Текст книги "Восторг"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
Теперь он не был уверен, что делать… лишь слушать, как хрустит Пес.
Где-то далеко, на другом конце поляны, на ровной скорости по дороге ехал грузовик. Уже ближе, на сосновых лапках друг на друга каркали вороны. Позади Пес продолжал работать челюстью.
Все было настолько спокойно, что он был готов выпрыгнуть из кожи.
На второй сигарете Джим понял, что ждал появления Найджела. Британский дэнди, похоже, всегда показывался в критические моменты, а сейчас как раз был такой: Джим поверить не мог в то, что сделал Эдриан. Самопожертвование, ответственное задание, возмужание. На каком-то уровне это было непостижимо.
Эдди бы очень гордился парнем.
Но что им делать сейчас? Джим все еще не знал, где перепутье, и Девина, несомненно, к чему-то готовилась.
– Найджел… приятель, – пробормотал он на выдохе. – Где ты?
Вместо королевского визита он располагал лишь пеплом, который нужно стряхнуть с кончика «Мальборо», и Джим начал задумываться, не было ли эффекта обоюдоострого меча в том, что Создатель поставил Девину на: похоже, архангелы в этом раунде тоже отсиживались.
Справедливо…
Только он повернулся, как в поле зрения попала другая машина, ехавшая на противоположной стороне поляны. Та ехала быстро… и у нее была компания, точно такой же автомобиль.
Копы.
И надо же, они поворачивали налево и гнали по тропинке.
– Пес, у нас гости, – пробормотал он, туша окурок в пепельнице на поручне. – Иди сюда, дружище. Давай вместе исчезнем и посмотрим шоу.
Когда он нырнул внутрь, пара патрульных машин резко остановилась у двойных дверей, от того, что колеса затормозили по мелкому гравию, поднялась пыль.
Естественно, у него зазвонил телефон, когда копы выходили из машин. С животным подмышкой, он тихо ответил на звонок, наблюдая за происходящим через занавески.
– Эд, я занят.
– Ты где?
– В гараже. Только что показалась полиция…обрадуй меня и скажи, что вы избавились от тела?
– Мы отправили его на дно реки вместе с машиной, на которой он приехал. Они ни черта не найдут.
– Тогда почему копы сейчас здесь?
– Я не знаю… подожди. – Слышался приглушенный разговор. – Матиас со мной. Он говорит, это из-за пули, которую Мэлс подобрала, когда была у гаража… ее проанализировали, и, разумеется, она совпала с гильзой из подвала «Мариота». Дальнейшие умозаключения сделай сам.
– Блеск.
– Кстати, – голос Эдриана тоже опустился до шепота, – твой бывший босс шарит в компьютерах.
– Что он задумал?
– Думаю, он предаст гласности все операции спецподразделения.
– Он сделает что? – Джим едва не забыл говорить тихо. – Откуда ты знаешь?
– Мы вместе ушли из номера отеля, и по пути он сделал заход на территорию «Тошиба»[152]. У него есть флэшка с кучей информации… я стоял прямо позади него, когда он ее скачивал.
Что он собирался….
Журналистка, подумал Джим. Он отдаст флэшку ей, чтобы она сделала свою работу.
Боже, говоря о кардинальных переменах. Матиас посвятил жизнь тому, чтобы скрывать деятельность спецподразделения. Он убивал ради этого, пытал людей, сдавал друзей и союзников. Он согнул в бараний рог Белый Дом[153] и держал в страхе лидеров мировых держав; использовал деньги и секс; лицемерил и обманывал, и хоронил живых и мертвых.
И теперь он собирался раскрыть все это?
– Мы это сделали, – выдохнул Джим. – Вот оно, перепутье.
– Похоже на то, – голос Эда вновь стал нормальным. – В любом случае, он волнуется за тебя… не хочет, чтобы тебя загребли, и сказал мне позвонить.
Еще одна неожиданность.
– Поблагодари его от меня, я позабочусь обо всем здесь. Куда он направляется?
– Не говорит, и он хочет уединения.
– Ну, предоставь его, но оставайся поблизости.
