Текст книги "На один выстрел ценнее (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 29

Дейн сидел за шатким столиком в углу зала, сжимая пальцами тонкий стакан с янтарным виски. Напиток поблёскивал в тусклом, пульсирующем ритме неоновой лампы, висевшей на потолке – единственном источнике света в забытом баре. Лампа мигала, словно не решаясь погаснуть окончательно, и каждый её всполох будто подчеркивал пустоту вокруг.

Краут мрачно уставился в свой стакан. В мутную воду своих раздумий и воспоминаний. Он сделал глоток. Жидкость обожгла горло. Он думал, что алкоголь сотрет всё, что терзало его: сомнения, злость, усталость. Поморщившись, он с глухим стуком поставил стакан, который мгновенно наполнился до краев, на стол и откинулся назад. Деревянный стул скрипнул, словно жалуясь на слишком долгую службу.

Дейн обвёл взглядом вечно пустующий зал. Всё оставалось, как прежде: барная стойка с облупленным покрытием, пыльные бутылки, выстроенные в неровный ряд, кресла, накренившиеся от времени. Зеркало над стойкой – мутное, покрытое тёмными пятнами, – отражало только его силуэт, да и тот казался чужим. Он не смотрел в это зеркало слишком долго. Оттуда всегда смотрело нечто… темное и до дрожи жуткое.

– Рад, что хоть что-то из моих уроков ты усвоил, – произнёс знакомый голос.

Из тени за соседним столиком вынырнул силуэт. Наставник. Вечно нахальный, с ухмылкой на губах и сигаретой, которая никогда не гасла. Его глаза сверкнули в полумраке.

– Но не думал, что твоя Бессознательная Крепость выглядит как дешевый бар на краю галактики. Должен признать: ты меня удивил.

– Ты не способен удивляться, – хмыкнул Дейн, даже не обернувшись. – Ты – галлюцинация. Плод моего воспаленного от боли сознания.

– Ах вот как? – наставник фыркнул и… оказался за его спиной, отвесив звонкий подзатыльник. – А это – тоже галлюцинация?

– Тринадцатое пекло! – поморщился Дейн, почесывая затылок.

– Тебе не кажется, что Леди Судьба и Сестра Удача сговорились против тебя? – голос наставника снова обрёл насмешливую бархатность. – Поломка корабля. Проблемы с деньгами. Штраф от Утвердителей. Мутные культы, эксперименты корпоратов, безумцы и фанатики. И всё это собрано в одном месте.

– Забыл добавить внутренние распри златоперых, – буркнул Дейн, делая ещё глоток.

– О, точно! – кивнул наставник. – Полный букет! Мечта отчаянных искателей приключений. Настоящая буря. Но скажи-ка мне, герой ты наш: как по-твоему, влезть в самый эпицентр этой вакханалии – это хорошая идея? По-твоему так ты “не привлекаешь к себе внимание”?

Он вдохнул горький дым, выпуская кольца дыма, которые медленно таяли в воздухе.

– Бывает, – пожал плечами Дейн, наконец посмотрев в сторону наставника. Затем задумчиво отвёл взгляд. – Не всё зависит от меня.

Наставник вздохнул

– Выкладывай давай, что у тебя в голове. Это из-за того, что сказал Корко? Вижу, что да.

Дейн молчал. Он медленно отставил стакан и поднялся, начав расхаживать между столиками.

– Всё это длилось пятьдесят лет. За эти годы они создали культ Просвещённых. Создали этого Феникса и Пепельных. Даже появление на планете Утвердителей не заставило их остановиться. Что ими двигало? Власть, – он остановился и посмотрел на тень наставника. – Хенликс убил Гроуле. Потому что… потому что не хотел делить с ним власть. Хотел быть во главе. Но…

– Но?

– Всё это как-то… – Дейн пожал плечами. – Я что-то упускаю, но не могу понять, что именно, – он посмотрел на носки своих ботинок. – Что, если дело вовсе не в камбустионных ячейках? За столько лет они наверняка бы их нашли. И, скорее всего, нашли. Значит…

– Советую поспешить, мой ученик, – наставник бросил взгляд вверх, туда, откуда доносился едва уловимый писк Коды.

– Значит, в инскрипте должно быть что-то ещё, – пробормотал Дейн, пока писк становился всё отчётливее. – Нужно вернуться в “Шахтёрскую Пристань”.

– Поспеши, Дейн! – настойчиво повторил наставник. – Они уже близко.

Краут взглянул наверх, туда, откуда доносился сигнал Коды.

