Текст книги "На один выстрел ценнее (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Тринадцатое пекло! – выругался он, пятясь и пытаясь прицелиться. – Ты вообще человек?!

Выстрел. Попал. Прямо в грудь. Хифдирт качнулся, но не упал. Его пальцы, всё ещё сжатые в судорожном захвате, вцепились в кирасу Дейна, пытаясь повалить его. Наёмник выстрелил в упор. Снова выстрел. Колени подкосились и Хифдирт упал.

– Её воля… – прошелестело у него на губах, прежде чем голова резко запрокинулась, и жизнь окончательно покинула его тело.

Дейн стоял, тяжело дыша, опираясь на стену. Кровь текла по бедру – тёплая, щекочущая. Рана была серьёзнее, чем он рассчитывал.

Он сплюнул на пол, вытер пот со лба рукавом, смешав его с кровью.

– Чёрт возьми, Хифдирт, – пробормотал он, доставая медицинский стимулятор. – Ты был крепким, ускиным сыном… – Он сделал укол в бедро, чувствуя, как препарат начинает работать. – Надеюсь, моя печень не откажет… как у того парня из “Астра-Мед”.

Он огляделся. В дальнем углу, за возвышением, виднелась массивная металлическая дверь.

– Последний рывок… и в небо, – сказал он себе под нос, перезаряжая револьвер. – Если, конечно, оно меня ещё примет.

Глава 40

Дейн толкнул массивную стальную дверь – она поддалась неохотно, с низким, почти болезненным скрежетом, будто не желала пропускать его внутрь. За ней открылся узкий технический коридор, длинный и унылый, как мысли Дейна после нескольких бутылок пива. Стены были выложены из бронированной сталис редкими вставками из черного композитного камня. По полу тянулись решётчатые плиты, скрипевшие под ногами, а над головой гудели трубопроводы и проводка.

И с каждым метром, пройденным вглубь, головная боль усиливалась. Это было похоже на медленное вторжение, будто чужие пальцы осторожно вползали в череп, пробираясь через щели в сознании.

Медея.

Она возникала в каждом затемнённом углу, в каждом блике на металле, в каждом отражении на поверхности. Её голос исходил откуда-то изнутри. Тихий, но настойчивый.

“Ты тоже принадлежишь мне…”

Дейн не останавливался. Не реагировал. Продолжал идти вперед. И тогда вспышка боли. Как если бы тысячи голосов заговорили одновременно. Гул поднялся от основания позвоночника, проскользнул вверх, и только Бессознательная Крепость удержала его от того, чтобы не сойти с ума. Образ Медеи стал ярче. Её глаза – ближе. Её голос – увереннее.

“Почему ты сопротивляешься? Разве тебе не хочется покоя?”

– Нет, – прошептал он, криво усмехнувшись. – Но вот от пива, пачки сигарет и компании распутных женщин я не откажусь.

Он сделал ещё один шаг. Ещё один. Ещё один. Голоса не прекращались. Они становились громче, теряли форму слов, перерастая в хаос. Иногда ему казалось, что он слышит голос наставника. А иногда – женский голос. Голос матери. Очередной поворот. Коридор начал сужаться, потолок опускался. Медея снова появилась. Теперь она шла рядом. Её лицо было красивым, слишком красивым, чтобы быть человечным. Улыбка мягкая, почти соблазнительная. Но глаза… они были пустыми, как древние колодцы, в которые можно упасть и больше никогда не выбраться. Дейн отвёл взгляд. Не смотри. Не думай. Просто иди.

Время тянулось, казалось, что прошло несколько часов, но наконец коридор закончился. Дейн вышел в просторный зал, аскетичный, лишённый украшений, но пропитанный зловещей тишиной. Он замер у входа, сжимая револьвер, и медленно обвёл взглядом помещение, готовый к чему угодно.

В центре зала, на возвышении из чёрного камня, стоял саркофаг – стальной, вытянутый, с резными краями и зеркально гладкой поверхностью, отполированной до холодного блеска. От него тянулись провода, кабели и трубки, вплетённые в пол, стены и потолок, словно кровеносные сосуды безумного кибернетического организма.

Над саркофагом, в считанных сантиметрах от его поверхности, парила инскрипта. Вокруг неё мерцали голограммы – зыбкие, нестабильные, будто пытавшиеся обрести форму живого существа. Они дрожали, распадались и вновь собирались.

Рядом возвышался массивный пульт управления. Дейн осторожно подошёл к нему, бросив взгляд на экран. Это была карта Ивелия с обозначенными на ней колоннами. Рядом с каждой мигали точки: меньше половины колонн горели красным, остальные – зелёным, и зеленых становилось всё меньше.

– Давай, Кода, не подведи, – прошептал Дейн, стиснув зубы.

– Должен признать, я впечатлён! – раздался голос Хенликса, эхом отразившийся от стен.

Дейн резко обернулся, вскинув револьвер, но Хенликса нигде не было. Его голос, холодный и насмешливый, лился из всех уголков зала.

– Не думал, что ты выживешь, Краут. Видимо, байки Игоды про отряд “Ноль” правдивы. Ты здесь, и даже Хифдирт пал от твоей руки. Феноменальная работа! – В голосе Фредо сквозило издевательское восхищение. – Но всё это напрасно. Она вернётся. И никто не остановит её.

Голограмма над инскриптой дрогнула. На миг она приняла очертания женской фигуры, и Дейн поморщился от резкой вспышки боли в голове.

– Ты ведь слышишь её, правда? – Хенликс рассмеялся. – Это сигнал. Излучение, которое невежды из “Талос Индастриз” и их предшественники так отчаянно пытались воспроизвести. Глупцы! Это её голос! Голос, которого её лишили!

Экран пульта управления внезапно мигнул. Все точки, обозначавшие колонны на схеме Ивелия, одна за другой загорелись красным. Дейн стиснул зубы, подавляя вспышку боли в висках, и мысленно усмехнулся: “Молодец, Кода. Сработал как надо.”

Дейн повернулся, сжимая револьвер, и бросил в пустоту зала:

– Сдавайся, Фредо! Промывка мозгов всей планете отменяется. Конец игры, фог’га!

Ответом была тишина. Дейн напрягся, оглядывая зал, палец замер на спусковом крючке. Внезапно – движение.

Хенликс вынырнул из тени за саркофагом, словно призрак, вызванный словами наёмника. Его глаза горели лихорадочным блеском, шрам на лице казался ещё более жутким в тусклом свете. На нём была лёгкая броня – больше церемониальная, чем практичная, – испещрённая символами, в честь его госпожи. Он двигался с нечеловеческой скоростью.

Прежде чем Дейн успел прицелиться, Хенликс устремился вперёд. Удар пришёлся в запястье – револьвер с металлическим звоном отлетел, ударившись о каменный пол. Дейн выругался, попытался отступить, но кулак Фредо врезался в его челюсть. Удар был таким сильным, что наёмника отбросило назад, и он с грохотом врезался в стену. Боль взорвалась в рёбрах, отдаваясь в раненых плече и бедре.

– Тринадцатое пекло! – прохрипел Дейн, пытаясь восстановить дыхание. Он инстинктивно вскинул руки, блокируя следующий удар, но Хенликс был неудержим. Его кулаки молотили с яростной скоростью, каждый – словно удар молота по наковальне. Один попал в кирасу, другой – в скулу, заставив Дейна пошатнуться. Кровь из рассечённой губы залила подбородок.

– Ты не остановишь её, Краут! – прорычал Хенликс, его голос дрожал от фанатичного восторга. – Она уже здесь! В каждом из нас!

Дейн попытался ответить ударом в челюсть, но Фредо легко уклонился, перехватил его руку и с силой крутанул. Наёмник почувствовал, как сустав хрустнул, а затем мощный рывок швырнул его через зал. Он пролетел несколько метров, врезавшись в пульт управления. Металл загудел, экран мигнул, но выдержал. Дейн рухнул на пол, хватая ртом воздух, пока боль раскалёнными волнами растекалась по телу.

– Откуда… такая силища, ускин сын? – выдавил он, сплёвывая кровь и пытаясь подняться. Его пальцы нащупали оглушающий пистолет на поясе. Он резко снял его и выстрелил, но Хенликс лишь криво усмехнулся.

– Она делает нас сильнее! – прошипел Фредо, мгновенно приблизившись и выбив пистолет из рук наёмника. – Она даёт нам всё!

