сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)
– Да ты еще ребенок.
– Это почему же, а сколько тогда лет вам?
– Тридцать четыре.
У меня мелькнула мысль – как много.
– Я уже старый, – добавил он.
– Вовсе нет, – махнула я рукой, сделав глоток воды.
Я замолчала, но мне стало любопытно. Биллу так же было тридцать, однако Дэвид казался старше и более авторитетным. И, до Билла, мой единственный опыт с мужчиной старше меня был еще в юности на первом курсе колледжа, когда я потеряла невинность. Что–то подсказывало мне, что это было совсем другое.
– Это был очень вкусный бургер. Я так объелась, – сказала я, скорчив рожицу.
– Правда? Я мог бы съесть еще один.
Я рассмеялась, когда поняла, что он не шутит.
– Я заплачу, – сказал он, доставая бумажник.
– О, нет, – настаивала я.
– Я вполне в состоянии заплатить, – защебетала я. – Беман будет в восторге...
– Я оплачу. – Его тон стал суровым.
– Нет, правда…
– Оливия, – произнес он с той же властностью в голосе, которая уже привлекла мое внимание прежде. Я сжалась в кресле.
– Это потому что я оплатила наши напитки “У Джерома”?
– Ты этого не сделала. Шерри не рассчитала нас. Что касается меня, я был крайне расстроен и взял паузу.
Я уставилась на него.
– Так ты…?
– Что? – поинтересовался он невинно.
Я яростно моргнула, пытаясь решить, что мне следует сделать: рассмеяться или закричать.
– Ты думаешь, что я ушел с ней домой, потому что она провела мой счет?
Смех Дэвида заполнил ресторан.
– Расслабься, – сказал он. – Я не так плох, как ты думаешь. Хотя она получила достойные чаевые, благодаря тебе. Но не делай так снова.
Я бездумно кивнула, осознавая, что у меня не было выбора, кроме как подчиниться. Наблюдая, как он оплачивает счет, я удивлялась, насколько естественно чувствовала себя в его компании. Несмотря на его шутки, мне было с ним комфортно, как будто мы общались уже долгое время. Это была еще одна причина, по которой я ощущала себя все более запутавшейся.
~
– Идем, – сказал Дэвид. – Давай пройдемся по набережной. Ты сможешь увидеть отель оттуда. Это является частью его очарования.
Я последовала за ним, и вскоре наш путь проходил по извилистому берегу реки. Было очень много вопросов, которые я жаждала задать Дэвиду, чтобы лучше узнать его, но мы прогуливались в легкой тишине, которую совсем не хотелось нарушать.
Солнце стояло высоко, и пушистые, плотные облака плыли по небу. Словно покрытая золотистыми блестками, река Чикаго сверкала, отражая солнечные лучи. Воздух был прохладным, но комфортным; все вокруг казалось почти идеальным.
– Вот он, – произнес Дэвид.
Я запрокинула голову и увидела внушительное здание. Я видела его раньше, потому что его не возможно было не заметить. Здание отеля начиналось с серого, словно грифельная доска, фундамента и плавно переходило в зеркальную стену стекла стального оттенка. Оно будто бросало вызов логике, с одной из сторон выгибаясь наружу, затем погружаясь внутрь и снова чуть–чуть отклоняясь, почти как буква «В».
– Что ты думаешь?
– Это нечто особенное, Дэвид.
– И в чем для тебя заключается его особенность?
Повернувшись, я оказалась прямо перед ним, заслоняя глаза от солнца, когда посмотрела в его лицо. Я искала намек на шутку, но так ничего и не нашла.
– Тебе действительно нужно, чтобы я сказала это?
– Да.
Я повернула голову назад, щурясь на солнце.
– Это неожиданно. Мне нравится, как все это стекло отражает голубизну неба и воды, но … здесь немного другой блеск, серебристый, не так ли? На фоне каменных плит, какой это цвет, графит? Он кажется... почти тягучим, изменчивым, как поверхность воды… – осознав, что моя речь стала бессвязной, я внезапно смутилась.
– Это не совсем моя область знаний, – закончила я, краснея.
– Нет, ты права, – сказал Дэвид, быстро качая головой. – Прости. Я просто люблю наблюдать, как ты говоришь.
Он засунул руки в карманы и направился к входу в здание, тогда как я смотрела ему в след.
– Идем?
Я вздрогнула от подобного внимания и большими шагами постаралась его нагнать. Большие пальмы появились из земли, выстраиваясь вдоль дорожки и приветствуя нас.
– Пальмы? – подняла я брови.
– Здесь везде будет трава, – сказал он, указывая на пустующее пространство у входа.