– Слышу, друг мой. Слышу, – буркнул он. – Слышу. Пора просыпаться.

Кабина квик-кара казалась слишком тесной для четверых вооружённых людей, особенно на такой долгой дороге. Гульп сидел у окна, прижимая винтовку к груди, словно она была единственным якорем в зыбкой реальности.

Гульп – не самое грозное имя и не самый опытный воин в рядах Пепельных. Его родной город – Брио-Сет – был крошечным, тихим местом. Жизнь там была убогой, но терпимой и, по своему, счастливой. Пока однажды на фабрике не случилась трагедия. Гидравлический пресс рухнул на его отца. Система безопасности не сработала. Корпорация прислала письмо: “Причина инцидента – ошибка оператора. Компенсация не предусмотрена”.

С тех пор Гульп не верил в справедливость. Зато он поверил в гнев. И пошёл туда, где его гневу нашли применение.

Квик-кар вздрогнул, замедляя ход и остановился у дома Корко Сегдаси.

– Вам не кажется, что нас четверых маловато? – прервал тишину голос Жоура. Он смотрел в сторону дома. – Этот фог’га в Тарнвейле много наших положил.

– Согласен, – коротко кивнул Тарако, проверяя снаряжение. Он был старше остальных и всегда говорил скупыми словами, но их хватало.

– Не волнуйся, Жоур, – фыркнул Микса, перебрасывая проверяя свою винтовку. – Нам и делать ничего не придётся. Проверим, что он сдох, – и обратно.

– А ты уверен, что он сдох? – глухо пробормотал Гульп.

– Уверен, – отрезал Микса и на миг встретился с ним взглядом. В этом взгляде было что-то ледяное. Гульп был наслышан о странных верованиях товарища, но не лез в это. – Поверь мне, – Микса кивнул на дом. – Пошли. Покончим с этим.

Гульп медленно выбрался из квик-кара, вдыхая ночной воздух. Он не стал ждать – пальцы автоматически легли на кнопку, активируя генератор щита, встроенный в пояс. Тонкий гул пробежал по легкой броне, и вокруг его тела на миг вспыхнуло бледно-голубое свечение – защитный кокон замкнулся.

Микса, стоявший у капота, покачал головой и бросил взгляд в его сторону:

– Зачем? – спросил он с лёгкой усмешкой.

– Осторожность не бывает лишней, – ответил тот глухо, вглядываясь в окна домов.

– Не стоит так пережива…

Выстрел.

Голова Миксы резко дёрнулась вбок, будто кто-то невидимый толкнул её. Его тело повалилось на землю с глухим стуком, оставляя на дверце квик-кара быстро растекающееся пятно крови.

Второй выстрел. Жоур даже не успел закричать: он судорожно схватился за грудь, пошатнулся и, ударившись затылком об корпус квик-кара, сполз вниз, оставив на железе размазанный след.

Третий.

Граната, закреплённая на поясе Тарако, вспыхнула, ослепительно, громко. Взрыв поднял клуб пыли, швырнул Гульпа в сторону, как тряпичную куклу, а квик-кар вспыхнул.

Защитное поле погасло почти сразу – генератор не выдержал перегрузки. Удар о землю был глухим и болезненным, что-то внутри Гульпа треснуло.

Он лежал на боку, едва дыша. Грудная клетка пульсировала тупой болью. Где-то глубоко под кожей ныли сломанные рёбра. В ушах звенело, взгляд плыл. Он попытался пошевелить рукой – не получилось.

“Осторожность не бывает лишней…” – пронеслось в голове.

Над ним нависла фигура. Рука держала револьвер, направленный на него.

Они встретились взглядами.

Усталые серые глаза смотрели на Гульпа сверху вниз. В них не было ярости. Не было злобы. И не было жалости.

Гульп хотел что-то сказать. Выстрел был последним, что он услышал.

Дейн стоял рядом с объятыми пламенем обломками квик-кара, окружённый телами Пепельных. Его голова раскалывалась, будто кто-то долго колотил по ней молотом. Боль пульсировала в висках, и Дейн покачнулся, не удержавшись на ногах. Он рухнул на колени, вцепившись в землю, чтобы не потерять сознание. Грудь тяжело вздымалась, каждый вдох отдавался тупой болью во всём теле.

Кода, парящий рядом, издал серию резких трелей. Дейн отмахнулся, словно отгоняя назойливое насекомое.

– Хватит, приятель, – прохрипел он. – Я жив.

С трудом поднявшись, он доковылял до квик-байка. Седло скрипнуло под его весом, когда он тяжело осел на него, бросив взгляд на пустую улицу. Тишина давила, нарушаемая лишь потрескиванием пламени. Дейн ощутил холод, не связанный с ночным воздухом – ледяной ком в груди, который с каждой секундой становился всё больше. Что-то было не так.

Он встал, игнорируя протестующий писк Коды, и направился к ближайшему дому. Остановился у деревянной двери. Дейн постучал – раз, другой. Тишина. Он ударил сильнее, но ответа не последовало. Стиснув зубы, он отступил и выбил дверь плечом. Петли жалобно скрипнули, и наёмник шагнул внутрь, сжимая рукоять револьвера.

Внутри было темно. Дейн прошёл через узкий коридор. В гостиной он остановился. Семейная пара – мужчина и женщина, обоим лет за сорок – лежали на полу, их глаза были пустыми, а лица застыли в немом ужасе. Рядом, скорчившись у дивана, лежал их сын, парнишка лет пятнадцати. Смерть пришла за ними. Краут надеялся, что это было быстро.

Он вышел из дома, громко выругавшись. Его взгляд скользнул по другим домам, тёмным и безмолвным. Он мог проверить их, но уже знал, что найдёт. Страшная участь постигла всех в этой деревне.

Вернувшись к байку, он завёл двигатель. Кода нырнул в свою нишу, продолжая пищать, но Дейн не слушал. Он выжал газ, и квик-байк рванул вперёд, унося его прочь.

В Арн-Холт он вернулся с рассветом. Бледным, серым, с кроваво-красным оттенком, будто небо истекало кровью. Улицы вблизи Клоаки были завалены мусором: обгоревшие обломки, разбитые витрины, выжженные следы выстрелов на стенах. Дейн заметил патрули златопёрых, чьи броневики ползли по улицам, а дроны гудели над крышами, сканируя всё, что движется.

Он сбросил скорость, когда впереди показалась “Шахтёрская Пристань”. Два броневика Утвердителей стояли у входа. Сердце Дейна сжалось. Припарковав байк у обочины, он снял шлем, бросил его в багажник и достал потрёпанную шляпу. Надев её, он поправил кирасу и шагнул вперёд, игнорируя боль в голове.

Констебль Форн стоял у дверей, прикуривая уже третью сигарету подряд. Увидев Дейна, он шагнул навстречу, тяжело вздохнув.

– Клянусь Законом, Краут, я пытался с тобой связаться, – сказал Форн, его голос был глухим, почти безжизненным. – Глим-сеть положили, вся связь легла… Это был ад. – Он задумался на мгновение, затем поднял взгляд на наемника. – Где ты был, пекло тебя возьми?

Дейн не ответил. Его взгляд был прикован к распахнутым дверям “Шахтёрской Пристани”. Он знал, что увидит внутри. Знал, как только заметил броневики Утвердителей. А когда встретил взгляд Форна его худшие опасения подтвердились.

Он молча шагнул к дверям. Форн что-то сказал, но слова растворились в воздухе. Дейн не обернулся. Он знал, что ждёт его за порогом. Не хотел это видеть и всё же шагнул внутрь.

Глава 30

Дейн переступил порог «Шахтёрской Пристани».

Зал встретил его тишиной, нарушаемой шагами коллег Форна. Посреди зала, точно на жертвенном алтаре, покоились тела.

Два из них как раз перекладывали на носилки подчинённые констебля – молчаливые почитатели Закона, закованный в чернильно-черную броню, накрывали мёртвых товарищей чёрными покрывалами, на которых было вышито золотое перо. Рядом, небрежно накрытые серыми, грубыми от влаги тканями, лежали ещё пятеро.

Дейн подошёл к ним. Колени с неохотой поддались, когда он опустился рядом с первым телом. Пальцы нащупали край ткани.

Дарси.

Бледный, почти прозрачный. Лицо застыло в неестественном спокойствии. Он аккуратно вернул ткань на место.

Он двинулся дальше.

Нис.

На груди – чёрные круги ожогов от лазерного оружия. Один из них пересекал лицо, уродуя привычные черты. Одна бровь обуглилась, кожа расплавилась и сжалась, словно ткань, приложенная к раскаленному металлу. И всё же в застывшем лице угадывался страх, как будто он всё ещё пытался понять – за что.

Краут закрыл его лицо и подошёл к третьему телу.

Клеон.

