Текст книги "Игры чародея, или Жезл Ниерати"

Автор книги: Дмитрий Браславский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

Глава XXVII

– Я выхожу из игры!

Слова Имарна никого не удивили.

Сегодня в Галерее Побед, которую чародеи обычно использовали, когда хотели собраться вместе, было непривычно тихо. Позапрошлой ночью досталось каждому.

Заглядевшись на ажурные своды залы, Кефт подумал, что более неподходящего места для их нынешней встречи трудно придумать. Он понятия не имел, над кем в былые времена одерживала победы Нетерта, однако свисающие с потолка знамена, убереженные колдовством от тления, и куча столь любимого воинами хлама на стенах сегодня выглядели, на его взгляд, совершенно неуместно.

Круг собрался, чтобы обсудить свое первое поражение.

Кефт отметил, что Найлэн тен Денетос вновь взял на себя роль первого среди равных. И ведь что-то заставляет Круг молча признавать его авторитет… Надо будет присмотреться.

– Ты расскажешь нам, что, собственно, произошло? – спокойно попросил он Имарна.

– А ты?

Имарн заметно нервничал и оттого был куда более агрессивным, чем обычно. Но едва ли от кого-то укрылось, что уголок его рта слегка подрагивал.

И неудивительно: еще пара таких ночей – и все они отправятся если не к Айригалю, то по крайней мере в лечебницу для умалишенных.

– Изволь. – Денетос, напротив, держал себя подчеркнуто миролюбиво. – Ничего особенного. Обычный штурм замка…

– Везет же некоторым! – завистливо вздохнул Лииль.

– …лучниками Берлета, – закончил фразу Найлэн.

Все почтительно замолчали.

– И как? – хрипло спросила Жанна.

– Стена продержалась почти полчаса.

– Будет сказки рассказывать, – впервые улыбнулся Имарн.

«А ведь это он принимал меня в Круг, – подумал Кефт. – И совсем недавно. Нетерта раздавила его. Раздавила, даже не заметив».

– Потом стена, естественно, рухнула, – невозмутимо продолжил Денетос. – Сразу по всей длине. Но я уже успел подготовиться: люди убрались в подвалы, под присмотр учеников. С собой я оставил только троих.

– Хочешь сказать, что вы справились вчетвером? – изумился Азнивьер.

– Похороны этих троих завтра.

– Я давно подозревал, что Денетос – самый талантливый из нас, – заговорщически прошептал Азнивьер на ухо Кефту.

– В смысле?

– Отбиться от Лучников Берлета – все равно как убедить Орробу, что тебя нет дома, когда она придет по твою душу.

– Теперь твоя очередь. – Денетос не сводил взгляда с Имарна.

– Арр-эрч, – буркнул тот, – преследовал меня от самой Нетерты и, только удостоверившись, что мой дом сгорел дотла, отправился восвояси. Что и к лучшему, конечно.

– Да, иначе Тайлена бы больше не было, – философски заметил Лииль. – И возможно, не одного Тайлена.

– Крэгги?

– Меня навестила Жанна айн Крэгг. Пренеприятнейшая старушка, скажу я вам. И изобретательна – куда там этому арр-эрчу!

– Послать двойника колдунье твоей мощи? – удивился Азнивьер. – Но в чем смысл? Кому, как не тебе, знать, на что ты способна?

– У меня слишкоммного способностей, – усмехнулась чародейка. – Всех и не упомнишь. По крайней мере так сразу. Кроме того, убивать саму себя…

– Я проснулся в Бесплодных пустынях. – Лииль не стал дожидаться, пока Денетос вызовет его на откровенность. – Вернее, ночью я был уверен, что это именно они.

– А сейчас?

– Сейчас не знаю. Вот скончаюсь… Но похоже. По крайней мере, познакомиться с Айригалем мне удалось.

– Тебе пришлось сражаться с богом? – не удержался Кефт.

– Сражаться? Я бы так не сказал. – Лииля передернуло от одного воспоминания. – Я даже подумываю, не податься ли мне в чьи-нибудь жрецы. Одним словом… не торопитесь покидать сей мир, господа. Если, конечно, это и вправду были Бесплодные пустыни.

– Почему он называет равнины пустынями? – так же шепотом поинтересовался Кефт у дипломата.

