Текст книги "Игры чародея, или Жезл Ниерати"

Автор книги: Дмитрий Браславский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

– Действуйте!

Только бы «кобры» не нанесли удар до того, как он окажется на месте! Если, конечно, они действительно собираются его нанести…

* * *

– Да просыпайся же ты! – стащив с Торрера одеяло, Макобер покосился на Мист – и на всякий случай прикрыл эльфа вновь.

Тот в благодарность засунул голову под подушку.

– Терпеть не могу тех, у кого в запасе вечность! – сообщил мессариец мирно похрапывающим друзьям. – Клянусь дудуном Ч’варты, всех бы поубивал!

– Что, уже началось? – Хельг схватился за меч.

– Слава богам, хоть ты проснулся! – приглушенно воскликнул Макобер. – Похоже на то.

– Хм… – Хельг плотоядно зевнул и принялся неторопливо собирать волосы в хвост.

Мессарийцу подумалось, что тот мог бы быть и поактивнее.

– Буди остальных, – шепотом распорядился он, тряся гнома. – Эй, Мэтти!

– А что, кто-то спит? – загудел гном, возмущенный столь неделикатным обращением. – Чего шептать, все свои!

– Не скажи, – возбужденно ответил мессариец. – Те, что в другом шатре, и впрямь явились по наши души.

– Это эпидемия! – хмыкнул Торрер. – Скоро каждый встречный…

– Мак, у нас есть время? – деловито спросила Бэх, словно не она только что проснулась последней.

– Час-полтора… Если им не придет в голову изменить планы. – Макобер постепенно начал успокаиваться.

– Господа! – У Мист был такой воинственный вид, что Бэх едва не расхохоталась. – А может, оно и к лучшему?

– Что они хотят с нами покончить? – уточнил Торрер.

– Что они предупредили об этом Макобера, – пояснил Хагни, натягивая сапоги. – Снисходительные?

– Наверняка!

«Правда, в шатре об этом никто не говорил, но на служителей Орробы они не очень похожи. Морды у них такие… Словом, не жреческие у них морды».

– Трогательно. – Склонив голову, Бэх принялась вплетать в косичку поблекшую от солнца фиолетовую ленту. – Из Майонты?

– Сбегать поинтересоваться? – Мессариец сунул кинжал за отворот сапога. – В общем, они теперь ждут, пока мы как следует уснем.

– Стоило ради этого тащиться в такую даль, – резонно заметил Торрер.

– А если мы уснем, то?.. – поторопила Макобера Мист.

– Кажется, в их планы входит небольшой пожар.

Бэх поежилась:

– Замечательная перспектива. Даже не хочется нарушать столь дивные планы…

…В предвкушении тяжелой ночной работы грех было бы не подкрепиться. И пятеро воинов, расположившихся сейчас в шатре, делали все, чтобы их нельзя было в этом грехе заподозрить.

Поднырнув под полог, Макобер убедился, что враги по-прежнему на месте. И вид их не обещал легкой победы: все в панцирях и при мечах.

Мессариец придирчиво оглядел будущих противников, пытаясь выделить самого опасного. Пожалуй, вон тот, в синем. Наверняка главарь.

– Пора! – Тот, кого Макобер назначил для себя главарем, с сожалением отодвинул блюдо, на котором еще оставалась пара соблазнительных кусков оленины.

– Вечно ты торопишься, – проворчал его товарищ, вытирая руки о скатерть. – Пожар, что ли?

Главарь усмехнулся:

– Пока нет. Пусть выводят лошадей, а мы тут…

Но только он потянулся к стоявшей на столе свече, как из темноты появилась чья-то рука и фамильярно похлопала его по плечу.

– Что за?.. – начал было главарь, но почувствовал, как против своей воли поднимается вверх. Треск разрываемой ткани – и в крыше шатра появилась внушительных размеров дыра.

Подавившись, один из воинов надсадно закашлялся. Остальные как зачарованные проводили взглядами предводителя, бессильно барахтавшегося в воздухе, и лишь потом, опомнившись, схватились за оружие.

– Постучите же кто-нибудь беднягу по спине! – взмолилась чародейка.

– Это мы мигом!

