Текст книги "На один выстрел ценнее (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

– Горячий, – буркнул Дейн, плюхаясь на стул у стойки. Сайджед молча кивнул, устраиваясь рядом и поставив шкатулку на потёртую столешницу.

Леда развернулась к кофейнику, старый аппарат зашипел, выпуская пар. Наполнив две кружки, она поставила их перед гостями.

– Ах да! – воскликнула она, вытирая руки о фартук. – Голо-пад, за которым вы просили приглядеть. – Она скрылась в подсобке, звякнув чем-то металлическим, и вернулась с потрёпанным устройством, к которому тянулись провода от прибора историка. – Запищало, пока вас не было. И довольно громко, между прочим.

Сайджед нахмурился, наклоняясь к голо-паду. Его пальцы быстро отсоединили прибор. Сам голо-пад он отодвинул в сторону.

– Это можно выкинуть, – сказал он, кивнув на старое устройство, и тут же достал из сумки свой. Подключив к нему прибор, он начал копаться в данных, водя пальцем по сенсору. Его глаза загорелись.

– Нам повезло! – выдохнул он. – Удалось кое-что вытащить. Это видеозапись. Очень старая. Её сделали пятьдесят лет назад.

Дейн подался вперёд, упёршись локтями в стойку. Леда, заинтересовавшись, тоже склонилась ближе, пока Сайджед настраивал воспроизведение. Голо-пад мигнул, экран ожил, и перед ними возникло изображение.

Звук отсутствовал. Камера дрожала, словно оператор снимал на бегу, спотыкаясь о собственные ноги. Картинка показывала заброшенный склад – стены в пятнах плесени, пол усеян ржавыми обломками. Но внутри он не был пустым. Ровными рядами, как на параде, стояли десятки конструктов – металлические фигуры, застывшие в молчании. Некоторые валялись на полу, разломанные, с торчащими проводами и оторванными конечностями. Другие покрывала коррозия, пятна ржавчины расползались по их корпусам, словно язвы. Но были и такие, что выглядели почти работоспособными.

Дейн смотрел на запись молча. Внутри него росло смутное, липкое беспокойство.

– Эти конструкты… – тихо сказал он, не отрывая глаз от экрана. – Я их уже видел.

Сайджед моргнул, повернувшись к нему.

– Где? – спросил он.

Дейн ткнул пальцем в голо-пад, где запись всё ещё крутилась, показывая ряды механических теней.

– Там же, где и ты, и все на этой чёртовой планете, – отрезал он. – В репортажах про атаки Пепельных. Такие же напали на меня в Тарнвейле

Сайджед нахмурился, его взгляд метнулся к экрану. Он прищурился, вглядываясь в детали.

– Вы уверены?

Краут усмехнулся.

– Достаточно, чтобы мне это не понравилось, – бросил он. Потом перевёл взгляд на шкатулку, лежащую рядом, и снова на видео. – И, наверное, это какая-то злая шутка Леди Судьбы… Как называлась та корпорация, что заказывала сюда конструкты?

– "Талос Индастриз", – тут же ответил Сайджед.

– Ну вот, – Дейн хлопнул ладонью по стойке, заставив кружки звякнуть. – Почему-то я уверен, что это те самые жестянки из их накладных. – Он полез в карман, вытащил инскрипту и вложил её в ладонь историка. – Достань всё, что сможешь, понял?

Сайджед кивнул, сжимая цилиндр.

– Да, конечно, я помогу! – сказал он смело, почти торжественно.

– Вот и отлично, – Дейн улыбнулся – криво, но искренне. – Тогда смотри. И шкатулку проверь ещё раз, мало ли что там спрятано. А ещё… – он протянул руку, – одолжи квик-кар.

Сайджед замялся, моргнув.

– Л-ладно, – пробормотал он, нехотя полез в карман и вытащил связку ключей. Дейн выхватил их одним быстрым движением, бросил короткое "Спасибо!" и рванул к двери, хлопнув ею так, что стекло задребезжало.

Леда проводила его взглядом, скрестив руки на груди.

– Куда это он? – спросила она, приподняв бровь.

Сайджед вздохнул, глядя на инскрипту в своих руках.

– Думаю, искать неприятности, – тихо сказал он.

