Текст книги "Обнаженный любовник (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Глава 40
Мэй медленно приходила в сознание, и об этом ее мозг информировало тело: боль в голове; что–то с тонкими краями, на чем она лежала; онемение в руке.
И что это за запах?
Она без особой на то причины сосредоточилась на аромате, и когда мозг полностью включился в работу, в голове всплыли воспоминания, на первый взгляд нелогичные.
Торговый ряд «Галерея». Перед Рождеством.
Парфюмерный бутик в «Мэйси». Агрессивная продавщица сжимала в руках флаконы. В лицо Мэй брызнула жидкость, обжигая глаза, попадая в нос так, словно в каждой ноздре оказалось по тонкой кошачьей волосине.
Она распахнула глаза.
Прямо перед ее лицом... были какие–то прутья. Она ничего не путает..?
Пришлось сделать два глубоких вдоха, прежде чем она смогла нормально сфокусировать взгляд, и Мэй обнаружила, что ее догадка оказалась верной... и ошибочной одновременно. Тонкие «края», впивающиеся в ее тело, оказались проволокой с покрытием.
Она был в клетке. В собачьей клетке.
– Ты мне кого–то напоминаешь.
Услышав знакомый голос, Мэй переместила взгляд, но не сдвинула голову. Сквозь квадратный узор решетки она посмотрела на открытое пространство...
Секунду... это магазин? Здесь стояли ряды напольных вешалок с одеждой... витрины с дизайнерской обувью и сумками... столик для нанесения макияжа. Но также здесь была кухня вдоль стены и ванная без стен или двери. Кровать королевских размеров.
– Бестолочь, я здесь.
Мэй посмотрела в сторону голоса, в центр... чем бы это место ни являлось. На диване из белой кожи, скрестив ноги как леди, сидела брюнетка, она сменила одежду и сделала укладку. Сейчас на ней был костюм с белой юбкой, верх подчеркивал ее талию, а на юбке сверкал разрез до середины бедра. На ней были черно–белые шпильки, а еще жемчуг, много жемчуга.
И это еще не все.
Также была невероятная белая шляпа с полями, подчеркивающими красивое лицо и изящную шею женщины.
– Нравится? – пропела брюнетка и провела наманикюренным пальцем по черному канту.
Мэй оттолкнулась от пола и ударилась головой о верх клетки.
– Ой, прости. Она для собак. – Брюнетка улыбнулась. – Впрочем, большие собаки все равно меньше взрослых женщин.
Переместив ноги, Мэй села так, как смогла, голову пришлось пригнуть под неудобным углом. Лучше рассмотрев помещение, она увидела четыре тысячи квадратных футов, низкие потолки поддерживали толстые опоры. Без окон. И с единственной дверью.
Вот куда ей нужно пробиться.
– Алексис Кэррингтон Колби[57]57
Алексис Колби – персонаж и главный антагонист американского телесериала «Династия»
[Закрыть]. – Брюнетка провела рукой по стройным ногам. – Ее наряд. Из первого эпизода второго сезона. И не копия, оригинал. Купила его у стилиста. Точнее, я позволила ему трахнуть меня за эти шмотки. Кстати, член у него был маленький, а размер имеет значение. Но этот костюм... со шляпой? Стоит того. К тому же, я намного сексуальней телок, которых он обычно трахал, поэтому парень продержался полторы минуты.
Мэй моргнула.
– Ну ладно. Максимум две. – Брюнетка нахмурилась. – Подожди, ты не смотрела? Разве остались те, кто не видел «Династию»? Хотя, судя по твоему стилю...
Впереди на собачьей клетке была задвижка, и еще одна сбоку, обе заперты на амбарный замок. Решетка – из стали. Не мелкая, и если она сможет успокоиться, то получиться дематериализоваться из клетки. Но она была охвачена болью и ужасом.
Брюнетку же, казалось, озадачило отсутствие восторженных воплей.
– Знаешь, я принарядилась для тебя. Могла бы оценить. – Когда Мэй не ответила, женщина пожала плечами. – Ну ладно, ты долго провалялась без сознания. Как голова? М–м?