Одним ударом боевого топора Мэтт прорубил полог, вторым – перебил позвоночник кашляющего.

Но трое других уже пришли в себя.

Гном ринулся внутрь. Он еще не успел вырвать топор из спины убитого, когда маленький металлический шарик с просверленной посередине дырочкой ударил его в висок. Гном проследил взглядом за тянувшейся от шарика бечевкой, и на лице его отразилось удивление. Правда, это было последнее, что на нем отразилось.

Выскочив из-за пазухи распростертого на земле гнома, Рэппи в ужасе обследовала Мэтта с ног до головы, потыкалась носом в уши, обнюхала веки и обеспокоенно заметалась вокруг.

– Навались! – крикнул Торрер, и они вбежали в шатер.

Шатер был просторен, однако неразберихи, шума, звона и безумных криков хватило на всех.

Воин, играючи выбивший Мэтта из боя, широко ухмыльнулся, и Мист заметила, что у него не хватает двух передних зубов. Бечевка свистнула, чародейка, защищаясь, вскинула клюку – но метили не в нее.

Убедившись, что бечевке удалось обхватить ноги висящего в воздухе главаря, беззубый с силой дернул. Громкий вопль. Мист пошатнулась, тяжело ухватилась за край стола, но на ногах удержалась.

Противник показался ей могучим, как три тролля. Долго играть с ним в перетягивание каната ей явно не по силам. Или не по Силе.

Зажмурившись, она сумела поднять главаря еще на полфута. Бечевка натянулась.

– Эх, бабка… – с сожалением процедил беззубый и двинулся на нее.

Краем глаза Мист отметила, что Макобер с криком «Вечер добрый!» оказался на одной из кроватей, большое медное блюдо полетело на пол…

Вот теперь самое время!

– Лови! – закричала чародейка, отменяя заклятие Поднимающегося Ветра.

Беззубый дернулся, вскинул голову вверх. Загремев доспехами, предводитель рухнул прямо на него.

– Нашел! Отходим! – заорал Макобер. – Хельг, прикрой!

С трудом удерживая на почтительном расстоянии двоих сразу, Торрер медленно попятился к выходу из шатра.

На пороге, тяжело дыша, появились Хагни и Бэх. Жрец двигался скованно, видно было, что каждое движение причиняет ему мучительную боль. Девушка казалась невредимой.

– Мэтта не забудьте! – крикнул им мессариец.

Подхватив Мэтта под мышки, Бэх потащила гнома наружу. Рэппи пищала и отчаянно путалась у нее под ногами.

Мист вяло поковыляла следом – у нее было такое ощущение, словно она попыталась в одиночку оторвать шатер от земли.

– Хельг, держись! – На бегу пряча в карман огниво, Макобер вылетел в проделанную Мэттом дыру.

С глухим воем пламя рванулось к небу. Страж вскинул ладони, и огонь заметался, мечтая перескочить на дом и окружающие его постройки.

– Торрер где?

– Здесь я! – Эльф сидел на земле, утирая со лба копоть. – Что на конюшнях?

– Было еще трое, один ушел. – Бэх не стала вдаваться в подробности. – Хагни, помочь?

– Справлюсь! – проскрежетал Моргиль. Жрец старался удерживать невидимую глазу стену там же, где страж удерживал пламя. – Лучше Мист помоги.

От запаха паленой плоти чародейку тошнило так, как не тошнило ни разу в жизни. Почувствовав на своем запястье прохладные пальцы жрицы, Мист смогла наконец перевести дух и благодарно улыбнулась.

– Почему их не слышно? – простонала она. – Я оглохла?

– Вот любопытная! – Возникший рядом Макобер заботливо отер ей подбородок невесть откуда взятой тряпицей. – Хельгу скажи спасибо!

Она покосилась на пляшущие в огне тени. Пожалуй, им стоит сказать спасибо не только стражу. Если бы не Хагни, двумя ранеными дело бы точно не обошлось. И тремя, пожалуй, тоже.

Старушка невольно улыбнулась, вспомнив, как Хельг с Хагни негодующе воззрились друг на друга: один пообещал, что сумеет защитить постоялый двор от огня, а другой, брезгливо поморщившись, обронил, что он, пожалуй, сумеет защитить и от людей.

