Текст книги "Второгодка. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 85 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

Заболела голова. Конкретно заболела. Будто железным обручем стянули. Пульс подскочил…

– Ты что‑то покраснел…

– Вспомнил. Как в том фильме со Шварценеггером. Спасибо, что поговорила об этом…

Об этом дерьме…

– Но, пожалуйста, – решительно сказал я, – больше я не хочу к этой теме возвращаться.

Она вскочила и испуганно на меня посмотрела.

– Что я сделала…

– Да ничего ты не сделала, наоборот, молодец. Просто мне вся эта история не нравится. Сейчас я бы так ни за что не поступил. Стыдно перед матерью и перед… Насть, спасибо тебе, что пыталась всё это время быть поблизости. Но всё, про это больше не говорим. Считай, это не со мной было.

– А я так и считаю, – кивнула она. – Потому что ты очень сильно изменился в последнее время. Я думала, ты провёл анализ и принял…

– Настя, ёлки. Да, провёл. Всё. Закрываем тему. Давай, лучше порнуху посмотрим нашу любимую. Где тут я с милфой кувыркаюсь?

– Перестань, Серёжа! Ой… Смотри… Тут сейчас другое…

– О, ещё ролик?

– Нет, слушай. Уважаемые подписчики канала. Приношу вам глубочайшие извинения за тот ужас и стыд, который вы могли видеть сегодня. Дело в том, что наш канал был взломан киберпреступниками, которые разместили циничное и аморальное видео с несовершеннолетним учеником и учительницей. Сообщаю со всей ответственностью, видео не имеет никакой связи с действительностью. Оно абсолютно фейковое и сгенерировано искусственным интеллектом. Мы уже принимаем меры, чтобы такого никогда больше не случилось. Мы написали заявление в соответствующие органы и уверены, что правоохранители смогут выявить преступников, совершивших этот отвратительный поступок. Одновременно с этим хочу вам сказать, что в ближайшее время мы опубликуем шокирующие материалы об одной из школ, считавшейся чуть ли не лучшей в городе. Оставайтесь на связи, ваш любитель истины и борец за правду, Виктор Петрушко, главный редактор канала «(Не)быть добру».

– Он ещё и петрушка, ну, теперь всё сходится, – покачал я головой.

– Может, ещё не все успели посмотреть и скачать.

– Кому надо, успели, – хмыкнул я. – Вот же петрушка драная.

– Ты чего? – удивилась Настя.

– Чего? А того, что это никакой не взлом. Он, сто процентов, сам это дело запустил, чтобы интерес к своим «шокирующим материалам» вызвать. Завтра точно в ментуру пойду и накатаю заяву на мудака. Пусть покружится.

– А зачем ему? – развела руками Настя. – Чтобы Альфу наказать?

– Альфу? Альфу он кулаками накажет…

– А что тогда?

А то, что это заказ от Мэта, и бабки там видать хорошие, раз этот Петрушка рискнул порнуху крутануть на своём канале. Понятно, пиар грязным не бывает, чё… А Никитос, значит, решил меня всё‑таки выпереть из школы? Стратег сраный. Завтра Медуза будет на чернозём исходить. Чем я ему мешаю, непонятно только. Просто, чтобы убрать с глаз долой? Не слишком ли много сил тратится, чтобы убрать меня подальше?

Только это им не поможет. Я уходить из школы не собирался. Более того, как бы им самим не пришлось хватать чемоданы и лететь в ночи под снегом и дождём подальше отсюда. Подальше от гнева человеческого.

А Ангелина, неукротимая Маркиза? Зачем она понадобилась со своей кроткой улыбочкой, как у Джоконды? Хотят через неё держать меня под контролем? Её‑то я типа послушаю, или что? Посмотрим. Посмотрим, как далеко готова она зайти. Мата Хари, бляха. Сжалась вся, когда я её чмокнул…

– Ты чего так разозлился? – удивилась Глотова.

– Нет, Настя, ты меня ещё злым не видела. Вот если не доешь борщ, тогда увидишь.

– Ну, Серёжа!

– Ешь! Мне позвонить надо.

Я вышел к себе в комнату и позвонил Сергееву. Но он не ответил. Спал после водочки с груздями. Блин… Телефон Альфы тоже был выключен. Ну, что же, может, она ещё и не знала…

* * *

Школа с самого утра гудела, как улей, а меня сопровождали такие взгляды, как если бы я был Фреди Меркури.

