Текст книги "Мост (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)
Так было всегда, пока не появился Вэш.
Так снова было раньше, до появления Элли.
Его жизнь состояла из ряда ям, из которых Ревик выкапывал себя голыми, а иногда и сломанными руками, с ободранными ногтями и содранной до костей кожей.
Она обещала, что не заберёт у него ребёнка.
Неужели это снова говорила Касс? Касс морочила ему голову?
Он уже знал, что Менлим верит, будто сможет сохранить ему жизнь без Элли. Ревик ещё не удосужился вдаваться в подробности, но это как-то связано с Касс и Терианом, а также с тем, что он был одним из Четвёрки. Менлим полагал, что этого будет достаточно, чтобы сохранить Ревику жизнь, по крайней мере, физически, пока они держат его связанным с конструкцией, а также с Касс и Фиграном.
Как только Менлим проверил это (что он сделал, видимо, и в Аргентине, и в последний раз, когда они были на Манхэттене), он понял, что сможет избавиться от Элли, не теряя доступа к свету Ревика или его функции в сети.
Ревик действительно знал многое, теперь, когда он понимал, где связан с ними.
Подобно Главе какой-то извращённой версии Пирамиды Галейта, Ревик мог видеть всё насквозь, из самой высокой, самой интимной части своего света. Он даже не знал, видят ли они, как он это делает, учитывая, что причина, по которой они выбрали его на эту роль, заключалась в том, что у него имелись структуры, которые никто из них не разделял, и к которым никто из них даже не мог прикоснуться.
Только Элли могла дотронуться до него здесь.
Только Элли… а Элли мертва.
Они сделали всё это только для того, чтобы забрать её у него.
Они заманили его в Нью-Йорк, чтобы забрать её у него.
Из того высокого места Ревик даже чувствовал, что они надеются на то, что он будет связан с Касс и Терианом достаточно хорошо, чтобы полностью забыть об Элли и построить новую жизнь без неё. Они думали, что любви его детей, любви самого Ревика к дочери и Мэйгару будет достаточно, чтобы привязать его к сети, к Дренгам, к самому Менлиму.
Ревик знал, что ему делать.
Призрак Элли велел ему подождать. Он не знал, как долго сможет продержаться. Она также велела ему тянуть время, но, учитывая, что на нём надеты наручники и ошейник, он не знал наверняка, что это означает в данный момент.
Он тихо, медленно, терпеливо ковырял шрам на руке.
Это не настоящий шрам, в отличие от большинства других на его теле. Медицинские техники сделали это в Сан-Франциско, прямо в кусочке жировой ткани, которую они ввели в его предплечье, и вшили в его кожу инструмент, который он попросил их создать из кости и органики.
Его охватило смятение, ещё больше усталости.
Возможно, это шок или потеря крови. Возможно, это наркотики, которыми его накачали после того, как надели ошейник на шею.
Даже после наркотиков и шока, после потери крови… что-то изменилось.
В конструкции, в своём свете, Ревик почувствовал разницу. Он не думал, что всё это ему только кажется. Он надеялся, что это означает, что его друзья ушли.
Он надеялся, что это означает, что его сын свободен.
Двое охранников, державших Ревика, подтолкнули его к задней двери лифта.
Большая ошибка заключалась в том, что они позволили ему спрятать руки, но они, вероятно, решили, что теперь это не имеет значения.
Лифт был большой, скорее грузовой, чем пассажирский. Они намеревались отвезти его куда-то за пределы Нью-Йорка; Ревик тоже чувствовал это высоко в своём свете. Он думал о слове «отвлечение» в этой высшей части своего aleimi, смешивая его с другими символами, повторяя на переднем плане своего света священные писания, которые он выучил в детстве.
Он по-прежнему мог пользоваться телекинезом.
Конечно, они могут закоротить его, как и раньше.
Может быть, они даже хотели, чтобы он вырубил себя, зная, что они могут накрутить его быстрее, чем раньше. Через конструкцию Ревик уже знал, что они намеренно не восстановили его телекинез после Аргентины, так что он не смог бы вмешаться, когда они забирали Элли.
Когда они забирали его жену и ребёнка.