– Всех накрыли? – Сидя на земле, гном ошалело крутил головой. – А мужик-то мой – мастер, надо будет перенять. Шарик, бечевочка – все просто. Но эффект!

– Один ушел, – повторила Бэх.

– Как ушел? – опешил гном.

– На ножках, – мрачно бросил Хагни. – На четырех.

– Ускакал на одной из лошадей, – пояснила Бэх. – Ума не приложу, как мы сразу его не заметили. А потом уже поздно было.

– Он откуда-то вынырнул? – вдруг заинтересовалась чародейка. – Прятался?

– Не уверена, – задумалась жрица. – Словно возник на пустом месте. И уже верхом. Вы думаете…

– Уверена, – коснулась носа Мист. – Так что неудивительно, что вы его проглядели. Опытного мага, знаете, голыми руками не возьмешь.

– Я бы не сказала, что наши руки были голыми, – грустно улыбнулась Бэх. – Мэтти, ты как?

– Жить буду. – Мэтт не сводил глаз с удерживающего пламя Хельга. – Кажется, мы в Хорверке приглашали к себе не тех жрецов. Долго он еще так простоит?

– Боюсь, что нет. – От Бэх не укрылось, что ладони стража подрагивают. – Мак, сколько там было бурдюков?

– Я нашел два. Но, судя по огню…

– Господин айн Лейн! – пронесся над двором стон хозяина. – Да как же так! Да что же вы…

– Бывает, – похлопал его по плечу мессариец. – Пожар – дело такое: то его нет, а то пуф-ф-ф – и полгорода в огне. А господина айн Лейна не трогайте: видите, как он надрывается. Да если бы не господин айн Лейн…

– Кончайте болтать. – Чтобы устоять, Мэтту пришлось опереться на какую-то жердь в полтора раза выше его самого, и теперь он походил то ли на рыцаря, из-под которого сбежал конь, то ли на гнома, который при полном параде собрался порыбачить. – Бочка с водой есть?

– Как не быть, – засуетился хозяин. – Да только…

– Покажи, где бочка, – отрезал Мэтт. – И ведра давай. Ну что, господа, повеселились – и будет. Давайте в цепочку: страж-то у нас не железный.

Словно откликаясь на весьма своевременные слова гнома, в шатре что-то ухнуло, и два языка пламени ринулись ввысь, оплетая центральный столб.

Отпрянув, Хельг надсадно закашлялся и на глазах остолбеневшего от ужаса хозяина постоялого двора осел на землю.

Глава XV

Он не успевал, на доли секунды не успевал. И понял это еще до того, как в отчаянии зачерпнул Силы, чтобы швырнуть ее в монаха сырым, неоформленным комком – не огранив, не придав ему никаких очертаний…

Проснувшись от собственного крика, Кефт полежал неподвижно еще несколько минут, пытаясь прийти в себя. Простыня сбилась в ноги, подушка сброшена, одеяло вымокло от пота. Вдобавок ко всему маг чувствовал себя разбитым, точно и в самом деле мгновение назад вышел из тяжелейшего боя.

Неплохая ночка, душевная.

Дверь отворилась. Кефт невольно дернулся, в памяти услужливо всплыли первые слова заклятия…

– С добрым утром, мессир!

Тьфу ты, так и собственного слугу угробить недолго.

– Утро добрым не бывает, – буркнул Кефт.

С отвращением глядя на деревянный поднос с чашкой горячего шоколада и горкой свежих рогаликов, маг попытался припомнить, что же ему такое снилось. Но от сна остались лишь разрозненные затухающие фрагменты, упорно не желающие складываться в единое целое.

Подземные коридоры, совсем не похожие на Нетерту. Более узкие, мрачные, не такие заброшенные. Радость оттого, что рядом друзья. И пожалуй, все.

Критически оглядев хозяина, Рурт протопал к «окну» и отдернул портьеры.

– Погода-то какая! – провозгласил он с интонациями герольда, возвещающего о появлении Его Величества. – Поднимались бы, а?

Кефт тихо застонал. Ну какое ему дело до погоды в Вар-Рахибе? Или Вар-Рахиб был вчера?

– Две минуты, – бросил он в надежде, что слуга отстанет.