– И, – продолжил Дэвид оживленно, – все это будет открыто. Вестибюль будет полностью из стекла с раздвижными дверьми, которые в теплые месяца будут открытыми.
Я подошла и прикоснулась к камню, удивляясь, насколько грубо он чувствовался, не смотря на его гладкую поверхность. Мне вспомнилось противоположное ощущение прохладной поверхности мрамора Собора Святого Патрика. Полностью серые бордюры и длинные прямоугольные окна выстроились с внешней стороны отеля. Я представила волны, пенящиеся и разбивающиеся о пляж с черным песком.
Дэвид открыл раздвижную дверь, приглашая меня внутрь.
– Добро пожаловать в “Revelin Resort”.
– Дейв! – кто–то позвал его с другого конца зала. Подошел крепкий мужчина, немедленно вовлекая Дэвида в разговор. Я в это время бродила по залу, представляя, каким он станет. Из–за строительства что–либо предполагать пока было трудно, но я восхищалась чувством открытого пространства, созданного Дэвидом и объединенного с огромными окнами, которые пропускали естественный солнечный свет.
Я посмотрела в его сторону. Около него стояли три человека, каждый из которых что–то хотел от него. Его присутствие в моем офисе было подавляющим и даже здесь, в пустом пространстве комнаты, оно ощущалось также.
Он внезапно замолчал и, как мне показалось, тревожно стал осматривать зал, пока не заметил меня, наблюдающую за ним. В одно мгновение ток, словно лазер, проскочил между нами. Многое было невысказанно, но я чувствовала себя связанной с ним необъяснимым, сверхъестественным способом. Дэвид пошел ко мне, оставив позади вопросительные лица, а я скрестила руки, чтобы не потянуться к нему.
– Ты в порядке? – спросил он, приблизившись.
Не доверяя себе, я не произнесла ни слова, просто уверенно кивнула ему и постаралась взглядом передать то, что чувствовала. Дэвид осторожно положил руку мне на плечо, и тепло его ладони пронзило меня сквозь блузку, жаля плоть прямо под ней. Его широкие плечи служили в качестве щита от тех, кто, возможно, наблюдал за нашими сдержанными прикосновениями. С болью я осознавала, что наше сближение не может обойтись без серьезных последствий. Изучая лицо Дэвида, я отметила, что морщинки вокруг его глаз стали глубже, выражая озабоченность.
– Я не хочу подталкивать тебя, – сказал Дэвид, опуская руку. – Ты должна самостоятельно принять решения.
– Решения? – повторила я.
Мне никогда и в голову не приходило, что нужно что–то решать.
– Дэвид, мои решения были приняты много лет назад.
Мне трудно было говорить, и я попыталась сделать глубокий вдох, но мою грудь словно сжало в тиски.
– Мне нужно, чтобы ты был сильным ради меня, – сказала я. – Если мы хотим хоть каким–то образом наладить дружеские отношения, мне нужно знать, что…
– Я понимаю, – сказал он хрипло, опустив руки назад в карманы.
– И переписка в тот вечер… Что если бы Билл увидел ее… А теперь ты работаешь с Люси?
– Это проблема?
– Нет, но я еще не рассказала ей о статье.
– Почему нет?
– Я не знаю, – замялась я, – Это чувствуется как–то неправильно.
– Почему? Это работа.
– Дэвид, пожалуйста. Я бы очень хотела, чтобы мы были друзьями…
На что он поморщился.
– Пожалуйста, просто будь более терпимым и пока ничего не говори Люси.
– Хорошо. В этом я могу уступить.
Он скрестил руки на груди и сосредоточился на стене позади меня.
– Спасибо, – сказала я глухо.
Внутри я чувствовала себя, как это здание: опустошенной и урезанной. Я начала разрушаться под командами Дэвида, не в силах восстановить контроль, и при этом ощущая себя, как один из его проектов. Что это было? Намеренная реконструкция моей идеальной жизни?
– Подожди здесь, – сказал Дэвид. – Здесь есть кое–что, и я хочу, чтобы ты это увидела.
Он вернулся через мгновение с красным каской на голове, а другую нес в руке.
– Лучше надеть это, – сказал Дэвид, протягивая ее мне.
Я поморщилась, а затем посмотрела на него обиженно. Это был лучший повод для моих волос еще больше растрепаться. Но Дэвид упорно сохранял суровое выражение лица, убеждая меня надеть каску, так что в результате я с неохотой согласилась, аккуратно водрузив ее на голову.
