Текст книги "Обнаженный любовник (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
И он стащил брюки вместе с ее трусиками.
Мэй не чувствовала стеснения. Страха. Неловкости. Она ощущала лишь его запах. А потом Сэвидж снова накрыл ее своим невероятным тяжелым телом. И к ней вернулось опаляющее предвкушение, словно все тело охватил огонь.
– Я тоже хочу ласкать тебя, – прошептала Мэй, когда он снова потянулся, чтобы поцеловать ее.
И к слову о мгновенной реакции.
Сэвидж сдернул с себя рубашку, разрывая ткань с треском... и он не стал проверять нанесенный ущерб. Он отбросил вещь в сторону, словно непригодную для использования, и снова поцеловал Мэй в губы, спустился к ее горлу, груди.
– Мне больно...
Услышав ее слова, Сэвидж мгновенно вскинулся.
– О, Боже, прости, я...
– Нет, нет... – бормотала она. – Не так.
Он обмяк, испытывая облегчение. А потом его голос стал очень–очень низким.
– Где тебе больно, Мэй?
Она закричала, потираясь об него.
– Здесь...
– Здесь – это где? – Сэвидж поцеловал ее плечо. – Нет? А если тут? – Он поцеловал ее ребра. – Нет... м–м... как насчет этого места.
Он поцеловал ее живот. Описал языком круг у пупка.
Колени Мэй распахнулись. Хотя направление его движения шокировало, она так отчаянно хотела чего–то, чего угодно, чтобы облегчить пожар, нужду и...
– Все еще не там?
Глаза Мэй окончательно привыкли к темноте, поэтому, когда она подняла голову, то увидела, как Сэвидж смотрел на нее, его огромные плечи блокировали свет вокруг рамки двери, его мускулистое тело написало над ней.
Словно она была его добычей.
И Мэй не возражала. Она более чем хотела, чтобы ею полакомились.
Глава 53
У Мэй, конечно, раньше не было секса, но именно Сэвидж оказался не готовым к происходящему. Он не ожидал, что окажется под таким впечатлением от ощущения ее кожи, ее запаха, ее невинного эротизма, пока она терлась об него всем телом, когда он прикасался к ее изумительно обнаженному, прекрасно возбужденному лону.
Он не собирался двигаться в этом направлении.
Но вот они... и он планирует накрыть своим ртом...
– Сэвидж, – простонала Мэй.
Откинув голову на подушки, Мэй снова выгнулась, изогнулась всем телом, ее острые груди взмыли вверх, он не мог удержаться и не прикасаться к тугим соскам.
Протянув руку, он сжал вершинку большим и указательным пальцами, растирая... по кругу...
А потом он опустил голову и мазнул губами по ее животу.
– Здесь? Мэй... здесь болит?
И услышал в ответ хриплый голос:
– Ниже.
Твою мать, подумал он, опускаясь к ее бедрам. Скользя губами по тазовой косточке... а потом полностью съезжая с кровати. Когда его ноги достигли ковра, он притянул к себе Мэй, подхватив ее под коленками, раскрывая шире бедра, открывая взгляду лоно, блестевшее в тусклом свете.
Сэвидж в предвкушении облизал губы.
– Мне нужно тебя попробовать, – сказал он себе.
Когда Мэй простонала его имя, Сэвидж начал с внешней стороны ее ноги, на случай, если она неправильно его поняла.
Но нет. Она простонала его имя, снова... и он едва не кончил от ее хриплого, задыхающегося голоса.
Сместившись, он сцеловывал дорожку вверх по ее бедру и к внутренней стороне, следуя к расщелине между ног.
Он хотел задержаться на мягкой коже ее живота, но ее таз дернулся без предупреждения...
И внезапно его губы оказались на ее нижних губах, и все планы действовать медленно и нежно, не торопиться, вылетели в окно. Он вобрал ее в себя... и, ощутив ее вкус, у него мгновенно отключился мозг.
Когда Мэй выкрикнула его имя, у Сэвиджа окончательно слетели контроли. Вцепившись руками в ее бедра, он еще сильнее раскрыл ее перед собой и принялся ублажать Мэй своими губами и ртом... облизывая и посасывая ее и подводя к черте.