Значит, подземелья. Что-то знакомое?

Маг перебрал в памяти известные ему подземелья. Небедная, надо сказать, коллекция. Однако подземелье из сна не было похоже ни на одно из них.

Он шел по коридору рядом с закованным в латы гномом. Шел, чувствуя собственную беззащитность и опасаясь смерти за каждым углом. Они спускались по длинной, скрытой туманом лестнице, бились со жрецами…

– Ну как хотите, хозяин. – Рурт демонстративно уселся за стол. – Не пропадать же добру.

Кажется, придется вставать. Тем более что сон окончательно отправился по своим делам. Эх, был бы он жрецом Сентарка!

Отбросив одеяло, Кефт подумал, что энергии Рурта хватило бы как минимум на троих, а то и на четверых. И где только Кхарад отыскал ему такого слугу? Армию бы королеве там набирать…

– Что на свете новенького? – Накинув халат, чародей подсел к столу.

– Азнивьер заходил, – небрежно сообщил Рурт, не прекращая перемалывать рогалики.

– И что?

– И ушел.

Да уж. Можно себе представить, с какой важностью Азнивьеру было сказано, что господин чародей в такую рань и носа из-под одеяла не высунет.

Вот теперь-то точно торопиться некуда.

– Ничего не передавал? – на всякий случай уточнил Кефт.

– Сказал, что через часок заглянет. Прогуляться хотел позвать.

– И давно это было?

Рурт задумчиво взглянул на солнце за «окном».

– Сегодня, – уверенно ответил он.

Кефт подавил вздох: и точно – только армию и набирать.

– Сходи к господину Азнивьеру, – распорядился Кефт, – извинись и пригласи его со мной позавтракать.

– Извиниться? – удивился Рурт. – Но за что?

– Просто извинись, – с нажимом приказал маг. – И на обратном пути захвати еще рогаликов с шоколадом.

Негодующе фыркнув, слуга оставил его в одиночестве.

Подземелье, подземелье, что же там было в этом подземелье? И что за гном, рядом с которым он шел в бой?

Нет, зайдем с другого конца. Если он сражался со жрецами, то нельзя ли вспомнить, какие у них были медальоны?..

Тихий стук в дверь. Ну, Рурт, считай, ты доигрался!

Распахнув дверь, Кефт с изумлением увидел за ней Азнивьера.

– Можно к тебе?

– Проходи. – Кефт отступил в сторону. – А где Рурт?

– У нас не так много времени. – Азнивьер прикрыл за собой дверь, потом резко распахнул ее и выглянул в коридор.

– Что случилось? – встревожился Кефт.

– Пока ничего. – Однако лицо дипломата было очень и очень встревоженным. – Ты позволишь мне сделать несколько вещей, которые покажутся тебе странными?

– Изволь, – Кефт почувствовал себя заинтригованным.

Подойдя к кровати, Азнивьер пробежал пальцами по краю одеяла, коснулся матраса и несколько раз осторожно дотронулся до подушки.

– Есть у тебя нож?

Кефт молча протянул дипломату свой кинжал.

– Ага, спасибо, – кивнул тот и двумя быстрыми движениями, крест-накрест, вспорол гобеленовый чехол подушки.

Ожидая увидеть вихрь утиного пуха, Кефт инстинктивно зажмурился.

– Что ты на это скажешь?

Открыв глаза, Кефт обнаружил, что его подушка была набита отнюдь не пухом, а незнакомыми кристалликами темно-синего цвета. И как он, интересно, умудрился этого даже не почувствовать?!

– А это… что? – оторопело поинтересовался он у Азнивьера.

– То, что я и ожидал, – не без гордости сообщил дипломат. – Ты не против, если я продолжу устраивать у тебя маленький разгром? Главное нам успеть прибраться до прихода Рурта.

– Так где он, наконец?!

– Заблудился. Ищет дорогу домой. Но я не смогу водить его по коридорам слишком долго – иначе он может заподозрить, что дело здесь не только в Нетерте.

– Заподозрить? – едва не расхохотался Кефт. – Да он ничего не заподозрит, даже если забудет, как его зовут!