Дейн уклонился от очередного удара, но Хенликс был быстрее. Его кулак врезался в раненое бедро наёмника, и Дейн не сдержал стона. Фредо схватил его за кирасу и с нечеловеческой силой швырнул об стену. Камень треснул, а Дейн сполз на пол, чувствуя, как сознание мутнеет. Мир закружился, а голос Медеи в голове стал громче, настойчивее: “Сдавайся… Прими покой…”

Хенликс рассмеялся, его голос эхом отразился от стен. Он шагнул к пульту управления, не сводя с Дейна горящих глаз.

– Запомни, Краут, – сказал он, пальцы уверенно забегали по сенсорной панели. Одна из каменных плит на полу отъехала, и Фредо, опустившись на колено, схватился за рычаг. – Нет ничего надёжнее рубильника! – воскликнул он, дёрнув его. Все красные точки на экране мгновенно стали зелёными.

Фредо сломал рычаг и повернулся к саркофагу, его лицо озарилось фанатичным восторгом.

– Всё готово, – произнёс он, ломая рычаг.

Он наклонился, подобрал револьвер Дейна и медленно направил дуло на наёмника.

– Ты так и не понял, Краут. Плевать я хотел на этих бесполезных людишек. Они – лишь дар моей госпоже! – сказал он, взводя курок. – Все именно так, как хотел Гроуле. Как жаль, что мне не удалось найти его убийцу. Но ничего, я почту его память, завершив наше дело!

Дейн смотрел в чёрное жерло ствола, чувствуя, как время замедляется. Мастерство пробуждалось в нём, но он был слишком измотан…

Раздался выстрел. Треск лазера.

Хенликс вскрикнул, его рука, сжимавшая револьвер, дёрнулась. Оружие вместе с отстреленной ладонью упало на пол. Фредо обернулся, его лицо исказилось от ярости и боли. В дверном проёме стоял Сайджед, бледный, как призрак, с лазерным пистолетом в дрожащих руках. Его глаза были широко раскрыты, но полны решимости.

Дейн, собрав остатки сил, рванулся вперёд и с размаху ударил Хенликса в челюсть, выбив несколько зубов. Фредо рухнул. Наёмник бросился к оглушающему пистолету, схватил его и начал стрелять, пока Хенликс не затих окончательно.

Сайджед, тяжело дыша, подошёл ближе. Дейн взглянул на него и, криво усмехнувшись, прохрипел:

– Хороший выстрел!

– Я… целился в голову, – виновато ответил Сайджед, опуская пистолет.

Дейн позволил себе короткий смешок и взглянул на Хенликса, распростёртого без сознания на полу. Затем его внимание переключилось на саркофаг. Сайджед, стоя у пульта управления, хмуро забормотал:

– Нет, нет, нет!

– В чём дело? – спросил Дейн, вытирая кровь с подбородка рукавом.

– Не знаю, что он сделал, но процесс не остановить. Трансляция вот-вот начнётся.

– Тринадцатое пекло, – прохрипел Дейн, проверяя, сколько осталось гранат. – Предлагаю взорвать всё к чёрту.

Взгляд Сайджеда метнулся к саркофагу.

– Я… не уверен, что это сработает, – начал историк. – Нужно что-то мощнее.

– На корабле есть одна штука, – сказал Дейн. – Хотел толкнуть её на чёрном рынке, но буду рад сжечь здесь всё дотла.

– Не успеем! – Сайджед покачал головой. – Трансляция начнётся через три минуты, но у меня есть идея!

Дейн нахмурился, бросив взгляд на пульт. Экран мигал, показывая, как энергия продолжает течь к колоннам. Гул саркофага усиливался, становясь почти невыносимым.

– Тогда шевелись, – буркнул Дейн, подбирая свой револьвер. – Не хочу стать каннибалом.

Сайджед кивнул и бросился к саркофагу. Его дрожащие пальцы осторожно коснулись инскрипты. Её поверхность, при прикосновении, отозвалась мягким сиянием. Выгравированные символы засветились, а голограммы вокруг стали ярче, формируя сложные узоры. Сайджед начал нажимать на символы.

– Надеюсь, получится, – пробормотал он, не отрывая взгляда от артефакта.

Дейн, стоя в стороне, держал Хенликса на мушке. Внезапно у саркофага возникла фигура – Медея. Её образ материализовался прямо перед ним: высокая, с идеальными чертами лица, в струящемся чёрном одеянии. Сперва Дейн решил, что это очередная галлюцинация, вызванная излучением саркофага, но, присмотревшись, понял, что это голограмма – чёткая, но с лёгкими помехами по краям, будто проектор изо всех сил пытался удержать её форму.

Медея беззвучно кричала, её пустые глаза были устремлены на Дейна. Она указывала на Сайджеда. Дейн нахмурился. Что-то в её выражении было неправильным. Она не выглядела торжествующей или властной. Она казалась… напуганной.

– Сайджед, – тихо позвал Дейн, не отводя взгляда от голограммы. – Ты это видишь?

Историк, поглощённый инскриптой, не ответил. Его пальцы продолжали танцевать по символам, а голограммы становились всё ярче, их узоры – всё сложнее. Гул саркофага достиг крещендо, вибрация сотрясала пол, и Дейн почувствовал, как давление в голове усиливается, словно череп сжимали невидимые тиски.

– Сайджед, поторопись! – рявкнул Дейн, отступая на шаг.

Внезапно гул оборвался. Тишина ударила по ушам, как взрыв. Саркофаг задрожал, его поверхность покрылась трещинами света, и из него вырвался мощный импульс. Невидимая волна энергии отбросила Сайджеда назад – он с криком рухнул на пол. Дейн пошатнулся, едва удержавшись на ногах.

Голограмма Медеи замерцала и исчезла. Экран пульта мигнул, показывая, как точки колонн одна за другой гаснут, возвращаясь к красному цвету. Саркофаг затих, его сияние угасло.

Дейн, тяжело дыша, подбежал к Сайджеду, который с трудом поднимался, держась за ушибленный бок.

– Жив? – спросил наёмник, протягивая руку.

– Кажется… да, – прохрипел Сайджед, принимая помощь и вставая. Его взгляд метнулся к саркофагу.

– Что ты сделал? – спросил Дейн, чувствуя, как давление в голове исчезло. Излучение прекратилось.

– Помните, вы сравнили инскрипту с регулятором громкости? – ответил историк, переводя дыхание. – Я… снизил громкость до нуля.

– Ясно, а ретрансляторы в колоннах? Как ты отключил питание?

– Это не я, – пожал плечами Сайджед. – Может, ваш конструкт постарался. Но, монсор Краут, саркофаг всё равно нужно уничтожить. Покончить с этим раз и навсегда.

– Согласен, – кивнул Краут. – Присмотри за этим сыном грязной чи’хутты. Если пошевелится – пристрели. А я мигну на корабль и захвачу кое-что, что нам в этом поможет.

Дейн ушёл, а Сайджед, проводив его взглядом, осторожно достал из кармана инскрипту. Повертел её в руках, посмотрел на саркофаг и процедил сквозь зубы – Лабиринт вечен! – Его губы растянулись в странной, почти зловещей улыбке.

Дейн, хромая и морщась от боли, медленно ковылял к кораблю. Каждый шаг отдавался резкой вспышкой во всём теле, но он упрямо твердил себе: “Ещё немного, Краут. Ещё немного!”

У корабля его встретил Кода. Конструкт издал раздражённый писк, жалуясь, что ему пришлось заново отключать энергосеть.

Дейн криво усмехнулся, тяжело дыша.

– Молодец, Кода. Напомни мне купить тебе лучшее обновление программного обеспечения… когда разбогатею, – прохрипел он, слегка хлопнув ладонью по корпусу конструкта. – Спасибо, что не подвёл.

Кода издал короткий, довольный писк и поплыл следом за наёмником, поднимавшимся по рампе.

Порывшись в ящиках трюма, Дейн нашёл то, что искал: кустарную бомбу с плазменным зарядом, добытую в те времена, когда он брался за сомнительные контракты в Пределах. Устройство выглядело как грубый металлический цилиндр, утыканный проводами и мигающими индикаторами, но Дейн знал – эта штука способна расплавить почти всё, что угодно.

Сжимая бомбу в руках, он спустился обратно в подземный зал и, не теряя времени, прикрепил её к основанию саркофага.

– Сайджед, – позвал он, выпрямляясь и вытирая пот со лба рукавом. – Помоги дотащить этого ускиного сына наверх. Златопёрые будут довольны, если получат его живым.

Вдвоём они дотащили Хенликса до корабля и бросили его у подножия рампы. Дейн рухнул на землю рядом, прислонившись к опущенной рампе, и достал из кармана смятую пачку сигарет. Вытащив одну, он прикурил, глубоко затянулся и выдохнул облако дыма, глядя на небо Ивелия. Оно было чистым, с редкими облаками, лениво плывущими в вышине. Сайджед, тяжело вздохнув, сел рядом, его взгляд устремился куда-то вдаль.

Земля внезапно содрогнулась. Глухой, раскатистый взрыв прокатился под ногами, заставив корабль качнуться. Дейн затянулся ещё раз, чувствуя, как дым обжигает горло.

– Неплохо, – пробормотал он.

– Уверены, что это сработало? – спросил Сайджед, бросив тревожный взгляд на наёмника.

– Угу, – кивнул Краут, выпуская ещё одно облако дыма. – Был у меня однажды контракт на одного странного изобретателя. Натуральный псих, – он усмехнулся, вспоминая старое дело, – но гений в вопросах взрывчатки. Это он собрал эту штуку. Написал какой-то манифест про защиту местной фауны и хотел взять несколько таких и расплавить опоры орбитального лифта.

Небо над головой внезапно ожило. Силуэты канонерок Утвердителей стремительно приближались – не меньше пяти.

Дейн хмыкнул, выпуская ещё одно облако дыма.

– Златопёрые, как всегда, вовремя, – саркастично бросил он, чувствуя, как усталость накатывает тяжёлой волной. Мир перед глазами поплыл. Сигарета выпала из пальцев, тлея на земле. Дейн попытался вдохнуть, но грудь сдавило, и тьма мягко, но настойчиво накрыла его. Последним, что он услышал, был встревоженный возглас Сайджеда, прежде чем его сознание окончательно угасло.

Из мемуаров капитана Каррена

Апсарос, Фазос, Ризос. Чего-то не хватает, верно? Ивелий.

Если вы попытаетесь найти информацию об этом мире, вы либо ничего не найдёте, либо наткнётесь на историю о том, как Тисандер сам уничтожил планету. Зачем ему это? Чтобы благородным воинам великого похода не достались ресурсы мирной планеты? Потому что он – Враг? Какая разница, если всё это ложь! Впрочем, правды о том, что случилось на Апсаросе, Фазосе и Ризосе вы тоже не найдёте. А есть ли она, эта правда?

Это мы уничтожили Ивелий. Ещё в самом начале вторжения в систему Колхида.

Одна часть нашего флота отправилась сражаться с силами Врага, другой части был отдан приказ окружить планету и подготовиться к бомбардировке. Зачем? Потому что Медея не умерла. Что объяснило победу Тисандера за престол. Ему помогала она. Медея была там и использовала жителей Ивелия, чтобы исцелить свои раны, восстановить свои и вернуться. Она управляла ими – через них она восстанавливалась. Поэтому мы должны были действовать. И убить их всех. Всех жителей планеты в чей разум она проникла.

Многим из нас становилось не по себе от таких методов борьбы. Мы обратились к Ним. Они сказали – это необходимо. Что если мы хотим раз и навсегда покончить с угрозой шаддари, мы должны это сделать. И мы сделали. Не только в системе Колхида, но и во многих других мирах. Потому что шаддари – зло. А зло должно быть уничтожено любой ценой…

…Мы верили, что наша цель оправдывает средства. Что ради светлого будущего можно пройти через тьму. И надеялись, что когда всё закончится – пусть даже наши души будут тлеть в самых глубинах пекла – мы будем знать: ужасы Эпохи Опустошения никогда не повторятся…

…Покидая Колхиду, я вспоминал, что стало с моей родной планетой. И думал: так ли я сильно отличаюсь от Тисандера? Я благодарил всех известных мне богов за то, что пошёл служить во флот, а не в пехоту. За то, что мне не снятся лица тех, кого я убил.

Глава 41

Констебль Форн поправил свёрток, слегка помятый от долгого лежания в руке, и зевнул, подходя к двери. Двое Утвердителей, стоявших на посту у палаты, сдержанно кивнули.

Когда он вошёл, то застал Краута обнимающимся с медсестрой. Та, увидев Форна, покраснела и поспешила удалиться, бросив на ходу смущённый взгляд в сторону Дейна.

– Вижу, ты идёшь на поправку? – хмыкнул констебль, провожая взглядом уходящую девушку.

– А ты умеешь испортить момент, – с досадой вздохнул Дейн, опускаясь на койку. Матрас скрипнул под его весом.

Форн сел напротив, не спеша, положил свёрток на колени, достал сигарету.

– Это качество присуще всем служителям Закона, – сказал он, щёлкнув зажигалкой. – Наверное, даже требование для вступления в наши ряды.

