Текст книги "На один выстрел ценнее (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сайфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава 31

В узком закоулке, между покосившимися стенами старых складов, притаился квик-кар ДБИ. На потрескавшейся скамейке рядом с машиной сидел Вейн Лорес, сгорбленный, под тяжестью воспоминаний и тревог. Он сжимал в дрожащих пальцах мятый рисунок дочери.

– Хватит уже, Вейн, – лениво бросил Саджи Кросс, развалившись на капоте и покачивая в руке пустую бутылку пива. – Твоя рожа тоску нагоняет.

Далтон Вест, сидевший рядом и доедавший сэндвич, фыркнул.

– Точно, – пробубнил он, едва не подавившись. – Расслабься, дружище.

Лорес молчал. Мысли о произошедшем вчера не давали ему покоя. Всё было неправильно. Всё произошедшее – ошибка, которую не исправить.

– Ох, гляньте на нашего моралиста! – Кросс фальшиво усмехнулся, спрыгнув с капота. Его ботинки звонко ударили по асфальту. Он метнул бутылку в стену – стекло взорвалось о хилую кладку, отразив глухой звон по закоулку. – Если совесть так грызёт, верни Моргису его деньги и мигай к златопёрым! – он подошел к нему вплотную. – Их кровь – не на наших руках, Вейн!

– Да, – поддакнул Вест, вытирая ладони о запачканный мундир. – Это Фузо. Фог’га.

Внезапно тело Кросса дёрнулось. Его глаза закатились и он рухнул на землю. Вест дёрнулся к кобуре. Но не успел. Его массивное тело соскользнуло с капота и глухо шмякнулось на асфальт.

Лорес замер. Слыша лишь стук своего сердца. Он медленно повернул голову. В тени переулка проступил силуэт. Шлем скрывал лицо, но Лорес знал, кто это. Он не стал сопротивляться.

Дейн убрал оглушающий пистолет на пояс, снял шлем и молча подошёл к квик-кару. Велел Коде подключиться к бортовой системе и отрезать её от сети ДБИ. Конструкт взвизгнул и приступил к работе.

Задняя дверь распахнулась с тихим скрипом. Дейн без церемоний затолкал Кросса и Веста внутрь Пока он волок Вейна, из его рук выпал листок.

Дейн бросил на детский рисунок мимолетный взгляд и услышал писк Коды, сообщающий, что он закончил.

– Кода, бери байк. Следуй за мной, – коротко бросил наемник, не оглядываясь.

Квик-кар замер у покосившегося склада на окраине Старого Арна. Стены, мрачные и покрытые плесенью, сквозь дырявую крышу внутрь просачивался тусклый серый свет, освещая груды обломков, проржавевшие трубы и затхлый мусор, в котором копалось нечто серое и c маленькими, сверкающими глазками.

Дейн оглядел помещение и решил, что более подходящего места ему не найти. Он вытащил троицу из квик-кара, затащил внутрь. Наручники с их же поясов щёлкнули, приковывая руки к толстой, проржавевшей трубе. Затем он присел на обломок бетонной плиты. Положил револьвер на колено, достал из кармана мятый пакет сигарет, найденный в квик-каре. Закурил. Горький дым стелился в полумраке. Кода получил приказ остаться снаружи и предупредить при малейшей опасности.

Первым очнулся Кросс. Он застонал, дёрнулся. Цепь нурачников лязгнула. Глаза налились злостью.

– Мразь! – воскликнул он, срываясь на крик. – Ты, что творишь?! Мы – офицеры ДБИ!

Дейн никак не реагировал и просто смотрел на него

– Ты покойник, понял?! – продолжал орать Саджи. – Мы тебя на куски разорвём, фог’га! Я сам тебе глотку перегрызу!

Он пытался вырваться, плевался, орал. В его голосе было всё – страх, злость, отчаяние. Дейн молчал. Сидел, не шелохнувшись. В его взгляде не было ничего, кроме холодной, выжидающая пустота. Только пальцы, обнимающие рукоять револьвера, чуть напряглись.

Рядом шевельнулся Лорес. Его дыхание стало неровным, глаза распахнулись. Он перевёл взгляд с Кросса на Дейна – и побледнел. Страх читался во всём: в дыхании, в дрожи губ, в сведённых плечах.

– Заткнись, Саджи, – прохрипел он, но голос его утонул в крике товарища.

