Текст книги "За третьей гранью"

Автор книги: Джезебел Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

После посещения подвала я чувствовала себя выжатой и опустошённой, как сдувшийся шарик. Думать было физически больно, поэтому я не стала измываться над собой и отложила анализ увиденного до лучших времён. Если они, времена эти, будут. А то кто этого психованного вампира знает, может прирежет, решив, что я узнала что-то недозволенное?

А всё-таки, дико интересно, чью душу вампир в призму заточения загнал. И, главное, зачем ему это понадобилось?

С трудом вписавшись в очередной поворот, я машинально провела по стенам руками, ища факелы, хотя смысла в этом никакого не было: нафиг мне потушенный факел? Разве что, огреть им кого-нибудь из-за угла… Ага, вампира, если напасть вздумает…

Я прижалась лбом к прохладному камню стен. Плохо обработанная поверхность крупных булыжников покалывала и приятно холодила кожу. Гулко стучала кровь в висках, заглушая все остальные звуки, на миг мне показалось, что я слышу чей-то тихий въедливый шёпот. Отшатнувшись от стены, я внимательно прислушалась и различила в отдалении чей-то крик, смутный и невнятный, словно пробивающейся сквозь камень. Повертев головой из стороны в сторону, я медленно пошла в ту сторону, откуда, как мне показалось, раздавался крик. Наподобие сомнамбулы вытянув руки вперёд, чтобы снова не налететь лбом на стену (чую, моя голова этого не переживёт), я передвигалась меленькими шажками кроя матом того архитектора-гения, который из дома лабиринт минотавра сделал.

Проходя мимо очередного ответвления главного коридора, я заметила в его глубине золотистый отсвет факела, быстро исчезнувший, словно огонь куда-то унесли. Я бросилась туда, справедливо рассудив, что хозяину факел не нужен, а кроме нас никого в доме нет.

– Анрис? – неуверенно позвала я, уткнувшись в тупик маленького коридорчика. – Анри-и-ис!!!

«Элис?» – раздалось совсем рядом. Хотя для телепатической связи «близко» может составлять и пару километров. Но тут из незамеченной ранее щели выскользнула улыбающаяся жрица со слабо горящим факелом. Я недовольно зашипела и прикрыла глаза рукой: после блужданий по тёмным коридорам даже такой слабый огонь ослеплял.

«Элис! – радостно защебетала жрица, явно уже не первый час меня ищущая. Девушка предано заглядывала мне в глаза и тепло и счастливо улыбалась. Сейчас она напомнила мне маленького щенка, желающего угодить своему хозяину или развеселить его. – Я беспокоилась о тебе, когда ты на площади пропала».

Это прозвучала почти с упрёком, и я не стала оправдываться. Не погналась бы тогда за воришкой, может и не наткнулась бы на толстяка. И голова сейчас у меня тоже бы не болела!

«… я прибежала домой и попросила хозяина найти тебя! Представляешь, как я перепугалась, когда он тебя всю в крови принёс?!»

Да уж, представляю. Интересно, сколько времени Анрис доставала вампира, что он так быстро меня нашёл и даже почти полностью вылечил? Наверное, качественно нервы этому мерзавцу поистрепала, ну так ему и надо.

Схватив меня за руку, девушка поволокла меня к нашим комнатам, при этом поток красноречия юной египтянки и не думал иссякать. Наоборот, девушка сочла своим долгом поведать мне всё то, что я пропустила, валясь без сознания.

«Хозяин велел переодеть тебя и нагреть воды, – торопливо просвещала меня египтянка, – правда, у меня не получилось, и он долго ругался…»

За спиной мне послышался тихий быстрый шепоток, но оглянувшись я ничего не заметила. Свободной рукой потёрла лоб и пришла к выводу, что надо срочно последовать рекомендациям вампира: лечь и не вставать, а то уже начали ненавязчивые глюки появляться. Заметив мою настороженность, жрица тоже взглянула назад и осветила факелом покрытые паутиной стены. Удивлённо взглянула на меня, словно спросив, в чём дело, но я только отрицательно качнула головой. М-да, вот так и развивается паранойя.

