Текст книги "На один выстрел ценнее (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Из мемуаров капитана Каррена

“Клятвы. Клятвы сковали нас одной цепью. Мы получили приказ и… и, как положено солдатам, выполнили его”.

Это слова полковника Жаонлиана. Мы называли его Старина Жао – душа компании, светлый и весёлый человек. Он, как никто другой, знал, что значит быть под властью Врага – раб, сорвавший с себя оковы. Настоящий солдат, бесстрашный воин, чьего имени боялись сильнейшие фоссажи и хишшдины. Но после Апсароса он изменился…

Апсарос был малонаселённым миром, но в нём находились учреждения, где Враг готовил своих воинов и последователей. В одних тренировались будущие фоссажи и хишшдины, в других обучали тех, кого называли эхф’вилейнами – преданными последователями учения Врага. Туда была направлена пехота под командованием Жаонлиана.

Жао и его бойцы успешно провели высадку – почти не встретив сопротивления. Тисандер сосредоточил усилия на защите планеты Ризос и своей столицы – Фазиса. Он не стал оборонять Апсарос, забрав оттуда всех боеспособных воинов. Защищать планету остались лишь студенты – совсем юнцы. Они сдались. Что им ещё оставалось? Они не были воинами.

Жао попытался организовать транспорт для пленных, но получил отказ. Его задачей было отключить защитные поля планеты. Когда он спросил, что делать с пленными, ему ответили: “Пленных не брать”.

Жао был благородным воином. Даже пережив ужасы рабства, видя всё то, что творили фоссажи и хишшдины, в его сердце всё ещё жило добро. Он не хотел этого делать… Но приказ повторили снова. В этот раз приказ отдал один из Них.

Старина Жао выполнил приказ. Ни мог не выполнить. Для него и всех нас они были Богами.

Спустя много лет мы навещали его. Он много пил. Пытался забыть. Говорил, что они снятся ему – умоляют о пощаде. А иногда просто смотрят на него. Однажды кто-то сказал ему: “Это же Враг. За те ужасы, что они обрушили на галактику, они не заслуживают милосердия!”

Жао не спорил. Но однажды признался мне, что самому старшему из тех юнцов не было и семнадцати.

Интерлюдия III

В личном саду Фредо Хенликса царила особенная атмосфера. Глубокая, почти сакральная безмолвность, как будто здесь не было места обычному миру.

Посреди сада возвышалась статуя Медеи – высеченная из цельного каменного монолита, она выглядела живее любого человека. Фредо стоял перед ней, его тёмно-фиолетовый костюм сливался с сумраком вечернего сада. Он слегка склонил голову, любуясь её красивым лицом.

Рядом, незримая для посторонних глаз, возникла фигура. Призрачная тень. Это была Она.

– Ты справился, мой избранник, – произнесла Медея голосом, звучавшим внутри сознания, мягким, вибрирующим. – Ивелий трепещет. Готовый пасть к твоим ногам.

Фредо чуть заметно улыбнулся, не отводя взгляда от статуи.

– Это лишь начало, – прошептал он, почти благоговейно.

Медея склонила голову.

– Да, мой избранник… это лишь начало. Скоро вся галактика содрогнётся от твоих шагов. Об этом ты всегда мечтал?

Прежде чем Хенликс успел ответить, тишину нарушили тяжёлые, неровные шаги, выдавшие спешку и волнение. Из темноты между деревьев вышел Хифдирт. В руках он держал голо-пад, экран которого мерцал тусклым светом.

Он остановился в нескольких шагах, коротко поклонился.

– Господин, – начал водден, голос его дрожал, исполненный странной смеси страха и почтения. – Прошу прощения, что прерываю… Но это важно.

Хенликс медленно обернулся. Кивнул. Жестом велел подойти ближе. Приняв устройство, он долго рассматривал экран. Затем уголки его губ дрогнули. Улыбка – холодная, хищная – медленно расползлась по лицу.

– Вот видишь, Хифдирт, – произнёс он, всё ещё не отрывая взгляда от экрана. – Охотник сыграл свою роль.

Водден моргнул.

– Господин…

– Всё так, как Она и говорила, – с лёгким благоговением продолжил Хенликс. – Позаботься обо всём, друг мой.

Хифдирт сделал полушаг назад, склонив голову чуть ниже, и пробормотал:

– Как прикажете, господин.

Фредо снова повернулся к статуе, а затем – она появилась вновь.

Медея наклонилась ближе. Её голос, едва слышный, коснулся его сознания.

– Победа близка, Фредо…

Глава 28

Неподалёку от “Шахтёрской Пристани”, в тени полу обвалившегося рекламного щита, стоял квик-кар ДБИ. Водительское кресло скрипело под Вейном Лоресом. Он мрачно уставился на двери постоялого двора. Его пальцы в плотных перчатках нервно барабанили по приборной панели, не в ритм музыке, еле слышно доносившейся из динамиков.

– Опять хмуришься, – протянул Саджи Кросс, лениво жуя протеиновую жвачку. Он откинулся в кресле, глядя на утреннее солнце. – Глянь, небо какое. Ни облачка. Впервые за всю неделю. Даже солнце не против, чтобы мы сегодня немного наворотили дел.

С заднего сиденья раздался приглушённый смешок. Далтон Вест листал новости на голо-паде.

– Это плохо, Кросс. Дождь это хорошо, – проворчал он, щёлкнув по заголовку "Беспорядки в третьем секторе: есть погибшие". – Не нужно потом отмывать руки.

– Да ладно тебе, Далтон. Сегодня большой день. – Саджи сощурился, глядя на здание. – День, когда мы перестанем быть маленькими винтиками в этой вонючей машине.

– Или когда нас погребут под обломками, – буркнул Вейн. Его голос был хриплым, будто пропущенным сквозь песок. – Мне не нравится всё это. Не просто же так у меня сердце колотится.

Саджи усмехнулся, поигрывая ремешком кобуры.

– Странно, тебе вроде всё нравилось, когда мы смотрели на свои счета после перевода. Или забыл, сколько солидов мы получили за "особое участие"? Расслабься. Булвс с братьями скоро будет. Мы пока просто ждём. Глим-сеть ляжет, камеры отключат. Чисто, быстро, безопасно.

– Надеюсь, ты прав, – пробормотал Вейн, глядя на вход в постоялый двор. – А уверены, что все камеры отключат? Златопёрые не такие тупые, как выглядят.

– Фузо сказал – сеть упадёт, – отрезал Саджи. – Так что усмири свою паранойю. Всё под контролем. Потом, когда поставишь дочке нормальный имплант, ещё спасибо скажешь. А остальное можешь спустить на хоть десять жизней вперёд.

Далтон захохотал, хлопнул себя по колену.

– Пенсия, чёрт возьми! Куплю квартиру с видом на Клоаку и буду смеяться над чернью. Слышал корпораты так развлекаются. Ольтия с ума сойдёт от радости. – Он кивнул Вейну. – А ты, брат, не дрожи. Лучше скажите, сколько, по-вашему, Моргис начальнику в карман положил?

– Ха, да всё управление теперь на зарплате Крысы, – мрачно бросил Вейн.

– А ты, Саджи? На что потратишь свою часть? – поинтересовался Далтон.

– Перееду в Арн-Милет и куплю бар. Назову "Последний вызов". Или "Яркий алый", – ухмыльнулся Кросс.

Разговор потёк дальше, легкий, напускной, как у тех, кто старается не думать о том, что может пойти не так. А Вейн достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Детский рисунок. Он с дочкой и женой, все держатся за руки. Солнце, дом, красное небо. Улыбки. Он улыбнулся в ответ, коротко, и убрал листок обратно. Надо выжить. Просто выжить.

Зал “Шахтёрской Пристани” был пусть. Леда, из-за вспыхнувших ночью и продолжающихся беспорядков, не открыла двери для посетителей. Лишь постояльцы оставались внутри.

Угловой столик занимали двое Утвердителей. Один, ругаясь, бросил карты на стол. Второй мрачно смотрел на свой убогий выигрыш – пара солидов. Напротив сидели Дарси и Нис. Дарси сгребал выигрыш. Нис, отхлебнув остывший кофе, пробормотал что-то о Сестре Удаче и принялся перетасовывать колоду.

У стойки Клеон и Аспа возбуждённо делились впечатлениями от вчерашней репетиции с Сайджедом. Тот, наконец привел себя в порядок. Теперь он снова был молодым аристократом, а не безумным ученым. Его взгляд блуждал между собеседниками и вежливо кивал, слушая товарищей.

– Всё это, конечно, здорово, Клеон, – вставила Аспа, кутаясь в выцветший плащ, – но если беспорядки доберутся и сюда, концерт накроется.

– Пф-ф, – фыркнул Клеон, махнув рукой, – не сгущай краски. Всё наладится.

Скрип деревянной лестницы перебил разговоры. Вниз спустился Дейн Краут. Он окинул взглядом комнату. Утвердители даже не подняли головы. Дарси выдал не самую удачную шутку о шулерах, чем сделал Утвердителей ещё мрачнее.

Подойдя к стойке, Краут молча кивнул остальным, обменялся короткими приветствиями и заказал завтрак. Горячая кружка кофе обжигала ладони. Он стоял, всматриваясь в экран голо-пада, когда в кармане завибрировал коммуникатор.

Он отошёл в угол, подальше от чужих ушей, и, прижав устройство к уху, хрипло сказал:

– Элия. Надеюсь, ты с хорошими новостями. Или хотя бы не совсем паршивыми.

– Краут, тебя всё ещё интересует Корко Сегдаси? – в ответ раздался знакомый голос, и в нём слышалась усталость. – Или уже плюнул?

Имя застало его врасплох. Корко Сегдаси. Брат-близнец Льюва. Последняя нить в деле Ниры. Нужно ли это? Он уже добрался до истины. Чему и сам удивлялся. Но… она ведь искала Льюва. Значит, это было важно. Не хотелось оставлять хвосты.

– Последняя загадка, да? – пробормотал он. – Что у тебя?

Элия вздохнула. На фоне – рокот двигателей, металлический лязг, далёкие голоса. Гудение, похожее на гул космопорта.

– Нашла его. На севере, за хребтом Колиорро. В захолустной деревне, которую на картах-то не найти. – Пауза. – Я скинула тебе координаты.

– Ты там что, корабль угоняешь? – Дейн прищурился, ухмыльнувшись.

– Не умничай, Краут. Просто… дела. – Её голос стал серьёзнее. – Но если доберёшься до него – расскажи, что узнал. Мне это тоже важно.

– Ладно, – буркнул он. – Если будет, что рассказать.

Связь оборвалась. Коммуникатор издёрганно пискнул. Дейн посмотрел на экран и на мгновение задержал взгляд. Потом убрал устройство в карман, допил кофе и пошел завтракать.

Выйдя из постоялого двора, Дейн заметил квик-кар ДБИ, который видел здесь несколько последних дней, но позади него теперь стоял ещё один.

– Любопытно, – нахмурился он и с верным конструктом у плеча, направился к квик-байку.

Солнце уже скрылось за горизонтом, когда Дейн добрался до деревушки – крошечного пятачка цивилизации, застрявшего где-то на бескрайних равнинах этой планеты. Линия холмов на западе уже растворилась в сине-черном небе, и первые звёзды медленно прорезались сквозь низкие облака.

Квик-баг, урча двигателем, скользил над единственной, утопающей в грязи улицей. Из темных окон домов неслось мерцание ламп. Жителей видно не было. Слишком мало причин выходить после заката. Лишь один старик, закутавшийся в потрёпанный меховой плащ, стоял у двери своего дома и смотрел на Дейна так, как деревенские смотрят на непрошенных гостей. Без страха, но с презрительной ясностью: чужак, который ничего хорошего не принесёт.

