Текст книги "Старше (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Хартманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Я боролась со слезами. Я боролась с гневом.

Мне нужно было уйти.

– Встань с меня. – Тихо прохрипела я. – Пожалуйста.

Его глаза распахнулись. В них светились обещания, которые он хотел дать, но не мог выполнить. Волшебные сказки, которые он хотел превратить в наше «долго и счастливо».

Боль, настолько острая, что на нее было больно смотреть.

Но он подчинился моим желаниям и отстранился от меня, а я прикрыла грудь обеими руками, оглядываясь по сторонам в поисках разбросанной одежды, мои бедра были влажными от только что испытанного удовольствия. Я не могла встретиться с ним взглядом, пока он натягивал свои боксеры, поднимал с пола мое платье и нижнее белье и протягивал их мне.

Я села и натянула платье через голову, затем кружево на ноги и продолжала молчать. Рид расхаживал по гостиной, запустив руки в волосы, и казался размытом пятном в моем нечетком зрении.

Когда я оделась – молния была застегнута, а мечты развеяны, – я подошла к своим покрытым царапинами туфлям на каблуках. Моя кожа была розовой и покрытой засосами. Между ног и ребер пульсировала боль – едва уловимое напоминание о том, что мы были слишком глупы, чтобы сопротивляться, и слишком слабы, чтобы продолжать. Мы даже не предохранялись, но я была слишком ошеломлена таким поворотом событий, чтобы поднимать эту тему.

Мне просто нужно было уйти.

Измученная, я схватила сумочку и фотоаппарат, пригладила растрепавшиеся волосы и потянулась к дверной ручке.

Рид окликнул меня, его голос дрогнул на моем имени.

– Галлея, подожди.

Если бы я открыла рот, то расплакалась бы, а я не хотела этого делать. Я не плакала даже после секса с безымянными и безликими мужчинами, после того как они несколько раз кончали в меня и уходили, оставляя без удовольствия и без сил. А все потому, что я ничего не чувствовала.

– Я не могу остаться, – сказала я.

– Куда ты идешь?

Он не ожидал, что я уйду. У меня не было ни машины, чтобы уехать, ни кроссовок, чтобы убежать. Ничего, кроме адреналина и боли, не подстегивало меня к побегу.

– Домой.

Я отперла дверь и выбежала в коридор, а затем через главный вход. Влажная ночь и полумесяц направляли меня все четыре мили до дома Тары. Сбросив каблуки, я босиком шла по тротуару, а горячие слезы обжигали глаза, затуманивая зрение. Я бежала. В мои подошвы впивались камни, а легкие были наполнены стеклом. Я все еще чувствовала его тело, прижатое к моему, чувствовала его между ног, чувствовала его язык на своей плоти, впечатывающий в меня его сущность. Я никогда не смогу стереть его со своей кожи.

Я бежала всю дорогу до дома, пока не споткнулась на переднем дворе и не упала на колени, задыхаясь, потеряв надежду, сжимая пальцами траву.

Все внутри меня болело и кровоточило.

Слезы хлынули из моих глаз, оставляя следы опустошения на щеках.

Я упала на землю и молила ее похоронить меня.

Одно я знала точно – я больше не была бесчувственной.

И как же мне хотелось, чтобы это было так.

ГЛАВА 23

Таре исполнилось восемнадцать лет за день до окончания школы.

Голубая вода искрилась передо мной, я смотрела на покрытую рябью поверхность и на береговую линию, усыпанную друзьями Тары, отмечавшими ее день рождения пляжной вечеринкой в тропическом стиле. Песня «Fly» группы «Sugar Ray» смешивалась с громким смехом, четыре девушки перебрасывали друг другу волейбольный мяч, и одна из них нырнула в озеро, чтобы достать его после того, как он отлетел в сторону.

Грустная улыбка тронула мои губы. Я сидела в одиночестве, наблюдая, как другие веселятся, и потягивала вишневую колу, пока моя кожа сгорала под безоблачным небом. Меня переполняли эмоции. Меня так и подмывало присоединиться к веселью и отвлечься от «инцидента» с Ридом недельной давности, но ноги отказывались двигаться, приковывая меня к песку.