«А потом тебя не было слишком долго, и я снова начала волноваться. Я хотела пойти к хозяину, но он просил не беспокоить его…»

… а шёпот мне всё-таки не почудился. Он навязчиво бежал следом за нами, что-то кому-то доказывал, кого-то звал. И мне почему-то оказалась чрезвычайно важно узнать, кем приходилась вампиру та душа и почему он загнал её в призму. Другого применения своей крови не нашёл? «Я старалась не думать, что он может выпить твою кровь, солнцеокая!»

… он говорил с такой болью и горечью, словно она была его любимой… ну или родственницей. Если так, то вампир круглый идиот! Ничего сказать, «спас» близкого человека! Ужаснее пытки для души тяжелее придумать!

Но зачем ему понадобилась усложнённая версия концентратора? Вполне хватило бы одной звезды и двух кругов, но он выбрал наисложнейший вариант, где очень легко сделать ошибку. Которую, он, кстати, всё-таки допустил, иначе не было бы такой эманации, что…

«… Вдруг где-то раздался грохот, словно небо упало на землю, и стало сразу очень холодно, будто бы из царства мёртвых вышел Анубис со свитой. Потухли все факелы, а потом стало тихо-тихо! Я зажгла один факел и бросилась искать тебя…»

«Потому что перепугалась сама, – устало закончила я, останавливаясь у своей двери. – спокойной ночи, Анрис».

Девушка смущённо улыбнулась и вежливо пожелав мне «тихих снов», уволокла факел в свою комнату. А бесстрашная жрица, оказывается, до смерти боится нашего хозяина… или каких-то монстров из своей мифологии, раз со светом спит. Хоть бы ей кошмар какой не приснился, а то ведь ко мне жаловаться прибежит…

До своей кровати я добиралась на ощупь, один раз чуть не врезалась в стол, стоявший кажется вовсе у другой стены. Меня раздражало тусклое свечение луны, хитро заглядывающей в окно, словно тоже желавшей полюбоваться, как я плутаю в своей комнате. Оно не давало достаточно света, чтобы различить силуэты предметов, только слабо серебрило холодный пол. Упав на кровать поверх одеяла, я обессиленно закрыла глаза, надеясь как следует выспаться.

Но фигушки мне, глюки оказались навязчивее, чем я предполагала. Стоило мне задремать, как откуда-то раздался тихий и тонкий голос ребёнка, что-то мне шепчущего. Я перевернулась на другой бок, потом сунула голову под подушку, проклиная вампира, его сумасшедший дом, ночь, луну и весь мир за компанию. Отчаявшись заглушить надоевший голос, я принялась считать овечек, которые довольно быстро превратились в круторогих баранов, а те вдруг стали ну очень похожими на моего сволочного хозяина. Голос постепенно стихал, пока не исчез совсем…

… чтобы вернуться во сне. Тьфу, пропасть! Даже жаль, что он бесплотный, я бы его заткнула более примитивным путём: со сломанной челюстью особо не пошепчешь!..

Голос казался родным и знакомым, голос был красивым и печальным. И он был мёртвым. Шёпот слился в напевные слова:

Дитя, скажи: зачем тебе быть жестокой? Этим не обманешь никого. Лишь себя и своё отражение. Что ты ищешь в чужой боли, Дитя? Забвение? Спасенье? Не ищи. Не найдёшь. Бесполезно. Забудь. Попробуй простить себе и другим отчаянье. Так легче и тяжелее. В этом суть жизни. Твоей или их. Решай сама. Ищи ответы на не заданные вопросы. И в этом вся жизнь. А если найдёшь – не верь им. Всё ложь. И лишь отражение поймёт тишину, Тенью идя за тобой.

Я села на кровати и со стоном обхватила голову. Несколько минут сидела, раскачиваясь, пытаясь прийти в себя, затем встала и подошла к окну. Вряд ли я долго спала. Луна была уже высоко, я не видела её из окна, но её призрачное блеклое сияние освещало тёмно-синее южное небо. Бархатистыми переливами скользили по небесной выси клочки облаков, то пряча луну, то снова выпуская её из призрачный ладоней. Крошечные точечки звёзд были едва различимы, я ради развлечения попыталась отыскать хоть одно известное мне созвездие.