Мотор байка заглох у дома, который выделялся среди других: из крыши и стен тянулись пучки кабелей и оптоволокна. Три антенны топорщились на крыше, одна покачивалась от ветра..

– Вот ты где, Корко Сегдаси, – пробормотал Дейн, слезая с байка и доставая шляпу. – Кода, жди здесь! – велел он конструкту и вставил в ухо один наушник.

Кода коротко пискнул.

Ветер усилился, и с холмов донёсся жалобный вой. Дейн, поежившись, поднялся по бетонным ступеням и уже занёс руку, чтобы постучать, когда дверь мягко зашипела и отъехала в сторону. Изнутри донёсся сухой, слегка искажённый голос:

– Входи, Дейн КраАаут. Подожди меня в гостиИиной.

Голос доносился из пары устаревших динамиков, вмонтированных в дверной косяк. Сквозь едва уловимый шум статики слышался металлический оттенок.

Дейн нахмурился. Его рука потянулась к поясу, но к оружию он не прикоснулся. Вместо этого он лишь пожал плечами.

– Ну, зато ничего не взорвалось…

Он перешагнул порог. Дверь за его спиной сразу закрылась, издав лязг, похожий на защёлку старого сейфа.

Внутри всё было как и ожидал Краут – типичное жилище инфопата. Плотные экраны, вмонтированные в стены, источали глуховатый свет: на одном – бегущие строки кодов, на другом – незамкнутые сетевые узлы и карты спутниковой активности. В углу стоял обшарпанный конструкт слуга, отключённый, но всё ещё держащий в металлических пальцах чашку с засохшим напитком. На полках – хаос: стеклянные банки с микросхемами, старые интерфейсы, разъёмы, модули памяти, обёртки от питательных батончиков. В воздухе висел запах металла, пыли и чего-то кислого.

Гостиная скорее напоминала серверную: под пластиковыми крышками дрожали мини-комплексы, охлаждаемые старенькими кулерами. Над диваном – проекционный купол, в котором плавали фрагменты голограмм.

Дейн прошёл внутрь, сел на край дивана, снял шляпу и обвёл помещение взглядом.

– Миленько, – буркнул он.

Спустя несколько минут из коридора донёсся скрип – не половиц, а механизмов. Затем в проём гостиной вошло нечто, что когда-то, возможно, называлось человеком.

Корко Сегдаси.

Дейн поднял взгляд, не меняя позы. Он видел таких раньше – инфопатов, которые провалились в глим-сеть настолько глубоко, что их телесная оболочка стала обузой. Но этот… этот был особенным.

От прежнего тела Сегдаси осталась лишь часть лица – правая щека, кусок челюсти, подёрнутый желтоватой кожей. Всё остальное заменили импланты: тяжёлые металлические протезы, вставки из керамики, сетчатые кабели, прорастающие прямо в кость. Моноокуляр, обрамлённый ржавым кольцом, мягко отсвечивал зелёным, следя за Краутом. Его шея больше напоминала портовую штангу, а спина – каркас антенны. Вместо рук – нечто, похожее на манипуляторы: гибкие, но неуклюжие.

Он медленно опустился в кресло напротив, обвившись в старый серый плед, как будто стыдился своего вида.

– Дейн… Дейн Краут, – прохрипел он. Голос дрожал, будто вылезающий из ржавого динамика с треском и эхо-шумом.

– Ты знаешь меня? – Дейн чуть приподнял бровь.

– О-о… знаАаю, – протянул Корко, медленно поигрывая пальцами-щупальцами, покрытыми тонкими проводками. – Сеть шепчет… если ухо приложиИть. ПоОсле Тарнвейла там только о тебе и жужжит. Охотник за головами… из Коллегии, м-м? На УууУтвердителей работаешь, даа? Цель твоя Феникс!

Он моргнул. Точнее, его имплант моргнул – слабый зелёный свет пробежал по линзе, освещая лицо Дейна на секунду.

– Я не из Коллегии, – буркнул наемник, чуть наклонившись вперёд.

– А-а… но с ФреЕедо тебя виИидел, – продолжал Корко, не отрывая взгляда. Речь его текла с задержками, странными ударениями, словно сквозь искажающий фильтр. – Странннно это… Ты тут… а он… там. Что приЫвелО тебяЯя ко мне, м?

– Это правда. Я работаю на Утвердителей, но не Феникс моя цель, – ответил Дейн и достал жетон, блеснув металлом в полутьме. – Но пришёл я вот по какому делу.

Он вытащил из внутреннего кармана фото – то самое, из тайника Гроуле, – и протянул Корко.

– Расследую убийство Ниры Морган. Она пыталась найти твоего брата. Только не знала, что он уже мёртв.

Инфопат взял фото осторожно, почти с трепетом, как реликвию. Его металлические пальцы слабо заскрежетали. Некоторое время он просто смотрел.

– Так воОот кто искал его в глим-сети. Где ты это наАашёл? – он кивнул на фото.

– Принадлежало Гроуле, – сказал Дейн. – Хочу понять, что связывало его, твоего брата… и Хенликса.

Корко снова взглянул на снимок. Потом слабо вздохнул – или попытался. Металлический корпус скрипнул, как старый шкаф.

– Уверен, что хоОочешь это знаАать? – его голос стал тише. – ЗнаАание… оно жЕЕжжёт. Плавит. Способно убить люЮюбого.

– Меня бы здесь не было, если б не хотел, – ответил Дейн. А про себя добавил: “И не сломайся тогда мой треклятый корабль…”

Корко закивал.

– Столько вреЕемени проОошло… А может, и правда… пора. Пусть мир увидит истину, раз уж Гроуле ушёл… в объятия своей богини.

– Прости, что?

Инфопат не ответил, будто не услышал. Или не посчитал нужным объяснять.

– Это фото… – начал он, глядя на снимок. – Моё. Я сдееелал его. Пятьдесят пять лет назад. Мы тогда были молодые, глуупые… Гроуле историей бредил, ФреЕедо и не думал о политике, а я с братом… просто лоОоботрясы. Все мы работали на шахте. ДШ-456. Мечтали только, чтобы смена быстрее закончииИлась, и в бар, в бар… ох, – он вдруг рассмеялся.

Смех его был странный, глухой и скрежещущий, как запуск умирающего генератора.

– Кто бы мог подумАать… – пробормотал он. – Что я буду скучать по тем времеЕенам.

Он снова замолчал, взгляд его стал пустым, уставился куда-то сквозь стену. Затем, с металлическим щелчком в шее, медленно повернул голову к Дейну и заговорил:

– Это была… ообычная смена. Как и многие до этого. Пыль, шум, пульсация буров, шахтёрская рутина. Но под конец… под конец смены случилось то, что… как видишь, преобразиИило всех нас. И, быть может, всю эту проклятую планету.

Он сцепил щупальцеобразные пальцы.

– Наша буровая машина наткнулась на каааменную кладку. Камень к камню. И мы, о-о… мы обрадовались. Потому что каждый шахтёр, Дейн, каждый, кто роет Ивелий вглубь, мечтаеЕет найти такую стену. Легенда. Суеверие. И шанс. Найти сокровища тех, кто жил здесь до нас…

Он вздохнул – снова тот же сухой металлический скрип.

– Но не нашли мы тогОо, чего ждали. Не золота, не технологий чудесных… Хотя были там веЕещи. Ценные. Конструкты, оружие, архаика… Гроуле сиял, как мальчишка. Скакал по залу, визжал от восторга. А потом… потом мой браАат нашёл её.

Он резко замолчал, только взгляд стал тревожнее. Свет прожектора слегка дёрнулся.

– Он заметил… дверь. Тяжёлую, древнюю, заросшую соляными сталактитами. Мы решили вскрыть её. – Корко снова дрогнул. – Глупцы. Дууумали – будет клад. А там…

Он посмотрел на Дейна, и в его электронном глазу блеснуло нечто похожее на страх.

– Там были люди. Или… то, что от них оОсталось. Их кости. Пыль. Они… сидели в круг. Лицом внутрь. Как будто… молились. Все… Молились статуе.

Дейн чуть подался вперёд.

– Статуе?

– Да, – голос стал чуть громче. – Женщина. Величественная. Холодная… – он задрожал. – Лицо будто живоОое. Она глядела на них. И на нас. Брат переговаривался с ФреЕедо. Гроуле носился по комнате. А я… я ушёл, проверить бур. Была перегрузка в… Пять минут. Не больше.

Он сжал фото.

– Когда вернулся… они трое стояли перед ней. ЗамеЕерли. Как в трансе. Глядели, будто дитя на мать. А как меня увиИидели – сразу… встрепенулись. Словно ничего не было. Словно не они… не они…

Корко замолчал, будто не хотел говорить дальше. Дейн терпеливо ждал.

– Я спросил. Что это за… за статуя. Это божество? А Гроуле… он уже писал, что-то записывал… он глянул на меня и сказал. “Медея”.

Инфопат с тяжёлым скрипом поднялся на ноги. Его движения были неуклюжи, будто каждая команда от мозга доходила до тела с задержкой. Он сделал несколько шагов по тёмной гостиной, а потом остановился и, повернувшись, уставился на Дейна.

– Брат начал… меняЯяться. Все трое ииизменились. Говорили про какую-то велииикую миссию, про предназначение. Я спрашивал. Я пытался понять, что происходит. Но Льюв только повторял: “Скоро ты всё поймёшь”.

Он качнул головой.

– Вскоре… они уууушли. Перешли в другую смену. Без объяснений. Я тогда подумал – и пекло с вами, фог’га. Пусть играют в тайны. А потом… у брата вдруг появиИились деньги. Много денег. Я не стал спрашивать, откууууда. Всё равно бы он не ответил. Но Льюв… он оплатил генетическую терапию для нас обоих. – Корко тихо фыркнул, хрипло, будто пытаясь сымитировать хохот. – Ну кто ж в здравом уме откаааажется от лишней сотни лет жизни?

Он замер, словно что-то вспомнил.

– А потом… случился тот день. Самый страшный день в моей жизни.

Он посмотрел в пол.

– Я ухлёстывал за одной деЕевицей и попросил брата выйти на смееену вместо меня. Мы были близнецами, нас и родная мать иногда путала. Он согласился. Сказал: “Разве я откажу брату?” – он замолчал. – Это была наша последняя встреча.

Корко медленно опустился обратно в кресло.

– На шахте произошёл взрыв. Потом – выброс. Газ… ядовитый. Через пару дней после того… пришёл Фредо.

Он глянул на Дейна, и в этом взгляде не было ничего, кроме тусклой злобы и пережёванного сожаления.

– Он орал. КриИичал, что это я должен был сдохнуть там. Что из-за меня их великая миссия под угрозой. Он… избивал меня. Думаю, убил бы… если бы не Гроуле. Тот тоже приииишёл. Оттащил его.

Он наклонился, обхватил голову длинными пальцами.

– Шахту закрыли. Поселок опустел. А я… уехал. Погрууузился в глим-сеть. Тратил деньги на виртуУуальные миры. Проживал чужие жизни. Сотнями. А потом сам начал их создавать. Продавааал. Отчаявшимся, как я.

Он вытянул вперёд руку, посмотрел на неё.

– Тридцать лет вот так… и вот оно. Тело – в клочья. Мышцы – гниИиль. Органы – не отзываются. Надеялся на импланты, но… мой моОозг не справляется с современными интерфейсами. Не адаптирует сигналы. Слишком много времени провёл в виИртуальных мирах. Пришлось довольствоваться тем, что может переваАарить старая голова.

Он снова поднял взгляд.