Горло было перерезано – тонко, филигранно, словно хирург вскрыл артерию. Очень неторопливый хирург.

Аспа.

Дейн замер, прежде чем снять ткань. И пожалел, что всё-таки сделал это.

Её задушили. На бледной коже шеи темнели синевато-лиловые следы. Губы чуть приоткрыты. Словно она пыталась, что-то сказать

Он опустил ткань дрожащей рукой. Остановился. Несколько секунд смотрел в пол, затем сжал пальцы в кулак. Выдохнул.

Последнее тело. Леда.

Её лицо было спокойным. Почти мирным. Как у спящего ребёнка. И неожиданно – будто кто-то раскрыл забытую страницу – в голове всплыла картина: длинный, плохо освещённый коридор, облупленные стены, застывшая дверь с мягким светом из-под порога. И – Она. С тем же выражением, с тем же покоем, как у Леды. Вспоминать дальше не хотелось. Он не знал, сколько времени стоял над ней. Писк Коды вернул его в реальность. Дейн протер глаза и осторожно накрыл тело Леды.

Поднялся. Повернулся к лестнице и медленно пошёл вверх.

Комната Сайджеда была пуста.

– Кода, сканируй, – бросил он, оглядываясь.

Пока конструкт выполнял приказ, Дейн зашёл в свою комнату. Собрал пожитки – быстро, не задумываясь. На автомате. Вернулся.

Кода жужжанием доложил: инскрипта исчезла. Дейн молча спустился вниз. Пока выносили остальные тела он прошёл к стойке. Рука сняла шляпу. Он с глухим стуком положил её на отполированную древесину. Обвёл взглядом полки. Замер на тёмной бутылке с золотистой наклейкой.

Олитонойский эль.

Он протянул руку, нащупал бутылку, сорвал пробку зубами. Резкий запах ударил в нос. Налил в грязноватый стакан, не глядя, и осушил его залпом. Поставил на стойку. Потом налил ещё.

Стук шагов за спиной. Табачный дым пришёл раньше, чем голос. Форн. Он остановился рядом, устало опёрся о край стойки. Пару секунд молчал, глядя, как выносят последнее тело. Почесал щетину, затем, голосом хриплым и измотанным, заговорил:

– Времени у нас в обрез. А хороших новостей – как всегда, с гулькин нос. Так что я сразу к делу. – Он сжал челюсти. – ДБИ хочет спустить всё это на тормозах, мол, последствия ночных беспорядков. Только я, клянусь Законом, в эту чушь не верю. Моих людей положили первыми. Два точных выстрела. Потом – хозяйка этого места, – его взгляд метнулся в сторону зала, скользнул по беспорядку. – Затем двое… Дарси и Нис, кажется.

Он замолчал, сжал переносицу. На лице проступило отвращение – к увиденному, к происходящему, может, к всему сущему.

– Девушку нашли в спальне, – хрипло добавил он. – Её…

– Дай сигарету, – перебил Дейн, голосом хриплым.

Форн замер, затем молча протянул пачку. Щёлкнула зажигалка. На миг пламя высветило лицо Дейна: резкие тени под скулами, воспалённые, уставшие глаза. Он затянулся. Дым повис в воздухе.

– Клеон… – продолжил Форн, доставая стакан и плеснув себе эля. – Его оставили напоследок. Думаю, заставили смотреть.

Он выпил резко. Поставил стакан с глухим стуком, будто ставил точку.

– Это было ночью, прямо в разгар беспорядков. По всей Клоаке камеры вырубились, глим-сеть легла, как по команде. Мы ещё семерых потеряли… – его голос чуть дрогнул, но он взял себя в руки. – Да будут записаны их имена в Скрижали.

Кто-то позвал Форна. Он бросил на Дейна короткий, тяжёлый взгляд – в нём была злость, усталость и бессилие. И ушёл, не сказав больше ни слова.

Дейн остался один. Сигарета догорала в пальцах. Он потянулся за бутылкой, плеснул ещё. И только тогда заметил – рядом, будто всегда была здесь, сидела Нира Морган.

Она смотрела на него спокойно, немного грустно. В её взгляде было тёплое, пронзительное сострадание, от которого хотелось отвернуться, но невозможно было отвести глаз.

Кто-то поставил перед ней тарелку. Горячее мясо летушки – дымящееся, приправленное пряностями.

Он поднял глаза.

Леда. Она улыбалась мягкой, тихой улыбкой и, казалось, предложит ему чашку кофе. Дейн затянулся. Дым резал горло. Окурок потрескивал в пальцах.