Город спал, и я завидовала городу. Дневная жара сменилась лёгкой прохладой, не приносящей облегчения. После тяжёлого пробуждения меня мутило, хотелось пить. Я вытерла со лба холодный пот и удивилась, обнаружив, что у меня дрожат руки. Я с сожалением вспомнила, что недалеко от дома вампира протекает широкая река, воды которой сейчас, наверное, холодные и тихие.

Я отвернулась от окна и снова легла на кровать, понимая, что не выдержу ещё одного путешествия по бесконечным коридорам в поисках хозяина. Нарочно что ли, он их зачаровал, чтобы они выводили куда угодно, но не куда надо?

Заснуть уже не получалось, снова активировался амулет передавая мне приглушенные расстоянием мысли и сны людей. Тихие и неясные шепотки, яркие и запутанные образы… Я привычно отключилась от них, не желая снова заработать себе головную боль.

Но один из шепотков остался. Я раздражённо зарычала. Как же меня заколебала эта настырная душа. Ну, передала какое-то невнятное предупреждение, ну зачем же мне весь отдых портить?

Я смирилась и встала, выражая невидимому голосу покорность следовать за ним. Надеюсь после этого шёпот от меня отвяжется. Хотя… кто этих призраков знает?

Чудом в темноте вписавшись в дверной проём, я осторожно выглянула в коридор и аккуратно закрыла за собой дверь, опасаясь разбудить жрицу. Ведь за мной увяжется! Сначала с маршрутом своей прогулки я не определялась: за моей спиной коридор заканчивался тупиком, вполне благонадёжным на вид, хотя чем вампир не шутит? Но подходить и проверять я не стала, поленилась. На цыпочках дойдя до первого и единственного разветвления этого коридора, я остановилась и призадумалась. С одной стороны, правый коридор через пару десятков шагов переходит в основной, ведущий к спальне вампира и лестнице на первый этаж; этот путь я знаю, много раз по нему ходила. Скучно. А вот куда можно попасть, если идти прямо, я не знала, но становиться первопроходцем (или, вернее, первопроходимцем) мне как-то не хотелось, особенно ночью, когда аукать можно до посинения, всё равно никто не услышит.

Я заглянула в каждый из коридоров, привычно обчихав каждый. Шёпот, превратившийся в ненавязчивый фон, вдруг стал не то что бы отчётливее, но ближе. Я замерла на мгновение, затем осторожно сделала несколько шагов по правому коридору, внимательно прислушиваясь; вернулась назад. Ах, в горячо-холодно со мной играть вздумали?! Я яростно зашипела, жалея, что не могу доказать неупокоенному духу его глубокую неправоту. Ненавижу, когда кто-то пытается мной управлять, да ещё так навязчиво! Я ещё немного поистерила и неподкупно фыркнув направилась в правый коридор, где шёпот был слышнее. Из чувства глубокого противоречия. К самой себе.

Миновав шикарную двойную дверь, ведущую в спальню вампира, я осторожно спустилась по лестнице, памятуя, как боялась с неё навернуться даже днём, не то что в темноте ночью. С каждым шагом шёпот становился всё отчётливее, переставая напоминать шелест песка и журчание родниковой воды. Теперь я могла различить отдельные слова, но я не знала гортанного языка, изобилующего глухими согласными, на котором говорил дух. В слова была вложена мольба и надежда, отчаяние и обречённость, – в общем, всё из набора потерянных душ.

В столовой я подошла к столу, размытым пятном угадывающемуся посреди зала, и почему-то совсем не удивилась, обнаружив, что не я одна страдаю лунатизмом и бессонницей. Призрачный голос исчез, оборвался на полуслове и с прощальным подвыванием истаял эхом.

«Не спиться, ведьма? Садись, в ногах правды нет», – как всегда холодный и насмешливый голос. Я вздохнула и на ощупь уселась на лавку, мимоходом отметив, что вампир использовал древнерусское выражение.

«Можно подумать, в том месте, на чём я сижу, она есть», – скептически пробормотала я, подпирая голову кулачком. В темноте я видела намного хуже вампира, с трудом различая лишь его светлые волосы.

