнув парня на ноги повернула его лицом к пустыне.

– Что происходит? – рявкнула она, пытаясь перекричать всё усиливающийся свист ветра. – Ты спрашиваешь, что происходит? Надвигается песчаная буря, а наш единственный пилот как всегда не вовремя накурился! Ларк быстро сориентировался и рявкнул уже на своих ребят:

– Все быстро в звездолёт! Никто его не ослушался, и дело было вовсе не в его авторитете.

Очередную подлянку нам подкинул не желающий заводиться двигатель. Ларк упорно щёлкал кнопками, красочно обещая непонятливой технике много запоминающихся мгновений. Весь остальной экипаж, включая непоколебимую Рейдж, начал впадать в панику. Наконец корабль проникся важностью момента и медленно оторвался от земли. Ларк испустив радостный вопль, схожий с индейским боевым кличем, послал звездолёт круто вверх. Всех, кто не успел за что-нибудь уцепиться, потащило в противоположный конец корабля. Раздались на удивление слаженные гневные вопли, я даже немного удивилась такой согласованности.

Звездолёт взмыл над бушующей стихией, обиженно свистящей ветром ему вслед. Некоторое время нам приходилось лететь сквозь неплотную завесу песка, которая с высотой постепенно рассеивалась. Покинув атмосферу, звездолёт немного сбавил скорость, и я смогла полюбоваться прекрасным видом песчаной бури из космоса.

– Эх, а самокрутку-то я свою там забыл, – сокрушался Ларк.

– Так слетай и подбери, – желчно посоветовала Рейдж, потирая ушибленную руку, – если над ней ещё бархан не намело. Только высади нас сначала на обитаемой планете с крупными городами и хорошими гостиницами. А мы уж тебе шикарнейшие поминки устроим!

Парни выразительным сопением поддерживали ликвидатора, не решаясь высказаться вслух. Мол, и поминки устроим, и отпевание…

– А мы снова ведь не полетим сквозь чёрную дыру? – жалобно спросила я, с обречённым ужасом наблюдая, как мы подлетаем к воронке. Нестройное хмыканье было мне ответом.

Элис

А теперь о погоде. Синоптики снова проспорили шоколадку больному радикулитом.

Прогноз погоды

Я с трудом разлепила глаза, заставляя себе проснуться. В комнате было сумрачно, прохладно и тихо, только равномерный шёпот ветра за окнами скрашивал неприятную тишину раннего утра. Я перевернулась на другой бок и попыталась закутаться в тонкую простыню. Теплее не стало. Плюнув на неудавшуюся попытку поймать сон за хвост, я села на печи, растирая ноющие плечи и жалея, что не могу дотянуться до спины. Спасть на жёстком я не любила, а поверхность печи, с виду гладкая, оказалась на поверку очень неровной, острые углы всю ночь впивались то в спину, то в бок. Соответственно, и сны мне снились не очень приятные, мутные; такие, что сейчас я не смогла бы вспомнить их даже при всём желании, но мерзостное ощущение они всё же на память о себе оставили.

Неловко спрыгнув с печи на пол, я едва устояла на затёкших ногах: чуть не упав, я поспешила схватиться за прибитую к стене полку. Та опасно покачнулась, её маневр поспешили повторить многочисленные баночки, с тихим звяканьем сталкиваясь выпуклыми бочками. Я представила, как они с дьявольским грохотом дружно навернуться вниз и что мне потом выскажет Любава, и поспешила отцепиться от столь подозрительной опоры. Зря поспешила. Слишком сильно оттолкнувшись от полки, я неловко покачнулась и с размаху села на пол, сопроводив это несколькими очень ёмкими словами.

Оглядевшись, я вытащила из-под лавки свои несчастные сапоги и не вставая с пола натянула их на ноги. На лавке лежал нож, со скрытыми лезвиями, и несколько свистнутых у вампира монет. Шорты Любава сожгла ещё вчера, вместе с груботканной рубахой. Я с трудом встала и повертела в руках своё «грозное» оружие. Спала я в сорочке травницы, а она мало того, что выше меня, так и в плечах шире, и ночнушка её болталась на мне… примерно так же, как доспехи викинга на Брунгальде. Карманов, естественно, специально для меня в ней не предусмотрели. Положив нож на стол, я выползла на крыльцо на подгибающихся ногах. Нет, определилась я, спать на печи мне определённо не нравится. Но на полу, наверное, было бы ещё хуже, учитывая, как похолодало к утру. Но именно такие варианты предложила мне вчера вечером травница, поэтому пришлось выбирать меньшее зло. Которое, как я и опасалась, оказалось двойным.