– Эльф, что с него взять. Равнина их тоже страшит, но пустыня… Говорят, в пустыне эльф сходит с ума через пару дней.

– Интересно, как же тогда называют владения Айригаля гномы?

– Азнивьер, – перебил их Денетос. – Поделишься?

– Какие тайны от друзей… Меня, как и Имарна, отправили домой. В смысле к Всадникам. Позволю себе заметить, что Нетерта, безусловно, дама, достойная уважения, но вот с воображением у нее явные проблемы. И у Имарна огонь, и у меня огонь.

– Ты тоже сам себя поджег?

– Увы, не довелось: об этом позаботились люди Фейранда. К сожалению, я долго не мог выяснить, действовали ли они с ведома Вождя или без оного.

– А есть разница? – не понял Кефт.

– И существенная. Если спятил Фейранд, единственный выход – бежать. Любой ценой, пусть даже перебив всех нападающих.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что смог бы перемолоть всех Всадников Эркрота? – фыркнула Жанна.

– Знаешь, я решил не проверять.

– Ну, перебил бы, велика беда, – заметил Кефт. – Они же первые полезли.

– Теперь я куда лучше понимаю, почему там торчу я, а не ты, – усмехнулся дипломат. – Вождь ни о чем не знал. Но если бы я лишил его армию полусотни опытных воинов… Надо сказать, на меня послали лучших из тех, кто был на тот момент в ставке.

– Послали? – насторожился Имарн. – И ты узнал кто?

– Увы. Накануне вечером все было спокойно. Сотник, правда, угощал их кумысом – но в меру. Кстати, сотника так и не нашли. Ни живого, ни мертвого.

– Кефт?

– Чувствую, вы все неплохо провели ночь. Даже обидно. Меня-то они просто лишили способности дышать.

– Они?

– Или она, если вы полагаете, что расправиться с нами решила Нетерта.

– Хочешь сказать, ты не умеешь останавливать дыхание? – Жанна нынче была настроена крайне скептически.

– Но не на час же.

– И ты справился? – Лииль присоединился к чародейке.

– Как видите. У каждого свои секреты.

Если бы они продолжили расспросы, он не знал бы, что и сказать. Кто бы ни напал на магов ночью, он правильно рассудил, что Кефт – слабее всех. И если бы не Кхарад…

– Итак, – Денетос вновь взял обсуждение в свои руки, – что мы имеем? Предположим, к Имарну приходил настоящий арр-эрч. Степняков явно чем-то подпоили. Останавливать у врагов дыхание и я умею. Лучники Берлета мне тоже не померещились – стену срезали чисто и без колебаний. А вот с Жанной и Лиилем уже сложнее – здесь явная иллюзия. Если, конечно, к этому не приложил руку сам Сидящий на Базальтовом Троне.

– Много чести будет, – хмыкнул Азнивьер.

– Тогда Нетерта?

– Похоже, – чувствовалось, что Жанна не на шутку испугана. – Боюсь, город нам не по зубам. По крайней мере без Жезла Ниерати.

– В общем, как хотите. – Имарн поднялся, с грохотом отодвинув кресло от стола. – Но дальше – без меня. Можете считать мой поступок малодушием…

– Скорее – предательством. – Слова Лииля были слышны только сидящим рядом.

– …но я ухожу. И я согласен с Крэгги: мы зря замахнулись на Нетерту. Может быть, нас решил остановить Кхарад…

– Кхарад мертв! – сверкнула глазами Жанна айн Крэгг.

– …может быть, город. Меня это больше не волнует.

И, непривычно ссутулившись, маг в полной тишине вышел из Галереи Побед.

* * *

Макобер резко остановился, огляделся по сторонам и, как показалось Мист, даже принюхался.

Майонта действительно оказалась городком – иначе не скажешь. Расхлябанные деревянные мостовые, низенькие одноэтажные домишки, многим из которых не хватало крепкой хозяйской руки, собаки, начинающие бесноваться за заборами, стоило им почуять случайного прохожего.

Ратуша чем-то напомнила Мист общественные бани в Зайране, и девушка долго еще хихикала, провожаемая удивленными взглядами стражи. Чародейке все казалось убого: Майонта, на ее взгляд, была начисто лишена того неуловимого провинциального очарования, которое влекло ее на пустынные набережные Ладаки или заставляло карабкаться по бесконечным каменным лестницам в древнюю крепостицу Иратака.

