Текст книги "Обнаженный любовник (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)
Элена покачала головой.
– Извини, что ты…
– Простая гражданская, преследующая воплощение зла? Единственный ее мотив – если кто–то, кого она любит, мертв, и она не может смириться с этой болью. Ее брат. Должно быть, ее брат… единственный, кто остался из всей семьи. Держу пари, с ним что–то случилось.
Глава 23
Сэвидж материализовался в стороне от гаража, в котором Мэй только что припарковала свою машину. Когда панели начали снова опускаться, он оглянулся через плечо. Окинул взглядом фасад одноэтажного дома. Осмотрел, насколько это было возможно, задний двор. Он не хотел, чтобы Мэй вышла из долбанной машины, не убедившись в безопасности…
Так она и поступила. Подождала, пока дверь опустится.
– Хорошая девочка, – тихо сказал он. Хотя она бы не оценила, что ее назвали «девочкой».
Придерживаясь в тени, он вытащил из рюкзака то, что украл из коттеджа, пока Мэй укладывала Таллу в постель: соль «Мортон» без содержания йода. Хотя он бы предпочел с йодом. Но какая разница.
Твердой рукой он открыл крышку, и ему повезло по двум пунктам: контейнер был почти полон, а ранчо эпохи семидесятых – небольшим. Тем не менее, он тщательно нормировал продукт. Высыпал его только перед дверями и окнами. Он предпочел бы полностью запечатать весь периметр, но не мог рисковать, оставив хоть один пробел.
Обойдя первый этаж, он материализовался на крыше. Дымохода не было, но он обнаружил два вентиляционных отверстия, вероятно, для ванных комнат, и на всякий случай насыпал соль на черепицу вокруг них.
Затем он устроил свою задницу на серединной балке дома и выставил ноги на пологий склон перед собой. Ему было интересно, что делает женщина под этой крышей, может, она что–то перекусывала на скорую руку, просматривая почту. Но она вернется в коттедж на день. Не захочет оставлять пожилую женщину одну.
Проклиная себя, проклиная Мэй, Сэвидж осмотрел двор и окрестности не только глазами, но и всеми чувствами и инстинктами, которые у него были.
Он не особо полагался на соль. Но в нее слепо верила Рэйвин, а это – лучшая рекомендация в происходящем кошмаре.
Боже, жаль, что его кузины нет рядом. Она бы знала, как поступить.
Черт, может быть, она смогла бы отговорить Мэй от ее безумного плана…
Первое, что он заметил, это исчезновение звезд над головой. Но не из–за облаков. Как будто черный саван натянули по небу прямо над ранчо.
– Твою мать.
Поднявшись на ноги, он достал оба пистолета и оглядел окрестности маленького безлюдного пригорода: в обоих домах по обе стороны, а также в домах напротив жили люди, мужчины и женщины отдыхали в своих кроватях, смотрели телевизор, перекусывали в полночь. Меньше всего ему было нужно, чтобы несколько указательных пальцев набрали 911, пока он будет изо всех сил спасать жизнь этой женщины.
– Мать твою.
С мрачной целеустремленностью он спустился по склону крыши к желобу и спрыгнул на землю, приземлившись с хлопком. Повернувшись к входной двери, он собирался в нее постучать, но остановился.
Гараж. Он не запечатал дверь гаража.
Сунув один из пистолетов в кобуру, он достал «Мортон» и насыпал тонкую дорожку между выдвижными панелями и бетонным выступом гаражной плиты. Необходимо насыпать соль прежде, чем то, что появилось у коттеджа, объявится здесь…
– Ты же на самом деле не думаешь, что это сработает, правда?
Голос был женский и, казалось, доносился со всех сторон. Но, несмотря на шок, Сэвидж не позволил себя отвлечь. Он продолжал высыпать соль, пустеющий контейнер приводил его в ужас, когда он уже приближался к дальней стороне широкого входа. Быстрее. Быстрее. Быстрее, быстрее, быстрее…
Сэвидж чуть не швырнул проклятую емкость в угол между краем дома и бетоном… руководствуясь теорией, что соль поможет, даже находясь в остатках в упаковке.
Подняв взгляд, он увидел ногу.
Очень стройную ногу... в блестящей черной шпильке с красной подошвой.