Теперь он чувствовал, что они сделали там, наверху, с его светом.
Это была функция, встроенная в саму конструкцию – защитный механизм, добавленный архитекторами на случай, если один из их сетевых столпов взбунтуется.
Из-за этого Ревик не мог направить свой телекинез на кого-то, занимавшего высокое положение в конструкции, на кого-то выше третьего или четвёртого яруса. Это мгновенно создало бы своего рода петлю обратной связи, перегрузив систему и повредив и структуру, и Ревика – это похоже на короткое замыкание предохранителя, если пустить слишком много электричества через всё это сразу.
Только вместо электричества срабатывание предохранителя в данном случае вызывало массивный выброс жёсткого, металлически-серебряного света, как будто на его голову лилась ртуть.
Разум Ревика крутился вокруг механизма на тех более высоких уровнях, глядя на него, в то время как его пальцы и руки работали в физическом мире, вытаскивая инструмент и распиливая наручники на запястьях. Он поймал себя на том, что на переднем плане своего разума повторяет порядок следования Пирамиды, которую построил для Галейта.
«…1, 1, 9, 2023, 12, 2878, 23, 21, 3, 4, 17, 188, 192, 101, 1, 3, 3, 2, 5…»
– Прекрати, – пробормотал видящий, тряхнув его за руку.
Когда Ревик поднял глаза, мужчина вытирал нос рукой в перчатке. Его пальцы были покрыты кровью.
Высшие части света Ревика смотрели вниз, оценивая, размышляя.
Оттуда конструкция выглядела как серебряные нити, душившие его со всех сторон. Он не видел этого раньше; эти телекинетические структуры располагались намного выше, чем он обычно действовал, но в то же время являлись частью его. Эти структуры всегда казались ему более личными, более вплетёнными в ткань его существа.
В результате он не видел этого ясно.
Балидор этого не видел.
Даже Тарси не заметила этого.
В конце концов, Элли могла бы догадаться. Возможно, это ещё одна причина, по которой они должны были избавиться от неё, прежде чем она узнает, что Дренги сделали с ним.
Как они превратили его в раба.
«…987, 231, 11, 11, 11, 57, 63, 44, 1, 2, 2, 2, 6, 6, 8, 2, 1, 6, 6, 887, 900, 600…»
– Прекрати, мать твою! – охранник рядом с ним потерял контроль, ударив его по голове.
Ревик ощутил свет Менлима в своём свете – попытки контролировать его, успокоить.
Они никогда не оставляли его одного. Они никогда не оставляли его в покое. Менлим всегда вёл себя так, словно свет Ревика принадлежал ему в той же мере, что и самому Ревику.
Даже больше. Менлим думал, что свет Ревика принадлежит ему в большей степени.
«Твой свет – это дар миру, племянник. Подарок миру…»
Он имел в виду подарок ему.
Подумав об этом сейчас, Ревик рассмеялся.
Он прислонился к стене между двумя самыми крупными из охранников Менлима – у них обоих теперь текла кровь из носа, и ни один не заметил, как кровь Ревика заструилась по его руке за спиной, где он извлёк инструмент, который теперь использовал для распиливания органических наручников. Ревик почувствовал, как что-то в их головах начало разрушаться, когда он рассмеялся.
Это заставило его расхохотаться ещё громче.
«Что, бл*дь, он творит? – Териан послал Менлиму. – Что с ним не так?»
Слова появились, плавая где-то в конструкции. Ревик видел, как они, ясные как день, проплывали под этими высокими структурами в его свете.
«Что, чёрт возьми, они ему дали? – Териан осмотрел нижние области света Ревика. – У него что, какой-то психический срыв?»
Присутствие Менлима плавало рядом с присутствием Териана, и леди-ящерица тоже дрейфовала там.
Касс там больше не было. Касс просто… пропала.
«Безобидное успокоительное, – ответил Менлим. – Это должно было его успокоить».
«Он сейчас кажется тебе особенно «спокойным»? – послал Териан, и его мысли звучали резко. – Что, бл*дь, там произошло? Ты ведь тоже это почувствовал, не так ли?»