Глава 21

Утро в клубе “Лазурь” было тихим. Следы бурной ночи ещё не успели убрать: барная стойка пестрела россыпью пустых стаканов, а в углу, за одним из столиков, кто-то мирно похрапывал, уткнувшись лицом в липкую столешницу. Стоило Дейну Крауту шагнуть через порог, как барменша за стойкой выпрямилась, окинув его цепким, оценивающим взглядом из-под густо подведённых ресниц.

Слухи о том, что его имя красуется в контракте на Феникса, добрались и сюда. Несколько Красных Фурий одобрительно кивнули ему, отдавая должное безрассудной храбрости. Другие, с более холодным расчётом в голосах, шептались о том, что уже открыли ставки: сколько дней этот сумасшедший протянет, прежде чем его прикончат.

Дейн ответил им широкой, чуть театральной улыбкой, в которой сквозила наигранная беспечность, а про себя мысленно выругал Леди Судьбу. Та, похоже, решила позабавиться, расставив фигуры на его жизненной доске с каким-то извращённым удовольствием. Не удостоив болтунов дальнейшего внимания, он двинулся вглубь клуба.

Элия ждала его в своей комнате. Судя по её виду, она только что выбралась из объятий сна: волосы торчали в разные стороны, рубашка висела кое-как – один рукав небрежно закатан до локтя, другой смялся в неряшливую гармошку. Искусственные глаза, мерцающие холодным голубым светом, лениво сфокусировались на госте, выдавая её усталость.

– Ты, конечно, мастер выбирать время, Краут, – пробормотала она, подавляя зевок и потирая шею тыльной стороной ладони. Голос её был хриплым, будто ночь она провела не в постели, а в обнимку с бутылкой дешёвого пойла. – Я же сказала: свяжусь, когда что-то найду.

Дейн виновато улыбнулся, чуть приподняв шляпу в приветственном жесте.

– Не хотел тебя будить. Все инфопаы которых я встречал вообще не спят.

Элия фыркнула, устало провела механической рукой по спутанным волосам, и металл её пальцев тихо звякнул.

– Если у тебя завалялись лишние тридцать тысяч солидов на импланты, которые превратят меня в бессонную машину, – давай, выкладывай, я не откажусь, – она снова зевнула, встряхнув головой, будто пытаясь прогнать сон. – А пока мне, как и всем смертным, нужны еда, сон и крепкий алкоголь. Ну и, желательно, богатые клиенты с мозгами, но на Ивелие таких днём с огнём не сыщешь. Ладно, выкладывай, что стряслось?

Дейн не стал тянуть время. Молча вытащил из кармана старое фото и положил его на стол перед ней. Три фигуры на снимке: Хенликс, Гроуле и третий – незнакомец. Элия нахмурилась, прищурившись. Она моргнула раз, другой, словно не веря глазам, а потом придвинула фото ближе.

– Что за… – выдохнула она, всматриваясь в лица. – Треклятая пыль Ивелия, это же Хенликс!

Она резко подняла взгляд, и в её глазах мелькнуло что-то между замешательством и тревогой.

– Вытащи всё, что сможешь, про него, – тихо, но твёрдо сказал Дейн. – Меня интересует его прошлое. А именно, что связывало его с Гроуле. И вот этот, – он ткнул пальцем в третью фигуру на снимке, – выясни, кто он такой.

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь далёким эхом приглушённого смеха из коридора.

– Ты хоть понимаешь, что копаться в прошлом Фредо Хенликса – это как подписать себе билет в один конец? – наконец выдавила Элия, понизив голос. – Я слышала, один инфопат губернатора тоже полез туда, куда не звали. Подключился к глим-сети, а на следующий день превратился в овощ. Когито-вирус, говорят. Кто-то его поджарил через нейроинтерфейс, – она нервно постучала металлическими пальцами по столу, и звук эхом отразился от стен.

– Понимаю, – спокойно ответил Дейн, не отводя взгляда. – Но это важно, Элия.

Элия вздохнула, потёрла переносицу кончиками пальцев. Потом нехотя кивнула.

– Ладно, попробую раскопать что-нибудь. Ничего не обещаю, но посмотрю, что можно вытянуть, – она потянулась, хрустнув суставами, и снова зевнула. – Как только будут новости – дам знать.

Дейн понял, что аудиенция окончена.

– А теперь вали отсюда, – бросила она, прикрывая глаза ладонью. – Работы и без тебя по горло.