– Само собой, босс.
Джим нажал на «завершить» и потер лицо. Похоже, он выиграл раунд… потому что перепутьем могло быть что угодно, требующее выбора или решения, раскрывавшего качество души на кону.
И тот мужчина оставлял свое место в злодействе… не просто передавая его кому-то другому, а уничтожая его к чертям.
Джим отколол бы что-нибудь у линии ворот… но не хотел расстраивать гостей: копы внизу все обшаривали, осматривали закрытые двери, за которыми стояли «F-150», «Эксплорер» и «Харлеи». Затем они поднялись по лестнице, и пока те приближались, он испытал благодарность за то, что Пес сидел смирно.
Тук. Тук.
– Полиция Колдвелла, – раздался крик. – Есть кто?
Тук. Тук.
– Полиция Колдвелла.
Один из двух полицейских сложил ладони и прислонился к стеклу, заглядывая внутрь.
Джим поднял свою невидимую ладонь и слегка помахал парню, просто чтобы проявить дружелюбие… но на самом деле ему хотелось показать им средний палец. Этот визит, скорее всего, означал, что ему с парнями нужно сматывать удочки… тишина и покой будут невозможны после этого, особенно когда вслед за полицией нагрянет арендатор.
Но на данный момент у него другие проблемы.
Особенно когда полиция решила плюнуть на гражданские права и взломала замок.
***
– Мэлс Кармайкл. – Мэлс нахмурилась. – Алло?
Когда ответа не последовало, она повесила трубку и посмотрела на часы. Где-то час. Схватив пальто, она встала на ноги и помахала Тони.
Уходя через переднюю дверь отдела новостей, она гадала, стоило ли оторвать приятеля от телефона и взять его с собой. Покинув офис в прошлый раз, она чуть не умерла.
С другой стороны, сейчас она не собиралась встречаться с Монти где-то возле реки. И сколько людей собирается в городском «Барнс&Ноубл»?[154]
Переступая через порог, она оценила трафик и температуру и решила пройтись пешком, а не ловить такси: Монти хотел встретиться в том же торговом центре, в котором она встречалась с Мистером Баллистикой днем ранее, и он всего в пяти кварталах отсюда… кроме того, прогулка может помочь развеять голову.
Нет.
Всю дорогу она оглядывалась через плечо, думая, не следят ли за ней.
Из плюсов – ничто не заставляет собрать все силы после полудня так, как хороший приступ паранойи. Он даже лучше кружки эспрессо, и, к тому же, бесплатен.
На рынке кипела работа, люди купались в апрельском солнечном свете, толкаясь между магазинчиками и сетью ресторанов, где за пятнадцать баксов можно съесть как огромную тарелку еды, так и простой десерт. Книжный магазин находился в дальнем конце, и, зайдя внутрь, она обыденно прошла между полок.
Один довод «за» то, чтобы уехать из Колдвелла, – ей никогда не придется иметь дело с Монти, его тупостью и псевдошпионажем.
Как было оговорено, Мэлс пошла в заднюю часть магазина, прошла секцию с журналами, поднялась по трем ступенькам в отдел с романами и фантастикой, а затем направилась дальше, в секцию, посвященную военной тематике.
Естественно. Потому что, делая вид, что делишься информацией, касающейся национальной безопасности, идти в отдел Здоровья и Красоты не захочется: фон, состоящий из изображений оружия и войн, гораздо мужественнее. Ага.
– Ты здесь, – раздался приглушенный голос.
Повернувшись к Монти, Мэлс собралась с духом… но это на самом деле оказался он. Тот же высокий лоб, те же поджатые тонкие губы, верная пара солнцезащитных очков, которые он не стал снимать… ведь нося нечто подобное в помещении, становишься гораздо незаметнее. Еще один прекрасный план.
Боже, ее «Рей-Бэны»… Матиас оставил их себе, не так ли?
– Так что у тебя для меня есть? – резко сказала она, заставляя себя включиться в разговор.