Как всегда, мы сидели друг на против друга и, как всегда, молчали, подбирая слова, чтобы высказать друг другу всё, что уже накипело. Словно не было моей детской обиды, глупой надежды и молчаливого отчаяния, не было его звериной ярости, глухой скорби и тоскующей боли. Сейчас всё было как всегда. И первый вопрос привычно задала я.

«Она ведь была твоей ведьмой?» – скорее утвердительно, ем вопросительно произнесла я. «Ты поразительно догадлива!…

А ещё она была моей сестрой, – горько усмехнулся вампир. Мы снова замолчали, я переваривала это утверждение, начиная догадываться, зачем понадобилось хозяину использовать призму. – Возможно, я в чём-то ошибся, возможно, она оказалась слишком слаба. Но она умерла в муках, её разрывала отторгнутая сила. Она прокляла меня, прокляла на отчаяние и одиночество. Она успела лишить меня спокойствия и покоя Вальхаллы, а я успел заточить её душу…»

«И сохранить тем самым свою жизнь и некоторые магические способности, – напомнила я. – Это так по-вампирски!»

«Да что ты понимаешь, ведьма? Что ты знаешь?! – отчаянно взвыл Брунгальд, – Я пытался воскресить её!..»

«Это невозможно. Невозможно вернуть душу, не пересекавшую Грань. К тому же, она навсегда утратила тело, как ты применил призму заточения. Ты сам лишил её права на перерождение».

«Я узнал об этом слишком поздно… во всех странах и временах и искал человека или демона, способного вернуть её к жизни… Ты была моей последней надеждой… хотя бы на простую жизнь».

Я нехорошо усмехнулась. А он – был моей последней надеждой. И тоже напрасной. Ведь вампир – он и в Африке вампир, заботится всегда только о себе, не задумывается, что причиняет страдания другим.

«Я думал, что смогу спасти её… Но я ошибся. За всё напрасно потраченное время я понял одну вещь – что лучше жить хоть как-то, чем не жить вообще».

«Даже учитывая то, что ты, по сути, паразитируешь на её агонии?» – резче, чем хотела, спросила я.

«Откуда ты взялась на мою голову, ведьма? – с невыразимой досадой поинтересовался хозяин. – Убить тебя что ли?»

Сказано это было с таким равнодушием, что я поняла: убьёт и не поморщиться. М-да, теперь могу утверждать, что и вампиров ненавижу.

«Только что это тебе даст?» – я постаралась, чтобы мой голос не выдал моего смятения и страха

«Ты права, ничего, – он слабо улыбнулся. – Разве ты можешь что-нибудь посоветовать?» Я побарабанила пальцами по столу, задумчиво глядя перед собой.

«Не думаю, что тебе понравится мой совет… Отпусти её, – я вскинула руку, видя, что он собирается возражать. – Ты платишь своей душой за каждый прожитый год… как бы глупо и высокопарно это не прозвучало. Ты медленно превращаешься в изверга. Теперь подумай, нравится тебе это или нет. Сейчас ещё не поздно, душа девочки не успела полностью разрушится вместе с твоей, у вас ещё есть время, но оно заканчивается. Когда ты совсем зачерствеешь и станешь неоправданно жестоким, умрёт и она».

Надеюсь, я доступно передала вампиру слова духа. Или они предназначались мне?

«Думаешь, это может её спасти?» – усомнился Брунгальд, но я услышала в его словах робкую надежду. От его пристального взгляда я поёжилась, пожала плечами и тихо попросила: «Отпусти меня. Мне тяжело жить в этом времени».

Брунгальд задумался, прикрыл глаза. Я уже ожидала отрицательного ответа, когда он уточнил в каком году я живу. Услышав ответ, он непроизвольно присвистнул и печально покачал головой:

«Нет, через столько лет, я не дотяну, – я приуныла. – … но могу попробовать пробить реальность к тому, кто будет в силах помочь тебе».

Я воспрянула духом, но тут же мрачно прикинула, что мне предстоит объяснение ещё с одним вампиром, но как говорится дарёному коню на ценник не смотрят. Брунгальд закрыл глаза, вслушиваясь в что-то, доступное только ему, сквозь закрытые веки просвечивали голубоватые огни глаз.