– Это тебе так кажется. – Дипломат даже не улыбнулся. – То, что дураку многое сходит с рук, – единственное, что заставляет Рурта притворяться идиотом. Чародей он, конечно, послабее нас – и существенно послабее. Но уж никак не дурак.

– Вот оно, значит, что. – Кефт почувствовал, как по спине пополз неприятный холодок.

А так ли стоит доверять самому Азнивьеру? Его-то какой интерес в этом деле? И откуда, кстати, он знает Рурта лучше, чем сам Кефт?

– Разберись пока с подушкой, ладно? Только порошок не трогай.

Кивнув, Кефт прикрыл глаза и представил себе подушку целехонькой. Потом коснулся кончиками пальцев гобелена и, преодолевая сопротивление ткани, заставил ее срастись обратно.

Тем временем Азнивьер, проклиная вполголоса не в меру искусных слуг, корпел над замком в каморку Рурта.

– Будем считать, что не удалось, – признал он, когда Кефт открыл глаза.

– Не можешь открыть? Да ты что! Даже я…

– Так и я могу, – оборвал его дипломат. – Разнести все вдребезги – много ума не надо. Но он почувствует. Если будет настроение, добудь у него ключи. А сейчас давай еще посмотрим.

Поджав под себя ноги, Азнивьер уселся прямо на пол и вытащил из кармана небольшой деревянный кубик, украшенный незнакомыми Кефту рунами.

– Очередной сюрприз? – поинтересовался тот, решив ничему уже больше не удивляться.

– Вещица старая. – Дипломат задумчиво покрутил кубик в руках. – Старше меня века на три. Подарок нашей семье от Сориделя дар Кридена.

– Дальнего предка нашей дар Криден?

– Очень дальнего, – подтвердил маг. – И она об этой штуковине, подозреваю, даже не слышала. Соридель в свое время был… нет, даже не только придворным магом – другом одного из королей Хорверка. Вьорка по прозвищу Труба, слышал о таком?

Кефт покачал головой: истории Хорверка он почти не знал. И затруднился бы даже сказать, кто там сейчас на престоле сидит. Хотя не исключено, тот же самый Вьорк и сидит, – что для гнома три века?

– Подай, пожалуйста, уголек из камина. Да, отлично, такой подойдет. Так о чем я?

Азнивьер, не вставая, начертил угольком на полу несколько квадратиков и принялся по очереди ставить в них кубик. Поставит – посмотрит, переставит – снова посмотрит.

– О Вьорке по прозвищу Труба, – улыбнулся Кефт.

– Не о Вьорке, а о Сориделе. – Самый дальний квадратик чем-то глянулся дипломату больше остальных. – Одна из его идей заключалась в том, что наблюдение совсем не обязательно выявлять так, чтобы наблюдающий мог это заметить. А для этого самое важное… Ну вот, здесь все чисто.

Поднявшись, он отряхнулся и спрятал кубик в карман.

– Что чисто? Никто не наблюдает?

– Никто, – подтвердил Азнивьер. – По крайней мере сейчас. А теперь скажи: ты мне доверяешь?

Кефт ответил не сразу. А в самом деле, доверяет ли? Уважает – да, несомненно. Хотел бы считать своим другом? Опять же никаких вопросов.

Кхарад, конечно, предупреждал, что в Круге нельзя доверять никому. В особенности – дар Криден и айн Крэгг. Про Азнивьера же учитель отзывался нейтрально, без особого интереса и, похоже, не считал, что тот заслуживает внимания. Значит, по крайней мере, никаких инструкций Кхарада он не нарушит.

С другой стороны, доверять означало открыться перед чужой магией. Остаться беззащитным. Предоставить другому власть над собой, которой тот еще неизвестно как воспользуется.

Кефт чувствовал, что, как он ни старается, смысл происходящего от него ускользает. Ведь кто в первую очередь заинтересован в благополучном исходе его миссии, как не Кхарад? И если учитель приставил к нему шпиона – это, конечно, не радует, но едва ли Рурт причинит ему зло. Да и что за интерес в этом Азнивьера?

– Ты знаешь…

– Только честно, – жестко проговорил дипломат. – Без околичностей. Доверяешь – или нет?

Кефт молчал.

– Встретимся за обедом! – Хлопнув юного мага по плечу, Азнивьер вышел из комнаты, а Кефт долго еще смотрел на закрытую дверь.