В Ладаки ей было уютно. Даже под скучным осенним дождиком, когда статуи так одиноко мерзнут на постаментах, что хочется пригласить их с собой в трактир и напоить горячим глинтвейном…

– Пора!

Макобер попрыгал. Нахмурившись, высвободил зазвеневшее колечко на ножнах. Опять попрыгал.

Прозвучало заклятие Вуали. Мессариец исчез.

– Не рановато? – Чародейка посмотрела на то место, где секунду назад стоял Макобер.

– В самый раз, – уверенно откликнулось пустое место. – Сейчас такие кварталы начнутся, только держись. Кошель на месте?

– А как же! – Девушка показала мессарийцу кожаный, прошитый ярко-желтыми нитями кошель, радующий глаз приятной припухлостью.

– Мист!

– Ах да!

Чародейка прицепила кошель к поясу. Теперь не заметить его мог бы только слепой.

– Другое дело. Значит, так: медленно идем вперед и делаем вид, что ищем дорогу назад.

Чародейка улыбнулась – мессариец, он и есть мессариец.

– Не пританцовывай, – одернул ее Макобер. – Если не можешь иначе, все время повторяй про себя: «Я – бедная… тьфу, богатая сиротка, заплутавшая далеко от дома».

– Думаешь, майонтские сиротки одеваются именно так? – съехидничала чародейка.

– Хм…

Неизвестно как, но Мист почувствовала на себе оценивающий взгляд.

– Твоя взяла. Ладно, веди себя как рассеянная провинциалка.

– Из какой же дыры надо выползти, чтобы чувствовать себя провинциалкой в этомгороде? – пробормотала чародейка.

Она по-прежнему пребывала в уверенности, что вся эта затея с поисками Снисходительных на ощупь – чистейшей воды авантюра.

Только они нашли сносную гостиницу с несколько вызывающим названием «Щит Этрена», как Макобер тут же потащил всех обратно в город, излагая на ходу свой гениальный план. Главная роль в нем отводилась Мист и Хагни, которых Снисходительные, как надеялась талисса, хотя бы не знали в лицо. Моргиль ждал их сейчас на площади Вечной Воды, делая вид, что любуется старым, потрескавшимся фонтаном. Смотреть, правда, было особенно не на что: в центре фонтана юный рыбак протягивал руки к выглядывающей из воды сирене.

Впереди послышались четкие, уверенные шаги. Чародейка инстинктивно прижалась к стене дома.

– Мист, гондолу тебе в ухо! – Шепот из темноты едва не заставил ее подпрыгнуть.

Нет, определенно после такой охоты за убийцами она бы не отказалась провести месячишко в поместье Бэх, успокаивая нервы.

Из-за угла показались трое латников с факелами в руках. Проклятие, только городской стражи нам, сироткам, не хватало!

– Знает ли госпожа, что этот квартал – не самое лучшее место для прогулок? Особенно ближе к полуночи, – галантно поклонился старший из стражников.

Чародейка растерялась. Если и дальше изображать заплутавшую девицу, они, несомненно, проводят ее до центра города, а то и до гостиницы.

Прикидываться коренной жительницей Майонты в пятом поколении бессмысленно – она так же похожа на местных, как Хагни на гнома.

Соврать, что у нее здесь дела? Бесподобно! В одиннадцать часов ночи… Можно себе представить, кудаони ее после этого проводят!

– Хварка тупорылая!

Получив неслабый тычок в спину, стражник пошатнулся и едва не сбил девушку с ног. По мостовой загрохотал увесистый булыжник.

– Минуточку, госпожа, – извинился старший. – За мной!

Поощряя их рвение, издали донеслось задорное «э-ге-гей!». Гремя мечами, стражники сорвались с места и затопотали по улице.

Хорошо, что Мак не растерялся. И интересно, что такое хварка?

Кстати, по закону подлости именно сейчас на сцене пора бы появиться хорошему, качественному убийце.

– Заблудилась? – Сочувственный голос за спиной резко контрастировал с тяжелой рукой, опустившейся на плечо. Под левой лопаткой Мист почувствовала что-то острое. – Тогда не оборачивайся, тебя-то я и искал.

– Именно меня? – кокетливо поинтересовалась Мист.

Она вздрогнула, когда металл коснулся теплой кожи.

– Кошель на землю.