Кросс не слышал. Он рвался вперёд, сколько позволяли наручники. Он плюнул в сторону Дейна. Его слюна шлёпнулась в метре от его ботинка.

– Ты, уска, труп! – ещё громче заорал он. – Мать твоя вшивая чи’хутта!

Дейн медленно поднял револьвер.

Вест, только начинавший приходить в себя, замер. Его глаза распахнулись, как у зверя, загнанного в угол. Он открыл рот, но не успел издать ни звука.

Выстрел.

Оглушительный хлопок ударил по стенам. Голова Веста дёрнулась назад. Тело обмякло, повисло, как пустой мешок.

Затем тишина.

Кросс онемел. Его лицо побелело, губы задрожали. Он смотрел на Далтона, на расширяющееся пятно крови на бетонном полу. Руки дрожали. Ярость сменилась паникой.

Лорес отшатнулся, натянув цепь. Дыхание сбилось, голос сорвался:

– Д-д… Далтон…

Дейн опустил револьвер. Его глаза – два холодных серых камня – скользнули по лицу Кросса, затем остановились на Вейне Лоресе.

Вейн сглотнул. В голове – только одна мысль, одно лицо. Маленькое, улыбающееся личико дочери.

– Мы всё расскажем, – поспешил прохрипеть он. – Всё, что знаем. Только… только не убивай. Ради всех богов. Прошу.

Наручники поскрипывали, когда Лорес дёргался. Саджи, побелевший, с дрожащими губами, всё ещё смотрел на труп друга. Ярость в его глазах исчезла, смытая первобытным страхом за свою жизнь.

В наушниках раздался короткий сигнал – Кода сообщил о проезжающем мимо квик-каре. Дейн затянулся, дым медленно вырвался из ноздрей. Затем он заговорил:

– Кто отдавал приказы?

– Это… – Вейн сглотнул. – Это был Крыса Моргис. Обычно мы работали только через Фузо, но два дня назад с нами говорил он.

Дейн наклонился ближе. Дым от сигареты тёплыми кольцами поднимался к потолку.

– Нам сказали ждать, пока ты уйдёшь. Потом – сразу доложить об этом Фузо и ждать дальнейших указаний, – вставил Саджи, голос его дрожал.

Дейн нахмурился. "Откуда они знали, что я уеду?" – мелькнуло в голове.

– Напротив "Шахтёрской Пристани" стоял ещё один квик-кар ДБИ. Кто в нём был? – спросил он.

– Булвс… с братьями, – прошептал Саджи. – Он всех своих родственников в департамент пристроил. Одна банда.

Дейн достал голо-пад. Пальцы пробежались по интерфейсу. Через секунду перед ним замелькали профили. Булвс с братьями был в одном патруле.

– Потом мы ждали, – продолжил Вейн. – А вечером, когда начались беспорядки, с нами связался Фузо. Сказал: стоять снаружи, Булвс с братьями пойдёт внутрь.

– Вы слышали, что там происходило? – Дейн щёлкнул пеплом, тот упал на ботинок и рассыпался.

– Да, – тихо сказал Лорес. – Мы слышали крики… спор. Мы думали, что всё пройдёт тихо. Далтон, – он покосился на труп товарища, – пошёл проверить. Там были двое златопёрых…

– Вы знали о них?

– Нет, – Саджи замотал головой. – Клянусь, не знали. Нам не сказали.

– Что было дальше?

– Потом приехал Фузо. С ним были его фог’га и… – он запнулся.

– Кто?

– Хифдирт сарн Хулла, – прошептал Лорес, и при этих словах лицо Дейна стало каменным.

– Водден был там? – голос Краута стал ледяным.

– Д-да. Он убил златопёрых. Застрелил. А нам приказали держать периметр. Потом он вышел с кем-то… Это был жилец. Не знаю как его зовут. Они сели в квик-кар и уехали.

– Что дальше?

– Булвс с братьями вышли. А Фузо велел… – Вейн запнулся. – Велел следить, чтобы ему никто не мешал.

Дейн выкинул окурок, раздавив его о бетон носком ботинка, и медленно поднялся. Металл револьвера скользнул в руке, повинуясь почти ленивому движению.

– Где Фузо? – спросил он.

Пленники переглянулись. Вейн моргнул, потом заговорил осторожно выбирая слова:

– Когда всё закончилось, он велел отвезти его в гараж. Он там скрывается… Мы покажем, только…

Выстрел. Кросс взвыл. Пуля прошла сквозь ногу, кровь хлынула на пол.