Было так сложно сосредоточиться. Ссора с Матиасом хорошо ее встряхнула, все, что произошло до нее, казалось древней историей. Но те две женщины все еще были мертвы, а она твердо решила закончить историю перед отъездом из города.
Монти взял книгу об авиации времен Второй мировой войны и лениво пролистал ее.
– Помнишь жертву, которую нашли на ступенях библиотеки? Мои фотографии сходны с тем, что было на ее животе.
– На нем тоже было что-то вырезано?
– Ага.
– Что ж, это интересно. – И очень подозрительно. – Но они не совпадают с телом первой жертвы… в этом и проблема.
– Не кажется любопытным, а? Две мертвые женщины с идентичными надписями на коже, на том же участке живота… и убиты они одним и тем же способом.
– Уверен, что хочешь, чтобы я начала делать из этого выводы?
– В смысле?
– Ну, по крайней мере, одно заключение немного напрягает. Может, ты и есть убийца.
Он повернул голову так быстро, что очки зашатались у него на носу.
– Ты что несешь?
– Давай взглянем на все с самого начала. Истинная «первая» жертва – та, с рунами, которую нашли в карьере. Она блондинка, молода, и ей перерезали горло. Жертва номер два – проститутка, она красит волосы, выпрямляет их, а затем ей перерезают горло. Третья? Цвет. Выпрямление. Убита так же. И вот он ты, посреди всей заварухи, показываешься с фотографиями второй жертвы, на которых есть отметины, сделанные на животе – прямо как на первой и третьей жертвах. Дальше, эта вторая мертвая девушка – проститутка… идеальна для начала, если хочешь стать подражателем в реальной жизни. Снимаешь ее, убиваешь, вот только тебе помешали, и ты не успел сделать отметины на нужном месте. Ты делаешь фотографии, редактируешь в фотошопе и показываешь мне, поскольку тебе надо, чтобы кто-то увидел твою работу… кто-то кроме самого тебя.
Монти захлопнул книгу и снял очки. Его взгляд был чертовски серьезен.
– Все было совсем не так.
– Тогда как ты объяснишь то, что передал мне?
– Кто-то поработал над ней. Я тебе говорю.
– Без обид, но это бред. Шрамы не могут просто взять и исчезнуть с кожи.
Как только Мэлс произнесла эти слова, она подумала о Матиасе… а затем напомнила себе, что магии не существует. А вот косметика – хоть отбавляй. Она замазала ей собственные синяки. Как и он.
Монти наклонился вперед.
– Я больше не дам тебе никакой информации. У меня было кое-что, что тебе захотелось бы узнать, но можешь катиться ко всем чертям… и попрощайся с работой. Я могу сделать так, что с тобой никто кроме как о погоде разговаривать не станет.
Мэлс закрыла глаза и прикусила язык.
По правде говоря, на самом деле она не думала, что Монти кого-то убил. Самовлюбленные люди не обязательно должны быть убийцами… и она выдала этот монолог, потому что устала от того, что ей морочат голову.
– Прости, – сказала она через несколько секунд. – Ты прав… – Ублажаем эго, ублажаем эго, извиняемся… строим глазки. – Не хотела перегнуть палку и обидеть тебя.
– Тебе надо научиться, как это делается, – проворчал Монти.
– Очевидно. – Научи же меня, большой парень… как отвратно. – Так… что еще у тебя для меня есть?
Он ответил не сразу, и ей пришлось приложить еще немного усилий, чтобы сгладить обиду. Однако, в конце концов, он сдался.
– Кто-то принес гильзу, которая совпадает с той, что нашли в подвале «Мариота».
– Серьезно? – спросила Мэлс, подняв брови.
– Ага. Источник конфиденциален, это понятно… но криминалисты установили, что она действительно от пистолета, использованного в том убийстве. И вот что странно. Знаешь, кто владел этим оружием? Мертвый парень по имени Джим Херон.
Ладно, она немогла поверить, что он делится с ней ее собственной треклятой историей.
Монти наклонился ближе.
– Вопрос в том, как из пистолета мертвого парня кого-то пристрелили в отеле, спустя добрую неделю или больше с тех пор, как тот умер?