Клетка была сделана из складывающихся панелей, жесткие грани прямых углов удерживались на месте благодаря двум коротким сторонам, на которые сверху давила крышка.
– Ты не разговорчива. – Брюнетка подняла руку. – Видишь этот бриллиант? Двадцать пять карат. Нравится?
Мэй знала, что ее единственная надежда – ударить по боковым стенкам и согнуть металлические крючки так, чтобы нарушить структурную целостность клетки.
– Огранка. – Брюнетка выставила руку перед собой и повертела огромный камень из стороны в стороны. – Знаешь, некоторые считают грушевидную форму старомодной, в отличие от кругов и «подушечек». Им нравится огранка «Маркиза»... или «Принцесса». Но это кольцо носила Джоан Коллинз. Я купила его на аукционе три года назад. Я бы заплатила за него больше...
Мэй развернулась и уперлась ботинками в короткую стенку клетки. Прижавшись к противоположной стороне, она начала давить ногами...
– Что ты делаешь? – Брюнетка приподняла фигурную бровь. – Серьезно, думаешь, это сработает?
Мэй напряглась, чувствуя, как решетка впивается в плечи и затылок, в голову. Ранения после аварии... плечо в том месте, куда впился ремень, лицо там, где она приземлилась на землю, висок – одному Богу известно из–за чего... начали пульсировать болью. Особенно когда она начала пинать.
Брюнетка, рассмеявшись, выпрямилась.
– Хорошо потренировалась? И раз, и два, и раз, и два... скажи, ты чувствуешь жжение в мышцах?
Бамс, бамс, бамс, тррррррр...
Мэй стиснула зубы. Пот выступил на лице. Взгляд поплыл, когда тело воспротивилось приказам ее мозга.
– А после... – Брюнетка улыбнулась. – Мы сможем поработать с корпусом. Это очень важно.
Стенки поддавались, крышка проседала при каждом пинке, возвращаясь на место, когда Мэй убирала колени.
– Клянусь... ты напоминаешь мне кого–то. – Брюнетка подошла к стенду. – Но это неважно...
С одним последним мощным усилием Мэй добилась своего, и сетка с тяжелыми прутьями рухнула на пол. Часть упала ей на голову, и она отмахнулась от нее, заторопившись к созданному выходу.
Высвободившись, она сразу же попыталась встать...
Равновесие подводило, тело лишилось координации, и Мэй слышала смех брюнетки, когда она рухнула на жесткий пол и снова попыталась встать. И еще раз.
Она рухнула на четвереньки, тяжело дыша, голова кружилась, боль вспыхивала по всему телу.
– Ну и куда ты намылилась?
Рядом с лицом Мэй появилась пара черно–белых шпилек... только так Мэй поняла, что в конечном итоге просто рухнула на бок, щекой и ухом на холодный, очень холодный мрамор.
– Знаешь, – пробормотала брюнетка, – ты испортила мне хорошую клетку. Я заставлю тебя за это заплатить, так или иначе. И, разумеется, я выберу в оплату не наличку...
– Ты не тронешь меня.
– Прошу прощения.
Мэй подняла голову. Торс. Все тело оторвала от пола, чтобы сесть, прижавшись спиной к стене, где ранее стояла клетка.
Хотя глаза все еще с трудом фокусировались, она посмотрела на брюнетку.
Сделав глубокий вдох, Мэй произнесла по слогам:
– Ты. Меня. Не. Тронешь.
Блестящие красные губы сжались, а потом раздался злобный голос:
– Тешь себя этой мыслью. Посмотрим, насколько хватит этой чепухи.
Невидимая сила внезапно оторвала Мэй с пола и пришпилила к стене. Давление, сминающее кости, накрыло все ее тело, словно одеяло, весившее больше автомобиля, и она пыталась сделать вдох, сопротивляясь силе, но у ее противника не было плоти.
Брюнетка подошла к ней и встала в позу, уперев руку в талию. А ее лицо было искажено от злобы.
– Я сделаю с тобой все, что пожелаю. – Она прошлась взглядом по телу Мэй... а потом в ее глазах вспыхнуло удивление. – Ну и ну. Похоже, тот здоровяк еще не побывал в тебе. Девственница? Серьезно? Да у меня здесь сокровище. – Она снова улыбнулась. – Каждый парень этого хочет, трясущихся рук и выражения боли на лице. Сексуально, не скажешь...