Откуда-то потянуло лёгким и тёплым ветром, пряным запахом цветущих трав и горьковатым – дорожной пыли. Вампир с улыбкой кивнул «иди», и, встав, я начала беспомощно озираться, пока вставший хозяин не подтолкнул меня в нужном направлении. Я сделала несколько уверенных шагов вперёд, но чем ближе чувствовался переход – или, как его называют вампиры, разорванная ткань, – тем быстрее решительность меня покидала.

«Пожалуйста, – внезапно взмолилась я, вспомнив, что не попрощалась с подругой, – скажи Анрис, что её богиня вернулась на небо!»

Глупые слова прозвучали пафосно, избито и неуместно, но я сердцем понимала, что только их жрица поймёт и, может быть, простит неблагодарную богиню.

Передо мной едва заметно колебалась разорванная ткань пространства, позади я оставляла… да важно ли, что я оставляла, если меня ждёт скорое возвращение?! Оказывается, важно. Не оглянувшись, я шагнула вперёд. Ну и куда меня занесёт на этот раз?

(1 Концентраторы – рисунки (треугольники, круги, пента– и гексаграммы) использующиеся для концентрации (отсюда и название) и обуздания силы многокомпонентного заклинания. Использование сложных или спаренных концентраторов сопряжено с большим риском).

Хель

Какая неприятность ни случилась бы, всегда найдется тот, кто знал, что так и будет.

Закон подлости

Я вяло дёрнулась, не желая выходить из такого уютного и приятного сна. Мне снились влюблённые рыцари, прекрасные эльфы, благородные разбойники, наглые вампиры, гнусные драконы и сумасшедшие призраки. А потом я внезапно вспомнила, что они мне не снились, и были не такими уж хорошими, как ярко рисовал мне сон. И если уж на то пошло, то они и вовсе были моим воплощёнными кошмарами.

Это было довольно сильным импульсом, заставившим меня открыть глаза и посмотреть, где хотя бы я нахожусь.

А находилась я в тёмном помещении и лежала на холодном металлическом полу, что мне совершенно не нравилось. К тому же, пол мелко дрожал, и раздавалось мерное ненавязчивое гудение, словно работал двигатель, а я летела на самолёте. А теперь вопрос: как я умудрилась на него попасть? Ведь в Сеть мы выходили в квартире Рейдж! А где, кстати Рейдж?

– Тута я, – раздался от противоположной стены мрачный хрипловатый голос. Так, неужели мне настолько плохо, что я начала озвучивать свои мысли? Я заворочалась, пытаясь принять сидячее положение и с удивлением обнаруживая, что у меня связаны руки и ноги. Точнее, не связаны, а закованы в современные наручники.

Я мрачно начала рассматривать сие чудо вражеской техники, благо в помещении оказалось не так темно, как мне показалось спросонья на первый взгляд. Под потолком ровно горели две крошечные лампочки дневного света, давая его ровно столько, чтобы можно было видеть себя и пару метров вокруг, но оставляя всё остальное пространство покрытым мраком. На моих запястьях и щиколотках были защёлкнуты широкие браслеты из лёгкого серого металла, никак не связанные друг с другом. Но стоило мне попытаться встать или развести руки больше, чем на двадцать сантиметров, как меня ударил несильный разряд тока.

– Ауч! – от неожиданности взвизгнула я. Почти рядом раздался каркающий смех ликвидатора.

– Поняла, что с нами сделали? Это ведь ещё не всё! – я плюхнулась на колени и поползла на звучащий голос Рейдж, в красках расписывая наше пребывание в этих милых стенах в самых «радужных» тонах. – Не знаю, как ты, но мне ещё вживили под кожу какую-то дрянь…

– Которая взрывается? – слабо пискнула я, натыкаясь на стену. Так, я забрала немного в сторону, теперь осталось только проползти вдоль стеночки…

– С чего ты это взяла? Небольшой имплантат, блокирующий способность выходить в Сеть… Ай, убери руки, извращенка! – неожиданно громко завизжала девушка. Я послушно отпрянула в сторону. Ну кто ж виноват, что сидела Рейдж в самом тёмном углу, света которому не досталось, а то мягкое, по чему я случайно задела рукой, были её коленки?!