Мэй внезапно толкнула бедра вверх, к его лицу...
Как он и планировал, она вскрикнула и застыла, только рваное дыхание вырвалось из ее легких. А потом она задергалась, снова и снова, ее тело охватили судороги, а он продолжал ласкать ее... желая при этом оказаться в ней, чувствовать ее спазмы и кончать вместе с ней.
Но он этого не сделает.
Для своего первого раза она заслуживала большего, чем с ним, и он не лишит ее радости и чувства единения, которое приходит, когда ты даришь себя другому из чувства любви, а не отчаяния. Он не мог поступить так с ней.
Хорошие новости? Вместе они могли заняться другими вещами.
Когда Мэй наконец обмякла, раскинув руки по покрывалу, ее голова откинулась назад, дыхание вырывалось из легких, груди вздымались и опускались, ребра расширялись и сокращались. Улыбнувшись, Сэвидж начал выбирать для них следующую позу. Например, можно поставить ее на четвереньки, кончая на нее, предварительно хорошенько вылизав...
Где–то вдалеке, в гостиной, зазвонил телефон.
Но черта с два он ее оставит, ни при каких обстоятельствах.
– Сэвидж? – пробормотала Мэй.
– Ты невероятная, – выдохнул он, поглаживая ее бедра.
– Что... что ты сейчас собираешься делать? Что... как насчет тебя?
Сев на колени, он потянулся к поясу штанов. Расстегнув камуфляжные брюки, Сэвидж осознал, что его член был таким твердым и оголодавшим, что пришлось стиснуть зубы, взывая к самоконтролю... иначе он рисковал кончить на Мэй.
Что он и собирался, в принципе, сделать. Он просто хотел чувствовать ее голой кожей... и она была так расслаблена, он решил, что не будет ставить ее на четвереньки. Ему вполне нравился этот вид, ее упругие груди, гладкий живот, ее лоно...
– Ты в порядке? – спросил он. Словно вошел в нее не только мысленно.
– Я... О, Боже, да... – протянула она, увидев его эрекцию.
Неожиданно дрожащими руками Сэвидж снял с себя брюки, буквально как в шоу «Супер Майк» сорвал их с себя.
И, вот неожиданность, матрас оказался на идеальной высоте для него: эрекция оказалось прямо возле ее лона. Но он должен убедиться.
– Ты в порядке?
– О, Боже... да. И я хочу большего.
– Правда? – Он не хотел так открыто ласкать себя. Но сжал член в руке. – Черт, Мэй...
Она не могла удержать руки на месте, хваталась за одеяло, сгребала его... одна рука соскользнула и врезалась в ее бедро.
Сэвидж протянул руку и взял ее ладонь в свою. Направил ее к лону Мэй, и она охнула, когда он начал ласкать ее же пальцами, направляя, и сам поглаживал свой член.
Когда она снова была на грани оргазма, он приказал:
– Мэй... Мэй, посмотри на меня...
Он поймал в тусклом свете ее взгляд, когда она выполнила просьбу. А потом он поднял ее руку, ласкавшую ее лоно, к своему рту. Втянув в себя ее пальцы, Сэвидж испытал кайф, когда она вскрикнула, и его имя пронеслось эхом по ее спальне.
Слизывая ее сок, Сэвидж улыбнулся в темноте... осознавая, что она уже лучшая любовница в его жизни.
* * *
Мэй резко зажмурилась, не в силах удержать глаза открытыми. Но, милостивый Боже, она хотела все видеть. Она боялась упустить хоть что–то... и все же в темноте было что–то удивительно возбуждающее. Она полностью сосредоточилась на языке Сэвиджа, горячем и влажном, облизывающим ее пальцы... потом его горячий и влажный рот втянул ее большой палец.
От причмокивания она едва не сошла с ума.
И новый оргазм накрыл ее с головой.
Когда спазмы, наконец, затихли, Мэй открыла глаза. Ее любовник нависал над ней как гора, его запах заполнял ее нос, и он...
Он опустил ее руку на матрас. И когда она уже хотела спросить его – о чем она хотела спросить? – она ощутила что–то на своем лоне.
Не его пальцы. Не его рот.
Что–то округлое. Очень гладкое. И обжигающе горячее.