– Ты не тронешь меня, – выдавила Мэй. – Потому что тебе нужна Книга.
Брюнетка замолкла, закрыла рот. А потом она крутанулась на каблуках и подошла к витрине с сумками квадратной формы, с двумя ручками и небольшими замками. Их было не меньше дюжины, Разных цветов и из разных материалов.
– Знаешь, – пропела брюнетка, – долгие годы я использовала девственников. Тс–с, не с той целью, о которой ты подумала. Они требовалась для одного частного, не имеющего отношения к сексу дела... к сожалению, сейчас это не актуально...
– Я нужна тебе живой, – закашлялась Мэй. – Потому что я призвала Книгу. Я нужна тебе, чтобы заполучить ее.
Брюнетка, прищурившись, оглянулась через плечо.
– Не будь столь самоуверенной, милочка. У меня для этого есть иные ресурсы.
– Тогда убей меня. Здесь и сейчас.
Мэй закричала, когда давление стало невыносимым, кости на лице грозились расплющиться, ребра стиснули легкие и сердце, а таз едва не раскололся на части. Она уже собиралась потерять сознание, но в один момент снова смогла втянуть воздух.
Когда взгляд начал понемногу проясняться, брюнетка снова оказалась перед ней. Она больше не выглядела взбешенной, скорее задумчивой.
– Отвечай, как ты это сделала?!
– М–м? – тяжело выдохнула Мэй.
– Взгляни на себя. Ты не уродлива, но и не стоишь особых усилий. У тебя нет вкуса, нет личности, нет никаких преимуществ, и опыта в сексе тоже нет. И все же... тот мужчина. Он на тебе зациклен. Не понимаю этого.
Когда брюнетка замолчала, Мэй сказала с силой в голосе:
– Этого ты хочешь от Книги? Не так ли?
– Нет.
– Ты лжешь.
Взгляд брюнетки обещал страдания. Бесконечные.
– Поцелуй меня в зад.
Боль и удушье накатили разом, и Мэй поняла, что переоценила свои возможности.
Это стало последней ее сознательной мыслью.
Глава 41
В это время в загаженном пригороде, Эрика, пригнув голову, зашла в трейлер. Внутри творился полный бардак, всюду раскиданы коробки от пиццы, смятые сигаретные пачки, пустые бутылки из–под алкоголя, захламившие кухонный гарнитур, пол под ногами, потрепанную мебель. Неудивительно, здесь также была коллекция бульбуляторов, шприцев, полиэтиленовых пакетиков и кирпичиков, завернутых в мешки из супермаркета.
Тело растянулось на диване цвета навозной жижи. Жертвой был мужчина за двадцать, и он лежал на изношенных подушках, застывшее лицо с взглядом, устремленным вперед, единственная дыра от пули зияла почти в самом центре лба.
Когда взгляд опустился к его груди, а не на красное пятно на стене аккурат за его черепом, Эрика услышала слова своего сержанта, сказанные этим вечером.
Сондерс, тебе нужен выходной. Ты работаешь на износ...
У нас нехватка персонала после ухода Пэм в отпуск по уходу за ребенком и переезда Шараньи. Что нам еще остается...
... это частая причина ошибок.
Я не допустила ни одной. И я не...
Эрика, это не просьба. Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз брала перерыв. Ты тоже.
– Отец вызвал полицию, – доложил один их сотрудников... младший из двоих. Потому что старший уткнулся в телефон. – Бедняга. Никому не пожелаешь увидеть своего сына в таком виде.
Эрика наклонилась и осмотрела пулевое отверстие во лбу. Не было остатков пороха, значит, стреляли не в упор. Стрелок стоял на расстоянии.
– Мастерский выстрел, – пробормотала она.
Полицейский продолжил:
– Жертву зовут Дэвид Эклер, и у него были приводы. В основном за продажу краденного, но также несколько раз за незаконное обращение наркотиков, два случая были закрыты по формальным причинам. Детектив Де ла Круз повез отца в участок для дачи показаний.
