Текст книги "Счастье - это теплый звездолет (Сборник)"

Автор книги: Джеймс Типтри-младший

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 52 страниц)

СЧАСТЬЕ – ЭТО ТЕПЛЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ

Радугогенераторы потухли. Станционный оркестр ушел. Освободившись от груза кадетов, корабль ФКС «Адастра» беззвучно парил на фоне звезд. У информационных табло с первым назначением никого не осталось: все перешли в зону отдыха станции. Теперь оттуда долетал несмолкающий гул: сквозь щебет девиц, кудахтанье теток и матерей, блеяние отцов и дядюшек прорывались неуверенные баритоны 99-го класса Академии космического комсостава.

Внизу, где службы Центральной базы работали в обычном режиме, перед стойкой с надписью «Личный состав» напряженно склонился одинокий молодой человек в белой парадной форме:

– Вы уверены, что нет никакой ошибки?

– Нет, все порядке, лейтенант Квент. – Девушка, вбивавшая данные в его карточки, улыбнулась. – Старший помощник, ПК «Этель П. Розенкранц», причал восемьдесят два, отправление – семнадцать тридцать, то есть через три часа. И вам нужно пройти иммунизацию.

Лейтенант Квент открыл рот, закрыл, громко задышал. Взял карточки.

– Спасибо.

Когда он отошел прочь, к стойке подбежал кругленький человечек с нагрудным удостоверением «Галактических новостей»:

– Золотце, этот малый – сын адмирала Квента. Куда его назначили?

– Я не должна бы вам говорить. На пэкашку.

– Что? Не может быть!

Она кивнула, весело сверкнув глазами.

– Милая, я упомяну тебя в своем завещании! – И он бегом затрусил прочь.

В медкабинете Квент запротестовал:

– Но я уже двадцать раз сделал все положенные прививки!

Военврач смотрел на экран, где сообщалось, помимо прочего, что Квент терранормальный гомосапиенс, пол мужской, рост 1,92, кожа европеоид-смуглый, шатен, глаза карие, особые приметы отсутствует. Квадратный подбородок и сросшиеся брови досье не упоминало.

– Какой ваш корабль? А, «Розенкранц». Снимите рубашку.

– От чего вы меня собрались колоть?

– Две грибковые сыворотки, один кошачий мутант, базовые аллергены, – ответил врач, ломая ампулы.

– Кошачий что?

– Другую руку, пожалуйста. Свой экипаж уже видели?

– Я получил это поганое назначение двадцать минут назад.

– А. Значит, увидите. Согните руку. Может немного распухнуть.

– Так что там с моим экипажем? – мрачно вопросил Квент.

Военврач сломал еще ампулу и покосился на экран:

– Вы ведь сын адмирала Ратборна Уайтинга Квента?

– Как это связано с моим назначением на вшивый пэка?

– Кто знает, лейтенант? От политики не спрятаться. Вы, небось, рассчитывали на что-нибудь вроде «Сириуса»?

– Выпускников со средним баллом куда ниже моего распределили на «Сириус», – сухо ответил Квент.

– Дважды сожмите и разожмите кулак. Разожмите, я сказал. А вы разделяете… э… чувства вашего отца касательно интеграции в Федеральных космических силах?

Квент замер:

– Какое…

– Лейтенант, вы пробыли в космосе год. Наверняка вы слышали про пангалактический договор о равноправии? Так вот, первый этап его внедрения – пилотная программа интеграции на пэка. Трем из ваших будущих коллег вчера ввели панчеловеческую сыворотку.

Квент издал нечленораздельный звук.

– Можете одеваться. – Военврач откинулся на спинку стула. – Если вы разделяете отцовские предрассудки, вам будет нелегко.

Квент взял рубашку.

– Предрассудок ли считать, что каждый должен держаться своего…

– «Хотите ли вы, чтобы жизнь вашего сына зависела от осьминога»? – ехидно процитировал военврач.

– Ну ладно, здесь он перегнул. Я ему это говорил. – Квент втиснулся в форменную рубашку. – У меня предрассудков нет. Да у меня даже есть друзья…

– Ясно, – ответил врач.

– Я рад такой возможности, – сказал Квент, направляясь к двери. – Что?

– Ваша фуражка.

– Ой, спасибо.

– Кстати, – крикнул ему в спину врач, – за вами наверняка охотятся «Галактические новости».