Мэй снова выгнулась, и если бы можно было раздвинуть ноги еще шире, она бы это сделала.
Сэвидж ласкал ее своим членом, дразнил раскрытую раковину, потом уделял внимание клитору. Когда очередной оргазм накрыл ее, поджигая кровь в венах, Мэй поняла, что вот сейчас... сейчас все произойдет...
Широкая ладонь сжала ее бедро, удерживая на месте. Мэй зависла на грани, слышала свои хриплые слова, но не понимала, что говорит. Но он терся об нее все быстрее и быстрее, и все усиливалось от осознания, что это его член растирает ее лоно, что он так близок к ней.
Когда очередной оргазм смел ее, Мэй услышала рывки... быстрые. Сэвидж одной рукой уперся в матрас, нависая над ней, готовый...
Первые горячие струи оросили ее лоно, и она снова кончила, чувствуя их жар. Когда она испытала оргазм – в который раз? неважно – он кончал на нее, покрывая семенем ее лоно, внутреннюю сторону бедер, ее живот.
Она слышала в темноте его тяжелое дыхание, ругательство сквозь стиснутые зубы.
Расслабление пришло не сразу.
Как бы горячо это ни было, каким бы правильным ни ощущалось, каким бы внимательным он ни был по отношению к ней... Мэй осознала, что он не зайдет дальше.
Он не возьмет ее.
Не сегодня.
Никогда.
Глава 54
В шесть часов следующим вечером Эрика припарковала свою машину без опознавательных знаков чуть поодаль от главного входа в «Коммодор». Положив на приборную панель ламинированное разрешение от ОПК на парковку, она вышла из машины вместе с ноутбуком и сумкой.
В фойе располагалась стойка охраны и стол консьержа. Оба места пустовали, и она слышала разгоряченный разговор за углом, двое мужчин спорили из–за какой–то посылки «ФедЭкс», доставленной по неверному адресу.
Минуя процедуру проверки, Эрика прошла к центральному из трех лифтов, и, поднимаясь вверх, она смотрела на свое отражении в зеркальных панелях кабины. Вау. Она выглядела на все сто восемьдесят лет, темные мешки под глазами, землистого цвета кожа, а убрав свои темно–рыжие волосы с лица и заколов на затылке, она только подчеркнула каждый крошечный изъян. И, блин, ее темно–синий пиджак не мешало погладить.
Наверное, во всем виноват потолочный свет.
– Ну точно, – пробормотала Эрика.
Она где–то читала, что производители лифтов провели исследование и выяснили, что если во время спуска–подъема пассажиры имеют возможность смотреть на свое отражение, то фактическое время поездки казалось им существенно меньше.
Что ж, она легко могла опровергнуть эту теорию.
Испытывая отвращение от своего отражения, Эрика посмотрела в щель между дверьми, но так как это здание суперновое и супермодное, то каждый квадратный дюйм, не считая пола, был покрыт отражающим материалом.
– Чудесно.
Динь!
Лифт остановился, и двойные двери открылись на последнем этаже высотки. Выходя в коридор, Эрика посмотрела налево и направо, и направилась к триплексу Мистера и Миссис Герберт К. Камбург.
Именно так было написано на дверной медной табличке над дверным замком.
Потому что – ну зачем указывать имя жены на доме, который также принадлежит и ей?
С другой стороны, сейчас ей принадлежит абсолютно все.
Эрика нажала на дверной звонок, и отошла, чтобы ее можно было рассмотреть в глазок...
Когда дверь открылась, она приготовилась увидеть прислугу в серо–белой униформе, в тапочках и с пучком на голове. Но нет, хозяйка дома лично подошла к двери.
– Детектив, – поприветствовала ее Миссис Камбург. – Входите.
В этот раз на ней не было халата и ночной сорочки. Черные легинсы, черная водолазка, длинные каштановые волосы были распущенны и блестели. Эта женщина никогда не выглядела плохо, вне зависимости от освещения. И, Господи, она была очень высокой.
Но ее глаза были такими же красными, как и у Эрики.
– Спасибо. – Эрика кивнула и подалась вперед. – Я знаю, уже поздно. Спасибо, что согласились принять меня.