Дейн направил револьвер на Вейна. Его голос был спокойным, почти усталым:

– Мы не на рынке. Я повторю вопрос. И хочу услышать ответ. В противном случае… – он кивнул в сторону тела Далтона. – …вы будете ему завидовать.

Лорес тяжело дышал. Он зажмурился, потом всё же заговорил, сбивчиво, с запинками:

– Гараж… старый, на южной окраине промзоны…

Он назвал адрес и надеялся, что этого достаточно. Что правда спасёт. Вейн замолчал, потом умоляюще добавил:

– Прошу… Я всё рассказал. У меня семья. Дочь. Она…

Дейн выстрелил. Пуля вошла в лоб. Тело обмякло, голова кивнула, будто соглашаясь с приговором.

Саджи вскрикнул, глядя на мёртвого Лореса. Он всхлипывал, задыхался от боли, от страха. Его взгляд метался, пока не наткнулся на равнодушный взгляд Дейна.

Выстрел.

Краут вышел из склада. Согретый солнцем воздух ударил в лицо. Он подошёл к квик-кару, быстро и методично обыскал его. Ничего полезного, но в багажнике – несколько гранат. Он прикрепил их к поясу.

Кода завис рядом.

– Они знали, что я поеду к Сегдаси, – проговорил Дейн, не глядя. – Знали заранее. А это значит?

Кода пискнул. Дейн достал коммуникатор. Попытался связаться с Элией. Тишина.

Кода пискнул, но Краут отрицательно покачал головой.

– Уверен в “Лазури” её нет.

Он убрал устройство, сел на квик-байк. Запустил двигатель

– Ладно, поехали поболтаем с Фузо, – произнёс он. – Но сперва… – он вытащил голо-пад, нашёл метку текущего положения квик-кара Булвса и его братьев.

Глаза Дейна сузились. Пальцы крепче сжали руль.

Булвс и два его брата только что вышли из закусочной. Дейн наблюдал за ними из тени, припарковав байк на соседней улице. Они забрались в свой кивк-кар. Когда двери захлопнулись и мотор взревел, включились сирены. Машина с рёвом вырвалась на улицу, лавируя между редким транспортом, игнорируя сигналы.

Дейн поспешил за ними. Он ускорился, поравнялся с машиной – с квик-каром. В кабине Булвс что-то говорил и смеялся, стекло со стороны водителя было опущено наполовину.

Дейн не стал медлить. Он снял с пояса гранату и точным броском закинул её в открытое окно, будто передавал привет. В тот же миг рванул руль, байк резко свернул в переулок, пропадая из поля зрения. Это был последний патруль Булвса и его братьев.

Гараж, в котором скрывался Фузо, оказался именно там, где указал Лорес. Место было мрачное, в глубине промзоны.

Дейн остановил байк неподалеку от гаража и огляделся. Затем обратился к конструкту:

– Кода, облети периметр. Не привлекай к себе внимания.

Бесшумно сорвавшись с места, конструкт поспешил выполнять поручение. Несколько минут спустя, в наушниках прозвучал писк сообщающий, что периметр частично охраняется. Обнаружено пять целей. Без генераторов защитных полей.

Дейн кивнул, затем открыл багажник байка, затем потянул за скрытую панель и вынул длинный чёрный футляр. Сев на корточки, он отщёлкнул замки.

Внутри, на бархатистой подкладке, покоился разобранный игломёт. Ствол, рукоять, оптический визор. Несколько тонких, вытянутых магазинов с метками. Он принялся за сборку.

Оружие почти не встречалось в Пределах. Дейн слышал, что такие штуки использовали избалованные аристократы для охоты на Хорускаре – планете, где хищники достигали размеров малого звездолёта. Иглы сжигали нервную систему, оставляя тушу нетронутой. Чисто. Эстетично. Беспощадно.

Этот экземпляр достался ему после одного… неудачного контракта. Аристократ, решивший ограбить собственного отца, подумал, что это хорошая идея спрятаться в Пределах. Контракт сорвался: заказ перехватили другие охотники, а репутация Дейна стала только хуже. Но зато у него остался игломёт.

Он вставил первый магазин, проверил прицел и поднял глаза на гараж.

– Начнём, – выдохнул Дейн, поднимаясь.

Первый охранник стоял у угла, курил, лениво озирая пустые улицы. Он не успел почувствовать, как тонкая игла вошла ему в затылок. Тело затряслось и беззвучно осело, словно отключили питание.