Я последовала за ним, в указанном направлении, минуя строительные леса, к подъёмнику. Затем сделала шаг в клетку, предварительно проверив ее на прочность. Дэвид шагнул за мной, и нас двоих тряхнуло, медленно вознося вверх. Когда я поняла, что мы приближаемся к крыше, то поднялась на носочки.
– Все это будет доступно для гостей пентхауса, – сказал Дэвид, когда мы вышли на яркий солнечный свет. – Это очищенная площадка, рядом с террасой, и здесь будет огромный частный бассейн. У него будет стеклянное дно, поэтому на него можно будет любоваться из номера.
– Для любителей подглядывать, – задумчиво произнесла я. – Вау, он будет размещаться на самом краю?
– Да.
Он подвел меня к краю, указав мне, чтобы я остановилась.
– Он будет навесным, так что можно будет плавать как внутри здания, так и над городом. Послушай, – предостерег меня Дэвид, – как ты видишь, здесь нет бордюра, так что держишь подальше от края. Я просто хотел, чтобы ты полюбовалась видом.
Я кивнула, чувствуя себя ребенком, беспрекословно подчиняющимся ему. Благодаря тому, что отель был одним из самых высоких зданий в Чикаго, повернувшись, я смогла охватить взглядом практически весь город. Я была очарованна совершенной красотой этого такого обычного дня. Солнце светило ярко и было достаточно тепло, если стоять прямо под его лучами.
Я подошла поближе и Дэвид напрягся рядом со мной. Было так волнующе находиться наедине с ним и так высоко над всеми. С того момента, как он прикоснулся ко мне, я чувствовала близость с ним. И не только физическую. Я все еще трепетала от того неизбежного напряжения, которое лишь повысилось с его прикосновением. Вытянув шею, я сделала шаг. Затем еще. Мне хотелось посмотреть, что можно предпринять, чтобы снова почувствовать это, снова получить этот прилив энергии. Я поднялась на носочки. Еще немного наклониться… пока Дэвид осторожно не взял меня за руку и не потянул назад. Его прикосновение было столь же возбуждающим, не смотря на мою просьбу держать себя в рамках. Я почти хотела, чтобы у меня была кнопка, отключающая все мои чувства. Почти.
– Это так... – начала я, глядя на воду и пытаясь найти слова.
– Удивительно, – закончил он.
В нашем маленьком мирке не было места посторонним, ни один человек не мог потревожить нас на этой стеклянной горе. Ветер ударил по мне, растрепав мои волосы, так что мне пришлось снять каску и убрать их с лица. Сунув ее под мышку, я взглянула на Дэвида. Еще один порыв ветра сдул прядь волос прямо на мои губы, покрытые блеском. А я не могла отвести глаз от моего спутника.
Напряжение потрескивало в заряженном воздухе, ускоряя мое дыхание. В конце концов, Дэвид повернул голову и посмотрел на меня, возвращая мой пристальный взгляд. Быстро, едва заметным движением, он облизнул губы, а я в ответ закусила свою. Я жаждала узнать, как его рот будет чувствоваться на моих губах, и была уверена, что это было написано на моем лице. Любая женщина, которая выглядела, как я сейчас, должна была точно понимать, что она делает.
Я встала против ветра, который все больше набирал скорость. Лицо Дэвида оставалось непроницаемым, пока он неотрывно смотрел мне в глаза, тогда как у меня перехватило дыхание в предвкушении. Я наклонилась немного ближе, подготавливая себя к тому, что, конечно же, произойдет. Ветер яростно хлестал нас, и Дэвид резко отвернулся, щурясь на горизонт.
Каска выскользнула из моих рук и отскочила от пола. Мужчина наклонился и без усилий поймал ее, протягивая мне.
– Одень, – приказал он, избегая моего взгляда. – И идем.
~
Когда я вернулась на работу, на этаже было тихо. Надеясь избежать допроса с пристрастием от Бемана, я быстро проскользнула в свой офис. Еще в машине настроение резко изменилось. Дэвид казался отстраненным, и, хотя подобное поведение беспокоило меня, я знала, что это к лучшему. Об этом я и просила его.
Непрерывно проработав в течение часа, я направилась на кухню, сделать перерыв. Серена и Лиза были там, поедая свои йогурты и хихикая.
– Где ты была? – спросила Лиза.
– У нее была назначена встреча с Дэвидом Дилоном, – предположила Серена.
– О, – сказала Лиза, глядя в сторону.
– Подождите, вы видели это? Беман принес его, – сказала Серена, взяв в руки журнал. Она пролистала его, держа открытым для меня. Я обнаружила, что смотрю на статью из «Архитектурного Дайджеста». Я бесстрастно пробежала ее глазами. Несмотря на мой беспорядочный день наедине с Дэвидом, контролировать собственные эмоции перед большинством людей было моей второй натурой.