Леда перевела взгляд вглубь зала. Он обернулся. И они были там.

Стуро Пулл и его семья – улыбаются, разговаривают, делят между собой хлеб. Миран Лосс с детьми – малыши толкаются, смеются, мать качает головой, гладит сына по волосам.

Дарси и Нис – играют в карты. Дарси жульничает, Нис хмурится, но всё замечает. И улыбается.

В кресле – Клеон. Гитара в руках. Он играет. Беззвучно. Пальцы касаются струн, губы едва шевелятся. Аспа рядом. Поет.

Миг – и всё дрогнуло. Мелодия оборвалась. Лица начали таять, краски – блекнуть. Окурок обжёг кожу. Дейн вздрогнул, моргнул. И всё исчезло.

Форн снова появился. Подошёл к стойке, достал новую пачку сигарет и бросил её рядом с бутылкой.

– Мои люди обошли всё, что могли, – проговорил он с усталой хрипотцой. – Никто, конечно же, ничего не видел. Как всегда.

Он налил себе и махом осушил половину.

– Ну давай, Краут, выкладывай, – бросил он, опершись локтями на стойку. – Я по твоей роже вижу – ты что-то знаешь.

Дейн кивнул. Молча. Минуту собирался с мыслями. Потом начал говорить. Спокойно. Сухо. Будто читал протокол: о Корко Сегдаси, о том, что удалось выудить из покойного инфопата, о деревне – вымершей в одно мгновение. И о Пепельных, что пришли проверить, сдох он или нет и добить в случае чего.

Форн слушал молча. Лишь один раз скривился, когда услышал про трупы.

– Клянусь Законом, – процедил он сквозь зубы, – я всегда считал, что вся эта история про прив’ва за которыми следует неудачи – просто выдумки. Но с тех пор как ты у здесь появился, Краут… начинаю в это верить.

Он забарабанил пальцами по стойке, коротко и резко.

– Всё это звучит, как бред под шутки пьяного космата, но знаешь, пекло побери, в этом бреде, что-то есть. Наши говорили, были случаи, когда находили деревни, где были одни трупы. Думаешь, и тут Хенликс постарался?

– Вполне, – холодно отозвался Дейн.

– А камбустионные ячейки? Они у него?

Краут коротко кивнул.

– Возможно.

Форн покачал головой, вздохнул. Налил себе ещё, но пить не стал.

– Пекло бы побрало этих фог’га. Ладно. Нужно передать всё Игоде. Первый секретарь будет в восторге, – язвительно процедил Форн.

– То, что здесь произошло, – тоже его рук дело, – бросил Дейн.

– С чего бы ему убивать хозяйку постоялого двора? – хмуро спросил Форн.

– Ему нужна была инскрипта. И он не всех убил. Сайджед, скорее всего, у него.

– Этот чудаковатый благокровный? Что ему сдался этот аристократ?

– В инскрипте были данные о камбустионных ячейках. Может, и что-то ещё. Что-то, что Хенликсу нужно больше, чем само оружие, а историк

Форн тихо хмыкнул. Взял стакан, посмотрел на эль, как на старого врага. Поставил обратно.

– Допустим. Что ты собираешься делать?

– Крыса Моргис представляет Хенликса в Арн-Холте. Его нужно навестить.

Форн резко качнул головой.

– Послушай, Краут. Я бы рад. Честно. Но мы тут держимся на честном слове. Каждым днём нас всё меньше. Эти твари из ДБИ все на зарплате у Хенликса. Мэр, по слухам, теперь кормится с ладони этого фог’га. А у меня приказ Игоды – сидеть тихо и не вступать в конфронтацию с его людьми.

Дейн хотел возразить, но Форн рявкнул:

– Не спорь. Ты работаешь на нас. А теперь – сиди смирно. За тобой смерть ходит, Краут.

Краут подумал о том, насколько близко к истине был констебль, но промолчал. Он полез в карман, достал жетон Утвердителей и положил его на стойку.

Форн застыл.

– Что ты…

– Я увольняюсь, – сказал Дейн глухо, почти отрешённо. – Передай Игоде, что он может взять свой штраф, свои политические игры, свои солиды, вас златоперых и эту прогнившую планету – и пойти… Думаю ты знаешь куда.

Форн молча взял жетон. Несколько секунд вертел его в пальцах. В его взгляде смешались раздражение, понимание и… уважение.

– Догадываюсь, – хмыкнул он с кривой усмешкой. – Что теперь?