– За эти годы я ни разу не связывался с ними. Ни с Фредо, ни с Гроуле, ни с кем из той жизни. Но когда стал вот таким – решил оглянуться назад. И увидел странное. Фредо – богач. Уважаемое лицо. Гроуле… копается в земле по всей планете. Хотел найти ещё кого-то из тех времён. Хоть кого-то…

Он медленно покачал головой.

– Все мертвы. Все, кто работал на ДШ-456. Все, кто жил в шахтёрском посёлке рядом. После аварии записи подчистили, – он вернул Дейну фото. – Гроуле не хотел, чтобы их имена можно было связать с ДШ-456. Единственное доказательство. Что они там работали. Странно, что оно сохранилось.

Краут молча взял снимок, всматриваясь в лица. "Хм", – подумал он, – "может, потому и редактировали их биографии."

– Постой! – Дейн вскинул бровь. – Хочешь сказать, что эти двое… избавились от всех, кто знал?

– Дааа, – незамедлительно ответил Корко. – Я и сам сперва не верил. Но когда начал копать – ко мне приИишёл Гроуле. Он знал, чем я занимаюсь, и попросил остановиться. Спокойно так, без уУугроз. А потом сказал… Сказал, что это они убили всех. Сказал, что так надо было сделать. Ради общего блага. А ещё, что за аварией на шахте стоял он и Фредо. Только Льюву о своих планах они не сказали. Его там не должно было быть. Я должеЕен был погиИибнуть в ту смееену. Рассказва всё это, он просто смотрел на меня. Он постарел. Хотя я уверен, что он прошел генетическую терапию, – он посмотрел на Дейна. – Он больше всех общался с ней.

Он сделал паузу, снова взглянув на свои руки.

– Я думал – сейчас вытащит пушку и прикончииит, прямо тут, – продолжил он. – Но нет. Он сказал, что им с Фредо нужна помощь… и что мне оставят жизнь, если соглашусь.

– И ты согласился?

– Послал этого фог’га к чертям! – хрипло рассмеялся Корко, но даже в этом, металлическом, смехе слышалась только горечь. – Но… он достал устройство… Не помню, что это было. И тогда с мной заговорила Она.

Корко резко умолк и уставился в пол. Молчание затянулось.

– Корко? – осторожно окликнул его Дейн.

– Я помогал им… Я делал вещи, о которых лучше бы не вспоминать… Ужасные вещи… для Неё… Ради Неё, – глухо произнёс инфопат и встал. Пошатываясь, он начал расхаживать по комнате. Его суставы скрипели с каждым движением. – Мы возродили культ… Мы не имели права. не должны были, но Гроуле… Я видел, что он творил с людьми… Что он сделал с Фредо…

Он провёл металлической рукой по лицу, и Дейн сразу вспомнил глубокий, искажённый шрам на лице Хенликса.

– То есть… всем заправлял Гроуле? – Краут не мог поверить в услышанное. – Ладно… допустим… Но…

Корко не слушал.

– Те, кто были до нас… они были правы. Её нельзя будить. Нельзя! Всё повторится! Она… ненасытна. Ей всегда мало… Всегда! ОНА ДОЛЖНА СПАТЬ!

Он обернулся. Искалеченное лицо исказила гримаса страха.

– Медея. Она здесь… Она здесь! – закричал он, отступая, будто видел что-то в комнате.

Дейн не успел даже подняться, как резкая, пронзительная боль пронеслась сквозь его голову. В наушнике взвизгнул Кода.

Он вскочил, пошатнулся и рухнул на колени. Из носа пошла кровь. В глазах рябило, а в висках гудело, будто внутри черепа взорвали гранату. В последний момент он увидел, как Корко, запрокинув голову, с безжизненным стоном повалился на пол.

Дейн ещё пытался удержаться в сознании, но не смог. В угасающем сознании проступило её лицо. Оно будто вытекало из тьмы, искажённое, древнее, полное власти. Он пытался сопротивляться. Пытался… но не смог. И провалился во тьму.