Достав свой фонарик, Эрика обвела взглядом бардак на полу.
– Здесь гильза.
Она наклонилась, чтобы поставить маркер рядом с ней, и перед тем как выпрямиться, Эрика оказалась взглядом на уровне накренившегося кофейного столика, одной из ножек которого служил пакет для молока. А посреди мусора? Кожная коробка в фут длиной и пять дюймов шириной. В отличие от всего остального в трейлере, она была в хорошем состоянии, без пыли и царапин.
– Сюрприз, сюрприз, – пробормотала она, посмотрев сквозь стеклянную крышку.
Внутри лежала выкладка часов серьезных марок, которые были известны даже середнячку вроде нее: «Ролекс», «Пиге»... ну ладно, она впервые слышит про «Юбло».
– Как они это вообще произносят? – пробормотала она. – «Ю–блоу»?
– А?
И тогда она увидела ее. Небольшую лампочку в дальнем углу, сбоку от дивана: луч ее фонарика уловил линзу камеры.
– У нас охрана, – заявила она.
– Ты про собаку на цепи во дворе? Я не заметила...
– Нет, это камера.
Она наклонилась и тщательно изучила записывающее устройство. Потом проследила, куда вели провода, огибая диван... и жертву... к шкафу. Внутри? Новенький ноутбук, подключенный к бесперебойнику. И он был включен.
– Слава тебе, Господи Иисусе, – прошептала она.
– У вас разве не выходной?
Эрика выпрямилась и только сейчас окинула осмысленным взглядом парня в униформе.
– Дик?
– Рик. – Моложавый парень указал на свой значок. – Дональдсон. Пока я работаю в патруле, но надеюсь на скорый перевод в убойный отдел.
– Я – детектив...
– О, я знаю, кто вы. И я думал, что у вас сегодня выходной...
– Откуда тебе известен мой график?
Парень оглянулся по сторонам, будто надеялся, что на вопрос ответят за него. К несчастью для него, старший офицер все еще не отрывал глаз от телефона.
– Эм... все знают ваше расписание, Детектив.
Внешнюю сторону трейлера осветили фары, свет прорывался внутрь.
– Что ж, тебе повезло. – Эрика выключила фонарик. – Увидимся утром, я отправляюсь домой, поспать.
Когда Дик–Рик–Пофиг Дональдсон, казалось, испытал облегчение, словно его избавили от поездки в «Таргет» в «Черную пятницу», Эрика толкнула сломанную дверь. Потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы выйти из трейлера, но реальность такова, что криминалистам понадобится от четырех до шести часов, чтобы все прибрать, а сейчас уже, сколько? Она посмотрела на часы. Три утра. Чудно. Минут через сорок пять она уже будет лежать в кровати, с начищенными зубами, в свежих носках и, зарывшись с головой под одеяло, чтобы не слышать топот жаворонков, живущих в квартире над ней.
Завидная жизнь, да уж, – подумала Эрика, заводя двигатель своей машины без опознавательных знаков и помахав криминалистам.
Она вернется в метафорическое седло не позднее восьми часов утра. И тогда сержант ни слова не скажет о ее графике. Бинго.
К тому же, раз в груди жертвы осталось сердце? Она с удовольствием отдаст это дело кому–нибудь другому.
* * *
Когда Сайфон наконец заснул, а народ в синей медицинской форме с фонендоскопами удовлетворился его состоянием, Балз первым убрался из учебного центра. И снова выглядел так, будто мимо проходил... по крайней мере, попытался сделать вид.
Но внутри себя он кричал.
В самом конце подземного туннеля он вошел в особняк через дверь под лестницей и потом дематериализоваться к гостиной второго этажа. На пути в свою спальню он двигался бесшумно, как вор, коим он и являлся, молясь, чтобы не встретить никого на пути. В своей комнате он за минуту переоделся в свою черную форму, и пара секунд потребовалась, чтобы застегнуть двойную кобуру вокруг талии.