– Кто-то присвоил оружие себе, – решительно сказала она. – И воспользовался им.
Монти пожал плечами.
– На последний известный адрес Херона послали копов, чтобы узнать побольше. И мне не нужно тебе говорить, что любая ниточка, ведущая к исчезнувшему телу из «Мариота», важна.
– Верно… – Черт, по крайней мере, она знала, что сдвинула дело с мертвой точки. И ей пришлось сдать Джима Херона во время разговора с Де ла Крузом: несмотря на то, что парень спас ей жизнь… дважды… преступник все равно оставался преступником, а препятствие правосудию – не только уголовное преступление, но и нарушение норм морали, с ее точки зрения.
– Может, я дам тебе знать, что из этого выйдет, – сказал Монти. – В зависимости.
– От чего?
– Буду ли я все еще зол на тебя.
Когда он, не спеша, ушел, Мэлс выругалась и захотела врезать по стопке книг рядом с собой. Отличная манера общения со своим источником – обвинить его в убийстве.
Заметка для себя… высказывать оскорбления послетого, как получишь информацию.
Хотя, если подумать, что он ей дал?
Упершись локтем о трехтомник курсов полета НАТО, она наклонилась вперед и выругалась…
– Не оборачивайся.
Глава 50
Стоя позади Мэлс, Матиас знал, что ему стоит говорить побыстрее. Она не захочет дышать с ним одним воздухом и спокойно сможет уйти… или что еще хуже.
– Знаю, ты не хочешь меня видеть…
– Или говорить с тобой, – выдавила она сквозь зубы.
– Но у меня есть кое-что для тебя…
– Не нужно. – Более того, судя по ее напряженным плечам, она наверняка подумывает о том, чтобы ударить его. – Мне ничегоот тебя не нужно.
Наклонившись, Матиас положил флэшку на полку на уровне ее глаз и подтолкнул в поле ее бокового зрения.
Держа кончик пальца на черной пуле, он сказал:
– Ты веришь, что я стрелял в человека. Так поверь в содержимое этого. – Он постучал по пластиковой оболочке. – Здесь вся история.
– Автобиография лжи? Фантастику я не читаю.
– Это не фантастика, – сказал Матиас, снова постучав по карте. – Здесь вся правда… все, что я сделал, все, что я скрыл.
Ее голова медленно повернулась к книжным полкам, и он буквально упивался ее профилем: при виде нее чувства пронзили его до самой кости, ему хотелось прикоснуться к ней, прижать к себе, уткнуться лицом в ее волосы и вдыхать ее запах.
Вместо этого Матиас ближе пододвинул флэшку.
– Все здесь. И я даю это тебе.
– Почему.
– Потому что, прочитав все это, подтвердив информацию – и я знаю, ты проверишь ее – тебе придется поверить тому, что я сейчас тебе говорю. Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были настоящие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал. Я уезжаю и должен был сказать тебе это перед отъездом…
– Будь ты проклят, мне не нужно твое признание, и я никогдане поверю ни единому твоему слову…
– Возьми. Открой. В папках легко разобраться. – Он сделал шаг назад. – Одно предостережение… не просматривай файлы на компьютере с доступом в Интернет. Воспользуйся ноутбуком… не подсоединенным к Сети. Так безопаснее.
Мэлс замотала головой:
– Ты с ума сошел, если думаешь, что я…
– Ты хочешь сенсацию всей жизни? Ты ее получила. – Матиас прокашлялся. – Однако не забывай, что информация в этих файлах очень скандальна, поэтому осторожно выбирай, с кем ты ей поделишься.
– Я не собираюсь ее просматривать.
– Просмотришь. Тебе придется. Ради всеобщего блага, просто открой те файлы.
Матиас поднял руку и задержал ее над волосами Мэлс, распущенными и слегка кудрявыми. Опуская ладонь, словно поглаживая шелковистые локоны, Матиас затем убрал руку… и исчез в глубине магазина.
Спецподразделение не станет искать Мэлс: это он встроил в организацию протокол самоуничтожения. Если когда-нибудь информация попадет в прессу, все разбегутся, будут все отрицать и растворятся в населении любой страны, в которой захотят обосноваться.