Выглядела она очень плохо. Обычный человек сказал бы «ужасно» и вызвал бы ей скорую магическую помощь. Потому что так выглядели только маги, начисто вычерпавшие свою ауру. Рьяно верующий, особенно произойди явление Рейдж народу во времена былые, провопил бы что-то вроде «Изыди, нежить!» и попытался или прибить, её или убежать. Ибо похожа она была на восставшего довольно свежего мертвеца или низшего вампира на принудительной диете.

– Ты в порядке? – почему-то шёпотом, как у одра умирающего, спросила я.

– А ты как думаешь? – горько усмехнулась девушка, демонстрируя тонкий обруч, сжимающий её лоб. По нему постоянно проскакивали электрические заряды, и я догадалась, что она всё это время чувствует ту же боль, что и я, когда пыталась встать. Кожа вокруг металла уже покраснела и была покрыта мелкими белыми ожогами.

– А ты говорила, что с нами ничто не может произойти! – против воли вырвалось у меня. – Где мы? Что произошло?

– Ты только не истери! – грозно шикнула на меня подруга. – Я думаю, они всё-таки взломали замки в квартире (упорные, однако! У меня там такая защита стояла!) и очень обрадовались, обнаружив, что мы в несознанке. То есть в Сети. Грубо выдернули нас оттуда, и пока мы не оклемались забросили в грузовую тарелку.

– Это из-за этого нам так плохо?

– Какая ты догадливая! Да, и нам ещё повезло, что мы в это время были на выходе. Дёрни они нас из другого места, и мы имели бы все шансы встретить предков.

Я приуныла, прикидывая перспективы. Блестели они не очень, примерно так же, как и лампочки.

– А это правда летающая тарелка? – задала я первый попавшийся вопрос, чтобы прервать то тягостное молчание, нарушаемое только работой двигателя.

– Вообще-то, это больше похоже на перевёрнутую миску с двойным дном, – немного смутилась Рейдж. Я понятливо закивала, спешно придумывая новые вопросы, но они, как на зло, не возникали.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Что? – мрачно уточнила девушка, глядя на меня исподлобья. Я немного смутилась, но отступать было поздно и я нагло продолжила:

– Ну, например, кто такие они и почему они так за тебя взялись. Ты, кажется, упоминала, что тот заказ с двойным дном. Тебе подкинули в качестве провокации, чтоб тебя поймать. Но зачем?

– Это не твоё дело! – резко ответила Рейдж. Может быть, слишком резко. Но кому нравиться долго и со вкусом говорить о нечаянном убийстве? Разве что маньяку…

– Ну уж нет! Это теперь и моё дело! – неожиданно разозлилась я, – Ведь мы теперь вместе сидим в какой-то кастрюле…

– Миске!

– Да хоть в половнике, – отмахнулась я, – и неприятности у нас обеих общие! И я хочу знать, из-за чего они возникли! Ведь если ты помнишь, наш договор ещё действует, и я даже возможно смогу снять с тебя этот обруч, как только мы окажемся на земле. Такая высота и эти стены глушат мою магию!

– Тихо! – неожиданно шикнула Рейдж, но предупреждение немного запоздало. В пустующий грузовой отсек уже входили несколько людей. Вернее, один уже знакомый человек и три его дубля.

– Ну за чем же так сразу? – ехидно осклабился мужчина. Его дубли встали чуть позади него, держа нас на прицеле своих плазменных пистолетов. С тихим щелчком включился нормальный свет, и я смогла рассмотреть нашего пленителя. И, похоже, не только я умела создавать иллюзии, ибо в городе при нашей первой встрече он выглядел совершенно по-другому. Довольно молодой, я бы даже сказала, что симпатичный, но у него были очень неприятные глаза. Любой человек решил бы, что это два разных мужчины, но я запомнила его суть и теперь была уверена, что это один и тот же человек.