Фойе верхнего этажа триплекса было размером с весь дом, в котором располагалась квартира Эрики... ну, так казалось. И здесь было столько мрамора, коричневый, черный и кремовый перемежались медными... или, черт, может, даже золотыми элементами.
– Давайте пройдем в гостиную?
Когда Миссис Камбург ждала ответ, стало очевидно, что она привыкла получать подтверждение своих решений мнениями посторонних. А, может, она была очень вымотана, и это обоснованно.
– Конечно. Отличный вариант.
– Нам сюда.
Как и прошлой ночью, Миссис Камбург отрезала ставнями верхний этаж, оставаясь в огороженной части триплекса. Она пообещала, что не будет ходить в комнаты с экспонатами. С другой стороны, зачем ей это?
– Сюда. – Миссис Камбург указала на диван. – Я могу предложить вам что–нибудь?
Это ее «могу» плюс отсутствие прислуги. Их семья не обладала потомственным богатством... и эта женщина не привыкла к большим деньгам. Эрика ее не осуждала. Она вышла с низов, поэтому ее никогда не волновало это.
– Нет, все хорошо, спасибо. – Они обе сели на диван. – Как вы, держитесь?
Пока Миссис Камбург собиралась с мыслями, Эрика оглянулась по сторонам. В отличие от галереи... или залов с экспонатами... здесь было много цветного декора. Ну, если относить к этому золото. Даже диван был золотого и черного цветов. Словно восьмидесятые прорвались сквозь три последующих десятилетия и решили обосноваться в настоящем.
Сквозь арочный проем Эрика отметила, что вся мебель и оборудование на кухне были в золоте.
Туалеты тоже? Наверняка.
– Я совсем не спала.
– Охотно верю. Вас кто–нибудь беспокоил?
– О, нет. Я опустила защитные ставни. Они опечатали здесь все, включая лестницу и даже окна. Даже если кто–то захотел бы зайти, они бы не смогли... нуу, добраться до меня. Ну... да.
Эрика прокашлялась.
– У меня есть новости. Кажется, мы нашли часы вашего мужа.
Миссис Камбург подалась вперед.
– Да?
Эрика кивнула.
– Фотографии из страховой, которые вы отправили нам, очень помогли, и прошлой ночью мы были на скупке краденного. Могу я показать вам фотографии для опознания?
– Да, прошу.
Включив ноутбук, Эрика поместила экран между ними.
– Вы узнаете что–нибудь из этого... вот, используйте курсор. Да. Вот так.
Пока Миссис Камбург листала фотографии, на ее глазах выступили слезы.
– Да. Это его часы... и да, он хранил их в этом футляре. Он лежал в нашем сейфе.
Эрика пространно подумала, а носила ли эта женщина то бриллиантовое колье под своей водолазкой. Готова поспорить, что да. Но почему это было важно, она не знала.
– Я правильно понимаю, что больше ничего не пропало? – спросила она.
– Нет, больше ничего не взяли.
Эрика кивнула.
– Когда мы были на другом месте преступления, мы обнаружили камеры видеонаблюдения. На записи видно, что часы вашего мужа принес мужчина, и я бы хотела посмотреть, может, вы узнаете его? Я могу включить ролик?
Мисси Камбург пропустила руку сквозь свои шелковые волосы.
– Конечно.
– Здесь. – Эрика подтянула ноутбук к себе и загрузила следующий файл.
– Взгляните.
Когда она нажала на «вкл» и снова повернула экран к женщине, Эрика ощутила, как сжались ее легкие. И потом, хотя она посмотрела запись дюжину раз, именно она обрезала видео... но она все равно засмотрелась... когда на экране появился мужчина в черном.
Он был высоким и, судя по его мускулистому телу, тренировался часто и интенсивно... и он чертовски хорошо владел своим телом. Широкие плечи, темные и коротко стриженные волосы, но ее внимание на самом деле привлек его вид в целом. Было холодное, расчетливое спокойствие в его невероятно привлекательном лице. Даже когда он остановился и посмотрел на труп, чьи мозги были размазаны по стене за диваном.
Словно на своем веку повидал много трупов.
Но, разумеется, изображение убитого вырезали из ролика. Миссис Камбург достаточно шока. Кстати, про шок...