Забористая ругань стражников слышалась уже за несколько кварталов. Если Макобер решит как следует погонять их по городу…

– Уши бантиком завязаны?

Мист почувствовала, как кончик кинжала вонзается в тело.

– Не дрожи, не поможет. Ну, быстро!

На самое простенькое заклятие нужно секунд восемь-десять. И если грабитель один, у нее есть шанс.

Охота, конечно, пойдет прахом.

«Ничего страшного, – мстительно подумала Мист, – придется Маку изобрести что-нибудь еще. Без смертельного исхода».

Медленно отцепляя от пояса кошель, Мист зашептала первые слова заклятия. И тут же вскрикнула: кинжал вошел чуть глубже. Под лопаткой сразу стало мокро.

– Не советую. И в жабу превратить обещали, и к богам своим взывали. Да только я жив, а они… Вот и умница.

Тугой кошель упал на мостовую.

– Теперь идем вперед. Шажочек за папу, шажочек за маму.

Денег-то не жалко, там одни медяки. А вот оставит ли он ее в живых?

– Хватит. Будем считать, что это мой аванс…

Не договорив, грабитель вскинул руку к виску и рухнул на мостовую.

– Ты в порядке?

Если бы она не боялась промахнуться, Макобер был бы сейчас обнят и расцелован. Им, конечно, повезло, что ворюга был один.

– Вроде живая. – Чародейка чувствовала некоторую слабость, но платье уже прилипло к телу, останавливая кровь.

«Хорошо, что я не надела на эту прогулку свое любимое…»

– Отменяй Вуаль. И давай оттащим его в сторонку.

– Связать?

– Только руки.

Пока Мист стягивала руки грабителя, она наконец смогла его рассмотреть. Ничего, надо сказать, особенного. Не бугай, не оборванец. Приличный молодой человек.

Со стилетом.

Когда пленник открыл глаза, мессариец осуждающе покачал головой:

– Нехорошо, однако, маленьких обижать! Неужто мама в детстве не учила?

Глаза грабителя забегали.

– Молчишь? И правильно делаешь, что молчишь! По-глупому ведь попался, а?

– А вот и нет. – Увидев, что его не собираются убивать или сдавать с рук на руки страже, парень начал постепенно успокаиваться. – Ты ведь чародей?

– Не скрою, – Макобер скромно потупился, – ты меня раскусил. Что, прямо так сразу и видно?

– Еще бы! – ухмыльнулся пленник. – Да я вашу породу за лигу чую!

– Ну, меня-то сложно не учуять, – окоротил его мессариец. – Таких чародеев, как я, в вашей занюханной Майонте еще поискать… Слышал когда-нибудь про Конвент душегубов?

– А то! – Парень явно обиделся, что его посчитали деревенщиной.

– Так это мы и есть, – самодовольно представился мессариец. – Сильнейшие чародеи мира на службе… Впрочем, этого тебе знать не обязательно. А вот внучку мою ты зря обидел, ой зря!

– Внучку?

Грабитель переводил взгляд с Мист на Макобера, пытаясь определить, какая у них разница в возрасте. Год? Три?

– А то! – передразнил парня Макобер. – Забыл, похоже, сколько мы живем? Века, братец, века…

Мускулы на лице у Мист болели от напряжения. Еще немножко, и она испортит ему все дело.

– Эх, разболтался я по-стариковски, – укорил сам себя Макобер. – Да и ты, видать, заслушался…

Он помедлил, точно раздумывая, как лучше поступить с обидчиком его малышки.

– Отпустите меня, а? – прошептал пленник пересохшими губами. – Клянусь, никогда больше…

– Ну да, ну да, – покивал Макобер. – Не забудь еще пообещать, что всегда будешь уступать старшим место в храме и ходить за покупками для престарелых стражников.

Лицо мессарийца внезапно изменилось, на губах выступила пена. В юности это иногда помогало: с эпилептиками стража старалась не связываться.

– Дуннти, слышал такое имя? – прошипел он.

Пленник с трудом взял себя в руки, чтобы не выдать испуга.

– Н-нет.

– Будешь жить! – громогласно объявил мессариец.

За спиной пленника Мист укоризненно прижала палец к губам.

– Жизнь за жизнь – справедливо? – Теперь мессариец говорил зловещим шепотом.

«Переигрывает, – подумала чародейка. – Если бы парень не сообразил, что Мак был невидимым…»

– С-справедливо.