Я не видела его и не разговаривала с ним с тех пор, как это случилось, и это была моя вина, что я сбежала до того, как у нас появился шанс все обсудить. Но я также знала, что обсуждать нечего. Проще было притвориться, что этого не было, чем вдохнуть новую жизнь в то, что было способно распустить все нити, связывающие меня воедино.

Когда песня закончилась и заговорил диджей, ко мне подбежала Тара с заплетенными в косички волосами и множеством разноцветных леев¹⁷ на шее.

– Галс! – воскликнула она, ее улыбка сияла так же ярко, как полуденное солнце. Она всегда произносила мое имя именно так, как будто это было счастье, заключенное в гранитный пузырь, который никогда не протечет.

Прикрыв глаза от солнечных лучей, я наблюдала, как она зигзагами приближается ко мне, вздымая тучи песка.

– Похоже, тебе весело, – сказал я, когда она приблизилась.

Тара взяла колу из холодильника и опустилась рядом со мной.

– В отличие от тебя. – Ее глаза прищурились. – В чем дело? Ты сидишь тут совершенно одна.

– Уже нет, – ответила я, не желая объяснять, что причиной моих страданий являюсь я сама. – Я просто жду Скотти.

– Папа скоро должен приехать, чтобы завезти подарки.

Я напряглась, волна беспокойства прокатилась по мне.

– Я не знала, что он приедет.

– Он не останется. – Она пожала плечом, прежде чем новая мысль захватила ее. – Мама сказала, что вы со Скотти наконец-то… ну, ты понимаешь.

Я замерла.

Она пошевелила бровями.

– Подробности, Галс. Расскажи мне все.

Унижение соперничало с медленно проявляющимся солнечным ожогом, заливая мою кожу зудящим жаром.

– Это она тебе сказала?

– Да. Мы все друг другу рассказываем. – Тара откинулась на спинку стула и отхлебнула газировки. – Она получила для тебя рецепт на противозачаточные таблетки, а пока наклеила пластырь. Умно. Не могу представить себе маленькую Галлею, бегающую вокруг. – Она прищурилась, глядя на солнце, погрузившись в раздумья. – То есть я, конечно, могу, и она была бы просто очаровательной, но у тебя есть мечты, которые нужно воплотить в жизнь, понимаешь?

О Боже.

Я упала спиной на песок и прикрыла глаза рукой.

– Не могу поверить, что она рассказала тебе о моей сексуальной жизни. – О моей сексуальной жизни, состоящей изо лжи, не меньше.

Она опустилась рядом со мной. Наши волосы соединились, золотистые и каштановые.

– Ничего страшного. Мы с Джошем тоже занимаемся сексом. Я давно использую пластырь. – Ее лицо изменилось, когда она взглянула на меня. – Я думаю, Скотти тебе подходит. Я никогда не понимала твоего интереса к мужчинам постарше. От них одни неприятности.

Мое сердцебиение участилось.

– Что это значит?

– Просто поверь мне.

Отвернувшись, я стала теребить завязку на своем бикини.

– Я не знаю. Мне странно, что ты в курсе этого. Это личное.

– Не в нашей семье. – Она дразняще сморщила носик. – Семья Стивенсов – это открытая книга. И ты, по сути, одна из нас.

Я не была одной из них.

Я была предателем, отступником, Иудой.

– Кстати, о мечтах, как ты смотришь на то, чтобы вместе снять квартиру?

– Что?

– Джош предложил мне, но я бы предпочла жить с тобой. Девочки важнее членов. – Хихикнув, она наклонила голову в мою сторону. – Я не могу представить себе учебу в колледже и дальнейшую жизнь без тебя.

Я встретила ее взгляд.

– У меня есть немного денег, накопленных благодаря работе в клинике для животных, но их недостаточно для ежемесячной аренды. Ты можешь позволить себе собственное жилье?

– Мама помогает мне копить. Я подумала, что мы могли бы снять квартиру с двумя спальнями. Мы с тобой разделим одну комнату, а вторую займет кто-нибудь другой. Втроем, я думаю, мы справимся.

Я кивнула, обдумывая предложение.

Тара собиралась учиться в муниципальном колледже, где нет общежития. Я полагала, что она будет жить дома, пока не найдет работу по специальности на полный рабочий день.