Дейн вышел из “Лазури”, на миг замерев у дверей. Тяжёлые серые облака, нависшие над городом, лениво пропускали тонкие лучи солнца. Он глубоко вдохнул прохладный воздух, пытаясь сбросить тяжесть, что осела на плечах за прошлую ночь. Квик-кар стоял неподалёку. Двигатель кашлянул, взревев с хриплым надрывом, прежде чем перейти на ровный гул. Машина дрогнула и плавно заскользила к “Шахтёрской пристани”.

Подъехав к постоялому двору, Дейн сразу заметил знакомый квик-кар ДБИ, припаркованный на том же месте, где он видел его в тот день, когда Фузо и его шайка позволили себе лишнего. Что-то подсказывало Дейну, что внутри сидят те же офицеры, давно купленные Крысой Моргисом. Он бросил на них короткий взгляд из-под полей шляпы и шагнул внутрь.

В “Шахтёрской пристани” царила привычная утренняя суета. Запах горячего синткофе смешивался с едким дымком от гудящей вентиляции, а редкие посетители вяло перебрасывались словами, потягивая дешёвое пойло или дожидаясь заказов. Леда, стоя за стойкой, поймала его взгляд и коротко кивнула, передавая весточку от Сайджеда: историк решил отоспаться перед тем, как зантьяся инскрипту. Дейн молча кивнул в ответ.

Клеон вынырнул из подсобки, вытирая руки о замасленную тряпку. Он сообщил, что Дарси вот-вот приедет, и они начнут чинить квик-байк. Дейн поблагодарил парня – коротко, но искренне – и пошёл в гараж.

Байк стоял у стены, потрёпанный, но всё ещё гордый, как старый вояка. Дейн подошёл, провёл рукой по холодному металлу, а затем открыл тайное отделение в багажнике. Там, в углублении, лежал футляр – невзрачный, но тяжёлый. Он вытащил его, привычным движением проверил защёлку и, не теряя времени, быстрым шагом направился в свою комнату. Дверь щёлкнула за спиной. Поставив футляр на стол, Дейн замер, глядя на него. Несколько долгих секунд он просто стоял, погружённый в мысли о том, как зыбко его положение.

Время текло незаметно, и вскоре он снова оказался в гараже. Клеон и Дарси уже копались в байке, обмениваясь короткими репликами. Дейн закатал рукава, собираясь присоединиться, – сидеть без дела было не в его духе. Но они только отмахнулись, буркнув, что справятся сами.

Клеон, присев на корточки, ковырялся во внутренностях машины, то и дело бросая раздражённые взгляды на голо-пад, прикреплённый к стене. Дарси, с сосредоточенным лицом, разбирал повреждённый стабилизатор, сверяясь с мутной схемой на своём голо-паде. Дейн устроился на старом ящике с инструментами, наблюдая за их работой. Руки чесались взяться за дело, но он без труда сдерживал себя, слушая их беседу.

– Всё с этим городом не так, – говорил Клеон. – Мэрия опять завернула мою заявку. Сказали, что уличные выступления “нарушают порядок”. Особенно сейчас, в такое, видите ли, “нестабильное время”. Бюрократы проклятые!

Он с досадой швырнул гаечный ключ на верстак – тот звякнул о металл, – но тут же подхватил его снова, крутанул в пальцах и вернулся к панели.

– Общественный порядок! – хмыкнул он, передразнивая чиновничий тон. – Да тут каждый вечер кого-то режут или стреляют! Неудивительно, что народ толпами валит к Фениксу или в секты.

Дарси, не отрываясь от стабилизатора, коротко фыркнул в ответ.

– Люди вообще с катушек слетели, – добавил он, выкручивая болт. – Слыхали, что пару дней назад в деревне за горами случилось?

Клеон вскинул брови, а Дейн молча навострил уши.

– Говорят, на деревню кто-то напал. Всех жителей нашли мёртвыми, – Дарси выдержал паузу, будто нарочно нагнетая жути. – Только вот слухи ходят, что никто их не трогал. Они сами себя порешили.

– Ерунда какая-то, – буркнул Клеон, не поднимая глаз от байка.

– Может, и так, – пожал плечами Дарси, вытаскивая повреждённый узел с лёгким хрустом.