В конце концов, не стоит ждать, что убийцы, чьи преступления всплыли наружу, во всем признаются и примут наказание как послушные детки. Если они сплотятся, займут твердую позицию или – и это самое главное – отплатят за изобличение, то рискнут провести в тюрьме всю жизнь или же быть казненными за тяжкие преступления против человечества.
Кроме того, если они вздумают взбеситься из-за отнятого образа жизни, то выберут в качестве цели доносчика, а не репортера.
Нутро подсказывало Матиасу, что все будет хорошо… и он никогда не ошибался, когда был так уверен. Никогда.
Он не вышел из магазина.
Вспоминая годы тренировок и опыта, он постарался выглядеть как еще один сопляк с натянутой на нос бейсбольной кепкой, в капюшоне и книгой перед лицом.
На самом деле, он был профессиональным убийцей, не оставлявшим отпечатков ног, следов, доказательств того, что вообще когда-либо был в магазине.
Он не отрывал взгляда от Мэлс.
Особенно когда она зажала в руке тот «СанДиск».
***
Стоя в отделе военной литературы, Мэлс схватила флэшку, твердая пластмассовая оболочка врезалась в ладонь. Она ненавидела звук его голоса, и более того, она совершенно презирала то, как ее тело узнало Матиаса, хотя разум был полон различных эпитетов.
– Да пошел ты, Матиас. Можешь забрать ее и…
Она развернулась, даже намереваясь бросить устройство ему в лицо.
Его не было.
Попрыгав возле полок, возвышавшихся до самого потолка, она посмотрела вдоль прохода перед собой… на стопки справа и слева… на людей, блуждающих по магазину.
– Будь ты проклят…
Мэлс все обошла, обыскивая секцию фантастики; затем этажом ниже – отдел с журналами, и даже дальше – около кассы. Матиаса нигде не было видно, куда бы она ни пошла и на что бы ни посмотрела. Черт, он запросто мог уйти через дверь, предназначенную только для персонала.
Выйдя из магазина, она ступила в бледный солнечный свет и прикрыла глаза, оценивая толпу.
«Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были насто я щие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал».
Так, ладно, здоровым поступком будет выкинуть его прощальный подарок в мусор, уйти от драмы и сосредоточиться на по-настоящему важных вещах… например, чем она будет заниматься всю оставшуюся жизнь, ну или закончить ту статью о мертвых женщинах.
Она не удивится, если он просто скачал с iTunes[155] кучу баллад 80-х годов.
Поняв, что в магазине делать больше нечего, Мэлс направилась обратно к офисам «ККЖ», толкнула дверь, ведущую в отдел новостей, и остановилась, когда ее окутал хаос. Такой знакомый, звуки звонящих телефонов, бормочущие голоса, топот ног по бетонному полу, раздававшийся, когда люди сновали около своих столов или уходили и возвращались из кухни с новой порцией кофе.
Она будет скучать по этому месту…
Срань господня… она ведь действительно уходит отсюда.
Окончательное решение легло на ее плечи не в качестве тяжелой ноши, а, скорее, основы, воспринимавшейся как должное. И, Боже, Мэлс сосредоточилась на положительных эмоциях, потому что прямо сейчас нуждалась в чем-то, что не казалось огромной неудачей.
Та встреча с Матиасом выбила из нее дух, как если бы ее ударили в грудь.
Подойдя к своему столу, она села на стул и попыталась написать заявление об увольнении. Слова вышли сухими и формальными, но будто был другой вариант? Посидев над текстом еще немного и переделав начало, Мэлс сохранила его, но не распечатала. Нужно еще кое-что закончить здесь, а Дик был придурком, который пошлет ее двухнедельное уведомление на все четыре стороны и скажет уйти прямо сейчас.
Кроме того, наверняка сначала лучше понять, куда она отправится после. При нынешнем состоянии экономики никто просто так не увольняется.
Откинувшись на спинку стула, она вновь уставилась на монитор.
Сложно сказать, сколько времени прошло, прежде чем она вытащила из кармана флэшку. Может, десять минут. Пятьдесят. Полтора часа.
Мэлс потеребила ее в ладони и в итоге нащупала белую задвижку и выдвинула металлическую вставку.
Наклонившись вперед, она уже почти вставила ее в USB-порт… как остановилась.
Встав на ноги, она повесила сумочку на плечо и подошла по проходу к столу Тони.
– Меня не будет до конца дня… просто есть зацепка. Если кто-то будет меня искать, скажешь позвонить мне на мобильный?
– Конечно, – ответил он, как зазвонил его собственный рабочий телефон. – Тони ДиСанто… привет, да, ждал вашего звонка…
Когда он помахал ей и погрузился в свой разговор, она вспомнила, что у нее все еще нет машины.
Оказавшись на улице, она не сразу поймала такси, и, конечно, в четыре часа дня движение уже было затруднено, поэтому ее такси попало в пробку на Северном шоссе. Когда она, наконец, добралась до дома, матери там не было, и Мэлс посмотрела на настенный календарь и увидела, что сегодня ночь бинго, отчего задумалась, почему раньше не замечала этих пометок. Бридж, пилатес, йога, волонтерство в церкви, работа в справочной «Святого Франциска» в педиатрическом отделении, ланчи и ужины с подругами…
Окинув взглядом кухню, по крайней мере, она знала, что после отъезда ее мать не останется в одиночестве.
Мэлс взяла малиновый «Снэппл»[156] из холодильника и поднялась наверх, деревянные ступеньки скрипели так же, как и всегда. Оказавшись в своей комнате, она закрыла дверь и повернулась к шкафу.
Почему-то ей казалось, что она должна достать свои разные чемоданчики и начать собирать вещи.
Но вместо того, чтобы поспешно заняться этой работой, она взглянула на стол. Ее старый ноутбук лежал на том же отрезке покрашенного дерева, на котором она делала уроки, когда училась в средней и старшей школе.
Подойдя к нему, Мэлс села на хилый стул и вытащила флэшку.
Прежде чем вставить ее, она потянулась к задней части ноутбука и вынула провод от модема. Затем включила компьютер и выключила Wi-Fi.
– Должно быть, я рехнулась.
Мэлс вставила флэшку в порт, и по центру экрана всплыло окно автозапуска. Из предложенных вариантов для Съемного Диска (E:) она выбрала «Открыть папку для просмотра файлов».
– Какого… черта?
Файлов было так много, что ей пришлось прокрутить их. Документы Word. PDF. Таблицы Excel. Заголовки были зашифрованы буквенно-цифровым кодом, который, очевидно, был частью организационной системы, но не имел никакого смысла для нее.
Случайно выбрав один из файлов, она сделала двойной щелчок и нахмурилась, всматриваясь в экран.
Данные походили на… досье мужчин с их фотографиями, именами, датами рождения, ростом, весом, цветом глаз и волос, медицинскими подробностями, сертификатами о тренировках и назначениями… Боже, назначениями. Упорядоченными по дате, с заметками о странах и целях… и уничтожениями.
– О, Боже…
Вернувшись в папку, Мэлс открыла другой файл, который детализировал деньги, огромные суммы денег… и другой, зашифрованный, посвященный контактам в Вашингтоне, округ Колумбия, и «услугам», о которых те люди попросили… и снова об отборе и обучении…
«Ты хочешь сенсацию всей жизни? Ты ее получила».
Солнечный свет погас, и ночь накрыла Колдвелл, а Мэлс все сидела за своим детским столом, читая содержимое флэшки.
В конце концов, она вернулась к досье и на этот раз просматривала их внимательно.
В каком-то смысле все мужчины были одинаковы, их лица и расовые отличия сливались в один архетип агрессии и эффективности. И если перечисленный список этих назначений был правдивым, то она прочитала о смертях, некоторые из которых были представлены международной общественности как «естественные причины» или «несчастные случаи», или же «нападения повстанцев». Другие цели она посчитала еще живыми… хотя, возможно, система мировых новостей не совсем поспевала за реальностью?