Снаружи толстые деревянные стены не приглушали равномерный шелест, как я думала листьев. А оказалось – дождя. Низкие, мглисто-серые тучи сплошной пеленой затягивали небо, превращая раннее утро в поздний вечер. Упругие струи звенели по засохшей, изголодавшейся по воде земле; жизнерадостно зеленели листья и травы, с которых дождь смыл налёт серой невесомой пыли. Не менее жизнерадостно выглядела и танцующая под яблоней босоногая волхида. Кому как не дочери природы радоваться дождю, принёсшему возрождение?

Я улыбнулась и высунувшись из под навеса подставила лицо холодным каплям, смывающим остатки сна. Чистые капли скользнули слезинками по щекам, щекотнули кончики растянутых в безмятежной улыбке губ… и тут какой доброжелатель устроил мне душ! С листьев росшей перед крыльцом яблони сорвались тысячи капелек, большинство обрушилось мне на голову, а часть стекла за шиворот. Я зашипела и отшатнулась под навес, стряхнув с лицо крупные капли, полная ярости повернулась к Насте, с счастливом писком виснущей на одной из веток.

– Лиса-Лисонька, – чирикнула она, подпрыгивая на месте и размахивая руками, – а сорви мне яблочко! Это она так яблоки рвала? Ну надо же…

Я кисло покосилась на зелень ветвей, затем на умоляющую мордашку волхиды. Тяжело вздохнув, я подошла к резным перильцам:

– Которое? – уныло уточнила я. Настя радостно ткнула пальцем куда-то в крону. Подняв взгляд, я удивлённо присвистнула, едва разглядев довольно крупное яблочко, спрятавшееся среди блестящей листвы.

Примерившись, я вскочила на перекладину, придерживаясь за столбик перил, раскинула руки, балансируя на тонкой дощечке, надеясь, что она не переломится под моим весом. Утвердившись на этой жёрдочке, я снова обхватила рукой столбик и, подпрыгнув, вцепилась в нужную ветку.

Распахнув от удивления глаза и рот, в которой попадали крупные капли, Настя с восхищением следила за моей великой битвой с несговорчивой яблоней. Я шипела, плевалась, опускала голову, когда на меня обрушивался дождь ледяных капель, но ветку не отпускала. Зато пришлось отпустить столб, чтобы дотянуться до вожделенного волхидой яблока. Уже схватившись за него обеими руками, я поняла, что опираюсь на тонкую перекладину только носками сапог, и стоит мне отпустить ветку, как я полечу вниз. И именно в этот момент под пальцами хрупнул тонкий черенок. Отпущенные ветки хлестнули меня по лицу, яблоня мстительно окатила меня напоследок душем, и я не успев ничего понять полетела вниз. Кстати, я упоминала, что рядом с крыльцом земля довольно каменистая?

– Ллеший! – выругалась я и с мрачной миной сунула удивлённой Настасье яблоко. Рубаха неприятно липла к телу и холодила кожу, волосы облепили голову. Я обхватила себя руками за плечи, пытаясь согреться, и мрачно представила себе, как я выгляжу. Нужное сравнение нашлось практический сразу – мокрая облезлая крыса. Я раздражённо сплюнула и добавила: – Водяной и прочая нечисть! И все их родственники до седьмого колена… Нет! До двадцать седьмого!

Настя вздрогнула от моего крика и оторвалась от разглядывания злополучного яблока, оказавшегося, словно в насмешку, червивым. С печальным вздохом зашвырнув его в какую-то лужу, волхида робко приблизилась ко мне. Прислонившись плечом к стене дома и подобрав подол сорочки, я мрачно любовалась на небольшую кровоточащую ранку под коленом, почти один в один совпавшую с полученной накануне. Струйки дождя барабанили по коже, перемешиваясь с кровью и грязью.

– Очень больно? – тихо поинтересовалась Настя, часто моргая большими голубыми глазами, словно пытаясь не заплакать из солидарности.

– А ты как думаешь? – сквозь зубы процедила я, смывая с ранки мелкие камешки. Ой, зря я вызверилась на девочку. Конечно, когда по щекам текут прозрачные дождинки, сложно отгадать среди них слёзы, но вот шмыгание носом и подрагивание губ слишком уж красноречиво. На крыльцо вышла Любава, сонно щурясь на пасмурное небо.

