Текст книги "Короли Бурбона (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Хороший план, за исключением того, что траектория была неправильной. Ему удалось дернуть провод, но телефон оказался вне досягаемости.
Ему необходимо было позвонить Лейну, потому что сам он был не в состоянии продвинуться к выходу. Если он в скором времени не появится перед братом, который едва сдерживал свое нетерпение, то брат сломает эту чертову дверь и войдет сюда.
Готовя себя к броску, Эдвард качнулся вперед, раз... два...
На счет три, он все-таки поднял свое тело вверх, видно в нем имелся запас сил, о котором он даже не подозревал.
Это было ужасно. Его кости буквально загремели под кожей, наезжая друг на друга с дикой болью и скрежеща, но ему все-таки удалось поймать шнур, вытягивая его из гнезда, за которым последовал телефон со стола, упавший с края и приземлившийся к нему на колени.
У него так дрожали руки, что ему пришлось набирать несколько раз номер, он не мог вспомнить точную последовательность цифр, и был близок к полной отключки о боли, когда наконец приложил трубку к уху.
Лейн ответил на первый же звонок, да благословит его Бог.
– Алло? – произнес он.
– Ты должен прийти сюда и забрать…
– Эдвард! Ты в порядке? Где…
– Заткнись и слушай, – он сказал брату код и заставил Лейна его повторить. – Я у стола рядом с офисом отца.
Он повесил трубку, хлопнув на сам аппарат, и закрыл глаза, прислонившись головой к ящикам стола. Это было действительно смешно, он то думал, что ежедневно подметая конюшни, он становится более выносливее и гибче. Видно не помогло. Опять же, его свернутое под столом тело в виде кренделя могло оказаться проблемой для них.
Он услышал, как второй раз открылась и закрылась задняя дверь, ему внезапно захотелось снова попробовать попытаться заставить-свои-ноги-пойти, просто пойти, чтобы он не настолько смущал Лейна, и в конце концов выбраться им вдвоем из этой ситуации. Но ноги не желали двигаться, несмотря на то, что его эго встало на дыбы.
Пару секунд спустя, он сказал, прежде чем Лейн успел открыть рот:
– Я нашел, – грубо произнес он. – Я нашел то, что нам нужно.
Ему было необходимо хоть как-то, но спасти свою гордость.
Лейн опустился перед ним на колени.
– Эдвард, что случилось…
– Сжалься надо мной. Подними меня в это кресло. Нам нужно убираться отсюда, иначе нас могут засечь. Куда отправился отец? Я знаю, что он вышел через задний ход.
– Он сел в свою машину и уехал. Он выехал на общую трассу.
– Слава Богу. Теперь подними меня.
Это было совсем карикатурно, когда Лейн подхватил его подмышки и протащил по королевскому пурпурному ковру. Наконец, водрузив в кресло, видно у него от этого упало артериальное давление и закружилась голова, но он потряс ею, уставясь на монитор.
– Отправляйся в его кабинет к столу, – приказал Лейн. – Верхний ящик в середине. Там папка с бумагами. Не трудись их читать, сделай нам ксерокопию. Он подписал их. – Лейн продолжал стоять рядом с ним, видно задаваясь вопросом, может стоит вызвать скорую помощь, чтобы вернуть брата в чувство, Эдвард резко рубанул рукой по воздуху. – Иди! И верни их на то место, где они и были. Вперед!
Лэйн наконец-то начал двигать своей задницей, Эдвард сосредоточился на экране компьютера. После просмотра последнего документа, он стал закрывать файлы.
Лейн буквально бегал туда-сюда, и быстро оказался рядом с ним с ксерокопиями.
– Вытащи меня отсюда, – хрипло сказал Эдвард. – Но верни телефонный аппарат сначала на место.
Это был верх бессилия, которое он показал своему младшему брату, навалившись на него всем телом и шаркая ногами, как старик, пытаясь покинуть офис отца.
Но Лейн пытался помочь ему идти с таким же энтузиазмом, как когда увидел его лежащим на ковре с фамильным гербом.
– Я выведу тебя отсюда, – сказал Лейн.
– Давай, ты сможешь.