«Конечно, я это почувствовал, – ответил Менлим, холодно как лёд. – Это не имеет значения. Какой бы трюк ни затеяли Адипан и эта старуха, уже слишком поздно. Мы его заполучили. Теперь они никак не смогут помешать нам уехать вместе с ним».
«Ага, – ответил Териан. В его голосе звучала неподдельная злость, ярость на старшего видящего. – Мы всего-то пожертвовали Касс, чтобы сделать это… и ребёнком. И он, вероятно, просто умрёт в любом случае».
«Он не умрёт, – мысли Менлима сделались одновременно предостерегающими и успокаивающими. – И мы вернём Кассандру и твою дочь, сын мой. Не переживай. Я обещаю тебе, что они не будут разлучены с тобой надолго. У Адипана не осталось никого, кто мог бы защитить их, и я легко могу отследить девочку».
Мысли Териана оставались скептическими. «Ты уверен, что вообще убил Мост? Она не казалась мне такой уж мёртвой».
«Она мертва. Мы подтвердили это, брат, поверь мне».
Териан не ответил ему, но продолжал ощущаться неуверенным. Его свет метался вокруг Ревика электрическими подёргиваниями и рывками.
«Ты эвакуировал остальных членов твоего маленького совета? – послал Териан после этого. – Что мы будем делать дальше, если ты серьёзно собираешься идти за…»
«Он слушает нас, – послал Менлим. – Мы обсудим это позже, Териан».
Ревик усмехнулся, глядя на двух охранников, между которыми стоял.
Они смотрели на него в ответ, но Ревик видел в их глазах нервозность.
Ещё больше видящих и даже несколько человек стояли перед ним, заполняя металлическую кабину почти до упора, пока она спускалась по этажам. Теперь он чувствовал вкус воды, ощущал лодку, но почему-то ему пришлось бороться с собой, чтобы снова не рассмеяться. Менлим был прав. Он мог их слышать. Он слышал каждое грёбаное слово.
Мало того, он чувствовал, где они находятся.
Он чувствовал, что они ждут его внизу.
Что там сказал Териан? Что они потеряли ребёнка? Они потеряли Касс?
Конечно, ребёнок был мёртв, Ревик знал это. Элли сказала ему.
Но почему Менлим заявил, что может вернуть их? Неужели он лгал Териану, чтобы заставить его подчиниться? Неужели Касс тоже мертва? Что-то определённо пошло не так со светом Касс – что-то, чего Менлим не планировал.
С другой стороны, всё это, вероятно, было просто ещё одним трюком, ещё одним способом заморочить ему голову. Однако он не мог отделаться от мысли, что это нечто большее. Он чувствовал это. Что-то случилось. Что-то, что не понравилось Тени. Что-то такое, чего Менлим не планировал.
Что бы это ни было, оно заставляло старого видящего чертовски нервничать.
Ревик знал, что он этого не делал.
Но кто-то же это сделал.
Эта мысль заставила его улыбнуться, даже когда он во второй раз прокрутил это слово в голове. «Отвлечение». Элли сказала что-то о том, что нужно тянуть время, отвлечь их. Может быть, он всё-таки сумеет что-то предпринять. Возможно, он не был закован в цепи так сильно, как думал вначале. Возможно, ему даже не понадобится использовать своё тело – или инструмент, которым он сейчас разрезал первый браслет наручника.
В конце концов, он был главой этой бл*дской конструкции.
Это означало, что он мог переписать конструкцию, верно? Во всяком случае, теоретически.
Так он и сделал. Ревик просто обошёл всю мину целиком, направляя свой свет на источник. Он закрепил соединения и обломки своей конструкции на вершине Пирамиды с серебряными нитями, глядя вниз на конструкцию, пока работал.
Первое, что он сделал – это устранил эту jurekil’a петлю обратной связи.
Он просто полностью избавился от этой херни.
Вполне убедившись, что он справился, Ревик позволил своим глазам сфокусироваться обратно. Он ждал, что кто-нибудь отреагирует. Менлим. Териан. Один из здешних охранников. Он ждал, что они взбесятся, попытаются обратить вспять сделанные им изменения, снова привязать его телекинез к конструкции, прежде чем он сделает что-то безумное.