– Дэн! – крикнул я, заметив «короля крипты». – Ну как делишки? Начеканил золотых монет?

– Здравствуй, – настороженно кивнул он и остановился.

Стоял весь такой зажатый, будто мешком по голове получил. Смотрел в сторону, желая скорее смыться.

– Слушай, брателло, мне нужна помощь, – подмигнул я. – Хочу ответное видео сделать, можешь помочь?

– К… к… какое ответное? – чуть заикнулся он.

– Не мазанное и сухое. Чё ты дурочка‑то включаешь, не звезди только, что не в курсах.

– А я причём? – испуганно спросил он.

Сучка, спалился дурачок. На воре шапка того.

– Как это причём? А кто тогда?

Он быстро‑быстро захлопал глазами, выставляя грудь вперёд, а голову отклоняя по возможности подальше.

– Мне больше не к кому обратиться, Дэн. Так что я тебя прошу. За бабки, конечно, не ссы. Мне надо сделать порнуху, но не с Альфой, а с конём или с верблюдом. Чтоб его верблюд драл, а он плакал, но улыбался.

– А кто… кто он?

– Кто? А ты сам, как думаешь, а?

– А почему ты думаешь… что он у нас в школе учится?

Учится, учится. Значит Дениска, подлюка, это и сделал. Сто пудов. Я по глазам видел. А задание ему дал Мэт. И сейчас он боялся, что если я уже знаю про Мэта, то узнаю и про него и тогда гопники во дворе станут наименьшим из зол, которые на него обрушатся.

– Ты чё, Дэн, дурак что ли? Как он у нас учиться может? Петрушко из этого сраного канала? Сможешь его фотки в сети найти?

– Фотки‑то можно найти, – облегчённо выдохнул он, – но я такое видео не смогу сделать. У меня ресурсов нет. Это надо на комп устанавливать автономную сетку, а там требования к железу очень высокие. А существующие коммерческие…

– Заткнись!

Он осёкся

– Сколько нужно бабосов?

– Не знаю…

– Короче, думай. После уроков…

– Краснов! – прервал меня возглас Медузы.

Не возглас, а ария. Ария Бизе из оперы Хозе, бляха. То есть наоборот. Она заметила меня с другого конца коридора и возопила.

– Краснов! Иди сюда!

Мы зашли в кабинет

– Садись! Уже видел сюрприз?

– Нет, Лидия Игоревна. Мне такое кино по возрасту нельзя смотреть. Да и не сюрприз это уже.

– Это здорово, но вот вся школа посмотрела этот стыд, и я даже не знаю, как ты будешь здесь дальше находиться. Но, как бы я хорошо к тебе ни относилась, пойми правильно, затронута не только твоя честь. Тут тень на всю школу. Поэтому, я не хотела бы настаивать, но в случае необходимости придётся. Ты меня понимаешь? Я ради того, чтобы сохранить репутацию нашей школы, без пяти минут лицея, пойду на всё.

Это вряд ли, усмехнулся я. Боюсь, дорогая Медуза, ты даже и малого представления не имеешь, что значит пойти на всё.

– Ну, – спокойно ответил я. – Я надеюсь, родная школа поможет защитить и моё доброе имя. Подаст в суд на этого блохера, с позволения сказать. Тут ведь напрямую честь всех учителей затронута, не только Елены Владимировны, но и ваша, как директора тоже. Пересуды пошли уже, и в министерство наверняка уже позвонили неравнодушные граждане. Так что думаю, нам нужно устроить крестовый поход против лжи и несправедливости. Я уже договорился с некоторыми местными и федеральными СМИ, так что победа будет на нашей стороне, я уверен. Вы знаете, вся эта история крайне плохо пахнет. Подозрительная она от начала до конца. Главное, вы‑то были как бы проинформированы, получили этот ролик заранее…

– Что ты говоришь, Сергей!

– Говорю что ролик получили, а никаких мер не приняли. И вообще всё это начинает выглядеть так, как если бы кто‑то желал оказать давление на некоторых учеников и учителей. Но ничего федеральные каналы нам помогут.

– О чём ты говоришь! – чуть ли не заикаясь, повторила она. – Зачем? Разве мы хотим выносить ссор из избы?

– Мы хотим восстановить справедливость, только и всего. Вы извините, мне уже надо идти. У меня доклад. Не беспокойтесь, Лидия Игоревна. Когда мы вместе, нам ничего не страшно.