– Душегубы послали нас разобраться с этим ничтожеством, червем, недостойным попирать… Тьфу, опять я увлекся. Годы, братец, годы. Словом, – палец мессарийца уперся в грудь пленнику не хуже стилета, – ты его убьешь. Еще до рассвета.

– Я? – изумился грабитель.

«Что делать? – Он заметался. – Сказать, что никогда никого не убивал? Так засмеют…»

– Ты. – Мессариец вытянул обе руки ладонями вниз. Несколько раз сжал и разжал кулаки, точно готовясь к заклятию. – Или кто-то другой. Нас это не интересует.

– Работа, выполненная из страха, – плохая работа, – начала свою партию Мист.

– Думаешь, он нам не подойдет?

Взгляд мессарийца не оставлял сомнений, какова будет судьба незадачливого грабителя, если он им не подойдет.

– Думаю, надо заплатить.

Макобер нахмурился. Постоял, переваливаясь с пятки на носок.

– Слышь, убогий. – Палец мессарийца, слегка подрагивая, прочертил линию по груди пленника и уперся в подбородок. – Внучка права – мы заплатим.

– Сколько? – В глазах парня появился интерес.

– Достаточно, чтобы этим не занимались любители, – отрезал Макобер. – Мы не уйдем из города, пока не убедимся, что все чисто.

Грабитель сник:

– А кто он, этот Дуннти?

– Чародей, конечно, курья твоя башка! Из бывших наших.

Пленник поколебался:

– Тогда вам нужны Снисходительные.

– Да мне амальгамно. – Боги, что сейчас сказал бы Торрер! Одна надежда, что он впервые услышал бы это слово. – Сам ты его порешишь или с нужным народцем сведешь. Снисходительные так Снисходительные. Я даже не спрошу, сколько ты у них получаешь за каждого нового клиента.

Чародейка почувствовала, что Макобер попал в точку. Впрочем, это было не важно.

– Пошли, – скомандовал мессариец. – Попытаешься бежать – ну, сам понимаешь. Протезы ставить будет не на что.

Глава XXVIII

Несмотря на поздний вечер, на открытой веранде трактира «Лягушачья башня», что напротив городских ворот, было не протолкнуться. Сменившиеся с дежурства стражники, закончившие работу подмастерья и торговцы из ближайших лавочек привычно забегали сюда пропустить по кружечке майонтского эля и не особенно торопились домой.

Трэмани отодвинулся подальше в тень. В лицо его они знать не должны, но вдруг… Границы возможностей жреца Вершительницы Судеб лучше не проверять.

– Они?

Трэмани скосил глаза. Худенькая черноволосая девушка как раз ласково накрыла ладонью руку усталого служителя Орробы. Ничего подозрительного. Если не слышать их разговор, можно подумать, что святой отец заглянул сюда по окончании службы отдохнуть и слегка расслабиться.

Проследив за взглядом Авертай, бард увидел, как, придержав створки ворот, стража пропустила в город запоздалых путников. Хорошо знакомых ему путников.

Он вздрогнул: девушка, пришедшая к нему ночью, была среди них. Бард не спросил ее ни о чем, не знал даже ее имени.

Ему нечего было ей пообещать. Но Трэмани был уверен, что, если боги будут к нему милостивы, умирая, он вспомнит ее глаза.

Сейчас он мог позволить себе помечтать: что было бы, если бы он принадлежал самому себе, а не своим друзьям. Однако бард не стал этого делать: он сомневался, что ночная гостья обрадовалась бы таким мечтам.

Рассеянно следя за двумя дюжими стражниками, сводившими створки ворот, Трэмани внимательно слушал разговор за соседним столом.

Он рисковал, очень рисковал. Но боялся, что талисса Авертай ускользнет из города незамеченной, а он так и не дождется удобного момента.

– Пятеро людей, гном и эльф – да, все совпадает, – подтвердил Кайал.

– Ты же клялся, что третья талисса осталась в Трумарите! – прошипела Авертай.

Вот оно как? Талисса. Теперь Трэмани многое становилось понятно.

– Была в Трумарите, – невозмутимо откликнулся жрец. – А теперь, сама видишь, в Майонте.

– Ты уверен?

Эльф казался Трэмани самым опасным в этой компании, хотя он и не взялся бы объяснить, почему именно. Может быть, потому, что Авертай временами спрашивала взглядом его согласия.