Эрика нахмурилась, увидев ее лицо.
– Вы знаете этого мужчину?
Женщина ответила не сразу. И ответила она в итоге тихим озадаченным голосом.
– Это мужчина из моего сна. – Она указала на экран. – Этот мужчина мне приснился.
* * *
– Красная рубашка... синяя рубашка...
Нэйт приложил к себе одну. Потом другую. Обе из фланели. Обе – с черной клеткой. Обе...
Нет, красная. Красная определенно лучше.
Откинув синюю на столешницу в ванной, он подался к зеркалу, чтобы убедиться, что порез во время бритья затянулся. Выглядело неплохо. Он снял кусочек туалетной бумаги с поврежденного участка кожи.
Ну... блин. Красная рубашка казалась отличным вариантом до того, как он заправил ее в синие джинсы. А сейчас он выглядит как мужик с рекламы туалетной бумаги Brawny.
– Черт. – Он посмотрел на телефон. – Новая рубашка.
Он убрал проблемную фланель и какое–то время изучал свою грудь. Руки. Плечи. Все с ними нормально... по человеческим меркам. Если сравнивать с его отцом? Он был тощим ребенком, над которым посмеиваются на пляже.
Если я буду нужен Илин, как я смогу обеспечить ее безопасность? – спросил он у своего отражения.
– Черт.
И жаль, у него не было одеколона.
Выйдя из ванной, он подошел к двери в шкаф. Опять фланель. Поло, которые впору носить в мае. Июне. Июле.
В итоге он взял простую белую новую футболку из «Хэйнс» и повседневный свитер от «Марк Робер». И когда он натягивал последний, раздался стук в дверь.
– Да? – позвал он.
Дверь открылась, когда он стоял перед зеркалом в ванной, и в комнату зашел его отец, одетый для боя. На теле Мёрдера было все его оружие, черные кинжалы на груди, рукоятями вниз, кобура с пистолетами на бедрах, нож на ноге. Его красно–черные волосы были спрятаны под обтягивающей шапкой, и еще был... кевларовый бронежилет.
Нэйт проглотил слюну.
– Что такое? Что случилось?
– Я ухожу на ночь. – Последовала пауза. – Слушай, я знаю, в последнее время отношения между нами были... странными. И я не хочу уходить, не сказав, что люблю тебя, Нэйт. Я не смог бы любить тебя больше, даже если бы ты был моим родным сыном. Ты – хороший парень, и из тебя вырастет замечательный мужчина и...
– Пап? – спросил Нэйт тихо. – Что происходит? Почему на тебе жилет?
– Просто очередная смена в городе.
Нет, не правда, но было очевидно, то он не предоставит ему информацию.
Пока он боролся с внезапно нахлынувшим страхом, Мёрдер продолжил:
– Я не знаю, что для тебя пошло не так. В смысле, ты был счастлив, какое–то время. Не знаю, что изменилось, но чтобы это ни было, мы со всем разберемся. Тебе доступны все ресурсы и возможности, и если до этого дойдет... мы не хотим, чтобы ты уходил от нас, мы просто... ну, я уже говорил. Мы любим тебя как родного сына, без оговорок и условий. И я не мог уйти, не сказав тебе об этом. Иногда бывает очень важно выговориться, ведь никогда не знаешь, как развернутся события.
Его мозг бурлил от страшных предположений, что он буквально лишился голоса.
И молча, спустя мгновение, Мёрдер кивнул и отвернулся.
– Пап, подожди.
Нэйт выскочил из ванной и схватил Брата в тот момент, когда Мёрдер повернулся к нему.
– Я тоже тебя люблю. Пап, я тебя люблю.
Мёрдер издал сдавленный звук, а потом обнял Нэйта своими ручищами.
– Я рад, сынок. Для меня... для меня это очень важно.
Нэйт отступил назад.
– Ты идешь на смерть?
Мёрдер покачал головой.
– Нет, если кто–то спросит моего мнения. И нет, я не могу обсуждать это. Но вы с мамой в безопасности здесь...
– АчтосДомомЛукаса? – выпалил он потоком.