Этого никто не сделал.
Он подумал, не стоит ли проверить.
Ненадолго сосредоточившись, Ревик сфокусировался на чём-то маленьком. Чём-то несущественном.
«Задержи их, – сказала она. – Дай мне немного времени».
Он решил остановить лифт.
Машина подчинилась с резким рывком.
Это едва не сбило Ревика с ног, заставив видящих и людей вокруг него покачнуться и врезаться в стены. Некоторые упали, хватаясь за униформу видящих и людей, стоявших ближе всего к ним. Сработала сигнализация, взорвавшись резким рёвом над головой.
Стражники ахнули. Даже те, кто держал Ревика, зажмурились, поморщились и зажали уши одной рукой. Два ближайших к нему охранника выглядели теперь совсем плохо. Остальные шестеро, втиснувшиеся в лифт перед ним, тоже не казались такими уж крутыми.
Четыре человека, остальные сарки. Теперь он мог читать их статистику в конструкции.
Те двое, что держали его, а также тот, что стоял прямо перед ним, имели реальные ранги шесть, четыре и восемь.
Теперь Ревик чувствовал всё это.
Видящий, стоявший впереди и справа от него, имел что-то среднее между вторым и третьим рангом – в прошлом боец, так что парень привык скорее действовать физически. Женщина по другую сторону от него имела ранг семь. Ещё одна женщина и двое мужчин попали в диапазон между пятёркой и шестёркой.
Ещё один второй ранг. Четвёрка. Ещё пятёрка.
Ревик мог видеть их всех, их структуры, вращающиеся в конструкции внизу.
Действительно большая пушка стояла в противоположном углу. Женщина. Должно быть, девятый или десятый действительный ранг. Близка к Врегу по потенциалу, если и не равна ему в действительном ранге пока что.
Ревик начал с неё.
Никто не услышал треска, который раздался прямо перед тем, как она рухнула на покрытый ковром пол. Сигнализация была слишком громкой.
Ну, никто, кроме Ревика. Он слышал всё только в этом высоком, далёком месте в своём свете.
Однако он почувствовал реакцию остальных, когда они поняли, что он сделал. Он услышал крик своими физическими ушами, почувствовал панику, когда их света вспыхнули один за другим, начиная с видящих и людей, которые стояли ближе всего к ней.
Он не дал им много времени, чтобы среагировать.
Подключившись к высшему свету конструкции, он убрал их одного за другим.
Она хотела отвлечения. Она хотела, чтобы он тянул время.
Чем больше он думал об этом, тем больше сомневался, что это Касс разговаривала с ним. Он не знал, откуда она говорила с ним, и что это значило, но чувствовал, что это была Элли.
Элли сказала ему, что их ребёнок умер, что ему больше не нужно беспокоиться о ней. Он мог бы вернуться наверх. Он мог бы подняться и сказать Балидору, чтобы тот использовал бомбы. Он мог бы рассказать Балидору всё, что видел о подземном побеге, о том, как выглядит корабль, как найти их главный транспорт, когда они выйдут в океан.
Он мог рассказать им всё. Они могли бы взорвать эту чёртову штуку в воде ещё до того, как она всплывёт.
Или он мог бы сам выполнить эту часть.
Теперь он мог спуститься вниз, пока они ещё находились в здании, и вытащить ублюдка, прежде чем тот покинет док. Взять магический совет Менлима и просто переломать им хребты, одному за другим. Разорвать нити, которые связывали их с этим миром.
Пока он думал об этом, лифт застонал.
Ревик моргнул, оглядывая кабину лифта и понимая, что это не наркотики и не какой-то сон. На полу валялись трупы. Он был весь в крови. Он стоял там, тяжело дыша, почти теряя равновесие без видящих, которые поддерживали его с обеих сторон.
Ему до сих пор не удалось полностью распилить органический браслет наручника.
Только тогда ему пришло в голову, что он всё ещё в ошейнике.
Должно быть, они что-то сделали с этим ошейником, чтобы он не мешал Ревику удерживать конструкцию. Он невольно находил это забавным, учитывая, что он использовал те же самые структуры, чтобы убить всех в кабине лифта после того, как переписал конструкцию.