Его взгляд прошел по изящной щиколотке до тонкой икры… и поднялся дальше, до очень женственного колена. Затем были бедра, невероятно гладкие бедра, которые демонстрировала черная мини–юбка, придававшая словам «обтягивающий» и «короткий» новые значения. И, Иисусе... торс женщины был таким же, как ее ноги. С черным бюстье с пуш–ап, черными волосами и лицом...
– Ну, здравствуй, – протянула женщина, прислонившись к дому, встав прямо над упаковкой от соли. – Странно встретить тебя здесь.
Ее угольно–черные глаза блестели, как будто подсвечивались изнутри, губы были кроваво–красными, и сама она была самой красивой женщиной из всех, что он когда–либо видел.
И исходящая от нее злоба внушила желание протянуть руку ко второму пистолету. Так он, черт возьми, и сделал.
– Ну, ну, – сказала она, – ты уверен, что это необходимо? Нас даже не представили должным образом. Если ты собираешься застрелить меня, не лучше ли сначала пожать руки?
Изящно нагнувшись, она взяла «Мортон». Встретившись с ним взглядом, женщина провела кроваво–красным ногтем по открытому металлическому носику.
– Просто чтобы ты знал, я полностью сопротивляюсь желанию пошутить прямо сейчас о том, какой ты соленый. – Ее палец продолжал играть с крышкой. – Я повторюсь: ты действительно думаешь, что сможешь помешать мне проникнуть куда бы то ни было?
В луже света, исходящего от уличной лампы, она, пытаясь выглядеть непринужденной и нормальной, казалась совершенно неправильной: тени под ее телом двигались, даже когда она не шевелилась, а еще была ее аура. Черное как смоль мерцание окрашивало воздух вокруг нее.
Потому что она излучала зло.
Женщина выбросила «Мортон» через плечо, и контейнер отскочил, словно убегая подальше.
– Тебе понадобится гораздо больше, чем приправки для картофеля фри, чтобы закрыть мне доступ. Но хватит о входах и выходах, ответь, эта юбка не полнит мою задницу?
Обернувшись, женщина встала в позу и посмотрела через плечо… а ее рука скользнула вниз по талии к идеально пропорциональной выпуклости бедра.
– М–м? – спросила она с горловым мурлыканьем. – Что скажешь о моей попке?
Сэвидж заблокировал все мысли, представив себе чулан с полками от пола до потолка. Его полки были пустыми, голая лампочка на потолке освещала пустоту. Убедившись, что он может ясно видеть детали, от текстуры дерева на этих вертикальных досках до веревочки, свисающей с лампочки, он закрыл дверцу чулана. И запер его.
Пока женщина оглаживала свою задницу, Сэвидж удерживал в уме последний образ: массивная дверь, толстая дверь, усиленная дверь, которая была заперта на засов, защищая чулан, в котором ничего не было.
Женщина усмехнулась.
– Посмотри на себя, какой дешевый трюк.
Ничего не говори, – сказал он себе. Ни слова вслух.
– Ты так защищаешь женщину под этой крышей. – Женщина – или кем она была – посмотрела на дом. – Должно быть, она много для тебя значит. Или ты просто хочешь, чтобы она прожила достаточно долго, чтобы ты успел ее трахнуть?
Сэвидж смотрел вперед, почти не моргая.
– Я права, не так ли? – Женщина улыбнулась, повернувшись к нему лицом. – Ты ее еще не трахнул. Но ты же хочешь, не так ли? Ты хочешь, чтобы она была обнаженной под тобой, и ты собираешься пометить ее… как будто это что–то значит в наши дни. Разве ты не слышал, что моногамия вышла из моды?
Ее голос был низким и соблазнительным, соответствуя ее телу, ее губам и волосам. Она была заманчивой, как подарок, но как только ты развяжешь ленточку? Разорвешь оберточную бумагу?
– Или, может, у вас двоих есть нечто большее. – Она протянула элегантную руку и указала кроваво–красным ногтем на центр его груди. – Оно у нее? Что бьется здесь... она забрала твое сердце? – Повисла пауза. – Уже... Ух ты. Пожалуй, возьму у нее пару советов. Посмотреть там особо не на что, но ее игра явно огонь.
Я ничего не выдам, – думал Сэвидж. – Я ничего не выдам, ничегоневыдам, ничегоневыдам, ничегоневыдам …
Ее глаза загорелись угрозой.