– Настолько, насколько еще недавно был уверен, что они в Трумарите, – съехидничал Кайал. – Решайтесь. Или мы пытаемся их опередить, или нечего рассусоливать.

– Действуем. Помните запасной вариант, который мы приберегали для людей Трэмани?

– Которого мы, кстати, так и не нашли, – пробормотал Риндал.

– К тому же их семеро, а не шестеро… – напомнил Заратти.

– Седьмой станет защищать остальных, так что возьмут всех.

Встав из-за стола и бросив рядом с кружками несколько грошей, талисса Авертай двинулась к выходу.

Трэмани помедлил, и оказался прав: выходя из таверны, Риндал оглянулся и внимательно осмотрел остававшихся в зале. Бард едва успел откинуться к стене и прикрыть глаза.

Неторопливо выбравшись на улицу, Трэмани вразвалочку направился к знакомому особнячку неподалеку, который, как ему удалось разузнать, Авертай облюбовала сразу по прибытии в Майонту. Убедившись, что переулок пуст, бард отодвинул примеченную еще вчера доску в заборе и прошмыгнул во двор.

Никого. Но окна светятся.

Подобравшись к окну, Трэмани заглянул внутрь. Талисса образовала круг, лицом друг к другу, и сперва бард решил, что они готовятся принять в свои ряды новичка. Но нет – в центре стоял Кайал, а остальные замерли, не отрывая глаз от медальона в руках жреца. Летучая мышь то ярко вспыхивала, так что на нее становилось больно смотреть, то окутывалась серой пеленой.

Прошло около четверти часа. Отчаявшись догадаться, что за странному ритуалу он стал свидетелем, и не желая быть замеченным, Трэмани старался лишь изредка бросать взгляды в окно. И вдруг…

Он едва не вскрикнул от удивления. Вместо товарищей Авертай перед ним оказалась еще одна талисса. Та самая, которую он только видел входящей в город.

Мэтт, Торрер, Макобер, Бэх (а неплохо она тогда пела, очень неплохо) и… Как же его звали? Нет, имени раненого он, кажется, так и не узнал.

А вот она – она тоже была здесь.

– Спасибо, – кивнула «Бэх» стоявшему в центре круга «Торреру». – Зар, посмотришь?

«Макобер» прикрыл глаза:

– Как ты и думала. Вошли, пропустили по кружечке эля и незаметно исчезли через задний ход, разойдясь в разные стороны.

– Отлично, оттуда и начнем.

– Ты не боишься, что кто-нибудь обратит внимание, как они снуют туда-сюда? – едва слышно проговорил «страж».

– Вышли на двор, эка невидаль! – усмехнулась «Бэх».

– Все разом? – хмыкнул «Торрер».

– Да хоть и разом, – отрубила девушка. – Некому здесь за ними присматривать. Захотели – зашли, захотели – вышли.

– Я не видел в Майонте ни одного эльфа, кроме тебя, – напомнил «Торреру» «Макобер». – Равно как и гнома.

Но в чем смысл придавать себе облик другой талиссы в городе, где ее никто не знает?

– Ну что, пошли?

Спрятавшись за углом дома, Трэмани подождал, пока хлопнет калитка, и выскользнул на улицу через дыру в заборе.

«Бэх» как раз подводила талиссу к задней двери «Лягушачьей башни», давая последние наставления:

– …Полчаса. Потом выходим, затевая по пути драку. Как только прибудет стража, кладем одного-двух – и врассыпную. Встречаемся утром.

– Да знаю, – отмахнулся «Торрер». – И все равно мне кажется, что лучше бы нам было не зарываться.

Место на веранде оказалось уже занято, но Трэмани не побрезговал и общим залом. Душновато, и все же полчасика можно потерпеть. Тем более что талисса расположилась неподалеку.

Он присмотрелся – похоже, да не очень. Гном, пожалуй, поприземистей будет, Бэх не так худа…

Внезапно Трэмани насторожился. Что-то было не так.

Бард обвел взглядом зал. Звон кружек, громкие разговоры – вроде все как обычно. Но время от времени болтовня за соседними с «талиссой» столами ненадолго стихала, когда за них подсаживались новые посетители. Они никого здесь не знали, и их никто не знал. Они не здоровались со старыми приятелями, не щипали за зад разносивших эль девушек, не обменивались свежими сплетнями. Веселые компании за столами быстро забывали об их присутствии: они никому не мешали.