* * *

Когда пожар был потушен, уже светало. Наскоро смыв копоть и кровь, все завалились спать, понадеявшись, что Темес и заклятия Мист оградят их от непрошеных гостей.

Хельг с Макобером проснулись первыми. И пока страж умасливал хозяина постоялого двора, втолковывая ему, что, продав семь лошадей, тот купит себе шатер не хуже прежнего, Макобер тихонько проскользнул в конюшню.

Обед получился печальным: каждый думал о своем, и мысли эти были по большей части невеселыми. Бдительность Мист и Хагни спасла их в «Верном дельфине». Находчивость Макобера – в «Свином боке». Но напади на них кто ближе к утру, у талиссы не было бы сил драться всерьез.

Их было всего семеро. А Снисходительных, не говоря уже о людях из лангера Орробы, – куда больше.

Глядя на грустные лица друзей, Торрер едва не вздрогнул: а ведь они стареют. Люди говорят «взрослеют».

Перестают быть беспечными. С болью, хрустом, кровью – точно отдирая от раны повязку. Часто не осознавая этого. Но даже у Макобера в глазах все чаще проглядывает задумчивая настороженность.

Мак почти ничего не рассказал о последней ночи в Трумарите. Но эльф видел, что встреча с профессиональным убийцей не прошла для мессарийца даром.

У нас проще, подумал он. Мы с детства знаем, что слабы. Эккиль, Парящие, родители – мы в их власти. Изначально. Мы приходим в этот мир слабыми и уходим, зная, что многое нам не дано изменить. Мудрость в том, чтобы уметь рассчитывать свои силы.

Люди же верят: мир только и ждет, чтобы они его покорили. И некоторым это удается – вот что удивительно!

Они смеются над эльфами, считая их слишком медлительными и нерешительными.

«Для эльфа повторяют трижды».

Эльфы и в самом деле не спешат. Не спешат взять в руки меч – только человечий ребенок уже в пять лет размахивает деревянной палкой, воображая себя таким же героем, как и его отец. А эльфы считают, что, прежде чем учиться отнимать жизнь, надо научиться ее дарить. Если у тебя нет детей, можешь быть кем угодно, хоть Парящим, но не имеешь права быть воином.

А ведь сколько лет он уже не видел своего сына…

Люди обожают учиться по книгам. Маги, жрецы проводят часы, дни, годы в хранилищах, как они полагают, древней мудрости. И подтрунивают над эльфами, не спешащими к ним присоединиться.

Эльфов же учит жизнь. Бэх верит в справедливость – и старается всех обратить в свою веру. Мак мало задумывается о том, что скажут про него окружающие, и тоже… учится. Пока – учится, но когда-нибудь и он осознает, что уже вырос и обратно ему не вернуться. А Мэтт… В его душе что-то хрустнуло много лет назад, в те дни, о которых он почти не рассказывает. Но он смог забыть, заставил себя забыть, потому что, если жить одной только памятью, можно сойти с ума. И теперь ему предстоит взрослеть заново, как в первый раз…

– Вот что, господа весельчаки, – наконец нарушил молчание Макобер, – с таким настроением лучше сразу пойти – и сдаться.

– Кому? – не поняла Бэх.

– Да кому угодно! Закопать друг друга на кладбище, а на могилках написать: «Снисходительным – с любовью!» Забуриться в первый попавшийся храм Орробы и поинтересоваться, где тут ее лангер.

– Что мы, по-твоему, прыгать на одной ножке должны? – осадила мессарийца жрица. – По крайней мере троим я бы прописала на сегодня полный покой.

– А можно к ним присоединиться? – робко поинтересовалась Мист.

– Вы – одна из трех, – успокоила чародейку Бэх.

– А остальным? – широко ухмыльнулся Хельг.

– Полное беспокойство от тех самых троих, – съязвил Макобер. – Покой, конечно, дело хорошее. Особенно вечный. Ладно, надумаете послушать, что я тут разузнал, пишите.

– А ты что-то разузнал? – вяло поинтересовался Торрер.

– Надумали? – оживился мессариец. – Ладно, так уж и быть. Первым делом я перебутырил их седельные сумки.