Пока шёл этот разговор, я заменил одну блямбу в её столе на другую. Поменял диктофоны местами. И пошёл на уроки. Альфы в школе не было и на звонки она не отвечала. На сообщения тоже.

А вот Кукуша отвечал. Он сообщил, что Матвеич забил новую стрелу на сегодняшний вечер. Мы договорились, что я буду. После Кукуши я позвонил Сергееву.

– А, мутный псевдокурьер, – усмехнулся он. – Здравствуй‑здравствуй.

– Не желаете лёгкий и дешёвый ланч?

– Да ладно, необязательно меня каждый раз вскармливать. Чего?

– Увидеться. Коротко и по делу.

– Конкретный. Ладно, приходи в «Кофе‑порт»… Вроде так называется… Ну тут, где раньше «Дружба народов» была. Через три дома от меня в сторону театра.

– Найду, Сергей Сергеевич.

Сказал и сделал. Найти оказалось несложно. Белая, современная и недешёвая кафешка располагалась на первом этаже жилого сталинского дома. Я пришёл вовремя, а Сергеев опоздал на пять минут.

Сегодня он выглядел собранным, опрятным и целеустремлённым, будто вчерашний день был просто вырезан из его прошлого.

– Здорово, Андрей Андреич, – усмехнулся он.

– Я Сергей Иванович, – улыбнулся я.

– Ну, рассказывай, а то мне через полчаса ехать надо на коллоквиум.

– Хорошо. Живёт такой парень по имени Витя Петрушко.

– Точно! – воскликнул Сергеев. – Я же вчера бухой был и не сообразил! Это ж ты в том кине снимался! Отличная работа, брат, но, правда, я больше на партнёршу твою смотрел, отличная игра. Глубокая… извини за каламбур.

– Рад, – хмыкнул я, – что вы поняли, о чём речь.

– Не всё, честно говоря, – помотал он головой и отхлебнул свой эспрессо. – Кофе здесь отстойный, за что только деньги дерут. А ещё фейсы такие имеют, будто короли этой жизни, в отличие от нас с тобой. Извини. Так что ты хочешь за свою вчерашнюю бутылку водки?

– За вчерашнюю бутылку я всё уже получил, вчера же. Мы договаривались просто поговорить и поговорили. А сегодняшняя встреча проходит на другом уровне, поскольку вчера мы стали гораздо ближе друг другу. В духовном плане.

Он заржал.

– Ну, так и знал, что разведут. Как говорится, сладких, опер, ищешь, ай не бери на понт … Ладно, поторапливайся.

– Петрушка эта получила фейковое видео от сына Никитоса.

– Любопытно‑любопытно. Буква «зет», кстати, ещё на месте. Никто не стирал пока.

– Это хорошо. Я хотел спросить, вы его знаете? Петрушку. И есть ли какие‑то возможности мягко на него воздействовать?

– А день перестаёт быть томным, – улыбнулся он и повернулся в сторону стойки. – Молодой человек, сделайте мне ещё такой же, пожалуйста.

Молодой человек состроил высокомерное лицо и заметил, что для размещения заказа нужно подходить к стойке лично, но отказывать не стал.

– Петрушко мне известен, как мой студент и как законченный мудак. А что касается воздействия… Скажи, что ты хочешь.

– Я хочу скормить ему материал о рейдерстве девяностых с персонажами, которые уже давно в могиле или при смерти.

– А в чём прикол?

– В том, что те из владельцев захваченной собственности, кто ещё жив и здоров, могут вызвать интерес у посвящённой публики. Например, гражданская спутница жизни нач облУВД.

– Ух‑ты, как интересно. Это не из того ли мифического досье на Щеглова?

– Про досье ничего не могу сказать, но материалы есть.

– Если хочешь, чтобы я помогал не за бабки, между нами должно установиться что‑то вроде доверия. Мы же сблизились на духовном уровне?

– Да, – кивнул я. – Покажу. Что есть, покажу.

– Петрушко спит и видит, что переедет в столицу и получит нормальный канал или сетку даже. Не телевизионный, естественно, а в Телеге и на радио.

– А вы можете, – нахмурился я, пытаясь что‑то из этого выкружить, – попросить какого‑нибудь хорошего приятеля из Москвы, чтобы он дал Петрушке прикорм.

– Как‑как?

– Ну, сказал бы, например… – на ходу соображал я, – что им заинтересовались медиамагнаты и хотят предложить что‑то, от чего нельзя отказаться…

– Сетку Телеграм‑каналов?