До поры до времени.

Но вот один из вновь прибывших поднялся с места и, пошатнувшись, оперся на стол. Трэмани мазнул взглядом по залу. Настолькопьяных здесь больше не было. И хозяин заведения уже спешил к перебравшему чужаку.

Губы пьяницы зашевелились, словно он ругал свое непослушное тело, определенно не желающее держать его на ногах.

Инстинкт самосохранения бросил Трэмани на пол. Единственного из всех.

В воздухе засвистели тяжелые метательные звездочки.

Шесть. Потом еще одна.

Опустившаяся на трактир тьма прикрыла отход убийц.

* * *

У двуглавого дракона, мирно прогуливающегося по улочкам Майонты, было бы столько же шансов затеряться в толпе, сколько у Мэтта с Торрером – эльфы и гномы появлялись в городке не чаще королевской четы. И лишь ночь спасала их от неминуемого любопытства зевак.

Вдобавок ко всему прочему гном говорил сейчас на эльфийском: он знал лучше многих, что такое постоянно жить среди людей. Однако, как Торрер ни пытал своего друга, где тот овладел столь чистым произношением, Мэтт неизменно переводил разговор на другую тему.

– Кажется, здесь? – Торрер поднял повыше взятый в гостинице фонарь. – Кто будет стучать?

– Постучать-то и я могу. – Мэтт задумчиво оглядел крепкий деревянный дом со скромным палисадником.

– Ну, давай. – Эльф отступил в сторону.

– Что «давай»? – раздраженно буркнул гном. – Или ты уже придумал, что ему говорить?

– Чистую правду, – не растерялся эльф.

– И как же, если не секрет, ты собираешься объяснить почтенному мэтру Карренто, что привело тебя к нему в одиннадцать часов ночи?

– Что значит «как»? – удивился Торрер. – Нам говорили, что он настоящий книжник, так?

– Так, – согласился гном.

За закрытыми ставнями было темно.

Мэтт огляделся. Ни одного позднего прохожего. Кажется, им повезло.

– Тогда кому, как не ему, знать, что такое истинная тяга к знаниям! Мы не в силах дождаться утра, – думаю, этого будет достаточно.

– Это ты не в силах дождаться утра, – проворчал гном, – а он очень даже в силах. С другими тягами – не уверен, а уж с тягой к знаниям, я тебе точно говорю. Представляю, завалился бы ко мне среди ночи кто-нибудь, кому неймется узнать о брачных обычаях гномов. Да я бы его…

– Мы же не к тебе идем, – урезонил друга эльф. – К тебе я бы и днем трижды подумал… И лично я не собираюсь у него спрашивать ничего интимного. Так, чисто академический, но необыкновенно острый интерес…

Дверь дома широко распахнулась. Оба, как по команде, замолчали.

На пороге со свечой в руках появился тщедушный человечек в длинной ночной рубашке, расшитой разноцветными бабочками.

Мэтт глухо хихикнул.

– Никак опять из «Пятнистого попугая»? – Похоже, хозяин дома нисколько не удивился.

– Из «Щита Этрена», – растерянно произнес Торрер. – Мы не вовремя?

– По два талера с носа – и заходите. – Мэтр Карренто был не склонен попусту тратить время.

– За что? – изумился Мэтт.

– За легенды о Нетерте и пару полезных советов, – терпеливо пояснил человечек. – Четыре талера – или проваливайте.

Друзья переглянулись. Ясновидец он, что ли?

– Дороговато, конечно, – шепнул гном, – но я готов уступить.

– Кому? – удивился эльф.

– Тебе. Тебя же это… к знаниям тянет. Так уж и быть – плати.

Когда палладиевые монеты перекочевали в сухонькую ладошку мэтра Карренто, тот отодвинулся в сторону и коротко бросил:

– Проходите.

Маленькая гостиная с трудом вмещала в себя десятки манускриптов и свитков, некогда попавших в руки хозяину дома, да так и прижившихся. Однако живописного беспорядка, столь обычного в домах одержимых ученых, не было и в помине: хозяин явно не бедствовал.

– Значит, мы не первые, кто интересуется Нетертой? – осторожно начал Мэтт.

– Не первые. Но это к делу не относится.