Эдвард отодвинулся от плеча брата, как только его тело оторвалось от пола. Передвигаться было тяжко, боль зашкаливала и становилась невыносимой, отдаваясь в совершенно новых местах. Однако они двигались вперед.
– Что это были за бумаги? – спросил Эдвард, пока они быстро продвигались по коридору мимо конференц-залов.
– Ты желаешь выйти наружу?
– Да, но что было в документах?
Лейн всего лишь качал головой, продолжая двигаться к двери черного входа.
– Я должен вывести тебя отсюда.
– Я знаю…
Скрежеща зубами от боли, он не мог уже сдерживаться, хотя ему и хотелось. И ему ничего не оставалось, как ожидать, когда его ноги свыкнуться с его весом, впившись в предплечье Лейна, используя его устойчивое тело, чтобы стабилизироваться самому в вертикальном положении.
– Ты в порядке? – спросил Лейн. – Ты сможешь залезть в машину?
Как будто у него был выбор.
Эдвард кивнул и опустил козырек вниз на лицо.
– Проверь нет ли кого на улице сначала.
Лейн приоткрыл дверь и высунул голову.
– Хорошо, я возьму тебя за руку.
– Как по-рыцарски.
Черт с ним, но ноги Эдвард спешили к грузовику, словно бизнес-центр за спиной был в огне, и старый F-150 был единственным спасением: несмотря на боль, он лишь скрипел зубами и передвигал ноги, заставляя их идти.
Наконец, оказавшись на пассажирском сиденье, его желудок скрутило так, что ему пришлось прикрыть глаза и сделать пару вздохов.
Лейн прыгнул рядом на водительское сиденье и завел двигатель. Из-под капота послышалось урчание, раздался звук похожий на трение шестерни, и они...
Остались на месте, Эдвард покосился на брата.
– Что?
Как в замедленной съемке, Лейн посмотрел на него, Эдвард видел красивое лицо брата крупным планом.
– Что случилось? – спросил он. – Почему мы не двигаемся с места?
Сняв ремень безопасности, Лейн сказал:
– Вот, почитай пока. Я скоро вернусь.
Кипа бумаг опустилась на колени Эдварда, когда он рявкнул:
– Куда это ты собрался?
Лейн указал на бумаги:
– Читай.
Водительская дверь с грохотом закрылась, Эдвард хотел что-нибудь кинуть ему вслед. О чем, прости Господи, думает Лейн? Они только что проникли в офис отца…
Но он все же взглянул на бумаги, лежащие у него на коленях.
И увидел слова «Закладная» и «Средства».
– Что ...? – пробормотал он, собирая страницы по порядку.
Закончив читать, он закрыл глаза, и его голова упала на подголовник. При добровольном и совместном согласии сторон «$10,000,000 долларов США или десять миллионов долларов США» выдаются миссис Вирджинии Элизабет Брэдфорд Болдвейн... Саттон Смит получает выплаты в шестьдесят тысяч долларов в месяц до тех пор, пока вся сумма не будет погашена.
Но, конечно, же существовало одно «но», пункт о несвоевременной выплате: если ежемесячные проценты вовремя не выплачиваись, Саттон может взыскать их за счет имущества Истерли.
Особняки, постройки и землю.
Не плохой договор риска, учитывая, что при последней оценке около четырех лет назад, все имущество стоило около сорока миллионов долларов.
Эдвард снова перелистал страницы и открыл страницу с подписями. Ранее было заверено нотариально, обычная практика для компании «Бредфорд бурбон» в плане кофиденциальности. И Уильям Болдвейн подписал на линии, где стояло имя Вирджинии Элизабет Брэдфорд Болдвейн, с ее собственной подписью и двумя буквами: ДЛ. (доверенное лицо)
Доверенное лицо.
Поскольку фамилия его матери была единственной на полях, ей, в этом не возникало никаких сомнений, даже не было известно об этом соглашении, и она не увидит ни копейки из этих денег, все выглядело красиво и законно.
Вот, черт.
Когда дверь с его стороны открылась, он выругался и стрельнул взглядом на подошедшего.
Собираясь ему все рассказать, думая, что только Лейн может его побеспокоить.