– С... а, нет, там тоже все будет хорошо. Но, знаешь, это наводит меня на мысль. Ты не хочешь потренироваться...
– Да! – Он подумал об Илин. – Я хочу научиться драться.
Мёрдер затих, буквально застыл.
– Что? – спросил Нэйт. – Ты думаешь... думаешь, я не справлюсь?
– Думаю, у тебя все получится. Я просто не хочу для тебя такой жизни, сынок. Но не стану тебя останавливать. Я поговорю с Братьями, мы что–нибудь придумаем.
– Хорошо. Спасибо. Мама сегодня дома?
– Она будет в учебном центре. Ты...
– Я отправлюсь в Дом Лукаса.
– Будь осторожней там. Позвони, если я буду нужен. Неважно, что происходит, я всегда отвечу, всегда тебя найду.
Спустя долгое мгновение Мёрдер кивнул и вышел из ванной, направляясь к лестнице, укрытой ковровой дорожкой, ведущей к кухне.
Иногда бывает очень важно выговориться.
– Я встретил кое–кого, – выпалил Нэйт.
Услышав собственный голос, он удивился, что заговорил об этом. Но он хотел поделиться кое–чем с отцом, особенно если была вероятность, что он его больше не увидит.
Отец медленно повернулся, и выражение на его лице можно было бы назвать забавным. В любую другую ночь. По другому поводу.
Он выглядел так, будто ему заявили, что Зубная фея существует: удивленно.
– Да? – спросил Мёрдер.
– Да. И, Пап, думаю, она мне очень нравится.
Глава 55
– Нет, сойдут и хлопья. Спасибо.
Когда Мэй села за кухонный стол, ее чашку наполнили хлопья «Cheerios» от известного ритейлера, обезжиренное молоко каким–то образом прошло тест на запах несмотря на то, что срок годности истек вчера. Она пыталась взять себя в руки. И не потому, что вот–вот разревется.
Она давилась вопросами, которые не имела права задавать. И главный из них – почему Сэвидж провел между ними границу? Они же двое взрослых, все по согласию?
Хотя, очевидно, согласие тут было только с ее стороны.
Когда Сэвидж сел напротив нее с каким–то тостом и чашкой кофе, Мэй попыталась непринужденно улыбнуться, типа нет проблем и все такое. Тот факт, что она не могла предложить ему яичницу с беконом, и что по непонятному чуду здесь нашлось кофе для них двоих – печально охарактеризовал то, какими ужасными вышли последние пара недель.
И все, чего они не сделали в кровати, стало проклятой вишенкой на торте.
Они ели практически молча... тишина царила в доме, казалось, во всем мире, прерываясь на хруст тоста с его стороны и позвякивание ложи о чашку – с ее. Но дело в том, что Мэй не доверяла себе, потому не могла осознать очевидное.
Да, из этого не выйдет ничего хорошего. Она была зла и раздражена, а Сэвидж обязательно встрянет с тем, что не касалось их проблем в горизонтальной плоскости...
Она закрыла глаза.
– Ты в порядке?
Сдержав проклятие, Мэй кивнула.
– Да. В полном порядке.
Сэвидж подтолкнул тарелку.
– Я планирую смотаться за льдом.
Мэй вскинула взгляд.
– Что?
– Для твоего брата. Оставайся здесь. Это самый безопасный вариант... и у меня есть машина. – Он встал, скрипнув стулом по полу. – Я отлучусь ненадолго.
– Недалеко отсюда есть заправка. – Она испытывала ревностную нужду самой купить этот лед. Это – ее работа. – Но я всегда могу...
– Попасть в очередную аварию? – спросил Сэвидж, убирая тарелки в раковину. – Как прошлой ночью? Мы знаем, чем это закончилось.
Мэй нахмурилась.
– Ты извини, конечно, но будто я это планировала.
Сэвидж уперся ладонями в стол и опустил голову. Когда он стиснул челюсти, Мэй испытала разочарование от того, сто он пытался обуздать свою злость. Она хотела ссоры.
И это делало ее сукой, разве нет?
– Снова о Книге? – спросила она. – С меня хватит разногласий по этому поводу.
– В этом ты права. – Он покачал головой. – Я не стану пытаться тебя отговорить от чего–либо. Мне изначально не стоило этого делать.