Проскочив назад в коридор, Балз оглянулся по сторонам. Из гостиной второго этажа доносились голоса, поэтому он пошел по лестнице для слуг. Внизу он отказался от сотен предложений со стороны додженов, готовивших в кухне Последнюю Трапезу. Потом он выскользнул через гараж и черный вход дальше – в сады за особняком.
Закрыв глаза, Балз без усилий дематериализоваться, что было удивительно, учитывая мешанину в голове, и потоком молекул покинул гору, направляясь в центр города.
Балз принял форму на крыше Коммодора.
В этом взломе с проникновением джентельменский кодекс не соблюдался. Он открыл стальную дверь возле вентиляционной системы усилием мысли, потому что в замке не было меди, и он бы дематериализовался вниз по бетонными ступеням, но не знал планировки и расстановки пожарных дверей.
Три этажа вниз, Балз спустился по ковровому покрытию без звука. Прошел мимо пяти–шести квартир и добрался до лифта в тот момент, как открылась одна из дверей.
Две женщины стояли внутри, шикарная одежда и хорошие стрижки предполагали, что у них было денег в неограниченном количестве, а так же вкус, позволяющий потратить зелень с умом. Просто для перестраховки он обездвижил их, стер воспоминания... и отправил обратно вниз, в вестибюль.
Тук...
Балз остановился и оглянулся через плечо. Но он знал, что позади никого нет.
Нет, осторожность нужно соблюдать там, куда он отправляется.
Он толкнул дверь в триплекс, зашел внутрь и отключил сигнализацию с помощью кода, который спер из базы данных охранной системы.
Тук. Тук...
Быстрый вдох не дал информации о запахах. Похоже, счастливой парочки снова не было дома.
Плевать, будь оно иначе.
На все плевать.
Ну... кроме одной вещи.
Тук. Тук. Тук...
Когда грудь переполнили эмоции, Балз прошел по комнатам, снова осматривая скелеты летучих мышей, хирургические инструменты викторианской эпохи... а также полноразмерное чучело животного, которое он не заметил при первом своем посещении.
Тук. Тук. Тук. Тук...
Внезапно перед ним предстала полка с книгами, так резко, словно это она шла ему навстречу, а не наоборот.
Посмотрев на свои ботинки, Балз застыл на самом входе, и какое–то мгновение его сердце билось от ужаса при мысли, что он ошибается. Потом орган пропустил пару ударов от жуткого осознания, что он прав.
Наконец он посмотрел поверх красивого паркетного пола.
Черт, – прошептал он. Сомнений не было.
Это была Книга.
И она звала его. Взывала к нему.
Тук...
Когда последнее «тук» донеслось до его ушей, звук был тихим, как вздох. И хотя он не хотел этого, Балз шагнул вперед... но без чувства благоговения. Не было и той экзальтации, которую он испытал в логове экстрасенса.
Все вело его к этому.
Когда Балз остановился перед выставочным стендом, древний том с одному–Богу–известно–чем завибрировал, как щенок, махавший хвостом от радости. А потом, будто она не могла сдержать свое счастье, Книга распахнулась сама. Страницы замелькали, слишком быстро, чтобы уследить... Но когда листы остановились, они замерли целенаправленно, словно определенные абзацы объявили свою волю и прекратили движение.
Балз наклонился вперед.
Поначалу он не мог расшифровать содержание строчек. Но потом он протер глаза и, опустив руки, увидел слова на английском. Простой, разговорный английский, такой можно встретить на рекламной листовке с объявлением о распродаже. На сленге.
Учитывая возраст пергамента и потрепанную обложку, Балз не мог осмыслить, как фраза «говно–вопрос» могла появиться на странице. Но он не станет спорить с этим. Он вообще ни с чем не спорил.
Протянув руку, он поднял крышку выставочной витрины, и хотя он ожидал некое сопротивление, помех не возникло.
– Твою мать, – выдохнул он, отшатнувшись.
Запах был отвратительный. Пахло лессерами, только без сладкого душка.
А потом проблемы обоняния перестали его волновать.
– Нет, – сказал Балз, прочитав слова. – Это не то, что я хочу. Мне нужно кое–что другое.
Книга затрепыхалась, словно несогласная с ним.
– Я не ищу... – Он покачал головой. – Я не ищу любви. Ты с ума сошла. На самом деле мне нужен способ избавиться от... женщины.