– В больнице не курят, – язвительно заметил Дейн, скривившись.

– Ну тогда давай представим, что мы не в больнице, – Форн достал из пачки еще одну.

Дейн взял сигарету, сделал затяжку.

– Ненавижу эту дрянь, – выдавил он, улыбаясь и услышал щелчок зажигалки. – Но всё равно спасибо.

– На здоровье, – усмехнулся констебль.

– И всё-таки, зачем ты лишил меня общества единственной медсестры, которая, кажется, нашла во мне что-то привлекательное?

Форн удивленно посмотрел на Дейна.

– Остальных симпатичных медсестёр интересовал только наш историк.

– Завидуешь, Краут? – рассмеялся Форн, стряхивая пепел. – Ладно, я пришёл не шутить над тобой. У меня новости.

– Надеюсь, хоть одна из них хорошая, – бросил Дейн, лениво перебирая пальцами по краю койки.

– Некоторые – да. – Форн порылся в кармане формы и вытащил пять валютных чипов. – Вот обещанные Игодой пять тысяч солидов. И ещё кое-что: штраф с тебя снят.

Дейн кивнул, бросил чипы в ладонь, ударил по ним пальцами. Они звякнули.

– Действительно хорошие новости, – сказал он. – Только я знаю Леди Судьбу и Сестру Удачу… Предположу, плохих новостей в два раза больше?

Форн фыркнул и потушил сигарету.

– Не сказал бы, что они плохие, – ответил он. – Но и хорошего в них мало.

Он сделал паузу, затем продолжил:

– Во-первых, из-за твоего самовольного отказа от контракта тебя внесли в Белый список.

– В какой-какой список? – нахмурился Дейн.

– Белый. Туда попадают, – Форн бросил взгляд на Краута, – наемники вроде тебя.

– Другими словами – прив’ва, – хмыкнул Краут. – Значит, про работу с затоперыми можно забыть?

– И про возможность получить лицензию тоже, – кивнул Форн. – Советую держаться подальше от планет, где увидишь золотое перо на чёрном фоне. Там тебе будут не рады.

Дейн удивлённо вскинул бровь. Взгляд застыл в молчаливом вопросе: “За что?”

– Ну а что ты хотел? – пожал плечами констебль. – Не надо было посылать первого секретаря Джебелина Игоду… ну, ты сам знаешь, куда.

Краут многозначительно промолчал.

– Во-вторых, – продолжил Форн, – через четыре дня тебя объявят в розыск. Твое лицо будет на первых полосах всех газет Ивелия. ДБИ попросил помощи. И мы, как всегда, не откажем.

– То есть, благодарность за спасение планеты от психов-каннибалов – это погоня за мной? – бросил Дейн.

– Официально тебя там не было, – пожал плечами Форн. – А вот трупы офицеров ДБИ… Департамент очень хочет твою голову и Оул не против. Сам понимаешь. Политика. Так что теперь тебе лучше улететь отсюда, – добавил он. – Твой корабль готов. Полетишь туда, где сможешь найти новые неприятности.

– Значит, вся слава досталась вам? – спросил Дейн с лёгкой издёвкой в голосе.

– Краут, вот честно, ты не похож на того, кто гонится за славой, – сказал Форн, распечатывая свёрток. Внутри оказалось пиво. Он передал одну бутылку Дейну, вторую оставил себе. – Мы взяли не всю славу. Часть ушла губернатору Оулу.

– Представляю, как он радуется, – произнёс наёмник, услышав приятное шипение пены. Он сделал глоток, оценил горечь, и добавил: – Дай угадаю – он уже отправил за решётку всю оппозицию?

– А ты, оказывается, понимаешь кое-что в политике, – усмехнулся Форн, тоже прикладываясь к пиву. – Как только с беспорядками покончили, мы любезно передали ему всё, что нужно. Не забывай, Краут, дело не только в этой планете.

– Забудешь тут. А Хенликса разговорили? – спросил Дейн.

– Старина Фредо сначала кричал, что он хишшдин великой госпожи, и что Медея его освободила. Потом… – констебль глотнул пива, – потом он просто превратился в овощ. Молчит, не шевелится, только дышит.

– Это вы так постарались? – удивился Краут.