Возможно ли, что это законно?
Откинувшись на спинку, она сделала глоток «Снэппла», который теперь был уже комнатной температуры, и прикинула, а что, если все это – только если – правда.
Ладно, если так, то паранойя Матиаса не казалась безосновательной… и это бы объяснило, почему он был в бегах в ночь, когда она сбила его. Это также могло объяснить, почему личность, указанная в документах, принадлежала кому-то другому… и почему даже с амнезией он чувствовал, что дом по адресу, написанному на правах, был не его.
И возможно, именно это стояло за тем, что он убил человека в подвале «Мариота». Если Матиас был частью этой организации… а такой уровень доступа предполагал, что, скорее всего, так и есть… тогда понятно, что если он хотел уйти от этого, то кого-то послали его убить.
И ему пришлось защищаться…
Просматривая досье в третий раз, Мэлс заметила, что у каждого рядом с именем имелась красная, зеленая или оранжевая галочка…
Джим Херон был среди тех мужчин. И это почему-то сюрпризом не стало.
И его галочка была оранжевой. Что значило, если аналогия со светофором верна, что он не был жив, но и не был мертв.
Интересно.
Прокручивая список, она ахнула. Примерно семью мужчинами ниже она обнаружила помеченное красным имя с примечанием «Колдвелл, Нью-Йорк, ТЕЛО ЗАБРАНО» и дату позапрошлой ночи.
Это был мертвый парень. Из «Мариота».
Которого застрелил Матиас.
И гляньте… здесь другой. Оранжевая галочка около имени, последний контакт в Колдвелле, Нью-Йорк, двадцать четыре часа назад.
На что она готова поспорить, что за Матиасом послали второго?
Мэлс сделала еще один глоток и скорчилась от приторно-сладкого вкуса. Сердце забилось быстрее, и она знала, что кофеин тут ни при чем.
«Что, если все это правда», – подумала она снова. Все это…
Вернувшись в папку, она внимательно просмотрела другие файлы еще раз и начала складывать структуру организации, включая стратегию рекрутинга и то, как функционировал денежный поток. Ничего не было сказано о том, где располагалась штаб-квартира, или какой административной поддержкой они пользовались, как именно «клиенты» узнавали, как с ними связаться.
Была ли это государственная организация? Или же частный сектор?
Мэлс схватила ручку и сделала несколько пометок в блокноте.
Учитывая личности целей, которые эффективно устранили, ее не покидало холодящее чувство, что эта теневая организация… у которой не было логотипа, даже названия или каких-либо документов… была одобрена с самых верхов. Те, кого убрали, в основном были политическими фигурами за океаном, а международные дела слишком объемны, чтобы ими занимались обычные граждане, заинтересованная группа или больше, международная компания.
Это дело целой нации.
А с ее знаниями текущих событий последних трех лет становилось чертовски ясно, что эти уничтожения способствовали продвижению Америки на международной арене.
Стуча ручкой по столу, она подумала о таких специальных подразделениях, как Морские котики, например… или Рейнджеры. Те мужчины были героями, легитимными солдатами, действовавшими в рамках обязательств.
Эта сеть убийц была совершенно вне них.
Последняя таблица, возможно, была самой пугающей: список всех миссий за прошлое десятилетие… и список погибших, включая колонку «сопутствующий ущерб».
Таких немного. Совсем нет. И никаких женщин и детей… по крайней мере, их нет в списке.
Принимая во внимание стиль работы данной операции, ей казалось, что это не результат каких-либо моральных ограничений, а, скорее, прямых указаний не светиться.
И с другой стороны, что касается убитых мужчин… она знала девяносто процентов имен, и они были злыми… воплощением зла, теми, кто массово убивал собственных граждан, возглавлял суровые режимы или приводил в действия события устрашающих масштабов.
Она решила, что несколько незнакомых ей людей были той же породы.
Эта группа «истребителей» проделала хорошую работу скверным способом, полагала Мэлс: сложно сказать, что их попытки не были оправданы, учитывая резюме целей.