– Надо же… – хрипловатым спросонья голосом произнесла она, пока не замечая нас. – Дождь.

Оглянувшись на свою старшую подругу, волхида бросилась к перилам крыльца.

– Любава, Любава! – заголосила она. – Помоги Лисоньке!

Я едва не поперхнулась парой не вполне добрых слов, услышав уменьшительно-ласкательную вариацию своей клички. А прислушавшись к Настиному изложению событий, чуть не задохнулась от смеха-кашля. Оказывается, я себе ногу умудрилась сломать! Вот уж истину говорят, хочешь узнать о себе много нового, разозли или испугай друга!

Любава перевела потемневший, ещё затуманенный сном взгляд на мою недовольную физию, явно не соображая, что пытается донести до неё волхида. Взор травницы постоянно соскальзывал на потемневшую влажную траву, чистую и свежую. Но когда ветер швырнул в лицо девушке несколько колючих капель, она наконец проснулась и встрепенувшись обвела панораму привычным суровым взглядом, который поочерёдно задержался на моей многострадальной коленке, насквозь промокшей волхиде, стоящей грязными ногами прямо в луже и на плавающем в другой луже небольшом яблоке. С каждым мгновением лицо травницы темнело, а брови всё сильнее сходились на переносице. Наконец решив, что увидела она более чем достаточно, Любава рявкнула:

– Вы что творите, я вас спрашиваю?! Лиса, быстро в дом! Ты так можешь ранку загрязнить! Как это не можешь? Ну и пусть, что маленькая, всё равно промыть её необходимо… Нет, ты, милая Лиса, не промываешь ранку, ты только хуже делаешь! И не спорь, кто тут, к лешему, знахарка?! Так, Настя… Совсем умом бедная стала? Бегом домой, ты же простудиться можешь! И ноги помой… Да не в луже! – взвыла несчастная травница, беспомощно наблюдая, как волхида в самой глубокой луже шаркает ногами, пытаясь смыть с них грязь.

Мы двумя виноватыми мышками проскользнули мимо надсмотрщицы-кошки, не успев увернуться от воспитательных подзатыльников. Я попыталась что-то возмущённо вякнуть, но напоролась на жёсткий, мечущий молнии, взгляд травницы и мгновенно передумала. Быстро сполоснув в сенях ноги из горшка с остатками вчерашней воды, мы прошлёпали в дом, оставляя за собой две цепочки мокрых следов.

Травница заметалась по кухне, ставя в печь чугун с водой с суетливо набросанными в него травами и сушёными ягодами малины. Вывалила на стол несколько пузырьков, чуть не опрокинув при этом пару из них. Торопливо выровняв шеренгу бутылочек, девушка метнулась в комнату и швырнула нам по охапке шерстяных одеял, велев в них завернуться. Настя быстро скользнула в свою светлицу и через пару минут вернулась переодетая в длинный светлый сарафана. Влажные волосы она небрежно заплела в косу, не заботясь о том, что так они будут сохнуть дольше.

Я завистливо вздохнула. Травница стянула с меня мокрую рубашку, и мне теперь приходилось голой кутаться в несколько одеял. А они, между прочим, кололись!

Наконец остановившись у стола и пересчитав бутыли, Любава занялась моим «боевым ранением». На этот раз она не церемонилась и сразу плеснула на ранку чем-то до ужаса напоминающим перекись водорода. Ощущения, соответственно, тоже были до ужаса похожи.

– Ну как так можно? – печально осведомилась знахарка, когда я закончила ругаться и шипеть.

– Я есть, значит можно, – в тон ей отозвалась я. – А ты вот скажи, ваш волхв часто с прогнозами погоды так ошибается?

Девушка нахмурилась, протирая ранку кусочком ткани, смоченной в горячем травяном отваре.

– Ошибся не волхв, а дубы Перуновой Рощи.

Услышав сию сентенцию, я едва удержалась, чтоб не захихикать. В одной псевдонаучной книге я читала, что волхвы и ведуны, чтобы приобщиться к мудрости богов или природы употребляли галлюциногенные грибочки, после которых к ним боги во плоти являлись. Но вот чтобы с дубами кто разговаривал… это какие же убойные должны быть грибы?!

– Мда, действительно, удивительно вещие дубы, – мечтательно ухмыльнулась я, глядя в окно размышляя, что при возвращении стоит внести в мою временно пустующую трудовую книжку запись «Древний Египет и Древняя Русь. И.о. богини дождя».