Текст книги "С/С том 27. Важнее денег. Сбей - и беги"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Глава 4

Мне потребовалось более получаса, чтобы добраться до дома пешком.

Шагая, я все время думал о том, что натворил в отношении Люси. Как я мог так сорваться? Это было как затмение. Я не был в обиде на нее, так как понимал, что получил по заслугам. А если Люси расскажет о моем поступке Эйткину? Ведь нельзя отрицать такой возможности. Я был настолько противен себе, что даже не думал о последствиях. Думал я лишь об одном – ее реакции на вопрос о том, любит ли она меня. Снова и снова перед моим взором возникало ее испуганно-удивленное лицо, снова и снова звучали ее ответные слова, отдаваясь в моем мозгу безжалостным эхом.

Мое бунгало стояло в окружении небольшого сада, ярдах в ста от океана. Ближайшее строение, принадлежащее преуспевающему маклеру Джеку Сиборну, находилось дальше на четверть мили. Обычно там никого не было. Джек проводил здесь лишь летние месяцы.

Я поднялся к бунгало со стороны пляжа и увидел машину. С облегчением я узнал в ней собственный «кадиллак». Из машины вышла Люси.

– Чес…

Я остановился, во все глаза глядя на нее.

– Я пригнала вашу машину, – почти шепотом сказала она.

Тон ее голоса насторожил меня. Я быстро произнес:

– Извините, Люси, я сам не знаю, что на меня нашло.

Нас разделяло метра два.

– Не будем вспоминать об этом.

– Я отвезу вас домой.

– Давайте сначала зайдем в дом. Мне нужно вам кое-что сказать.

– Я думаю, это ни к чему… Поедем. В машине вы все мне расскажете.

Она рефлекторным жестом левой руки подняла вверх волосы.

– И все же зайдем в дом.

Светила полная луна, и я хорошо видел лицо Люси. Дрожь сотрясала ее тело, а в глазах застыл ужас. Нехорошее предчувствие все сильнее крепло во мне.

– Поговорим по дороге. Вас могут хватиться, и тогда… – Она вдруг качнулась вперед и, не успей я ее вовремя подхватить, она упала бы на землю. – Люси? Что с вами?

Тело ее безвольно повисло у меня на руках, голова запрокинулась назад. Я осторожно положил ее на землю и опустился рядом. Лицо ее побелело как полотно, глаза бессмысленно смотрели в небо. Она выглядела настолько беспомощной, что я растерялся.

Ничего не выражающий взгляд Люси зафиксировался на мне, она пошевелилась и попыталась подняться.

– Сейчас пройдет, – торопливо сказал я. – Отдохните.

Она безвольно привалилась к моему плечу и снова закрыла глаза. Я просунул руку под ее колени и поднял с земли. Она оказалась на удивление легкой, и я без особого труда донес ее до входа в бунгало.

– Опустите меня, – слабым голосом попросила она. – Извините. Со мной такого никогда не было.

Я осторожно поставил ее на ноги и стал шарить в кармане в поисках ключа. Открыв дверь, я снова поднял Люси и, зайдя в гостиную, положил на диван.

– Полежите здесь. – Я вернулся и запер входную дверь. Потом включил свет в гостиной.

Она лежала, невидяще глядя в потолок. Лицо отливало мертвенной бледностью.

– Сейчас я приготовлю вам чего-нибудь выпить, – торопливо сказал я. – Вы уж извините меня за тот поступок. Вы и не представляете, как я корю себя. Сейчас выпьете и почувствуете себя лучше.

– Не надо. – Она закрыла лицо руками и разрыдалась.

Я подошел к бару, налил немного виски, разбавил содовой и принес Люси.

– Я не хочу. – Она оттолкнула бокал. – Чес, мне страшно признаться, но я… повредила вашу машину.

– Повредили машину? Тоже мне горе. Нашли из-за чего так убиваться. И перестаньте плакать, ничего страшного не случилось.

Она глянула на меня в упор. Ее мертвенная бледность могла испугать кого угодно. Глаза лихорадочно блестели.

– Это произошло так быстро. – Слова потоком вылетали из ее уст, так что я не сразу понял их смысл. – Он вынырнул из темноты и закричал на меня. Это было так неожиданно, что я растерялась и не справилась с управлением. Толчок был ужасный. Вдоль дверцы глубокая царапина, а крыло смято.

Холодок страха пробежал по позвоночнику, сердце сжалось от ужасной догадки.

– Стоп! Вы что, сбили кого-нибудь?

Она замолчала и отвела взгляд. Пальцы сжались в кулачки.

– Я не виновата, клянусь! Он выскочил откуда-то сзади и начал кричать на меня, Я его даже не видела до тех пор, пока он не закричал.

– Кого не видели? Кто закричал?

– Полицейский. На мотоцикле. Он вывернул откуда-то сзади и закричал, а я…

Я поставил стакан с виски на столик и сел рядом с Люси.

– Рассказывайте все по порядку. Я что-то плохо вас понимаю.

Она сцепила руки в замок.

– Когда он начал кричать, машина вильнула и боком ударила его. А я… – Она вновь начала плакать.

Я обхватил руками колени так, что побелели костяшки пальцев.

– Успокойтесь, уже ничего нельзя изменить, – резко сказал я. – Что было потом? Что вы предприняли?

Она глубоко вдохнула.

– Ничего. Поехала дальше. Даже не оглядывалась.

Некоторое время я молча смотрел на нее, потом хрипло спросил:

– Так что, вы даже не остановились?

– Нет. Я ужасно испугалась. И… и сразу приехала сюда.

– Он ранен?

– Откуда мне знать?

– Где это случилось?

– Недалеко от пляжа. Ярдов пятьдесят не доезжая шоссе.

– Вслед вам он не кричал?

– Я ничего не слышала. Был сильный толчок и больше ничего. Я поехала прямо сюда. Здесь уже больше получаса.

Я долго смотрел на нее, потом поднялся.

– Ждите меня здесь. Пойду осмотрю машину.

Выдвинув ящик стола, я взял мощный фонарь. Я уже выходил из бунгало, когда Люси издала долгий мучительный стон.

Даже при свете луны было видно, что переднее левое крыло сильно повреждено. Я включил фонарь и в его свете осмотрел весь левый бок.

Передняя фара разбита вдребезги, на дверце глубокая вмятина, а во всю ширину тянется глубокая рваная царапина. Все эти повреждения я охватил одним взглядом, потом обошел вокруг машины. На правом заднем крыле в луче фонаря блеснуло влажное красное пятно. Красными каплями был забрызган и белый келпак заднего колеса. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы нарисовать картину аварии и понять, что это кровь. С колотящимся сердцем я смотрел на красные брызги, чувствуя озноб и тошноту.

По всей видимости, она левым боком сшибла мотоцикл, водитель вылетел из седла, и она переехала его задним колесом. И после этого даже не остановилась!

Я покрылся липким холодным потом. Ведь в этот момент он, возможно, лежит на песке и истекает кровью!

Я торопливо вернулся в гостиную.

Она лежала все в той же безжизненной позе и смотрела в потолок. Прерывистое дыхание с хрипом вырывалось из горла. Выглядела она ужасно.

Взяв бокал виски, я подошел к ней.

– Вам нужно выпить, – сказал я. – И успокойтесь, слезами горю не поможешь.

Приподняв ее голову, я заставил ее сделать несколько глотков напитка. Поперхнувшись, она закашлялась и оттолкнула бокал.

– Я поеду и посмотрю, что случилось. Ждите меня здесь. Постараюсь вернуться как можно быстрее.

Не глядя на меня, она кивнула.

– Ждите меня здесь, – снова повторил я. – Я быстро.

Я подошел к машине и снова осмотрел разбитую фару и помятое крыло. Было бы сумасшествием выезжать на дорогу в таком состоянии. Стоит кому-нибудь меня увидеть, завтра он, прочитав утреннюю газету, сразу сопоставит факты. А газеты напишут об этой аварии, можно не сомневаться. Что же делать? Сиборн! Владелец ближайшего бунгало. У него в гараже машина, я это знал, так как частенько захаживал к нему в гости. Я знал также, что ключ от гаража лежит над дверью. Нужно взять его машину! Это выход из положения.

Я сел в «кадиллак» и быстро поехал в нужном направлении. Оставив машину у ворот, я подошел к гаражу, нашел ключ и открыл двойные ворота.

Там стоял старенький, видавший лучшие дни «понтиак». Я выгнал его из гаража, потом, оставив двигатель включенным, сел в свой «кадиллак», загнал его в гараж, запер двери, а ключ положил в карман.

Сев в машину, я помчался по шоссе на предельной скорости. Через десять минут я уже был у боковой дороги. На обочине стояло с полдюжины машин, свет подфарников бросал на дорогу пучки света. У машин, глядя в сторону моря, стояла группа мужчин и женщин. Подъезд туда был перекрыт двумя полицейскими мотоциклами, возле которых расхаживали два копа.

Я поставил машину в конце колонны. В четырех ярдах от меня стоял какой-то толстяк в сдвинутой на затылок шляпе. Он, как и все, смотрел в сторону полицейских.

Я подошел к нему.

– Что произошло? – спросил я, стараясь унять предательскую дрожь в голосе.

Он обернулся. Было довольно темно, так как свет подфарников освещал только асфальт. Он мог заметить разве что мой рост, так что едва бы узнал при следующей встрече.

– Дорожная катастрофа. Насмерть задавили полицейского. Уж больно лихие ребята эти копы, сами так и лезут под колеса. Я всегда говорил, что это добром не кончится. Вот один и допрыгался.

На лице выступил холодный пот.

– Насмерть?

– Мертвее не бывает. А водитель даже не остановился. Впрочем, я его хорошо понимаю. Если бы мне выпал такой случай – задавить полицейского без свидетелей – черта с два стал бы я останавливаться, чтобы посмотреть, в каком он состоянии. Если этого парня поймают, электрический стул ему гарантирован. Полицейские в нашем городе – самые настоящие звери, а уж они из кожи вылезут, но найдут этого лихача.

– Насмерть, вы говорите, – еще раз переспросил я, едва узнавая собственный голос.

– Да. Бедняга угодил головой под заднее колесо. Видимо, при ударе он вылетел из седла, машина вильнула вправо и задним колесом проехалась по голове. – Толстяк небрежно ткнул пальцем в сторону высокого, худощавого мужчины, который, жестикулируя, что-то объяснял собеседникам. – Это он на него наткнулся. Голова погибшего раздавлена в лепешку.

Неожиданно один из копов направился в сторону людей, стоявших на обочине.

– Эй вы, шайка бездельников! – закричал он злобным голосом. – Довольно тут торчать! Убирайтесь! Понятно? Вот из-за таких, как вы, и происходят подобные случаи! Чтоб вы сгорели с вашими железными уродами. Убирайтесь!

Толстяк процедил сквозь зубы:

– Я же говорил, звери. – Не глянув в мою сторону, он торопливо зашагал к своей машине.

Я последовал его примеру, сел в машину и поехал домой.

В гостиной, съежившись, в большом кресле, с несчастным видом сидела Люси. При моем появлении она вскочила, испуганно глядя мне в лицо.

– Ну что? Как там? Все в порядке?

Я молча подошел к бару, налил неразбавленного виски и осушил бокал несколькими глотками. Глубоко вздохнув, я вытер губы и плюхнулся в кресло. У меня не было сил даже посмотреть в ее сторону.

– В порядке? Я бы этого не сказал.

– Бог мой! – Она закрыла рот ладонями. Молчание осязаемой тяжестью повисло в гостиной. Потом она через силу пробормотала:

– Ну это… вы что-нибудь видели?

– Там толкались копы… – Я никак не мог сообщить ей о смерти полицейского. – Я ничего не видел.

Снова пауза, потом следующий вопрос:

– И что мы будем делать, Чес?

Я взглянул на часы над камином. Половина первого ночи.

– Думаю, ничего.

Она вздрогнула.

– Как? Совсем ничего?

– Совсем. Уже поздно. Я отвезу вас домой.

Она нервно сжала пальцами колени.

– Но… Хоть что-то надо предпринять… Ведь я должна была остановиться. Это несчастный случай, но я должна была остановиться. – Она стала бить кулачками по коленкам… – Ведь он может меня узнать! Или даже записал номер машины! Нет, нужно обязательно что-то сделать!

Я налил себе еще виски, выпил и повернулся к ней.

– Вставайте, я отвезу вас домой.

Раскрыв рот, она с немым удивлением смотрела на меня.

– Вы что-то от меня скрываете? Случилось ужасное, да?

– Дела – хуже не бывает, Люси, – выдавил я из себя. – Вот так-то.

– Что значит – «хуже не бывает»? – Ее голос сорвался на фальцет.

– А то. Вы задавили его.

Она сжала кулачки.

– Боже мой! Он что, тяжело ранен?

– Ну…

– Отвезите меня домой, Чес. Нужно все рассказать Роджеру.

– А вот это совсем ни к чему, – устало произнес я. – Он уже ничем не сможет помочь.

– Как – не сможет? Капитан полиции – его хороший знакомый. Роджер ему все объяснит.

– Что объяснит?

– Ну, что я только учусь водить. Что это был несчастный случай.

– Боюсь, это не произведет должного впечатления.

– Как это? – В ее широко раскрытых глазах застыл ужас. – Он что… мертв?

– Да. Вы все равно об этом бы узнали. Вы задавили его насмерть, Люси.

Побледнев, она прижала руки к груди.

– Бог мой!..

– Без паники. – Я постарался придать своему голосу решительность, которой отнюдь не ощущал. – Мы с вами ничего пока не можем предпринять. По крайней мере в данный момент. Положение очень серьезное, но нельзя опускать руки.

Губы ее задрожали, и я понял, что она вот-вот снова расплачется.

– Но вы-то здесь при чем? Вас ведь в машине не было. Это я во всем виновата.

– Если бы так, Люси. Виноваты мы оба. Ведь это я вел себя так безобразно, что вы потеряли голову, сорвались и убежали. Так что я виноват даже в большей степени, чем вы.

– Чес… – Закрыв лицо ладонями, она зарыдала. Некоторое время я смотрел на нее, потом обнял и притянул к себе.

– Что с нами будет? – Всхлипнув, она вцепилась мне в плечи.

– Об этом вы не должны беспокоиться. – Я, как мог, пытался утешить ее. – Прочитаем утренние газеты, а потом будем решать, как поступить.

– А если кто-то видел, как я его сбила?

– Кто мог видеть? Ведь на пляже никого не было. – Я обнял ее покрепче. – После того, как вы сбили этого копа, вам навстречу попадались какие-нибудь машины?

Оттолкнув меня, она, пошатываясь, подошла к окну.

– Точно не помню… Я была в таком состоянии… Но вроде бы нет.

– Это очень важно, Люси. Постарайтесь вспомнить.

Она вернулась к креслу и села.

– Вроде нет.

– О’кей. Итак, создавшееся положение обсудим завтра. Вы сможете приехать сюда? Я просто не знаю, где еще мы сможем поговорить без помех. Скажем, часам к десяти утра.

Она смотрела на меня заплаканными глазами.

– Меня посадят в тюрьму?

Внутри меня все оборвалось. Ее действительно ожидала такая участь. Убийство полицейского не прощается никому. В принципе, если произошел несчастный случай с летальным исходом, то, наняв первоклассного адвоката, можно как-то смягчить свою участь. Но когда жертвой является коп – никогда!

– Не будем пока говорить на эту тему. От этого легче не станет. Так часам к десяти вы сможете приехать сюда?

– Вы уверены, что пока не нужно ничего предпринимать? – В бессильном отчаянии она заколотила кулачками по подлокотникам кресла. – Ведь если все выплывет наружу…

– Не паникуйте. Послушайте меня, Люси. Паника – последнее дело. Прежде всего нужно прочитать утренние газеты. Пока не узнаем всех фактов, которые стали достоянием полиции, ничего не будем предпринимать. А об этом мы можем узнать только утром. Так что приезжайте сюда завтра, и мы сообща обсудим сложившуюся ситуацию.

Она сжала пальцами виски.

– И все же не лучше ли все рассказать Роджеру? С его-то положением…

Если бы у меня была хотя бы капля уверенности, что Эйткин может чем-то помочь в сложившейся ситуации, я не колеблясь поехал бы к нему вместе с Люси и конкретно обо всем рассказал. Но Эйткин никак не мог помочь жене – в этом не было ни тени сомнения. К тому же, стоит только рассказать Роджеру о дорожном происшествии, как неминуемо всплывет и то, что мы были одни на пляже в такое позднее время. Само собой, он поинтересуется, с чего бы Люси срываться с места и мчаться от меня сломя голову. Зная шефа, я не сомневался, что не пройдет и пары минут, как он будет знать всю правду. А уж тогда последствия для меня будут фатальными.

– Не нужно ничего ему говорить, Люси. Ведь иначе придется объяснять, что вы делали на пляже в такой час наедине со мной, почему вместе купались. И помочь нам не в его силах. Поэтому не теряйте головы и ничего ему не говорите. Исход может быть только один: вы лишитесь мужа, а я работы.

Глядя на меня затравленным взглядом, она заверещала:

– Ну и пусть! Пусть я лишусь мужа, но это лучше, чем тюрьма! Роджер не позволит им это сделать! У него такие связи! Он…

Я взял Люси за плечи и легонько встряхнул.

– Не будьте ребенком. Едва только он узнает, что мы в такой поздний час находились на пляже, как тут же умоет руки. Неужели до вас не доходит этот очевидный факт?

– Нет! – выкрикнула она. – Может, он и разведется со мной, но не допустит, чтобы меня посадили. Уж я его знаю. Жена Эйткина, пусть и бывшая, не попадет в тюрьму!

– Вы не отдаете отчета всей серьезности нашего положения. – Я старался говорить как можно более спокойно. – Поймите, вы убили полицейского. Само собой, это был несчастный случай, но ведь вы не остановились да еще управляли машиной, не имея водительских прав.

Если бы вы сбили не полицейского, а кого-нибудь другого, возможно, ваш муж и смог бы вам помочь, но тут он ничего не сможет сделать, даже если бы был самим президентом.

– Так что же, выходит, тюрьмы не избежать?

Слезы вновь полились из ее глаз.

– Почему же? Ведь пока никто не знает, кто это сделал. Нужно быть последними идиотами, чтобы явиться самим в полицию и сдаться властям. Вначале надо выяснить, что им известно. А уж потом решим, как поступить.

– Так что, не надо ничего делать? – убитым тоном произнесла она.

– По крайней мере сейчас. Завтра все станет ясно. Приедете сюда к десяти часам, и мы вместе обсудим сложившуюся ситуацию. Договорились?

Она молча кивнула.

– Вот так уже лучше. А сейчас я отвезу вас домой.

Она послушно направилась к двери, но вдруг остановилась и повернулась в мою сторону.

– Но нам придется ехать в вашей машине, Чес. Я не смогу…

– Не беспокойтесь. Возле входа стоит другая машина. Я на время позаимствовал ее у соседа. – С этими словами я почти насильно вытолкал Люси из бунгало.

Пока я гасил свет в гостиной и запирал входную дверь, она терпеливо ждала меня на веранде. Я уже поворачивал ключ в замке, как вдруг раздался мужской голос:

– Эй, это ваша машина?

От этих звуков меня словно пронзил электрический разряд. В горле пересохло. Люси ахнула, но по крайней мере у нее хватило сообразительности шагнуть в тень.

Я посмотрел на подъездную дорогу. У ворот стоял человек. Разглядеть черты его лица я не мог: было слишком темно. Но это был высокий и широкоплечий мужчина. Рядом с «понтиаком» Сиборна стоял «бьюик» с откидным верхом. Его подфарники освещали багажник «Понтиака».

– Не двигайтесь, – шепнул я Люси, спустился по ступенькам и зашагал к незнакомцу.

– Извините, если напугал вас, – продолжал между тем незнакомец. Это был крепкого телосложения мужчина лет сорока пяти с круглым приветливым лицом. – Я думал, вы меня заметили. Это ведь машина Джека Сиборна, не так ли?

– Да, – ответил я, стараясь придать голосу непринужденность. – Я одолжил ее, пока моя в ремонте.

– Вы Честер Скотт?

– Он самый.

– Рад знакомству. Я – Том Хэккет. – Он протянул мне руку. – Джек, наверное, рассказывал обо мне. Во всяком случае, о вас он упоминал довольно часто. Я ехал мимо, увидел его машину и решил поинтересоваться, почему этот старый пройдоха приехал сюда так рано.

Лишь одна мысль сверлила мой мозг: видел ли он Люси, ведь она вышла из освещенной прихожей? Сколько он здесь стоит?

Мы пожали друг другу руки. Его рука была много теплее моей.

– Ну что вы. Джек раньше августа никогда здесь не появляется.

– Это я уже понял. Но мало ли. Я ехал в Палм-Бич. Снимаю номер в отеле «Парадиз». Пробуду здесь еще недельки две. Жена приезжает завтра утром. Поездом. – От его болтовни кошки скребли у меня на душе. – Видите ли, ее укачивает. А мне это на руку. Хоть какое-то время поживу один. Вот и подумал, вдрут и Джек уже приехал, так что можно будет скоротать вечер за бутылкой чего-нибудь покрепче.

– До августа его не будет, – механически повторил я.

– Да, вы об этом уже говорили. – Он подмигнул мне. – Поедем куда-нибудь, если у вас нет особых дел. Так как? Время еще позволяет.

– Я бы рад, но у меня свидание.

Он посмотрел в сторону темного бунгало и хмыкнул.

– Ну что же, мое дело предложить… Понимаете, не люблю пить в одиночестве. А двое мужчин – это уже компания. – Он подошел к «понтиаку». – Неужели старушка еще бегает?

– Разумеется.

– Ну, не буду отнимать ваше время. Но если выпадет свободная минута, заезжайте ко мне в отель. Там довольно приличный ресторан. Берите с собой вашу девушку, если она не очень строгих правил. Пока. Надеюсь, еще увидимся.

Он подошел к «бьюику», хлопнул дверцей и укатил.

Я стоял как столб, вдыхая выхлопные газы его машины, и смотрел вслед удаляющимся огонькам. Сердце билось неровными толчками.

– Он меня видел, – дрожащим голосом произнесла Люси, неслышно подойдя ко мне сзади.

– Видел, что со мной была девушка, – ответил я как можно более беззаботным тоном. Ну и что? Ведь он же вас совершенно не знает. Так что беспокоиться не стоит.

Я взял ее за руку и почти насильно усадил в «понтиак».

– Вы уверены, что не надо ничего говорить Роджеру? – в который раз спросила она, едва только я устроился за рулем. Это было уже слишком для моих и без того натянутых как струна нервов. Я резко повернулся, схватил ее за плечи и как следует встряхнул.

– Сколько можно повторять?! Я же сказал – нет! Зарубите себе на носу! – Мой голос сорвался на крик. – И вот еще что! Если вы скажете ему, то автоматически делаете его соучастником! Неужели до вас не доходит этот очевидный факт? И если он не выдаст вас полиции, то сам рискует угодить за решетку! Положитесь на меня! Завтра я скажу, как нам поступить.

Она отшатнулась к дверце и бессильно разрыдалась.

Включив зажигание, я повел машину в сторону особняка Эйткина.

Выезжая на магистраль, я вдруг увидел вереницу машин, медленно двигающихся в направлении центра. Таких пробок, да еще в это время ночи, у нас отродясь не было, и я понял, что она могла быть вызвана только одной причиной. И причиной тому была смерть полицейского.

С проселка мне с трудом удалось вклиниться в основной поток.

Люси, увидев такое, встревожилась:

– Что это? Откуда столько машин?

– Понятия не имею. Но нам нечего тревожиться.

Как бы я хотел верить своим словам! Со скоростью черепахи мы медленно продвигались вперед, и я с беспокойством посматривал на часы, встроенные в приборную панель. Было уже почти час ночи, а до особняка Эйткина оставалось не меньше двух миль. И тут идущая впереди машина остановилась. Я тут же нажал педаль тормоза. Вцепившись в руль, я напряженно всматривался в темноту, но видел лишь темные силуэты машин впереди. Их было много, слишком много для этого времени.

И в следующий момент я увидел копов. Много. Не меньше дюжины. Двигаясь вдоль длинного ряда машин, они мощными фонарями освещали каждую машину. Я почувствовал озноб, холодной волной пробежавший по позвоночнику.

– Они ищут меня! – прошептала Люси и ее рука легла на ручку двери, словно она намеревалась выскочить из салона и спасаться бегством.

Я вовремя перехватил ее руку.

– Сиди! – Сердце замерло, когда луч фонаря высветил наш автомобиль. – Они ищут не тебя, а машину, совершившую наезд на полицейского. Сиди спокойно и не дрожи.

Ею всю трясло, но, когда в нашу сторону направился один из полицейских, ей удалось взять себя в руки.

Из машины, стоявшей непосредственно впереди нас, выбрался высокий худощавый мужчина. Когда рядом с ним остановился полицейский, водитель дал волю своему гневу.

– Какого черта! У меня дела в Палм-Бич! Неужели вы не можете разогнать эту пробку?

Коп нетерпеливо махнул рукой.

– Можете поехать в участок и написать жалобу в установленном порядке. Это ваше право. – Говоря это, коп внимательно осматривал машину. – Но сделать это вы сможете не раньше, чем мы позволим вам продолжить движение.

Мужчина как будто стал ниже ростом.

– Так что все-таки произошло? – спросил он уже куда менее агрессивным тоном. – Как долго вы нас задержите?

– Кто-то совершил наезд на полицейского и скрылся с места происшествия. Мы проверяем все машины, идущие из города, – нехотя процедил коп. – Но много времени это не займет.

Закончив осмотр, он подошел к моей машине. Когда луч фонаря осветил крылья и дверцу машины, я до боли сжал руль.

Коп, ладно скроенный верзила с обветренным лицом человека, проводящего много времени под палящими лучами солнца, и внушительным животом, выдававшим любителя пива, осветил салон, мельком взглянул на Люси и сконцентрировал внимание на мне. Однако моя личность не привлекла его внимание, и, ни слова не сказав, он продолжил обход.

Я положил руку ей на колено.

– Вот видишь! Ничего страшного, – произнес я, впрочем, сердце у меня колотилось, как у загнанного кролика.

Она ничего не ответила. Зажав руки между колен, она прерывисто дышала, словно загнанная лошадь.

Передняя машина медленно двинулась вперед, и я поехал следом. Примерно с полмили мы ползли со скоростью пешехода, потом скорость немного возросла.

– Ведь они искали меня, не так ли, Чес?

– Давай не будем об этом. Они искали машину.

– Но где она?

– Там, где ее никогда не обнаружат. Держи себя в руках, и все будет в порядке.

Мы подъехали к боковой дороге, ведущей в направлении Палм-Бич. Свернув с магистрали, я сразу получил возможность увеличить скорость, чем и воспользовался. Чуть позже часа ночи я уже затормозил возле особняка Эйткина.

– Итак, завтра в десять я жду тебя. – Общее несчастье, казалось, сблизило нас. – Не забывай.

Как сомнамбула, Люси выбралась из машины и медленно двинулась к воротам на подгибающихся ногах. Уцепившись за решетку, она оглянулась.

– Мне так страшно! Ведь они искали именно меня!

– Не надо истерик. Они искали машину. Ложись спать и постарайся уснуть. Тебе надо отдохнуть. Утро вечера мудренее. До завтра.

– Но ведь они могут найти твою машину! Это же копы… – Отчаяние сквозило в ее голосе. – Может быть, все же рассказать обо всем Роджеру? Он найдет выход из положения. Он…

Я уже с трудом сдерживался.

– Ни в коем случае! Он ничем не сможет нам помочь. Я же тебе об этом уже говорил. Предоставь все это мне. Верь, я что-нибудь придумаю.

– Если меня посадят в тюрьму, я этого не переживу.

– Не нужно преждевременно впадать в панику. Обо всем поговорим завтра.

– О’кей. До завтра, так до завтра, если ты так считаешь. Но ты уверен, Чес, что справишься с этим самостоятельно? Может быть, все-таки Роджер…

– Перестань! Отправляйся спать и предоставь все мне!

Некоторое время она смотрела на меня, потом кивнула и неуверенной походкой направилась в сторону дома.

Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, потом нажал на педаль газа и поехал домой. Холодные пальцы страха, словно раковые метастазы, оплели мое сердце.