Напоминало идеалы отца в глобальном масштабе…
Мэлс еще раз вернулась к досье.
Матиаса не было среди фотографий или имен.
И у нее было пугающее предчувствие, почему.
Он составлял основу всего этого, движок. Не так ли.
«Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были насто я щие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал».
Потерев лицо, она выругалась в ладони.
Он передал ей информацию, чтобы доказать свои слова… и как бы ей ни хотелось обнаружить ложь в этих файлах, вымысел, который проявится в противоречиях между подробностями дел, слишком многое подтверждалось, когда касалось текущих событий. За все годы она сама видела статьи, сюжеты новостей, комментарии вокруг этих смертей.
Это действительно правда.
Это на самом делесенсация всей жизни.
Глава 51
На другой стороне улицы, напротив дома Мэлс, Матиас скрывался в тени огромного клена, скрестив руки на груди, ноги расставив на ширине бедер.
Он видел Мэлс в спальне наверху, она сидела за своим столом, освещенная потолочным светом, ее голова была склонена, а брови сильно нахмурены. Время от времени она откидывалась на спинку кресла и смотрела перед собой… а потом возвращалась к своему ноутбуку.
Она просматривала материалы.
Его работа на этом закончена.
Тогда почему он не чувствовал покоя? Разумеется, именно это было его «докажи-или-все-потеряй» перепутьем, эта исповедь, которую, благодаря Мэлс, увидит свет? Одной флэшкой он разрушил годы труда, послав организацию в свободный полет, который сотрет все подчистую: оперативники разбегутся в поисках укрытия. Политики станут супер-искренними и будут от всего отнекиваться. Будет созван специальный совет конгресса или сената. А спустя неисчислимое количество долларов налогоплательщиков и месяцев следствия, дело будет закрыто.
А потом кто-нибудь другой создаст новое подразделение: эта законопослушная страна по-прежнему будет заниматься грязной работой, потому что порой необходимо опуститься ниже своего врага и играть по его правилам.
Такова суровая реальность.
Тогда почему, черт подери, он не тащит в этот самый момент свою задницу на Манхэттен, чтобы забрать наличку и пуститься в бега по неизведанным дорогам и незнакомым странам?
Дело не в Мэлс.
Оставляя ее, он умер во стольких смыслах, но его это устраивало. Его исчезновение – правильный поступок по отношению к ней, и только это имело значение… невзирая на то, что он будет скучать по Мэлс каждое мгновение до самой своей смерти и после оной.
И дело не в его совести. Он не чувствовал нужды сдаться, чтобы враги смогли найти его и убить в тюрьме. Его единственный шанс на спасение – покинуть настоящий мир… и не похоже, что вечные бега позволят ему насладиться жизнью.
Это дерьмо – всего лишь мобильный набор решеток.
Он до конца жизни будет расплачиваться за свои грехи.
Тогда в чем, черт возьми, его проблема?
Внезапно перед его взором встал тот эпизод в пустыне, воспоминание о нем и Джиме Хероне в той хижине, песок под ногами его оперативника… бомба – под его собственными.
Матиас ничего не помнил после взрыва, ни ужасающую боль, которую должен был испытывать, ни долгого пути через дюны, ни джип, который пригнал тот парень, Исаак Рос, ни первую из бесчисленного количества ночей после того, как он подорвал себя. Но он знал, что произошло через некоторое время после этого: Джим пришел к его больничной кровати, угрожая рассказать, что Матиас почти сделал с собой.
Он даровал Джиму свободу, позволил выйти из подразделения.
Первому за все время.
А потом, спустя два года, их пути снова пересеклись, в Бостоне. В противоположность тому, что произошло на другой части планеты, эта история из недавнего прошлого по-прежнему оставалась для него неясна, подробности произошедшего до сих пор как в тумане, несмотря на то, что остальная часть его жизни была ясна как день…
В конце квартала из-за угла вывернул праздно идущий мужчина и ступил под свет фонаря. Он выгуливал собаку, огромную собаку, и был одет в какой-то костюм… весьма странный, который выглядел очень старомодно…