Появилась Аспа с тремя бутылками пива в руках. Несмотря на угрюмое лицо Клеона, она улыбалась – легко, почти солнечно. Перешагнув россыпь инструментов с грацией танцовщицы, она поставила бутылки на верстак.

– Хватит вам киснуть, – сказала она, наклоняясь, чтобы чмокнуть Клеона в щёку. – А ты особенно, не вешай нос.

Клеон смягчился, взял пиво и сделал долгий глоток. Напряжение в его плечах заметно спало.

– Может, ты и права, – проворчал он. – Но иногда кажется, что проще засунуть кому надо взятку, чем ломиться через их дурацкие правила.

Аспа хмыкнула, облокотившись о верстак.

– Жаль только, таких деньжищ у нас нет, – она чуть приподняла свою бутылку, словно салютуя их общей борьбе с системой.

Клеон невольно улыбнулся, а Дарси, качнув головой с лёгкой усмешкой, потянулся за своей порцией.

Коммуникатор в кармане Дейна завибрировал, резким жужжанием. Он вытащил устройство, бросил взгляд на экран – вызов от констебля Форна. Подняв бровь, Дейн принял звонок. Из динамика донёсся хриплый, усталый голос. Форн не стал тратить время на пустые любезности – сразу перешёл к делу, коротко бросив, что хочет встретиться и назвал место.

Убрав коммуникатор в карман, он бросил Клеону и Дарси небрежное “отлучусь” и быстрым шагом направился к квик-кару Сайджеда.

Парк в центре Арн-Холта встретил его относительной тишиной – насколько это вообще возможно в этом шумном городе. По выщербленным дорожкам брели редкие прохожие, иногда замирая у лотков с кофе или подгоревшей выпечкой.

Форн ждал на дальней лавочке, подальше от людских глаз. Он был в штатском – потёртая куртка, мятые брюки, – и выглядел скорее как уставший работяга, чем констебль Утвердителей. В одной руке дымилась сигарета, другой он небрежно бросал крошки стайке птиц, что копошились у его ног, дерясь за каждый кусок.

Дейн подошёл к лавке, коротко кивнул вместо приветствия и опустился рядом с Форном. Кода бесшумно завис над плечом, изредка издавая тихое жужжание, словно мурлыкающий кот. Воздух в парке был прохладным, с привкусом влажной листвы и едкого дыма от сигареты констебля.

– Первый секретарь согласился встретиться? – спросил Дейн, снимая шляпу и задумчиво вертя её в руках.

Форн глубоко затянулся, выпустил длинную струю дыма в сторону и даже не шевельнулся, глядя куда-то вдаль, где серые облака скрывались за гигантскими голограммами и небоскребами.

– Об этом позже, – буркнул он, стряхнув пепел на землю небрежным движением. – Есть новости.

Дейн выдохнул, едва слышно, провёл пальцем по внутренней кромке шляпы.

– Давай, выкладывай.

Форн замолчал, раздавил окурок о ржавый край лавки с лёгким скрежетом и только потом заговорил, понизив голос до хриплого шёпота:

– И все, клянусь Законом, паршивые.

Дейн промолчал, просто ждал, скользнув взглядом по птицам, что суетливо клевали крошки у ног констебля.

– Первая, – начал Форн, – нашли Ульду. Помнишь её?

Дейн нахмурился, перед глазами мелькнула перестрелка в Старом Арне.

– Такую забудешь, – пробормотал он. – Допросили хоть?

Форн криво усмехнулся, покачав головой.

– Мертвецов не говорят. Её протезы ног всплыли на чёрном рынке. Смекаешь, Краут?

Птицы продолжали копошиться, равнодушные к этому разговору.

– Смекаю, – тихо отозвался Дейн.

– Вот и я о том. Думаю, её дружок Бард ушёл следом. И поделом ему, – Форн сплюнул в сторону, и одна из птиц, возмущённо захлопала крыльями, улетая прочь.

Дейн не стал спорить, только чуть кивнул.

– Вторая новость?

Форн провёл языком по зубам, задумчиво уставившись на ветки деревьев вдали.

– После твоих приключений в Тарнвейле решили навестить жену Хааса. Хотели поговорить. Приходим – дверь нараспашку. В гостиной записка: "Отправляемся в объятия благочестивой Медеи", – он замолчал на миг. – А в детской… эта чокнутая застрелила сына. Потом себя.