– Знаешь, ты провоцируешь, мне хочется проникнуть в тебя. Думаю, это было бы весело… по крайней мере, мне. И тебе – ненадолго. Но, хэй, порой все, что тебя ждет в этой жизни – это веселье время от времени? Крошечные забавы. Так, что скажешь, боец? Предлагаю потрахаться, я помогу тебе реально хорошо провести время?
Совершенно неожиданно к нему пришла мысль, как бумажный самолетик, показавшийся в его поле зрения.
Эта женщина, которая была вовсе не женщиной, а чем–то иным… была его билетом с этой планеты.
По прошествии стольких лет его смерть, которую он так часто желал и в которой ему постоянно отказывали, наконец, переступила порог его внутреннего дома и села в кресло.
Ждать подходящего момента.
Женщина улыбнулась, ее кроваво–красные губы скривились, выражая зловещее удовлетворение.
– Ты будешь моим.
* * *
Мэй до конца жизни будет видеть и слышать в своих кошмарах, как лавина кубиков льда отскакивает от неподвижной груди Роджера к стенкам ванны. И перезвон, такой мягкий, такой нежный, напомнил ей о том, насколько она выбита из колеи. Хотя она продолжала нормально одеваться, ела и без аварий управляла автомобилем, в ней едва сдерживался хаос, ее окейявпорядке–реальность, на самом деле, была перевернута с ног на голову.
– Все будет хорошо, – сказала она своему брату, скомкав мокрый пустой пакет.
Дотянувшись до следующего, Мэй разорвала упаковку и внезапно поняла, что забыла сначала стукнуть им об пол. В ее руках был цельный кусок льда.
– Проклятье.
Взяв полотенце с вешалки, Мэй завернула в него пакет и пару раз уронила его на коврик для ванной, разбивая кубики внутри до нужного состояния.
Но сейчас из него посыпались ледяные осколки.
Заполнив ванну, Мэй села на пятки и уперлась руками о гладкий край. Посмотрев на лицо брата сквозь лед, она видела знакомые черты, но при этом не узнавала их. И уже вряд ли когда–нибудь узнает.
Прошло много времени с тех пор, как она по–нормальному смотрела ему в глаза, и не потому, что он умер.
– Мне очень жаль, – прохрипела Мэй. – Я не имела в виду... в ту ночь, когда ты ушел, я не хотела кричать на тебя. Клянусь.
Ответа не последовало. Но раньше было иначе. Прежде чем Роджер ушел той ночью, чтобы не вернуться домой, они постоянно ругались.
Из–за сущих пустяков… по крайней мере, теперь так казалось.
Боже, как ей хотелось быть более терпеливой. Или, может, менее критичной. Может, если бы она не была с ним так жестока, он бы остался дома в ту ночь.
Может...
Мэй подумала о заклинании вызова. И о словах Таллы о том, что Книга сделает для нее все.
Да, она хотела вернуть Роджера. Но правда заключалась в том, что она также хотела исправить свою ошибку. Она запустила механизм, который в итоге привел к его трагической смерти: после этого особенно жестокого спора он ушел... а затем, в какой–то момент времени, пересекся со своим убийцей.
С проклятием Мэй вспомнила ужасные дни ожидания, когда она сидела на жестком стуле на кухне и молила о его звонке. А потом ночи в попытках поработать за своим столом, в ожидании, когда дверь откроется, и Роджер вернется домой.
Последнее, в конце концов, случилось... спустя почти две недели после его исчезновения. Сначала Мэй почувствовала запах свежей крови, а затем услышала шаги. Выскочив из своей комнаты, она пересекла коридор в тот момент, когда ее брат рухнул, перешагнув за порог, она не видела ничего страшнее его дрожащих ног и раскоординированного тела.
– Роджер, – прошептала она.
Если бы он не вернулся домой, чтобы умереть уже здесь? Она бы никогда его не нашла. Она провела бы остаток своей жизни, прислушиваясь к двери, застряв в этом доме – потому что он мог найти ее только здесь – удивляясь, воображая и мучая себя тысячей разных плохих исходов.
– Я все исправлю, – прошептала она ему. – Обещаю.
Поднявшись на ноги, Мэй застонала от боли, словно болел каждый мускул ее тела, но это на самом деле не так. Ныли только ее плечи, и мгновение она пыталась понять, в чем причина.
Потом она вспомнила, как стояла на пороге коттеджа. С Сэвиджем. Стреляла по тени.