Я поёжилась под презрительно-испытывающим взглядом. Было в нём что-то жуткое и хищное… Элис пару раз пыталась обучить меня самообороне, и одним из первых правил было «не смей показывать свой страх, трусиха!».

– Может, вы снимете с моей подруги обруч? – холодно поинтересовалась я. – Ей же больно! И вы прекрасно видите, что мы никуда не убежим.

– Действительно, куда ж вы, с тарелки-то? – глумливо фыркнул парень. – И обруч снимать я не буду. А если ещё раз без разрешения рот откроешь, то и на тебя одену.

Я отчётливо скрипнула зубами, но промолчала. В конце концов, мазохисткой я не была.

– Что вам от нас надо? – прохрипела Рейдж, прикусив губу, чтоб не закричать от боли. Разряды по обручу проскакивали чаще, и стали они сильнее. Девушка сдерживалась из-за всех сил, чтоб не завопить от боли. Человек со странным удовольствием наблюдал за её мучениями.

– Да в общем-то ничего такого, – он лениво пожал плечами. – Просто ты, милая Рейдж, имела несчастье привлечь внимание некоторых личностей, само существование которых может угрожать спокойствию нашего колониального государства. Ты – девушка талантливая, принципами особо не обременённая, поэтому тебя было решено устранить, как потенциальную угрозу государству.

– Зависть задушила, – в пол-голоса прокомментировала я. Он демонстративно не обратил внимания на мой вяк.

– Меня вежливо попросили доставить тебя на планету B-78, живой или мёртвой для показательной экзекуции. И решил, что тебе живой это не понравится больше, чем мёртвой. Свежесть ощущений, знаешь ли, теряется.

– Что, на себе пробовал? – снова влезла я.

– Молчи, мутант, – брезгливо скривился мужчина, – ведь одену же обруч!

– Рискни здоровьем! – правда, в данный момент им рисковала я. Была только слабая надежда, что он струсит… и не прикажет надеть на меня обруч своим дублям.

– И что ты мне сделаешь?

Я недовольно зашипела. Многие заклинания требуют определённых пассов, а скованными руками особо не наколдуешься, двух десятков сантиметров маловато.

– Сиди и радуйся, что твоей особенностью заинтересовались. Ты можешь наслаждаться дорогой… К тому же, это будет последнее впечатление в твоей жизни, – он противно ухмыльнулся и вышел из блока. Мы дружно проводили его ненавидящими взглядами.

– Что он имел в виду? – требовательно спросила я, когда за ними захлопнулась металлическая дверь и свет снова вернулся в прежнее, почти потушенное, состояние.

– Что именно? – устало уточнила убийца, прислоняясь к стене.

– То, что это будут мои последние впечатления, – я напряжённо ждала ответа.

– Если ты помнишь, когда ты так решительно напрашивалась на моё скромное общество, я сказала, что если убью тебя, получу твои способности, – медленно начала говорить Рейдж, из-под полуприкрытых век внимательно наблюдая за моей реакцией. Дождавшись моего утвердительного кивка, она продолжила, – Так вот: наукой не доказано, но все почему-то упорно считают, что если нарезать мутанта на ленточки, то можно узнать, как возникают его способности. И получить их, например, пересадив себе лишний орган или неправильно работающий мозг мутанта.

– Но… это же чушь! – не удержавшись воскликнула я. – Я же уже говорила, что мои способности – это часть души, а не..

– Я знаю, – с нажимом произнесла девушка, – но вот попробуй объяснить этот факт им! Ведь не поверят, пока сами не убедятся!

Я приуныла. Шансы выжить в чужом времени резко снизились, а вернуться домой – перешли в отрицательные числа.

– И мы так и будем сидеть и ждать обещанной мученической смерти? – ужаснулась я.

– А мы можем что-то ещё? – мрачно осведомилась Рейдж, полностью закрывая глаза.

– Ну-у… ты можешь мне рассказать, что это за планета со странным цифровым именем, и почему тебя там так хотят казнить…

– Любопытство не порок… – замогильным голосом провыла ликвидатор, проклиная тот самый день и час, когда со мной связалась.

– … а тяжёлое и неизлечимое психическое заболевание! – с фальшивой жизнерадостностью подхватила я. – Я знаю!