– Вот в том-то и дело, что нет. – Форн нахмурился. – Просто будто кто-то щёлкнул пальцами – и бум, он ничего не соображает. У большинства культистов и Пепельных та же история. Лежат, бормочут что-то невнятное, слюни пускают.

– Ну, хотя бы не пытаются кого-то съесть, – пожал плечами Дейн, делая глоток пива. – Это уже прогресс.

Форн хмыкнул, но в его глазах не было веселья.

– Есть ещё кое-что, – сказал он, понизив голос. – Кое-что, что, думаю, тебя заинтересует.

Дейн скептически приподнял бровь.

– Сомневаюсь, – пробурчал он, поставив бутылку на тумбочку. – Но давай, удиви меня.

– Это касается Элии.

Взгляд Дейна резко изменился. Он молча ждал продолжения.

– Когда мы провели обыск у Хифдирта… нашли кое-какие записи. Компроматы на видных личностей, связи в преступном мире, а также перехваченные разговоры и переписка. И среди всего этого – обмен информацией с неким осведомителем.

Дейн чуть наклонил голову.

– Догадываюсь, о ком ты, – произнёс он.

– Элия, – подтвердил Форн, и в его голосе проскользнула злость. – Эта чи’хутта работала на Хифдирта сарн Хуллу уже много лет, – констебль помрачнел. – Я бы сам её задушил. Она неоднократно передавала ему данные, из-за которых погибли многие мои подчиненные.

Он помолчал, прикуривая новую сигарету.

– В общем… изучив всё внимательнее, я решил разобраться с делом Ниры Морган. И там вскрылось кое-что интересное. Ты говорил, что она обратилась к подруге за помощью. Но это не так. Элия сама предложила ей помощь. Это было поручение от Хифдирта. Нира не хотела впутывать её во всё это, но в итоге согласилась – попросила достать результаты вскрытия Гроуле. А Элия сообщала обо всём, что делала Нира, пока однажды утром не получила новый приказ от своего босса.

Форн сделал паузу, глубоко затянулся и продолжил:

– Вечером Элия звонит Нире и просит приехать к ней в “Лазурь” – говорит, что нашла информацию о Льюве Сегдаси. Что ей нужно лично это увидеть. Нира прощается с матерью, покидает дом… и по пути в “Лазурь” её останавливает офицер ДБИ. Кстати, ты познакомился с ним в Тарнвейле.

Дейн кивнул, затем протянул руку:

– Нолан Хаас. Ещё одну.

Форн бросил ему сигарету, щёлкнул зажигалкой.

– Он доставил девушку к Хифдирту, а дальше ты знаешь.

Дейн встал, медленно выпустил изо рта струю дыма и посмотрел в окно.

– Когда ты вышел на Элию, – продолжил Форн, – она сразу побежала к своему шефу. Хифдирт приказал держаться поближе к тебе. А когда пришло время, Элия сообщила тебе, что Хаас находится в Тарнвейле. Они планировали убрать тебя. Но ты выбрался живым. И тут они задумались. Вдруг ты действительно из отряда “Ноль”.

Он сделал паузу, стряхивая пепел.

– А потом ты заполучил искрупту.

– Инскрипту, – поправил Дейн.

– Ну да, – махнул рукой констебль. – Своими кибер-глазами она записала ваш разговор с этим благокровным аристократишкой и отправила запись Хифдирту. Затем слила тебе координаты Корко Сегдаси. Ты им мешал. Они решили убрать тебя с дороги. Если бы ты тогда был в “Шахтёрской пристани”, они бы так просто оттуда не ушли.

– Ясно, – вздохнул Краут, бросив взгляд на небо. – А где она сейчас?

– Покинула планету. На её имя был оформлен корабль, купленный через одну из фиктивных компаний Хенликса.

– Вы не будете её искать? – спросил Дейн, не скрывая разочарования.

– Нет. Ивелий и всё, что связано с этой планетой, больше не интересует нас, – Форн покачал головой. – Уже скоро мы покинем этот кусок звездной пыли. Клянусь Законом – я этому рад.

– Вот как? – удивился Дейн, чуть приподняв бровь. – Неожиданно.

– Ага! – хмыкнул констебль. – Оул отправил магистрам письмо. Благодарность, почётное закрытие контракта и хорошая премия.

– С чего такой внезапный подарочек?

– Политика, – Форн пожал плечами. – Что ещё?

Он встал, потушил окурок о край подоконника, подошёл к Дейну и пожал ему руку.