– То есть как это? – заартачился гном.

– Я почему-то думал, вы захотите, чтобы и те, кто заглянет после вас, получили тот же ответ. – Человечек принялся разглядывать потолок.

– Вы правы, – недовольно буркнул Мэтт. – Я надеюсь, ваш гонорар включает в себя карту?

– Включал бы, – согласился мэтр Карренто. – Если бы она у меня была.

– Что ж, тогда мы… – Торрер сделал вид, что собирается уходить.

– Но не думаю, что она существует, – небрежно добавил мэтр. – Что еще вас интересует?

– Что осталось от Нетерты?

– Здания разрушены. На поверхности – полное запустение. Под землей толпы нежити, одичавшие местные жители и драконы.

– Драконы? – насторожился Торрер. – И много?

– Достаточно было бы и одного. Средний дракон без труда уничтожает в бою три центурии. При наличии некоторой удачи с ним способна справиться дюжина всадников на крылатых львах, семь-восемь опытных чародеев или один жрец не ниже иерарха. Удм айн Цилсед, «О малых и средних драконах».

Мэтт подумал, что либо книгочей над ними издевается, либо они действительно нашли лучшего. И не его вина, что картографы не удосужились составить нужную им карту.

– Понятно, – сглотнул слюну эльф. – А маги?

– Вам мало? – усмехнулся Карренто. – Приятно познакомиться с настоящими энтузиастами!

– Взаимно, – в тон ему ответил Мэтт. – Так как?

– Про магов мне ничего не известно, – сухо ответил мэтр.

– Что такое Жезл Ниерати?

Письмо Абу Дамлаха до сих пор не давало гному покоя: он не любил участвовать в игре, не зная правил.

– Отгадка.

– К чему? – изумился эльф.

– К загадкам Нетерты, – терпеливо пояснил Карренто. – По преданию, его творили сразу три бога.

– Двое – это Айригаль и Орроба? – предположил Торрер.

– Вместе с Сентарком, – кивнул Карренто.

– Бог ночи, – вполголоса заметил Мэтт. – Неплохо.

– Полагаю, легенда об основании Нетерты вам известна.

– За четыре талера я надеялся услышать ответы, а не вопросы, – отрезал Мэтт.

– Идет. – Ученый понял, что встретил достойного противника. – Рассказываю?

– Пожалуй.

– Я буду краток: все-таки ночь на дворе. Так что всякие там финтифлюшки, вроде трагических завываний и пауз в нужных местах, додумайте сами.

Мэтт мимоходом отметил, что подход мэтра Карренто ему даже чем-то импонирует. По крайней мере, человек привык честно отрабатывать свои деньги.

– Тогда про Кхарада и Зеантиса можете не рассказывать, – великодушно разрешил гном.

– И не буду. Байки – не мой профиль, – отмахнулся Карренто. – Кхарад появился сильно позже. К тому времени Нетерт давно уже покоился в могиле.

– Так сколько же вы знаете версий этой легенды? – впервые улыбнулся Мэтт.

– Одиннадцать, – с гордостью признал мэтр. – Но для особых клиентов я приберегаю двенадцатую. Это не версия и не легенда – так было на самом деле.

– Допустим.

– Когда император Немер взошел на престол, – начал мэтр, нисколько не смущенный скептицизмом гнома, – он начал с того, что провозгласил наследницей свою единственную дочь. Как вы знаете, травить ядом родственников в надежде, что рано или поздно они закончатся, было не в традициях династии. А это означало, что шансы принца Нетерта занять трон оказывались минимальны.

– Разве принц был моложе своей сестры?

– Сестры? – не меньше эльфа удивился книгочей. – Он был моложе своего брата, императора.

Мэтт с Торрером переглянулись.

– А меж тем Нетерт хотел править – где угодно, но править. И править самостоятельно. Так что когда Немер предложил брату пост коннетабля – а, сказать по чести, стратег из него был никудышный, – Нетерт отказался.

– Странно… Раньше мы слышали, что Нетерт был сыном Немера, – перебил мэтра Торрер.

– Версия номер девять, – улыбнулся Карренто. – Ложная, разумеется. В наши просвещенные дни на нее ловятся только редкостные простофили.

Гном откашлялся.

– Так вот, иметь при дворе вечно недовольного принца – удовольствие не из великих, можете мне поверить.