Он не смог произнести слово на букву Д.
– Не двигайся! У меня пушка!
Услышав громкий мужской голос, Балз закатил глаза и повернулся, становясь всем телом между Книгой и хозяином триплекса... который стоял в арочном проеме комнаты с полками, в его сложенных руках сверкал игрушечный по меркам Балза пистолет.
Словно он пересмотрел фильмов о Бонде с Роджером Муром.
Черт, Балз так увлекся, что не почуял запах...
– Я звоню в полицию!
Мистер был обколот ботоксом так, что его брови застыли на месте, хотя он тяжело дышал от шока и покрылся красными пятнами. Видимо, удивление способно выражать только нижняя половина его физиономии. О, а пижама в шотландскую клетку? Хреновый антураж, если ты стремишься произвести серьезное впечатление, защищая свое семейное гнездышко.
Закатив глаза, Балз обездвижил человека там, где он стоял... а потом задумался, а не была ли его жена где–то поблизости. Впрочем, это не имело значения.
– Ради всего святого, убери пистолет, – пробормотал Балз.
По приказу Мистер опустил оружие и моргнул так, будто ждал дальнейших указаний.
Посмотрев на Книгу, Балз нахмурился.
– Позволь поинтересоваться. Где ты ее нашел?
– Это новое приобретение. – Мистер посмотрел за спину Балза, и когда его глаза зацепились за Книгу, в них засияла любовь. – Я просто понял, что она должна быть у меня. Словно... ей суждено быть моей.
Когда боевая рука Балза устремилась к его собственному пистолету, он приказал себе расслабиться. Он, правда, был готов пристрелить засранца из–за книги...
Книга, с большой буквы, поправил он себя.
Мистер продолжил:
– В городе есть торговец редкими книгами. Он знает, что я скупаю все необычное, особенно если в вещах есть некая... перчинка? – Мужчина улыбнулся в стиле Я–плохиш, но брови остались неподвижными. Потом он понизил голос и подался вперед. – Мой поставщик сказал, что обложка – из человеческой кожи.
Этот говнюк буквально выпрашивал поджопник. Из принципа.
– Так откуда, черт возьми, она взялась? – требовательно спросил он у парня.
– Она очень старая.
– Да что ты?
– И написана на венгерском.
Балз оглянулся назад, на фразу «говно–вопрос». И все английские слова под ней.
– Ошибаешься.
Мистер Хозяин выкатили грудь колесом.
– Хочешь сказать, я не знаю свой первый выученный язык?!
Указав на Книгу, Балз ответил:
– Нет, я хочу сказать что это – английский.
– Вы, сэр, ошибаетесь. – Если бы не ботокс, то парень бы вскинул брови до небес. – Но так как это моя книга, то я не стану спорить из–за такой глупости с незнакомцем.
– Для чего ты ее использовал?
– Использовал..? – Он вскинул взгляд в верхний правый угол. Так всегда бывает, когда ловишь лжеца за руку. – Книгу не используют. Она здесь как экспонат.
– Ты лжешь, но мне плевать на твой ответ. – По крайней мере, на этот вопрос. – Мне нужно знать, когда ты нашел ее?
– Примерно две недели назад. Совсем свежая покупка.
– Ты повторяешься. Твой поставщик сказал, откуда он или она ее достали?
Мистер кивнул с улыбкой.
– Там дикая вышла история. Какой–то бродяга принес ее в книжный магазин, просто оставил. Сказал, что нашел ее в переулке в центре города. Он отказался взять деньги... он сказал, что не уверен в этом, но вроде как Книга сказала ему принести ее в магазин. Прикинь?
– Сколько ты заплатил за нее?
Мистер снова расправил грудь, словно ему нравилось рассказывать окружающим, сколько он и за что заплатил. Словно он был привычен к этому.
– Шестизначное число.
– Что ж, можешь начинать заполнять заявление в страховую.
– Почему?
Балз потянулся за Книгой.
– Потому что ее я забираю с собой...
Прежде чем он успел прикоснуться к древнему фолианту, лампочки заморгали...
А потом свет померк.