– Мы же еще вчера решили оставить их хозяину! – упрекнул Макобера эльф.

– Э, нет! Мы что обещали оставить? Седельные сумки! Так пусть забирает, жалко, что ли.

– То есть теперь там пусто? – рассмеялась жрица.

– Ну, не совсем, – признал мессариец. – Что я ему, враг, что ли? Но кое-что я действительно оттуда позаимствовал. Например, вот это.

И он протянул Бэх висящую на шнурке печать с оттиснутым на ней листком Ашшарат.

– Любопытно… – Бэх вгляделась в колечко букв на обратной стороне печати. – И надо сказать, красиво…

– Таких печатей там – семь штук, – добавил Макобер.

– Что естественно… И понятно, почему Тигр не насторожился. Знаете, что это? Такие свитки широко продаются в храмах Зеленой Девы. И воспользоваться ими может кто угодно. Если малыш капризничает, не спит, а мамаша валится с ног, она не то что несколько талеров – полжизни отдаст, лишь бы ребенок угомонился.

– Правда? Я не про младенца, конечно, – уточнила Мист. – Неужели жрецы Зеленой Девы торгуют свитками, которые столь просто обратить во вред?

– Во вред что угодно обратить можно. Как раз наоборот: здесь можно быть уверенным, что не нанесешь малышу никакого вреда, сон его будет крепким и приятным. К тому же надо обязательно назвать его имя. А если кому требуется сонное зелье, его у любой травницы можно и подешевле купить.

«Красиво, – мысленно согласился Макобер. – Но почему же тогда проснулся я?!»

– Значит, защититься нам от них не суждено? – проворчал Мэтт.

– Мэтти! – обрадовался Макобер. – Я так и знал, что только разговоры о сне способны поднять тебя из могилы! Думаю, что суждено – когда мы их получше узнаем.

– И каждая новая попытка нас убить будет добавлять знаний в нашу копилку, – стараясь не расхохотаться, поддержала мессарийца Мист.

– Утешает, – буркнул гном. – И подозреваю, это не все, чем Мак хотел нас порадовать.

– Не все, о прозорливейший из гномов! – подтвердил мессариец.

– Не сказал бы, что это комплимент, – не меняя выражения лица, заметил Хагни.

«Я будь не я, если он нас сейчас не расшевелит, – мысленно одобрил мессарийца жрец. – Вот кого с удовольствием увидел бы на своих похоронах!»

– И не говори, – разрешил Хагни Мэтт. – Так что там еще было?

– Там – ничего. Но я прогулялся по пепелищу. Сгорело, надо сказать, на славу. Убийцы по-этренски меня тоже впечатлили: с хрустящей корочкой…

– Макобер! – простонала старушка, рванувшись к выходу из шатра.

– Зря ты это, – осудил мессарийца Торрер.

– Зря, – покаялся тот. – Но не нарочно. Бэх, можно тебя попросить?..

– Можно. – Осуждающе посмотрев на Макобера, Бэх вышла вслед за чародейкой.

– В общем, медальон с летучей мышью я нашел, – сообщил мессариец. – Трогать не стал. Но это он, без сомнений.

– Значит, все-таки лангер? – Видно было, как эльфу это не нравится.

– Макобер же слышал, как они говорили про Снисходительных, – напомнил Хагни.

– Ну, не то чтобы слышал… – замялся мессариец.

– Вариантов много, – спас его Хельг. – Лангер, Снисходительные, зарвавшаяся проезжая банда. Если один из них служит Орробе, это еще ни о чем не говорит.

– Хотелось бы верить, – раздался голос от входа в шатер. Даже опираясь на руку жрицы, чародейка едва стояла на ногах.

– Простите, – повинился Макобер. – Я не хотел.

– Я тоже, – слабо улыбнулась старушка. – Бывает.

– Бэх, а Снисходительным могут служить жрецы? – полюбопытствовал Торрер.

– Знать бы. – Девушка потерла лоб. – Наши – едва ли, а вот Орробы…

Она помогла чародейке усесться на кровати и нерешительно проговорила:

– Надо бы, конечно, до утра передохнуть. И я сама на этом настаивала. Но что-то мне разонравился наш тихий постоялый двор.