Но Лейн стоял в сторонке под деревом магнолии.
«Мисс Аврора похудела», – оцепенело подумал Эдвард. Ее лицо оставалось таким же, но стало более осунувшемся, чем он помнил. Они оба изменились.
Он не мог поднять на нее глаза.
Просто не мог.
Он смотрел на ее руки, ее красивые руки, которые дрожали, когда она потянулась к его лицу.
Козырек бейсболки прикрывал его лицо, сердце гремело, как только она дотронулась до него. И он готовился что-то сказать, типа как ужасно он выглядит, и даже собирался сказать своеобразным тоном, чтобы дать ей понять, что конечно же ей не приятно смотреть на него, каким он стал.
Она даже сняла с него бейсболку.
Он ждал, готовя себя…
– Господь привел тебя домой, – хрипло сказала она, держа его лицо и целуя его в щеку. – Драгоценный мальчик, он вернул тебя к нам.
Эдвард не мог вздохнуть.
«Драгоценный мальчик...» – именно так она всегда называла его, когда он был маленьким. «Драгоценный мальчик». Лейн был ее любимцем, всегда, Макса она терпела, потому что должна была, но Эдварда мисс Аврора называла драгоценным.
Потому что она была старой школы, и он был первенцем, и это очень повлияло на нее.
– Я молилась за тебя, – прошептала она. – Я молилась, чтобы Господь вернул тебя к нам домой. И чудо свершилось, наконец-то.
Он хотел что-то ответить. Он хотел оттолкнуть ее, потому что для него это было слишком тяжело. Он хотел...
Но он даже не понял, как наклонился к ней, и она обняла его.
Прошло столько времени, все изменилось, он живет так, как даже не мог себе представить никогда, он пришел, чтобы... мисс Аврора обняла его за голову, чтобы ее сердце стучало у его уха, и ее настолько знакомый, успокаивающий голос говорил с ним, и чтобы его брат наблюдал за ними издалека, и вот тогда он начал по-настоящему излечиваться: на мгновение, на долю секунды, на длину одного дыхания, его внутренний огонь загорелся. Загорелась искра, вспыхнула и потухла, потом опять, она, наконец, отступила немного назад.
Но внутренний огонь все же пытался разгореться. И вдруг все изменилось.
– Я каждую ночь молилась за тебя, – сказала она, поглаживая его плечо. – Я молилась и просила, чтобы ты был спасен.
– Я не верю в Бога, мисс Аврора.
– Ты не такой, как твои братья. Но я скажу тебе, он все равно тебя любит.
– Да, мэм.
Что еще он мог сказать?
– Хорошо, – она дотронулась до его головы, подбородка. – Я понимаю, что ты не хочешь на меня смотреть…
Он взял ее за руку.
– Нет, это не так.
– Не стоит оправдываться.
От одной мысли, будто она подумала, что он не желает на нее смотреть, потому что она какая-то второсортная женщина, он почувствовал себя так, словно ему выстрелили в грудь. – Я ни на кого не хочу смотреть. Я не такой, как когда-то был.
Она приподняла его лицо.
– Посмотри на меня, мальчик.
Ему пришлось заставить себя встретиться с ее темными глазами.
– Да, мэм.
– Ты совершенен в глазах Бога. Ты понял меня? И ты совершенен в моих глазах, и неважно, как ты выглядишь.
– Мисс Аврора... не только изменилось мое тело.
– Все в твоих руках, мальчик мой. Ты выбираешь, утонуть или плыть с опытом случившегося. Ты хочешь утонуть? Довольно глупо в данный момент, когда ты выбрался на сушу.
Если бы кто-нибудь другой говорил ему такие слова, он бы закатил глаза и никогда даже не вспоминал об этом разговоре. Но он знал ее прошлое. Он знал многое о ее жизни, больше, чем Лейн, он знал через что ей пришлось пройти, прежде чем она начала работать в Истерли.
Она выжила.
И она приглашала его присоединиться к клубу… выживших.
«Вот почему я не хотел видеться с ней», – подумал он. Он не хотел участвовать в этом противостоянии, принимать этот вызов, который она явно бросала ему.
– Что если я не смогу попасть в этот клуб, – спросил он треснувшим голосом.
– Ты попадешь, – она наклонилась и прошептала ему на ухо:
– У тебя есть ангел, который наблюдает за тобой.
– Я не верю в них.
– Это не важно.
Отодвинувшись от него, она долго смотрела ему в лицо, как бы впитывая всеми порами насколько он изменился, стал худее и старше.
– Ты в порядке? – резко спросил он, чтобы как-то прервать ее взгляд. – Я слышал, ты попала в реани…
– Я в полном порядке. Не беспокойся обо мне.
– Прости.
– В чем ты извиняешься? – и прежде чем он успел ответить, она своим скрипучим голосом продолжила:
– Не извиняйся о том, что переживаешь за других. Я всегда буду с тобой, даже когда меня не будет.
Она не сказала «прощай», просто провела еще раз рукой по его лицу и отвернулась. И было даже забавно, наблюдать, как она подошла к Лейну, и они завели разговор под тяжелыми темно-зелеными листьями магнолии, и она опиралась на палочку, как оказалось.
«Только не по такой причине, как я», – подумал Эдвард.
37.
Дождь, начался после пяти вечера, хотя его даже не обещали, Лиззи складывала последний столик в шатре, почувствовав изменения в воздухе и взглянула на плющ, обвивавший кирпичную стену сада. Конечно же, трилистники колыхались и танцевали, посверкивая серым цветом от неба.
– Только не дождь, – пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Знаете, о погоде здесь складывают легенды, – возразил ей один из официантов.
Да, конечно, она знала.
«Где Лейн?» – спросила она сама себя. Она не получила от него ни звонка, ни смс-ки, после того, как увидела его у грузовика, часов шесть назад.
К ней подошел мистер Харрис.
– Ты сообщишь им, что деньги прейдут позже?
– Ага, – ответила она. – За аренду всегда оплата поступает позже, и прежде чем вы спросите, за серебро и бокалы тоже.
Поскольку он продолжал стоять рядом с ней, она подумывала попросить его помочь, сложить стол и перенести его к готовым отгрузки вещам. Но было довольно очевидно, что он не собирался марать свои руки, как грузчик.
– Что случилось? – нахмурившись, спросила она.
– Снова прибыли полицейские. Они стараются быть незаметными в связи с нашим мероприятием, но они хотят, чтобы я рассказал им все сначала.
Лиззи понизила голос:
– Вы хотите, чтобы я позаботилась обо всем здесь?
– Боюсь, что они не позволят мне здесь все проконтролировать.
– Думаю, я смогу вам с этим помочь.
Дворецкий откашлялся. Слава тебе Господи, он совершил легкий поклон.
– Мы были бы весьма признательны. Спасибо, я постараюсь быстро освободиться.
Она кивнула и проследила за ним взглядом, затем вернулась к работе.
Складывая столы в шатре, она прошагала через помещение, напоминавшее пещеру, выйдя на открытый воздух, где капли дождя опустились ей на голову и плечи. Шатер стоял с противоположной стороны дома, и Грета появилась рядом, словно они были двумя устьями одной реке, люди выходили шеренгой из шатра, держа над головами подносы, и очень быстро передвигаясь в сторону дома.
Лиззи ждала вместе с остальными, медленно передвигаясь все дальше и дальше под козырек.
Самый большой из двух шатров будет демонтирован примерно через двадцать минут… и оставалось собрать только мусор с пола – мятые салфетки, упавшие вилки и бокалы.
Богатые ничем не отличались от любого другого стада животных, способных оставлять после себя мусор в завершение вечеринки, вдоволь наевшись.
– Последний стол, – сказала она, уходя снова под тент.
– Хорошо, – Грета указала на сложенные столы. – Его стоит положить туда, ja?
– Дааа, – Лиззи подняла стол и положила его на вершину кучи. – У мистера Харриса неотложные дела, поэтому я все собраю.
– У нас все готово, – Грета кивнула на двух молодых людей, стоящих рядом с шестью ящиками в противоположном углу. – Вон там. Хорошо, что это все под тентом, ja?
– Мне нужно все проверить на кухне.
– Мы управились здесь за час.
– Точно по расписанию.
– Однозначно.
И Грета была права. Ровно в шесть часов вечера, они очистили большой шатер, дом и сады, снимая все, что было приготовлено для торжества, перетаскивая на задний двор с такой скоростью, словно нажимали клавиши Ctrl+Alt+Delete. Как обычно, они прикладывали колоссальные усилия: нанятой персонал уходил по одному, большинство из них направлялось в центр города, чтобы напиться с тоски от OMGs дня, но естественно не Лиззи или ее компаньенка. Дом. Обеим им предстояло отправиться по домам, где она будет ждать Лейна, а Грета готовить ужин для мужа.
Они молча направились к парковке, перед тем как сесть в свои автомобили, обнялись.
– Следующее событие уже на подходе, – сказала Лиззи, убирая объятия.
– Следующее – нам стоит подготовиться к дню рождения Маленькой Вирджинии Элизабет.
«Или к приему по поводу свадьбы Джины», – подумала Лиззи.
По крайней мере это не будет годовщина свадьбы Лейна.
– Увидимся завтра? – спросила она.
– В воскресенье? Нет, – рассмеялась Грета. – Никто не будет в состоянии пошевелиться – не мартини, ни мышь.
– Точно. Прости, голова ничего не соображает. Увидимся в понедельник.
– С тобой все в порядке, ты доедешь домой?
– Ага.
Махнув друг другу рукой, Лиззи села в Yaris, и присоединилась к ручейку легковых и грузовых автомобилей обслуживающего персонала, отъезжающих от Истерли.
Свернув налево на Ривер-Роуд, накрапывающий дождь превратился в ливень, и потоп заставил ее вспомнить о гонке, стремительной лавине машин, которую она пропустила. Потянувшись к радио, она крутила радиостанции, чтобы найти местную. К тому времени, когда она прослушала все новости, миновала сложную развязку и выехала на трассу, ведущую в штат Огайо.
Но она особо не слушала новости, наверное, потому что ее совершенно не интересовал спорт.
Нахмурившись, она легла грудью на руль.
– Бог ты мой...
Впереди горизонт чернел от огромных грозовых туч, вспышки молнии и раскаты грома бороздили низкое небо. Что может быть еще хуже? Вспышки молнии отсвечивали зеленым… и даже для ее неопытного, невооруженного глаза, по-видимому на горизонте закручивался вихрь.
Она оглянулась через плечо, стояла обычная погода, даже виднелся участок чистого голубого неба.
Засунув руку в сумочку, она достала телефон и набрала Истерли. Когда раздался голос с английским акцентом, она сказала:
– Погода меняется. Вам необходимо…
– Мисс Кинг? – произнес дворецкий.
– Послушайте, вам необходимо закрыть двери в домике бассейном и горшки…
– Но погода не меняется, как вы выразились. Метеорологи предупреждали, что сегодня вечером ожидается дождик.
Вспышка молнии озарила ее путь из облака впереди, она подумала, что, по крайней мере, через час она будет дома вместе со своим мужчиной.
– К черту канал погоды. Я говорю вам, то что вижу перед собой… надвигается очень сильная буря, которая ударит первой по Истерли, поскольку стоит на холе, а потом уже дойдет до центра города.
Вот черт, она не могла вспомнить, закрыла ли окна на ферме?
– Я не знал, что вы обладаете навыками метеоролога, – сухо ответил мистер Харрис.
«Вы мудак, сэр».
– Хорошо, тогда скорее всего вы сможете объяснить следующее: первое, почему сорван у бассейна навес. Второе, почему четыре кадки со стороны западной террасы упали и их следует пересадить. Третье, куда делась садовая мебель, поскольку, если вы не уберете ее в домик с бассейном, ее разметает по клумбам. И это подводит меня к вопросу номеру четыре, а именно, когда плющ, чайные розы и гортензии будут исправлены. Ох, и вы конечно сможете объяснить семье чек на семьдесят семь тысяч долларов для покупки новых растений.
Тик, так. Тик, так…
– Что это был за второй... вопрос? – произнес он.
«Ату, большой парень».
Лиззи быстро объясняла все действия, которые выучила в результате ее трудов с Гретой, работая с Гари МакАдамсом в течение многих лет, создавая надежную защиту от непогоды весной и осенью. Дело в том, что штормы такого уровня не подходили под категорию EF5, и не происходили непосредственно в поместье Истерли, создавая полнейший беспорядок. Некоторые из этих штормов были намного больше и сильнее, принося больше вреда, ветер дух в сторону поместья.
Это была единственная вещь, которой она быстро научилась, когда переехала в Чарлмонт…
Как по команде, она въехала в стремительные потоки дождя, бьющие по лобовому стеклу с такой силой, что звук был похож на танцовщиц-степистов, отрывающихся под гимн «Звездное Знамя».
Дворники не справлялись с потом воды, она сняла ногу с педали газа, поскольку Yaris, имея низкую посадку была не способна плыть по трассе.
– Вы поняли? – спросила она. – Мне необходимо рулить, чтобы проехать.
– Да, да конечно... о, мой Бог, – прошептал мужчина на том конце провода.
– Ну теперь вы видите бурю? – «Повеселитесь», – подумала она. – Лучше не терять ни минуты.
– Да, я понял.
Лиззи повесила трубку и забросила телефон обратно в сумочку. Она горбилась за рулем, держась крепче... и стала молиться, чтобы ни один идиот на джипе не решил показать понты и не сбил ее с дороги.
Все быстро стало еще хуже.
И черт побери после такого напряженного дня, который она все же пережила, ей совершенно были не нужны проливные струи воды, которые делали видимость почти нулевой, и гром с разрезающими небо молниями, но погода, казалось, являлась отражением Истерли, вернее того, что происходило в Истерли, словно произошедшая трагедия каким-то образом повлияла на саму погоду.
Хорошо, это аллегория.
Но все же.
Ей понадобится пятьсот лет, чтобы она смогла достичь развилки. А потом еще семь или восемь, чтобы добраться до дома. Между тем, буря превращалась в буран (с большой буквы «Б»): молнии потрескивали и шипели, будто бы целясь в ее машину, гремел гром, и посыпался круглый град, стучащий по лобовому стеклу с такой силой, словно летел из самого Fenway Park. У нее побелели костяшки пальцев, она стала откровенно злиться, беспокоиться о Лейне, и у нее все болело, наконец, когда она добралась до дома была вся на нервах…
«На все воля Всевышнего», – единственная мысль, крутившаяся у нее в голове.
Она как раз подъезжала к своему дому. А потом? Зигзагообразные молнии прорезали небо, ударив прямиком в макушку красивого дерева справа.
Полетели искры, как на четвертое июля.
И она закричала:
– Нет! – ударив по тормозам.
Шины и в обычную сухую погоду тормозили неравномерно. А на мокрой, грязной проселочной дороге? Yaris виляла словно пьяная свиноматка, с трудом останавливаясь.
Так она и узнала, что Лейн уже был у нее дома, въехав в зад его Porsche.
Лейн уже два часа сидел за ее кухонным столом, читая финансовые отчеты «Брэдфорд бурбон», пока за окном гремел ураган. Шум дождя и гром молний отдавался в доме, но он не отрывался от ее ноутбука, даже когда старые стекла дребезжали и балки крыши скрипели от ветра.
Огромные объемы данных были подавляющими.
И он начинал впадать в панику, поскольку понимал только часть.
Было чертовски наивно с его стороны думать, что он мог разобраться в делах своего отца, благодаря своему рвению. Просматривая различные разрозненные файлы, у него явно не хватала знаний в бухгалтерии, чтобы окончательно разобраться в них.
Слава Богу, Эдварда готовили именно к этому, помимо руководства семейным бизнесом, и именно Эдвард мог разобрать теневую бухгалтерию, кишащую записями, паролями и электронными письмами. Без этого он не мог бы загрузить информацию на ноутбук Лиззи, не вызывая тревоги в офисе.
Возможно, они рано или поздно обнаружат утечку информации.
Он не мог сказать, сколько пройдет времени, прежде чем отец поймет, что произошла такая утечка.
Он откинулся на спинку стула и потер глаза, за окном началась вторая волна бури. Или из-за того, что его глаза устала все время пялиться в экран, или из-за того, что адреналин гудел, заставляя его мозговые клетки работать быстрее, он вдруг отчетливо понял, что дом Лиззи находился в осаде.
Поднявшись, он закрыл все открытые окна. Он носился из комнаты в комнату, молния озаряла небо, а гром, потрескивая сотрясал дом, формируя и отбрасывая резкие тени на пол, мебель и пианино. Небо почти стало черным, как в полночь, и острые молнии ударяли в землю, у него было такое впечатление, что он находится в зоне военных действий.
Он даже не задумывался, насколько это может отразиться на Истерли, бушующая весна на востоке, возможно соединились горячие и холодные фронты, простершиеся на мили и мили вдоль плоскогорья и земель.
Вернувшись на первый этаж, он выглянул на крыльцо и выругался. Плетеные кресла-качалки, столик сбило в кучу, находясь словно в анимированном нервном возбуждении, двигаясь от порывов неумолимого ветра.
Он с трудом открыл дверь при сильном порыве ветра, навалившись всем весом, поворачивая дверную ручку, и ему пришлось с усилием ее тащить на себя, потом она закрылась, как только он вышел на крыльцо. Схватив все стулья и столики, все что он мог взять за один раз, он передвинул их за угол крыльца, чтобы самая ужасная буря не смогла добраться до них.
Он вернулся за креслом, когда заметил фары машины, поворачивающей с главной дороги. Это однозначно была Лиззи, и он был очень рад, что она оказалась дома. Он хотел отправить смс-ку... он готов был отправить все что угодно – дымовые сигналы или почтового голубя, но он был заперт проливным дождем.
Дальше все произошло чуть ли не со скоростью звука: появилась вспышка молнии прямо над домом, потом раздался треск и словно взорвались провода электропроводки.
Дерево, самое огромное рядом с домом, с треском стало медленно падать, расколов его на двое.
Лиззи как раз остановилась под этим деревом.
Скрежет металла заставил его сердце остановиться.
– Лиззи! – закричал он, перепрыгивая через ступеньки крыльца.
Дождь стучал ему по лицу, ветер, как стая собак, срывал с него одежду, но он бежал вперед с трудом различая дорогу.
«Смерть забирает троих».
– Нет! – закричал он в бурю. – Нееееет!
Yaris была подмята тяжестью дерева, крыша прогнулась, также как и капот… и вся его жизнь, промелькнула у него в голове, пока он пытался затормозить босыми ногами. Ветки с ярко-зелеными, весенними листьями были повсюду, через них он ничего не мог разглядеть, дождь и ветер накрывали его, но опять сверкнула молния и раздался гром, словно ничего не случилось.
– Лиззи!
Он нырнул в мокрую кашу из листьев, желая пробиться, преодолеть ее. Даже несмотря жуткий ветер, он ощутил запах бензина и масла, и услышал шипение двигателя, видно который тоже пробило.
«Может, из-за такого ливня, ничего не воспламениться?» – подумал он
Лейн решил сменить тактику, поднимая вверх ветки одну за другой, пока не дошел до передней части автомобиля. Он ощутил что-то скользкое и мокрое под своей рукой и постучал по нему, ему хотелось, чтобы она знала, что он рядом.
– Лиззи, я вытащу тебя!
С бешеной скоростью он стал продираться сквозь листья и ветки, пока не почувствовал переднее ветровое стекло, которое осталось целым, но с яростью, сжав кулак, он пробил его, и просунул руку в открывшееся отверстие.
Лиззи лежала боком, голова на пассажирском сиденье, руки безвольно мотались, как будто она пыталась себя выправить в кресле. Обе подушки выстрелили, и в воздухе, несмотря на шторм, витал запах талька.
– Лиззи!
По крайней мере, она могла двигаться.
Черт. Он никак не мог открыть ни одну дверь, но он собирался вытащить ее.
Он продвинулся рукой вглубь салона и коснулся ее рукой.
– Лиззи?
Ее веки задрожали, на лбу виднелась кровь.
– Лейн...?
– Господи, ты жива. Я должен вытащить тебя отсюда. Где у тебя болит? Шея? Спина?
– Прости меня... твоя машина...
Он закрыл глаза на секунду, и произнес про себя молитву, затем тут же перешел к действию.
– Я вытащу тебя.
Пробираясь вглубь машины, ему удалось каким-то образом добраться до ремня безопасности и отстегнуть его, взяв ее за плечи…
И он замер.
– Лиззи? Послушай меня, ты уверена, что у тебя ничего не болит? Ты можешь подвигать руками и ногами? – когда она не ответила, он почувствовал волну нового страха. – Лиззи? Лиззи!
38.
Находясь в Чарлмонте, Эдвард даже не вспомнил о выставленных лошадях на Derby. У него и мысли не возникло там присутствовать.
В данный момент, он примерял к себе новую роль – сталкера.
Садясь за руль припаркованного у конюшен Red&Black грузовика, через пассажирское стекло он взглянул на огромные конюшни, построенный в начале 1900-х годов, представляющие из себя множество строений штата Джорджия, по своим размерам намного больше, чем Истерли…, которому пришел конец. Саттоны были выскочками на протяжении почти столетия, посягавшие на чужие права, однажды им всего лишь улыбнулась фортуна, и они наконец настигли Брэдфордов, построив свой дом, как трофей этой победы. С какими-то всего лишь двадцатью или тридцатью спальнями, и обслуживающим персоналом в домиках, сгрудившихся под огромной «крышей», главный дом был почти город сам в себе… и второсортный город, надо сказать, также как и второсортный вид на реку и сад.
Но, их дом был больше, чем Истерли, по размеру.
Корпорация «Ликеро-водочные заводы Саттон» были больше на треть, чем «Брэдфорд бурбон».
Эдвард отрицательно покачал головой и взглянул на дрянные часы, которые надел. Если Саттон осталась верна своему обычному графику, то много времени это не займет.
По крайней мере, охрана в униформе с немецкой овчаркой не бросалась с лаем на него, и никто не спрашивал и не говорил, чтобы он убирался отсюда. Родовое поместье Саттон Смайтов охранялось также усиленно, как и Истерли, но у него было два козыря. Первый – логотип на его грузовике: «Р&B» товарный знак был своего рода королевским мандатом, и если бы даже он был серийным убийцей, припарковавшийся в центре суда, скорее всего полиция бы отпустила его домой и оставила бы в покое. Второй – сейчас было время его любимого Derby. Несомненно, до сих пор скачки, ставки и кубки, были в цене.
Скоро. Она скоро приедет домой.
После того, как Лейн привез его обратно на ферму, он принял кое-какие лекарства. Затем еще раз перечитал бумаги под залог имущества... и ему понадобилось всего лишь десять минут, прежде чем он взял клатч, забытой Саттон, и прихрамывая направился к одному из грузовиков.
Мое и Шелби, а также другие работники конюшни были на скачках с тренерами лошадей. Пока он ехал к ней, раздумывая, что позорно тратить свою жизнь в покое на ферме, но видно для него это было необходимо, чтобы превратиться назад в человека.
Начался дождь, сначала упало несколько крупных капель, потом перешел в ливень.
Он снова посмотрел на часы.
Тринадцать минут. Он мог поспорить, что она будет дома через тридцать минут: в то время как большинство из двухсот тысяч человек в Стипл-Хилл-Даунс будут наслаждаться своей долгой дорогой домой, сначала под дождем добравшись до своих машин, а потом засев в огромнейшую пробку, пытаясь попасть на шоссе, такие люди как Брэдфорды и Смайты ехали туда и обратно в сопровождении полицейского эскорта, который намного сокращал их обратный путь.
Он оказался прав.
Через двенадцать минут и несколько секунд, один из черных Mulsannes семьи Саттон подъехал к дому, водитель выскочил с переднего сиденья, раскрыв зонт, направляясь к задней двери. Второй охранник проделал тоже самое с другой стороны.
Сначала появился отец Саттон, опираясь на руку своего шофера, прошел в дом.
Саттон появилась с другой стороны, медленно выбираясь из машины, ее глаза остановились на его грузовике. После разговора с водителем, она забрала у него зонтик и направилась к нему, не обращая внимания на туфли на высоком каблуке, скользящим по лужам с водой.