Вторая цель находилась на платформе над воротами. Он что-то смотрел на голо-паде и посмеивался. Игла ударила в грудную клетку. Мужчина обмяк и свалился, не издав ни звука. Третьего он подстерёг у заднего входа. Тот присел, облокотившись на ящик с запчастями, и пил пиво. Игла угодила в грудь и мгновенно убила его.

Оставалось двое.

Они сидели в укрытии под навесом, ведя тихую беседу. Один ел из контейнера, другой рассказывал анекдот..

Дейн занял позицию. Прицелился. Два выстрела с интервалом в полсекунды. Один – в шею. Второй – в висок.

Тела завалились на спинки ящиков. Контейнер с едой упал, разливая запах пряной подливки на бетон.

Дейн осмотрелся и вернулся к двери. Он осторожно открыл её. Внутри было неожиданно просторно: посреди зала стояли диваны, тумбы с выпивкой, старый проектор гнал на стену какое-то мутное изображение. Музыка играла едва слышно.

Генетически модифицированный амбал стоял посреди зала и удивленно смотрел на вошедшего Дейна. Краут выстрелил. Игла угодила в голову, и амбал рухнул на пол.

Две девушки – обе в коротких платьях, с неестественно ярким макияжем – обернулись. Одна ахнула, вторая замерла с бокалом в руке. Они были рядом с креслом, в котором, откинувшись, полулежал Фузо.

Дейн убрал игломет за плечо и достал револьвер.

– Исчезли, – коротко бросил он девушкам.

Они переглянулись и молча бросились к выходу, каблуки застучали по полу. Одна уронила бокал.

Фузо не шелохнулся. Только взгляд дёрнулся – от двери к Дейну. Он попытался выдавить улыбку, но она вышла кривой, болезненной.

– Т-ты… ты чего это… я… я…

– Устал я от этой планеты, – перебил Дейн. Он взял табурет, сел напротив. Револьвер положил на колено. – Нам с тобой многое нужно обсудить.

Глава 32

Когда с головы Сайджеда сорвали грубый мешок, его глаза обожгло резким светом, хлынувшим, словно отовсюду. Он инстинктивно зажмурился, чувствуя, как веки дрожат от внезапного удара яркости. Он сидел на жёстком металлическом стуле, чья холодная поверхность неприятно впивалась в тело даже сквозь плотную ткань его одежды. Запястья, стянутые тонкими, но прочными наручниками, покоились на коленях, а лёгкое покалывание в пальцах намекало на то, что кровообращение нарушено. Постепенно, по мере того как зрачки привыкали, мир вокруг начал обретать очертания, и Сайджед, всё ещё моргая, принялся осматривать помещение, в котором оказался. Он медленно обвёл взглядом пространство, и в груди шевельнулось странное чувство – смесь тревоги и невольного восхищения. В другой жизни, в другой ситуации, это место могло бы стать для него сокровищницей. Стены, выкрашенные в тёмно-серый цвет, были покрыты фресками, выполненными с пугающей детализацией. На одной из фресок фигура Медеи, которая возвышалась над толпой, её руки были простёрты к небу. Другая сцена изображала её попирающей поверженных врагов. Третья фреска, самая крупная, занимавшая почти всю дальнюю стену, показывала Медею в окружении тысяч людей, чьи лица были искажены то ли страхом, то ли экстазом.

Помещение было заставлено стеллажами, которые тянулись вдоль стен. Полки, сделанные из тёмного дерева и металла, гнулись под тяжестью книг, свитков и артефактов. Сайджед, несмотря на сковывающее его напряжение, не мог не отметить богатство коллекции.

Но больше всего его внимание привлекли статуи. Здесь их было много, и все они изображали Медею. Выполненные из разных материалов – полированного чёрного камня, бронзы, покрытой патиной, и какого-то белого материала, похожего на кость, – они стояли повсюду: у стен, между стеллажами, в углах зала. Некоторые были ростом с человека, другие – едва выше колена, но каждая поражала детализацией. Медея изображалась в разных позах: стоящей с поднятыми руками, сидящей на троне, с лицом, скрытым под вуалью. Её черты варьировались – то мягкие, почти материнские, то резкие и воинственные. На одной из статуй, самой крупной, Медея держала в руках сферу, испещрённую тонкими линиями, напоминающими звёздную карту. Свет, падающий сверху, отражался от её поверхности, создавая иллюзию, что сфера мерцает.

На мгновение Сайджеду показалось, что глаза статуй смотрели на него. Их взгляды, холодные и неподвижные, словно проникали под кожу, вызывая ощущение, будто он оказался на суде в качестве обвиняемого. Сердце заколотилось быстрее, и он тряхнул, пытаясь отогнать наваждение. Но чувство, что статуи наблюдают, не отпускало, пока из-за одной из них не выступила фигура.

Шаги Хенликса были почти не слышны. В одной руке он держал инскрипту, а его глаза, горящие лихорадочным, почти нечеловеческим блеском, казались двумя угольками, тлеющими в тени обезображенного лица. Он остановился, его взгляд скользнул по Сайджеду, затем медленно обвёл статуи Медеи.

– Она прекрасна, не правда ли? – с благоговением произнес он. – Медея… – имя слетело с его губ с такой нежностью, будто он говорил о любимой женщине. Он сделал паузу, словно наслаждался тем, как звучало её имя. – Память о ней угасла, стёртая временем и слабостью тех, кто не достоин её. Но скоро… скоро она возродится. Это и была наша священная миссия. С того самого дня, как мы нашли её здесь. Ввсё, что мы делали, – каждый шаг, каждая жертва – было ради её возвращения. Когда мои братья пали, она возложила этот долг на меня. На мои плечи. Я её избранник. И я исполню свой долг. Любой ценой.

Хенликс шагнул ближе к Сайджеду, его плащ слегка колыхнулся, обнажив на миг отблеск брони под тканью. Он наклонился, так что их лица оказались почти на одном уровне.

– И ты, мой друг, поможешь мне в этом, – Хенликс кивнул на инскрипту. Его тон был обманчиво мягким.

Сайджед сглотнул, пытаясь собрать остатки мужества. Он заставил себя встретить взгляд Хенликса, но голос предательски дрогнул.

– Я… я не понимаю, что вам от меня нужно, – выдавил он, стараясь звучать уверенно.

Хенликс выпрямился, его губы искривила улыбка – зловеще любезная. Шрам на его лице шевельнулся, придавая ему жуткий, почти потусторонний вид.

– Монсор ард Корделион, – произнёс он, растягивая слова. – Вы ведь разумный человек. Благородных кровей, не так ли? Поверьте, вы не в той ситуации, чтобы испытывать моё терпение. Прошу вас, не играйте в героя. Это было бы… весьма опрометчиво. – Он сделал паузу. – В противном случае я буду вынужден применить силу.

Сайджед отвёл взгляд, не в силах выдержать давление этих горящих глаз. Его взгляд упал на одну из статуй – Медею с вуалью, чьи тонкие пальцы сжимали сферу. Её лицо, холодное и неподвижное, казалось, насмехалось над его слабостью. Он повернулся к Хенликсу, чувствуя, как в груди закипает гнев, смешанный с отчаянием.

– Я не стану вам помогать, – выпалил он, его голос окреп, но всё ещё дрожал. – Вы преступник. И безумец!

Хенликс замер, его брови слегка приподнялись, словно слова Сайджеда его не оскорбили, а позабавили. Затем он искренне, почти по-детски удивлённо переспросил:

– Безумец? – Его смех, резкий и хриплый, разнёсся по залу, отражаясь от стен и статуй. – Вот как?!

Он хлопнул в ладоши, и звук эхом разлетелся по помещению.

– Хифдирт, друг мой, будь любезен, принеси мне стул, – бросил он, не оборачиваясь.

Из тени у входа выступил Хифдирт. В руках он нёс простой металлический стул, который с лязгом поставил рядом с Хенликсом. Тот сел, небрежно закинув ногу на ногу, и продолжил разглядывать инскрипту.

Хифдирт, не говоря ни слова, достал из кармана шприц-пистолет – небольшой, с тускло поблёскивающим стволом. Не глядя на Сайджеда, он подошёл и с механической точностью вонзил иглу в его плечо. Жгучая боль пронзила руку, и историк невольно дёрнулся. Хифдирт отступил, спрятав шприц, а Хенликс, не поднимая глаз от инскрипты, заговорил:

– Смесь гелиотрина и слизи икримских ящериц, – Он оторвал взгляд от артефакта и посмотрел на Хифдирта. – Напомни, друг мой, как твой народ называет эту смесь?

– Кихадас, – глухо ответил Хифдирт.