Даже сейчас какая-то его часть экспериментировала, двигаясь по нитям конструкции, как по живым, тонким нитям марионетки.
Глядя на камеру с обзором в 360 градусов, расположенную в углу над панелью управления лифтом, Ревик рассмеялся. Он все ещё смеялся, когда лифт дёрнулся назад, а сигнализация отключилась без предупреждения.
На этот раз кабина поехала вверх.
Это движение бросило его на землю, и лифт начал быстро подниматься.
Ревик с трудом поднялся на ноги, неуклюже перелезая через трупы, врезаясь телом в стены кабины у панели управления и используя это, чтобы встать. Он случайно уронил инструмент, когда лифт накренился, и теперь пытался поднять его, ударяясь боком о металлические поручни, которые окружали заднюю и боковые стенки. Он едва почувствовал это, выругался и начал шарить по лежащим там телам, оглядываясь через плечо, чтобы попытаться найти упавший инструмент. Не сумев найти его, Ревик встал, пробираясь к пульту и ища управление.
На этот раз он не смог остановить лифт своим разумом. Что-то мешало ему. Он предположил, что они, должно быть, поумнели, починили конструкцию, но что бы это ни было, оно не походило на Менлима или Дренгов.
Это что-то другое.
Повернувшись спиной к пульту, Ревик попытался нащупать пальцами кнопку аварийной остановки. Он нажал на неё, но это ничего не дало.
Вытащив её большим и указательным пальцами, он снова нажал на кнопку, но ответа по-прежнему не последовало.
– Бл*дь, – пробормотал он.
Он огляделся по сторонам, снова пытаясь найти режущий инструмент. Он его не видел. Одно из тел или конечностей, должно быть, упало на него.
Ревик попытался использовать телекинез, чтобы расстегнуть ошейник, но на этот раз устройство ударило его током достаточно сильно, чтобы он задохнулся и потерял ориентацию. Ошейник снова шарахнул его, когда он попробовал использовать те же самые структуры, чтобы открыть наручники.
Очевидно, Ревик нуждался в слишком большом количестве своего нижнего aleimi, чтобы справиться и с тем, и с другим.
Он попытался нажимать другие кнопки на клавиатуре лифта, но когда он посмотрел вниз на консоль, ни одна из них не загорелась.
Кто-то взломал кабину лифта.
Должно быть, Менлим приказал своим людям перекрыть сигнал, чтобы доставить его в вестибюль. Но почему он не может дотянуться телекинезом? И почему они заставляют его подниматься сейчас, если раньше тащили его вниз? Почему в вестибюль, а не на крышу, если они всё ещё собирались вывезти его из Манхэттена?
Используя конструкцию, на этот раз осторожно, Ревик постарался разглядеть, кто они такие.
Касс оставалась невидимой.
Он мельком увидел Териана, стоящего в цементном туннеле, его одежда трепетала на сильном ветру. Ревик почувствовал холодный воздух, брызги из туннельной реки. Он увидел длинную, узкую лодку, пришвартованную позади него, овальную дверь каюты, открытую и проливающую свет на опущенную лестницу.
Ревик смутно узнал вездеход-амфибию, но понимал, что она сильно модифицирована. Он бегло осмотрелся, ища серийные номера…
Что-то сильно ударило его, выбив из конструкции.
Прислонившись к стене, он тихо рассмеялся.
Бл*дь. Они выяснили, как он туда попал.
Почему-то эта мысль заставила его рассмеяться ещё громче. Ревик ухмыльнулся в камеру, чувствуя вкус крови, потому что от удара она потекла из носа на губы. Это всё ещё не объясняло, почему лифт шёл вверх, а не вниз.
– Поцелуй меня в задницу, – сказал он в камеру. – Думаю, тебе придётся убить меня… дядюшка-мудак, – он издал ещё один смешок, забавляясь собственным ребячеством. – В пи*ду и тебя, и лошадь, на которой ты приехал… ты больной череполицый ублюдок.
Кабина лифта резко остановилась.
Ревик с трудом удержался на ногах – едва-едва.