– Я вернусь завтра вечером, – сказала она Роджеру. – Я должна убедиться, что с Таллой все в порядке. Это... длинная история.
Тот факт, что она сделала паузу, ожидая от него ответ, заставил Мэй почувствовать себя истинной сумасшедшей. Поэтому она направилась в свою комнату и быстро собрала сумку с вещами на день. По правде говоря, ей не терпелось выйти из дома, из–за чего она чувствовала себя виноватой. Но, ради всего святого, Роджер даже не подозревал, что она оставляет его в полном одиночестве. Кроме того, ей лучше находиться подальше от тела. Вдруг появится одна из этих теней?
Если она не сохранит его тело в целости и сохранности, ей будет нечего воскрешать.
Черт возьми, какой жизнью она жила.
В гараже Мэй сделала глубокий вдох…
Запах испорченного мяса подпитал ее паранойю: неужели ее преследовал целый легион нежити? Боже милостивый, зачем она прогнала такое оружие, как Сэвидж? Она была совершенно беззащитна…
Мэй повернула голову. В сторону мусорной корзины в углу.
– Сегодня четверг, – пробормотала она. – День вывоза мусора.
А не день зомби–апокалипсиса.
Подойдя к «Цивику», она бросила холщовую сумку на заднее сидение вместе с сумочкой. Затем она нажала кнопку поднятия гаражной двери и подошла к рольставням. Когда панели мерно пошли вверх, она подхватила их и подтолкнула.
Прямо перед гаражом стояли две пары ног.
Лицом к лицу. Или правильнее сказать, ботинки к шпилькам.
Она узнала первые. Штаны–карго и обувь Сэвиджа. Но женские?
По мере того, как дверь продолжала подниматься, перед Мэй появлялось все больше женского тела: длиннющие ноги, крошечная юбка, идеальный изгиб бедра... вау, чертовски крутое бюстье. Длинные черные волосы.
И профиль, достойный фотографий крупным планом.
Ладно, значит, она ошиблась. Сэвидж не предпочитал тех тусовщиц из гаража. Вот, что ему нравилось. Женщина была такой же сногсшибательной, как и он, эталон женственности уравновешивал его маскулинность. Их тела идеально подходили друг другу.
Мэй слегка приревновала, и это ли не безумие?
И какого черта счастливая пара забыла на ее подъездной дорожке?
Когда она собиралась поднять вопрос о нарушении законов штата Нью–Йорк, Сэвидж резко повернула голову в ее сторону.
Он не сказал ни слова. Но его глаза передавали ясное предупреждение.
А потом женщина посмотрела в ее сторону.
– Привет, – сказала брюнетка голосом, наполовину как у Софи Лорен, наполовину как у Судьи Джуди[45]45
Судья Джуди – это американское реалити–шоу, основанное на арбитражном суде, под председательством бывшего судьи Манхэттенского суда по семейным делам Джудит Шейндлин. Шоу показывает, как Шейндлин разрешает реальные споры по мелким искам в смоделированном зале суда.
[Закрыть]. – Приятно познакомиться.
Пока она говорила, Сэвидж не двигался с места. Было даже неясно, дышит ли он. Но эти его глаза. Настолько напряжены, что он даже не моргал.
Тем временем сверкающий взгляд женщины скользнул по телу Мэй.
– Знаешь, я уверена, что у тебя все тип–топ, и что твоя мама тебя любит. Но я сильно удивлена, что он рискует собственной жизнью, чтобы спасти кого–то вроде тебя. – Брюнетка вскинула ладони, как бы успокаивая ее. – Без обид, я просто считаю, что честность – лучшая политика. И я ожидала увидеть нечто другое.
Сэвидж посмотрел вниз. Но не потому, что его кто–то позвал. Он на чем–то сосредоточился.
Отправляя Мэй сообщение.
Мэй позволила женщине продолжить разговор, пока сама пыталась понять, к чему ее направляет Сэвидж… секунду, это контейнер для соли лежит на газоне?
Женщина медленно подошла к краю бетонной плиты гаража.
– И все же, достаточно болтовни. Я подумываю купить хатку в этом районе. – Она обозначила свою сексапильность, проведя рукой по своим изгибам. – Позже сможешь поблагодарить меня за то, что я подниму стоимость твоей собственности. Но прямо сейчас, как насчет экскурсии по этой невероятно причудливой маленькой обители? Я просто умираю от желания увидеть, что ты сделала с кухней. «Золотистый желтый»[46]46
Название цвета по цветовой модели Пантон.