– Да. В том числе антикоррупционной направленности. Сейчас, я смотрю, каждый день каких‑то шишек закрывают, как раз в тему будет.

– А ты матёрый, – выпятил нижнюю губу Сергеев. – Для псевдокурьера просто монстр.

– Но, чтобы решение было окончательно принято в его пользу, он должен сделать…

– Какой‑то приличный материал, – перебил меня он. – Резонансный, но в меру.

– Лучше, – кивнул я, – копнуть подальше во времени, чтобы никого из сильных мира сего не побеспокоить. А вот предыдущего губера можно. По счастливой случайности, он принадлежит не правящей партии, а его однопартийцы у нас тут бузят, пытаются оппозиционировать.

– Блин, Сергей Иваныч, а где ты раньше был? – заржал Сергеев и потёр руки. – Мы бы с тобой сработались. Ты же прирождённый заговорщик. Ленин отдыхает.

– И ещё я ему кое‑что из мира криминала хочу скормить. Но это, я думаю, он сам проглотит, без давления. А насчёт денег… я тут планирую немного разбогатеть в обозримом будущем. Надеюсь, на первое время хватит. Так что квартиру не продавайте пока. Повремените.

– Ну, ты закрутил прям. Не курьер, а Супермен. Её попробуй продай ещё. Она знаешь сколько стоит? А за дёшево я не отдам.

– И правильно. А компьютерщик есть у вас толковый?

– Хакер? – усмехнулся он.

– Для начала хочу ролик сделать про Петрушку и верблюда.

– Экзотика, однако. Есть паренёк толковый. Такую хрень он делать не будет, конечно, но если что‑то серьёзное, то можно.

На том и разошлись. Сергеев с вспыхнувшем в глазах огнём поехал на коллоквиум, а я двинул к Кукуше, он был тут напротив во дворе. В бане.

– Ты как, дядя Слава, после вчерашнего?

– Нормас, – вяло улыбнулся он.

– А за руль можешь сесть?

– Могу. Сюда же доехал.

– Так тут ехать три метра, – засмеялся я.

– Да какая разница… Куда ехать‑то?

– А лопата есть?

– Ну… найдём. Какая нужна – штыковая или подборка?

– Давай обе возьмём.

– Куда ехать‑то?

– В Осиновку.

– А там чё? У нас совещание вечером. Ещё надо придумать, как от Матвеича отбояриваться.

– По пути и придумаем.

– А чё в Осиновке? – снова повторил Кукуша.

– В Осиновке клад. Не денежный. Исторический. Сюрприз, можно сказать.

– Какой?

– Блин, Кукуша, ты чего такой тугой сегодня? Поехали, сам увидишь.

Он нехотя собрался, раздобыл лопаты и мы двинули в путь.

– Ты можешь сказать, что за сюрприз‑то? Кому? Мне?

– Не, тебе такой не понравился бы, я точно говорю.

– А кому?

В этот момент плимкнул телефон. Сообщение. Пришло на вторую симку, о которой знал только Кукуша. Ну и ещё Петрушка. Я с неё посылал ему предложение о сотрудничестве.

«Здравствуйте. Предложение ещё в силе?», – прочитал я.

Лихо Сергей Сергеевич работает. Быстро.

– Кому сюрприз‑то? – не сдавался Кукуша.

– Никитосу, кому ж ещё, – усмехнулся я. – Такая вот петрушка…

13. Калинка‑Стокман

Мы выехали на Кузнецкий, оттуда проскочили на мост, а потом помчали вдоль реки, под облетевшими высоченными тополями. Понеслись из города. Голые стволы и ветви деревьев обнажили растянутую по берегу Черновку, открыли её праздным взглядам ездоков.

– В Черновку не хочешь больше? – засмеялся Кукуша.

– Не, – помотал я головой. – Хватит пока, наездился. Надо бы, кстати, найти кого‑то в больнице, узнать поподробнее про Розу. – Может, разрешат навестить. Отнести ей чего‑нибудь.

– Ты чё таинственный такой сегодня? – прищурившись глянул на меня он.

– В смысле? – удивился я.

– Ну… Лопаты, перчатки эти… Симки из мобилы вытащил…

По пути мы заскочили в ломбард, и я купил старый дешёвый мобильник. А в супермаркете, в том же доме, я приобрёл две упаковки плотных резиновых перчаток.

– Маски ещё надо было медицинские, – проворчал Кукуша, – чтобы можно было чумные трупы закапывать.

– Не в этот раз, – усмехнулся я. – Скажи лучше, зачем так накушался вчера.

– Да ладно, чё ты, мать родная? – бросил он и полез рукой в карман за платком. – Братуху встретил по детдому. Как не выпить?

– Да вы ж там не пересекались даже. Кстати, ты не хочешь к эндокринологу сходить?

– Блин, не надо капать, ладно? Я хожу, наблюдаюсь…

– Ладно, капать не буду, а копать буду.

– Ты как этот, как его, американец‑то? Индиана Джонс.

– Может быть, может быть. Ладно, давай про Матвеича. Чего он хочет, ты знаешь?

– Блин… – лицо Кукуши стало сразу скучным, а взор потух. – Матвеич из тех, которые по локоть. В смысле, дай ему палец, оттяпает по локоть. А ещё надо понимать, он хорёк хитрый, без мыла заберётся, сам знаешь, куда. А потом хрен от него отделаешься. Я уж пожалел, что припряг его тогда. Просто малость очковато было, если бы замес какой, то без его этих ауешников трудно было б.

– Что ещё за ауешники?

– Ну эти все романтики‑малолетки. Короче, он говорит, мол, я за вас впрягся, мои люди пострадали? Пострадали. Ментовского беспредела хлебнули? Хлебнули. Ну и все вот эти разводки. Типа, мы там, чушка прессовали? Прессовали. А вы чё?

– То есть бабла хочет?

– Хочет, но не так, чтобы просто взял, поблагодарил и ушёл. Нет, нихера. Он мне сказал, вы там чё‑то мутите, а нас не зовёте. Слухом земля полнится. А вы неправильно ведёте себя. Короче, качает качели свои туда‑сюда‑обратно, тебе и мне приятно. Бабок у меня нет ему давать, но и связываться с ним я бы не стал. Я тебе говорю, ему всего мало. Будет жрать, пока всё не сожрёт. И всех. Больше и больше. Поэтому, ну… придётся как‑то расплатиться с ним, чтоб не ныл и не чесал языком на каждом углу, типа Кукуша слова пацанского не держит и чести неймёт.

– А люди‑то уважают его?

– Так, – пожал он плечами и задумался. – Не могу сказать, что нет, но и… Говнистый он мужик. Он ведь от души хер, чё сделает, только если будет думать, что что‑то ему перепадёт. А если клюнешь на его удочку, он тебя всего замотает паутиной своей и соки пить будет, пока всё не высосет. А так, нормальный кент.

– Матвеич парень неплохой, только ссытся и глухой, – задумчиво кивнул я.

– Во‑во, – подтвердил Куша и протёр платком свою лысину.

– Я так примерно и думал, – кивнул я. – Но давай мы жёстко с ним не станем закусываться. Будем держаться дружелюбно, но с достоинством. Предложим в ближайшем будущем дело серьёзное.

– Не, так от него не отделаешься. Он потом всю душу вымотает, а если попытаешься его кинуть, правилку какую‑нибудь придумает. Короче, больше геморроя. Лучше сразу рубить канаты.

– А мы его кидать не будем, дядя Слава. Я продумываю тут одну сделку века. Если мы с тобой сейчас удачно съездим, то предложим ему за оказанные услуги какие‑то бабосики и подтянем на будущее.

– Блин… Ненадёжный он кентяра. Дерьмо, не человек. С ним можно только слегонца или от безнадёги руки жать.

– Я тебя понял, или, как сейчас все говорят, я тебя услышал.

– Молодец, что услышал. А я вот, никак не могу тебя услышать. Чё за сюрпризы, ёлка что ли? Или именины? Так нет, вроде. И до дня милиции далёко ещё.

– Согласен, дядя Слава. Согласен. Хочешь побасёнку послушать?

– Чё за побасёнка?

– Дядька рассказал. А я запомнил.

– Ну… – настороженно согласился дядя Слава.

– Короче незадолго до всех этих дел, до отъезда, то есть, он с Никитосом занимался кентом одним.

– Кем?

– Не знаю, врать не буду, – усмехнулся я. – Но гад конченый. У него в карме полный набор был – и проститутки малолетние, и оружие, и наркота, само собой. Ну, и весь спектр интересов экономической направленности – авизовки, однодневки, мошенничество… Всё, что видел, то и хапал. Хорошо он подниматься начал, подвязки заимел в ментуре и с прокурорами бухал, да по ресторанам гужевался. Воров вообще во внимание не принимал, афганцев, борцов подтягивал.