Тяжело дыша, он смотрел на остановившуюся кабину, согнув колени и борясь с наркотиком, который до сих пор струился по его венам. Он почти ожидал, что его застрелят. Какая-то его часть ощутила иррациональный прилив надежды, задаваясь вопросом, не собираются ли они оставить его позади, раз он оказался слишком большой занозой в заднице. Конечно, они, скорее всего, просто убьют его, если это так.
Отравят газом. Или просто запрут здесь, в ошейнике, и позволят ему умереть с голоду, в окружении трупов видящих и людей, которых он убил.
Может быть, Дренги надеялись, что он уподобится партии Доннера[9] и съест их.
Эта мысль заставила Ревика снова рассмеяться, хотя на самом деле это не смешно.
Должно быть, это из-за наркотиков.
Пока он думал об этом, двери перед ним издали сигнал.
Они медленно начали открываться.
Глава 54
Врата рая
Ревик уставился в знакомое пространство. Тускло освещённое, вымощенное серой мраморной плиткой. Выглядело дорого – по крайней мере, так было до того, как стены изрешетили пулевыми отверстиями.
Он уставился на стоящую там девушку, глядя из освещённой кабины в темноту вестибюля с высокими потолками. Он узнал её коротко подстриженные чёрные волосы, но она выглядела более худой, чем он помнил, а лицо казалось бледнее. Она держала консоль маленькими бледными руками, её лицо озарялось голубоватым светом монитора, пока она набирала команды.
Его глаза проследили за органическим волокном, прикреплённым к её руке, и увидели, что оно соединено с панелью снаружи кабины лифта.
Ревик моргнул, глядя на неё и впитывая всё вокруг. Он по-прежнему прислонялся к стене лифта и наполовину качался, даже с поддержкой.
Затем он увидел стоявшего позади неё Викрама.
Он снова моргнул.
Девушка с короткими чёрными волосами тоже моргнула в ответ, и удивление вплоть до разинутого рта изменило её черты, когда она осмотрела зрелище, которое он, должно быть, представлял.
Затем, пока она пялилась на него, Ревик вспомнил её имя.
– Данте, – сказал он. Его голос звучал хрипло. – Данте, верно?
– Ага, – пролепетала она.
Девушка обернулась назад, через плечо глядя на фигуры, стоящие за ней.
Ревик проследил за её взглядом. Он каким-то образом пропустил их – может, из-за ошейника, может, потому что они сливались с тенями.
Он всё ещё не мог различить лица.
Судя по выражению на лице Данте, она просила о помощи.
Ревик осознал, что там стояло много людей. Возможно, так много, что он не сумел бы с ними справиться, окажись они враждебно настроенными. Он почувствовал, что его мышцы всё равно напряглись под наручниками, которые по-прежнему удерживали его руки за спиной. Он пожалел, что не расправился с проклятыми наручниками вместо того, чтобы возиться с кнопками лифта и пытаться попасть вниз.
Заставив себя полностью выпрямиться, чтобы стоять более-менее за счёт собственных сил, Ревик моргнул, стараясь рассмотреть что-то в темноте.
Он всё ещё пристально смотрел туда, когда одна из фигур шагнула вперёд, оказавшись на свету, который лился из дверей лифта.
– Привет, – сказала она, улыбаясь ему.
Ревик уставился на неё, чувствуя, как перестают работать его лёгкие, его сердце.
Она улыбнулась ещё шире, и её глаза сделались неестественно яркими.
– Привет, – повторила она. – Не делай ничего безумного, детка. Это мы. Хорошие ребята.
Когда он не пошевелился, не заговорил, она нахмурилась, обернулась к тем, кто стоял в тенях. Когда она перевела взгляд обратно, в её нефритовых глазах проступило смятение.
– Эй, – позвала она, поджимая губы. – Ты собираешься оттуда выходить, муж? Судя по всему, ты и сам справился, не нуждаясь в спасении, но нам пора.
Ревик таращился на неё, чувствуя, как его разум пустеет и отключается полностью.
На те несколько секунд он был практически уверен, что он мёртв.
Глава 55
Стоять друг за друга горой
Балидор спрыгнул с последней ступеньки, погрузившись по колено в ледяную воду.