– Ладно, Краут, мне пора. Удачи тебе. И если встретишь эту чи’хутту Элию – выстрели ей в башку. От моего имени!

Дверь палаты тихо скрипнула, и в проёме появился Сайджед.

Он выглядел почти как прежде – аккуратный костюм, с чуть потёртыми краями на рукавах. В руках он держал небольшую книгу. На лице – неловкая, но искренняя улыбка.

– Констебль Форн, монсор Краут, – поприветствовал он, слегка склонив голову. – Добрый день.

– А, наш учёный герой, – усмехнулся Форн. – Удачного тебе полёта, ард Корделион.

Он коротко кивнул и вышел. Дверь тихо закрылась за ним.

Дейн, не спеша, выпустил очередное кольцо дыма в сторону окна, неспешно окинул взглядом Сайджеда.

– Наконец-то ты мигнёшь отсюда, – сказал он, сжимая сигарету между пальцами. – Теперь все медсестрички мои!

Сайджед неловко улыбнулся, переложил книгу из одной руки в другую и сделал ещё пару шагов.

– Мой рейс через два часа, – сказал он, голос был спокойным, но в нём всё же проскакивала лёгкая нотка волнения – Я пришёл попрощаться, монсор Краут. И… поблагодарить. Без вас я бы не выжил.

Дейн молча кивнул, не отводя взгляда. Он не привык слышать слова благодарности.

– Ты неплохо держался для благокровного, – наконец произнёс Краут, криво усмехнувшись. – Может, в тебе есть что-то от наёмника, а, Сайджед ард Корделион?

Историк покачал головой, но улыбка стала чуть шире.

– Боюсь, я не создан для такой жизни, – ответил он. – Но… я многому научился. Благодаря вам.

Он протянул книгу. Дейн приподнял бровь, но принял подарок. Обложка потёрта, кожа местами растрескалась, бумага пожелтела.

– Это… – Сайджед замялся, подбирая слова, – отрывки из мемуаров Войценорро Лид’го Каррена. Очень редкая и ценная книга. – Он улыбнулся, почти с уважением. – Возьмите её на память.

Дейн повёл взглядом по потёртой обложке.

– Спасибо, – коротко бросил он, кивнув. – Я почитаю.

Сайджед улыбнулся. Они обменялись рукопожатиями и историк развернулся, направляясь к двери. У самого порога остановился. Обернулся.

– Берегите себя, монсор Краут, – произнёс он тихо.

Дейн выпустил последнее кольцо дыма в воздух.

– Удачи тебе, Сайджед. Надеюсь, твои следующие исследования будут… поспокойнее.

Джебелин Игода стоял у окна своего кабинета, закуривая очередную сигарету. Его взгляд устремился в правительственный квартал.

– Данные у нас? – спросил он, не оборачиваясь.

– Да, – ответила Кинара, входя в кабинет. – На полную обработку уйдёт время, но уже сейчас наши специалисты пришли к выводу, что излучение, использовавшееся для психической обработки, содержит изъян.

Игода медленно выпустил дым, ждал продолжения.

– Этот изъян сводит человека с ума и вызывает порывы к каннибализму, – добавила она. – Более того, специалисты утверждают: он был создан намеренно.

– Кем? – резко спросил Игода, резко развернувшись к ней. – “Талос Индастриз”?

– Судя по всему, этот сигнал был таким изначально, – Кинара нахмурилась. – Мы могли бы узнать больше, но к сожалению, от саркофага почти ничего не осталось.

– Кстати, об этом, – Джебелин вернулся к своему столу, сел, не выпуская сигарету из пальцев. – Вы сообщили, что тело нашли?

– Да. Наши инженеры осмотрели то, что осталось от саркофага. Он состоял из нескольких слоёв и был сконструирован так, чтобы выдерживать самые суровые условия. Более того, это была высокотехнологичная стази-камера. Возможно, единственная в своём роде. – Кинара сделала паузу. – Бомба Краута прожгла все слои, кроме последнего.

Она поправила воротник, будто ей вдруг стало жарко.

– Когда уцелевший слой был вскрыт, внутри обнаружили тело неизвестной женщины.

Кинара передала начальнику голо-пад. На экране появились результаты вскрытия.

– На её теле нашли три колотые раны, а в крови – необычайно высокое количество ядов, неизвестных нашим лаборантам. Но самое странное – все нейронные связи в её мозгу были разрушены.