– А ты не про Винтера толкуешь? – нахмурился Кукуша.

– Может быть, может быть, – пожал я плечами. – Короче, там такая картина нарисовалась, маслом практически. Бешеный с Никитосом подготовили операцию. Там значит, у одного коммерса жену и дочку украли, чтоб он выкуп заплатил. Мать‑то сразу в расход пустили. Ей лет под сорок было, не придумали, в общем, что с ней делать. А девчонку шестнадцатилетнюю… или даже пятнадцать ей было…

– Пятнадцать, – глухо подтвердил Кукуша и крутанул баранку вправо на обочину.

– Ты чего? – удивился я.

– Да… – неопределённо протянул он. – Щас…

Затормозил, включил аварийку и, не глядя на меня, вытер лоб и шею платком. А потом подался вперёд, навалился на руль и, промокнув тем же платком глаза, замер.

– Говори‑говори, – буркнул он. – Говори, я слушаю.

– Да, чё… – махнул я рукой.

Он эту историю знал. Просто у него воспоминания давно корками покрылись, поросли рубцами и прочими видами келоидных образований. Вот ему и больно стало к ним пробиваться, а моя‑то боль никуда и не уходила. Не успела ещё. У меня все эти недавние картины перед глазами живее живого стояли.

– Накачали наркотой, ну… и всё это… Не хочу говорить… Продавать, короче повезли хорошему заказчику из Средней Азии. За Осиновкой, чуть дальше, в Морковкино… Главное, название доброе такое, да? Детское какое‑то… Морковкино.

Я вздохнул, а Кукуша не ответил, только всхрапнул едва слышно.

– У Бешметова информатор был, – продолжил я. – Парнишка, пацан совсем, наверное, как я сейчас. Короче, рассказал, что там в доме у старого урки притон. Бордель. Ну, и встреча там должна была состояться. Там не только эту девчушку‑то, ещё насобирали сколько‑то человек. Бизнес офигенный. А бандос тот, как ты сказал, Винтер? Беспредельщик был, вообще отбитый на всю голову. Ну, и мразь редкостная.

– Точняк, – кивнул Кукуша. – Как его земля носила, вообще… Меня ж тогда с немым Авазом подрядили водяру туда отвезти, вот я и услышал кое‑что. Ну, и… Короче… Стуканул…

«Стуканул» он выдавил из себя едва слышно.

– Ты не стуканул, дядя Слава, – вздохнул я. – Стучат на своих. А на мразей, с которыми воюют, не стучат, а проводят оперативные мероприятия. Штирлиц что, на Мюллера стучал что ли? Ну, короче, разведданные ты предоставил, а вот начальство не одобрило. Посчитало, оснований нет. Ну, а что делать было? Вот мы и поехали с Никитосом на свой страх и риск. Дядька то есть и Щеглов.

– Ага…

– Ну, а дальше ты знаешь. Сам видел. Приехали, а там ад. Эти твари… Девчонку эту, даже не знаю, как сказать. Остальных не трогали, товар же, как никак. А эту… Выяснить‑то, что случилось не смог дядька мой. Крышу сорвало. Да и у Никитоса тоже. Он же когда‑то правильным парнем был, Афган прошёл. Дядька с ним – вот так…

Я зацепил два указательных пальца и показал Кукуше.

– Они друг другу, больше чем себе верили. Не было ничего надёжнее, чем плечо друга. Это потом он сорвался, с катушек слетел, вкусил запретного плода. Впрочем, тогда он уже отравлен был, сто процентов. Уже гниль расползлась по телу, как проказа. Но даже у него праведный гнев и ярость благородная, как фугас рванули. Они вдвоём этих тварей всех положили. И хозяина притона и Винтера этого и покупателя из Чуйской долины и братков. Настоящее побоище. Как в Афгане, когда вдвоём два дня держались… В общем, они там настоящий Сталинград устроили. А потом Винтер на брюхе ползал, а Никитос… Дядька и не знал, сколько в его братане злости может быть. Демон пробудился. Причём, знаешь, такой внешне спокойный, типа продуманный, но внутри у него всё бушевало. Там такие глубинные бомбы рвались, просто атас. Он этого Винтера в суповой набор превратил. Медленно, мучительно… Кромсал его, на кусочки разделывал. Тот орал, как свинья, просил убить скорее. Дядька‑то смотреть на это не стал. Там бабла куча была и дури херова гора.