– Спасибо. – Мэй облегченно выдохнула. – И прости меня за то, что огрызаюсь. Я рада, что ты, наконец, меня понял.
Сэвидж кивнул и потом смерил взглядом разделяющее их пространство, окна перед ним, закрытые ставнями. Было невозможно оторвать взгляд от его жесткого лица и мощного тела, не вспоминая, что они делали в темноте. Но сейчас в нем не было ни капли возбуждения. Сэвидж погрузился в свои мысли, был далеко от нее, пусть она и могла протянуть руку и прикоснуться к нему.
– Я уйду ненадолго, – сказал он, в конечном счете. – Нужно перегнать машину с другого конца города, это не должно занять много времени.
– Хорошо. У меня все равно нет планов.
На самом деле, ей нужно работать, если она хочет сохранить этот дом. Если, конечно, она вообще выживет.
– И я должна позвонить Талле. – услышала она себя.
Спустя мгновение Сэвидж повернул голову и посмотрел на нее. Что–то в его собранности заставило ее почувствовать себя...
– Не говори этого, – прошептала она, чувствуя глухую, тупую боль в сердце. – Не прощайся. Я лучше просто... смирюсь с тем, что ты не вернешься сегодня, чем услышу эти слова.
К тому же так она сможет жить в ожидании, что когда–нибудь увидит его снова. Прощай – это закрытая дверь. За ней... пустота.
– Я не хочу расставаний, – сказала она с усталостью в голосе. – Я чертовски от них устала.
– Я не оставлю тебя.
Да, конечно, – подумала она.
– Я бы тебя не винила. – Мэй улыбнулась, но не смогла удержать фальшивую улыбку. – Я бы себя бросила, будь такая возможность.
– Я сказал, что скоро вернусь. Я ненадолго.
На этом Сэвидж ушел.
Не оглядываясь, вышел в гараж.
* * *
Сэвидж был глубоко погружен в свои мысли, когда за ним захлопнулась дверь, но ему хватило сознательности, чтобы дождаться, когда Мэй подойдет к ней и закроет на замок. Не дождавшись щелчка, он снова открыл ее, собираясь напомнить Мэй о необходимости подойти к двери и запереть ее на медный механизм.
Мэй все еще была в другом конце короткого коридора, сидела за кухонным столом, опустив голову на руки. Она не плакала, просто выглядела так, словно не могла держать свою голову прямо и без поддержки локтей оказалась бы в чашке с хлопьями.
Ему потребовались все силы, чтобы не подойти к ней и не сгрести в объятия, не сказать, что все будет хорошо. Но он не давал обещания, которые не мог выполнить.
Поэтому, вместо этого Сэвидж снова закрыл дверь и напомнил себе, что они уже приняли меры против того, кто реально хотел попасть в дом. Поэтому Мэй в безопасности.
Мгновение, прежде чем исчезнуть, он смотрел на место, где когда–то стояла ее машина. Сейчас там были лишь пятна от масла и следы шин, и он представил, как ее родители парковались здесь в прошлом. Как часто они всей семьей, вместе с ее братом, выходили через эту дверь, через которую он только что ушел от Мэй.
Он действительно понимал ее позицию касательно Роджера. Он прошел это с Рэйвин. И, черт, если он и верил в чудеса? В судьбу? Что вселенная простое и правильное место? Он мог также поверить, что однажды встретится со своей кузиной, Мэй вернет своего брата, и не будет никаких сожалений.
Но он больше не верил в дерьмо с кармой и экзистенциальным правосудием.
И, черт возьми, Мэй скажет ему спасибо за то, что он собирался сделать. Может не сразу, спустя какое–то время... когда никто не вмешается в основы мироздания, и когда ее боль утихнет. Тогда она поймет, что он поступил правильно.
Успокаиваясь, Сэвидж дематериализовался сквозь открытые ставни. Но не вернулся в свою хату за подержанной тачкой.
Он направился в центр города.
Он жил в Колдвелле всего месяц, не знал названия улиц и все такое. Одно хорошо – Коммодор был высоткой с двадцатью и более этажами, и судя по вертикальной надписи на фланге К–О–М–М–О–Д–О–Р?