– Да ладно, – махнул рукой Макобер. – Двор как двор. В «Дельфине» вон нас даже отравить хотели – и ничего, спали как миленькие…

Вспомнив о том, что именно той ночью их чуть было не вырезали Снисходительные, мессариец предпочел не продолжать.

– После того как нас едва не поджарили, название «Свиной бок» и мне стало нравиться существенно меньше, – поддержал Бэх гном. – Давайте выбираться отсюда. Если, конечно, все в силах идти.

– Постараемся. – Бледность с лица чародейки постепенно уходила. – Потихоньку, но постараемся.

– Кто знает, сколько нам еще до Майонты? – скептически оглядел старушку гном. Не очень-то они, конечно, и торопятся, но такими темпами…

– Дней пять, – прикинул Хельг.

– Эх, ну что у нас за чародейка, – посетовал Мэтт, почесывая разлегшуюся у него на коленях Рэппи. – Нет, чтобы махнуть волшебной палочкой, раз – и на месте.

– Не выйдет, – серьезно откликнулся Торрер. – Что с палочкой, что без палочки. Знаешь знаменитую аксиому Хуррна? «Точность перемещения в пространстве прямо пропорциональна представлениям мага о месте назначения». Иными словами, раз Мист в Майонте не была, жахнулись бы о какую-нибудь крышу, и все. А то и вовсе внутри дерева оказались бы.

– Рискнем? – загорелся Макобер, любуясь округлившимися от удивления глазами чародейки.

– Вечно ты не дослушаешь! Я хотел сказать…

– Откуда?! – только и смогла произнести Мист.

– А вы незнакомы со знаменитым жизнеописанием Хуррна? – Эльф наслаждался произведенным эффектом. – Не все же, знаете, одними только королями Нельдами зачитываются. – Он со значением посмотрел на гнома. – В общем, придется тебе, гномище, топать пешком. И в любом случае, мне кажется, нам стоит держаться подальше от дороги: в лесу больше шансов затеряться.

– В лесу?! – переспросил Мэтт с таким выражением, точно ему предложили войти в озеро раскаленной лавы. – Ты забыл, что я по лесу не то что от Снисходительных, от Престарелых не убегу.

– Мэтти, вечно тебе все не так, – устыдил его Макобер. – Здесь ночевать не хочешь, по лесу идти не можешь…

– Стоит нашему Мэттику войти в лес, – пояснил эльф наблюдавшему за перепалкой Хельгу, – как корни из-под земли так и норовят кинуться ему под ноги. Шагу ступить не в силах, чтобы…

– Это я не в силах?! – оскорбился Мэтт. – Да я там раньше вас буду!

И гном бодро потопал к выходу, провожаемый изумленным возгласом Торрера:

– Где это, хотел бы я знать, он будет раньше нас?

– Торрер что, всерьез интересуется магией? – Мист наклонилась к самому уху Бэх. – Никогда не встречала эльфов, знающих аксиому Хуррна.

– Это их Айвен заразил, – улыбнулась девушка. – Мэтт, тот и вовсе от него не отходил. Хотя интересующийся магией гном – это еще смешнее, чем эльф. А Торрер… Он как большой ребенок. Его привлекает все красивое, волшебное, зрелищное.

– Что же мешает ему пойти учиться?

– Традиция, я думаю. У них ведь довольно жесткие представления о том, что эльфу подобает, а что не подобает. Учиться магии, скажем, явно не подобает. А интересоваться… Кто сказал, что это запрещено?

– Никто не говорил, – поддакнул Торрер. – Вы извините, почтенная госпожа, люди то и дело забывают, что у эльфов очень неплохой слух. По сравнению с ними, конечно.

– Я и не знала, – смутилась чародейка. – В смысле не знала, что настолько…

– Насколько? – уточнил Торрер. – Ничего ведь выдающегося, если откровенно-то говорить. Вот мой дед, тот да. Мог бы сейчас сказать, что на море творится: прилив там или отлив. А уж если бы рорр разгулялся… – И, подмигнув чародейке, эльф побежал догонять гнома.

Однако ему и в голову не могло прийти, что их спор с Мэттом разрешится столь неожиданным образом: дороги за воротами не было.