Что касается меня… ну, я понятия не имела, что мне делать со своей жизнью. Осенью Скотти собирался в Южную Каролину, после того как Рид предложил ему работу в студии на восточном побережье под руководством его старого друга. Ему предстояло снимать квартиру, пока он будет копить деньги на что-то более постоянное.

И…

Скотти предложил мне поехать с ним. Он сказал, что не будет брать с меня арендную плату, пока я не встану на ноги.

Предложение было заманчивым.

Путешествия и осмотр достопримечательностей всегда были в моем списке желаний, так что возможность пожить у океана – и за много миль от океана моих проблем – это то, над чем я должна была серьезно подумать.

Но я не хотела оставлять Тару.

Я не хотела оставлять и ее отца.

Любовь всегда брала верх.

– В чем дело? – удивилась Тара, услышав мой запоздалый ответ. – У тебя были другие планы?

– Ничего конкретного, – быстро ответила я. – Но что, если между нами что-то случится?

Она нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

Например… что, если ты узнаешь, что я трахалась с твоим отцом?

Мое лицо вспыхнуло, и я тяжело сглотнула.

– Вдруг что-то помешает нашей дружбе? Если я сделаю что-то, что заставит тебя возненавидеть меня?

Между нами повисла тишина, нарушаемая лишь визгами и смехом, доносящимися с берега. Тара приподнялась на локтях и растерянно посмотрела на меня.

– Галлея… между нами ничего такого не произойдет. Ни одна ссора в мире не заставит меня возненавидеть тебя.

– Ты этого не знаешь.

– Нет, знаю. Ты мне как сестра. Ты моя лучшая подруга – моя семья – и ты прошла через больший ужас, чем любой из моих знакомых. Если ты смогла пережить все самое худшее в жизни, то и мы сможем. Мы вместе пройдем через все, – с уверенностью сказала она. – Даже если ты начнешь храпеть.

Я фыркнула, эмоции захлестнули меня с головой.

– Я не храплю.

– Хорошо. – Ухмыляясь, она потрепала меня по плечу. – Это было самое худшее, что я смогла придумать, так что беспокоиться буквально не о чем.

– Ты клянешься?

Тара взяла меня за руку и уставилась на меня.

– Посмотри в эти глаза, Галлея. Загляни в мои темно-зеленые глубины, напоминающие болотные кишки, и узнай правду, скрытую внутри.

У меня вырвался смешок.

– Ты смеешься, но это серьезно, – сказала она, не в силах скрыть свой смех. – Клянусь сексуальной задницей Джареда Лето, что между нами никогда ничего такого не произойдет. Мы дадим клятву на мизинцах.

Она ухватила меня за мизинец и крепко сжала. Я кивнула и улыбнулась, наши руки покачивались вверх-вниз.

– Хорошо.

– Отлично. Тогда все решено. Мы снимем квартиру и однажды вместе вырастим малышей Джоша и Скотти.

Радостное настроение улетучилось, и я опустила подбородок, отпуская ее палец.

– Но не в ближайшее время, – добавила она. – Постарайся держать свои яичники в узде еще несколько лет, потому что Скотти идет сюда, и он действительно хорошо выглядит без рубашки.

Быстро моргнув, я подняла взгляд и увидела, что Скотти направляется к нам.

– Эм… я сейчас вернусь.

Тара шлепнула меня по нижней части бикини и крикнула вслед моей удаляющейся спине:

– Не смей сбрасывать купальник, Галс!

Скотти подошел ко мне, откидывая назад свои длинные волосы.

– Что это было? – Он взглянул поверх моего плеча на Тару, которая вернулась к игре в волейбол без сетки.

– О, ничего важного. Мы можем поговорить? – Вопрос вырвался из меня прежде, чем я успела взять себя в руки. Мне нужно было кому-то довериться, и, кажется, это будет Скотти.

Я жутко нервничала, когда он встретился со мной взглядом, очевидно, заметив ужас, затаившийся в них.

– Ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.

– Вероятность велика. – Я схватила его за руку и потащила по песку к палатке, где были разложены закуски. – Ты умеешь хранить секреты?

– Конечно. – Он шел за мной, пока мы оба не остановились и не посмотрели друг на друга. – В чем дело? Ты меня пугаешь.

– Я сама напугана.

– Ладно, – сказал он, прищурившись. – Расскажи мне.

Размахивая руками, как птица, борющаяся с гравитацией, я наконец собралась с духом и провела пальцами по волосам, глядя на его красно-коричневые сандалии.

– Я переспала с Ридом.

Молчание.

У меня в животе образовался тугой узел, когда я взглянула на него, мои щеки горели.

Его глаза округлились.

– Что?

– Тренер Мэдсен.

– Я знаю, кто такой Рид. – Скотти ошеломленно уставился на меня, обхватив подбородок ладонью и почесывая пробивающуюся щетину. – Черт возьми, Галлея.

Я скрестила руки на груди и зарылась пальцами ног в песок.

– Я знаю.

– О чем ты думала? Он отец Тары и твой тренер. Я знал, что между вами какое-то странное напряжение, но… – Покачав головой, он тяжело вздохнул. – Вот дерьмо. Не думал, что ты можешь это сделать.

Стыд захлестнул меня, и я ответила, запинаясь.

– Я не знаю, что делать. Это чертов бардак.

– Когда это случилось?

– На прошлой неделе. Тара не знает, – выдавила я. – Она думает, что я переспала с тобой.

Его тело напряглось, в глазах появилось что-то похожее на боль.

– Ладно. – Он снова вздохнул. – Зачем ты мне это рассказала?

– Я… я не знаю. Я доверяю тебе. И я надеялась, что если Тара что-нибудь спросит… ты прикроешь меня? – Я была такой эгоисткой. Скотти испытывал ко мне чувства, я знала это, а я использовала его, чтобы сохранить свои грязные секреты, связанные с другим мужчиной. Это был подлый, жестокий поступок. – Боже, мне очень жаль. Забудь об этом. Это ужасно, то, о чем я тебя попросила. Я такая стерва.

– Ты не стерва.

– Забудь, что я это сказала, – пробормотала я. – Я разберусь с этим сама. Если все рухнет, это будет моя вина, и я сама справлюсь…

– Галлея. – Скотти схватил меня за плечи и наклонился, чтобы мы были на одном уровне. – Я ничего не скажу. Я прикрою тебя, хорошо? Дыши.

Мои глаза наполнились слезами, и я глубоко вдохнула, надеясь справиться с приступом паники. Я не заслуживала его дружбы или преданности, но, несомненно, была благодарна за это.

– Мне жаль. Уверена, сейчас ты меня ненавидишь, но ты практически единственный мой друг, кому я могла об этом рассказать, и я нуждалась в этом. Мне нужен… совет, наверное.

– Ты знаешь, что я не испытываю к тебе ненависти. – Мышца на его щеке дернулась. – Но мой совет тебе не понравится.

Я вздохнула, опустив лицо.

– Ты думаешь, что я веду себя глупо.

– Я думаю, что ты поступаешь безрассудно, – сказал он. – Я думаю, что ты играешь с огнем, который слишком силен, чтобы ты могла его контролировать. Честно говоря, это тренер – глупец. И мой совет – разорвать отношения, пока вы оба не сгорели.

Я стиснула зубы.

– Это не просто физическое влечение, – попыталась я возразить. – Мы познакомились два года назад, еще до того, как я узнала, что он отец Тары. Тогда я была в плохом настроении и солгала о своем возрасте. Между нами возникла связь, и теперь мы слишком глубоко увязли, чтобы просто разорвать ее.

Он медленно покачал головой, его брови сошлись на переносице, пока он обдумывал мои слова.

– Что ты испытываешь к нему? Ты просто дурачишься и развлекаешься или у тебя что-то настоящее к этому парню?

Мое сердце подпрыгнуло, напоминая обо всех тех чувствах, которые я испытывала и не могла подавить.

– Настоящие чувства, – пробормотала я. – Я ненавижу это, но мне кажется, что уйти невозможно.

– Тебе будет намного хуже, когда у тебя не останется другого выбора, кроме как уйти. Тара узнает. И она не простит тебя. Тогда ты потеряешь их обоих.

Его слова пронзили меня, как удары сапог со стальными носками.