Не нужно быть гением, чтобы найти крышу.
И, как и планировалось, возле вентиляторов его ждала одинокая фигура.
Когда Сэвидж принял форму перед парнем, он держал руки возле оружия, но не на нем. Нет причин не вести себя цивилизованно, и к тому же, он пообщался с Ублюдком в дневные часы. Пока Мэй отсыпалась, поднялся наверх выяснить, кто обрывает его телефон.
И, вот неожиданность. Он ждал этого звонка.
– Значит, ты – Сэвидж, работник месяца. – Боец протянул руку. – Бальтазар.
Сэвидж кивнул и пожал протянутую руку.
– Готов?
– Как я сказал по телефону, нужно действовать быстро.
Сэвидж оглянулся по сторонам, и ему казалось, что здание окружено... Тенью? – гадал он. Нет... он чувствовал запахи, пусть издалека и растворенные в холодном ветре, но многие были ему знакомы.
– Твоя подмога на местах, – сказал он. – Я знаю, что мы не одни.
– Как мы условились, они ждут за периметром и вмешаются только при полной жопе. Я не хочу... ну, я говорил, что прошлой ночью она пришла, когда я приблизился к Книге.
– Просто покажи, в какую сторону идти. Дальше дело за мной.
Мужчина прищурился.
– Мы так не договаривались.
– Даже если это спасет тебе жизнь?
– Она хочет Книгу, не нас. Поэтому я умру в одном случае – если случайно попадусь под руку. То же самое применимо и к тебе. Делаем как договорились, либо не делаем вообще.
Сэвидж посмотрел бойцу в глаза.
– Заметано.
Когда Бальтазар отвернулся, Сэвидж последовал за мужчиной к входу на лестничную площадку, сама лестница располагалась по центральной оси здания. Они сбежали по ступеням, спустя пару полетов Бальтазар помедлил у пожарной двери, и пока он, казалось, изучал шов по периметру дверного косяка, Сэвидж осознал кое–что.
– Ты не издал ни звука, – тихо сказал он.
Ублюдок оглянулся через плечо.
– А?
– Пока мы шли сюда. Ты не издал ни звука.
– Я – вор. – Парень закатил глаза и ударил по ручке, открывая дверь. – Думаешь, стоило маршировать с барабаном в руке?
– Да я вытянул счастливый билет.
В коридоре пахло деньгами, здесь царила атмосфера роскоши, они шли вперед быстро, и Сэвидж старательно пытался двигаться бесшумно. Блин, как ублюдок сделал так, чтобы его снаряжение не скрипело?!
Было очевидно, куда они направляются.
На место указывала полицейская лента.
Когда они дошли до двери, Бальтазар оглянулся назад.
– Сбоку открытое фойе. Надеюсь, полицейские не оставили своего оборудования. Я сниму сигнализацию и проведу нас в комнаты с экспонатами.
– Иду по твоим следам.
Бальтазар вошел первым, Сэвидж – за ним спустя наносекунду. Без подарков от полиции, просто открытое фойе, как он и описал, как в музее.
– Сюда, – прошептал Бальтазар. – Нам туда.
Комнаты были небольшие и без окон, и здесь хранились разные предметы. Хирургические инструменты. Скелеты летучих мышей? И еще...
У Сэвиджа замерло дыхание, когда он вошел в комнату с книгами... и его ноги остановились как вкопанные. Там, в другом конце комнаты с замысловатым полом, мимо разбитой полки и древесины... стояла стеклянная коробка.
В ней хранился предмет, который Сэвидж не видел два столетия.
Моргнув, он мысленно переместился в покои Зайсиса, на простынях виднелась засохшая кровь его кузины, окно было открыто, на столе лежали травы, зелья и восковая свеча.
Кажется, Ублюдок обращался к нему.
Но мужчина опять не издавал ни звука.
Сэвидж на онемевших ногах подошел к витрине, и он мог поклясться, что когда остановился перед древним фонтаном, то страницы тома приветственно зашелестели перед ним. И не один он был загипнотизирован. Бальтазар стол рядом с ним и, казалось, пребывал в том же трансе.
На самом деле, они были так зачарованы, что не заметили, как на потолке замигала красная лампочка детектора движения.