Дейн замер, глядя в пустоту. Горло сдавило, но он проглотил ком и промолчал. Форн потёр переносицу двумя пальцами, достал новую сигарету и чиркнул зажигалкой. Огонь на миг осветил его лицо.

– И третья, – устало выдохнул он.

Краут медленно поднял взгляд.

– Стуро Пулл, – выдавил констебль. – Ты ведь навещал детектива, да?

Наемник напрягся, брови сдвинулись.

– Да. Заглядывал по делу Ниры. Что с ним?

Форн долго молчал, крутя сигарету в пальцах. Потом выдохнул, тяжело и хрипло:

– Мёртв. И вся его семья тоже.

Он высыпал остатки крошек птицам, уставившись перед собой, словно видел там что-то, чего не хотел вспоминать.

– Клянусь Законом, Краут, я повидал дерьма на своём веку, но то, что с ними сделали… – он тряхнул головой, отгоняя мрачные видения, и наконец повернулся к Дейну. – Ненавижу эту треклятую планету. Ладно, ближе к делу. Первый секретарь тебя услышал, но ему нужны доказательства.

Дейн молчал, наблюдая, как птицы деловито расклёвывают последние крошки. Потом медленно провёл ладонью по щетине, задумчиво потёр подбородок и надел шляпу, чуть сдвинув её набок. Его взгляд встретился с глазами Форна.

– Значит, моего слова вам мало? – спросил он, с лёгким намёком на вызов.

Форн пожал плечами, затянулся снова.

– А ты б поверил на его месте?

– У Хенликса есть целая сеть для вербовки в культ, – начал Дейн. – Предполагаю, что людям там промывают мозги.

Форн нахмурился, сигарета замерла у губ, кончик ярко вспыхнул.

– Какая сеть? – бросил он резко, с ноткой раздражения.

– Больницы, приюты, реабилитационные центры, фонды милосердия, – Дейн перечислял спокойно. – Лейтенант Хаас проходил их программу. Его жена тоже. У меня список. Имена, места.

Констебль ткнул сигаретой в воздух, требуя продолжения.

– Какой ещё список? – выдавил он, прищурившись. – Покажи!

Дейн вытащил из внутреннего кармана куртки голо-пад, провёл пальцем по экрану, пролистывая данные, и молча протянул устройство Форну.

– Смотри сам.

Форн взял голо-пад, поднёс к глазам. Его лицо застыло, брови сдвинулись, пока он вчитывался в строки – названия, адреса, имена. Губы сжались в тонкую линию, пальцы стиснули устройство чуть сильнее, чем нужно.

– Откуда это? – спросил он, не отрывая взгляда от экрана.

– Нира Морган, – коротко бросил Дейн. – Она расследовала деятельность культа и наткнулась на всё это.

Форн молчал, водя глазами по списку. Потом медленно выдохнул, вернул голо-пад. Руки его дрогнули – едва заметно, но Краут заметил.

– Что-то ты побледнел, – зсказал он.

Форн сделал глубокую затяжку. Дым вырвался густым облаком, повиснув между ними.

– Как тут не побледнеть, Краут, – прохрипел он, глядя в никуда. – Тут больницы, фонды… И те, что нас обслуживают, чёрт возьми. Особенно больницы. Понимаешь? Клянусь Законом, Краут, я даже думать боюсь думать о том, сколько Утвердителей через них прошло.

Дейн чуть качнул головой, подтверждая его худшие мысли.

– Голо-пад свой взял?

Форн похлопал по карману, вытащил устройство и протянул его. Дейн быстро скинул файл, пальцы мелькнули по экрану.

– А чего сразу не показал список это, треклятый прив’ва? – вспыхнул Форн, стукнув кулаком по скамейке так, что птицы вспорхнули.

Дейн усмехнулся – криво, с горьким оттенком, откинувшись на спинку лавки.

– Я, может, и прив’ва, как твои меня называют. Но такую подставу, что мне подкинул ваш первый секретарь, я не заслужил. Так что давай без криков, Форн. Мы теперь все по краю лезвия ходим.

Он поднялся, поправил шляпу и окинул парк долгим взглядом – хмурые деревья, редкие фигуры прохожих, дымка над городом.

– И совет тебе, констебль, – добавил он, понизив голос. – Список этот отнеси начальству сам. Переда первому секретарю лично в руки. Раз уж вашим тоже нельзя верить. И скажи, чтоб не тянул с этой встречей.

Форн глубоко вдохнул, задержал дым в лёгких и медленно выдохнул.

– Ладно, – кивнул он, глядя в сторону.

Дейн коротко кивнул в ответ, развернулся и пошёл прочь, оставив констебля одного.

Итерлюдия II

Особняк Фредо Хенликса возвышался над пригородом Арн-Маорда, словно чёрный обсидиановый исполин, вырвавшийся из недр планеты. Его монументальные стены, гладкие и без единого окна на нижних этажах, отливали холодным блеском, будто выточенные из цельного куска стекла, застывшего в вечной ночи. Строгие линии, идеальная симметрия, угловатая геометрия – всё в этом здании кричало о власти, холодной и непреклонной.

Квик-кар Хифдирта сарн Хуллы остановился у массивных ворот с тихим гудением двигателя, замедляясь, пока не замер совсем. Два охранника, неподвижные, как статуи, стояли по обе стороны входа. Красные лучи сканеров пробежались по машине, выхватывая из полумрака её очертания, и спустя миг ворота дрогнули. С глухим скрежетом металла они разошлись, открывая путь внутрь.

Хифдирт припарковал квик-кар на площадке из полированного камня, выбрался наружу и машинально поправил галстук, затянутый чуть туже, чем хотелось бы. Прохладный ветер коснулся лица. Он двинулся вперёд по дорожке, выложенной гладкими плитами, что блестели под тусклым светом фонарей. Внутренний двор встретил его строгой красотой: аккуратно подстриженная зелень, пронизанная тенями, и монолитные колонны, вырванные из древних руин, разбросанных по всей планете, возвышались среди неё. Сквозь листву мелькали силуэты – ещё охранники, едва различимые в своих тёмных доспехах, и боевые конструкты, чьи суставы тихо поскрипывали при каждом шаге.

Главный вход распахнулся перед ним, и Хифдирт шагнул в холл, больше похожий на храм, чем на жилое пространство. Чёрный мрамор пола отражал его фигуру, как зеркало, а стены из полированного стекла и витражей с абстрактными узорами играли светом, дробя его на тысячи осколков. Вдоль стен мерцали голографические полотна – живые картины, что менялись, подстраиваясь под дыхание и пульс смотрящего: то буря над пустыней, то силуэты танцующих фигур, растворяющихся в дымке. Хифдирт задержал взгляд на одном из них лишь на миг, но тут же отвёл глаза, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Он прошёл через узкие коридоры и наконец, массивные стеклянные двери впереди распахнулись, выпуская его во внутренний сад. Ночной ветер ударил в лицо, принеся терпкий аромат экзотических цветов – резкий, почти одурманивающий. Тёмные кроны деревьев сплетались над головой в плотный навес, отгораживая сад от любопытных глаз. Где-то журчал искусственный ручей, его мягкий шёпот сливался с шелестом листвы.

А посреди этого безмолвного великолепия возвышалась статуя. Огромная, высеченная из цельного каменного монолита, она царила над садом, подавляя всё вокруг своей холодной мощью. Хифдирт знал, чей лик запечатлён в этом камне, но не решился поднять взгляд.

Он остановился у края круглой мраморной площадки, что служила пьедесталом статуе, и склонил голову, чувствуя, как тишина давит на плечи. В тени, почти растворяясь в полумраке садовых фонарей, стоял Фредо Хенликс.

Высокий, с широкими плечами и осанкой, выдающей привычку повелевать, он казался частью этого места – таким же строгим и непреклонным. Его лицо, освещённое слабым светом, было резким, угловатым, а шрам, изломанный и глубокий, рассекал половину лица. В полумраке он выглядел ещё уродливее – грубый след ожога, который Хенликс не скрывал, а носил как знак, как вызов.

Хифдирт замер, не поднимая взгляда, и медленно опустился в низкий поклон.

– Господин, – голос его прозвучал тихо и с ноткой почтения, которого требовал этот человек.

Фредо Хенликс стоял неподвижно, его тёмные глаза были устремлены на статую. Свет садовых фонарей выхватывал резкие черты её каменного лица, отбрасывая длинные тени на мраморный круг. Ночной ветер шевелил листву, и в тишине сада его голос прозвучал низко, почти бархатно:

– Как продвигаются поиски?

Хифдирт сарн Хулла выпрямился, расправив плечи, но взгляд так и не поднял выше уровня груди господина. Руки за спиной сжались в кулаки.

– Хвастаться нечем, господин, – ответил он, стараясь держать голос ровным, хотя в горле першило от напряжения. – Но работа не стоит на месте. Мы удвоили усилия, бросили на поиски больше людей, техники – всё, что требуется.

Фредо слегка кивнул. Его шрам в полумраке казался живым – грубые борозды на лице шевельнулись, когда он чуть повернул голову.

– Я в вас не сомневаюсь, друг мой, – произнёс он мягко. – Однако время поджимает. Чем скорее мы закончим, тем быстрее наступит покой. Эта планета заслужила покой. Последняя козня Гроуле стоила нам слишком дорого. Впрочем, я не могу его в этом винить. Надеюсь, друг мой, вы скоро порадуете меня результатами.

Хифдирт кинвул.

– Я не подведу вас, господин, – выдавил он, склонив голову чуть ниже.

Фредо одобрительно качнул подбородком.

– А что с пешкой Игоды? Этот охотник за головами…

Хифдирт дернул головой.

– Я его недооценил, – признался он мрачно. – Он выскользнул из Тарнвейла живым.

Хенликс чуть повернулся, и свет фонаря скользнул по его лицу, высветив шрам в полной красе – уродливый, изломанный, как трещина в скале. Его бровь приподнялась, но голос остался спокойным:

– И сколько ему удалось узнать?

– Мой человек говорит, достаточно, чтобы обратить на вас внимание, господин, – Хифдирт говорил медленно, взвешивая каждое слово.

– Ну, вот видите, друг мой, чем обернулась ваша самодеятельность. Мой договор с Гроуле был скреплен под Её взором, – Фредо бросил на него взгляд. – А вы в своей излишней услужливости его нарушили.

– Не тревожьтесь, господин. В ближайшие дни мы завершим начатое в Тарнвейле. Чисто и без следов.

Фредо вдруг шагнул ближе, и тень его фигуры упала на Хифдирта. Тот невольно напрягся.

– Не трогайте охотника, – холодно произнес Хенликс.

Хифдирт моргнул, застыл, словно слова ударили его под дых. Он поднял взгляд – не на лицо господина, а чуть выше плеча, на тёмный силуэт статуи.

– Господин? – переспросил он, не веря ушам.

Фредо смотрел прямо на него, и в глубине его глаз мелькнула искра – холодная, почти насмешливая.

– Вы слышалb меня, – отрезал он.

Хифдирт замялся.

– Но… он знает слишком много, – осторожно начал он, стараясь не перейти грань. – Если он выложит всё Утвердителям…

Фредо чуть склонил голову набок, и в этот миг его шрам исказился, будто ожившая карта какого-то далёкого ада. В уголке губ мелькнула тень улыбки – едва заметной, но оттого ещё более зловещей.

– Пусть доложит, – сказал он, словно речь шла о пустяке. – Игода решил, что может играть с нами. Что ж, мы подыграем. Я уже распорядился, чтобы наши СМИ начали кампанию по их дискредитации. Скоро все услышат, что Утвердители потеряли контроль настолько, что зовут на помощь иномирных наёмников. Банды это почуют – станут наглее. Нащ храбрый Феникс, – он хлопнул Хифдирта по плечу, – со своими борцами за справедливость ударит ещё сильнее. Мы подкинем дров к разгорающееся пламя, люди сломаются, потеряют веру, – он сделал паузу, усмехнувшись, почти ласково. – И тогда всем понадобится помощь. Даже Утвердителям. А мы будем рядом, чтобы её дать.

Хифдирт слушал, чувствуя, как по спине ползёт холод. Он всё же решился возразить:

– И всё же, господин, я бы посоветовал убрать наёмника. Такие люди непредсказуемы.

Хенликс медленно поднял взгляд к статуе. Её каменные черты в полумраке казались живыми – строгие, властные, с лёгким намёком на презрение.

– Я ценю вашу заботу, друг мой, – произнёс он. – Но у неё свои планы на этого охотника.

Хифдирт замер. Его глаза невольно скользнули к статуе, и на миг ему почудилось, что пустые каменные зрачки шевельнулись, впились в него, прожигая насквозь. Сердце ухнуло в груди, и он поспешно опустил голову, пряча лицо в тени.

– Тогда… что мне прикажете делать, господин? – спросил он, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Фредо повернулся к нему спиной, глядя на журчащий ручей в глубине сада.

– Наблюдай, – бросил он коротко. – Пусть твой информатор следит за ним и не мешает. Пусть охотник продолжает расследование. Мы ещё извлечем свою пользу из него

Хифдирт кивнул, медленно.

– Как прикажете, господин.

– Ступай, друг мой, – добавил Хенликс, не оборачиваясь. – Работай.

Хифдирт отступил на шаг, низко поклонился, чувствуя, как взгляд статуи всё ещё давит на затылок. Развернувшись, он пошёл прочь

Фредо Хенликс стоял перед статуей, задрав голову к её каменному лику. Свет фонарей сада отражался в гладкой поверхности, высеченной с пугающей точностью, и тени играли на её чертах, придавая им иллюзию жизни. Он смотрел в эти пустые глаза – холодные, неподвижные, но будто пронизывающие его насквозь. Медленно, с тяжестью, которую не объяснить словами, он опустился на колени. Каменные плиты под ногами были ледяными, их холод пробирался сквозь ткань брюк, кусал кожу. Фредо сложил руки перед собой, пальцы переплелись в тугой узел, веки сомкнулись. Он приготовился.

Приготовился к боли.

Она всегда приходила – неизбежная, как восход солнца над равнинами Ивелия. Сначала это было лёгкое давление, словно чьи-то невидимые пальцы обхватили его череп, сжимая всё сильнее с каждым глухим ударом сердца. Потом – резкий укол, острый, как игла, вонзившаяся в основание затылка. А затем…

Затем началась настоящая мука.

Его тело дрогнуло, из горла вырвался сдавленный хрип – тихий, почти звериный. Боль расколола голову, будто раскалённый клинок вонзился в мозг, разрывая сознание на куски. Каждая клетка вспыхнула агонией, виски сжало раскалёнными тисками, позвоночник пронзило огнём, и тысячи невидимых нитей боли растеклись по нервам, выжигая всё на своём пути. Он стиснул зубы, но дрожь пробила его до костей.

Мир вокруг задрожал.

Каменные плиты под коленями завибрировали, отдаваясь гулом в суставах. Воздух стал густым, вязким, словно пропитался чем-то чужеродным, неосязаемым. Шелест ночного ветра стих, уступив место низкому, мерцающему гулу, который поднимался из-под земли, из самой пустоты. Фредо распахнул глаза. Сад исчез.

Вокруг него тьма.

Вязкая, удушливая, она обволакивала его, тянула вниз, растворяла границы реальности. Пространство вокруг дрожало, менялось, дышало – бесконечное и пугающее своей живой пустотой.

И тогда из этой бездны явилась Она.

Её фигура соткалась из мрака, словно ночь сама приняла форму. Чернильно-чёрные волосы струились водопадом, ниспадая на плечи, сливаясь с мантией. Кожа – белая, почти светящаяся в этом хаосе, – была подобна фарфору.

Фредо открыл рот, пытаясь заговорить, но голос утонул в этой мёртвой тишине, будто его горло сжала невидимая рука. Он задохнулся от собственного молчания.

Она взглянула на него.

Её глаза… Это была бездна – два бездонных провала, где клубились тени древности, ужаса, бесконечности. Они затягивали, пожирали, и Фредо почувствовал, как его разум тонет в них, как воля растворяется под этим взглядом. Холодные, неосязаемые пальцы коснулись его лица – скользнули по линии челюсти, прошлись по вискам, оставляя за собой ледяной след. Он не мог шевельнуться, не мог дышать, сердце билось в груди, как пойманная птица.

А потом Она заговорила.

Голос её был глубоким, проникающим, словно эхо из глубин земли, и каждое слово отпечатывалось в его сознании:

– Мой избранник…

Фредо вздрогнул, но не от боли. Эти слова – то, чего он ждал, чего жаждал всем своим израненным существом – разлились по нему тёплым светом, смывая агонию. Он опустил голову, чувствуя, как тьма вокруг сгущается, обнимает его, и впервые за долгое время он не чувствовал себя одиноким.