Где-то в глубине памяти прозвучал голос наставника: "Ты сделаешь то, чему я тебя учил. То, что умеешь лучше всего."

Дейн посмотрел Форну в глаза. Констебль увидел в них ответ – прямой, неизбежный и опасный. Такой, который сам бы выбрал, если бы не присягнул Закону.

И потому промолчал. Только коснулся рации на плечевом креплении и бросил негромко, но чётко:

– Идху, зайди.

Через несколько секунд в дверь вошёл Утвердитель – высокая фигура в чернильно-чёрной броне, шаги тяжёлые, размеренные.

Форн взглянул на него, потом, с усталой демонстративной отрешённостью, начал говорить:

– Идху, с этого момента ты являешься свидетелем того, как наёмник Дейн Краут разоружил меня, приставил револьвер к виску и вытряс из меня информацию. А именно: что Фузо, после конфронтации с Краутом, исчез из нашего поля зрения, но был замечен в других города, выполняя особые поручения монсора Моргиса Кложе.

Форн повернулся к голо-паду, быстро передал что-то на устройство Дейна.

– Родных у него нет. Только мимолётные связи. Часто ночует у разных женщин – можно проследить. Но куда интереснее: его контакты. Сотрудники ДБИ, часто с ним пересекающиеся – Лорес, Кросс, Вест. Они наверняка знают, как найти Фузо. Патрулируют Клоаку на служебном квик-каре. А любой служебный квик-кар можно отследить.

Дейн приподнял бровь. Смотрел на Форна с лёгким удивлением, но ничего не сказал.

– И ещё, Идху, – добавил Форн, не отводя взгляда от Краута. – Ты стал свидетелем того, как этот… безответственный бывший подрядчик получил доступ к внутренним сетям ДБИ.

На голо-паде перед Краутом вспыхнула карта. Сотни точек – серых, синих. Патрульные машины. Маршруты. Обновления в реальном времени.

– Скорее всего, он получил доступ незаконным путем. Через инфопата или иными… сомнительными средствами. Запомнил всё, Идху?

Шлем Утвердителя не позволял прочесть выражение лица, но он перевёл взгляд с Форна на Краута, потом обратно – и медленно кивнул.

Дейн усмехнулся. Холодно, почти лениво:

– Вот как.

– Если ты действительно задумал то, о чём я думаю, – буркнул Форн, – мы не имеем к этому никакого отношения. Ты понял, Краут?

– Спасибо, Форн… Вернее, благодари свой Закон, – отозвался Дейн с ледяной иронией. – Жалкий златоперый, тебе сегодня повезло, что я в настроении быть милосердным.

Он взял шляпу, неторопливо накинул её на голову и коротко, почти дружески, кивнул констеблю на прощание.

Выйдя из “Шахтёрской Пристани”, Дейн на секунду задержался на пороге. Воздух снаружи был удивительно тёплым – пыльное солнце уже успело подняться над крышами, окрашивая улицы в выцветшее золото. Пройдя мимо броневиков златоперых, он подошёл к своему квик-байку. Кода завис рядом, подав короткий сигнал, за которым последовала целая серия звуков, словно он исполнял нервную электронную симфонию.

– Ты не одобряешь? – спросил Дейн, укладывая пожитки в багажник.

Ответ прозвучал сразу: высокий писк, прерывистое жужжание, с оттенком, почти человеческого, упрёка: “Напоминаю: именно из-за подобных решений мы получили штраф и оказались в этой ситуации.”

– Я знаю, Кода, – вздохнул Дейн, хлопнув крышкой багажника. – Это последний раз.

Конструкт на миг замер в воздухе, как будто оценивал искренность этих слов. Затем ответил коротким звуком, на сей раз без особой экспрессии: “То же самое ты говорил в прошлые шестнадцать раз.”

Мотор квик-байка ожил глухим урчанием. Дейн взглянул на экран голо-пада, быстро провёл пальцем по интерфейсу и подключил устройство к бортовой системе байка. Индикация замигала, отразив маршруты всех квик-каров ДБИ.

Он достал из кармана наушники, вставил в уши. На секунду закрыл глаза.

– Кода, включи что-нибудь из "Ночных Клинков", – пробормотал он.

Мелодия зазвучала почти сразу. Он не обернулся. Байк сорвался с места, будто в ответ на внутреннюю ярость. Улицы растянулись вперёд, искажаясь сквозь плёнку визора. Он ехал – прочь от “Шахтёрской Пристани”, а за ним следовала смерть.