Вода пропитала его одежду и плоть, казалось, до костей. Глядя в туннель перед собой, он нахмурился, прислушиваясь. Резкий звук, доносившийся с обоих концов туннеля, нервировал его, но он старался скрыть это из света и выражения своего лица.
Повернувшись, он дружески сжал руку Хондо, когда она подошла к нему сзади. Он не мог не улыбнуться, когда её глаза загорелись от удивления.
Секунду спустя она улыбнулась ему в ответ.
– Здравствуйте, сэр.
– Ты выбралась, сестра моя, – Балидор послал ей тёплую волну, заставив её снова моргнуть, а затем улыбнуться шире. – …Мы волновались.
Хондо улыбнулась в ответ, на этот раз похлопав его по спине, и от её света исходило ласковое тепло.
– Вы волновались? Мы думали, что потеряли вас, Адипан, сэр. Вместо этого я слышала, что мы все должны поставить вам выпивку. Может быть, несколько ящиков выпивки… и массаж.
Балидор усмехнулся.
– Я бы не отказался от всего этого, – он сосредоточился на туннеле, дрожа от пронизывающего холода. – Хотя, возможно, мы все сегодня предпочтём горячий шоколад и одеяла.
Выдохнув, чтобы хоть как-то подкрепить свою решимость, он увидел облачко пара, вышедшее из его рта, и нахмурился.
– Ты что-нибудь слышала от них? – сказал он, оглядываясь на неё. – С другой стороны? Нет никаких проблем с ОБЭ?
Хондо сделала отрицательный жест своей татуированной рукой.
– Никаких проблем, сэр. Сегодня утром, когда босс закрыл ворота, он вывел из строя ОБЭ порта и реки. Они сказали, что из-за сбитых ОБЭ движения на воде немного больше обычного, но всё это люди. Они смогли довольно легко обойти это с помощью давления на разум.
Балидор поморщился, улавливая образы из света Хондо.
Теперь, когда ОБЭ в порту отключено, Манхэттен уже не будет карантинным городом. Отчаяние породит изобретательность; он удивится, если они не найдут способ снести последний ОБЭ вокруг Манхэттена к концу недели.
Думая о людях из Списка, Балидор мысленно вознёс молитву, чтобы все они оказались такими же невосприимчивыми к болезни, как считали техники. Они могли только надеяться, что вирус не сильно мутировал с тех пор, как они проводили свои последние тесты.
Выбросив это из головы как проблему на следующий день, он указал на воду.
– Насколько уровень поднялся? – спросил он.
– Он только начал подниматься, – в голосе Хондо слышалось беспокойство, несмотря на её слова. – Может быть, всего два дюйма. Но они говорят, что нам нужно поторопиться. И я согласна.
– Шторм по-прежнему ожидается?
Она кивнула один раз.
– У нас есть максимум час, прежде чем он действительно ударит по суше.
Балидор кивнул и выдохнул.
– Мы что, последние? – он огляделся и понял, как тихо отель ощущался в его свете. Он увидел дрожащего Тензи на верхней ступеньке лестницы и слабо улыбнулся ему, несмотря на то, что тот явно замёрз.
– Тензи? Это все? И больше никого?
– Мы действительно последние, Адипан Балидор, – несмотря на то, каким окоченевшим он выглядел, Тензи говорил с явной гордостью. – Большинство уже покинуло остров, сэр.
Балидор почувствовал, как импульс облегчения покидает его тело.
Он не стал спрашивать о Мече.
С плохими новостями он разберётся позже.
Подув на руки и выпустив ещё одно облачко пара, Балидор жестом пригласил Тензи присоединиться к нему и Хондо на нижних ступеньках, как раз над тем местом, где другая видящая (Балидор был уверен, что её зовут Ванаи) изо всех сил пыталась удержать толстый плот у их импровизированного причала. Этот причал являлся лестницей, спускавшейся на второй уровень подвала, но теперь эта лестница исчезла под водой.
Улыбнувшись, Балидор толкнул Хондо локтем, схватил её за руку, затем наклонился, помогая Ванаи удержать плот, чтобы Хондо и Тензи могли забраться на борт.