– Ничего себе, он такой горячий, – выдала Серена. – Хотя в жизни он еще лучше.
– Конечно, – согласилась я.
– Хорошо, что ты замужем, Лив, – прокомментировала Лиза. Она осмотрела меня сверху вниз, прежде чем продолжить. – Как ты получила его согласие?
– Он друг друга, – ответила я, хотя это было не совсем правдой. Откровенно говоря, этот вопрос волновал и меня.
– Ну разве ты не везунчик, счастливица Лив, – Сказала она с лицом, которое выглядело так, будто она съела лимон. Лимонная Лиза, мелькнула у меня мысль.
– Если бы не было Брока… – начала Серена.
– Пожалуйста, – сказала Лиза с издевкой. – Даже если он всего лишь посмотрит в твою сторону, ты окажешься на спине в ту же секунду.
– Только не я. Думаю, мы с Броком, ну, вроде как, родственные души и…
Лиза и я ждали, когда она закончит свою мысль, но этого так и не произошло.
Я закатила глаза.
– Могу я взять журнал? Он пригодится для его досье.
– Вам лучше спросить у Бемана, – пошутила Серена. – Он ему нужен для его собственного личного досье.
Мы засмеялись, но наш смех резко оборвался, когда сам мистер Беман, пританцовывая, зашел на кухню.
– А, Оливия, вот ты где, – сказал он.
– Да, я здесь, – отозвалась я, пряча журнал под мышку.
~
– Что за прекрасное место, – сказала Девина, перебирая документы по дому, который мы с Биллом смотрели ранее. Мы встретились с ней после работы, чтобы просмотреть детали, так как я была склонна больше доверять ее мнению об удобствах и устройстве дома, чем Джанин.
– Ты думаешь? – спросила я. – Биллу он очень понравился, а вот я немного сомневаюсь.
– Почему?
– Я не знаю, просто думаю, что не ощущаю его своим. А на другой стороне улицы стоит дом, он там, как бельмо на глазу, но мне понравился больше, чем этот. По крайней мере, в нем чувствуется оригинальность. Но Биллу приглянулся первый.
– Что ж, – тяжело вздохнула она. – Иногда, хоть немного, ты должна идти на компромисс.
– Я уже пошла на компромисс, – пробормотала я себе поднос, усаживаясь поглубже на ее диване.
– Ты? И как же?
На мгновение я поджала губы.
– Я люблю Чикаго, и мне не очень–то хочется оставлять его.
– Почему же тогда вы подыскиваете дом?
– Потому что Билл не любит городскую жизнь. Он хочет чего–то поспокойнее. И в какой–то момент он захочет детей.
– Но дети не тихие, – отметила она. – А ты хочешь сказать, что нет? Я имею в виду, иметь детей?
– Я не уверена. Я некогда по–настоящему не думала об этом и полагаю, что это что–то значит. А почему ты и Мак не имеете детей?
– Это не так, – сказала она. – У меня был ребенок много лет назад, но наша радость была не долгой.
Я ахнула.
– Я понятия не имела, Девина.
– Ты была ребенком, – сказала она, махнув рукой. – Это все Божий промысел. Просто я очень страдала, чтобы решиться на еще одну попытку, и как мог Мак меня поддерживал. А затем я поняла, что была слишком стара. Я не сожалею об этом, однако, дети не для всех. Хотя Мак был бы прекрасным отцом, – закончила Девина с задумчивой улыбкой.
Встав, она вышла из комнаты и вернулась обратно только в бюстгальтере, взбивая свои короткие волосы порывистыми, резким движениями.
– Знаешь, ты не везде почувствуешь себя сразу как дома. Это займет время. Это я к тому, что вам с Биллом нужно совместно обсуждать эти вопросы. И если ты любишь Билла, не имеет значения, где ты живешь.
Пока она говорила, я не могла отвести глаз от широкой повязки на ее груди и зловещего фиолетового синяка, который виднелся с двух сторон от нее. Ее обычно крепкое и здоровое тело стало ужасающе хрупким в короткий промежуток времени, с тех пор как я ее видела в последний раз.
Заметив мой взгляд, она оставила в покое волосы и подошла ко мне, что бы сесть рядом. Дыхание Девины было тяжелым, когда она призналась:
– Доктора говорят, что это выглядит не очень хорошо.
Несмотря на подобное заявление, ее глаза мерцали; она была из тех людей, кто никогда не сдается.
– Хотя я чувствую себя прекрасно. Ну как там Билл, расскажи мне?