Квент остановился на полушаге и вскинул голову, словно испуганный лось. К нему трусил кругленький человечек. Квент стиснул зубы, свернул в боковой коридор, быстро прошел через зону «только для персонала», вбежал в грузовое депо и сунул карточку ошалевшему сторожу:

– Мой рундучок, быстро.

С рундучком в охапке он нырнул в грузопровод, не слушая несущиеся вдогонку сердитые вопли, спустился до выхода к периферийным докам и оказался на просторной сервисной площадке «Адастры», с которой сошел два часа назад.

– Вернулись на борт, лейтенант? – ухмыльнулся охранник у входной камеры.

Квент что-то буркнул и двинулся по периметру станции, таща свой рундук. Он миновал безупречные причалы «Южного Креста», «Энтерпрайза», «Сириуса», сверкающие курьерские эллинги, преодолел сектора, через которые тянулись гибкие поводки грузовых звездолетов и мелких суденышек, кабели и провода. В одном из этих секторов Квент споткнулся, чуть не упал на передвижной ленточный транспортер и поневоле выслушал, что думает о нем оператор. Наконец он оказался перед входной камерой, над которой кто-то нацарапал мелом: «ПК РОЗЕЦ». Это была узкая грязная труба. Поблизости никого не наблюдалось.

Квент поставил рундучок и прошел по трубе, стараясь не запачкать белую форму о засаленную «гармошку». Труба вывела к открытому люку. Сразу за люком была тесная кают-компания, где всюду валялись «груши» из-под напитков и пакеты.

Квент кашлянул. Никакого ответа.

Он позвал.

Из перехода напротив донесся недоуменный возглас, затем оттуда выдвинулся массивный зад в шортах и сером косматом полушубке. Обладатель полушубка неуклюже развернулся. На Квента смотрела медвежья морда: нос-черносливина между двумя щетинистыми щеками.

– Фи кто? – вопросил урсиноид на плохом галактическом.

– Лейтенант Квент, старший помощник, прибыл на борт.

– Карош, – пророкотал урсиноид, смерил Квента блестящими глазами-бусинками и почесал мех на животе. Квент ошибся: это был не полушубок.

– Фи холодиль для склад знай, вернт?

– Холодильник?

– Идем. Мошет, фи чего понимай.

Квент прошел за ним через узкий коридор и спустился по темной лестнице. Над открытым люком горел свет. Урсиноид показал на клубок труб, с которых капала вода.

– Это для чего? – спросил Квент.

– Делай холод, – прорычал урсиноид. – Новий модель. Ни долшен так мокрить, верит?

– Я хотел спросить, что он охлаждает?

– Мурафьеф. Приступайте. Мошет, фи лутше справляй.

Он сунул Квенту мятую брошюру и протиснулся мимо него к лестнице, оставив по себе отчетливый запах мокрой медвежьей шубы.

Брошюра была озаглавлена: «Система термоконтроля для личного состава, артикул Х5 серия Д, мод., одоб. пдг.» Квент заглянул в люк. За трубами смутно угадывались шестиугольные соты, в каждой лежал темный кокон размером с кокосовый орех. Слышалось слабое пощелкивание. Квент начал изучать панель управления рядом с люком. Она не соответствовала схеме в брошюре.

Сзади лязгнули ступеньки.

– Бесполезно, – прошипел кто-то сверху.

Квент поднял голову. Тонкая серая рука протянулась вниз и вырвала у него брошюру. Квент успел разглядеть выпирающие, затянутые пленкой глаза, затем голова вобралась обратно в плечи, и ее обладатель спустился к люку. Это было ящероподобное двуногое ростом выше Квента, в каком-то сложном костюме.

– Вы Квент – наш новый старший помощник, – процокало существо. Квент видел, как язык быстро движется в роговом клюве. – Я Свенск. Чрезвычайно рад приветствовать вас на борту. А теперь идите отсюда, а я налажу аппарат, пока капитан окончательно не вывел его из строя.

– Капитан?

– Капитан Имрай. В технике не смыслит ровным счетом ничего. Намерены ли вы стоять и разговаривать, пока эти несчастные муравьи не разморозятся?

Квент поднялся обратно в кают-компанию, где кто-то пытался петь. Певец оказался приземистым меховым существом в белой парадной форме. Фуражка у него была сдвинута на затылок, а в бурой руке он сжимал «грушу» с чем-то зеленым.

– И в сердце растрава, и дождик с утра, – пропел незнакомец и умолк, вытаращив на Квента круглые желтые глаза. – Ах, наш новый старший помощник, не так ли? Позвольте!

Сверкнули острые резцы, незнакомец схватил Квента за плечи и чиркнул жесткими вибриссами по его щекам:

– Сильвестр Силла к вашим услугам.

Квент тоже растянул рот, показывая крупные передние зубы:

– Квент.

– Квент? – повторил Силла. – Неужто Ратборн Уайтинг Квент-младший! – воскликнул он другим тоном, трогая черным языком резцы.

Квент кивнул, смущенно кашлянул. В кают-компании сильно пахло мускусом.

– Приветствую на борту, старший помощник Квент. Добро пожаловать на патрульный катер «Этель П. Розенкранц». Не «Сириус», конечно, – елейно заметил он, – но достойное судно, да-да. Надеюсь, вы не разочарованы вашим первым назначением, старший помощник Квент?

Квент стиснул зубы:

– Нет:

– Позвольте мне показать вам вашу каюту, старший помощник.

Силла поманил Квента к шахте, в которой была лестница наверх. Над кают-компанией располагались личные каюты экипажа, в каждую вел круглый растяжимый клапан. За ними еще одна шахта поднималась к рубке.

– Вот ваша каюта, старший помощник, – указал Силла. – А ваш багаж, сэр?

– Я оставил его снаружи, – ответил Квент.

– Без сомнения, он все еще пребывает там, – заметил Силла и грациозно юркнул через другой клапан.

Квент выбрался наружу и как раз успел спасти свой рундучок от грейфера. Протискиваясь с ним обратно через входную камеру, он слышал, как Силла обещает ощипать алуэтт.

Каюта оказалась чуть меньше его кадетского отсека на «Адастре». Квент вздохнул, сел на гироскоп гамака, снял фуражку и провел рукой по волосам. Потом надел фуражку и достал карманный проигрыватель. Туда была вставлена карточка с сообщением, которое Квент уже слушал. Он нажал «повтор» и поднес коробочку к уху.

Трижды пикнул сигнал официального канала. Затем прозвучало звучное «кхе-хм», и голос произнес:

«Поздравляю с блестящим окончанием Академии, лейтенант. Твоя мама тобой бы, хм, гордилась. И удачи в первом назначении. Я уверен, оно будет для тебя очень поучительным».

Проигрыватель снова пикнул и выключился. Квент еще сильнее нахмурился и медленно покачал головой. Потом набрал в грудь воздуха, открыл рундучок и перебрал стопку толстых руководств. Взяв одно, он протиснулся через клапан и поднялся в рубку.

Капитан Имрай сидел в командирском кресле, щелкал тумблерами подачи горючего и что-то буркал в микрофон связи с машинным отделением. Квент оглядел крохотную рубку. Перед штурманским пультом и компьютером никого не было. На месте связиста сидел щуплый старичок в цветастой рубахе. Он обернулся, сощурился на Квента одним глазом, не переставая что-то шептать в свой микрофон. У него была седая бородка клинышком, желтые торчащие зубы и мешки под глазами.

Кресло старшего помощника располагалось рядом с лестничной шахтой. Квент убрал с сиденья пакет, сел и открыл руководство. Когда капитан перестал буркать, Квент прочистил горло.

– Мне продолжить за вас проверку, сэр? Как я понял, вы прошли этап двадцать шесть.

Урсиноид расширил глаза.

– О, я наконец имей помощ, – пророкотал он. – Продолжайт, продолжайт.

Квент включил пульт управления.

– Гиростабилизаторы боковой тяги включены, – сказал он, проверяя вспомогательные ускорители.

Ответа от машинного отделения не последовало.

– Гиростабилизаторы боковой тяги включены, – повторил Квент и на всякий случай покрутил колесико громкости.

– Морган говорийт редко, – заметил капитан Имрай.

– Инженер? – спросил Квент. – Но, сэр… Вы хотите сказать, он бы ответил, будь система неисправна?

– Йа-йа, канеш, – ответил Имрай.

– Гироусилители вращения включены, – продолжал Квент; молчание. – Первичный контур ротора…

Он мрачно продолжал проверку. На: «Компенсатор эжектора гондолы…» из машинного отделения донесся глухой стон.

– Что?

– Морган просит от него отставай, он фее проферил, – перевел Имрай.

Квент открыл рот. Главный водер внезапно заорал:

– База – пэка «Рози»! Пэка «Рози», готовьтесь немедленно освободить причал. Повторяю – пэка «Рози», курс станционный север, стартуйте! Пэка «Кип» четыре-десять, повторяю, четыре-десять. База – пэка «Кип», причал восемьдесят два освобождается. Повторяю, пэка «Кип», вам добро на причал восемьдесят два.

– Морган, ти слишай? – прогремел Имрай. – Нам добро на старт, Морган?

Слабый писк из машинного отделения.

– Но, капитан, мы только на тридцатом этапе проверки, – сказал Квент.

Тут он пригнулся, потому что лейтенант Силла выпрыгнул из перехода и со стуком когтей приземлился в кресло перед штурманским пультом. Одной рукой он включил экран, другой начал вбивать параметры курса. Имрай и гном-связист возились со своими ремнями. Снизу донеслись шипение и лязг отсоединяемой шлюзовой камеры. В следующий миг станционная сила тяжести отключилась.

Покуда Квент искал свои ремни, Имрай что-то выкрикнул. Заработали вспомогательные ускорители, и «Этель П. Розенкранц» рванула на север от станции.

Квент подтянул себя к креслу, пытаясь сориентироваться по кружащим на экранах созвездиям.

– Как она тебе, Морган? – спрашивал Имрай. – Нам добро лететь?

Из машинного отделения донеслось негромкое уханье. Силла лупил мохнатым кулаком по курсовой панели.

– Свенск? Эпплби? Фсе готоф? – прорычал Имрай.

– Но, капитан… – запротестовал Квент.

Силла втопил педаль установки, крутанул калибратор и опустил кулак.

– Гешпрюх! – взревел Имрай и врубил главный двигатель.

Когда в голове у Квента прояснилось, он лежал поперек кресла.

– Без ремни опасно, сынок, – заметил Имрай, тряся обвисшими щеками.

– Мы должны были стартовать только через сорок пять минут! – возмутился Квент. Ускорение уменьшилось, и он сел прямо. – Проверка не закончена. Диспетчер не имел права…

– Очевидно, старший помощник не расслышал четыре-десять, – вкрадчиво произнес Силла.

– Четыре-десять?

– Четир-десят означай корабль в большой беда, срочно причаливай, – пояснил Имрай.

– Но это должно быть три-три-дельта-икс-четыре-один-отто с позывными судна.

– На кораблях звездного класса, к которым привык старший помощник, без всякого сомнения так, – сказал Силла. – Здесь мы обходимся без формальностей.

– У кого было четыре-десять, Пом? – спросил мелодичный голосок.

Квент повернулся и увидел на уровне своего подлокотника обворожительное девичье личико в рыжевато-каштановых кудряшках. Он перегнулся ниже. То, что предстало его взору, отвечало самым неумеренным фантазиям мужчины, проведшего последний год на учебном корабле.

– Хм? – непроизвольно спросил он.

– Привет, – ответило видение, раздраженно махнув рукой перед носом Квента. Смотрела девушка по-прежнему на связиста.

– У «Кипа», – ответил сморчок через плечо. – Это пэка «Кипсуга Чомо», сэр, – добавил он, взмахнув бороденкой в сторону Квента. – Триста часов с каким-то ядовитым газом. Они загерметизировались в рубке, но Икки пришлось сажать их в одиночку. С воздухом на пэка не густо.

Он снова повернулся к своему пульту.

Квент обвел взглядом рубку. Триста часов – это больше двух недель. Он невольно поежился.

– Но почему они…

– Не позвали кого-нибудь на помощь? – перебил Силла. – Старший помощник забывает. На помощь спешат патрульные катера. Кто придет на помощь патрульному катеру? Только другой патрульный катер – в данном случае мы, а мы сидели на базе в ожидании нового старшего помощника. Не беда, это всего лишь стадо негуманоидов…

Имрай сердито рубанул рукой воздух.

– Ну-ну, Силл, – сказал он.

– Суп горячий, – объявила девушка. – Ой! Мое варенье!

Она принялась шарить белой ручкой у щиколоток Квента. Тот пригляделся и понял, что снятый им с кресла пакет – вместе с его фуражкой – упал на гироскопическую подвеску и теперь истекает липкой розовой жижей.

– Н-да! – проговорила девушка, взяла пакет и ушла в переход.

Квент поднял фуражку и встряхнул. Капли варенья подплыли к его штанине.

Капитан Имрай забирался в переходную трубу.

– Первую вахту несет старший помощник, я не ошибаюсь?

Не дожидаясь ответа, Силла проплыл мимо капитана и исчез. Остался только связист, погруженный в свой невнятный разговор.

Квент собрал плавающие капли варенья в носовой платок, а платок сунул под кресло. Затем обошел тесную рубку. Экраны здесь, как он понял, в режиме тяги не работали. Он подтянулся к библиотечному компьютеру и попросил выдать данные о курсе. Запрошенные данные не появились, вместо этого включился водер:

 
Опять меня тянет в море, и каждый пенный прибой
Морских валов, как древний зов…
 

Квент потянулся, чтобы стереть запись.

– Не делайте этого, сэр, – вмешался связист.

– Почему? Мне нужны данные.

– Да, сэр. Но это установки лейтенанта Силлы, сэр. Очень он любит стишки про воду. Просто оставьте как есть, сэр. Лейтенант Свенск сообщит вам все, что пожелаете.

Квент глянул на компьютер, который теперь декламировал:

 
Окатны росой, орошенны росой
Пазухи гор…
 

Он выключил компьютер.

– Может быть, вы любезно сообщите мне наш курс и параметры патрулируемого сектора? – ледяным голосом произнес Квент. – Я лейтенант Квент, старший помощник.

– Есть сэр, лейтенант. – Лицо сморчка растянулось в улыбке так, что козлиная бороденка взметнулась к торчащим зубам. – Помрой, сэр. Лестер Помрой, мичман. Конечно, приятно видеть на борту своего брата-человека, если вы не против таких слов.

– Ничуть, мичман, – ответил Квент.

– Сдается, вы чуток приуныли, сэр, – доверительным тоном продолжал Помрой. – Эти эн-гэ – они ведь небось и не представились даже – верно, сэр?

– Да, у меня еще не было времени заглянуть в судовую роль.

– Какую роль? – Помрой хихикнул. – Чего хотите знать, просто спросите Помроя. Интересует здешняя публика? Так вот. Капитан Имрай – с Денеба. Штурман, лейтенант Силла, точно не знаю откель. Лютроид, так это называется. Если что, звереет не на шутку. И лейтенант Свенск, научник и по совместительству артиллерист, когда надо, но это на разогреве, конечно. Вы ж его костюм видели, да? Еще я на связи и Морган в машинном отделении – он у нас молчун. Увидите его когда-нибудь. Ну и наша боевая группа – но они не считаются.

– Почему? – ошарашенно спросил Квент.

– В заморозке они, вот почему. Там и останутся. Никому не охота их выпускать. – Помрой нервно хихикнул. – Но я знаю, с кем вам не терпится свести знакомство, лейтенант. Мисс Мелисента Эпплби, снабженец. Конфетка, верно? И готовит сказочно. Но только одним она не снабжает, сразу должен предупредить, сэр. – Улыбка сошла с его лица. – Мисс Мелисентой Эпплби она не снабжает. Пока, по крайней мере.

Помрой подождал ответа, но Квент молчал.

– Теперь насчет нашего маршрута… нет, сэр. – Помрой оборвал свои объяснения, заметив, что Квент двинулся к инфокубу. – Бесполезно. Свенск зафинтил там псевдо-пространство – какая-то заумная игра в змей и лестницы. Но все просто. Наш сектор двенадцатый, как большой кусок торта, вот такой. – Он показал руками. – Мы здесь, на острие клина. Вот Центральная база. Первая остановка совсем близко – Патриотта. Если там все путем, летим на Давон-два. Если там без жалоб, сворачиваем к Турлавону и Эду. Если там все тип-топ, причаливаем на Средней базе. Если там помощь не нужна, проходим Трассой Льва – проверяем бакены и все такое – до Комплекса Чунга. Там всегда туши свет. Разбираемся с ними и прямиком на Дальнюю базу. Если там все гладко, идем через Прииск, Тунецу, Сопвич и все такое назад, к Центральной. Восемнадцать почтовых колоний, одна трасса и две базы. Примерно сто двадцать дней, ежели ничего не стрясется.

– А что именно может случиться, мистер Помрой?

– Сигналы СОС, погибшие корабли, услуги частного извоза для местных князьков, гнилые бакены, бомбы в почте, глюки гравитационного поля, летающие вомбаты – да что угодно, рано или поздно мы на это напоремся. – Связист скорбно закатил воспаленные глаза. – Вся грязная работа на нас, сэр. Никто не хочет марать пальчики – отлично, значит, отдуваться бедным старым пэкашкам. Вот взять наш последний рейс. Все было в ажуре, пока не вошли в Комплекс Чунга. У них там на маленькой водной планетке приключилась нестабильность коры, а оба звездолета застряли на другом краю системы. Так пришлось нам вывозить этих паразитов – а они не желали лететь без своего скота. Тридцать три дня с осьминогами – это вам не фунт изюма.

Квент нахмурился:

– Это же корабль Космических сил?

– А, этим эн-гэ без разницы, – скривился Помрой.

Квент молча толкнулся от стены и подплыл обратно к своему креслу.

– Не огорчайтесь, лейтенант, сэр, – сочувственно проговорил старичок, поднес ко рту «грушу» с чем-то янтарно-желтым и начал пить, подрагивая морщинистой шеей. Потом вытер горлышко краем рубашки. – Глотнете Львиной сивухи, сэр?

Квент резко выпрямился:

– Распитие алкоголя в рубке?

Помрой весело подмигнул:

– Капитан Имрай не возражает.

– Мистер Помрой, – твердо проговорил Квент, – я ценю ваши намерения… но при мне алкоголя в рубке не будет. Я попрошу вас убрать «грушу».

Помрой тупо уставился на него.

– Есть, сэр, – сказал он наконец и повернулся к своему пульту.

«Груша» так и осталась на виду.

Квент открыл рот, закрыл. На его некрасивом квадратном лице дергались мускулы. В кают-компании зашумели: щелканье Свенска и свистящий тенор Силлы перемежались раскатами капитанского рыка. Слов было не разобрать, но чувствовалось, что в команде полный раздрай. Потом голоса стихли, залязгали ступени – офицеры разошлись по своим каютам.

Квент выдохнул через стиснутые зубы и взял заляпанное вареньем руководство. «Этель П. Розенкранц», на которой он служил старшим помощником, шла на полной звездной тяге при двадцати трех невыполненных проверочных процедурах, за которые он нес личную ответственность.

Четыре часа спустя лестница снова лязгнула, и в рубку ввалился капитан Имрай. За ним в свободном полете последовал лейтенант Силла. Лютроид запрыгнул в свое кресло резким движением, заставившим Помроя схватиться за «грушу».

– Двадцать-двадцать часов, старший помощник Квент сдал вахту капитану Имраю, – продиктовал Квент в бортовой журнал;

– Иа-йа, сынок, иди гуляй, – хохотнул Имрай, усаживаясь в кресло. – Пойтить искай Эпплби, вернт?

– Я проведу предварительную инспекцию корабля, капитан.

– Карош, – заулыбался Имрай. – Видишь, какой совесть у человек, а, Силл? Их пример ты должен подражать.

– Без сомнения, – буркнул Силла. – Возможно также, наш старший помощник чувствует потребность ознакомиться с жалким патрульным катером, который во время учебы на будущего адмирала звездного класса ускользнул из поля его зрения.

– Не натшинай, Силл! – прорычал Имрай.

– Идемте, лейтенант, сэр. – Помрой потянул Квента за рукав.

Квент медленно разжал правый кулак и пошел за связистом к лестничной шахте.

В кают-компании Помрой взял из сетки завернутые в пленку бутерброды и вместе со своей «грушей» уселся за гиростол. Квент оглядел помещение. Оно было цилиндрическое, стены состояли из шкафчиков-ячеек, в которых, согласно его руководству, должны были храниться скафандры, инструменты, ремонтное снаряжение и кислородные баллоны, там же по идее находились электрощитки. Все это можно проверить позже. Слева располагались шлюз и дублирующий экран, сейчас черный. Напротив шлюза были буфетный отсек и лестничная шахта, по которой он в первый раз спустился с Имраем.

Квент проплыл к шахте и отправился осматривать корму. В следующем отсеке разместились главный продуктовый склад, маленький камбуз-лазарет, мусорные шлюзы и носовая часть системы регенерации, проходящей через несколько отсеков корпуса. Квент посмотрел через окошко люка на лотки с биокультурами и бочком двинулся по тускло освещенному коридору, машинально отметив, что задевает ногами какую-то пленку не то паутину. Сбоку тянулись эластичные клапаны – входы в пассажирские каюты и почтовые отсеки.

– Обязательно наступать на мою стирку, лейтенант? – прозвучало в самом ухе мелодичное сопрано.

Из клапана позади Квента выглянула мисс Эпплби. Она смотрела на его ногу, на которую намоталось что-то бирюзовое шелковое.

– Ой, извините. – Он, стараясь не делать резких движений, освободил ногу. – Я совершаю обход корабля.

– Тогда совершайте его где-нибудь в другом месте, – сказала она. – Это мои помещения.

– Все? – Он обвел рукой.

– А почему бы нет? Пока пассажиров нет.

Квент выбрал первый попавшийся клапан и заглянул внутрь. Каюта была завешена чем-то пушисто-невесомым, дальняя стена переливалась голограммами. На всех один и тот же возмутительно здоровый персонаж занимался различными активными видами деятельности. Квент перешел к следующей каюте и увидел груду свертков. Все они были перевязаны ленточками. Не почта. Он заглянул в соседнюю каюту. Мисс Эпплби следила за ним, поворачивая голову. В этой каюте оказалась личная кухонька. Пахло стряпней.

– Эти проволоки, они разрешены? – спросил Квент.

– Капитан Имрай не возражает. Пожалуйста, уйдите. Я пытаюсь принять душ.

Квент присмотрелся. На завитках волос у хорошеньких ушек и впрямь поблескивали радужные шарики воды. Он облизнул губы.

– Да, мэм, – рассеянно произнес он, плывя к ней.

– Кстати, лейтенант, – проговорила очаровательная головка, – вы заметили голограммы?

– Да, очень милые. – Квент заулыбался и поплыл быстрее.

– Вы их не узнали?

– А должен был? – Он расплылся в улыбке.

– Полагаю, да, – спокойно ответила она. – Это мой жених Боб Котсворт. Вице-адмирал Роберт Б. Котсворт. Поразмыслите об этом, лейтенант.

Головка исчезла, клапан закрылся с чмокающим звуком.

Квент замер. Несколько раз медленно ударил себя кулаком по голове. Затем возобновил движение к корме.

За переборкой обнаружились шлюзы аварийных гондол – их все следовало тщательно проверить – и уже знакомый морозильный сектор. Квент заглянул через окошко люка: с труб вроде бы уже не капало.

Здесь заканчивалась регенерационная камера, дальше были посадочные стабилизаторы и маленькие орудийные башни «Розенкранц» – все их ему предстояло в будущем тщательно проверить. Корабль был старый. Руководство упоминало патрульные катера этого типа как примитивные, прочные, оборудованные для посадки на планеты. В рабочем ли состоянии система? Помрой сказал, что обмен почтой обычно происходит на орбите.

За следующей переборкой шахта открывалась в гулкий мрак главного грузового трюма. Там чувствовалась сырость – возможно, след пребывания осьминогов. Квент прошел вдоль корпуса мимо аэросаней и ячеек с почтовыми капсулами. Быстро проверил главный грузовой шлюз и повернулся к люку в машинное отделение.

Люк не открывался.

– Старший помощник – инженеру, – сказал Квент в микрофон. – Откройте.

Молчание.

– Говорит старший помощник, – сказал Квент громче. – Откройте люк.

Из переговорного устройства донесся визгливый звук, в котором угадывалось что-то вроде «вали».

– Что такое? – заорал Квент. – Откройте.

– Ва-а-али! – простонало устройство.

– Я инспектирую судно. Инженер, разблокируйте люк.

Молчание.

Квент замолотил по решетке переговорного устройства.

– Старший помощник Квент, – раздался из водера голос Силлы, – капитан просит вас не досаждать инженеру.

– Я не досаждаю инженеру. Он меня не впускает.

– Ти лутше пробовай другой раз, сынок, – пророкотал капитан Имрай.

– Но… есть, сэр, – сквозь зубы процедил Квент.

Он снова заехал себе кулаком по голове, сильнее, чем в прошлый раз. Затем двинулся назад через трюм, преследуемый звуком волынок из машинного отделения. Ни мисс Эпплби, ни ее стирки в шахте уже не было. Помрой по-прежнему сидел в кают-компании, держа «грушу» обеими руками.

– Морган вас выставил, сэр? У этих эн-гэ никакого понятия об уважении.

Квент молча взял бутерброды и «грушу» с чаем, порылся в кассетном шкафу и нашел несколько названий из Двенадцатого сектора: Патриотта, Турлавон, Комплекс Чунга. Все это он унес к себе в каюту, тщательно убрал испачканную парадную форму, подвесил гамак-кокон. Бутерброды оказались восхитительно вкусные. Не дослушав до описания Турлавона, Квент уснул.

– Проснитесь, лейтенант.

Квент обнаружил, что лежит наполовину в коридоре и что Помрой дергает его за руку.

– Вам снились кошмары, сэр.

Левый глаз у связиста совершенно заплыл. Дальше по коридору выглянула костистая голова Свенска. Имрай и Спала смотрели сверху из рубки. Оба ухмылялись.

– Э… извините.

Квент высвободился из рук Помроя и вдвинулся обратно в каюту.

– Через час будем на орбите, сэр, – крикнул Помрой. – Патриотта.

За двадцать корабельных суток по пути к Средней базе Квент узнал много поучительного. На орбите Патриотты он попросил Силлу показать, как происходит обмен почтовыми капсулами, и узнал, что недостаточно проворный человек, оперируя дистанционным захватом, рискует покалечить пальцы. Лютроид пылко извинялся. К Давону-два рука зажила настолько, что Квент вызвался помочь Свенску в отправке культур из биокамеры. В парниковом тепле ящер оживился. Выслушав длинную прочувствованную речь о фитогенетике, Квент наконец не выдержал и отослал его прочь. Только после этого он обнаружил, что замок биокамеры сломан и не открывается изнутри. Через три часа, когда мисс Эпплби решила проверить, что там за стук в камере, Квент был весь багровый от вдыхания СО2, и ей пришлось выводить его под руку.

– Что вообще девушка делает на таком судне? – прохрипел он.

– А, мы, логисты, часто ходим в рейсы с эн-гэ, – улыбнулась она ямочками на щеках. – С ними так хорошо.

Квента передернуло. Он стиснул зубы.

Про саму Эпплби он за это время узнал, что она почти все время проводит в своих каютах, занимается приданым и грудой вещей, запасенных для нового дома. Объем ее добычи приводил Квента в изумление. Впрочем, Эпплби так же усиленно загружала и «Розенкранц» – корабль ломился от припасов. Кроме того, она минута в минуту приносила вкуснейшую еду, составлявшую для капитана Имрая главный интерес в жизни.

За время перелета к Турлавону Квент еще дважды пытался проникнуть в вотчину Моргана и вновь получил отказ. Он успокоился на том, что принялся с руководством в руках изучать судно по винтику.

На Турлавоне обошлось без происшествий, а на Эде пришлось ждать, пока персонал станции не закончит уборку урожая. Целых три вахты Квент сражался с нестабильной орбитой, прежде чем узнал, что у Эда сильнейшие гравитационные аномалии и что кто-то разобрал корабельный масс-анализатор. Квент выдержал это стоически, но на скулах у него ходили желваки, и по ощущению уже давно. В конце концов, он очень долго был адмиральским сыном.

На Средней базе они пристыковались к главному грузопроводу, чтобы передать маховики для станционных гироскопов. Задержка на Эде выбила их из синхронизации с временем базы; там уже стемнело, а спать еще не хотелось. Квент воспользовался случаем проверить уплотнители внешнего клапана. Он возвращался через главный люк, когда луч его фонарика выхватил из темноты серое существо, шмыгнувшее мимо хвостового стабилизатора. Оно было примерно в метр высотой, гуманоидных очертаний.

Квент окликнул его. Существо ускорилось и пропало среди разгрузочных транспортеров.

Квент нахмурился и вошел в кают-компанию. Капитан Имрай сопел над таможенными карточками. Остальные были в рубке, слушали станционные новости.