– Благодарю. – Хенликс улыбнулся, и его шрам изогнулся. Он повернулся к Сайджеду. – Так вот, монсор ард Корделион, у нас есть несколько минут, прежде чем кихадас начнёт действовать. Не беспокойтесь, доза небольшая. Вы не умрёте. Но станете… более сговорчивым.

Сайджед почувствовал, как по телу разливается странное покалывание, будто сотни крошечных игл вонзились под кожу. Его сердце заколотилось быстрее, а в голове начал нарастать гул.

– Я предпочёл бы использовать сигнал, – продолжал Хенликс. – Но технологии “Талос Индастриз”… они несовершенны. Боюсь, ваш разум мог бы пострадать, а мне нужны ваши знания. В целости и сохранности.

– Сигнал? – выдавил Сайджед, его голос дрожал, а покалывание превращалось в жар, растекающийся по всему телу.

Хенликс снисходительно улыбнулся, повертел инскрипту в руках.

– Вы думали, мудрейший Гроуле спрятал здесь, – он поднял артефакт, позволяя свету заиграть на его поверхности, – всё, что осталось от “Талос Индастриз”? – Он покачал головой, словно учитель, разочарованный учеником. – О, нет. Инскрипта куда ценнее, чем вы можете себе представить. А проекты “Медея”, “Феникс”, “Искра” – лишь фрагменты куда более грандиозного замысла. Исследования, которые учёные корпорации не успели довести до совершенства. Полагаю, ваш товарищ, Дейн Краут, уже ощутил их воздействие на собственной шкуре. Именно поэтому…

Его слова оборвались, когда Сайджен внезапно крикнул. Боль, словно раскалённый клинок, пронзила его тело, выгнув спину дугой. Судорога скрутила мышцы, и он рухнул со стула, ударившись о пол. Его пальцы впились в плитки, ногти сломались, оставляя кровавые следы. Лицо исказилось, зубы стиснулись так сильно, что он почувствовал как они трищат. Кихадас, словно живое существо, пожирал его изнутри, превращая каждую клетку в очаг агонии.

Фредо со своим слугой наблюдали за агонией Сайджеда в гробовой тишине. Хенликс, слегка наклонив голову, разглядывал корчащегося на полу пленника с холодным любопытством, словно перед ним был не человек, а редкий экспонат, подлежащий изучению. Хифдирт, стоявший чуть позади, был неподвижен, как каменная плита и смотрел на все это с холодным равнодушием.

Когда Сайджед, сломленный кихадасом, выдал всё, что от него требовали, Хенликс кивнул Хифдирту, и тот, без единого слова, вколол ему еще одну дозу. Жгучая волна яда хлынула по венам, заставив Сайджеда выгнуться в новой судороге. Его тело дрожало, словно лист на ветру, а дыхание вырывалось короткими, рваными всхлипами.

Хенликс, не обращая внимания на страдания пленника, сжал инскрипту в руках. Его лицо озарила торжествующая улыбка. Его глаза, горящие лихорадочным, нездоровым огнём, впились в инскрипту. Он медленно повертел артефакт в ладонях, позволяя свету ламп заиграть на небольшом цилинде, и пробормотал что-то невнятное.

– Хифдирт, – он повернулся к своему верному слуге, – охрана наверху остаётся на месте. Один отряд Пепельных – здесь, пусть стерегут нашего гостя. Он ещё послужит нам. Остальные отряды должны покинуть базу и быть готовы к началу операции в течение нескольких часов. Далее. Передай Просвещённым: их час настал. Пусть исполнят свою священную миссию.

Хифдирт, не поднимая глаз, кивнул.

– Будет исполнено, господин.

Хенликс на миг замер, его пальцы крепче сжали инскрипту, и он добавил:

– И ещё. Возьми своих лучших людей. Они пойдут с нами. Нам предстоит работа… – он сделал паузу, – величайшая из всех.

Фредо направился к выходу, а Хифдирт задержался у порога. Его взгляд скользнул к Сайджеду, распростёртому на полу. На долю секунды ему почудилось, что губы пленника, дрогнули в слабой, почти призрачной улыбке. Это было невозможно. Улыбка? После двух доз? Покачав головой, он отогнал наваждение. Убедив себя, что ему померещилось, Хифдирт повернулся и шагнул за порог. Тяжёлая металлическая дверь с гулким лязгом захлопнулась, отрезав Сайджеда от внешнего мира.