Слезы навернулись на глаза, когда я представила себе будущее, полное предательства, разбитого сердца и, в конечном счете, одиночества. Все, от чего я так старалась убежать. Я бежала и бежала, а ощущение было такое, будто я сделала полный круг и вернулась туда, откуда начала. Обстоятельства изменились, результат тот же.

Я вдохнула.

– А что, если Тара не будет возражать?

Его брови взлетели вверх.

– Ты действительно в это веришь?

– Я не знаю, во что я верю. Трудно принимать душераздирающие решения по наитию, когда все может обернуться к лучшему.

– Я, конечно, не экстрасенс, но все признаки указывают на то, что все покатится к чертям собачьим.

– Но почему? – спросила я, чувствуя, как меня охватывает отчаяние. – Почему это неправильно? Мы оба взрослые люди, делаем это по обоюдному согласию. Конечно, есть разница в возрасте, но что с того? Почему все должно быть так сложно?

Присутствие еще одного человека согрело мою кожу в тот самый момент, когда Скотти бросил взгляд через мое плечо и отступил на шаг, запустив руку в волосы. Мое сердце забилось, а рот захлопнулся, несмотря на то, что я была слишком труслива, чтобы обернуться. Я вздрогнула, когда на стол для пикника рядом со мной опустились два подарочных пакета, но не поднимала глаз от песка и не давала сердцу забиться в груди, чтобы оно не выдало нас обоих.

До меня донесся голос Тары, а следом за ним ее шаги.

– Привет, папа! – крикнула она, подбегая ближе в своем рубиново-красном цельном купальнике.

Я с опаской обернулась, скрестив руки на топе бикини. Рид повернулся к Таре, когда она вошла в палатку и обняла отца.

– Привет, малышка. – Улыбка озарила его лицо, как только она оказалась в его объятиях. – Веселишься?

– Конечно. – Она отступила назад и сделала небольшой реверанс. – Я пытаюсь затащить Галлею в воду, но у нее сегодня аллергия на веселье. Может, ты сможешь ее убедить.

Я пожелала, чтобы в палатку ударила молния и похоронила мой позор. Выдавив из себя неловкий смешок, я поздоровалась с Ридом.

– Привет.

Он уставился на меня, его улыбка померкла, и он провел ладонью по затылку.

– Как дела, Галлея?

Так непринужденно.

Он и виду не подал, что всего неделю назад был внутри меня, довел меня до двойного оргазма, толкался, стонал и повторял мое имя, словно оно было его погибелью.

Тара ничего не замечала, и я сомневалась, становится ли мне от этого лучше или хуже.

Вмешался Скотти и пожал Риду руку в знак приветствия.

– Рад вас видеть, тренер.

– Да. Я тоже.

Мои глаза инстинктивно вернулись к Риду, когда он снова взглянул на меня, и этот короткий контакт показался мне чем-то вроде землетрясения, прогрохотавшего в моей груди.

Отведя взгляд, он кивнул Таре.

– Я просто завез подарки. Не могу остаться.

– Ключи от нового кабриолета, я полагаю? – Тара взяла в руки коробку, завернутую в голубую фольгу, и потрясла ее. – Похоже на носки. Я обязательно подарю тебе тот фартук на день рождения. Ярко-розовый.

Я все еще смотрела на Рида, совершенно не понимая, что происходит, когда Скотти потянул меня за руку.

– Я собираюсь искупаться. Присоединишься?

Стараясь не смотреть на неприлично привлекательный источник моего смятения, я попыталась привести в порядок свои бешено скачущие мысли.

– Конечно. – Что угодно было лучше, чем этот раскаленный филиал ада.

Тихо попрощавшись с ними, я пошла за Скотти к воде, и между нами не было сказано ни слова. Да и говорить было нечего. Он переплел наши пальцы, и этот жест стал небольшим утешением, когда мы зашли на мелководье и мои пальцы погрузились в прохладный ил.

Мой взгляд скользил по пляжу, а легкий ветерок трепал мои волосы и задувал их на лицо. Рид стоял у входа в палатку, наблюдая за мной издалека, и выглядел измученным и загнанным. Он не мог закрыть шторы, не мог опустить жалюзи на глаза.

Я все видела. Чувствовала.

Мы не улыбались, не моргали.

Мы просто смотрели друг на друга.

Я – по одну сторону береговой линии, он – по другую.

ГЛАВА 24

Тара прыгала рядом со мной на песке, ее косички были мокрыми от озерной воды.

– Извини, что снова зову тебя сюда, – сказала она Риду. – У нас закончились чипсы и газировка. Можешь заскочить в магазин?

Я уставилась на свои ногти на пальцах, похожих на чернослив после длительного нахождения в воде, пока Тара тащила меня к своему отцу, который только что вернулся на пляж после чрезмерного количества сообщений от Тары.

Прошло два часа, и я была морально истощена. Скотти ушел несколько минут назад, оставив меня опустошенной и вялой, занятой размышлениями о своем коротком общении с Ридом. Приближался закат, раскрашивая небо яркими красками, которые мало способствовали улучшению моего настроения.

Рид неторопливо шел к нам от своего грузовика, все еще одетый в футболку с изображением гранж-группы и плавательные шорты в бело-синюю полоску, он сосредоточил свое внимание исключительно на Таре.

– Ты еще не собираешься закругляться? – Он взглянул на часы. – Уже поздно.

– Еще даже не стемнело. – Она хмыкнула, как будто то, что он сказал, было нелепо. – Сьюзи установила сетку, и мы собираемся играть в волейбол до заката. Ты можешь привезти то, что я прошу?

Вздохнув, он провел рукой по развевающимся на ветру волосам и кивнул.

– Да, хорошо. Говори, что нужно.

Тара начала диктовать список покупок, в который вошла вся шоколадная фабрика Вилли Вонка, а я неподвижно стояла рядом с ней и считала морщинки на руках.

– Хочешь быть в моей команде? – спросила она, выводя меня из оцепенения.

– О. – Я моргнула. – Я подумывала о том, чтобы уйти. Я устала.

– Это отстой.

– Прости. Я могу сама дойти до дома. Тут недалеко.

– На тебе сандалии. Ты убьешь свои ноги.

– Я в порядке. Это не так далеко, и я могу…

– Я подброшу тебя до дома.

Предложение Рида поразило меня, я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Мое лицо вспыхнуло, и я была благодарна за румянец от загара, который милостиво окрасил мои скулы.

– Тебе не обязательно это делать.

– Это по пути. Пойдем.

Перед моим мысленным взором затрепетали красные флажки, когда я увидела, как Рид развернулся и направился к своему грузовику. Какая ужасная идея. Нам не следовало оставаться наедине всего через неделю после нашего спонтанного, захватывающего дух, совершенно запретного и губительного сексуального контакта.

Но мне нечего было возразить. Тара стояла рядом со мной, протягивая руки для прощального объятия и улыбаясь.

– Спасибо, что оставалась здесь так долго, – сказала она, выпуская меня из объятий. – Я знаю, что тебе это было не по душе.

– Да. Прости, если была скучной. Кажется, у меня вот-вот начнутся месячные, – соврала я.

– Фу. Тогда понятно.

Прежде чем я повернулась и направилась навстречу неловкой поездке с ее отцом, она потянулась ко мне и еще раз соединила наши мизинцы.

Эмоции охватили меня. Казалось, что у нашего прощального объятия выросли крылья, готовые унести меня далеко-далеко от моей лучшей подруги.

– Увидимся дома! – Она помчалась к своим друзьям, а заходящее солнце рассыпало по ее волосам мандариновые оттенки.

С трудом сглотнув, я натянула обрезанные джинсовые шорты поверх купальника и сунула ноги в пляжные сандалии. По пути к парковке я жутко нервничала, прокручивая в голове возможные варианты разговора. Рид уже сидел за рулем, мотор урчал, а его голова была откинута на подголовник.

Я избежала зрительного контакта через лобовое стекло и скользнула на пассажирское сиденье рядом с ним. Несколько секунд мы сидели молча, прежде чем он включил задний ход и выехал со стоянки.

Через пять минут мы были у продуктового магазина.

Нахмурившись, я посмотрела на здание, потом на Рида.

– Я думала, ты подбросишь меня до дома?

Его челюсть была сжата, взгляд непроницаем.

– Решил, что нам нужно поговорить.

Я потерла ключицу, на которой розовыми пятнами проступал загар.

– Звучит болезненно.

Он пробормотал «да», затем толкнул дверь и вышел, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним внутрь и надеяться, что никто не увидит алую букву, горящую на моей груди¹⁸.

Рид схватил тележку и зашагал вперед, оглядываясь на меня через плечо, пока я шла за ним.

– Ты в порядке?

– Замечательно.

Он вздохнул.

– Галлея.

Мое лицо вспыхнуло в свете флуоресцентных ламп.

– Рид. – Я придвинулась ближе и скрестила руки, понимая, что мое декольте в бикини выставлено на всеобщее обозрение. – Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

– Я хочу, чтобы ты сказала все, что думаешь, – сказал он. – Ты сбежала от меня прежде, чем мы успели что-то обсудить. Я волновался, как ты добралась домой одна.

– Я не могла остаться. – Я почесала за ухом, одна рука по-прежнему лежала на моей груди. – И обсуждать нечего. Я просто была ошеломлена.

Он замолчал на мгновение.

– Есть что обсуждать.

– Это был просто секс. – Мои слова прозвучали легкомысленно, но пульс участился. – Не то чтобы у меня раньше не было секса.

– Просто секс, – повторил он, сжав руками ручку тележки для покупок. – Мне показалось, что это было нечто большее.

Так и было.

Намного больше.

Надежда затеплилась в моей груди и окутала мое сердце волшебной пыльцой.

– Наши эмоции были на пределе. Ситуации, связанные с жизнью и смертью, могут затуманить рассудок. – Я огляделась по сторонам, надеясь, что поблизости нет никого, кто мог бы меня услышать. – Ничего не меняется, помнишь?

Покачав головой, он оперся на тележку.

– Я этого не говорил.

– Дал понять.

– Ты не дала мне шанса что-то сказать, Галлея. Я все еще трахал тебя, когда ты сделала свои выводы, а потом просто сбежала из квартиры.

Жар окатил меня с ног до головы, и я посмотрела на него, широко раскрыв глаза.

Он сглотнул и остановил тележку с тяжелым вздохом.

– Ты… – Прочистив горло, он уставился на пакет с картофельными чипсами. – Защищена?

Мне захотелось, чтобы скрипучий линолеумный пол превратился в зыбучий песок и поглотил меня целиком.

– Да. Тебе не нужно беспокоиться о том, что у тебя будет двое детей с разницей в восемнадцать лет.

Рид моргнул, глядя на меня, и провел языком по верхней губе, после чего напряженно кивнул и продолжил.

– Тебе тоже не нужно ни о чем беспокоиться. Я уже давно ни с кем не был.

У меня перехватило дыхание. Я снова продиралась сквозь метель, и его слова леденили мое сердце.

Есть подруги в последнее время?

Несколько.

Я вытаращилась на него.

– Но ты же говорил мне…

– Я солгал.

Наступило молчание, и я крепче обхватила себя руками, пока мы кружили по проходам. Я убедила себя в том, что Рид спит с кем попало, встречается с привлекательными женщинами в барах и клубах и вычищает меня из своего сознания, как будто я грязь недельной давности. В конце концов, он был великолепным тридцатилетним холостяком, у которого была стабильная работа, собственное жилье и самые красивые зеленые глаза, способные очаровать любую женщину. Даже случайные покупатели, проходящие мимо, не могли отвести от него глаз.

Было странно, что у него никого не было.

Мое любопытство взяло верх, и я робко спросила:

– Как долго?

Взяв с нижней полки упаковку кока-колы на двенадцать банок, он поставил ее на дно тележки и выпрямился, глядя прямо на меня.

– Как долго я был зациклен на тебе и не мог даже взглянуть на другую женщину? – В его тоне не было никаких эмоций, но слова были кинжалами, пронизанными страстью. – Полтора года.

Я побледнела и снова потеряла дар речи.

Рид сглотнул и опустил взгляд, затем вернулся к тележке и покатил ее вперед. Следующие десять минут прошли в тягостном молчании, пока я переваривала его откровение и анализировала с разных сторон.

Когда мы нашли свободную кассу и начали выкладывать покупки на ленту, я все еще была ошеломлена.

– Галлея, – тихо сказал он.

Я покачала головой, пока мы медленно продвигались к кассе, с трудом сдерживая эмоции.

Полтора года.

– Комета… посмотри на меня. – Он повернулся ко мне, пока сканер пищал от скользящих по его поверхности предметов. Когда я, наконец, подняла глаза и встретилась с ним взглядом, он наклонился вперед и сказал со всей убежденностью: – Я хотел этого. Я хотел этого больше, чем воздуха.

В ожидании я смотрела на него, а в груди расцветала надежда.

Пинг, пинг, пинг.

– Но это никогда не должно повториться.

Воздушный шарик лопнул. Я сдулась и отвела взгляд, стиснув зубы и чувствуя, как увядает моя душа.

– Да, – прошептала я. – Я знаю.

– О Боже… да. – Мой лоб прижимался ко лбу Рида, мои руки обхватывали его шею. Мои груди подпрыгивали в чашечках моего розового бикини, пока я скакала у него на коленях на переднем сиденье грузовика.

Его футболка все еще была на нем, но шорты были приспущены до середины его мускулистых бедер. Опустив голову, он стянул с меня верхнюю часть купальника и накрыл ртом одну из грудей, впиваясь в сосок с рваными стонами, пока я опускалась и поднималась.

Мы вели себя безрассудно.

Это было опасно.

Грузовик был припаркован в дальнем углу промышленной стоянки, вдали от машин и прохожих, но это сложно было назвать осторожным. Кто-нибудь мог заметить нас, вызвать полицию, нас бы арестовали за публичное непристойное поведение… и что тогда?

Разразился бы настоящий ад.

Но все это не шло ни в какое сравнение с тем абсолютным раем, который я ощущала, когда он был внутри меня.

В окна просачивались сумерки, в бледно-серой дымке кружились вспышки. Я впилась ногтями в его затылок, а другой рукой сжимала его волосы, запрокинув голову назад, и эротическая мелодия наших тел, соединяющихся друг с другом, доводила меня до экстаза.

– Черт, – прорычал он, проводя языком по моей груди и горлу, пока наши рты не встретились.

Небрежные, влажные поцелуи подстегивали нас, а песня по радио почти не заглушала наших стонов. Я вскрикнула, когда его язык скользнул мне в рот, его глаза закрылись, губы приоткрылись в эйфории. Мои бедра задвигались быстрее, и он сжал округлости моей задницы, чтобы зафиксировать меня, когда приблизился к краю.

Мы задыхались в момент кульминации, его рука скользнула между нами, пальцы теребили мой клитор, чтобы довести меня до оргазма. Мои колени уперлись в его бедра, а хватка превратилась в тиски. Мое тело напряглось и завибрировало, в глазах вспыхнули звезды, и оргазм накрыл меня с головой.

Я зарылась лицом в его шею, чтобы подавить крик, когда он сжал мои волосы в кулак и толкнулся бедрами вверх, рыча от собственного освобождения.

– Галлея, Галлея… черт. – Он отстранился, кончая в меня, и все его тело напряглось, потом его хватка на моих волосах ослабла, и он откинулся на спинку сиденья.

Я осталась лежать на его груди, и мое прерывистое дыхание согревало кожу его горла. Когда я коснулась легким поцелуем точки, где бился пульс, он вздрогнул и обхватил меня обеими руками, чтобы прижать к себе. Я чувствовала, как вздымается и опускается его грудь, как бьется его сердце у моего уха. Внутренняя поверхность моих бедер была липкой, а по венам растекалась теплая патока.

На краткий миг я почувствовала себя удовлетворенной. В безопасности, живой и любимой.

Я позволила этому моменту продлиться дольше, чем в первый раз, наслаждаясь ощущением его твердости внутри меня, заполняющей меня до краев. Вздохнув, я проложила дорожку поцелуев вверх по его шее и подбородку, заколебавшись, когда добралась до его все еще приоткрытых губ.

Рид обеими руками зачесал мои волосы назад, а затем обнял ладонями мое лицо, ласково проводя большими пальцами по раскрасневшимся щекам.

– Не убегай от меня на этот раз, – мягко попросил он, окинув глазами мое лицо, а затем нежно поцеловал меня.

Я вздохнула и снова прильнула к его груди, прижавшись щекой к его бьющемуся сердцу, а он гладил мои волосы, спину, ласкал основание шеи.