– Тогда в путь, – сказал он, взглянув на Тензи. – Я не хочу ждать, пока поднимется вода, а вы, друзья мои?
Тензи покачал головой. Тем не менее, он сделал явно страдальческое лицо, когда шагнул глубже в воду.
– Боги! – пожаловался он. – Я голосую за виски, а не за горячий шоколад, когда мы доберёмся до точки назначения.
Остановившись, когда вода дошла ему до колен, Тензи начал гораздо более изощрённо ругаться на прекси. Балидор не смог удержаться от смеха, услышав несколько фраз.
Услышав его смех, Тензи бросил на него возмущённый взгляд.
– Вы только что пришли, – напомнил он Балидору. – Я здесь уже несколько часов, Эль Капитан. И Хондо тоже!
– Конечно, конечно, – сказал Балидор, делая вежливый жест.
– Самодовольный ублюдок, – пробормотал Тензи.
Несмотря на это, Балидор чувствовал, что у всех поднялось настроение с тех пор, как он в последний раз говорил с ними. Может быть, дело просто в том факте, что они вывели так много лиц из Списков Смещения вне досягаемости Тени. Может быть, просто в том, что они до сих пор живы, несмотря ни на что.
– Вы действительно выстрелили ему прямо в голову? – спросил Тензи, используя плечо Балидора для равновесия, пока он забирался в лодку перед ним.
– Да, – подтвердил Балидор. – Один выстрел.
– А как же Уте? – сказала Хондо, хватаясь за лестницу с того места, где она сидела на корточках на лодке.
Балидор один раз качнул головой.
– Нет, – сказал он. – Я уложил ещё двоих. Мы несколько минут перестреливались, но они, должно быть, думали, что нас там больше, чем было на самом деле.
– Вы хотели сказать «больше, чем всего один», – сказала Хондо, злорадно и гордо тряхнув своими длинными волосами. – Только один мистер Балидор, и вы заставили этих ублюдков наложить в штаны.
Тензи снова расхохотался.
Другая женщина, Ванаи, тоже обменялась улыбкой с Балидором. Он схватил её за руку, помогая сохранить равновесие, пока она забралась на плот перед ним.
– Так что же случилось потом? – спросила Хондо.
Балидор пожал плечами, вежливо махнув рукой Ванаи, чтобы она устраивалась поудобнее, прежде чем он заберётся вслед за ней. Хондо и Тензи оба наклонились, удерживая плот на бетонной площадке и цепляясь за металлический столб того, что когда-то было ограждением лестницы. Балидор не мог не заметить, как покраснели пальцы Тензи. Ему действительно было холодно.
И не только ему. Длинные светлые волосы Хондо частично погрузились в воду, и начав осторожно забираться на плот, Балидор услышал, как стучат её зубы.
– Они перелезли через стену, – пожал плечами Балидор.
Он сошёл с площадки, используя для равновесия руку Ванаи, а затем спину Тензи. Шагнув в центр плота, он присел на корточки там, где они оставили ему место напротив более высокого Тензи, чтобы уравновесить плот.
Размещение имело смысл. Балидор был самым крупным из трёх видящих. Более того, он всё ещё носил винтовку за спиной, бронежилет с несколькими магазинами, бронированные штаны, антигравитационные ботинки. Хондо, хотя и мускулистая и высокая для женщины, всё же послужила бы лучшим противовесом для Ванаи, чем для Тензи или Балидора.
Балидор посмотрел вниз и увидел на стороне Ванаи коробку с чем-то, похожим на магазины боеприпасов – вероятно, чтобы уравновесить больший рост и вес Хондо. Между ними четырьмя и этим, они должны суметь удержать плот от опрокидывания.
– Спасибо, что подождали меня, брат и сестры, – сказал Балидор, внезапно осознав, что они сделали это, рискуя собственной жизнью.
Взглянув на бледно-голубые губы Хондо и Тензи и посмотрев вниз по туннелю на поднимающуюся воду, он почувствовал боль в сердце. Он был тронут, но не только этим. На мгновение от боли в груди стало трудно дышать. Он откашлялся, заставляя себя улыбнуться.