[Закрыть], да? С держателями для цветов в стиле макраме и с пледом цвета авокадо. Ну, судя по твоему виду, ты застряла в конце семидесятых–начале восьмидесятых. Как учитель второго класса – представляет собой стиль или целую эпоху.
Ее улыбка излучала снисходительность.
И когда Мэй снова посмотрела на лицо Сэвиджа, женщина вскинула руки.
– О, ты перестанешь уже беспокоиться о нем? Хорошо, да, я планирую его трахнуть, но уверяю тебя, это ничего не значит с моей стороны, так что угрозы вашим отношениям нет… ну, пока он не убьет себя. Однако это будет не моя вина. Кроме того, поверь мне на слово, он – плохая ставка на что–нибудь долгосрочное. Не стоит доверять тому, кого не можешь контролировать. Что–то мне подсказывает, что ты это уже знаешь, не так ли?
Мэй внимательно посмотрела на женщину.
И медленным, четким голосом сказала:
– Тебе здесь не рады. Я не пускаю тебя в свой дом. Сейчас и во веки веков.
Черный взгляд женщины сузился.
– Я думаю, ты ошибаешься.
Сэвидж сделал три шага вперед и перебрался на бетонную плиту. Лицом к женщине, он застыл и продолжил молчать.
Выражение лица этой писаной красавицы изменилось, ее ресницы опустились на глаза, которые сейчас блестели от ярости.
– Ах вы, ублюдки, – тихо прошипела она. – Вы не так уж и умны, вы двое. И дешевые трюки меня не спугнут. Я – вездесуща.
Отступив назад, Сэвидж протянул руку и нажал на кнопку, чтобы закрыть дверь гаража.
Когда панели начали опускаться, женщина издала горловое хищное рычание.
– Мы еще встретимся, – сказала она. – Обещаю.
Глава 24
Стук.
Громкий стук в дверь.
Балз поднял тяжелые веки, не в состоянии понять, какого черта кто–то будит его посреди дня. Он спал, черт возьми.
– Что? – рявкнул он.
По его любезному приглашению дверь открылась и послала ему по воздуху луч света из коридора, который буквально вспорол его глазную радужку. С шипением, Балз превратился в классического Дракулу, закрыв лицо рукой и отшатнувшись назад.
– Как так, ты до сих пор в постели?
Снова Сайфон. Конечно. Ублюдочная, мать его, наседка – будильник, который работал на безглютеновых смузи, миндальных коктейлях и органических кашах.
Жаль под рукой нет пакета с «Доритос», чтобы запустить в этого парня.
Или что–то, что содержит Красный Очаровательный АС[47]47
Красный Очаровательный АС – красный пищевой краситель, зарегистрированный в качестве пищевой добавки E129.
[Закрыть] или ГМО в списке ингредиентов.
– Да, я все еще в чертовой постели, – парировал он. – Уже почти час дня. Вопрос в том, почему ты не…
– Сейчас полночь. – Когда Балз не ответил, ублюдок вошел в комнату. – Двенадцать часов. Напольные часы ударили двенадцать...
– Я умею считать.
– Да ладно?
Балз протянул руку к прикроватной тумбочке. Схватив свой «Гэлэкси S21», он проверил часы, готовый ткнуть кузена носом в…
00:07
Сев на кровати, Балз смахнул волосы с лица, хотя стриг их недавно, и на глаза ничего не падало. Конечно же, рядом с тем местом, где лежал его телефон, стояла дорожная кружка и круассан, все еще завернутый в кухонное полотенце.
Господь всемогущий. Он спал, как в нокауте.
И никаких сновидений о его женщине.
Над головой загорелся свет, когда Сайфон щелкнул выключателем, а затем боец произнес слова, которых каждый брат и ублюдок боялся, как второго пришествия Омеги.
– Я позову Дока Джейн.
– Что? – Балз старался не кричать. – Зачем? Я в порядке…
– Ты пережил удар током.
Балз нахмурился, потому что подумал, что не правильно расслышал. Придурок продолжил выжидающе смотреть на него, словно только что доказал факт, что свиньи умеют летать, и стало очевидно, что истинную логику придется изложить подробно.
Где доска и маркер, когда они так нужны?
– Еще в декабре. – Балз указал на себя. – И если ты не заметил, я не свечусь в темноте.
– И, по–твоему, это показатель, что с тобой все в порядке?
– Я считаю, что это лишает меня права на звание ночника. И оказавшись под присмотром Дока Джейн четыре месяца назад…
– Кто–то назвал мое имя? – Добрый доктор и по совместительству шеллан Ви высунула голову из–за дверного косяка. – Как у нас дела?
Балз застонал и откинулся на подушки.
– Может кто–нибудь объяснить мне, почему врачи используют королевское «Мы», когда говорят с людьми, которых считают больными? Кто эти «Мы»?
Блондинка прошла мимо Сайфона, и похлопала ублюдка по плечу, что было универсальным знаком «Мы в порядке, спасибо».
– Согласен, – пробормотал Балз. – Можешь идти, кузен.
– Вы оба такие милаши. – Сайфон подошел и приземлился в кресло у бюро. – Реально. Милые.
Явно проиграв этот бой, Балз сосредоточился на Доке Джейн и тряхнул своей мысленной шляпой, полной оправданий, не особо заботясь о том, что из нее выпадет. И пока шеллан Ви терпеливо смотрела на него в ответ, было трудно на нее злиться. Со своими короткими светлыми волосами и спокойным зеленым взглядом она выглядела как человек, способный лечить все, от заусеницы до разрыва аорты, компетентно, с должным состраданием и спокойствием.
Но ей стоило применить эти умения где–нибудь еще, на ком–то, кому это действительно нужно.
– Насколько я понимаю, ты утомлен, – сказала она, присаживаясь на край кровати.
– Этим визитом? Да, хотя мы еще даже не начали, не так ли? – он выругался. – Извини, я не хочу тебя обидеть.
– Я не в обиде, – Она наклонилась. – Ты не представляешь, чего я только не наслушалась от пациентов за долгие годы практики.
– Только не рассказывай своему хеллрену. Мне нравятся мои руки и ноги там, где они есть.
– Я унесу твою тайну в могилу. – Она улыбнулась ему. – А теперь расскажи мне, что происходит.
– Ничего. – Он впился взглядом в Сайфона. – Клянусь… хотя нет, подожди. Я страдаю кузенитисом. Можешь удалить у меня этот шумный злокачественный нарост? В последнее время он меня реально раздражает…
– Он пропустил собрание Братства. – Сайфон уставился на Дока. – Такого с ним раньше не было.
– Я просто поспал чуть дольше обычного!
Сайфон закатил глаза.
– До полуночи? И на самом деле, ты пропустил два собрания, не так ли…
– Ладно–ладно. – Док Джейн жестом призвала их успокоиться. – Как насчет того, чтобы я быстро тебя осмотрела? Если жизненно важные органы в порядке и нет лихорадки или чего–то еще, мы закроем эту тему.
– Отлично. – Балз впился взглядом в своего кузена, снимая футболку. – И послушай, Док, после того, как удостоверишься, что я в норме, я отожмусь триста раз для этого засранца, просто чтобы он убедился, что все в порядке.
Сайфон кивнул.
– Я буду считать, чтобы ты сильно не напрягался.
Док Джейн достала стетоскоп из своей ужасной черной сумки.
– Это не займет много времени…
– Если только ты что–нибудь не найдешь, – вмешался Сайфон.
Балз скомкал футболку и запустил ею ублюдку в голову.
– Ты как «Дженерал Электрик», приносишь в жизнь только хорошее. Когда молчишь.
– Его ударило током. – Сайфон снял с лица футболку с логотипом «[adult swim]»[48]48
Adult Swim – блок на телеканале Cartoon Network, работающий с 20:00 до 5:00 по тихоокеанскому/восточному времени и транслирующий мультсериалы и live–action шоу для взрослых.
[Закрыть]. – То есть он же был мертв…
– Она меня вылечила! И это было несколько месяцев назад…
– Мальчики. Пожалуйста.
Когда Сайфон отбросил футболку, а Балз попытался убрать выражение обиженки с лица, Док Джейн вставила оливы в уши и подготовила головку.
– Сделай глубокий вдох, – сказала она. – Хорошо. Еще один?
Она перемещала головку по его грудной клетке. Потом приложила диск по центру.
– Сейчас дыши нормально.
Через мгновение Док Джейн отстранилась от него.
– Пока все в норме, но со спины я тоже послушаю.
Балз наклонился вперед, чтобы она могла делать все, что ей нужно… и подавил желание показать Сайфону язык. Потому что это было совершенно по–детски.
Поэтому он показал придурку оба средних пальца…
Док Джейн выдернула оливы из ушей.
– Как это случилось?
Когда Сайфон резко подался вперед, словно его позвали на помощь, Балз оглянулся назад.
– Как случилось что?
– Эти царапины. Они по всей твоей спине, как будто кто–то хватался за тебя во время… ого.
Когда Док покраснела, дурное предчувствие заставило Балза отбросить одеяло и направиться в ванную. Не было причин включать дополнительный свет. Потолочного в спальне было достаточно…
Что. За. Нахрен.
Он повернулся спиной к зеркалу над раковиной и увидел ряды длинных полос, что врезались в кожу на плечах, его ребрах... и прямо над задницей.
Ну, по крайней мере, он знал, почему Док Джейн, невозмутимая обычно, выдохнула свое «ого». У мужчин могли возникнуть такие отметины только по одной причине… и это не имело никакого отношения к проблемам со здоровьем.
Как раз наоборот.
Когда он вышел из ванной, Док Джейн закрыла черную сумку и поднялась на ноги.
– Думаю, здесь все в порядке, согласны?
Балз скрестил руки на груди.
– Я же говорил, я в норме. Просто устал.
Он многозначительно посмотрел на Сайфона.
– Но ты позвонишь, если я понадоблюсь, хорошо? – Док Джейн открыла дверь в коридор. – Обещаешь?
– Обещаю, – Балз улыбнулся ей. – И спасибо. Мне жаль, что Мистер Паникер поспешил с выводами.
– Ничего страшного. – Док Джейн помахала им обоим. – Я всегда здесь, и будет лучше, если вы будете звать меня по пустяку, чем не звать вообще.
Когда дверь закрылась, Балз уставился на своего кузена.
– Теперь понимаешь, зачем мне нужно немного поваляться?
Сайфон вскинул обе ладони, как будто у него между лопатками был заряженный пистолет.
– Ясно, я ошибся. Прошу прощения.
– Ты прощен.
– Таааааааааааааак, рассказывай, что это за женщина. Поделишься ею?
Нет, он никогда не поделится своей брюнеткой. Ни с кем. Ни за что.
– Она не из нас. – Он вскинул руку. – Жена одного парня, которого я обнес вчера вечером. Она была незаслуженно одинока, и я позаботился о ней.
– Трах из жалости? Не в твоем стиле.
– О, поверь мне, это было совсем не скучно. – Балз пожал плечами. – Ей просто нужен был кто–то, чтобы снова почувствовать себя красивой.
– И ты, очевидно, был вынужден это сделать. Несколько раз. Я завидую. – Сайфон хлопнул себя по бедрам, поднимаясь. – Понятно, почему ты залип в кровати и пропустил два…
– Так, о чем было собрание Братства? – спросил Балз.
Когда на вопрос был дан исчерпывающий ответ, его уши буквально заболели, и по многим причинам он почувствовал облегчение, когда брат ушел.
Как только Балз снова остался один, он вернулся в ванную. Рассматривая себя в зеркале, он думал о времени, которое провел с той Миссис в «Коммодоре». Он обращался с ней, как с королевой, кем она и являлась, боготворил ее руками, ртом, языком. Он не мог вспомнить точно, что именно они делали и как, но одно он знал наверняка.
Снова повернувшись спиной к зеркалу, он уставился на царапины.
У Миссис не было длинных ногтей.
А после снов не остаются следы страсти...
Правда ведь?
* * *
Когда дверь гаража захлопнулась, Мэй повернулась к Сэвиджу, она чувствовала, как дрожат ее ноги, и ей было трудно дышать. И когда он посмотрел на нее в ответ, она бросилась вперед, прежде чем у нее появилась сознательная мысль.
Она подбежала и обняла его.
– Я так рада, что ты здесь…
– Слава богу, ты не пригласила ее, – выдохнул он хрипло, крепко прижимая ее к себе. – Ты поступила правильно. Теперь она не может до тебя добраться, потому что я засыпал солью все входы.
Его дрожь стала для нее шоком… но затем его широкая ладонь обхватила ее затылок, и все, о чем она смогла думать в этот момент, это тепло и защита, которые он предлагал.
Крепко зажмурившись, Мэй прошептала:
– Кто это был?
– Я не знаю.
Мэй отстранилась.
– Она даже... она не вампир. Но и не человек, не так ли?
– Она не из этого мира. Это все, что я знаю.
Ладно, но ведь это безумие – чувствовать облегчение от того что... это существо... не было его подругой?
Пока Мэй боролась с глупыми, учитывая ситуацию, эмоциями, Сэвидж сжал зубы.
– И прежде чем ты начнешь меня обвинять в том, что я слежу за тобой, я просто не смог оставить тебя без защиты. Я появился здесь только для того, чтобы опечатать дом. И все. Клянусь.
Мэй высвободилась из его объятий и подошла к мусорному ведру. Но, черт возьми, теперь она уже не могла его вывезти.
– Я не должна была использовать заклинание вызова. – Она снова посмотрела на него. – Это была огромная ошибка. Но я не знала, что еще делать. Все еще не знаю.
Сэвидж покачал головой.
– Отпусти Таллу. Вот что тебе нужно сделать. Люби ее, пока она рядом... а затем отпусти в Забвение, когда придет ее время.
– Я не могу этого сделать. – Она закрыла лицо руками. – Ты не понимаешь. Я буду... Я никогда себе не прощу.
– Смерть не поддается контролю, если только ты не убийца. Поверь мне. И потеря... Мэй, потеря – это то, что случается со всеми нами. От нее нельзя убежать, от нее нельзя уклониться... и ты, черт возьми, не сможешь это остановить.
Мэй опустила ладони.
– Ты не понимаешь.
– Понимаю. Клянусь тебе.
Его взгляд стал безжизненным. Более того, полным боли.
– Кого ты потерял? – прошептала она.
Когда он не ответил сразу, Мэй решила, что ответа и не последует. Но затем его голос, хриплый и низкий, пересек пространство между ними.
– Себя. И, что бы ты ни говорила о скорби по другим людям, это ничто по сравнению с оплакиванием потери собственного проклятого «Я».
Боже, она все это знала. Она тоже скучала по себе... старая Мэй, которая возвращалась домой к семье на рассвете, которая беспокоилась о простых вещах, например, о том, что будет есть на Первой Трапезе, и о том, получит ли повышение на работе… которая могла нормально поспать в течение дня.
– Мне очень жаль, – сказала она. – Что случилось?
– Не важно. Все, что имеет значение сейчас – ты должна отказаться от Книги. Это уже не привело ни к чему хорошему.
Повернувшись к двери в задний коридор, Мэй представила себе Роджера. В той ванне. Со льдом.
– Нет, мне нужна Книга. – Ее голос растворился в тишине. – Книга – это ответ.
И все же, даже произнося эти слова, она теряла свою убежденность. Фактически, единственное, что удерживало ее на пути, по которому она шла последние две недели... полное отсутствие других решений.
За исключением одного, с которым она не могла смириться.
– Я найду Книгу, и все будет хорошо. Я все исправлю.
Когда Сэвидж ничего не ответил, она оглянулась через плечо. Он выглядел измученным, явно подавленным усталостью.
Мэй бросилась к нему.
– А что до той женщины, или кем бы она ни была… вокруг нее была какая–то тень... ореол тьмы. Как у той теневой сущности. Поэтому если мы смогли подстрелить тень, значит, сможем застрелить и ее.
О боже, что она несет?
Казалось, Сэвиджу потребовалось время, чтобы перестроиться. Затем он потер свои короткие волосы.
– У тебя есть пистолет, которым ты умеешь пользоваться?
– Нет, но я могу его достать. – Мэй затараторила все быстрее и быстрее. – И мне нужно прямо сейчас поехать к Талле и засыпать солью ее дверные проемы...
– Я и коттедж запечатал. Перед отъездом сюда. Она в безопасности.
– Слава Богу. – У Мэй закружилась голова от облегчения. – Но как ты узнал, что делать? С солью?
– Я не был уверен, сработает ли это. Давным–давно, в Старом Свете, моя кузина делала так с нашим домом, чтобы оградить его от злых сил. Я думал, что она сошла с ума, но не знаю... после того, как появилась эта тень? Это показалось мне чертовски хорошей идеей. – Он уставился на закрытые гаражные ворота. – Я не знаю. В моей голове гребанный беспорядок…