– О-о-о, ну и хорошо, что знаешь… Дай мне поспать, кошмарное создание… Ну вот не надо меня трясти! Не надо, я тебе говорю! Ладно-ладно расскажу, только отвяжись, ради Сети… Я тихонько хихикнула, услышав местный вариант известного присловья.

– Ладно, слушай, чудовище… Только потом обещай от меня отвязаться, садистка…

– Это не я садистка, а тот урод, что нас поймал! – возмущённо перебила я. Рейдж продолжала заунывно и монотонно вещать, не обращая внимания на вяки с места.

– Планетам стали давать цифровые названия только после того, как один космический корабль занесло в неизвестную галактику во время испытания нового оборудования. Что самое интересное – там была обнаружена пригодная для жизни планета. Звездолёт оттуда вытащили, благо координаты для гиперпрыжка остались, и с тех пор подобным Макаром были открыты ещё несколько планет, как пригодных для жизни, так и тех, где можно со спокойной совестью испытывать ядерное и плазменное оружие или импортировать оттуда полезные ископаемые и другие не менее нужные ресурсы, ибо свои мы к тому времени уже как два столетия исчерпали. А так как определить, к какому созвездию или галактике относится свежеоткрытая планета не представлялась возможным (ибо выкидывало из гиперпространства в тысячах световых лет от начальной координаты), то решили давать такие оригинальные названия состоящие из первой буквы названия корабля и порядкового номера открытия.

Рейдж выдохлась и замолчала. Я покорно ждала пару минут продолжения. Потом деликатно кашлянула, напоминая о своём присутствии.

– Эй! Ты ещё не всё рассказала! – я капризно дёрнула её за руку. Рейдж медленно повернула голову в мою сторону и через силу открыла глаза. Под её тяжёлым взглядом я поёжилась, любопытство сразу улетучилось в неизвестном направлении, и я робко проблеяла:

– Если ты хочешь, я могу снять с тебя этот обруч и создать боевую сферу, способную проломить стенку этой летучей миски…

– Ага, и мы бодро кувыркнёмся с огромной высоты, – мрачно подхватила ликвидатор. Потом помолчав веско добавила, – Ларк живёт на планете B-78. Я с ним договорилась, и он будет нас ждать через неделю. Именно столько летит туда звездолёт с двигателем средней мощности. И, если мои предположения верны и нас будут переправлять в военном корабле, мы доберёмся туда за полтора дня.

– А немного чести для убийцы? – усомнилась я и только потом подумала, что подруга может на меня обидеться. Но друзья на то и друзья, что прекрасно понимают, когда в неосторожных словах нет злости. Рейдж попыталась улыбнуться, но получившаяся гримаса выглядела жалко.

– Для рядовой убийцы может и много, но мутантов всегда перевозят под сильнейшей охраной, даже это всего лишь лабораторные мыши.

– Тебе же нельзя на эту планету, тебя там казнить хотят! – спохватилась я. Рейдж смерила меня взглядом моей сестры, которым она награждала меня, когда ей надоедало растолковывать мне элементарные вещи. Во взгляде девушки читалась та же фраза «Дошло наконец?». Я смущённо потупила взор.

– Тебе тоже, – наконец снизошла до ответа девушка. – Над мутантами там ставят эксперименты, до которых родной Земле да и другим планетам ещё лететь и лететь… Поэтому всех мутантов свозят туда.

– Но я не мутант! – возмущённо возопила я.

– Их это не интересует, – «утешила» меня подруга. – Они и над людьми экспериментируют, пытаясь создать идеальную машину для убийства…

Дальнейшие слова Рейдж потонули в громком гуле. Лампочки сначала совсем потухли, а потом замигали тревожным бледно-оранжевым светом. Миску (хотя так и хочется обозвать её кастрюлей) затрясло, пол и стены мелко вибрировали. Раздался противный скрежещущий звук, словно по низу миски провели гигантских размеров наждачной бумагой. Я скривилась, как от зубной боли, до того противный получился звук. Ликвидатор только кулем сползла на прекративший вибрацию пол и оттуда еле слышно простонала: