Текст книги "Счастье - это теплый звездолет (Сборник)"

Автор книги: Джеймс Типтри-младший

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 52 страниц)

– Морган, – сказал Квент, – он примерно такой высоты – и серый?

Имрай откинулся на стуле и потер нос-черносливину:

– Это он. Сейчас гироскопы слушает, карошо ли работай. Морган гироскопам как мать родной.

– Видимо, он вышел через аварийный люк машинного отделения. – Квент указал на панель. – Почему не горит индикатор?

– Аппетит старшего помощника к малейшим деталям нашего смиренного судна воистину достоин восхищения, – зевнув, заметил Силла, который только что вплыл в кают-компанию.

– Мистер Силла, если этот люк…

– Иа, йа, – сказал капитан Имрай. – Но Морган ничего не оставляй открыт. Любит уходить, приходить сам собой, верит.

– Вы хотите сказать, что разрешили Моргану отключить индикаторы?

– Синдром небезопасности млекопитающих, – заметил Свенск, выползая из шахты. Он играл с небольшим проволочным тороидом, который несколько пугающе менял форму. – Фобия прохудившейся матки, – проскрипел он.

– А вот некоторые страдают омлетной истерией, – огрызнулся Силла.

– Капитан Имрай, – сказал Квент, – по должностной инструкции я обязан осмотреть машинное отделение. С вашего позволения, я считаю, что пора это сделать.

Имрай устремил на него сощуренные глазки:

– Морган отшен чуйствийт, сынок, отшен чуйствийт. – Он заломил большие руки с черными ногтями, показывая, какой Морган чувствительный.

Квент кивнул и направился к корме.

– Нитшего не трогай, сынок, – крикнул ему вслед Имрай. – Морган…

Люк машинного отделения был по-прежнему заблокирован. Квент пошел в трюм, свинтил гнездо капсулы, за которым оказалась панель служебного короба, ведущего в машинное отделение. Он открутил винты, потянул – панель не поддалась. Он снял другое гнездо – за ним было магнитное устройство без видимых проводов. Тогда Квент позвал Свенска – тот подошел неспешно и осмотрел люк.

– Вы можете это открыть?

– Да, – ответил Свенск и двинулся прочь.

– Мистер Свенск, вернитесь. Я прошу вас открыть этот люк.

– Семантическая путаница, в которую вы, теплокровные, себя ввергаете, превосходит всякое вероятие, – прокаркал Свенск. – Ужели вам не понятно, что Морган желает этому люку оставаться в закрытом состоянии?

– Как старший помощник, я приказываю вам открыть люк.

– Когда я сказал, что могу его открыть, я подразумевал, при наличии должного инструмента.

– Какой в данном случае должный инструмент?

– Необходимо приложить линейную силу в присутствии переменных давлений в газовой среде.

Он выгнул длинную шею. Квент оскалился.

– Давлений? Мистер Свенск, вы сознательно… – Тут Квента осенило. Он ткнул гаечным ключом в сторону ящера. – Голосовой замок, да? Настроенный на… Мистер Помрой, принесите сюда проигрыватель из ячейки в кают-компании. Я попрошу вас воспроизвести голос Моргана.

В следующие несколько минут Помрой нехотя попукивал губами, а Квент тянул панель. Наконец она сдвинулась. Вместо сияющих чистотой проходов обычного машинного отделения перед ними был кромешный мрак, в который уходила путаница тончайших проводков.

– Что, во имя космоса… – Квент протянул руку к проводкам.

– Сэр, лучше не надо, – сказал Помрой.

– Фантастика! – Над плечом Квента возникла костистая голова Свенска.

– Что это за безобразие?

– Полагаю, часть сенсорной системы, посредством которой Морган осуществляет связь с механизмами. Я и близко не представлял ее масштабы.

– Просто закройте люк, пожалуйста, сэр, – взмолился Помрой.

– Я войду, – процедил Квент.

За их спинами раздался истошный визг. Квент обернулся. Что-то серое разъяренное прыгнуло ему в лицо, плюясь искрами. Квент отпрянул, защищая глаза руками. Люк с лязгом захлопнулся.

– Ой, сэр, вот видите! – крикнул Помрой.

Свет погас. Из трюмного водера хлынул оглушительный вой. Квент услышал удаляющийся топот Свенска и побрел на звук. Теперь завыл водер в кают-компании. Квент нашел свой фонарик и побежал в рубку. Все панели мигали, издавая какофонию звуков. Свенск и Силла выдергивали провода компьютеров. Квент выключил рубильники. Ничего не произошло. Чудовищная какофония продолжалась.

– Ничего не сделать, пока он не успокоится, – заорал Помрой в ухо Квенту. – Слава богу, мы не в космосе.

Все остальные уже ушли. Когда Квент выходил, мимо вихрем бирюзового шелка пронеслась мисс Эпплби.

– Идиот! – крикнула она. – Видите, что вы наделали?

На площадке перед кораблем стоял хмурый Имрай. Свенск высился во весь рост, его глаза были затянуты пленкой. Силла расхаживал, прижав уши; в воздухе ощущался резкий запах.

Квент захлопнул люк, но рев, от которого дрожал весь корпус «Розенкранц», тише не стал.

– Он блокирует рубильники! – в ярости проговорил Квент. – Я пойду туда и перекрою ему воздух.

– Вы бредите, – проскрипел Свенск. – Мы в атмосфере.

– Значит, воду.

– Тогда вы нарушите циркуляцию хладагента.

– Должно быть что-нибудь… Что он ест?

– Особые концентраты, – буркнула мисс Эпплби. – На Центральной я загрузила ему годовой запас.

Квент пнул ленточный транспортер:

– Иначе говоря, кораблем управляет Морган.

Имрай сердито пожал плечами.

– Он управляй – мы управляй – мы вылетай! – прорычал он.

– Вылетит Морган, когда про это узнает контрольное управление Космических сил, – мрачно произнес Квент.

Силла сплюнул:

– Первый офицер забыл про «Кипсуга Чомо». Или, может, он помнит четыре-десять из-за доставленных ему неудобств?

– Что? – Квент повернулся к лютроиду. – Я ничего не забыл, мистер Силла. Какое отношение «Кип» имеет к Моргану?

Имрай затряс обвисшими щеками:

– Нет, Силл, нет!

Свенск кашлянул.

– Послушайте, сэр, – сказал Помрой. – Морган настроился на всю ночь. Он не уймется. Что, если мы с вами сходим в управление и спросим насчет спальных мест?

– Разумно, – фыркнула мисс Эпплби.

Какофония не умолкала. Квент нехотя пошел с Помроем в управление базы. Место нашлось одно, в женском общежитии. Станция была забита колонистами, ждущими переброски по Трассе Льва. В конце концов мужская часть команды «Розенкранц» устроилась на тюках с тканями, а утром выслушала пару ласковых от складских рабочих.

Жуткие звуки неслись из «Розенкранц» все утро. После полудня Морган вроде бы устал. Офицеры опасливо поднялись на борт.

– Надо дать ему время остыть, – сказал Помрой.

Словно по команде, все водеры издали короткий звук. Через несколько минут это повторилось. Все разошлись по своим гамакам, Квент остался в кают-компании один.

Он все еще сидел в мрачных раздумьях, когда появилась мисс Эпплби.

– Извините, что я грубо с вами говорила, мистер Квент.

Он мрачно поднял голову. Мисс Эпплби прямо-таки лучилась счастьем.

– На самом деле то, что вы сделали, оказалось для меня очень удачно.

Она улыбнулась, поставила пакет, взяла себе чая и печенье, но не ушла с ними в каюту, а, возбужденно хихикая, уселась за стол.

Квент широко открыл глаза и сел прямее.

– Миссис Ли, – радостно сообщила мисс Эпплби. – Ну, знаете, колонистка? У нее было двадцать метров грегаринского галуна. Мне потребовался весь день, чтобы выменять у нее метр на отрез подкладочной ткани для маленького костюма и ящик термобулек. Я бы его не получила, если бы мы не задержались здесь на сутки.

Она улыбнулась ему поверх «груши» с чаем.

– Я…

– Я сошью Бобу лучшую в мире жилетку, – вздохнула она. – Боб обожает жилетки – в неслужебное время, разумеется.

Квент снова опустил голову на кулаки. Он рос вместе с двумя старшими сестрами.

– Это… замечательно.

– Вы расстроены, – заметила она.

Квент вздохнул и помотал головой. Потом все-таки заглянул в ее большие зеленые глаза – хотя понимал, что лучше этого не делать.

– Мисс Эпплби, – выпалил он. – Когда я прибыл на этот корабль, у меня не было ни малейшего предубеждения против негуманоидов. Ни малейшего. Я радовался случаю доказать отцу, что существа, непохожие на нас, служат ничуть не хуже, чем… – Он не закончил фразу. – Теперь я не знаю. Этот кавардак… Этот несносный Морган…

– Я совсем не понимаю вас, лейтенант. Мы, девушки, всегда говорим: куда спокойнее, когда инженером служит сопланетник Моргана. Они для корабля что угодно сделают. Знаете, как на «Кипе».

– Что вам известно про «Кипсугу»?

– Ну, просто что инженер их спас. Дотянул до Центральной. Икка, фамилию не помню. Пом говорит, он умер.

Квент нахмурился.

– Странно, что мне об этом не сказали.

– Может быть, с вами не очень откровенны из-за вашего отца, лейтенант? – Мисс Эпплби встала, обнимая пакет. – Они хорошие, – с жаром добавила она. – Надо просто ближе с ними познакомиться. Боб всегда так говорит. Он говорит, многие офицеры Космических сил заражены предрассудками и сами этого не понимают.

Квент посмотрел на нее. Она излучала галактическое дружелюбие.

– Возможно, – медленно проговорил он. – Мисс Эпплби, быть может, я не…

– Надо просто чуточку постараться, – ободрила она. – Миссис Ли сказала, газетчик про вас спрашивал.

– Есть пора, – перебил ее хриплый клекот. Из лестничной шахты выполз Свенск.

– Сейчас-сейчас.

Мисс Эпплби упорхнула. Свенск подозрительно покосился на Квента.

– Змей, – прошипел Силла, выпрыгивая из шахты. – Да вы, рептилии, вообще не понимали, что такое время, до той поры, пока мы не обеспечили вас термокостюмами. У нас на планете до сих пор существует табу на употребление в пищу ящериц из-за их прискорбной тенденции протухать в период оцепенения.

– Подвижность не коррелирует с интеллектом, – высокомерно процокал Свенск.

– С другой стороны, – Силла облизал вибриссы, – наши приматы считаются вполне съедобными. Тушенные, разумеется, с листочком сельдерея. Забавно, не правда ли, старший помощник Квент?

Квент шумно выдохнул:

– Если вы так находите, мистер Силла. – Он скривил рот в довольно правдоподобной улыбке. – Извините, я, наверное, пойду лягу.

Тишина у него за спиной тянулась так долго, что почти наводила на подозрения.

Следующие две недели ушли на техобслуживание бакенов Трассы Льва. Бакены были дряхлые М-20, которые Квент проклинал, пилотируя «Адастру». Теперь он узнал, что беда в громоздких кожухах, которые собирали пыль; из-за нее возникали электростатические помехи, искажавшие спектр маячка, а затем и орбиту. Кожухи надо было периодически чистить и размагничивать. Работа требовала много времени и скоординированных действий команды. К четвертому, и последнему, маяку скулы у Квента ныли уже постоянно.

– Вы еще не закончили, старший помощник Квент?

Квент неловко болтался на скользком конце динамической выхлопной трубы. Над ним Силла проскользнул через решетку бакена с ловкостью своих предков-выдр, на ходу умело сворачивая вакуумный фал.

– Очевидно, Академия не предполагает, что ее выпускникам придется обременять себя таким низменным занятием, как работа.

– Признаю, что у меня нет вашего опыта и проворства, – кротко ответил Квент. – Мистер Свенск, что вы сделали с трос-щеткой?

– Подбросил, как вы просили, сэр, – отозвался Свенск с другой стороны бакена. – Хотя не понял, какой в этом смысл.

– Я имел в виду подбросить мне. – Квент глубоко вдохнул. – Не в направлении от центра масс системы корабль-ма-як. Боюсь, я неудачно выразился.

– Лейтенант Квент, сэр, – донесся с корабля голос Помроя. – Если вас не затруднит, сэр, не могли бы вы чуточку уменьшить громкость? У вас в микрофоне что-то скрежещет, а сигнал «Зеленого холма» очень слабый.

«Зеленый холм», корабль-колония Средней базы, проверял калибровку бакенов по ходу работы.

Квент чертыхнулся и отключил радиосвязь. Через мгновение тросы дернулись, и он обнаружил, что вращается в двух метрах от конца выхлопной трубы. Он потянул фал – тот был не привязан. Квент наконец остановил свое вращение и увидел, что Свенск – который запустил в него щеткой – уходит по краю бакена. Силлы видно не было.

«Хотите ли вы, чтобы ваша жизнь зависела от осьминога?» – вполголоса пробормотал он и хотел уже включить связь, но передумал. Радиус его орбиты уменьшался. Он вытянулся и начал дышать размеренно.

Остальные были уже на борту и без скафандров, когда Квент закончил чистить выхлопную трубу. В кают-компании он наткнулся на мисс Эпплби, которая несла Имраю поднос с едой.

– Хочу сказать вам, что стараюсь, – устало сказал он.

– Замечательно, лейтенант.

Квент подумал, что она будет образцовой адмиральской женой.

«Зеленые холмы» подтвердили калибровку бакенов, и «Розенкранц» взяла курс на Комплекс Чунга. Когда корабль вышел из режима тяги, экраны вспыхнули иллюминацией. Чунг был системой разноцветных солнц, теплых и манящих после сумрачной Трассы Льва.

– Не поверите, сэр. – Помрой желтыми зубами перекусил нитку (он вязал крючком ажурную салфетку). – Меня от этого места аж жуть берет. – Он потянулся за «грушей». – От эн-гэ тутошних. Живут все больше под водой, склизкие такие. Даже мистер Силла их ненавидит.

Несмотря на дурные предчувствия Помроя, первые заходы на планеты прошли спокойно, если не считать обычных мелких накладок при передаче почты и обмене сообщениями. Связист по-прежнему ходил за Квентом по пятам, зловеще бурча. Кроме того, он накачивался все большими количествами Львиной сивухи всякий раз, как выскальзывал из рубки.

– Уж поверьте Помрою, сэр, – талдычил он ночными вахтами. – Они там настоящие черти. Не надо нам с ними никаких дел иметь. Помрой знает. Помрой такое видел, чего человеку лучше бы не видать. Червяки. Червяки – это мягко сказано. Его бородка затряслась над тщедушным кадыком. – Червяки, и хуже.

Заходы на планеты продолжались без проблем, кроме тех, что подстраивали Свенск и Силла, – но даже эти двое, похоже, понемногу выдыхались. Квент видел «червяков и хуже» только на корабельных экранах. Инопланетные связисты были по большей части водными существами. Некоторые и впрямь имели червеобразный облик, у одного было два щупальца. По– настоящему отвратительно выглядел только один – кальмар с непонятными органами, плавающими вокруг глазных отростков. Был очень приятный дельфиноид, с которым Помрой говорил дрожащим от злобы голосом. Эти самые дельфиноиды заставили «Розенкранц» перевозить осьминогов.

– Я человек широких взглядов, сэр, – сказал Помрой Квенту в ту ночь. – Толерантный. Уживаюсь с ними. – Он икнул. – Куда деваться-то? Помрой скатился низко, не буду отпираться. Но вот эти твари внизу… – Он поежился и доверительно придвинулся ближе. – Они же считают себя не хуже людей, сэр. Считают, они в точности как вы, даже лучше. Что будет, если кто из них пожелает служить в Космических силах? Червяк будет отдавать приказы человеку?

Его налитые кровью глаза озабоченно буравили Квента.

– Мистер Помрой, если вы полагаете, будто я разделяю взгляды моего отца на присутствие негуманоидов в Космических силах, то вы ошибаетесь.

– Верно, сэр, вы тоже толерантный человек, сэр. Но невольно задумаешься…

– Будьте любезны в дальнейшем задумываться про себя, мистер Помрой, – холодно сказал Квент. – К вашему сведению, я всецело за программу интеграции. Если некто – квалифицированный звездолетчик, его внешний вид не имеет для меня никакого значения.

Помрой закрыл рот и обиженно повернулся к своему пульту. Затем он надолго ушел в кают-компанию и вернулся, вытирая на ходу рот. В следующие несколько вахт он говорил, только если Квент сам к нему обращался.

На последней остановке в Комплексе Чунга они подобрали маленький грузовой челнок; оператору челнока надо было на Дальнюю базу. Оператор был уменьшенной копией Свенска. Челнок удалось погрузить без происшествий, и «Розенкранц» вошла в режим тяги для долгого перехода к Дальней базе. Складка между бровями у Квента начала разглаживаться.

Этот отрезок пути прошел для него относительно спокойно. Свенск и оператор челнока поочередно обыгрывали друг друга в какую-то сложную топологическую игру, Силла развлекался тем, что учил компьютер читать стихи, Имрай делался все молчаливее и подолгу сидел у себя в каюте. Иногда он громко спорил с кем-нибудь из членов экипажа. Квент незаметно изучал корабельную проводку и сумел за все время не разозлить Моргана. Жизнь вроде бы налаживалась.

На Дальней базе это ощущение только укрепилось. Они удивительно быстро обменялись почтой и выгрузили челнок. Помрой даже сменил рубашку. Он с другими членами экипажа отправился в гости на другой пэка, «Джаспер Бэнкс», который возвращался с дальнего патрулирования. Мисс Эпплби ушла к начальнику склада, который обещал набор чунгских перламутровых бокалов для нее и ящик икры для кают-компанейского стола. Квента не тянуло гулять по убогой маленькой станции. Он решил выйти и проверить внешние антенны.

Он одевался, когда услышал, что остальные возвращаются на борт, и, поднявшись в рубку, увидел, что они готовятся к отлету.

– Зовите Эпплби, – буркнул Имрай. – Мы стартуем сей минут.

Следующий отрезок пути включал периферийные колонии Прииск, Тунецу и Сопвич. За время старта офицеры обменялись лишь несколькими словами; как только вошли в режим тяги, Имрай удалился из рубки.

Короткий перелет до Прииска прошел в сгущающемся молчании. Имрай не выходил из каюты. Остальные были на взводе. Только Помрой сделался разговорчивее обычного – он постоянно требовал у Эпплби отчетов о капитанском здоровье.

– Говорит, сердце беспокоит, но не позволяет мне принести меданализатор, – сообщила та. – Кушает, правда, хорошо.

– Ему скоро на пенсию, – покачал головой связист.

На Прииске Имрай в рубку не вышел. По пути к Тунеце он вызвал Квента к себе в каюту.

– Дела мои плох, – хрипло произнес он, когда Квент просунул голову в эластичный клапан. Урсиноидная морда выглядела осунувшейся, шерсть стояла дыбом. – Принимай командование, сынок.

Он слабо повел рукой и уронил пустой поднос.

– Сэр, думаю, вы должны позволить мисс Эпплби принести аптечку.

Имрай застонал:

– От старости лечений нет. Маленький таблетки я пробовай. Польза нулевой.

– Мы вернемся на Дальнюю базу, там есть больница.

– Что там делай? Только мучай меня, я знаю. Мой народ – кончай быстро. Ты капитан. Я сказал Моргану тебя слушать.

– Бы приказываете мне занять должность и. о. капитана?

Имрай кивнул. Его взгляд лихорадочно блуждал.

– Но…

– Никакой «но». Ты капитан.

Имрай закрыл глаза и шумно задышал.

Квент разглядывал его, кривя губы.

– Есть, сэр, – произнес он наконец. – Я поручу Моргану занести ваш приказ в бортовой журнал.

Квент спустился в шахту «Розенкранц». Его первое командование. Все желваки на его лице, которые вроде бы разгладились, теперь вернулись, еще более жесткие, чем прежде.

Остальные приняли новость молча, и только Силла теперь ехидно обращался к нему исключительно «и. о. капитана». Морган честно исполнял обещание Имрая: он по-прежнему не отвечал, но во время маневров на орбите Тунецы энергию подавал безупречно. Квент хмурился все больше.

Он завел привычку бродить по кораблю в неурочное время, спал мало и плохо. Теперь они были на самом дальнем отрезке маршрута, шли по периферии сектора к Сопвичу. По правому борту от них лежала непатрулируемая и по большей части неизведанная галактика. Квент часами просиживал за сканерами. Прежде он видел дикий космос из рубки мощной и практически неуязвимой «Адастры». На сканерах пэка с четырьмя крохотными ракетами и единственным метеоритным щитом космос выглядел значительно более диким.

Ему приснилась нуклонная буря, и он встал заново проверить сенсоры.

 
Всегда слышу, как море шумит,
Грустно, как птица одна …
 

Квент застонал и натянул капюшон кокона на уши, чтобы не слушать механический бубнеж из рубки. Силла учил компьютер переводить стихи на его родной терра-французский. Затем бубнеж сменился неразборчивой перебранкой.

Квент вздохнул и вылез из кокона. Приближалась его вахта, и скоро им предстояло выйти на орбиту Сопвича.

Помрой, с «грушей» в руке, вылезал из каюты Имрая.

– Как он, мистер Помрой?

Связист затряс головой, заморгал мутными глазами, но ничего не сказал.

В кают-компании мисс Эпплби раскладывала по тарелкам копченый окорок, который выторговала на Тунеце.

– Только кофе, спасибо, – сказал ей Квент.

Она сочувственно улыбнулась, глядя на морщину между его бровями, и упорхнула на свой склад.

Квент взял кофе в рубку, сменил Свенска и Силлу, устало включил кассету с данными. Помрой уселся на свое место и начал клевать носом. В кают-компании спор между двумя лейтенантами то вспыхивал, то затухал.

Внезапно Помрой выпрямился в кресле:

– Сопвич, сэр. Кажись, у них там нехорошо.

– Что именно нехорошо, мистер Помрой?

– Пока трудно сказать. Все больше помехи.

Сопвич был негуманоидной аффилированной планетой, которая на местном языке звалась Щольфуильда. Коренных жителей описывали как маленьких, робких, розовокожих, двуногих, вероятно, обоеполых с ткацко-гончарной технологией. Там был человеческий хабитат, но не было людей.

– Похоже, на них напала орда грабителей-чудовищ, – доложил Помрой. – Говорят, прибыли на небесной ладье… минутку, сэр. – Он сощурился, прислушался. – Насчет чудовищ, сэр. Похоже, это люди.

– Люди?

– По тому, как эти обосеки их описывают, сэр. Вроде нас.

– А что они делают с обо… с сопвичанами?

– Как я понял, едят их, сэр.

– Едят их, мистер Помрой?

Связист кивнул. Квент нагнулся над шахтой и позвал Свенска. Когда показалась голова ящера, Квент спросил:

– Какие межзвездники-гомосапиенсы могли высадиться здесь с целью напасть на местных и… э… употребить их в пищу?

Свенск задумчиво приподнял глазные мембраны:

– Вы, наверное, о кондорах?

– Кто такие кондоры?

– Кондоры, как они себя называют, предположительно сокращение от «конкистадоры» или «кондотьеры», банда людей, численность неизвестна, база неизвестна, владеют по меньшей мере пятью звездолетами, – проскрипел Свенск. – Наблюдавшиеся до недавнего времени лишь в Десятом секторе, они…

– Одна из маленьких проблем нашего сектора, – ухмыльнулся Силла. Он запрыгнул на свое место и начал точить когти. – Недостойная внимания Академии.

– Штурман, разведочную орбиту, пожалуйста. Мистер Свенск, давайте попробуем как можно скорее определить координаты их корабля. Мистер Помрой, спросите, где небесная ладья, насколько она велика, сколько нападающих и как они вооружены.

Сопвичский связист полагал, что «ладья» села где-то к северо-востоку от портового города. Она была больше и ярче солнца, и чудищ на ней – по меньшей мере пять раз число пальцев на руке. Они изрыгают бесшумные сжигающие молнии.

– Значит, тридцать, – сказал Помрой. – Из оружия у кондоров могут быть лазеры, огнеметы, гранаты, пара реактивных установок. Обосеки ничего не смыслят в звездолетах и оружии, сэр. Сами умеют разве что камнями кидаться.

Они так и не отыскали корабль кондоров, когда городская область Сопвича погрузилась в темноту. Сопвичский связист на поверхности говорил со все большим чувством.

– Он говорит, чудовища наступают, сэр, – доложил Помрой. – Слушайте.

Водер взревел, выдал несколько воплей и умолк.

– Все, сэр. Ему конец. Ну, нам там делать нечего. Надо составить рапорт и лететь дальше.

– Мистер Свенск, что там за поле? – задумчиво спросил Квент.

Ящер сосредоточенно настраивал сенсоры.

– Мистер Свенск, поле годится для приема кораблей?

Свенск вскинул голову:

– Очень примитивное. – Он пожал плечами.

– Штурман, – ледяным голосом произнес Квент, – посадочную траекторию к полю, пожалуйста.

На него смотрели три пары округлившихся глаз.

– Посадочную? – Силла облизнулся. – Исполняющий обязанности капитана, вероятно, не знает, что патрульные катера…

– Я осмотрел нашу систему, мистер Силла. Она полностью исправна. На случай, если вы беспокоитесь, во время учебы я сажал аналогичные суда.

– Но, сэр, – запротестовал Помрой, – как же Морган? Он ох до чего не любит садиться на планеты.

Квент глянул на водеры и прочистил горло.

– Мистер Морган, на этой планете чрезвычайная ситуация, и нам надо произвести посадку. Я рассчитываю на ваше сотрудничество. Мистер Силла, курс готов?

– Задан! – рявкнул Силла сквозь зубы.

Квент включил вспомогательные ускорители и только начал программировать автопилот, как из водеров вырвалась знакомая какофония.

– Мистер Морган, – Квент постучал по микрофону, – прекратите шум. Нам необходимо сесть, вы понимаете? Я захожу на посадку!

Какофония усилилась, к ней добавился треск, индикаторы замигали. Свенск нагнулся выключить свои провода.

– Прекратите, Морган. Прекратите. Я либо совершу посадку, либо разобью корабль. Слышите? Из-за вас мы разобьемся.

– Во имя Пути! – взревел из шахты Имрай. – Что?

– Наш долг – совершить посадку, сэр, – ответил Квент. – На планете чрезвычайная ситуация.

Имрай, зажимая лапами уши, вбежал в рубку и вытаращился на Квента.

– Приступаю. – Квент перевел корабль в режим ручного управления.

Имрай схватил микрофон.

– Морган, Морган, это я, сынок, – басовито заворковал Имрай. – Будь умник, Морган, нам надо себя сажай. Клянусь, только на один маленький минутка – корабль не имей никакой вред. Морган? Ты слышь? Морган, сынок, слушай Имрая. Десять метров сверхпроводника я тебе дарить! Кароший-кароший!

Оглушительный вой перешел в мяуканье.

– Ты дашь нам сажайся карошо, Морган, вернт!

Молчание. Имрай стукнул себя кулаком в грудь и уронил голову.

– Чересчур, сынок, – сказал он и ушел в шахту.

– Отсчет до автопилота, – сказал Силла.

Квент лихорадочно вбивал цифры. Началось торможение, навалилась перегрузка. На экранах стремительно вращалась аридная, непримечательная планета.

Автопилот вступил бесцеремонно, повел их вниз по спирали и посадил – со встряской, но нужной стороной вверх. Когда пыль рассеялась, они увидели залитое лунным светом поле и, чуть поодаль, россыпь домиков возле антенного комплекса. Огни не горели.

– Все смылись, сэр, – заметил Помрой. – До утра тут делать нечего.

– Мистер Помрой, вы говорите на местном языке, – сказал Квент. – Я буду ждать вас у грузового люка. Приготовьте сани.

– Но, сэр…

– Мистер Свенск, я правильно понимаю, что на этой планете нам не потребуются скафандры или респираторы?

Свенск шумно вздохнул.

– В них нет нужды, – прокаркал он.

Они молча пошли за Квентом. Тот достал два полевых ранца и два баллистических ручных лазера. Потом открыл оба шлюза грузового люка и велел Помрою залезть в аэросани.

– Мистер Силла, вы принимаете командование кораблем. Один из вас должен постоянно находиться в рубке. Если мы не вернемся к рассвету, проведите разыскные мероприятия, какие сможете осуществить, не подвергая опасности корабль. Если помочь нам без риска для корабля будет невозможно, стартуйте немедленно и сигнальте Дальней базе. Вы поняли?

Силла выпучил глаза:

– Понял, исполняющий обязанности капитана! – Он небрежно отдал честь.

Свенск наблюдал молча, сила тяжести вдавила его голову в плечи.

Квент вывел сани на лунный свет. Под ними лежала ровная, заросшая кустами местность с редкими сухими руслами. «Город» состоял из горстки похожих на ульи строений вокруг центральной площади. Квент завис над освещенным факелами зданием, местным святилищем. Никакого движения видно не было.

– Здесь разрушений нет. Мы спустимся и поговорим с вождем.

– Осторожней, сэр, – встревоженно предупредил Помрой.

Они сели на площади и постучали в дверь самого большого дома-улья. Наконец на их стук и крики показался маленький кругленький сопвичанин, с ног до головы закутанный в сверкающее одеяние.

– Скажите ему, что мы друзья. Где вождь?

Привратник, звеня одеянием, на четвереньках умчался прочь. Внутри глиняный улей был пронизан лабиринтом коридоров, сплетенных из лозы и сплошь украшенных цветной бахромой и кусочками металла. Туземец вернулся, поманил за собой, и они вслед за ним пробрались плетеным туннелем в комнату, где в нише под фонарем сидел еще более толстый сопвичанин в еще более сияющей мантии. Потолок был такой низкий, что даже Помрою пришлось сидеть на корточках.

Он забулькал, обращаясь к вождю, тот отвечал коротко, время от времени всплескивая передними конечностями, – сверкающее одеяние при этом металлически побрякивало.

– Налетчики, – перевел Помрой, – Сожгли несколько хуторов к северо-востоку от города и утащили тамошних жителей. Позже пастухи видели, как они жарят и едят пленников возле своего корабля.

– Ясно, – сказал Квент.

Он кивнул вождю, они выбрались наружу, сели в сани и с ревом устремились на северо-восток.

За городом кустарниковая местность тянулась до длинной столовой горы; все было ярко освещено луной. Кое-где среди огородов, разрезанных сетью оросительных каналов, торчали дома-ульи.

– Где сожженные хутора? – Квент внимательно вглядывался в равнину. – Где корабль?

– Осторожнее, сэр, – взмолился Помрой. – Эти кондоры – настоящие черти. Если они нас заметят…

Квент снизился и начал прочесывать местность по сетке. Когда он пролетал над хутором, из домика высунулось несколько голов.

– Они до смерти напуганы, сэр. Думают, мы – кондоры. Печально.

– Напуганы, – повторил Квент. Он нахмурился, глядя на озаренный луной горизонт. – А это что?

Помрой нервно заерзал:

– Сгоревший хутор, отсюда видно. Можно туда не лететь.

Квент сделал круг над пепелищем, затем резко посадил сани, спрыгнул в золу. Через мгновение он уже вновь поднял сани в воздух и схватил микрофон:

– Квент – «Розенкранц». Я нашел их корабль.

Микрофон затрещал. Квент ловко отвел руку Помроя и завладел его лазером:

– «Розенкранц», вы меня слышите?

– Где корабль, исполняющий обязанности капитана? – спросил Силла.

– Примерно в пятидесяти километрах к востоку от поля, в каньоне, – сказал Квент. – Кроме того, я вижу отряд, который направляется в нашу сторону. Они вооружены. Они меня заметили. Теперь слушайте: вы немедленно передаете сигнал на Дальнюю базу и готовите корабль к старту. Я вступлю в бой с отрядом. Повторяю, сигнальте Дальней базе и задрайте люки. Меня обстреливают. Отбой.

Оттолкнув Помроя в угол саней, Квент вырвал из микрофона провода и на полной скорости развернул сани к палю.

– Сэр… лейтенант Квент, сэр, не надо…

Квент его не слушал. Он выключил мотор и теперь скользил по краю поля чуть выше кустов. Они бесшумно подлетели к кораблю, обогнули посадочную опору и оказались перед Силлой и Свенском, которые стояли в открытом люке.

Квент с лазерами в обеих руках выпрыгнул из саней:

– Вы послали сигнал, как было приказано, мистер Силла?

Лютроид пожал плечами:

– Но о чем было докладывать, исполняющий обязанности капитана?

– Именно, – отрезал Квент и, сунув лазеры за пояс, двинулся в рубку.

Остальные последовали за ним.

Имрай сидел в командном кресле. Он молча смотрел на Квента, скрестив руки на массивной груди.

– Чувствуете себя лучше, сэр? – резко спросил Квент. Он круто повернулся и, выставив челюсть, придвинул лицо к самой морде Силлы. – Я скажу, почему вы не послали сигнал на базу. И почему вы двое прохлаждались в открытом люке, хотя я приказал задраить корабль. Потому что вы прекрасно знали: никаких разбойников нет.

Он прислонился спиной к экрану и вытащил из-за пояса лазер: