Текст книги "Игры чародея, или Жезл Ниерати"

Автор книги: Дмитрий Браславский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

Глава XXXVI

Темнота. Буквально на секунду, на мгновение, Бэх даже не успела толком испугаться. А стоило вынырнуть из тьмы – он. Похудевший, немного обросший, но он, он!

Когда девушка возникла в небольшой, элегантно обставленной комнате (впрочем, без единого окна), пламя свечи в изголовье массивной широкой кровати недовольно качнулось.

– Бэх!

Сколько раз она представляла себе эту встречу. Знала, что он посмотрит на нее именно так: изумленно, радостно, с гордостью. Знала, что просто окликнет по имени.

– Да!

Лентал вскочил с кровати, прижал Бэх к себе. Наконец-то, наконец-то!

Положив голову ему на плечо, девушка поняла, что муж не зря предупреждал ее: использование кольца тоже имеет свою цену. Голова кружилась, как от кубка игристого вина. Ноги превратились в желе: неудержимо хотелось сесть, лучше – лечь.

Словно прочитав ее мысли, Лентал мягко усадил жену на кровать:

– Спасибо!

– Я все сделала как надо? У тебя-то как? Все в порядке?

– Лучше не бывает: я в тюрьме.

Бэх улыбнулась так широко, будто Лентал сообщил, что назначен канцлером Ее Величества.

– Приятно, что тебя это радует.

Бэх тихо рассмеялась. Все, все как раньше: правильно, привычно. Он не разучился читать ее мысли, не разучился чувствовать то, о чем она еще даже не успела подумать.

– Тебе не кажется, что для тюрьмы здесь весьма неплохо?

– Как тебе сказать. Лучшего друга лангера одной замечательной богини могли бы устроить и подостойнее.

– А ты и впрямь стал его лучшим другом? – Девушке не важно было, что он говорит, она просто смотрела и слушала. Хотя, откровенно говоря, предпочла бы для встречи схожий интерьер, но в каком-нибудь более спокойном месте.

– Бэх, ты можешь «коснуться» Темеса?

Лентал подумал, что, если не начать действовать немедленно, ночь он потратит отнюдь не на освобождение из плена.

Девушка заглянула в себя.

– Нет. – Голос ее дрогнул. – Как будто я перестала быть его жрицей. Как тогда…

– Не волнуйся, – поспешил успокоить жену Лентал. – Я тоже не могу дотянуться до Госпожи. Надежная комнатка, ничего не скажешь. Будем выбираться.

– Может, ты просто возьмешь мое кольцо? Не разорвут же они меня на части, в самом деле.

Мысль о том, что надо прямо сейчас вставать с кровати и куда-то бежать, удручала больше, чем встреча со служителями Орробы.

– Меня разорвут, меня, – усмехнулся Лентал. – Мэтт, своими же руками. Совсем плохо?

– Полчасика, а? – взмолилась Бэх.

– А который час?

– В Нетерте не было и полуночи.

– Значит, добрались?! – Лентал присел рядом с женой на кровать. – Отлично! Поздравляю.

– Так что, согласен на полчасика? – хитрым бельчонком улыбнулась Бэх…

…Когда Лентал с мечом в руке добрался до дверей камеры, колокол на альдомирской Башне Всех Гостей пробил три.

– Будешь звать стражу? – предположила Бэх, не поднимаясь с кровати.

Для пленника Лентал выглядел на удивление спокойным. Но раз он спокоен, стоит ли волноваться ей – они же вместе! В конце концов, в прошлую встречу с лангером им смогли противопоставить лишь умение быстро бегать.

– Банально, – покачал головой Лентал. – Зовешь стражника, даешь ему по голове. Скукотища.

– Повеселиться, значит, хочешь, да? А если попросить стражника вывести нас отсюда?

– Ты уверена, что не только в сказках прижатый к горлу меч гарантирует лояльность? Вот я бы на его месте довел нас до первого скрытого поста.

– А ты что предлагаешь? – Бэх села на кровати. – Да, у тебя нет гребня?

– Извини, не захватил.

Лентал что было силы заколотил в дверь:

– А теперь ждем, кто к нам первым заглянет.

Не услышать такой грохот могла только очень глухая стража: не прошло и нескольких минут, как за дверью послышались шаги.

– Как договорились? – прошептала Бэх.

– Ну, раз ты настаиваешь… – Лентал прижался к стене слева от входа.

Распахнув дверь, двое стражников застыли на пороге. Вместо пленника, с которым им было приказано обращаться исключительно вежливо и деликатно, на кровати, целомудренно подтянув одеяло до подбородка, возлежала прелестная – и совершенно незнакомая – золотоволосая девушка.

– Лентала не видели? – осведомилась она, похлопав глазками. – С вечера его жду, а глаза-то слипа-аются. Не идет и не идет…

– А-а-а… – было все, на что хватило одного из стражников.

Однако его товарищ оказался менее впечатлительным.

– С кем имеем честь? – отчеканил он, войдя в комнату.

Несмотря на уверенность в голосе, стражник чувствовал себя как человек, обнаруживший в собственном платяном шкафу висящего на крючке крокодила.

– Да вы проходите, не бойтесь, – заманчиво улыбнулась девушка. – Скажите, он вообще часто здесь бывает? Или завтра заглянуть?

Второй стражник нерешительно последовал за своим товарищем, и Лентал бесшумно выскользнул в коридор.

– Поднимай трево…

Стражник ошалело проводил дверь взглядом. Засов лег на свое место.

– Фи, какие невежливые, – состроила презрительную гримаску девушка и растворилась в воздухе…

– Все в порядке? – Лентал приложил ухо к двери. – Сделано на славу: еле слышно. До следующего поста им не докричаться.

– Да, на этот раз попроще. – Головокружение быстро проходило. – Почему ты не захотел их убить?

– Зачем? – Лентал сделал несколько шагов налево, задумался и решительно зашагал по коридору направо, в одной руке держа меч, а другой поддерживая жену. – И потом, я не Темес: уложить двоих так, чтобы они даже не пикнули.

– А не вырвутся?

– Исключено. Я эту дверь уже как родную знаю.

– И куда теперь? – Бэх едва поспевала за его широкими шагами.

– Тише, – попросил Лентал. – Вниз, еще глубже: по этому уровню меня водили на допросы, здесь нам не пробраться.

– А там?

– Ты знаешь, что такое кольцо легата лангера? – вопросом на вопрос ответил Лентал, покосившись на тыльную сторону ладони.

– Пока нет.

– И слава Деве. Нам надо найти место, которое кое-кто уже не считает необходимым контролировать. Кладовку, тупик – что угодно.

– Интересно, как же я тогда к тебе пробилась?

– Вот и мне интересно.

– Так ты что же!..

– Тс-с-с! Рассчитывал. Только на тебя и рассчитывал. И на то, что к этому кольцу приложила руку Меркар. Которая посильнее будет. Давай налево.

Медленно, чтобы та не заскрипела, Лентал отворил боковую дверь.

– Я видел, как сюда спускались, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд Бэх. – Осталось узнать, куда она ведет. Держись за мной.

Легат убедился, что лестница пуста, и, взяв со стены горящий факел, вручил его жене.

– Стой-ка. – Бэх прислушалась. – Слышишь? Вернее, чувствуешь?

Лентал кивнул.

На первый взгляд в коридоре ничего не изменилось. Только воздух стал как будто свежее и холоднее. И откуда-то издалека донесся шелест, похожий на шорох разворачиваемого пергамента.

– Значит, с этой дверью я не угадал, – спокойно признал легат. – Защита. Хорошо, тревогу не подняли. Ладно, придется поторопиться. Но до того…

Когда ее губы заныли, Лентал милосердно отстранился и, улыбнувшись, прошептал:

– Какая же ты у меня все-таки умница!

– Ты думаешь? – Бэх вспомнила свои сомнения, стоило ли касаться колечка.

– Уверен! – кивнул Лентал на факел в ее руке. – Хотя бы потому, что не подожгла мне шевелюру.

И, не дожидаясь, пока Бэх реализует эту прекрасную идею, легат бросился дальше по коридору, увлекая жену за собой.

* * *

– Господа!

– Э-э-э, – зашевелился во сне Макобер.

– Господа! – Чуть громче и настойчивее.

– Что случилось? – Посмотрев на лицо Хагни, Мэтт принялся одеваться.

– Мист!

– Я не сплю. А вот Торрер, кажется, еще дрыхнет.

– Опять Торрер? – шепотом возмутился эльф. – Что, пора уже?

– Пора. Но не так, как мы думали. Я только что поговорил с госпожой Пээ – сюда вот-вот придет один из чародеев Круга.

– Прямо к нам? – спокойно спросил Хельг.

– В лагерь. И мы окажемся в ловушке.

– Что-то мне это напоминает, – пробормотал мессариец. – Где ты, где ты, «Свиной бок»?

– Ну, раз в лагерь, нам-то что за дело? – прищурился страж. – Пускай приходит. Если госпожа Пээ ничего не заподозрила, и тут сойдет. Да, Бэх вернулась?

– Нет, – резко бросил жрец.

Проткнув кинжалом дырку в шатре, Макобер приник к ней глазом:

– Пока все тихо.

– Пока да. – По лицу Хагни промелькнула тень раздражения. – Но опытный чародей легко сможет понять, кто мы: среди архитекторов едва ли бывают жрецы и маги. У нас нет выбора. Уходим.

– С чего это вдруг? – фыркнул страж. – Мы ж не тайком пробрались. А вот стоит нам заметаться…

– Хельг прав. – От обычной ворчливости гнома не осталось и следа. – Выскользнуть-то мы выскользнем, да только пустой шатер неминуемо наведет их на ненужные мысли. Узнают, кого не хватает…

– Не так быстро, – не сдавался жрец. – Я посмотрел: они нигде у себя не помечали, кто в каком шатре. Придется будить всех – это даст нам еще час. Нет, надо уходить.

– И бросить Бэх здесь? – Торрер с трудом сохранял спокойствие. – Чтобы она отвечала за всех?

– Бэх знала, на что шла, – стиснул зубы жрец. – А если нас обнаружат, придется принять бой.

– Нас? – Гном упер в бока кулаки. – Или тебя?

– Меня. Или Мист. Но без меня Жезл вам не найти.

– Вот что. – Мэтт говорил медленно, точно вбивая каждое слово в голову жреца. – Обнаружат, дадим отпор. А до того времени, может, и Бэх появится. Мак?

– Согласен.

– Торрер?

– Еще бы.

– Хельг?

– Я с вами.

– Мист?

– Как решите. Едва ли Бэх обрадуется, если мы погибнем до того, как она вернется. Но бросать ее здесь…

– Ясно, – оборвал Мэтт. – Решено. Хагни, рады были познакомиться.

– Я не уйду, – насупился жрец. – А раздумаете драться, я могу и один.

– Отчего же, – не без ехидства возразил мессариец. – Мыдрузей в беде не бросаем. Но если ты так уверен, что они ищут именно жрецов и магов, так, может, вам с Мист просто спрятаться?

– Бесполезно, – покачал головой Хагни. – Они почуют, что мы здесь были. Да и Бэх почуют. А раз так…

– Что-то там началось, – вгляделся в темноту Макобер. – Но пока далеко…

– Кого разглядываем? – раздался голос у него из-за спины.

– Бэх! – Торрер обнял жрицу почти так же крепко, как Лентал. – Все в порядке?

– Да что со мной случится! Вы-то чего не спите?

Торрер вкратце объяснил жрице, в чем дело.

– Ясно… Ну что ж, – Бэх присела прямо на пол, – раз я здесь, то и спору нет: можно идти. Дайте только дух перевести.

– Тебя не ранили? – с тревогой всмотрелся Мэтт в бледное лицо жрицы.

– И не надейся! Это колечко такое, с сюрпризом.

– Кстати, о сюрпризах. – Макобер пристально посмотрел на Хагни. – Что ты имел в виду, когда говорил, что Жезл нам без тебя не найти? Разве мы не договорились покатать колесико?

– Договорились, – признал жрец, отчаянно ругая себя за то, что поднял тревогу раньше времени. – Но то было в Майонте. Мне и тогда казалось, что это опасно, а теперь в колесике просто нет необходимости. Я сам отведу вас к Жезлу.

– И откуда ты знаешь, где он? – В голосе эльфа промелькнула подозрительность.

– Я его чувствую. Ну, если Бэх передохнула…

– Не передохнула, – отрезал гном. – Рассказывай.

– Что?

– Все. Желательно от начала и до конца. Ты ведь так и так собирался с нами поделиться, да только потом, когда Жезл был бы уже в твоих руках. Я прав?

Моргиль устало улыбнулся:

– Напротив: я очень не хотел об этом говорить. Предрассудки, знаете ли. Нас не слишком-то любят.

– А за что вас любить-то?! – фыркнул мессариец. – Вон сколько голову морочишь, а так и не сказал, в чем тут соль.

– Это и я вам могу сказать.

– Ты? – удивленно повернулся к Хельгу Мэтт.

– Конечно. Помнится, в Майонте Хагни говорил, что в двух других талиссах, которые охотились за Жезлом, есть жрецы Орробы и Айригаля. Значит, к вашей талиссе должен был присоединиться…

– Жрец Сентарка… – пробормотал мессариец.

В шатре повисло молчание.

– Было бы что скрывать! – первой пришла в себя Бэх. – Подумаешь – жрец Сентарка! Не Айригаля же…

– Тогда бы я точно не признался, – усмехнулся Моргиль, чувствуя, как у него отлегло от сердца. – Сказал бы, что Сентарка, и все дела.

Бэх с подозрением взглянула на Хагни – тот был само простодушие.

– Так это правда? – нахмурилась Мист.

Жрец кивнул.

– И как же ты чувствуешь Жезл?

– Всем сердцем.

– Я серьезно!

– Мой медальон подскажет, куда идти.

– Твой ли? Или Огвайна? – усмехнулся мессариец.

– Нам не пора?

– Нет еще. – На взгляд Мист, гном вновь остановил Хагни несколько грубовато. – Там будет не до откровений. Это все, чем ты можешь с нами поделиться?

– Почти, – смирился жрец. – На Жезл наложена печать моего Господина – никто, кроме его жреца, не способен его взять. К тому же он неплохо спрятан. Разве что колесико вас к нему приведет – и то я не уверен. Так что я не лгал, когда говорил, что без меня вам не обойтись.

– А тебе без нас? – не выдержал мессариец.

– Едва ли.

– И ты по-прежнему обещаешь, что отдашь нам Жезл?

– Надеюсь, что мой Господин не будет против. Сам понимаешь, против Его воли мне не пойти. Ну, вот теперь все.

– Тогда двинулись. – Бэх поднялась. – Если ты знаешь, в какую сторону.

– Вниз. А пока я предлагаю быстро нырнуть в ближайший же дом – там разберемся.

– Ищем подземный ход? – нетерпеливо предложил мессариец, когда они добрались до аккуратного одноэтажного домика на краю площади.

– Здесь? – изумился Торрер. – В этом домишке? Скажи, Мак, вот у тебя в доме был подземный ход?

– А как же! – возмутился Макобер. – Да у меня была дюжина подземных ходов!

– По одному на каждого члена семьи, – фыркнула Мист. – Хагни, а правда?

– Будем проверять дом за домом. Жаль, факел зажечь нельзя: опасно. Торрер, ты что-нибудь видишь?

–  Ячто-нибудь вижу, – буркнул Мэтт. – Постойте пока у дверей, чтобы ничего тут не переломать.

– Ты про мебель или про ноги? – поддел гнома мессариец. – И вообще, кто бы говорил!

– Я… Погоди… Хагни, здесь люк в подпол, не подойдет?

– Попробуем, – пожал плечами жрец. – Лестница там есть?

Откинув крышку люка, Мэтт спустился на несколько ступенек и запалил факел:

– Так нормально? Бэх, спустишься? Держи!

Как они и ожидали, подпол оказался совершенно пуст.

– Тебе свет нужен? – Девушка подняла факел повыше.

– Обойдемся. Посмотри лучше вон те две стены, пока я…

Не договорив, гном принялся барабанить пальцами по слегка влажным и совершенно гладким на первый взгляд каменным плитам. Пожав плечами, Бэх поднесла факел к противоположной стене и даже отпрянула от неожиданности: в круге дрожащего света оказался не только совершенно неуместный в погребе дверной проем, но и необычный знак справа от косяка: круг с вписанной в него снежинкой.

– Самое смешное, – вполголоса проговорила жрица, – что Мак был прав: тут вполне может быть подземный ход. И не один. Давайте-ка все сюда.

Погреб был явно не рассчитан на такую толпу, и стоявшим внизу пришлось потесниться.

– А что это значит? – показала на снежинку Мист. – Мне, к примеру, такой знак не говорит ровным счетом ни о чем.

– Мне бы тоже не говорил, – великодушно успокоила ее жрица, – если бы мэтр Ахудах не был помешан на древних культах.

– Это что-то новенькое, – оживился Макобер. – Про мэтра Ахудаха даже я еще не слышал!

– Даже я! – передразнила его Бэх. – Можно подумать, что ты мой муж!

– А Ленталу ты ночи напролет рассказываешь именно про мэтра Ахудаха? – посочувствовал прелату мессариец. – А я-то еще его, бедного, недолюбливал…

– Про любовь потом, – мрачно вмешался Мэтт. – Значит, мэтр Ахудах…

– Да отстаньте вы все от меня со своим Ахудахом! – вспылила девушка. – Мист, тыспрашивала, почему мы редко говорим о прошлом? Вот, заговорила…

– Бэх, давай мы выберемся из Нетерты, – затараторил Макобер, – и тогда ты та-ак на всех обидишься…

Жрица улыбнулась:

– Что вы все из меня обидчивую строите?! Так, знак. Мэтр… – Она опасливо взглянула на мессарийца. – В общем, раньше в ряде мест существовал обычай хоронить усопших прямо под домами, в фамильных склепах. Говорят, на западе, в Тильясе, некоторые семьи до сих пор это практикуют. И дверь, ведущую в склеп, помечают как раз такой вот снежинкой.

– Зачем? – удивился Хагни. – Я так полагаю, обитатели этого дома и без того помнили, что у них в подполе творится.

– Почем я знаю: рисовали – и все. Не в этом суть: со временем места начинало не хватать, приходилось расширяться, и в итоге склепы выстраивались вплотную друг к другу, образуя сложную систему подземных ходов и переходов.

– И куда, по-твоему, мы сможем по ним добраться? – Очутившись под землей, гном повеселел, да и Рэппи не утерпела и высунула мордочку наружу. – В другие склепы?

– В другие дома, – поправил его Хагни. – И дальше. Понять бы еще, действует ли и здесь этот их мурок… И держат ли чародеи под наблюдением эти подземелья.

– Ну, это навряд ли, – вмешалась Мист. – Такое разве что Кхараду было под силу, а обычный маг нас под землей через пять минут потеряет. Если, конечно, следом не пойдет.

– Решайте, а? – тихо попросил Торрер, и Бэх внезапно поняла, насколько эльфу не хочется лезть в подземелье – до впившихся в ладонь ногтей, до крика, до дрожи. – Эх, был бы твой Кхарад за нас…

– Мой? – удивилась Мист.

– Ну, ты же его так расхваливаешь. Да будь среди нас хоть один сильный маг…

Чародейка опустила голову. Обидно, однако, тоже прослыть обидчивой…

– По-моему, кое-кто сам активно не желает учиться магии. – Неожиданно Бэх пришла Мист на помощь. – Сколько раз Айвен говорил, что у тебя есть способности?

– К чему способности? К тому, чему меня дома учили? Не спорю.

Хельг удивленно обернулся – ему еще не доводилось видеть Торрера столь сумрачным и серьезным.

– А к колдовству… – В голосе эльфа послышалась тоска. – Чтобы узнать, есть ли у тебя способности, надо хотя бы попробовать.

– Что для эльфа совершенно неприлично, да? – не сдавалась Бэх. – Для людей, значит, прилично…

– Да не в приличиях дело! – махнул рукой Торрер. – Это противоестественно. Ты ведь можешь съесть сырую лягушку? Можешь. Но не ешь.

– Вопрос в другом: зачем? – не согласилась Бэх. – Я и не хочу научиться есть лягушек сырыми. Равно как и вообще лягушек, упаси Тигр от таких желаний. Но ты же хочешь – да что там хочешь – мечтаешь стать чародеем!

– Мечтаю – не мечтаю… Ладно, раз другого выхода нет… Бэх, за этими дверями могут быть какие-нибудь неожиданности?

– Понятия не имею. – Жрица еще раз оглядела снежинку. – Я же не мэтр Ахудах, сама их впервые вижу. Мак, подожди, надо же сперва…

Но мессариец уже открывал дверь.

– Любите же вы поговорить! – бросил он через плечо. – Так мы до Жезла и к зиме не доберемся.

Громкий щелчок заглушил его последние слова.

Глава XXXVII

– Как он может выглядеть?

Седой десятник не отвел взгляда, и чародейка одобрительно усмехнулась:

– Как угодно. Господа, видимо, мне не удалось внятно сформулировать свою мысль. В вашу задачу не входит заменять собой Круг. Я всего лишь хочу, чтобы каждая, повторяю, каждая вещь, которую вы обнаружите в городе, проходила через мои руки. Разумеется, я не говорю о статуях, манускриптах и зачарованных клинках. Но все, что напоминает Жезл или может его в себе скрывать…

– Статуя тоже, однако, может, – проворчал десятник.

Бальдр промолчал. Он не понимал смысла сегодняшнего сбора старших воинских групп. Зачем особо говорить о Жезле, если с самого начала работ отдано распоряжение досматривать всех и каждого?

– Господа, я не сомневаюсь в вашей бдительности, – вкрадчиво проговорила Жанна айн Крэгг. – Равно как и в честности. Но Жезл опасен. Особенно в неумелых руках.

– Чем опасен-то? – настороженно спросил сидевший перед Бальдром воин в сероватой кольчуге.

Насколько Бальдр помнил, за право попасть в центурию Серых Псов в королевских войсках готовы были глотку перегрызть. Врагу, разумеется. Возведение в дворянство, небольшое поместье после ухода со службы, право на малую рыцарскую ветвь на дверце кареты…

– Всем, – отрезала Жанна. Ее рука нервно прошлась по украшавшей шею нитке голубого жемчуга. – Желаете послушать страшные истории на ночь глядя?

– Понять бы, – уже менее уверенно попросил воин.

– Извольте. – Чародейка тоскливо вздохнула. – Это не оружие. Не средство исполнения желаний. Стоящая на нем защита действует безукоризненно: через пару часов плоть начинает отслаиваться от костей… Продолжать? Или избавите меня от этой необходимости?

Собравшиеся согласно зашумели.

– Тогда больше не задерживаю, господа. Если приволочете безобидную бронзовую чушку, я переживу. А вот надумаете скрыть от меня Жезл…

Возвращаясь в отведенную им с Пээ комнатушку, Бальдр не спешил. Жанна откровенно не нравилась ему, однако остальные чародеи были вполне симпатичны. И слегка циничный Азнивьер, и порывистый Кефт, и тен Денетос, под чьими знаменами он легко согласился бы пойти в бой. Угадать бы, против кого его намерен использовать Лииль, – а в том, что придется встать на пути одного из магов, Фрейн почему-то не сомневался.

– Что-нибудь интересное?

Склонившаяся над свитками Пээ подняла на него уставшие глаза.

– Болтовня. – Бальдр ласково провел пальцем по носику девушки. – Поболе меня работаешь, а?

– Предлагаешь заняться чем-нибудь другим? – задумчиво предложила Пээ, вновь утыкаясь в свои свитки.

– На что другое у тебя второй день уже сил нет, – хмыкнул Фрейн. – Неужели тебя от них еще не воротит?

– Воротит, – призналась Пээ и потерла глаза. – Но меня и от безделья воротит. Довести до города этих надутых индюков смог бы и дрессированный суслик – столько времени впустую!

– Слушай, – перебил девушку Бальдр, усаживаясь на кровать. – Ты про Жезл слышала когда-нибудь?

– Сапоги бы хоть снял, – недовольно напомнила Пээ. – Сколько раз тебя просить?!

– Я же сел, а не лег!

– Еще бы ты лег! Что за жезл?

– Ну, какой-то местный жезл…

– Ниерати?

– Может быть. Не знаю. А если Ниерати, то что?

– Вот уж не замечала у тебя интереса к подобным вещам. – Пээ принялась аккуратно скручивать свитки. – Ложимся?

– Так что там с этим Жезлом? – поторопил ее Бальдр.

– Ох, вот пристал, – вздохнула девушка. – Может, завтра?

– Притомилась? – хитро спросил Бальдр.

– Кто – я?! – Рыжая Молния подперла руками подбородок. – Вот еще! А кстати, почему ты спрашиваешь?

Бальдру показалось, что Искорка неожиданно насторожилась. Водит его за нос? Нет, едва ли.

– Крэгги сегодня нам все уши про него прожужжала, – нехотя пояснил он. – Дескать, ежели найдем Жезл, сразу к ней. Вот меня любопытство и взяло – а не нужен ли он кому другому?

– А ты… Ты что, его видел, что ли?

– Ничего я не видел! Слушай, если это большая тайна…

– Да какая тайна! Просто я и сама про него мало что знаю. Так, слышала кое-что лет десять назад, не более того.

– Все лучше, чем ничего, – философски заметил Фрейн.

– Кому как, – фыркнула Пээ. – Я бы лично предпочла что-нибудь более проверенное. Итак, Жезл Ниерати – он же так называемое сердце Нетерты – знаменитый артефакт…

– А попроще нельзя? – взмолился Бальдр.

– Можно, – легко согласилась девушка. – Вот смотри: если ты забил кабана, то можешь пожарить мясо и съесть его в течение нескольких дней, а можешь засолить и оставить на зиму. Оно будет, конечно, менее вкусным, но зато всегда под рукой. Пока понятно?

– Ну, не такой уж я и… – скривился Бальдр.

– Такой! – отрезала Пээ. – Просил попроще – теперь терпи. Но если у тебя есть выбор, то в Лукмарской пустыне его обычно нет – стада через нее с собой не погонишь. И становится уже не важно, кто, когда и где приготовил это мясо, – главное, что его много и в нужное время оно всегда под рукой. Вот так и Жезл – он способен хранить в себе Силу десятков чародеев, которой при необходимости может воспользоваться его обладатель. Если сумеет.

– И кто его сделал?

– Подозреваю, что Кхарад. Но я не уверена.

– А Ниерати?

– Как я слышала, Ниерати была первой хранительницей Жезла. Но тут я уж совсем ни в чем не уверена…

– Так, пока все ясно. А потом?

– Потом о Жезле узнали боги. В один прекрасный день Кхараду явились трое из них – Та, У Которой Нет Лица, Хранящий Жатву Смерти и Ночная Тень.

– Почему столь пышно? – удивился воин.

– Потому что место здесь уж больно для фамильярности не подходящее, – невозмутимо ответила Пээ. – Явились и потребовали Жезл в обмен на покровительство городу. Кхарад согласился – он тогда не мог не согласиться. И они заключили договор: Кхарад может прибегать к услугам Жезла – а он к тому времени уже успел каким-то образом связать Жезл с самим городом…

– Но только с их разрешения и под их контролем?

– Именно. И хранится сей предмет – раз тебе так не нравится слово «артефакт» – у Триумвирата, трех главных нетертских жрецов этих богов. По очереди.

– А Кхарад не мог втайне от них сделать себе новый Жезл?

– Подозреваю, это было не так просто. А то и вовсе невозможно: вроде как он сотворил Жезл из какого-то особого материала, и больше у него просто не было. Да и в принципе, чтобы сотворить нечто втайне от богов, надо или самому быть богом, или находиться под покровительством одного из них.

– Ну хорошо, хорошо. А боги не боялись, что пока Жезл у одного из жрецов, его Господин оказывается полновластным хозяином Нетерты? – Бальдр с удивлением почувствовал, как история начинает его увлекать.

– Не боялись, потому что каждый из них наложил на Жезл свою «печать». Ну, по крайней мере, это слово ближе всего к истине. И воспользоваться Жезлом можно было, лишь сняв все три печати, никак не иначе.

– Красиво, – кивнул Бальдр. – Словом, подстраховались со всех сторон.

– Не оригинально, но действенно, – согласилась Рыжая Молния. – Так вот, за десять дней до катастрофы настал черед Фай-дэ.

– Странное имя, – нахмурился Бальдр. – Он не был человеком?

– Она, – поправила Рыжая Молния. – Не знаю. Однако персонаж реальный: Лииль проверял, на одной из стен столичного храма Повелителя Ночи действительно значится: «Фай-дэ, жрица».

– Просто жрица? Ни ранга, ни должности?

– Да, странно. Но тем не менее. И это не все: в ночь накануне катастрофы Фай-дэ была низложена.

– Кем? – оторопел Бальдр. – Кто вообще вправе низложить жрицу?

– Сегодня – синклит ее Ордена. Или сам бог. В те дни – не знаю. И обрати внимание: не совсем ясно, что значит «низложена». Потеряла сан? Или, что более вероятно, ее вывели из Триумвирата?

– А почему?

– Здесь все. Дальше можешь сам добавить щепотку туманных намеков и посолить по вкусу. Якобы то, что Фай-дэ отказалась расстаться с Жезлом Ниерати, и привело к гибели города: двое других членов Триумвирата заблокировали его Силу. Но есть и другой вариант: Фай-дэ прихватила Жезл, когда все «печати» с него были сняты, – и он исчез.

– И она не отдала Жезл своему преемнику? Сомнительно, нет?

– Ну, что толку фантазировать… На следующий день Нетерты не стало, и Жезл перестал интересовать кого бы то ни было. Подозреваю, мне потому про него и рассказали.

– И кто же, если не секрет?

Тихий стук в дверь не дал им договорить.

– Госпожа Пээ, господин Бальдр, – почтительно прошелестел слуга, – господин Лииль просил вас к нему зайти. Обоих. И так быстро, как вы сможете.

* * *

Талисса застыла.

– Так что это? – спросил наконец гном.

– Пока не знаю. – Увидев, что потолок не рухнул ему на голову, мессариец вновь оживился. – Едва ли гадость какая: не станут же они в собственном склепе…

Комнату начало медленно заливать призрачное колдовское сияние.

– Ну, что я говорил! Ничего страшного!

– Ты бы это… – попросил Мэтт. – Держался бы, что ли, поближе к тем, кого боги еще не лишили разума. Торрер, присмотришь?

– Да что я вам?!..

– Тс-с-с! – оборвал его гном. – Входим?

– Будьте осторожны, – предупредил Хагни. – Не забывайте, что здесь был город чародеев.

– Ну, не все же они тут чародеи! – резонно заметила жрица.

– Не все. Но я бы не стал выяснять, кто и в какой степени.

Склеп оказался невелик, но ухожен. И равнодушен к бушевавшим наверху бурям. Высокие, с гнома ростом, негасимые свечи по углам, орнамент из переплетенных восьмерок на низком постаменте и сам открытый гроб, из которого гостям улыбался не тронутый тлением господин в грубом домотканом балахоне. Глаза господина были закрыты.

– Посмотрим? – шепнул эльфу Макобер.

– На что тут смотреть?! – прошипел эльф. – Видишь дверь? Моли своего Ч’варту, чтобы за ней была не швабра, а проход в подземелье.

В глубине души эльф признавал, что склеп совсем не казался страшным или опасным. И то – «опасный склеп»… Похоже, это воспоминания о Лайгаше играют с ним дурную шутку.

Здесь было спокойно. Тихо и спокойно. Надежно.

Странно думать так про человеческие погребения. Все уходит в землю и произрастает из земли – в этом нет ничего удивительного, – но просить родственников зарыть тебя, да еще поглубже…

Эльфы называют себя «дыханием Эккиля». Эльф – это ветер, перебирающий ветви деревьев. А после смерти эльф – это пепел, рассеиваемый ветром…

– Мак, дверь тебя ждет не дождется!

– Куда она денется, – отмахнулся от Мэтта мессариец и потянул эльфа за рукав поближе к гробу. – Торрер, пойми, это мой единственный шанс!

– На что?! – не смягчился эльф. – Опять ищешь приключений на свою?..

– Верю, верю! – оборвал его Макобер, стараясь не повышать голос. – Ольтанским разговорным ты овладел в совершенстве. Цени: когда тебе еще доведется такое от меня услышать!

– Возле следующего же покойника. Так что за шанс?

– Проверить мое тайное оружие против неупокоенной нежити, – зловеще прошептал мессариец тоном престарелого некроманта. – Помнишь, как нам в тот раз досталось? Вот и прикупил при случае…

Эльф поежился:

– В Трумарите?

– А то! Три штуки! Ну не в бою же их опробовать…

– Так они же против неупокоенной, – попытался вразумить друга Торрер. – А здесь, по-моему, все очень даже упокоенное.

– Да ты хоть знаешь, что такое нежить? – не сдавался мессариец. – Нежить – это тот, кому уже не жить. Не жилец, в общем. Понимаешь?

– Ну?

– А «неупокоенный» на ольтанском – это тот, кому покоя не дают. Такие, как мы, например. Нет, скажи, чего ты боишься?

И в самом деле, чего он боится? Того, что у Макобера хватит ума поднять покойника из гроба? Ума-то, может, и хватит, да только одним умом тут не обойдешься…

– Эй, ну что вы там копаетесь? – вновь поторопил их Мэтт.

– Сейчас, сейчас. Понял, чудо ты наше вечнозеленое? Ты вот знаешь, почему он так сохранился?

– Бальзамирование какое-нибудь, – вполголоса предположил эльф. – Пойдем, а?

– Вот заладил! – искренне возмутился Макобер. – Покойников боишься, а еще магом хотел стать. Хочешь, я поклянусь, что даже пальцем до него не дотронусь?

– Клянись!

– Чем? – опешил мессариец, не ожидавший такого оборота.

– А чем обычно люди в таких случаях клянутся? – осведомился Торрер.

– Люди? – оживился Макобер. – Люди клянутся самым дорогим, что у них есть. Чтоб меня Мэтт дальше чем на два шага от себя не отпускал!

Торрер вздохнул:

– И что теперь?

– Да оставь ты его в покое, – донесся от двери приглушенный голос Хельга. – Никто не будет подвешивать каменную плиту над дверью в склеп. Вот, смотри…

Дверь отворилась. Легкий ветерок робко заглянул в склеп, поиграл с пламенем свечей и вылетел наружу, не найдя ничего заслуживающего внимания.