– Чё‑то припоминаю…

– Вообще страха бандосы не имели. Что хотели, то творили. Себя наследниками большевиков возомнили, и приняли это наследие, как сумели. Короче, Никитос сказал, что они там хабар не оставят. Возьмут с собой. Стволы тоже. Ты свалил, а он там с Винтером развлекался.

– Да, – подтвердил Кукуша. – Никитос тогда и Аваза мочканул. Тот так‑то безобидный был… Ну, я за руль прыгнул и дёру… А нет… я же ещё тех девок увёз. Они взаперти сидели, не видели ничего, слышали только. Но их дурью накачали, они нихера не соображали вообще. Я тачку бросил у больницы и свалил. Пальчики подтёр, ума хватило, хотя знаешь, я так больше ни разу не боялся. Стыдно признаваться, но тогда, Серый, это вообще конец света был. Страх такой…

– Правильно сделал. Нефиг было на такое смотреть. Там будто Хищник порезвился, смотрел киноху со Шварцем?

– Смотрел, конечно, – усмехнулся Кукуша. – Раза три…

– Ну, поехали, чего стоять. Накатило, я понимаю, но дел много ещё.

Кукуша поехал.

– В общем, пока Никитос там добивал Винтера, дядька рванул находки припрятать. Жители вызвали милицию и надо было ещё инсценировать, типа мы приехали, а там такое. Поэтому надо было стволы да бабки прикопать по‑быстрому. Там с минуты на минуту менты бы нагрянули, валить стрёмно было. Начальника отдела выгнали после этого, а людей‑то не вернёшь… Вот так. Там впереди поверни налево.

– Сюда?

– Да, прямо на Осиновку. И вон там, перед леском тормозни. Нет… ещё немного вперёд продёрни…

Блин… Так‑то вроде ничего и не изменилось. Вроде. Ну, дома там впереди появились какие‑то, но ничего особенного. А вот тут, на подъезде… Эпическая сила… Лес разросся, как в сказке.

Мы повернули к деревне. Она лежала дальше в низине, окружённая со всех сторон лесом. За ней уже начиналась тайга. За тридцать лет этот угол особо не изменился. Над деревней висели мрачные свинцовые тучи, ветер гнул деревья, но дождя не было…

– Клёны, блин, борщевик, скоро захватят всю планету, – проворчал Кукуша.

Тридцать лет назад я подъехал на край лесопосадки. Тогда туч не было, светила луна. Огромная, почти полная, яркая, желтоватая. Место это я давно присмотрел. Была такая привычка, замечать подходящие места. Помогал как‑то Сивцову крышу ставить, он тут участок купил. Вот мы с парнями и рукодельничали.

Ездили толпой, с жёнами. Молодо, дружно и весело. Остановились, ждали, когда Лёшка Сивцов подскочит за нами на мотоцикле, чтоб показать дорогу. У Кати ветром шляпку унесло, ну, я и побежал. И… о‑па… заметил кое‑что, а потом, гораздо позже, через год, может, подошёл специально, посмотрел. Место хорошее было. Подходящее.

Тут были развалины казённого здания. Небольшой избушки. Хрен его знает, что это было при советах. Но тридцать лет назад тут виднелись только остатки фундамента и кирпичной кладки, поросшие травой холмики и ступени вниз, в осыпавшийся подвал. Ступени были полуразрушенными, а внизу валялся металлический лом, кирпичи, камни.

В общем, в качестве временного хранилища это всё было вполне пригодно. Место недалеко от деревни, заросшее бурьяном, не грибное, не ягодное, никакое. Из‑за зарослей вообще невидное. Полей поблизости не было, пастбищ, прогулочных и охотничьих троп тоже. Бомжи здесь не шарились.

А сейчас заросли клёнов и шиповника продвинулись гораздо дальше, и случайно найти развалину, которая уже тридцать лет назад была развалиной, стало вообще нереально. Я проверил в интернете, на спутниковых снимках – угодий, строений или ещё чего‑то такого здесь не было. Кроме меня об этом месте никто не знал. Так что шансы, что всё будет на месте имелись. Не стопроцентные, конечно, но имелись.

Никитос, разумеется, интересовался, где я прикопал все эти трофеи, и я ему даже объяснял. Но было как‑то не до того и только потом уже понял, что он подумал совсем про другое направление. Так руки и не дошли всё это забрать. Он наверняка всё потом перерыл. Но не здесь. Не здесь, это точно.

– Ладно, – кивнул я, – посмотрим, насколько хорошо я ориентируюсь, да? Погнали, Кукуша. Ищем любые признаки старых строений. Бетон, железо, кирпичи. Лопаты. Давай, я понесу. Перчатки возьми.

Мы полезли в чащу. Земля была сухой, трава тоже сухой. Ветки, стебли, стволы деревьев, палая листва… Капец, джунгли. Тогда был конец зимы. Снег был твёрдым, превратившимся после оттепели в ледяные горки. В этом месте солнышко хорошо пригревало.

– Племяш, чёт не здесь походу, а?

Бродили мы уже минут сорок, и Кукуша уже начал намекать, что мы попусту теряем время. Но я не сдавался. Даже если заначка и не долежала, я должен был удостовериться, что тут ничего не было. Или было. Тогда нужно было делать следующие шаги.

– Здесь‑здесь, пока не найдём, не уедем

– Блин, я все штаны изодрал уже! Погоди‑ка… Тут кирпич походу. Будешь смотреть?

– Буду!

Я двинул на голос Кукуши и вдруг услышал треск, а потом тишину. И ещё через несколько секунд лихо закрученную тираду, состоящую исключительно из матерных слов.

– Порвал! – крикнул он. – Порвал штаны! Ну всё, Серый! Кабзда! Как я без штанов!

– Сам‑то не расшибся⁈ – крикнул я и ускорился к нему.

– Не знаю, бляха!

Я продрался через прутья кустов и подошёл ближе. Кукуша лежал головой вниз в неглубокой впадине, а чуть дальше от него я заметил старую кирпичную кладку.

– Давай, дядя Слава, вставай, поднимайся, рабочий народ!

Ему пришлось перевернуться на бок и тогда только он смог приподняться.

– Кажись, – прошептал я, – ты куда надо улетел.

Я спустился в углубление и подошёл к развалине. Попытался сообразить, она это вообще, или нет. Надеялся, что будет понятно после осмотра. Полностью обойти было трудно, но этого и не требовалось.

Сердце подскочило, и забилось в ритме танго.

– Ну‑ка, ну‑ка, – прищурился я, отложив в сторонку лопату‑подборку и поудобнее перехватывая штыковую.

Я пошевелил слой листвы, из‑под которого проступали старые кирпичи. Попытался сдвинуть. В принципе, хоть тут всё и заросло и не было похоже на мои воспоминания, но не могло же на одном пятаке оказаться несколько похожих объектов?

Теоретически, конечно, могло, но на практике – вряд ли.

– Оно что ли? – поинтересовался Кукуша, кое‑как поднявшись на ноги.

– Сейчас посмотрим, – отозвался я и с силой ткнул лопатой в слой листвы. Земля под листвой дрогнула, и я ударил ещё раз. И ещё несколько раз. А потом… Потом листва вперемешку с землёй провалилась. Рухнула и посыпалась вниз, открывая довольно широкий проход вниз.

– Ого! – по‑детски обрадовался мой напарник. – Нашли что ли?

– Так кто нашёл‑то, – усмехнулся я. – Если бы ты не упал, так и прошли бы мимо, наверное.

– Сто процентов! – подтвердил Кукуша.

В глазах у него запрыгали азартные огоньки. Я подмигнул и принялся расширять лаз, стараясь, чтобы вниз летело, как можно меньше земли. Поработав минут пятнадцать, и освободив подборкой ступени, я спустился в подземелье. Там было довольно темно и я включил фонарик.

Всё оставалось, как тогда. Угол, заваленный грунтом и обломанные кирпичи, тридцать лет пролежавшие на том самом месте, где я их оставил.

– Спускайся, Кукуша, – крикнул я. – Осторожней только, здесь лучше не падать.

Он громко засопел, закряхтел, но возражать не стал, аккуратно спустился и встал рядом со мной, закрутил головой, осматриваясь.

– Чё здесь было такое, интересно? – пожал он плечами. – Стоит в поле теремок… В лесу, то есть.

– Раньше леса здесь не было, – ответил я и начал перекидывать кирпичи в сторону.

По‑быстрому, перекидав их все в сторону, я протянул руку за перчатками. Кукуша подал и с интересом смотрел, что я делаю. На том месте, где лежали кирпичи, остался гнутый и ржавый кусок железа.

Я натянул перчатки, поднял щит и…

– Вуаля, Кукуша‑сан! – воскликнул я увидев в довольно большом углублении под листом несколько белых пластиковых пакетов с тёмно‑зелёными надписями «Калинка‑Стокман».